Возрождение в Старшей Школе: Лучшая Университетская Богиня Глава 727 . Тайна личности (15)

В комнате для допросов.

 

Юн Хуа и Линь Нан посмотрели на Цао Тин, которая крепко держала ребенка и кормила его кашей.

 

- Цао Тин, ты не забыла так быстро, что сказала раньше, не так ли? - Линь Нан посмотрел на нее.

 

Рука Цао Тин, державшая ложку, слегка замерла, и она начала притворяться глупой. - Что?

 

Линь Нан хлопнул по столу. - Молодая девушка, притворяется глупой?!

 

- Уиии.

 

Ребенок Цао Тин был до слез напуган Линь Нанем.

 

- Что вы делаете? Есть ли такие полицейские, как вы? Какой смысл пугать детей! - Цао Тин сразу же указала на нос Линь Наня и выругалась.

 

Линь Нан почти рассмеялся от гнева. - Хорошо, это здорово. Ребенка спасли, так что ты отвернешься от меня, верно?

 

Цао Тин промолчала и ясно выразила свою позицию.

 

Линь Нан усмехнулся. - Цао Тин, позволь мне задать тебе вопрос: откуда ты узнала, что похищенных детей используют в качестве свай!

 

Цао Тин все еще хранила молчание.

 

Линь Нан был так зол, что чуть не взорвался. Он несколько раз обошел комнату для допросов. Он снова подошел, положил руки на стол для допросов и холодно посмотрел на Цао Тин. - Ты с самого начала знала, что ребенка продавали как сваю Возрождения. Ты даже знала, что твой ребенок будет использован в третьем уровне свай Возрождения и не умрет сразу, но ты ничего не говоришь?!

 

Линь Нан хлопнул по столу. - Ты ничего не сказала. Ты рассчитывала найти ребенка, но не смогла! Видя, что приближается время закладки третьего уровня Возрождения, у тебя действительно не оставалось выбора, иначе твоего ребенка забьют в сваю. Вот почему ты пришла в полицию.

 

Лицо Цао Тин стало сине-белым, но она молчала.

 

Линь Нан усмехнулся. - Цао Тин, если бы ты могла сказать это раньше, мы бы нашли ребенка раньше, и ни один ребенок не умер бы! Но ты отложила это, зная, что время, которое ты промедлила, будет стоить жизни другим детям, и ты осталась к ним равнодушна!

 

- Цао Тин, если бы родители тех детей, которые были убиты в первом и втором уровняй свай Возрождения, знали, что ты знала и не сообщила об этом, а намеренно скрыла это… Угадай, что они с тобой сделают? Что бы они сделали? С тобой? Чтобы сделали с твоим ребенком?

 

Выражение лица Цао Тин наконец изменилось.

 

Она внезапно подняла голову и посмотрела на Линь Нан. - Капитан Линь, ты не можешь этого сделать?

 

- Почему я не могу этого сделать? - Линь Нан усмехнулся. - Родители просят меня объяснить, поэтому я, естественно, хочу дать объяснение им!

 

- Нет!

 

Цао Тин закричала. - Нет, абсолютно нет. Он… они убьют меня и мою деточку!

 

- Деточка? - Линь Нан действительно сходил с ума. - Твой ребенок - деточка, так разве их ребенок не деточка?

 

Цао Тин плотно поджала губы и продолжала качать головой.

 

- Вы были в доме Цзян Юна? - до сели молчавшая Юн Хуа, внезапно заговорила.

 

Цао Тин внезапно посмотрела на Юн Хуа и снова покачала головой. - Нет.

 

Юн Хуа посмотрела на Цао Тин очень спокойными глазами. - Правда нет?

 

Цао Тин твердо покачала головой. - Нет.

 

Юн Хуа засмеялась. - Цао Тин, когда ты встретила Цзян Юна?

 

- Несколько лет назад, - прошептала Цао Тин.

 

Юн Хуа посмотрела на нее. - Ты должна знать, что брат Кун отдал приказ о преследовании Цзян Юна, тебя и твоего сына. Так почему же Цзян Юн сбежал, а твоего сына похитили?

 

Глаза Цао Тин начали мерцать, и она заколебалась. - Я потерялась.

 

- Потерялась? - Юн Хуа усмехнулась. - Ты веришь в это?

 

Цао Тин поджала губы и промолчала.

 

Юн Хуа посмотрела на Линь Нана. - Капитан Линь, если бы вы были Цзян Юном, и на вас и вашу жену охотились, и вы пытались сбежать, вы бы взяли с собой своих детей и сбежали?

 

Линь Нан нахмурился. - Это зависит от ситуации.

 

Юн Хуа скривила губы. - Если ваш родной город находится в очень отдаленном месте, в очень безопасном месте, и никто не знает о вашем родном городе, ни полиция, ни люди, которые вас преследуют, не знают о вашем родном городе, вы…

 

- Я оставлю ребенка в своем родном городе, - продолжил Линь Нан. - Ребенок слишком мал, поэтому, конечно, неудобно брать его с собой при побеге. Кроме того, очень неудобно брать с собой ребенка, когда ты убегаешь и собираешься в такое суровое место, как Юго-Восточная Азия. Если есть безопасное место, о котором никто не знает, я, конечно, отправлю туда своего ребенка!

 

- Тогда почему бы тебе самому не остаться там? - спросила Юн Хуа.

 

Линь Нан пожал плечами. - Это очень просто, потому что цель преследователя - я. Пока я убегаю, глаза преследователя, естественно, будут направлены на меня. Таким образом, никто не найдет моего ребенка.

 

Холодный пот выступил на лбу Цао Тин.

 

Линь Нан, очевидно, понял мысли Юн Хуа.

 

Он посмотрел на Цао Тин. - После того, как брат Кунь издал приказ убить Цзян Юна и тебя, куда ты поместила своих детей? Свой родной город или в родной город Цзян Юна?

 

Глаза Юн Хуа оставались спокойными. - Цао Тин, твой родной город находится в уезде Наньчи, провинция H. Когда тебе было десять лет, тебя продали калеке из соседней деревни в качестве его жены. Позже ты не смогла вынести унижения и сбежала на работу… Ты не возвращалась уже много лет. Ты даже имя поменяла, но родной город найти нетрудно.

 

Цао Тин молчала.

 

Юн Хуа снова спросила. - Так где же родной город Цзян Юна?

 

Когда был упомянут родной город Цзян Юна, выражение лица Цао Тин снова изменилось.

 

- Где родной город Цзян Юна? - спросила Юн Хуа.

 

Цао Тин внезапно встала с ребенком на руках. - Мне больше нечего сказать, я хочу уйти!

 

Линь Нан усмехнулся. - Уйти? Цао Тин, ты теперь подозреваемая, ты сказала, что хочешь уйти? Давай ясно объясним проблему!

 

- Я, какое преступление я совершила? Почему я стала подозреваемой? Вы, полицейские, не должны запугивать людей!

 

Цао Тин была в ярости!

 

Линь Нан спокойно сказал. - Мы подозреваем, что у тебя тесные отношения с торговцами детьми. В противном случае, как бы ты могла знать цель продажи детей… Итак, Цао Тин, пожалуйста, немедленно сообщите членам своей семьи, чтобы они забрали ваши детей. - Как подозреваемая, вы будете задержаны, и вам не разрешается брать с собой отлученных от груди детей во время вашего задержания.

 

В одно мгновение лицо Цао Тин стало пепельным.

 

Губы её дрожали, и она все время качала головой. - Нет, вы не можете этого сделать… вы не можете…

 

Линь Нан серьезно кивнул. - Извини, я должен полностью следовать правилам и положениям.

 

Юн Хуа посмотрела на Цао Тин и сказала. - Готова ли ты передать своего ребенка своему брату? Кстати, твой брат только что продал своего пятого ребенка. Теперь мальчики и девочки одинаково ценны, в отличие от подростков. Много лет назад никто хотел девочку, иначе он бы её выбросил… Дочь твоего брата была продана за 20 000 юаней, а его сына можно было продать за 50 000 юаней.

 

- Нет, абсолютно нет! - мгновенно закричала Цао Тин. - Вы не можете сообщить моему брату, я разорвала с ними связь… Я разорвала с ними связь!

 

Юн Хуа покачала головой. - По закону в нашей стране не существует такого понятия, как разрыв связей. Твои кровные родственники - твой брат и твой отец. Если с тобой что-то случится, они имеют право быть опекунами твоего ребенка.

 

- Нет! - закричала Цао Тин во все горло.

 

Ребенок у нее на руках был так напуган, что он даже не смел плакать. Он продолжал икать.

 

Цао Тин быстро похлопала ребенка по спине.

 

Юн Хуа протянула стакан с водой. - Если у него отрыжка, пусть выпьет теплой воды.

 

Цао Тин поджала губы, взяла теплую воду, которую передал Юн Хуа, и накормила ею ребенка.

 

- Цао Тин, я знаю, что ты не торговец людьми, но как насчет Цзян Юна? - Юн Хуа внезапно заговорила снова. - Тебе раньше тоже было интересно узнать о Цзян Юне и его родном городе? Но всякий раз, когда ты поднимаешь эту тему, Цзян Юн юлил, ты злилась или избегала говорить об этом?