Избалованная Ядовитая Великолепная Жена Глава 425

Через два дня раздался звук петард.

Жители столицы один за другим устремлялись ко входу в Ниюнь, готовые наблюдать за открытием магазина.

Прибыв на место и увидев высокую платформу, возведенную перед входом, они не могли не обратить на неё внимания и не заговорить о ней.

- Что они пытаются сделать?

- Не знаю точно. Судя по всему, они хотят петь или танцевать.

- Это ведь магазин вышивки, верно? Разве исполнение песен и танцев не будет выглядеть неуместно?

Му Юнь Яо подняласт наверх. Увидев, что собрались почти все люди, она повернула голову к Цай И и кивнула:

- Давай начнем.

Пока все обсуждали, внезапно раздался звук трубы, и на сцене поднялась белоснежная ширма.

Юй Ван и Юэ Ван сидели на втором этаже ресторана недалеко от Ниюнь, и им было хорошо видно, что происходит на сцене.

- Пустая ширма? Они хотят выступать и рисовать?

Юэ Ван потягивал вино, и в его глазах читалось любопытство:

- Я тоже не уверен, но это не просто ширма. Это рамка для вышивания.

Юэ Ван не мог не расширить глаза.

- Вышивальная рама? Может, они собираются вышивать на месте? Такая большая рама для вышивания и шелковая ткань, вероятно, потребуют не менее года или около того, чтобы вышить её, верно?

Людям внизу тоже было любопытно. Наблюдая за происходящим, они увидели, как на сцену выходят десять прекрасных вышивальщиц. В руках у каждой из них был кусок разноцветной вышивальной нити. Их тонкие пальцы держали блестящие вышивальные иглы, и они танцевали под музыку.

Их танцевальные позы были прекрасны, а юбки развевались на ветру. Когда они двигались, разноцветные шелковые нити колыхались, словно ослепительный разноцветный свет.

- Посмотрите на эту шелковую ткань! - вдруг закричал кто-то.

Когда рукава вышивальщицы затрепетали, на белоснежной шелковой ткани быстро появились кусочки разных цветов. Сначала цвета был разбросан, поэтому трудно было понять, что это за узор. Постепенно узор стал четким.

- Летающая красавица....

Разноцветные шелковые нити колыхались, и иногда люди могли видеть, как вспыхивает свет вышивальных игл. Десять вышивальщиц были похожи на фей. Где бы они ни проходили, белые шелковые занавески постепенно наполнялись разными цветами.

Один узор за другим становился четким, и на шелковом полотне появлялось всё больше изображений красавиц. То красавицы надменно танцуют с ветром, то собирают цветы, сияя весной на румяных щеках, то тихо стоят у кромки воды, нахмурив брови, то прислоняются к окну и горестно плачут...

Все смотрели на шелковое полотно и не могли оторваться от красоты, появляющейся на нём, - то ли радость, то ли печаль, - постепенно в него вливались эмоции. Звук шелкового бамбука был медленным, и говорить что-либо было уже поздно. Как раз в тот момент, когда все погрузились в печаль, с высокой платформы раздался грохот. Деревянная рама, удерживающая шелковое полотно, раскололась, и шелковое полотно начало медленно падать на землю.

Толпа не удержалась и закричала в тревоге: красота упала на землю и была загрязнена пылью, что было ещё более печально и прискорбно.

Однако не успели люди закончить фразу, как шелковая ткань медленно опустилась на землю, и за ней показался женский силуэт. Она стояла спиной к толпе, её чёрные волосы были похожи на водопад, её фигура была изящной и элегантной, её стройные руки были слегка раздвинуты, и она молча стояла с длинной лентой с кисточкой, как и красавицы, которые появились на шелковом полотне.

- Ах, богиня спустилась в мир смертных....

Толпа не знала, как описать стоящую перед ними девушку. Она не поворачивалась, показывая лишь спину. Однако они чувствовали, что перед ними именно та красавица, которая появилась на шелковом полотне.

Под ожидающими взглядами толпы женщина медленно повернулась, открыв прекрасное лицо. Она медленно танцевала, и от этого её танец казался ещё прекраснее, чем на шелковом полотне. На её голове распустились цветы гибискуса, их лепестки трепетали, когда она танцевала, а длинная шелковая вуаль вилась и развевалась вокруг неё, заставляя выглядеть её ещё прекраснее. Она была красавицей, которая выходила за рамки обыденного мира.

В ресторане Юй Ван, склонившись к окну, внимательно разглядывал женщину на сцене.

- Четвертый Императорский Брат, ты видишь, что происходит? Как они могут вышивать так быстро? Это было даже быстрее, чем рисование. В мгновение ока десять вышивальщиц уже закончили вышивать портрет красавицы... А ещё эта девушка так красиво танцевала. Она даже лучше дворцовых танцовщиц. Где госпожа Му нашла такую особу?

В глазах Юэ Вана мелькнула радость. Такого мастерства было достаточно, чтобы сделать Ниюнь невероятно популярным.

Звук шелкового бамбука прекратился, и упавшая на землю шелковая ткань медленно поднялась, закрывая женскую фигуру на сцене. Оглянувшись по сторонам, все не могли не воскликнуть от удивления. Однако они ничего не увидели, только шелковую ткань и никаких красавиц.

- Это... это так красиво.

Толпа долго не хотела расходиться, предвкушая встречу с красавицей, которая только что танцевала. Но тут они увидели, что Ниюнь убрал шелковую ткань с изображением красавиц. Вскоре кто-то пришел, чтобы убрать сцену перед входом и вымыть пол, а затем аккуратно повесить вывеску. После этого больше не было никаких движений.

- Всё закончилось вот так просто?

- Да, но почему у меня такое чувство, будто в сердце стало пусто?

- У меня такое же чувство. Я чувствую себя таким потерянным....

Цай И вернулась наверх. Её лоб был слегка покрыт испариной. Однако её глаза были особенно яркими.

- Госпожа, этой служанке повезло, что я оправдала ваше доверие и не разочаровала вас.

-  Отныне ты - управляющая в Ниюнь. Ты была нанята мной, но не подписывала со мной договор о найме. Поэтому ты не должна называть себя служанкой в моем присутствии, - Му Юнь Яо повернулась и посмотрела на неё, её глаза были полны похвалы.

Цай И покачала головой:

- Хоть я и женщина, но знаю, что такое спасение жизни, и я должна отплатить вам. Госпожа спасла меня из моря страданий, поэтому я буду вашей служанкой. С сегодняшнего дня, если будет какое-нибудь поручение, я не посмею отказать.

Му Юнь Яо улыбнулась и не стала продолжать опровергать.

- Я уже подробно рассказывала тебе о нравах некоторых столичных дам и госпож. Для тебя не составит труда развлечь их своим умом. Мы занимаемся бизнесом и уделяем внимание гармонии, чтобы зарабатывать деньги, но мы не обязаны проглатывать их выходки. Если над тобой будут издеваться или у тебя возникнут проблемы, которые невозможно решить самой, ты можешь отправить людей в семью Су, чтобы они нашли меня. Я, естественно, откликнусь.

- Да, госпожа, пожалуйста, будьте спокойны. У этой служанки точно будет хорошее чувство приличия.

Му Юнь Яо не выходила лично развлекать гостей, пришедших к Ниюнь. В столице существовало множество правил, и не многие дамы и госпожи покупали одежду лично. А если и покупали, то, скорее всего, с помощью слуг. К тому же, если одежда была хорошо сшита, не стоило беспокоиться, что её не удастся продать.

Вскоре появился покупатель. Видя, что Цай И хорошо приняли, Му Юнь Яо стало ещё спокойнее. С другой стороны, Бу Сянь Лу открылся очень тихо и только запустил петарды. Напротив, на пристани, у городских ворот и на обочинах дорог появилось ещё несколько чайных лавок. Цены в них были очень низкие, а вкус отменный. Те, кто управлял ларьками, были пожилые люди или инвалиды. После тщательного расспроса выяснилось, что их финансировал Бу Сянь Лу и помог им открыть чайный ларек. Товары, чайные листья и другие вещи, необходимые для открытия чайного ларька, были предоставлены Бу Сянь Лу, но деньги, которые они заработали, также принадлежали им. Цена была более доступной и удобной для тех, кто действительно хотел пить.

Многие люди были тронуты, услышав это. Они давно слышали о добром имени Му Юнь Яо и знали, что Ниюнь и Бу Сянь Лу совершили много добрых дел. Однако они не ожидали, что сегодняшний день открытия принесет пользу простым жителям столицы.

Особенно на пристани, где было трудно носить товары туда-сюда. Долгосрочные работники зарабатывали деньги тяжким трудом. Даже если им давали пить воду, они не желали от неё отказываться. Теперь, когда у них появился дешевый чай, они могли потратить одну монету на целый день, чтобы выпить его. Иногда денег не хватало, и старики, которые готовили чай, вообще не брали денег. Они даже мариновали некоторые гарниры и давали их тем, кто в полдень ел сухую пищу с горячим чаем.

За короткое время доброе имя Бу Сянь Лу распространилось, и внимание к чайной затмило даже Ниюнь.