Миниатюрная мать четырех больших шишек [Завершено✅] Глава 68: Мамин ухажёр (2)

Чжун Яцин лишь ошеломленно хлопал глазами, после чего от стыда покраснел и поспешил извиниться.

Линь Шаосы на это сказал:

— Тебе не нужно извиняться, я не режиссер. Я просто указал на твои возможные проблемы, основываясь на собственном опыте, но персонаж твой, так что разобраться в нем ты должен сам.

И все же благодаря его совету в последующей репетиции игра Чжун Яцина заметно улучшилась. Спустя какое-то время режиссер позвал их на съемку.

— Неплохо, — Сюй Бай в неверии смотрел на актера. Чжун Яцин учился в киноакадемии, и на съемки с репликами его порекомендовал наставник.

В отличие от проб на главную роль, люди для игры второстепенных персонажей подбирались вразнобой. В основном съемочная группа набирала их из киноакадемий. Причем бесплатно, работали они исключительно ради возможности попрактиковаться.

Из-за занятости у Сюй Бая не осталось времени поговорить о роли с Чжун Яцином. Режиссер не думал, что студент сможет вжиться в нее так хорошо. Такой итог облегчил съемки, все были довольны.

Они отсняли несколько сцен подряд. Изначально все шло хорошо, но затем, когда Линь Шаосы прибежал в дом, а Чжун Яцин схватил Гу Юаньюань и начал ему угрожать, парень одной рукой сдавил ее за шею. Он и сам не знал, было ли тому причиной чрезмерное напряжение, но с силой актер переборщил. Ресницы Гу Юаньюань задрожали, и девушка резко замолчала.

Далее Чжун Яцин вложил пистолет ей в руку, не позволяя его уронить, и начал лить в уши провоцирующие речи.

Пока он говорил свои реплики, хватка на ее шее ослабла, вслед за чем парень повернул Гу Юаньюань к себе, чтобы покрепче сжать пистолет в ее ладони и сжал ее пальцы.

Гу Юаньюань: «…»

Режиссер не кричал «стоп». Вокруг стояла тишина. Слышен был только голос Чжун Яцина:

— Убей его, давай, отомсти за своих родителей, своего брата и невестку.

— Да, вот так, прицелься, нажми на курок, и бах…

Тело Гу Юаньюань чуть дрожало, и камера показала ее крупным планом. Сюй Бай склонился ближе к экрану, неотрывно глядя на мелькавшие эмоции в глазах девушки.

Когда по еще щекам покатились слезы, все те эмоции стали куда заметнее. Глаза Гу Юаньюань словно пылали огнем. Она крепко сжала пистолет, развернулась и выстрелила в Чжун Яцина.

— Снято!

…

— Юаньюань, прости. На площадке я сделал два непредусмотренных действия. Ты не злишься? — Чжун Яцин почесал голову и застенчиво спросил. С каждым словом его голос становился все тише.

Линь Шаосы тоже собирался поговорить об этом с Гу Юаньюань. То, как Чжун Яцин прижал ее палец, не было прописано в сценарии. Впрочем, с точки зрения действительности, такая перемена не являлась проблемой. Когда Гу Юаньюань держали, он видел, как некомфортно она себя чувствовала.

Зато Чжун Яцин взял на себя инициативу объясниться. Если бы такие незначительные моменты изучили и распространили среди съемочной группы, их восприняли бы за притеснение новенькой со стороны старшего.

Гу Юаньюань сказала:

— Все в порядке, режиссер не сказал остановиться, значит, все получилось.

— Хорошо тогда, — облегченно вздохнув, Чжун Яцин потер руки. — Я просто боялся, что ты расстроишься.

Гу Юаньюань не знала, как на это реагировать.

В тот момент она не могла решить: то ли человек перед ней притворялся глупым, то ли в действительности был таковым.

— Готовься давай, — девушка проигнорировала его, взамен поторопив Линь Шаосы. После съемок этой сцены рабочий день для нее на сегодня закончился, а у Санбао оставалось еще два выхода под объективы камер.

Услышав ее, он поспешил на площадку. Гу Юаньюань же переоделась в повседневную одежду и приготовилась вернуться в отель.

— Юаньюань, — вдруг обратился к ней Чжун Яцин. — Эм-м, ты не занята?

— Тебе что-то нужно? — холодно спросила она.

Девушка вспомнила, как во время съемок тот сдавил ей шею, что на ней даже следы пяти его пальцев остались. Подобные случаи происходили повсеместно, но ей просто было некомфортно.

Эти два сымпровизированных действия не являлись обязательным, из-за чего Гу Юаньюань не совсем понимала намерения Чжун Яцина. Он мог совершить их как ради фильма, так и пользуясь представившейся возможностью.

Она не хотела показаться самовлюбленной, тем не менее женская интуиция всегда была точной.

Чжун Яцин внимательно наблюдал за ее выражением и в конце концов собрался с духом:

— Я… Эм-м… хочу выразить свою благодарность. Можно пригласить тебя на ужин?

— Благодарность?

— В начале репетиции, если бы не ты, я не смог бы вжиться в роль так быстро.

Гу Юаньюань при виде его крайней серьезности невольно ответила с холодком:

— По-моему, мне стоит тебе напомнить, что тогда на твои проблемы указал Шаосы. Это его нужно благодарить и пригласить на ужин, а не меня.

— Я очень благодарен и господину Линь, и его тоже хочу позвать, но разве есть у кого-то вроде меня право приглашать его на ужин? — обескураженно отозвался Чжун Яцин, прежде чем поспешил объяснить: — Не пойми меня неправильно. Я не хочу этим показать, что ты хуже господина Линь. Ты красивая и обладаешь хорошими актерскими навыками, а в глазах режиссера Сюй еще с первой игры стала девушкой номер один. В будущем ты завоюешь большую популярность и рано или поздно превзойдешь господина Линь.

Большинство людей были бы рады услышать такое. Ну а кому бы не хотелось, чтобы им сказали подобные слова?