Некромант и Ко. Глава 2 [Часть 2]

Взглянув на темное небо и Линн, которая собралась подремать, Ален открыл экран статуса.

Статус:

Имя: Ален

Раса: Человек

Тип: Некротический

Здоровье: 100%

Выносливость: 78%

Мана: 53%

Сила: 14 Ловкость: 14 Скорость: 13

Конституция: 15 Жизнеспособность: 15 Сопротивление: 13

Интеллект: 22 (+) Мудрость: 29 (+++) Управление: 28 (++)

Навыки:

Мана-программирование, Управление Нежитью, Отравленный Болт, Некротическое Благословение, Онемение Чувств, Призыв Скелета-Миньона, Болт Огненного Гниения, Прикосновение Смертельного Холода.

Ален отметил повышение статов, а потом решил установить Управлению самый низкий приоритет, установив Интеллект вторым по уровню, сохраняя Мудрость наверху. В данное время ему не нужно было постоянно вызывать орду нежити, поэтому он решил увеличить силу своих заклинаний и общий запас маны. Это было наилучшим решением для нынешней ситуации.

Затем он посмотрел на свои заклинания.

Некротическое Благословение было потрясающим. Даже сильнее, чем он думал. Оказалось, что включение заклинания Прикосновение Смертельного Холода увеличивает качество его маленького стероида, давая его нежити не только эффект статуса на их атаки, но и с хорошим отрывом увеличивая их силу и скорость.

Несмотря на то, что каждая минута активного времени стоила чуть больше двух процентов от его маны, оно стоило того, учитывая, насколько это улучшило его нежить.

Теперь ему нужно было улучшить их дальше. Ему нужны были заклинания, основанные на миньонах. Сейчас он был больше похож на чернокнижника с умением вызывать мертвых, а не на полноценного некроманта. Нужно было это изменить.

Ален думал о создании заклинания Взрыв Трупа, основного продукта класса некромантов, но он понимал, что бросать его на скелетов не очень полезно.

Чтобы в полной мере использовать это заклинание, ему нужны были зомби, которых у него не было, и он не собирался поднимать их, пока концепция заклинания еще только формировалась в его голове.

Это, наряду с его сильной неприязнью к вонючим ублюдкам, вынудило его исключить это заклинание.

Но это не значило, что он не мог создать хотя бы разновидность.

Он усмехнулся, вспомнив заклинание, которое нарисовал на земле несколько недель назад.

Он медленно улучшал навыки создания кости, до завершения программы ему осталось всего несколько шагов.

У него появилась идея, и в тот момент Ален понял, что завершение этого заклинания станет ключом к улучшению его способностей как само-провозглашенного мастера мертвых.

Он приступил к работе, программируя небольшие нюансы в программе и повышая качество, не обращая при этом внимания на затраты маны.

Он решил разобраться с этим позже, потому что хотя сейчас затраты маны составляли максимум пятьдесят процентов, но с его нынешним пониманием созданной системы заклинаний он мог сжать программу до более приемлемого уровня.

Во-первых, он назначил несколько переменных для разных видов частей тела, воспользовавшись знаниями, которые он получил от изучения фиолетовых нитей.

Затем Ален взял свойство роста ребра и вырезал его, помещая в отдельную переменную.

Он медленно менял маленькие переменные в структуре роста ребра, увеличивая плотность, снимая характеристики, делая его резче и создавая путь для маны, чтобы пропустить Некротическое Благословение через нее.

Он схватил из своей пачки костяной осколок, из тех, которые он собирал для экспериментов, и бросил его в сторону пустыни.

Его экспериментальная программа стекла в кость, вызвав большой всплеск маны, который снес целых двадцать два процента его запаса. Кость начала бурно дрожать, а потом взорвалась, стреляя в разные стороны осколками с такой скоростью, что глаз не мог уловить их движение. А когда костяное вещество копьем глубоко впилось в золотые пески, в пределах семи метров в воздух поднялся столб пыли.

Роланд внезапно дернул руль, лодка накренилась, и Ален отдачей почти врезался в Линн. Он отпустил кость, и она осталась позади, все еще вонзившаяся в землю. Воин посмотрел на Алена.

— Я знаю, что твои эксперименты впечатляющие, но надо предупреждать, чтобы никто не пострадал, ладно? Боги, я думал, что нас атакует нежить Сандлейка.

Ален поморщился. — Прости, — сказал он. — Я установил переменную роста в слишком высокое значение.

Роланд с негодованием хмыкнул. Одной рукой он управлял Гэйл-лодкой, а другой отслеживал пальцем маршрут по карте рядом с ним.

Ален увидел это и вздохнул. После длительного изучения нити маны, он, наконец, смог скопировать и вставить ее части в программу, создав эффект формирования кости.

К сожалению, он все еще не мог понять, как сделать то же самое с оранжевыми и голубыми нитями, которые представляли собой мышечную память и умственную способность.

Это, честно говоря, весьма его озадачивало. Каждый раз, когда он их рассматривал, он чувствовал, как его тело проходило через движения, как-будто он жил в памяти, которую захватила нить.

Как, черт возьми, превратить это в программу? Переменная?

Это было похоже на попытку написать описательное эссе о красном цвете. Он никак не смог бы описать его, потому что красный, сам по себе, был тем, чем он был. Он не мог разделить его на куски, на кирпичи или нечто конкретное, нет. Это было нечто целое, как замок, высеченный в горе.

Его единственная возможность состояла в том, чтобы наблюдать и пытаться раздробить самостоятельно, но у него не было идей, как это сделать, или просто разрушить.

Ален догадывался, что это была природа всей его системы. Это не было похоже на строительство здания из нескольких частей и процедур, таких как программирование маны.

Это было похоже на литье горшка из глины. Гладкий, непрерывный, без ошибок, с требованием обширного контроля и манипуляций.

То, что он пробовал во время своей первой недели в Таларии и потерпел неудачу.

Со вздохом он вернулся к программированию. Теперь ему нужно было выяснить, был ли способ объединить это заклинание, формирующее кости, с контролем над скелетами.

Может быть, стоило попробовать отправить программу в виде команды через цепочку маны, которая связывала его со скелетами? Ален усмехнулся и, призвав костяного цыпленка на колени, начал экспериментировать.

Ему просто нужно было быть осторожным, чтобы не пронзить себя, экспериментируя.

По его мнению, это было бы не очень хорошо.

Роланд направил лодку за большой шпиль из красного камня, один из многих, которые торчали из пустынных песках. Он потянул рычаг и втянул паруса, дрожа от чрезвычайно холодного ночного воздуха в пустыне. Он был даже холоднее, чем воздух во время снегопада в окрестностях Дренея. Он надел меховой плащ и выпил. Потом вытащил из своей сумки толстое одеяло и аккуратно накинул его на Алена и Эйлин, которые скрючились на передних сиденьях.

Они оба заснули, но он был этим очень доволен, поскольку эксперименты их некроманта не радовали его сердце, особенно в пустыне, полной монстров, угрожающих их жизни.

Он сидел на скале и, отдыхая, продолжал пить из своей колбы, это был алкоголь, который он купил два города назад.

Звезды были особенно ослепительными в пустыне, где не было ни облаков, ни деревьев, они освещали все, вплоть до мелочей, в мире внизу.

Роланд взглянул на двух спутников в лодке и покачал головой. Он был на пять лет старше эльфийки и на шесть лет старше Алена.

Проведя так много времени с ними, он вспоминал о своих братьях и сестрах на родине.

Со следующим глотком спиртного он подумал о них. Сейрин была талантлива в семейном искусстве, интересно, она уже овладела пятым набором движений? Дейл не был лучшим в понимании быстрых форм, но постигал их лучше всех. Роланду было интересно, проиграет ли его первая форма Дейлу?

Со вздохом, он сделал еще один глоток. Он скучал по каждому из своих братьев и сестер, по всем двенадцати, как старших, так и младших, но у него не было выбора. Тогда это было либо они, либо его путь заклинаний, чтобы увидеть мир.

Он выбрал последнее.

Он посмотрел на запад. Они направлялись прямо туда. Через Сэндси, еще раз, семь лет спустя. Будет ли он натыкаться на них, пока они путешествуют по западу? Он сомневался, что его братья и сестры узнают его, с бородой, которую он отрастил, и изменениями в его поведении.

Возможно, это было к лучшему. Это дало бы ему возможность поговорить с ними без перерывов, не видя смущенных, слегка жалких взглядов на их лицах, как обычно смотрят на ягненка, который отклонился от стада.

Роланд взял камень и нанес руну. Это была первая руна, которую он изучил, Руна памяти. Поток чего-то тек из его груди, в руки, а затем в руну. Следующим импульсом маны он активировал его.

Перед ним возникло туманное облако, в котором рыжий молодой человек с короткой стрижкой, с суровым взглядом на лице проводил спарринг с тремя людьми одновременно. Двое людей наблюдали со стороны, одного из них он узнал, как своего отца, а другого, как своего старшего брата. В этом районе спарринга, отдыха и игры было много членов его семьи.

С быстрым маневром, намного более быстрым, чем у нынешнего Роланда, молодой человек в образе парировал удар и засадил деревянный меч в плечо мальчика на четыре года моложе его. Затем его тело скрутилось, чтобы избежать диагональной косой черты, и лезвие в его руках, как змея, ударило в ногу атакующей девушки. Она упала и он ударил головкой деревянного меча в ее затылок, сбив с ног.

Наконец, последний нападающий, мальчик старше двух других, взмахнул мечом и был парирован, но неожиданно использовал силу парирования, чтобы сделать колесо и послал удар ветряной мельницы на меч рыжеволосого юноши. С фырканьем, молодой человек скрутил его клинок и отбросил в сторону, полностью отталкивая удар и заставив молодого человека потерять равновесие. Через мгновение, когда деревянный меч врезался в его грудь, раздался громкий звук удара дерева о плоть,.

Роланд посмотрел на него и холодно произнес, его слова, казалось, указывали на будущее, которое наблюдало за памятью из руны, вырезанной на камне.

— Отдача - бесполезное движение в бою. Есть только лезвие и его обладатель. Ничего, кроме щита, не нужно, остальное только убьет тебя. Избавься от него или забудь о победе надо мной.

При этом мальчик уставился на своего старшего, тоже рыжего, и ушел, его хватка на рукоятке лезвия была твердой и устойчивой. Даже после холодных слов, мальчик восхищался спиной этой фигуры.

Это был его старший брат; тот, кто превосходил его, как в умении, так и в силе.

Это был его старший брат.

Когда облако рассеялось, раздался вздох, а изображения исчезли. Рыжий парень посмотрел на камень, на котором медленно таяла руна.

На самом деле это было забавно. Он изучил эту руну, чтобы пересмотреть свои основы, обнаружить недостатки в технике и усовершенствовать их в непроницаемую защиту, которую он визуализировал. Кто знал, что изучение этой простой маленькой руны закончится этим?

Роланд с горечью улыбнулся, но не на том пути, который выбрал, а на том, который он прошёл в прошлом.

Может быть, если бы он приложил больше усилий, он бы убедил свою семью изменить столетние семейные каноны и ввести новый способ борьбы, используя лезвие и заклинание вместе, как волшебные фехтовальщики континента к северу от них.

Жесткие, мощные техники семьи и эластичность и гибкость магии. Это была бы непревзойденная комбинация.

Нет, это была бы непобедимая комбинация. Вот почему он был здесь.

Роланд дьявольски усмехнулся. Он еще не закончил. Он до сих пор еще не доказал, что его клан полон боевых маньяков. Но для этого ему нужно было стать сильнее. Гораздо сильнее, чем сейчас. Много, намного сильнее, чем он был раньше. Он начинал как ветер, но когда поднялись ветры, он стал бурей, чтобы сбить двери своего клана.

С решительной улыбкой на лице Роланд встал и пошел к Гэйл-лодке. Белые паруса развернулись и вывели ее вперед.

Одинокая лодка под звездами прорезала сверкающее море песка. Два человека на ней спали, а один пил из фляги и пилотировал лодку. Не было известно, какое будущее ждет их, но оно точно было.

Но это будет история, которую стоит рассказать.