Аттикус Сэйр: Сага волшебника... [Harry Potter/Pre Halo Crossover] Глава 168

"- Не думай, что мы не заметили, что ей не нравятся прикосновения. То, как она напряглась и оставалась напряженной, когда твоя мать положила руку ей на плечо, и ее сжатая челюсть очень четко дает понять это. И все же она свободно предоставляет тебе это право. Не говоря уже о том, как она смотрит на тебя, даже если это незаметно, что ясно показывает, насколько ты ее интересуешь".

Аттикус тяжело опустился на стул: "- Это ... не то, что я хотел", - произнес он немного глухо, поскольку его разум продолжал анализировать то, что сказал отец.

Как он мог этого не заметить?

"- Ты уверен? Вы оба уверены, что не преувеличиваете?"

«- Я думаю, что достаточно опытен в представительницах прекрасного пола, чтобы видеть признаки, даже в ком-то вроде Эмили", - криво улыбнулся Маркус.

"- Имей в виду", - рассеянно добавил он, задумчиво глядя на свой бокал с вином. "- Я не уверен, что она сама осознает свои чувства из-за... прискорбного воспитания и обстоятельств, в которых родилась".

Аттикус задумчиво нахмурил брови, обдумывая то, что сказал отец: "- Ты думаешь... зелья примененные на Томе Риддле и обстоятельства ее рождения так сильно повлияли на нее?" - когда-то он рассматривал такую возможность, но отклонил ее, остановившись на воспитании, поскольку сравнивал его со своим собственным в прошлой жизни.

"- Мы с Дейтоном обдумывали данный вариант. Возможно, это не оказало большого влияния, но, возможно, было достаточно, чтобы иметь значение. Ты должен понять, сынок, магия никогда не бывает полностью логичной и может иметь совершенно непредсказуемые результаты и последствия.

Свободная воля, намерение и так далее оказывают большое влияние. Учитывая, что зелья вызвали любовь или, точнее, увлечение, возможно, что она не может любить как остальные люди, и выражает это чувство в крайностях и собственничестве.

Ей исполнится четырнадцать всего через неделю, и она ведет себя вполне нормально для девочек-подростков, даже если далека от нормального подростка. Не говоря уже о том, что кровь Гонтов также может оказывать на нее некоторое влияние. Маггловская…» - это слово мужчина произнес с некоторым отвращением, и Аттикус изо всех сил старался не закатить глаза, «- Кровь, вероятно, сотворила чудеса, убрав чрезмерные негативные черты, которыми страдали Гонты, но их кровь все еще осталась в ней. Она редко, но проявляет крайности... и в целом очень сложный человек. И она без ума от тебя.»

Они погрузились в неловкое молчание.

Ему хотелось смеяться, но не было уверенности, над чем. Он действительно облажался. Эмили Риддл, двойник Волдеморта, увлечена им.

Честно говоря, многое из того, что он делал по отношению к ней, было импровизацией. У него имелся общий план, как сделать так, чтобы она не стала Темной Леди, но он никогда не думал о последствиях для себя, хотя знал, что у нее есть склонность становиться одержимой.

В конце концов, она была одержима властью, бессмертием и, конечно, ее двойник был одержим глупым пророчеством, которое стало самоисполняющимся.

И теперь он наконец понял, что она, возможно, одержима им. Ему стоило увидеть это раньше. В конце концов, Риддл изначально интересовалась им, чтобы оценить уровень его угрозы для нее, но с тех пор многое изменилось.

Аттикус стремился стать для нее компаньоном, равным по статусу, тем, с кем она могла говорить и считать равным, человеком, который находился за пределами мировой шахматной доски в ее планах, и которому она могла довериться.

И, похоже, он оказался слишком успешен в своих начинаниях, если его отец прав.

"- Что ты теперь собираешься делать?" – поинтересовался Маркус, выводя его из задумчивости, который смотрел на него таким пристальным взглядом, что он чувствовал себя голым перед ним.

"-Я не знаю", - в итоге признался он. Он понятия не имел, как поступить, когда знал, что она, вероятно, привязалась к нему таким образом.

"- В любом случае, какое это имеет значение? Она не чистокровная. Почему ты просто не сказал " Избавиться от ее увлечения и привести домой чистокровную девушку?" - прямо спросил Аттикус.

Мужчина задумчиво отпил вино. "- Твоя мать и я ... не против этого союза", - прямо сказал он, и Аттикус снова был шокирован столь простым объяснением.

"- Что?!" –он невольно повысил голос, прежде чем успокоиться, прочищая горло. "- Вы не против... почему?"

То, к чему привел их разговор, было нереально.

У его отца появилось странное выражение лица: "- С раннего возраста ты демонстрировал способности и интеллект, которые посрамили бы взрослых". - Аттикус нахмурился от внезапной смены темы разговора, но ничего не сказал.

"- Ты почти сразу же увлекся магией, и почти все твои усилия были направлены на собственное развитие, увеличение знаний и всего остального". - Маркус сделал паузу, взглянув на сына на короткое мгновение, прежде чем улыбнуться.

"- Ты заставил нас безмерно гордиться твоими достижениями, и мы с твоей матерью были воодушевлены тем, что ты нашел что-то достойное, на что можно потратить свою жизнь". - его улыбка погасла, и он стал серьезным: "- Но мы хорошо знали, что ты был... отчужденный во многих отношениях. В детстве ты был молчалив и, казалось, не любил контактов, пока твоей матери не удалось исправить ситуацию. Такое поведение заставило нас беспокоиться о тебе".

Аттикус тщательно держал лицо, поскольку испытывал множество эмоций, ни одна из которых не была положительной. Он думал, что ему удалось скрыть большую часть своих странностей в детстве, но, похоже, его попытки оказались гораздо менее успешными.

Он понимал, что, вероятно, не совсем хорошо отыгрывал обычного младенца, но никогда не думал, что его родители оказались намного более проницательными. То, что он услышал это впервые, было еще одной вещью, которая беспокоила его. Что они поняли? Что они подозревали? Множество подобных вопросов пронеслось в его голове.

Его самым большим страхом было то, что семья обнаружит его попадание и изменит отношение к нему, которыми он так дорожил.

"- Со временем, - продолжил его отец. «- Ты становился все более и более открытым, даже если все еще держался отчужденно по большей части, но с семьей такое твое отношение к окружающим значительно уменьшилось.

Но это все еще вызывало у нас беспокойство. На протяжении многих лет, на всех мероприятиях, которые мы посещали, эта твоя отчужденность оставалась." - мужчина вздохнул.

"- В этом нет ничего плохого, не думай, что мы недовольны тобой. Это часть тебя. Но когда ты обсуждаешь магию, эта отчужденность и незаинтересованность полностью исчезают, и в этот момент ты выглядишь счастливее всего. И единственное другое обстоятельство, при котором я видел тебя таким радостным, это когда ты проводил время с Эмили Риддл".

Аттикус сильно нахмурился: "- Но мы много времени разговариваем с ней о магии".

"- Но это не единственное, что вы обсуждаете, не так ли?"

"- Я..." - начал он, но остановился на полпути, закрыл рот и вздохнул: "- Нет, не только. Мы говорим о многих вещах. Но это ничего не значит."

"- Возможно.» - спокойно согласился Маркус. «- Но может и что-то значить. Мы не против брака, потому что, даже если она полукровка, то все еще из дома Гонт, и в ее жилах течет кровь Слизерина. Кроме того, она могущественная ведьма, у которой, как ты сказал, есть потенциал стать архимагом.

Наша семья всегда стремилась к силе и получению хорошей родословной, а у нее есть и то, и другое, даже если в ней течет маггловская кровь. Но также, что наиболее важно, мы с твоей матерью думаем, что она, возможно, одна из немногих живущих личностей, которая могла бы заинтересовать тебя.»