Наша переплетёная любовь: Мой Нежный Тиран (CN) Глава 96, 97 - Разбитое сердце

Неудивительно, что он не мог успокоиться каждый раз, когда предавался удовольствиям. Итак, оказывается это вот как было … Подумав о чем-то, император поспешно встал со своего места и подошел к Мо Линьюаню. Он даже схватил его за руку!

- Маленький друг, раз уж ты видишь мою проблему насквозь. Поторопись и скажи мне, даже если я такой, у меня все еще есть какая-то надежда?

Мо Линьюань спокойно убрал руку, его миндалевидные глаза слегка сузились.

- Вашему Величеству очень повезло. Пока вы восстанавливаете силы в постели, вы определенно будете в порядке.

Он солгал, даже не моргнув глазом. Пока императорский лекарь слушал, его спина покрылась холодным потом, тем не менее он все еще не мог произнести ни единого слова.

Только тогда Е Ли сказал:

- Ваше Величество, этот генерал действительно делает это ради тела дракона. Ваше Величество, пожалуйста, простите импульсивные действия этого генерала.

Император, наконец, осознал свое истинное состояние и то, что он еще по-настоящему не выздоровел. Его жизнь может окончится в любой момент. Как он мог не беспокоиться о нем?

Когда Мо Линьюань увидел, что император теперь обеспокоен своим здоровьем, он добавил:

- Ваше Величество, судя по всему, я твердо убежден, что вы страдали всего лишь незначительной болезнью, но прием таблетки Бессмертия задержал ваше выздоровление, в результате чего вы получили травму и, таким образом, представляли чрезвычайный риск для вашего здоровья; человек, который дал вам лекарство, имел только злые намерения, пожалуйста, не позволяйте им сорваться с крючка.

Эти слова были подобны приказу, который глубоко запечатлелся в сознании императора. Император о чем-то задумался, и его глаза снова стали свирепыми.

Нет, у супруги Роу нет такого мужества...это должно быть, премьер-министр! Они все вместе планировали причинить мне вред!

Как будто в него ударил луч молнии, он внезапно приказал:

- Захватите всю семью премьер-министра и бросьте их в тюрьму смерти!

Несколько дней назад император пришел к Е Ли и сказал ему, что ему нужна девушка, чтобы излить свою похоть. Это было потому, что даосский священник, который дал ему таблетку бессмертия, сказал, что характер молодой женщины был для него большим благом. Кроме того, он слышал, что в поместье генерала жила девушка этого возраста.

Когда Е Ли услышал это, он понял, что все это было планом, придуманным поместьем премьер-министра. Однако он подумал, что Е Му солгала ему, поэтому сразу же согласился прислать ее.

И теперь, прежде чем он успел даже подумать об этом, одно-единственное слово Мо Линьюаня уничтожило всю семью премьер-министра! Он был тем, кто затаил тяжелую обиду — тот, кто причинил боль Е Му, был его врагом, и он не пожалеет сил, чтобы отомстить им!

А как насчет него? Он послал Е Му в Императорский дворец, так как же этот маленький раб поступит с ним?

Однако Мо Линьюань не обратил никакого внимания на его напряженную фигуру. Вместо этого его глаза искали Е Му. Хотя его лицо выглядело спокойным, выражение его глаз не позволяло другим понять, что он действительно чувствовал внутри.

После столь долгого отъезда эта юная леди уже успела натворить бед; он действительно не мог оставить ее в покое.

Несмотря ни на что, причина, по которой Мо Линьюань раскрыл свою способность говорить, заключалась в том, чтобы спасти ее. Итак, что бы Е Ли ни сделал позже, Е Му думала о том, чтобы защитить его, независимо от того, на чем она настаивала!

После того как император вышел из себя, он настоял на том, чтобы остаться. Но прежде чем Мо Линьюань успел что-то сказать, его мрачный взгляд упал на двух присутствующих молодых девушек.

- Генерал Е, хотя этому императору нужно восстановиться, чтобы вернуть свое прежнее здоровье...ваша маленькая дочь уже все видела.

Император успокоится только тогда, когда узнает, что его прежнее безумие и тот факт, что он пытался что-то сделать с дочерью чиновника, будут стерты со всех свидетелей!

- Это...- Е Ли почувствовал, как у него начинает болеть голова. Как он мог защитить свою дочь?

Именно Мо Линьюань сказал со стороны:

- Разве Его Величество не хотел, чтобы этот слуга остался во дворце, чтобы помочь ему восстановиться? Этот слуга согласится...Эти две девушки не слишком потрепаны. Этот слуга просит Его Величество сделать их его помощниками. Согласится ли его величество на это?

 Когда император услышал это, он заколебался, но молодой человек перед ним был единственным, кто с первого взгляда понял, какое лекарство он принял. Более того, до тех пор, пока эти две девушки не покинут дворец, бояться было нечего.

В конце концов он наконец согласился.

Когда император наконец ушел, он дал Мо Линьюаню и Е Ли возможность поговорить наедине. Все окружающие охранники отступили, а другую девушку увезли на лечение. На данный момент они трое были единственными, кто остался в императорском саду.

Все тело Е Му расслабилось, когда она села на каменный табурет в стороне, осматривая свои раны. Было бы ложью сказать, что она не была разочарована в Е Ли. Хотя она не была предана ему на сто процентов, она помогала ему все это время.

Мо Линьюань подошел и взял ее вялую руку:

- ...Вывихнута?

Е Му кивнула.

В глазах Мо Линьюаня промелькнула холодная тень. Он осторожно отвел ее руку в сторону и сказал:

- Не трогай и не двигай ей. Я попрошу кого-нибудь перевязать ее тебе позже.

Услышав это, Е Му несколько устало прислонилась к груди Мо Линьюаня.

Когда Е Ли увидел, что Е Му проигнорировала его, он впервые в жизни почувствовал себя беспомощным. Он долго молчал с застывшим лицом, прежде чем вздохнуть.

- Му эр…Прости, отец неправильно тебя понял!

Е Му слегка приподняла брови. Она не ожидала, что Е Ли извинится:

- Недоразумение? Что вы имеете в виду под недоразумением? - и она спросила непонятным тоном.

Е Ли продолжил:

- После того, как вы сказали мне, что Император находится в критическом состоянии, я ждал подходящей возможности сделать свой ход. Но после того, как я заметил, что Император в добром здравии, я подумал, что все это ловушка, предназначенная для меня, и что ты-шахматная фигура противника. В моем гневе...

- Таким образом, в своей ярости он решил отправить свою собственную дочь на растерзание животному?

Слова Е Му лишили Е Ли дара речи.

Было бы лучше, если бы он не извинялся, так как Е Му не хотела говорить с ним. Однако в тот момент, когда он извинился, Е Му почувствовала себя возбужденной, и она выплеснула свои обиды!

Она усмехнулась:

- Вы все еще не научились! Вы видели, что ситуация была неправильной, но вы не спрашивали меня, и вы не расследовали это, вы только прямо быстро убили меня ! - Ее голос стал тверже: - Я всегда уважала вас. Даже если я солгала вам о том, что случилось с Аджи, когда ему отрезали язык, по крайней мере, я все равно отдала вам сокровище! Но вы? Вы только знаете, как сомневаться и использовать меня, использовать нас — всех для своей выгоды! Вы знаете, что я была почти...

Поначалу жалобы Е Му были лишь полуправдой. Однако, думая о том, как так много охранников набросились на нее, когда ей было всего шесть лет и она постоянно находилась под контролем врага, она почувствовала, как протесты в ее сердце становятся все более сильными.

В конце концов, ее круглые кошачьи глаза покраснели, и она свирепо посмотрела на Е Ли, прежде чем закрыть глаза и промолчать.

- Муэр.. -  Е Ли также знала, что на этот раз он действительно ранил ее сердце. Поначалу ему было наплевать на печаль своего ребенка, но на этот раз сильное чувство вины заставило его сердце заболеть, и через долгое время он снова вздохнул. - Забудь об этом. Оставайтесь во дворце в этот период хаоса. Успокойся и не будь нетерпеливой, я обязательно тебя вытащу. И… Я не буду ругать тебя за то, что ты лгала мне из-за маленького раба.

Наконец, он неожиданно сказал:

- Запрещенная карта императорской армии в моих руках — я… Я больше этого не хочу! 

Е Ли действительно принял решение, когда произнес последнюю фразу!

Чтобы получить карту имперской армии, он сделал все, что мог, но как только Е Му сказала, что она есть только для того, чтобы использовать ее в своих интересах, это заставило его пересмотреть все свои действия.

Он вдруг понял, что не хочет, чтобы в сердце его ребенка его воспринимали в негативном свете.