Наруто: Переиграл? Глава 33

Кураме пришлось сделать паузу, чтобы позволить мальчику осознать услышанное.

Затем она позволила себе восхищенную усмешку.

— На самом деле удивительно, что у нее хватило воли и сил прожить еще немного после моего извлечения. Она использовала последние крохи чакры, за счет которых держалась в живых, чтобы сковать и удержать меня, пока твой отец завершал ритуал запечатывания. — Наконец закончила она.

Наруто медленно переваривал историю и его глаза начали наполняться слезами. Его лицо наполнилось болью и отчаянием.

— Неужели... они ненавидели меня? Так вот почему они запечатали тебя во мне и бросили одного...!

Правая лапа демонической Лисы бросилась вперед и прижала мальца к земле, отвлекая от депрессивных мыслей.

Он вскрикнул от дискомфорта, ощутив сильное давление на тело, и Курама наклонилась над единственной непокрытой частью тела мальчика, его головой.

Лисица обнажила острые зубы и низко зарычала.

Наруто громко сглотнул и замер, боясь шелохнуться.

— Слушай внимательно, Узумаки Наруто, потому что я скажу это только один раз. У меня очень плохое отношение к людям, я вас практических ненавижу, поэтому редко кому достаются мои похвалы. Таких людей всего несколько. Твои отец и мать были одними из самых благородных существ что я встречала. Их очень уважали, многие любили, и они с нетерпением ждали твоего рождения.

Курама внезапно начала выглядеть еще более раздраженной, кое-что вспомнив.

— Все, что я когда-либо чувствовал внутри твоей матери с того дня, как она узнала, что беременна тобой — любовь и счастье. Меня даже начинало временами тошнить от столь приторных чувств. Они хотели быть твоими родителями и воспитывать тебя, пока обладатель проклятых глаз все не испортил. Единственная причина, по которой они запечатали меня в тебя — вера в своего малыша и надежда. Они хотели, чтобы мы однажды стали партнерами... даже друзьями.Я могу без сомнения заявить — и тебе лучше в это поверить — они действительно любили тебя и оставили одного в этой суровой жизни только потому, что у них не было другого выбора. Ты хорошенько вбил услышанное в свою глупую голову? — Тихо прорычала она, выражение ее лица было смертельно серьезным, когда она прищурила свои малиновые глаза, глядя на мальчика.

Наруто медленно кивнул и теперь из его глаз текли слезы счастья.

Лиса раздраженно вздохнула и убрала руку, освобождая мальчика.

Неловкое молчание воцарилось между плачущим мальчиком и гигантской Лисой.

Казалось, прошли часы, прежде чем Наруто вытер мокрые щеки и, наконец, поднял красные глаза на биджу.

— Хокаге-джиджи никогда не рассказывал мне о них. Почему он молчал? Если бы все это знали, жители деревни, возможно, относились бы ко мне лучше. — Пробормотал блондин с гневом в голосе, обращенным к старику.

Курама пожала плечами.

— Думаю, он защищал тебя. Вспомни, что ты читал о Четвертом на днях. — Приказала она своему новому ученику.

— Четвертый... — Наруто сделал паузу на мгновение. — Мой отец считался сильнейшим Хокаге со времен Первого. Он был известен во всем мире как «Желтая вспышка Конохи» из-за скорости и использования улучшенного дзюцу телепортации Хирайшин Второго в сочетании с его собственным личным дзюцу, Расенганом. Папа стал особенно знаменит тем, что «убил» тебя и в одиночку уничтожил половину сил шиноби Ивагакуре всего за несколько минут битвы в Третьей Великой войне. Кумо он тоже успел насолить. — Малец поднял брови. — У врагов папы пошла бы пена из рта, если бы они узнали, что у него есть сын. Ива и Кумо сделали бы все возможное для моего убийства! — Пришел к выводу Наруто.

— Скорее всего, именно поэтому старый пердун скрыл это от тебя и всех остальных. Это было сделано не только для того, чтобы защитить тебя, но и деревню. Древний старикашка из Ивагакуре не смог бы есть, пока ты жив. Коноху вполне могли атаковать напрямую или наводнить убийцами. Вот почему ты должен пока помалкивать о своем происхождении. — Курама прищурила глаза, не принимая отрицательного ответа.

Узумаки кивнул, прекрасно осознавая свои шансы на выживание в противном случае.

— Спасибо, что вбила в меня немного здравого смысла, Курама.

Лиса просто кивнула и положила голову на скрещенные руки, очевидно, закончив свои откровения.

— Ничего, если ты расскажешь мне все, что помнишь о моих родителях? — Нервно спросил мальчик.

— Конечно. У нас есть немного времени. — Курама ответила с ленивой ухмылкой, прежде чем начала рассказывать.

...

Прошло несколько часов после того, как Курама рассказала Наруто все, что знала о его родителях, и молодой блондин теперь лежал на спине в траве с очень довольной улыбкой.

Он наконец-то услышал реальные факты о своих родителях и был только рад узнать, кем они были после стольких лет. Они оказались более невероятными, чем он себе представлял, и мальчик ими невероятно гордился.

Курама только сейчас по-настоящему осознала, что у нее гораздо больше пространства и свободы по сравнению с темной и сырой комнатой, в которой она была заперта в течение многих лет, не говоря уже о том, что до этого была пришпилена, как жалкое насекомое, к большому плавающему камню в печати Кушины.

Обрадованная этой мыслью, она перевернулась на спину и начала тереться спиной и лицом о высокую траву, как кошка, лениво размахивая хвостами.

Наруто, услышав шум, поднял голову, чтобы посмотреть, что делает его «соседка», и тихонько усмехнулся.

Курама замерла, открыл один глаз и уставилась на него. После мгновения пристального взгляда она пренебрежительно хмыкнула и продолжила тереться о травку.

— Не волнуйся. Я никому не собираюсь рассказывать, чем ты здесь занимаешься. Люди просто не поверят, что великая Кьюби но Кицунэ любит резвиться в траве, как обычная лиса. — Поддразнил малец с ухмылкой, как будто прочитав ее мысли.

— Разумеется. Просто помни, что я знаю все, о чем ты думаешь. — Курама хмыкнул, лениво перевернувшись на живот.

Она вытянула все четыре конечности, вздыбила хвосты к небу и широко открыла пасть, будто зевая.

— Ф-у-у-х... Как же приятно просто потянуться после стольких лет в крошечной клетке. Ой... Мне хочется прочистить горло. Сейчас я сделаю то же что сможешь повторить, и ты после долгих и упорных тренировок. Найди себе укрытие. — Озорно сказала Лисица.

— Прочистить горло? Почему я должен прятаться... о, черт. — Наруто в тревоге замолчал, наблюдая, как массивная лиса подняла морду в воздух, а ее хвосты изогнулись над головой... прямо над открытым ртом.

Он почувствовал, как воздух вокруг него потяжелел, и все тело, казалось, сильно завибрировало от количества чакры, излучаемой великой Лисой.

Малец увидел, как из воздуха начало появляться нечто похожее на смесь темно-красных и светло-голубых капель чакры, которые начали сходиться к пространству, вокруг которого были изогнуты хвосты Курамы.

Узумаки тут же спрятался за огромным деревом.

— ЭЙ! Какого черта ты пытаешься сделать!? — Крикнул он.

Курама не обращала на него никакого внимания, сосредоточившись.

После нескольких долгих секунд накопления силы, гигантский шар сырой и зловеще красной чакры завис над ее головой.

Когда он перестал расти, Наруто заметил, как сфера начала сжиматься под громкий грохот.

Процесс продолжался пока не осталась всего одна десятая от изначального объема.

Следом Курама широко открыла рот и захлопнула его вокруг шарика, громко сглотнув.

Затем гигантская Лиса присела на четвереньки, будто готовясь к прыжку.

Глаза мальчика расширились, когда ее шея и щеки начали заметно раздуваться.

Тело Курамы слегка содрогнулось и на выплюнула шар чакры чудовищой мощи. Высвобожденная сила немедленно разорвала перед ней большую часть земли, потрясая каждую косточку в теле Наруто.

Мальчик с изумлением наблюдал, как шар чакры беспрепятственно продолжал сметать все на своем пути, пока, наконец, не исчез за далеким горизонтом.

— Ух ты...что, черт возьми, было... — Только и успел выдавить из себя Наруто, но был вынужден замолчать.

Пустая равнина осветилась ослепительной вспышкой света от взрыва шара чакры, который поглотил большую её часть быстро расширяющимся куполом сырой энергии и бушующего пламени.

Последовала мощная ударная волна, обрушившаяся на Кураму и Наруто. Она почти унесла маленького человека, несмотря на укрытие, но Лиса была беззаботна, словно простой порыв ветра взъерошил ее мех.