Вокруг Меня лишь Яндере Интерлюдия. Котори Отонаси II. Часть 5

В моей голове всплыли воспоминания о событиях годичной давности.

 

***

 

Вечерело.

За окном слышался стук капель о стальную крышу уличного туалета — остаточные от ливня тучи ещё продолжали моросить. Я же, единственная из класса оставалась в школе после последнего урока.

С задранными рукавами, в спортивной костюме, моя правая рука методичными движениями вперёд-назад разбрызгивала мыльную воду из закупоренного левой умывальника, — тщетные попытки отстирать испорченную кем-то во время физкультуры школьную форму.

Полностью залитая зелёнкой, это практически бессмысленно. Впрочем, мне всё равно нужно было чем-то занять свободное время, пока дождь не закончится.

…Ведь кто бы это ни был, он так же озаботился о том, чтобы избавиться от моего зонта…

— …

Послышалось журчание.

Я в очередной раз убрала ладонь от слива, избавляясь от воды, окрашенной в мутноватый зелёный цвет.

— Придётся покупать новую… — констатация факта, сама по себе напрашивающаяся лишь после одного только взгляда.

Тяжело вздохнув, я выбросила форму в пакет и принялась оттирать от зелёнки уже собственные руки.

— Оно даже с кожи толком не стирается…

 

***

 

С зелёными руками, я вышла наружу, держа в руках пакет с зелёной школьной формой, уселась на ступеньке у входа и принялась дожидаться окончания дождя.

Наверное, в таком положении следовало бы начать причитать: «кто мог так поступить?», «зачем ему это делать?», «стоит ли нажаловаться учителям?», но правда в том, что происходящее уже давным-давно превратилось в подобие нормы. И никто не станет ничего с этим делать.

Все, кто мог быть хоть как-то причастен к подобного рода издевательствам, имеют очень влиятельных людей в роли родителей, так что, даже если бы какой-нибудь учитель решился, то тут же был бы уволен.

Поэтому… единственный способ выжить для кого-то вроде меня, — молча всё выносить, не жаловаться, не отсвечивать. И считать дни до выпуска.

…В конце концов… всё же не может всегда быть плохо?

Наверняка у всего этого есть какой-то скрытый смысл... может, это просто очень длинная череда испытаний, за которую воздастся в конце…?

…Иначе… зачем это всё?

«По крайней мере, я жива и здорова»… так что ли?

Быть может, ничего хорошего не происходит как раз потому, что я смею надеяться, что когда-нибудь станет лучше?

Или… из-за того, что *сама* не делаю ничего, чтобы улучшить ситуацию?

— …

Пакет с одеждой лежал рядом, а сама я, уткнувшись головой в колени, вслушиваясь в разнообразие природных звуков, пропускала различные мысли, иногда всплывающие в голове. Это успокаивало.

— …Это неправильно…

Это не должно меня успокаивать.

Мне в принципе нельзя думать о таком.

Я не хочу этого.

Не таким образом.

Всё, что со мной происходит, продолжает происходить именно потому что я допускаю подобные мысли.

Мыслепреступление против всего человеческого.

— …

…Мыслепреступление…?

Я поднимаю голову вверх. К затянутому тучами небу.

— Я в самом деле в это верю…?

…В самом деле хочу верить?

В самом деле… хочу верить… что придёт Бог и всё исправит… если продолжу смиренно подставлять вторую щёку?

— …

В мою сторону подул ветер. Лицо обдало дождевыми каплями.

 

«Бог не придёт.»

«Он с самого моего рождения обрёк меня на страдания.

 «Во имя искупления родительских грехов.»

 

Небо загородил чей-то зонт.

 

«Но всё в порядке.»

 

— …

Слегка вздрогнув, я опустила взгляд ниже, дабы разглядеть внезапного гостя.

Лишь мимолётное пересечение взглядов. Нельзя даже понять, кто отвёл его первым.

«Потому что никто и не отводил.»

Он с самого начала не смотрел на меня.

После всего, что со мной было, я не была в состоянии поверить, что сущность противоположного пола способна смотреть на меня иначе как с пустым вожделением.

…А потому он точно смотрел не на меня. Куда-то сквозь. Куда-то рядом. Или не смотрел вовсе.

Ведь на меня попросту невозможно смотреть «так», как смотрел он. Глазами, полной вселенской скорби; с жалостью, идущей не от гордыни, но от сочувствия; как у матери потерянного ребёнка, отдавшей бы всё, что у неё было, лишь бы тот был защищён.

И тем не менее, этот взгляд был обращён на того, кого он видит впервые в жизни.

Скорее всего, на моём месте мог бы быть кто угодно, но взгляд этот всё равно остался бы… точно таким же.

И… всё также ведомый этими чувствами…

…он протянул мне зонт.

 

«Ведь я не одна.»

 

Я осторожно взяла его.

На языке тут же начались вертеться слова благодарности, правда отчего-то я не была в состоянии выговорить их.

Но он, казалось, в них и не нуждался. Слегка кивнув, скорее даже самому себе, он тотчас развернулся и побрёл дальше, словно моё присутствие ему лишь привиделось. Словно его целью было лишь избавиться от зонта… наказать себя дискомфортом от нахождения в проливном дожде, но не помощь кому-либо.

Но тогда я этого не осознавала.

Единственное, что понимала тогда… это…

…то, что тогда я впервые…

…не влюбилась, но по-настоящему полюбила его.

 

«И никакой Бог мне не нужен.»