Наруто: Решимость Аутсайдера Глава 137 . Категория Ниндзюцу

Такума отличался своеобразным подходом к началу боя, который заключался в том, что он предоставлял противнику право первого хода, если не предполагал неблагоприятного исхода. Такая стратегия была обусловлена его убежденностью в том, что, наблюдая за начальной атакой противника, можно извлечь ценную информацию. Однако если приглашение к действию оставалось без внимания, Такума был готов перехватить инициативу.

Именно такую тактику он планировал применить в отношении Вайпера. После затянувшейся преамбулы, характерной для каждого поединка категории ниндзюцу, изобилующей лишней театральностью, диктор удалился. Как только прозвучал гонг, Такума целеустремленно направился к центру арены. Вайпер зеркально повторила его движение, в результате чего расстояние между ними сократилось. Оказавшись на оптимальном расстоянии, Такума сделал приглашение, обнажив уязвимое место, и тем самым предоставил Вайпер возможность начать атаку. Такой подход находился на грани между соблазнением и провокацией, что, как он убедился, очень эффективно для того, чтобы заставить противника сделать свой ход.

Позиция Вайпер претерпела едва заметную трансформацию. Увеличив скорость, она не стала сразу же использовать преимущество, а стала действовать взвешенно и обдуманно. Такума мысленно дал женщине новую оценку.

Взяв в каждую руку по кунаю, Такума проследил, как между пальцами Вайпер появились сенбоновые снаряды, которые она без малейшего промедления бросила. Действуя инстинктивно, Такума сделал проворный шаг в сторону, эффективно уклонившись от тонких дротиков. Быстрота и миниатюрность сенбона представляли собой сложную проблему в ближнем бою - они быстро разлетались, их скромные размеры делали их устойчивыми к блоку без щита, а в руках опытного мастера они могли легко проникать в бреши в доспехах.

Плавным движением Такума перешел в кувырок, уклонившись от залпа. Не растерявшись, он продолжил движение, сделав еще один кувырок, и это решение оказалось разумным, так как следующий шквал сенбонов угодил в то место, которое он недавно занимал. Используя этот импульс, Такума быстро встал на ноги, повернулся лицом к Вайпер и метнул в нее свой кунай. Несмотря на быстроту реакции, он все же отстал от нее: скорость метания сенбонов Вайпера опережала полет куная.

В слаженном движение Такума ловко уклонялся от некоторых сенбонов, используя прочный наручник на руке, чтобы перехватить те, от которых не смог уклониться. Хотя эти игольчатые снаряды оставляли на коже мельчайшие проколы, их удар не пробивал кожу благодаря толщине материала наручника. Со вздохом облегчения он извлек застрявший сенбон и вновь снарядил кунай.

Вайпер с видимой легкостью ловко уклонилась от траектории куная. Ее движения свидетельствовали о ее мастерстве. Схватив один из отбитых кунаев Такумы, она бросилась в его сторону.

Столкновение в ближнем бою было не менее напряженным. Рука Вайпер схватила руку Такумы, когда их кунаи в других руках высекли столп искр. В то время как на тренировках шиноби вдалбливали постоянное движение во время боя, поединок в клетке, казалось, отменял эти правила: в поединке бешено двигались только руки, выполняя симфонию выпадов, ударов и контратак в попытках пробить защиту друг друга.

Захватив инициативу, Такума ослабил хватку куная, который держал в зажатой руке, и, схватив Вайпер за запястье, резко вывел ее из равновесия. Воспользовавшись этим, он ловко перенаправил ее руку с кунаем и сделал выпад вниз, целясь в ее плечо.

В сюрреалистическом движении, Вайпер с жуткой плавностью изогнула свое тело. Это помогло ей уклониться от удара Такумы, в результате чего его кунай не попал в цель.

Не раздумывая, она отбросила кунай и обеими руками схватила вытянутую конечность Такумы. Используя полученный импульс, она провела ловкий маневр, бесцеремонно повалив его на землю.

Прозорливость Такумы позволила ему предугадать момент, когда конечности Вайпер обхватили его тело, намереваясь взять его в захват. Он не собирался позволять что-то подобное. Быстро приняв меры, Такума выполнил нестандартный маневр, не имевший аналогов в его репертуаре. Сосредоточившись, он направил чакру в локоть, отводя его назад для сильного удара. Заостренный кончик локтя угодил в руку Вайпер, ослабив ее хватку и дав ему возможность высвободиться.

На лице Такумы появилась гримаса, скрытая маской. Если удары руками и ногами были вполне доступны ему, то для успешного выполнения удара коленом требовалась безупречная центровка, а удары локтями вообще еще не были органично вписаны в его расширенный арсенал. Несмотря на вспышку боли, пронизывающую локоть, Такума понимал, что дискомфорт со временем пройдет. Впрочем, учитывая краткость поединков, боль может стать существенной помехой. Такуму охватило не беспокойство, а, скорее, чувство досады от того, что он получил травму в самом начале поединка.

«Надо переломить ход поединка,» — решил Такума, и эта короткая стычка дала ему ценные знания, которые можно было использовать.

В отличие от него самого, Вайпер обладала опытом сражений в категории ниндзюцу. Эти знания учитывались в расчетах Такумы.

Подняв руку, Такума, не обращая внимания на затянувшуюся боль в локте, приступил к выполнению серии сложных печатей. Пришло время использовать свое уникальное преимущество - элемент неожиданности.

---

В кабине VIP-бойцов.

Барон, наклонившись вперед, с интересом наблюдал за тем, как Такума ловко плетет ручные печати.

—Уже прибегаешь к этому? Довольно быстро... как и следовало ожидать от новичка.

Опираясь на свой личный опыт наблюдения и участия в боях ниндзюцу-категорий, а также на многочисленные стычки на настоящих полях сражений, Барон хорошо понимал, что ниндзюцу нужно использовать с оторожностью. Разумное использование чакры было важнейшим условием победы, требовало тонкого баланса между расходованием энергии и ее разумным накоплением, чтобы не истощиться раньше времени, что нередко оказывалось фатальным в бою.

Санго, одна из информаторов Барона в Скрытом Листе, сказала:

—Но разве это важно? Такие поединки обычно быстро заканчиваются, что позволяет более свободно расходовать чакру.

Бросив взгляд на Санго. Ее уникальное положение давало ей доступ к бесценной информации. Мало того, что она была ученицей чунина Эномото, значимой фигуры в незаконной торговле наркотиками в Скрытом Листе, так еще и в Кольцо входила благодаря связям Эномото.

Изначально он обратился к ней с целью вербовки - стратегический маневр для наблюдения за Эномото, поскольку его влияние распространялось по различным сферам. Со временем ее роль расширилась, и она стала не только следить за ним, но и превратилась в наблюдателя в самом Кольце. Барон высоко ценил их сотрудничество. Она демонстрировала образцовое мастерство, не имея пагубных привычек и пороков, которые могли бы помешать ее работе. Динамика взаимодействия куратора и информатора разворачивалась с освежающей непосредственностью, избавляя их от утомительной подозрителности.

Кроме того, ее способности как искусного целителя добавляли еще один слой к ее ценности. Если бы она не попала под эгиду Эномото, наставника, в чьей компетенции находилось в основном Кольцо и связанные с ним профессиональные направления, а не обширные области больниц, исследовательских центров или полевых миссий, характерные для других инструкторов ирьё-нин, Санго, скорее всего, была бы на пороге повышения до уровня чуунина. Тем не менее, разведка подсказывала, что её повышение до уровня чунина неминуемо, возможно, уже через год.

Перспектива скорого повышения вызвала у Барона внутренний вздох. Это предвещало окончательный разрыв их отношений, ведь ее повышение означало ее уход из-под опеки Эномото и, соответственно, из Кольца. Договор между ними предусматривал, что ее обязанности по наблюдению в сфере Эномото будут отплачены влиянием, которое она сможет использовать для получения желаемой должности после повышения.

Поначалу он не согласился с этим соглашением, считая такое развитие событий маловероятным, а может быть, и вовсе невероятным. Однако капризные повороты жизни привели к непредвиденным обстоятельствам, и Санго стала самостоятельной силой в царстве ирьё-нин. Достижение статуса чунина в этой специализированной области было не просто подвигом, а редкостью, что говорило о ее статусе. Если Барон продолжит занимать свое нынешнее положение в ближайшие годы, он не прочь был одобрить ее кандидатуру в качестве потенциального рекрута подразделения, что свидетельствовало о его безоговорочной вере в ее способности.

Наблюдая за ходом сражения, Барон заметил:

—Привычки имеют свойство проявляться, когда человек теряет бдительность.

По вытянутым ладоням Такумы заплясали молнии, сгущаясь и разрываясь в яркий разряд, направленный на Вайпер. В душе Барона зародилось чувство неудовлетворенности.

«Жалкое зрелище,» - подумал он, обращаясь к демонстрируемой перед ним картине. Слабая сила атаки вызывала сомнения в возможностях Такумы. Если это его вершина, то, возможно, ему следует придерживаться стиля, ориентированного на оружие.

—Для тех, кто попал в плен Кольца, их боевой опыт в значительной степени прорастает именно в этих стенах. Опыт, хотя и бесценный, может быть обоюдоострым мечом, его влияние часто недооценивают,— Он перевел взгляд на клетку, опоясывающую арену, и задумался о ее роли. —Размеры арены, пространственные ограничения, накладываемые клеткой, полное отсутствие защитных доспехов - все эти элементы в совокупности оказывают незаметное, но глубокое влияние на стиль боя. Реальные поединки отличаются неравномерностью. Рельеф местности разный, акустика разная, да и противники не всегда одиночки.

Наступила пауза, после которой он продолжил.

—Стаж в Кольце часто приводит к тому, что бойцы проходят через бесчисленное количество сражений, лишенных защитных доспехов. Постепенно формируется мышление, благоприятствующее агрессии, ведь удачно нанесенный удар способен переломить ход противостояния в свою пользу, а возможно, и прекратить его досрочно. Но здесь и кроется подводный камень: такое мышление порождает безрассудство, не подходящее для настоящей полевой работы. Укореняется ложное представление о том, что все сражения зеркально отражают лаконичность столкновений на ринге. Это удивительно распространенное превращение, когда «бои на ринге относительно коротки» трансформируется в «все бои по своей сути быстротечны».

В груди Барона зашевелился фантомный дискомфорт - остаточное ощущение, засевшее в сантиметрах под сердцем. Он на мгновение закрыл глаза, инстинктивно уходя в воспоминания. Холодный, ядовитый поцелуй клинка противника, мимолетная встреча со смертью оставили неизгладимый шрам на его психике. Рана, видимая и невидимая, давно зарубцевалась ловкими руками высококвалифицированного ирьё-нина, но память о ней сохранялась как неизгладимое пятно, не поддающееся стиранию.

Он исправил те опасные наклонности, извлек из них уроки. И все же он прекрасно понимал, что есть и другие люди, которые так и остались в плену этих привычек - смертельной инерции, предрекающей им гибель. Не нужно было оглядываться назад, чтобы с уверенностью утверждать, что некоторые из самопровозглашенных «элитных бойцов», собравшихся за его спиной, попадут в те же ловушки, если ввяжутся в настоящую схватку.

—В идеале, - пояснил он, бросив взгляд на Санго, - шиноби должны разумно сохранять часть своих резервов на случай непредвиденных обстоятельств, которые могут возникнуть. — он увидел, что у Санго ослабел интерес к его словам, он заметил, что у всех ирьё-нин есть похожая особенность.

---

На другой стороне арены Эномото, столкнулся с насмешливым комментарием одного из зрителей.

—Похоже, твой выбор идет по спирали к оглушительному поражению, Эномото. Жаль, учитывая твою репутацию знатока Кольца.

В ответ Эномото от души рассмеялся.

—Никогда не говори никогда. Момент, мой друг, может измениться в мгновение ока.

Однако внутри него кипело негодование. Он остро осознавал свою относительную ничтожность на фоне этого собрания, в эшелонах которого преобладали люди с выдающимися родословными. В отличие от своих сверстников со знаменитыми родословными, Эномото происходил из скромного рода генинов, в свое время оставивших службу и занявшихся бизнесом.

Несомненно, они упивались своим чувством превосходства. Эти люди оставались в блаженном неведении, их привилегии заслоняли те неустанные усилия, которые он приложил, чтобы достичь своего нынешнего положения. Что они могли понять о бесчисленных бессонных ночах и безжалостных днях, которые он посвятил этому восхождению? На его руках были видны следы труда, тяжелой работы, необходимой для создания связей, которые они унаследовали без особого напряжения.

Он был на порядок выше этих самодовольных тупиц! Сжав пальцы в кулак, он вдавливал ногти в плоть, маскируя нарастающее разочарование за безмятежной улыбкой. Обычно умеющий сдерживать свои эмоции, сегодня его чувства жаждали выхода.

—Мы можем отказаться от пари. Оно не выглядит справедливым, — предложил коментатор, в его тоне прозвучал жест великодушия. —Я слышал, что лишь малая часть новичков - возможно, один из десяти - побеждает в своем первом поединке в категории ниндзюцу. Не хочешь ли передумать?

Эномото бросил взгляд в сторону, сохраняя видимость беззаботности.

—Раз уж решение принято, было бы невежливо отказываться от него. Я склонен поддерживать отстающих, поэтому, даже если Шрам не справится, я приму этот исход.

Насмешливое фырканье послышалось в ответ, что явно говорило о скуке, после чего его взгляд снова переключился на состязание.

«Глупости,» - внутренне усмехнулся Эномото. Неважно, кто проигрывает, а кто фаворит, главное - победитель. Триумф был его музой, и только победитель пользовался его уважением. Человек, находящийся на гребне полосы побед, мог заручиться его поддержкой, но как только наступало несчастье, он без раздумий разрывал отношения. В его бухгалтерской книге полезность была единственным мерилом.

Его внимание вернулось к Такуме, который в третий раз безрезультатно метнул слабую молнию. Во взгляде Эномото промелькнуло недовольство, глаза стали холодными. Неудачный бой Такумы мало способствовало укреплению уверенности Эномото. Закрались сомнения: а вдруг этот слабый бой отражает его компетентность в полиции? Что, если его операция с триадой Майко была всего лишь удачной авантюрой?

«Если он растратит оказанную мной помощь,» - Эномото не сводил с Такумы пристального взгляда. —«От него придется избавиться.»