Помнить о самоконтроле: Властный муж до глубины души любит меня Глава 40

Глава 40.

Хуа Эр, стоявший за дверью, нахмурился услышав громкие звуки из комнаты Гу Сымина. Кажется он рвал и метал все, что видел.

Не говоря ни слова, он немедленно сообщил, чтобы подготовили к вылету частный самолет.

Распахнув дверь, он увидел Гу Сымина, стоящего возле окна.

«Босс Гу, все готово к вылету».

Следуя за Гу Сымином, Хуа Эр увидел сломанную мебель и разлетевшийся на кусочки телефон, и действительно удивился, как Гу Сымин сумел выйти из этой битвы целым и невредимым.

Казалось, что в будущем ему придется быть осторожнее с этой его боевой способностью.

Если когда-нибудь настанет день, когда у Босса Гу случится такой внезапный порыв, я попрошу искать ему нового компаньона.

От одной мысли об этом у него по спине пробежал холодок.

По пути лицо Гу Сымина было таким злым, что казалось, у него из ушей вот-вот пойдет дым. Пока он не издавал ни звука, окружающие не осмеливались бы даже дышать слишком громко.

Полное недоумение.

Он пошел в бар. Музыка хэви-метала была подобна бомбардировкам, которая вызывала у людей головокружение.

Но разве не питали чувства разбитых иллюзий люди, пришедшие сюда люди?

Разочарование любви, трудность на работе, семейные проблемы ...

И так далее. Благодаря оглушительной музыке и красивым людям вокруг, они могли забыться.

В приватной комнате разыгрывались всевозможные сексуальные сцены, и под воздействием алкоголя жизнь вроде как налаживалась.

Будь вы никто или знаменитый бизнес, пока у вас есть деньги, к вам будут относиться как к Божеству.

Была здесь только одна комната, и она полностью атмосферно отличалась от суеты снаружи.

Все трое удобно устроились на роскошном диване попивая из бокалов вино.

Единственное сходство между ними было то, что у всех на лицах было одно слово - беспокойство.

«Хуа Эр звонил. Молодой мастер Гу скоро будет здесь».

Чжо Ни, сидевший на диване слева, выступил с инициативой.

Беспокойство на лицах двух других усилилось, особенно у Фу Гунъяна.

«Он даже отказался от иностранных переговоров. Похоже, что на этот раз он действительно зол».

После того, как он закончил говорить, Фу Гунъянь осушил бокал вина залпом.

«Молодой мастер Линь, как думаешь, я должен что-то объяснять ему?»

С лицом, полным беспокойства, он посмотрел на Чжан Цилинь, который лежал на диване с закрытыми глазами.

«Всегда говори только правду!»

Он вернулся к своему прежнему ощущению спокойствия, и на его лице появилась слабая улыбка.

Он больше переживал за то, что обидел Ванван.

«Шутки в сторону! Я слышал, что когда молодой мастер Гу увидел фотографию, он весь дом перевернул.»

Первоначально он думал, что Гу Сымин не любит Сы Вань и просто хочет играть на ее чувствах.

Никогда бы он не подумал, что это доставит ему столько неприятностей.

Для Фу Гунъяня он ничего не мог сделать, но он не хотел каким-либо образом влиять на отношения Гу Сымина.

Это было чисто из братских чувств и не имело ничего общего с сотрудничеством между двумя семьями.

Причина, по которой эти четыре человека могли так долго общаться, заключалась только благодаря семейным узам. Что еще более важно, они были братьями, которые поддерживали отношения между собой всю жизнь.

То, что испытали четверо из них, нельзя было сравнивать с тем, что испытали другие.

Он должен был признать, что зашел слишком далеко в этом деле!

«Не волнуйся, это хорошо, что умеет спускать свой гнев, иначе было бы только хуже».

Услышав эту новость, беспокойство Чжан Цилинь уменьшилось вдвое.

«Что насчет тебя?»

Фу Гунъянь, который только желал увидеть мир в хаосе, начал возвращаться со своими жесткими вопросами.

«Говорить правду.»

Фу Гунъянь с восхищением посмотрел на Чжан Цилинь, затем поднял большой палец вверх.

«Я впечатлен! Не боишься, что молодой мастер Гу отправит тебя в армиюи причем надолго?»

Чжан Цилинь свирепо посмотрел на Фу Гунъяня, который поднял свой бокал с вином и сделал вид, что бросает в него.

Он поднял руку, чтобы заблокировать его.

Все трое одновременно засмеялись.

Со звуком «Хдыщ» дверь открылась.

Увидев грозного Гу Сымина, все трое замолчали.

«Молодой мастер Гу, ты же потратил деньги, чтобы купить эту дверь! Зачем портить имущество?»

Сказал Чжо Ни с беспомощным выражением лица.

«Я смотрю, вы трое в хорошем настроении. Если вам есть чем развеселить меня – я готов слушать».

Когда он говорил, его взгляд был прикован к Фу Гунъянь.

И это по-вашему шутка? Да это была пытка для ума!

«Мы празднуем твое возвращение! Мы так рады.»

Он пытался подлить масла в огонь?

Обернувшись, Гу Сымин свирепо посмотрел на Чжан Цилинь.

«Не надо нас благодарить. Фотографию, которую я тебе отправил, заполучить было непросто!»

Не боясь угрозы в глазах Гу Сымина, Чжан Цилинь улыбнулся и сказал.

Фу Гунъянь было непросто дать ему возможность объясниться, и он определенно не упустил бы свой шанс.

«Верно, ты даже не представляешь, насколько аккуратным был бросок Сы Вань через плечо. Я еле смог сделать снимок. Все произошло буквально за секунду».

Увидев, что Гу Сымин молчит, добавил Фу Гунъянь для объяснения.

«Я выбрал лучшую из сотен фотографий. Здесь угол и четкость самые лучшие, но я волновался, что другие фотографии повлияют на ваши отношения с Сы Вань, поэтому я их просто взял и удалил».

Если это было сказано для переключения внимания, но Гу Сымин был настолько умен, что определенно мог определить мотивы людей.

Он тайно успокоился, но его лицо все еще оставалось игривым и полным неуважения к окружающим.

Как и раньше.

«Заткнись! Линь, ты встретился Сы Вань!?»

Не поворачивая головы, он отругал Фу Гунъяня и сказал это, глядя на него.

«Да, я это сделал. Все как всегда.» Равнодушно сказал Чжан Цилинь, покрутив бокал с вином в руке.

Для него не имело значения, видел их кто-то или нет.

«Никаких идей почему я это сделал?»

На его лице появилась загадочная улыбка.

Он повернул голову и сказал спокойно и изысканно.

«Что думаешь?»

«Мы вообще-то братья.»

Гу Сымин сказал очень уверенно.

Налив в бокал вина, он передал его Гу Сымину. Они выпили его залпом.

«По крайней мере, у тебя есть совесть, чтобы признаться в своих поступках!»

Все четверо рассмеялись, как ни в чем не бывало.

Так было между братьями всегда, это называется абсолютное доверие.

В прошлом они отдавали жизнь друг за друга на поле боя.

Теперь, сидя здесь, спустя много лет, они готовы были сделать это вновь.

Однако Чжан Цилинь понимал, что с точки зрения любви ему определенно нельзя было сомневаться.

Таким образом, он должен был помочь им.

«Я все еще хочу задать тебе вопрос».

Все время Чжан Цилинь был таким. Он явно был ребенком, выросшим в армейской строгости, но все его тело излучало нежную, нефритовую, благородную ауру.

Он был совсем не таким крепким, как солдаты в армии.

В то время главной причиной, по которой он пошел в армию, было желание быть таким же сильным, как Гу Сымин, и защищать тех, кого он так сильно любил.

Более того, у него была одна особенность, которую никто не мог победить, а именно способность поддерживать абсолютное рациональное мышление несмотря ни на что.

При любых обстоятельствах он мог быстро найти наилучшее решение конфликта, или спорного вопроса.

В то же время он знал, как получить нужную информацию от других, чтобы это выглядело непринужденно.