Наруто: Переиграл? Глава 28

По дороге к зданию подразделения Пыток и Допросов, простые гражданские и многие шиноби выкрикивали в ее стороны самые гнусные оскорбления и бросали мусор.

Только мощнейшая волна убийственного намерения, выпущенная женщиной АНБУ, смогла угомонить и отпугнуть толпу.

Первым делом, мастер работы с разумом, Иноичи Яманака, проверил ее память и подтвердил потерю воспоминаний.

Сама же Анко отвечала максимально честно и не темнила.

Тем не менее, это не помешало Морино Ибики, руководителю допроса, задавать агрессивные и личные вопросы.

Единственным светлым моментом в тот день было появление самого Хокаге. Он лично пришел чтобы выказать свое доверие и разрешил вступить в военные силы деревни, если у нее будет на то желание.

Это поставило его на второе место в ее списке хороших людей, сразу за женщиной-АНБУ, которая спасла ее и утешила на обратном пути в Коноху.

После того, как Митараши отпустили с допроса, ее сопроводила в квартиру та же АНБУ.

По прибытии подросток была удивлена, обнаружив, что Неко снимает маску, превращаясь из безликой — в красивую девушку с шоколадно-карими глазами.

 

 Воспоминание

 

Анко была весьма озадачена тем, что АНБУ сняла кошачью маску посреди гостиной квартиры.

— Неко-сан? — Сумела выпалить юная девушка, увидев красивое лицо спасительницы, обрамленное длинными фиолетовыми волосами.

«Возможно у нас были общие предки? Её волосы очень похожи на мои!»

— Я использую это имя, только когда ношу маску. Всякий раз, когда я без нее, можешь звать меня Югао. Узуки Югао. — Представившаяся она мягко улыбаясь.

— Хорошо, Югао-сан... Но почему ты открылась? — Анко никак не могла взять в толк происходящее.

— Я твоя новая соседка по комнате, Анко-тян. Я изучила твое досье и заметила, что у тебя не осталось родственников. Учитывая, как прошли последние несколько дней после возвращения в деревню, я решила помочь тебе справиться с гнетом окружающих. А еще, надеюсь, мы сможем стать хорошими подругами! — Искренне заявила Югао.

Это ошеломило Анко, и она молчаливо уставилась на девушку, проявившую к ней доброту и сострадание.

Шестнадцатилетняя АНБУ неловко заерзал под пристальным взглядом.

«Возможно, я ошиблась и Анко не нуждается в компании?»

— С-с-спасибо... тебе. — Едва слышно прошептала Митараши.

Она подошла к старшей девушке с широко разведенными руками и заключила новообретенную соседку по комнате в костедробительные объятия, громко всхлипнув.

Словно прорвав плотину, из Анко наружу, вперемешку со слезами, хлынул поток негативных эмоций, копившийся в ее хрупком теле последние несколько дней.

Югао, сдерживая собственные слезы, крепко обняла «младшую сестру» в ответ. Затем ее рука инстинктивно начала нежно перебирать фиолетовые волосы молодой девушки, в то время как Анко продолжала рыдать и подвывать в грудь своей спасительницы.

 

Конец флэшбэка

 

Это был последний раз, когда Анко позволила себе плакать. В тот день она поклялась себе, что какой бы дерьмовой ни была ее жизнь, она никогда не позволит гнилой репутации Орочимару победить ее.

После того дня ей было не легко, даже при поддержке Югао.

Чуть ли не каждую ночь с тех пор она просыпалась из-за боли, испытываемой благодаря метке оставленной предателем, и кошмаров, ей же порождаемых.

Во время бытия генином, товарищи по команде, включая и сенсея, постоянно напоминали ей об ученичестве у Белого Змея. Подвергали насмешкам. Давали обидные прозвища.

Это были два несчастных года, хотя она явно превосходила в навыках своих товарищей по команде и даже в некоторых аспектах соответствовала джонину-сенсею.

Стало немного легче, когда она встретила Юхи Куреная, девушку из другой команды.

Красавица с волосами цвета воронова крыла не уподобилась большинству, не стала осыпать Митараши проклятиями, и они быстро подружились.

Куренай вместе с Югао сильно помогали облегчить боль, испытываемую юной куноичи, из-за собственной команды.

Только благодаря этим двоим ей удалось достаточно долго оставаться в здравом уме.

Момент облегчения наступил, когда сенсей наконец-то решил, что они готовы пройти экзамен на чунина.

На чистой удаче и стратегии, Анко, в одиночку протащила бесполезных «товарищей» в финал.

В итоге она единственная из троицы получила звание чунина, экзамен проходил в Ивагакуре, потому судьи были непредвзяты.

И даже тогда, шиноби и чиновники Конохи попытались замедлить ее продвижение по службе.

Только когда вмешался Хокаге, дело стронулось с места.

Это еще больше расположило Митараши к главе деревни, и полностью подчинялась она только старику.

Иногда ему приходилось приказывать ей прислушиваться к своему начальству, прежде чем она начинала должным образом выполнять возложенные на нее обязанности.

С получением звания чунина, Анко смогла немного выдохнуть.

Ей все еще приходилось иметь дело с предубеждениями товарищей по миссиям, но с подобным было куда легче мириться, нежели с бесконечным потоком оскорблений.

Хотя отряды приходилось менять очень часто, это да.

Жизнь в деревни тоже стала куда легче. Ненависть жителей не исчезла, но стала намного менее сильной, чем в первые пару месяцев.

Теперь дело не заходило дальше коротких взглядов, наполненных ненавистью, тихих оскорблений за спиной и неприятных, пожирающих взглядов от некоторых мужчин.

Возможно, она и была связана с предателем, но это не мешало мужчинам думать, что она красива, особенно учитывая, как рано Анко расцвела.

Немало мужиков, из тех что потупее, считали ее легкодоступной. Почти шлюхой.

В итоге ей пришлось стать жестче.

Некоторые случаи все еще вызывали у девушки довольную улыбку и веселое хихиканье.

Обычно наказание самых похотливых ублюдков заканчивалось выговором от Хокаге. Ведь ее змейки оказывались в тех метах человеческого тела, что никогда не видели света солнца.

Анко поклялась себе, что быстро добьется звания джонина. Это позволило бы ей выполнять больше одиночных миссий и командовать отрядами, чтобы, по крайней мере, держать предубежденных дураков в узде. Это также дало бы ей меру сдерживания против большей части мужского населения деревни.

Грохотом распахнувшейся входной двери вырвал Митараши из мыслей.

Она подняла глаза и увидела свою старшую соседку по комнате, девятнадцатилетнюю Югао, которая, спотыкаясь, вошла в квартиру, выглядя совершенно обессиленной.

Свободная от дежурства АНБУ немедленно отстегнула меч от спины и с недовольным рычанием сняла маску. Затем она довольно небрежно бросила их на стул.

В этот момент Анко заметила удрученное выражение лица названной сестры.

Кошка плюхнулась на стул за обеденным столом и со стоном уронила голову на сложенные поверх столешницы руки.

— Что-то случилось сегодня, Югао-ни? Я думала, на этот раз тебе досталась легкая смена — охрана старика? — Осторожно поинтересовалась она, садясь на диване, немного беспокоясь, не случилось ли что с Третьим.

— Все так и было. Сегодня я даже устроилась поудобнее на диване. Все, что мне нужно было делать — тихо сидеть и ничем себя не выдавать. — Пробормотала Югао, поднимая голову с рук.

Ее лицо все еще было опущено и... покраснело от смущения?

— Итак... что-то явно произошло.

— «Это» пришло раньше, чем обычно. — Неопределенно сказала Югао, ожидая, что соседка по комнате поймет смысл.

Анко сочувственно поморщилась.

Ей потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к мысли о том, что тело девушки кровоточит и испытывает боли примерно раз в месяц. Это было одним из самых неприятных последствий внезапного перехода от девятилетней девочки к двенадцатилетнему подростку, уже начинающему половое созревание.

Это повлекло за собой очень неловкие разговоры с сестрой о менструациях, половом созревании и сексе. Не говоря уже о неловких визитах к специализированному врачу только для проверки репродуктивного здоровья. Она только недавно свыклась с мыслью о том, что стала женщиной.