Рыцарь-скелет в ином мире Глава 192. Чиоме и Гоемон І

Гордость переполняла сердце Фаргуса, когда он смотрел на свою внучку. Всё это время он крушил нежить своим магическим боевым молотом.

«Я не могу проиграть внучке!»

Закричал он с зубастой ухмылкой, подняв оружие в воздух.

«Духи земли, услышьте мой зов и даруйте мне свою силу»

Сила Фаргуса возросла после прочтённого им заклинания... Он принял позу, похожую на ту, которую приняла Ариана перед тем, как выпустить столб пламени. Однако аура запугивания этих родственников отличалась. Фаргус был на порядок выше.

Воздух вокруг головки молота задрожал, издав отчетливый грохочущий звук. Когда это оружие начало светиться, у ног Фаргуса появились бесчисленные огни.

«Ты, дремлющий во тьме ...»

Как только Фаргус начал читать заклинание, земля задрожала. Казалось, что-то поднимается из глубин земли, заставляя союзников и врагов бороться за то, чтобы остаться на ногах.

«Веди своих детей, тех, кто произошел от тебя, назад в первозданную бездну»

Земля перед ним раскололась, когда он опустил молот.

Трещина поглотила всю нежить, которой не посчастливилось оказаться на ее пути, а скорость, с которой бездна расширялась, была настолько высока, что даже пауки-химеры не могли убежать.

Всё выглядело так, будто гигантское земляное существо открыло пасть, чтобы проглотить всех, и люди и солдаты-эльфы, ставшие свидетелями этой сцены, были совершенно ошеломлены.

В конце концов, земляная пасть закрылась, и нежить, которая когда-то стояла на поле боя, исчезла с лица земли.

«Уф, запас маны моего напарника уже пуст, но это стоило того»

Фаргус убедился, что его верный боевой молот почувствовал себя немного легче после сделанного им замечания.

Специально разработанный молот содержал специальный отсек для хранения магической маны, чтобы его можно было использовать для крупномасштабной магии.

Это была та же самая техника, которую использовала Ариана, но ее сила намного превышала то, на что она была способна, почти равняясь разрушительной силе Арка и королей драконов.

Фаргус тайно брал магические камни у монстров, на которых охотился, и перерабатывал их в ману, которую хранил в своем молоте на случай непредвиденных обстоятельств.

Однако казалось, что эта чрезвычайная ситуация никогда не наступит. С течением времени молот превратился в простое комнатное украшение, но сегодня он, наконец, смог высвободить свою силу.

Он намеревался использовать эту силу во время битвы на реке Уйру, но после того, как Феруфивисуротте уничтожила подавляющее большинство вражеских сил, он решил, что использовать ее было бы немного чрезмерно.

Пока старейшина вспоминал время, проведенное со своим давним партнером, Феруфивисуротте и Уильяхсфим разрушили часть стены Священного города, а потом полетели сражаться с двумя гигантами-нежити.

Городская стена была построена для защиты столицы от иностранных армий, но Феруфивисуротте легко просверлила в ней большую дыру. Хрупкость разрушенной конструкции привела к цепному обрушению, в результате которого образовалась огромная лавина обломков.

Удар ощущался даже за пределами города.

Как только грохот прекратился, обломки стены соединились с тропой, которую Фаргус расчистил во время предыдущей атаки, создав путь прямо в сердце города.

Это было незадолго до того, как гиганты-нежити вступили в бой с королями драконов, их нападение противостояло большинству атак гигантов «смертоносными примесями».

Глаза Фаргуса сузились, когда борьба между великанами и драконами усилилась. Их наземным силам не было места в такой битве.

Самым большим лакомством гигантов были их ”смертоносные" атаки.

Из-за своих размеров гиганты-нежити могли бомбардировать равнины за пределами города, и не было места для Фаргуса, Арианы или любого из союзных войск, чтобы укрыться, если это произойдет.

Однако, как только они доберутся до столицы, множество зданий смогут скрыть их от взгляда великанов и защитить от их атак в случае необходимости.

Перед их глазами в рядах армии нежити образовалась огромная пропасть, и дорога в Священный город была открыта.

Даже если они прорвутся в столицу с их нынешними силами, вероятность того, что нежить окружит и в конечном счете одолеет их, была высока.

Тем не менее, «смертоносные примеси» оставались самой большой проблемой Фаргуса.

«Все!! Отряд, ко мне!!!»

Гулкий голос Фаргуса эхом разнесся по полю боя, заставив эльфийских воинов закричать в унисон, прежде чем они обрушились на остатки нежити, оставшихся после нападения старейшины.

Подняв своего партнера еще раз, Фаргус возглавил атаку против нежити.

Члены клана «Сердце клинка» бросились вперед и в мгновение ока уничтожили остатки нежити.

Чиоме и Гоемон возглавляли воинов.

«Земной Стиль: Взрывной Теккен!!»

Руки Гоемона стали тусклого металлического цвета, и каждый удар, который он делал, приводил к тому, что куски пауков-химер и нежити разлетались в результате взрывов.

Ни одна душа не осталась стоять после такой яростной атаки: куски поврежденной брони были разбросаны по полю боя, пауки увяли, а нежить превратилась в пыль.

«Водяной стиль: Водяное Копье!»

С другой стороны, Чиоме использовала водяные копья, чтобы наносить сокрушительные удары по жизненно важным точкам противника. Как только движение врага фиксировалось, она переходила к следующей цели.

Будь то лес, равнина или пустошь, ни одна другая раса не могла сравниться с их кланом в скорости, поэтому неудивительно, что они добрались до города первыми.

Вокруг разрушенной части стены все еще висели облака пыли, но они не полностью закрывали видимость.

Используя свои высшие чувства для разведки города, Чиоме и Гоемон отбивались от нежити, которая время от времени нападала на них.

Когда Чиоме посмотрела на город, то увидела, как звуки напряженной борьбы между гигантами и драконами заставляли дрожать сам воздух.

Из-за запаха смерти, который пропитал весь город, было невозможно предположить, сколько нежити было там, и всё, что можно было увидеть в их общей области, было пылью и тенями.

Когда Чиоме вгляделась поглубже в темный угол, то увидела фигуру священника. Мужчине, закутанному в роскошную мантию, было под тридцать.

Он был ста девяноста сантиметров ростом, а его крупное мускулистое тело было ближе к телу воина, чем жреца.

Однако под его ввалившимися глазами залегли темные круги, и странная, почти болезненная аура окутала этого человека.

«Нежить…»

Гоемон внимательно следил за приближением человека, просто предупреждая его. Крепко схватившись за кинжал, Чиоме навострила уши.

«Итак, Август и Тизмо были совершенно бесполезны... Похоже, я тут единственный, кто способен защитить Танатоса! Хахахаха!»

Тревожный голос слетел с губ мужчины, когда его тело начало неестественно раздуваться.

«Меня зовут Маркус. На меня, кардинала, возложена задача защиты Танатоса. Валите отсюда, мрази!»

Мантия кардинала Маркуса начала рваться, ведь его тело продолжало расти и принимать более чудовищные формы.

В конце концов, его кожа приобрела серовато-коричневый оттенок, а рост превысил четыре метра.

Его голова превратилась в опухоль, а на лице доминировал один огромный глаз, окруженный скоплениями глаз поменьше, каждый из которых был зловеще сфокусирован на отдельной точке.

Рот его был прикрыт нижней половиной мягкотелого морского зверя, от верхней губы человека отходили две руки, а нижнюю челюсть и подбородок прикрывали шесть щупалец. Его тело было непропорционально худым, длинные конечности кардинала поддерживали его луковичную голову и раздутый живот.

Смертельное зловоние, исходившее от теперь уже чудовищного кардинала, и ошеломляющее желание убить, которое он испускал, заставили Чиоме и Гоемона невольно отступить на шаг. В следующее мгновение несколько кусков черного камня внезапно появилось из-под земли, где только что стояла Чиоме.

Очевидно, это была атака кардинала Маркуса, но синие глаза Чиоме распахнулись от удивления, когда она вспомнила ощущение, возникшее в начале атаки.

Обычно Чиоме не позволяла своим эмоциям отразиться на лице, но даже она не могла этого сделать, увидев силу, которую только что использовал Маркус.

Кардинал только что применил ту же технику, что и клан «Сердце клинка» для выполнения своего продвинутого ниндзюцу... Другими словами, он обладал "Кристаллом Духовного контракта".