Наруто: Решимость Аутсайдера Глава 132 . Худший против Лучшей

Такума уставился на свой кулак, чувствуя тупую боль в костяшках и запястье. Это удивило его, потому что он уже давно преодолел тот этап, когда руки начинали болеть после боя или тренировки, если только он специально не нагружал себя. Но сейчас, в течение трех минут борьбы с Хидеаки, он почувствовал жжение.

Он наблюдал за Акимичи, который массировал колено, а другую руку прижимал к ноющему животу. Такума признал, что Хидеаки - монстр в своем роде. Никогда прежде он не сталкивался на Ринге с противником, способным выдержать несколько хорошо поставленных ударов, усиленных чакрой, - они либо проигрывали, либо замедлялись настолько, чтобы он мог закончить бой. Но только не Хидеаки. До самого конца Хидеаки оставался в боевом состоянии. Если бы бой продолжался, Такума был уверен, что вышел бы из него победителем, но ему не нравились затяжные бои.

Он знал, почему Хидеаки смог выдержать его атаку. Хидеаки сражался огнем с огнем, используя усиление чакры в ответ на усиление чакры Такумы. Однако, в отличие от Такумы, чакра Хидеаки была более совершенной. В то время как самодельная техника Такумы была направлена на увеличение разрушительной силы его ударов, аугментация Хидеаки были многоцелевыми и гораздо более универсальными - они делали его не только сильнее, но и быстрее, и выносливее. Хидеаки и так был грозен, а его аугментация усилила эти качества, сделав его еще страшнее.

Такума победил, потому что был более искусен в бою и использовал опыт, накопленный на ринге, чтобы преодолеть превосходство Хидеаки в силе.

«Я смогу победить его, даже если он выложится на полную,» - так он считал от всей души. Такума имел богатый опыт ближнего боя и Такума, благодаря своей коллекции ниндзюцу, чувствовал себя комфортно на ближних и средних дистанциях. Хотя он не знал верхнего предела Хидеаки, он был уверен, что его собственный верхний предел был выше.

—Я хотел бы извиниться, Такума, — обратился к нему Кадзуо после разговора с Хидеаки.

—В этом раунде не следовало разрешать аугментацию чакры. Хидеаки нарушил правила, использовав ее первым.

—Я бы использовал ее первым, если бы он этого не сделал, — ответил Такума, немного смутившись. Но он сразу же понял, к чему клонит Кадзуо. На него (Шрама) было много жалоб в Кольце за то, что он использовал усиление чакры в категории оружия; противники считали, что усиление чакры относится к категории ниндзюцу. Однако Цубура разрешил Такуме использовать ее.

Кадзуо, похоже, был удовлетворен его ответом и кивнул. Такума был уверен, что джонин что-то не так понял, но решил не исправлять недоразумение.

—Я рад, что Хидеаки забыл заказать тренировочное поле на сегодня, — заметил Кадзуо. —Сегодня им будет над чем подумать. — Он посмотрел на своих учеников с выражением, которое показывало, что ему небезразлично их становление как шиноби, а это все, что можно было требовать от учителя-джонина.

—Я тоже рад этому, — ответил Такума.

Действительно, очень рад.

***

—Помните, у вас есть пять минут, — напомнил Кадзуо, — и хотя вам разрешено использовать все, давайте не будем портить то, что нельзя починить.

Взгляд Момоэ остановился на стоящем перед ней Такуме. Он выглядел спокойным, его руки возились с подсумками для оружия, но она не могла ничего понять за этим. Он хорошо скрывал свои эмоции. Однако она видела его поединки с Аими и Хидеаки, и они уже дважды встречались друг с другом. Первый поединок был больше похож на пробный, а во втором он проявил осторожность, в отличие от Хидеаки.

Когда Кадзуо отступил назад, Момоэ достала меч из ножен на спине. В поединке с Хидэаки она видела его способности. Если он смог оттеснить Хидеаки голыми кулаками, то она не собиралась подпускать его достаточно близко, чтобы ударить. Ее меч будет держать его на расстоянии, пока она будет разбираться с ним.

—Вперед!

Согнув колени, Момоэ создала напряжение в ногах и, как молния, бросилась вперед, метя в него мечом. Но, к ее удивлению, меч столкнулся с двойным кунаем в руках Такумы. Она поймала его расчетливый взгляд, по-прежнему спокойный, но теперь в нем появился блеск. Такума отбил меч в сторону и попытался ударить ее по лодыжке. В ответ Момоэ подпрыгнула, подтянув колени и выставив вперед меч. Такума ловко увернулся от клинка, наклонив голову в сторону.

Они тут же отпрыгнули друг от друга, но быстро вновь сократили расстояние. Момоэ отразила кунай, направленный ей в лицо, но тут из тени показался второй. Она изогнулась, чтобы уклониться от него, предоставив Такуме возможность провести скользящий захват в ноги. Однако, чтобы вывести из строя опытного шиноби, нужно было нечто большее. Момоэ восстановила контроль над ситуацией, развернувшись в воздухе и пролетев параллельно земле, когда Такума прошел под ней. Предвидя его следующий шаг, она должна была быстро достичь земли, так как Такума, несомненно, будет преследовать ее.

Такума, как и предполагалось, изменил направление и бросился к ней. Он не стал выпрямляться, а нырнул головой вперед в ее тело, прежде чем она успела полностью стабилизироваться.

Не теряя времени, Такума расположился над Момоэ и нанес удар коленом в живот. Момоэ закашлялась, но в ответ быстро ударила его головой в лицо. Ошеломленный Такума попятился, и она, воспользовавшись моментом, отбросила его назад и нанесла удар мечом, оставив рану на боку. Однако цепной пояс под одеждой защитил его, и рана оказалась менее серьезной, чем она рассчитывала.

Удивительно, но Такума никак не отреагировал на рану, а вместо этого запустил кулак в ее лицо. К счастью, он не был усилен чакрой, иначе она могла бы получить серьезные повреждения. Они продолжали бороться на земле, пока Момоэ не удалось отбросить его.

В последующие мгновения оба бойца оставались неподвижными, не сводя друг с друга глаз. Не было ни осторожных шагов, ни прощупывания, ни обманных маневров - они просто смотрели друг на друга.

Нарушив тишину, Такума начал плести ручные печати. Момоэ стиснула зубы и крепче сжала меч. Резко вдохнув, она влила чакру в клинок, наслаждаясь знакомым гулом и тихим пронзительным звуком.

Держа меч наперевес, она устремилась вперед, готовая одним решительным ударом разрубить все, что приготовил Такума, и уничтожить его.

Кадзуо улыбнулся, увидев, как Момоэ принимает свою излюбленную стойку с мечом. Когда он впервые встретил ее и заметил меч на ее спине, у него возникло искушение отвергнуть ее заявление о том, что кендзюцу - ее специализация. В конце концов, такие молодые генины, как она, часто переоценивают свои возможности. Однако вскоре он разглядел в своей новой ученице потенциал и понял, насколько уникальна ее связь с мечом.

Меч был для Момоэ тем же, чем Гунбай был для Учихи Мадары - они идеально подходили друг другу. Поэтому Кадзуо поступил так, как должен поступить любой хороший учитель. Он предоставил ей необходимые ресурсы, позвал друзей и коллег, хорошо разбирающихся в кендзюцу, и поручил ей тренироваться под их руководством. Как и следовало ожидать, Момоэ преуспела. Она освоила продвинутый стиль кендзюцу и умело сочетала его с ниндзюцу класса букидзюцу, что прекрасно дополняло ее способности.

Кадзуо посмотрел на Такуму, который сплетал ручные печати, и понял, что у него нет шансов против Момоэ. Прошлый рекорд Момоэ и Хидеаки был в ее пользу.

Грудь Такумы расширилась, и он выпустил в сторону Момоэ высокоскоростную массу воды. Кадзуо восхищался исполнением техники, но он знал, что Момоэ справится с этой задачей.

И она не разочаровала его. Стремительным ударом меча Момоэ рассекла всю волну надвое, без труда отразив каждую каплю от себя. Сила ее удара создала дугообразную волну, которая прорезала воду и рассекла одежду и цепную броню Такумы, оставив длинный, глубокий порез от плеча до середины бедра.

—Совершенство, — пробормотал Кадзуо, впечатленный мастерством Момоэ.

Она использовала свой импульс и начала яростную атаку, но, к его удивлению, Такума начал убегать. По-другому это не описать - он бежал, а Момоэ его преследовала. Он уворачивался от режущего ветра и уклонялся от ее ударов, оставаясь вне пределов ее досягаемости.

—Что он делает?— озадаченно спросила Аими. —Он что, пытается дотянуть время до ничьи?

Кадзуо не мог придумать другой причины. В спарринге, предназначенном для отработки боя, бегство с целью добиться ничьей выглядело неуместным. Оборонительная тактика имела бы смысл, но это было не то. Внезапно раздался взрыв: Такума бросил в Момоэ взрывную метку, и та ловко увернулась от нее.

Такума опустился на колени и начал плести печати. Когда пыль рассеялась, Момоэ бросилась к нему, явно расстроенная тем, что после стольких взмахов не смогла нанести точный удар. На этот раз Такума бросился к ней и, сплетая печати, подбросил в воздух два куная.

Кадзуо внимательно наблюдал за тем, как вода, которую Такума распылил во время предыдущего дзюцу, ожила и образовала большой сгусток, который устремился в спину Такумы. Сгусток воды разделился на две части, превратившись в Стихию воды: Восемь щупалец - дзюцу ранга D, создающее щупальцеобразные придатки, способные выдерживать значительный вес. Это был необычный выбор для человека, владеющего водной стихией, но Кадзуо понял стратегию Такумы. Если в воздухе одновременно окажутся еще два куная, то скорости Момоэ будет уже недостаточно.

И действительно, ситуация мгновенно изменилась. Момоэ перешел в оборону, а Такума начал неумолимое наступление. Водяные придатки оказались грозными, и, не имея анатомических ограничений, Момоэ было трудно эффективно защищаться.

—Два - это его предел, — заметил Кадзуо, почесывая подбородок. Дзюцу позволяло использовать максимум восемь щупалец, но контроль над каждым из них требовал сознательных усилий. Сложность возрастала с каждым новым щупальцем, так как требовалась длительная практика, чтобы плавно двигать ими в сочетании с естественными конечностями.

Любопытствуя о биографии Такумы, Кадзуо спросил у Аими:

—Почему файл Такумы не был доступен в процессе отбора?

Аими пояснила, что Такума был отправлен в корпус генинов напрямую, но причину этого она не знает.

—Почему они так поступили?— спросил Кадзуо, недоумевая по поводу такого решения.

Аими пожала плечами и ответила:

—Может быть, потому что он тогда был отстойным.

Кадзуо нахмурился и вернулся к спаррингу, размышляя, что же изменилось за это время, чтобы Такума превратился из неумелого ученика в впечатляющего бойца, которого он наблюдал.