Перерождение Глава 26. Дерево желаний

Бежали быстро, сворачивая с основной на узкие обходные тропки, мелкий гравий противно шуршал под сапожками, выдавая наше присутствие. Мы обошли поляну с деревом желаний с другой стороны, и оказались справа от большой компании. Сквозь кусты было прекрасно видно, как невысокий коренастый крепыш, которого загнали в угол, прислонился к стволу дерева, оберегая спину, и выставил одну руку вперед в защитном жесте, другая повисла плетью. Повреждено плечо?

Фэй-Фэй сбоку облегчено выдохнула – не брат, и развернулась, чтобы уйти обратно, но я медлила. Компания весело гоготала, здесь собралась практически вся испорченная элита нашей школы – Марша и ее прихлебатели.

Впереди, с активированными чарами, стояли трое дворян, красуясь легкостью, с которой они удерживали сложные плетения. Четвертый, пятый, четвертый круг. Сильны, заразы.

Чары были странные – один держал воздушные силки, другой раздевание, третий кастовал левитацию. Они хотят поднять его на дерево и голого привязать там, вместо ленточки?

Дерево желаний было высоким, раскидистым и цветным, все в полосках разноцветных тканей, бусинок и поясков. К дереву желаний приходили попросить о замужестве, удачной сделке, исполнении задуманного. Дремучие суеверия, я точно знала, что само дерево никакой особой силой не обладает, но люди шли, пару раз мы с Фэй-Фэй даже видели здесь пару солидных купцов, которые крались завязать ленту.

Крепыш молчал, кусая губы и гордо подняв голову. На лбу красовалась полоска запеченной крови – через правую бровь и ниже на щеку, рана глубокая, ему повезло, что не зацепили глаз. Коренастый парень выглядел очень знакомо, так знакомо, что я прищурилась, пытаясь вспомнить, где я уже видела такую фигуру.

– Вайю, идем…, – Фэй-Фэй дернула меня за рукав. – Это не наше дело. Они постоянно достают Геба, он из «грязных». Думаю, ему придется перевестись из школы, они не дадут ему нормально учиться…

Геб? Из «грязных»? Единственный Геб, Гебион, которого я знала, был мастером-оружейником, гениальным мастером-оружейником. Закончил корпус, служил в шестнадцатом. Да, во время многочисленных попоек Геб рассказывал, что он сначала учился в Керне, потом перевелся в школу маленького городка на границе пустыни, потом поступил в Корпус. Ничего особенного, если не считать его прозвища «голозадый», так его подкалывали наши сослуживцы. Геб рассказывал эту историю со смехом и затаенной горечью – да, не поделили, да - раздели, да - подвесили, нашли на утро и потом весь город декаду обсуждал размер его анатомических подробностей. Его семье пришлось нелегко и в итоге они переехали.

У Геба было отменное чувство юмора, золотые пальцы настоящего оружейника-артефактора, и длинный старый шрам через правую бровь. Единственное, чего я не знала о нем, что Геб из «грязных».

– Фэй-Фэй, он учится с нами?

– Вайю! – Фэй закатила лаза. – Мне иногда кажется, что тебя подменили, верните мне мою дорогую леди Блау. Ты уже полгода учишься с ним в одном классе, конечно, до последнего месяца у тебя были совершенно другие интересы, и ты редко посещала школу, но…

– Фэй, – я шикнула на нее, чтобы говорила тише. – А его семья тоже из…?

– Нет, – Фэй-Фэй покачала головой. – Говорили, что у него ещё двое братьев, но дар скакнул только у него, остальные в семье так и остались с малой искрой первого круга. Повезло только ему.

Повезло или нет – это большой вопрос. «Грязные», так называли тех, у кого сила пробуждалась резким скачком под действием внешних обстоятельств. Была еле тлеющая искра первого круга, теперь третий или четвертый. Не сила чистого рода с вековой историей, а грязная, приобретенная случайно. Высшие таких выскочек не любили – им присваивали ненаследуемое дворянство, и дозволяли учиться вместе с одаренными детьми высоких родов.

Я внимательно смотрела, запоминая каждое лицо из тех, кто стоял с Маршей – им не по пути с Блау.

– Вайю, - Фэй-Фэй забеспокоилась, – надо уходить, нас заметят…

Я посмотрела на Фэй и отрицательно качнула головой. Уходить я не собиралась.

– Вайю! Нам уже хватит! Нам хватило, Вайю! Это не наше дело…, – Фэй шипела мне в ухо громким шепотом, крепко вцепившись пальцами в руку, видимо, чтобы не убежала.

Я медлила, но не потому что, что Фэй была права, нет. Я смотрела на Геба и думала, имею ли я Право менять историю вот так, походя. Что страшного случится, если он повисит с голым задом? Выжил же раньше. Трудности закаляют любой характер, а мужской тем более. Повисит, переведется в приграничную школу, поступит в Корпус, станет мастером-оружейником с золотыми руками.

А если не будет дерева желаний? Если Геба не унизят и не подвесят, станет ли он тем, кем должен быть? С Фэй-Фэй было просто – предыдущая жизнь не удалась, ей не нравилось, было плохо от слова совсем, поэтому я была в своем Праве. А тут…Геб вырос прекрасным человеком, умным и сильным мужчиной, который может посмеяться над собой. Имею ли я право вмешиваться?

Марша и юные леди из группы поддержки стояли чуть поодаль, стискивая кружевные платочки, там же, в бледно-лимонном платье стояла та самая «подружка Марши» из купола, одна из двадцати четырех выживших. Бледная моль, невзрачная по силе источника и силе характера, никакая вообще. И она выжила. Почему должна была выжить именно она? Почему спаслась она, там было столько более достойных.

Я уже изменила историю, когда мы выжили там, на площади. Зачем? Для чего спаслась эта дура, чтобы сейчас стоять здесь, поддакивать Марше, мять в руках платочек, и издеваться над Гебом? Она для этого спаслась?! Вразуми, Великий!

Я ожидала чего угодно – знака с небес, какого-то ощущения, хоть что-то, что позволило бы сделать верный выбор. Но небеса молчали, оставив это решение мне на откуп. Я не хочу нести такую ответственность. Не хочу. Вдруг Геб останется в Керне, и это не его путь, и у Северного Предела не будет нового мастера-оружейника?

– От него пахнет, – Фэй заметила, что я пристально разглядываю кружевные платки девушек. – От Геба. Его отец держит кожевенные мастерские, запах не всегда выветривается быстро, поэтому иногда от него пахнет. Воняет, как говорит Марша, – пояснила она. – А его старший брат командует одной из дивизий в нашем легионе.

Я против воли улыбнулась – просто три в одном – грязный, вонючий и голозадый, Марша должно быть сходит с ума от такого. Простая нормальная среднестатистическая семья. Как же не повезло, парнишке.

– …а если бы это был твой брат там, Фэй-Фэй, – я указала на дерево, – мы бы тоже развернулись и ушли?

– Семья – это свято! – Фэй искренне возмутилась сравнением.

– Если мы сейчас уйдем, мы ничем не отличаемся от них, – я кивнула в сторону стайки мелких хищниц в нарядных халатах, которые стояли молча, в ожидании захватывающего зрелища. – Я не уверена, что это правильно, – я вздохнула, хрустнув костяшками, проверяя свободно ли двигаются пальцы.

– Это конфликт, Вайю, Марша…

– Марша и так не простит. Неужели ты думаешь, что она так просто отпустила тебя, Фэй? Если учесть, что последние пару зим она направо и налево мечтала вслух, как ты будешь носить за ней сумку со свитками и подавать тапочки? Одним больше – одним меньше, роли не играет, Марша в любом случае выдаст что-нибудь…

– Вайю-ю-ю, – Фэй-Фэй простонала, страдальчески прикрыв глаза. – Мы будем спасать всех грязных в школе?

– А Геб не один, у нас их много? – я натурально удивилась.

– Один!

– Вот видишь, он – единственный. Все знают, как Блау ценят уникальные и эксклюзивные вещи…, – я хмыкнула, и ломанулась прямо через кусты – чем больше шума, тем лучше.

На поляну мы вывалились, по другому не скажешь, прямо на линию огня – между двумя противоборствующими сторонами.

Нервный вьюнош, который кастовал чары разоблачения от одежды, вздрогнул от неожиданности, взвизгнув совсем по девичьи, и не удержал, запитанные силой плетения. Темный шарик впечатался аккурат в краешек моего халата, одно из колец на правой руке нагрелось, защита сыто мигнула, развеяв чары.

Я даже немного вспотела, представив, как вся одежда на мне растворяется в воздухе, хороший артефакт, хорошее колечко – я благодарно поцеловала теплый ободок.

– Приветствуем, – насмешливый поклон стайке Высоких господ, – кажется мы вовремя.

Вьюнош, упустивший плетение, заметно взбледнул, остальные парни опустили руки, но чары держали наготове.

– Блау! – Марша с раздраженным щелчком, резко схлопнула веер, и махнула рукой прихлебателям – отойти.

Мы встретились с ней ровно посередине, как в дуэльном круге.

– Фейу, – я старательно удерживала радушную улыбку на лице. – Мы тут потеряли нашего Гибеона, он обещал показать кожевенные мастерские, а он тут с вами…весело проводит время.

Фэй-Фэй сбоку округлила глаза, подавившись смешком.

– Действительно, – Марша шипела, – вонь тянется к вони.

– Больше не играем в закадычных подружек? – я знала, что мои глаза сейчас похолодели, она перешла грань.

– Подружек? – она взвилась, одним движением скастовав купол тишины, сплела намеренно большой, чтобы включить туда Фэй-Фэй и Геба, чтобы они слышали. – Подружек. Ты не ровня мне. Ты – мусор, который даже не в состоянии поставить купол тишины, скажешь это не так? – она откровенно издевалась.

Так. Купол тишины со моим вторым я скастовать не могу, но Марша, дорогая, твой потолок – это седьмой круг до конца жизни, а у меня был – девятый.

– Я устала делать вид, что ты что-то значишь. Блау то, Блау се. Ты недостойна своего рода, ты – ничтожество, и я хочу чтобы все – все это увидели. Ты думаешь, мне так нужна Ву? – она усмехнулась. Тупая, безрукая, все, что может – это рисовать свои картинки, но она была моя! МОЯ! Ты взяла чужое, нехорошо, Блау, – она погрозила мне пальчиком. – Хочешь собрать себе весь мусор? Грязных в твоем кругу ещё не было, самая подходящая компания для такого мусора, как ты…самое место.

– Закончила? – я показательно изобразила легкий зевок, прикрыв рот краем халата.

– Я закончу тогда, когда сама решу! Блау мне не указ! Ты трижды, трижды перешла мне дорогу! Фейу не отдают свое!

Трижды – это новость, Фэй-Фэй – раз, Геб – два, а кто третий….Квинт?

– Самое лучшее для наследницы? – она указала пальцем на артефакты и завистливо скривила губы. – Думаешь, обвешалась цацками и сразу стала сильной? – она расхохоталась. – Мусор всегда будет мусором, что не одень. Запомни, Блау!

– Марша, ты повторяешься и сейчас полностью потеряешь лицо, – я кивнула в сторону толпы прихлебателей, которая с жадным интересом смотрела в нашу сторону, пытаясь уловить хоть слово.

– Теряю лицо? – она усмехнулась хищно, и одним движением сдернула чары тишины. – Ты хочешь этого маленького грязного, Блау? Хочешь, чтобы мы, – она широко развела руки, – оставили малыша в покое?

Я молчала, внимательно отслеживая, что происходит по сторонам. Фэй-Фэй сплела простенькие чары – если что, сможем выиграть время.

– Так и быть, малыш будет твоим, и мы даже не будем претендовать на его внимание, не так ли? – прихлебатели в разнобой закивали, услышав вопрос. – Но есть маленькая проблема, Блау…это не твой человек. Своих надо защищать, отстаивать интересы, – она недобро глянула в сторону Фэй-Фэй. – Ты готова защищать маленького грязного малыша?

В ход пошла домашняя заготовка, Марша явно готовилась, расставляя сети, чтобы захлопнуть ловушку. Нет, она не ожидала увидеть меня здесь и сейчас – она планировала развлечься, но заготовка точно была готова заранее и ждала своего часа. Кто знает, где бы мы пересеклись – в лавке, в школе…тогда и была бы пущена в ход. Чего же ты хочешь, Марша?

Геб что-то буркнул сзади, но его заткнула умница Фей-Фей – не встревать. Это касается только меня и Марши.

– …готова? Или леди Блау…струсила? Предки Блау должно быть переворачиваться в усыпальнице, зная, что наследница….

Одно дело я и совсем другое – предки. Марша перешла грань, затронув Род. Сила крови Блау вспыхнула, пронесясь по моим венам гневным ураганом, родовое кольцо проявилось на пальце с ослепительной вспышкой.

Марша отшатнулась, на мгновение потеряв уверенность, потом выпрямилась, и на ее руке вспыхнуло в ответ родовое кольцо Фейу.

– Я своем Праве, – она подняла вверх сияющую левую руку. – Я – претендую, – и указала на Фэй.

Я протянула руку назад, к Фэй-Фэй, мы переплели пальцы и наши запястья связала тонкая серебристая нить. Глаза в глаза – сестра.

– Принадлежит роду Блау, – я спокойно констатировала непреложный факт. – На малыша тоже будешь претендовать? – я откровенно насмехалась, Марша никогда по собственной воле не подошла бы к грязному на расстоянии полета стрелы, одно то, что она вынуждена дышать с ним одним воздухом в классе, выводило ее из себя.

– Компенсация, я в своем Праве, – выдавила она из себя. – Право вызвать дочь рода Блау на поединок…

– Марша, леди следует носить головные уборы, чтобы не напекло голову. Твой пятый, против моего второго, это равные условия дуэли?

– А кто сказал, что это будет дуэль, – она усмехнулась. – Никакой силы, чтобы условия были равные. Исключительно не магические дисциплины. Время и место поединка выбираю я…

Не магические дисциплины? Она хочет соревноваться в шитье? В алхимии? В истории и философии? Что за бред. Нет, такие поединки были приняты, но скорее между мастерами одной профессии, это не наш случай.

– Какие дисциплины и сколько?

– Время, место и дисциплины выбираю я. Три, тебя устроит? Не слишком много для малохольной Блау?

Я посмотрела назад, пропустив малохольную мимо ушей. Фэй-Фэй отрицательно мотала головой, Геб молча сжимая кулак здоровой руки – когда говорят Высшие, все остальные молчат.

– Другие варианты компенсации? – я попыталась торговаться, хотя было понятно, что Марша все продумала заранее.

– Я в своем Праве. Фейу пострадали от действий Блау.

– Я хочу обет при свидетелях, Марша. Что при выполнении условий компенсация будет полной, никаких дополнительных и повторных требований, никакого давления, – я показала назад, – поединок, три дисциплины, если выигрываю я – нас, ты и весь твой элитный питомник оставляете в покое до конца обучения в школе.

– Клянусь! Слово Фейу! – она вскинула руку раньше, чем я договорила фразу. – За мной время и место, Блау, – она расплылась в настолько торжествующей улыбке, что у меня захолонуло под лопаткой от тревожного предчувствия.

– Может ли Фейу говорить за всех? – я качнула головой в сторону толпы.

Марша ликующе вскинула кулак вверх, и все сзади синхронно склонили головы в глубоком поклоне.

Фейу подмяли почти всех, куда же ты смотришь, дядя?

Клятва произнесена – клятва принята. Соберись, Блау! Тебе же не четырнадцать лет на самом деле, это всего лишь зеленая сопля Марша…но аутотренинг не помогал, я пятой точкой чувствовала, что на этот раз я точно куда-то влипла. Слишком уж довольной она выглядела.

Слишком быстро согласилась. Слишком…просчитано, как будто лучшие аналитики клана Фэйу работали над моделированием этой ситуации и расчетом реакций…Провокация, агрессия, требования…Если в этом участвует клан Фейу, ничего хорошего ждать точно не стоит.

Они ретировались молниеносно, поляна перед деревом опустела в считанные мгновения. Торопилась, чтобы я не передумала?

Фэй-Фэй показательно молчала, красноречиво смотрела в сторону, всем своим видом показывая, что она не знает эту Блау.

– Леди Блау, леди Ву, – крепыш благодарно склонил голову. – Я попрошу брата забрать клятву, – Геб говорил горячо, в полной уверенности, что старший брат сможет решить этот вопрос.

– Это дела Высших, мистер Геб. Дело не в вас, это просто подвернувшийся повод, – я посмотрела в сторону молчащей Фэй-Фэй.

– Вайю! Если бы ты не вмешалась, – Фэй сердито всплеснула руками.

– Раньше – позже. Марша готовилась, разве ты не поняла? Я надеялась, что она выйдет из себя и проговорится, но…, – я покачала головой. – Что с рукой?

– Все в порядке, – Геб покраснел, потому что я мягко прощупала плечо.

– Вывих, нужен целитель.

– Нет, – он начал мямлить, – я сам, я так…

– Ясно, – я вздохнула. – Фэй-Фэй, найди, что можно закусить в рот, – вывих я вправила за пару вздохов. Геб молчал, зажав палку между зубами, и обливался потом. Должно быть очень больно. Кровь с лица мы стерли, но нужно шить, надеюсь дома этого героя отправят по нужному адресу.

– Вечная благодарность леди, – Геб склонился низко-низко в почтительном поклоне. Фэй-Фэй улыбнулась уголком губ – что с него взять, никакого воспитания.

– Мы собирались в аптеку, – Фэй удивленно моргнула в ответ на это, – я могу написать рецепт, там очень простые травы. Компресс на два дня и всё пройдет. А это, – я показала на бровь, – стоит зашить. Иначе останется рваный шрам, – Геб кивнул мне, неловко придерживая пострадавшую руку.

***

До аптеки на центральной площади добрались быстро. Мы с Фей, не сговариваясь, отправились именно сюда. Тротуарные камни на площади действительно заменили, все здания сияли новыми вывесками и свежей краской. Ничего не напоминало о недавнем призыве, кроме небольшой стелы с траурными венками, установленной в центре, напротив ратуши.

Нежно звякнул колокольчик у входа аптеки, и меня окутал знакомый запах трав и лечебных зелий. Аптекаря мы увидели сразу же – он что-то считал в конторской книге. Он выглядел значительно лучше, чем тогда, в день Призыва – чистый, опрятный, новые очки сияют тонкой золотой оправой.

– Леди, я очень рад видеть вас, – аптекарь склонился в низком поклоне, взмахом руки отправив девушку за прилавком в сторону, показав, что этих покупателей он будет обслуживать лично.

Обет молчания и клятва сковывали язык, но никто не запрещал общаться глазами.

«Рады вас видеть, вы выглядите значительно лучше».

«Пришлось купить новые очки, старые треснули».

«Спасибо, что выжили».

«Спасибо, что спасли».

Фэй-Фэй легонько толкнула меня в бок, напоминая, зачем мы пришли.

– Вот по этому рецепту, для молодого человека, – я махнула рукой в сторону двери, где смущенно маялся Геб, зажав в руках деньги – аптека в центре была не из дешевых.

Аптекарь упаковал небольшой сверток по списку, и рассчитал Геба: «Для друзей Леди, сегодня особые скидки».

Мы взяли немного душистой воды, и мне положили сверху, в подарок, два огромных кулька с конфетками «Для хорошего сна». Мне с мятой, Фэй-Фэй – с вишней.

– Если Леди захотят попробовать свежайших булочек, я рекомендую пекарню на Второй ремесленной, - аптекарь вышел из-за прилавка и проводил нас к выходу, предупредительно придержав дверь, – в этой пекарне Леди всегда будут рады видеть.

– Зайдем непременно, благодарим за совет, – я коротко учтиво поклонилась. В пекарню стоит зайти – хотелось бы хоть краем глаза повидать парней-ремесленников.

На улице по-осеннему ярко светило солнце. Воздух был чист, центральная площадь жила своей обычной торговой жизнью, и только серая стела в центре, говорила о том, что мы – помним, мы – ничего не забыли.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется