Да будет Ночь Глава 55

В последние годы банда Рыбы-Дракона доминировала в Чанъани. Все люди знали, что в руководстве банды Рыбы Дракона было несколько доблестных и выдающихся личностей, которые были намного могущественнее обычных членов банды: Чан III (известный своим безразличием), Ци IV (жестокостью), Лю V (императивностью), Фэй VI (свирепостью) и Чэнь VII (коварством). За исключением господина Ци, который славился своей жестокостью и сражался с нижнего уровня мира Цзянху, остальные фигуры могли легко, без сомнения, основать свой новый мир в разных местах, неважно, в Западном городе или Южном. Многие думали, что эти люди, вероятно, не удовлетворенные своим нынешним положением, покинут Банду Рыбы Дракона в поисках новых перспектив или даже сменят своего лидера через предательство. Однако эти пять человек все еще внимательно следили за своим боссом после стольких лет и никогда не уходили, потому что их лидером был Старый Чао из Павильона Весеннего Бриза. Хотя мало кто в Чанъане видел, как Старbr Чао демонстрирует свой атакующий талант, а если точнее, те старики, которые видели его много лет назад, уже умерли, никто не смел презирать его или просто считать бумажным тигром, который может полагаться только на братство и дружбу, а не на собственную силу. Это было потому, что все понимали, что для фигуры, которая могла контролировать такого человека, как Чан III, было невозможно, чтобы меч на его поясе был просто принадлежностью ученого. Его имя - Старик Чао из Павильона Весеннего Бриза - было тенью, парящей над всеми его врагами. Они гадали, что будет, если он обнажит меч на поясе, но никто не решался попробовать. Они четко знали, что ночью в Чанъане начнется кровавая бойня, как только он обнажит меч. Лорд Мэн из Южного города, почувствовав, что его команду покоробило движение Чао Сяошу, схватившего меч, открыл глаза и яростно закричал: "Он сражается один, и он не небесное существо! Давай! Иди и убей его!" В этом мире не было недостатка в безумных и безрассудных людях, в отшельниках, ищущих шанс прославиться, убив легендарную личность, и в последователях, которые внезапно становились храбрыми из-за большого скопления людей. По крику лорда Мэна сотни мужчин из различных банд Чанъаня подняли свои стальные мечи и с криками и улюлюканьем бросились на старика Чао со всех сторон! "Я просто хочу домой". Глядя на наступающих врагов, Чао Сяошу только что произнес такую фразу. Затем со звуком "Цяньлань!", пронесшимся по ветхому переулку, официальный меч на его поясе развернулся, как допотопный дракон, и медленно, но быстро направился к самому главному мужчине. Нин Цюэ, глядя на спину Чао Сяошу, держал правой рукой рукоять, но не вытаскивал из нее недавно отточенный острый подао. Он хотел увидеть реальную силу легенды из царства Чанъань. Более того, он боялся, что в тот момент, когда он обнажит свой подао, молния по ошибке убьет его, так как предыдущие слова Чао Сяошу были слишком претенциозными, что могло вызвать возмездие природы. Меч Чао Сяошу был обычным по стилю, длине и ширине. В клинке тоже не было ничего особенного. Однако в тот момент, когда быстро движущийся меч рассеивал капли дождя, на мече можно было смутно разглядеть множество полос. Эти полосы не были чем-то вроде фу, скорее это были несколько щелей, заполненных ртутью. Когда очень величественная фигура произносила такой факт, многие могли подумать, что он претенциозен. Смотря на меч, Нин Цюэ наблюдал за сценой, как "нормальный" меч, в последний момент, точно и легко шлепнулся на грудь мужчины, вместо того, чтобы проткнуть. В конце концов, он понял, что предыдущее предложение Старого Чао было сказано не для того, чтобы похвастаться. Наоборот, эта фигура была могучей и впечатляющей. Плоский и прямой меч, находясь в воздухе, под действием какой-то силы изогнулся в кривую форму. По сравнению с его скоростью падающие с неба капли дождя были очень медленными. В тот момент, когда меч ударил по груди мужчины, из меча внезапно вырвалась сила, заставившая грудь глубоко вжаться со звуком "Па!"! Громкий и гнетущий звук, как будто ударили по тяжелой коже! Катастрофический и внезапно исчезнувший вой! Самый безрассудный человек из Южного Города, не имея возможности увидеть лицо Чао Сяошу, был отброшен в сторону, как коршун. Трагически, "воздушный змей" пролетел над полуразрушенным павильоном Весеннего Бриза, и наконец упал на землю примерно в 50 метрах от него! ... ... Сотни кричащих и спешащих членов банды внезапно затихли. Их глаза, подсознательно следящие за движением своего товарища по воздуху, прочертили длинную дугу в темном и дождливом небе. Затем ужас мгновенно заполнил их тела, заставив руки на мечах похолодеть. Они представляли себе, что может быть порыв сильного ветра или кровавый дождь, когда Старик Чао из Павильона Весеннего Бриза обнажил официальный меч на поясе. Однако они и представить себе не могли, что тонкий меч из голубой стали может отбросить тяжелого человека на такое расстояние. Какая потрясающая сила была в этом тонком мече, прямо как в большом молоте, который держит божество! Сила была достаточно грозной, чтобы произвести переворот! Нет, меч не был похож на молот в руке божества! Напротив, он больше походил на стальную булаву, которую держал небожитель! Все члены банды, спешившие к Чао Сяошу, были потрясены до глубины души этим громовым ударом! Однако Чао Сяошу не прекратил своих шагов под дождем. Шикарно продвигаясь вперед с мечом, он атаковал с каждым шагом, при этом его запястье слегка приподнималось, а халат цвета индиго мягко вибрировал. При каждом выпаде тонкий меч издавал гул, полностью демонстрируя свою гибкую форму. Покрытый каплями дождя и холодным ветром, подобно стальной булаве, он с ревом обрушивался на врагов. Один удар - один летящий человек! Если меч касался чьей-то груди, он отбивался об стену переулка, а затем падал, брызгая кровью. Если оружие касалось чьей-то ноги, его отбрасывало кувырком в темном воздухе, а затем он тяжело падал на землю, извергая кровь. Меч раскачивался под дождем, издавая унылый гул и беспрестанно кромсая безрассудных людей. Трагический и ужасный вой разнесся по павильону Весеннего Бриза, который до этого был таким спокойным и унылым. Движения Чао Сяошу, покачивающего мечом, выглядели очень легко и непринужденно, даже можно было назвать их небрежными, как отгонять комаров летней ночью. В его выражении лица не было заметно никаких изменений, оно было спокойным, как обычно. По сравнению с ним, Нин Цюэ, который стоял позади Старика Чао, не мог больше оставаться спокойным, в его ярких глазах в дождливую ночь мелькало изумление. Чао Сяошу, вместо того чтобы выбрать более удобный и эффективный способ, например, заколоть врагов до смерти, предпочел отбивать их тонким мечом. Вначале это смутило Нин Цюэ. Позже он понял, что только таким образом Чао Сяошу мог держать вокруг себя просеку, избегая внезапной и массированной осады врагов. Однако такой мощный и даже высокомерный способ ведения боя отнимал гораздо больше сил и ума. Если Старый Чао не собирался таким образом шокировать сотни безрассудных людей, значит, он уверен в себе и в том, что может сразу забить всех своих врагов до смерти! Нин Цюэ, глядя на спину Чао Сяошу средних лет, который властно шел вперед в эту дождливую ночь, а затем на воющих людей под мечом Старика Чао и стонущих людей, лежащих на мутной воде вдалеке, подумал, облизывая губы, Я знал, что ты могуч, но не представлял, что ты настолько грозен". Несколько главарей банд Чанъани, прятавшихся среди толпы, уже были напуганы и убиты горем. Сегодня они наконец-то увидели, как Старик Чао из Павильона Весеннего Бриза обнажил меч, но лучше бы они не видели этого всю свою жизнь. В прошлом они также неплохо зарабатывали на жизнь под тенью банды Рыбьего Дракона, поэтому считали, что разрыв в силе не так уж велик. Более того, они верили, что у них есть возможность победить, если они будут сражаться изо всех сил. До сих пор, в эту прохладную и дождливую весеннюю ночь, эти люди просто с ужасом осознавали жестокие факты, которые расходились с их предположениями. Они могли быть живы только потому, что банда Рыбьего Дракона и мужчина средних лет не обратили на них внимания. Легенда была легендой. У тех, кто мог запомниться как легенда, неважно, в мире Цзянху, борделе или в официальных кругах, неизбежно были свои причины стать легендой. Более того, этот факт не изменился бы, даже если бы легенда отсутствовала несколько лет.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется