Божественный дикарь Глава 169

Глава 169.

Каждое утро после пробуждения я нахожу свежую чашу с водой, чтобы я мог вымыть лицо, и сложенное чистое полотенце. Несмотря на свой скверный характер и резкий язык, Мила заботится обо мне, хоть и по-своему, никогда не упоминает об этом, пока я не заговорю об этом. Любовь - это не только грандиозные, размашистые жесты, так же важны мириады крошечных вещей, которые вы делаете друг для друга в повседневной жизни. Любовь -это не спринт, а марафон, и я отстаю по сравнению с ней.

Все в порядке, мне просто нужно немного больше стараться. Жизнь, потраченная на то, чтобы благодарить и лелеять моих жен, звучит как чистое блаженство.

Стоя над деревянной раковиной, я успокаиваю свои мысли и кладу обе руки на край, глядя на свое отражение, когда крошечная рябь исчезает. На меня смотрит уставший, изможденный ребенок, юный образ все еще удивляет меня, даже спустя столько лет. Нет бороды, слабая челюсть и нос немного слишком большой для моего лица, но, по крайней мере, на этот раз мне не нужно беспокоиться о прыщах. Энергия Небес сохраняет мою кожу шелковистой и гладкой. Тем не менее, мне всего несколько месяцев до девятнадцати лет, сколько еще времени пройдет, прежде чем я смогу отрастить бороду? Моему подбородку так холодно зимой...

Сконцентрироваться. Закрыв глаза, я стремлюсь к Балансу, готовясь к предстоящему дню. Как и каждое утро, я циркулирую свое Ци, не впадая в медитацию, следя за всем, что происходит вокруг. Мое внимание обращается на мирные звуки утра, певчие птицы поют над головой, а ветер пронзает листья, заставляет развеваться многочисленные знамена, размещенные по всему лагерю. Прямо за моей палаткой рычат медведи, мурлычут кошки и пищат квины, играя на утреннем солнце, счастливая маленькая семья, которую не волнуют их различиях в размере, форме или цвете. Дальше от них, солдаты маршируют на Святую землю, паломники молятся о здоровье и безопасности, признаки конфликта очевидны для всех, хотя немногие действительно знают, что ждет впереди.

Отложив в сторону свои мысли, я успокаиваю свое дыхание, мои руки погружаются в чашу с прохладной, освежающей водой. Легко двигаясь, мое Ци течет к кончикам пальцев и обратно, отказываясь выходить из моего тела в воду. Терпение - это ключ, в конце концов мое Ци войдет в воду само по себе. По крайней мере, согласно тому, что я прочитал в дневнике старейшины Мина. Помимо своих стихотворений и мыслей, он тщательно документировал процесс своего пробуждения, включая все, от анализа и наблюдений до настроения и чувств.

Управление водой подобно связыванию оружия; вода должна стать частью вас, ваше Ци, должно течь без наставлений или руководства. Только тогда вы сможете контролировать его, но это легче сказать, чем сделать. Ци по определению является внутренней энергией, в то время как внешняя называется Небесной Энергией. Ключ в том, чтобы направлять, не направляя, контролировать, не удерживая, двигаться, не думая, используя Небесную Энергию, как расширение вашего тела. Непрерывный поток, нескончаемый цикл, нет разграничения между тем, где начинаюсь я, и тем, где заканчивается вода, мы - одно существо под небесами.

Внешнее использование Ци - это следующий уровень манипуляции Ци, первый шаг к тому, чтобы стать целителем. Меня немного тошнит от убийств и боев, и для Бейлдага тоже было бы полезно уйти от этого, поэтому мой план состоит в том, чтобы больше сосредоточиться на исцелении и меньше на боевой подготовке. Я не собираюсь сдаваться на военном пути, это было бы глупо в такое время, просто немного изменю свои приоритеты. Кроме того, похоже, что внешнее Ци можно использовать не только дл исцеления, что, надеюсь, означает, что я смогу сражаться с безопасного расстояния. Я имею в виду, если Зиан увидит, что я бросаю водяные пули, как картечницу Гатлинга, я уверен, что он пересмотрит всю свою " восстановить честь’.

Опять же, с моей удачей, я, вероятно, привлеку всех сумасшедших маньяков, скрывающихся в укрытиях или что-то в этом роде.

Время идет, я стою в палатке, мои руки погружены в воду, я размышляю о тайнах Благословения Воды. Я на 99% уверен, что это то, что со мной было, иначе я не могу объяснить, как я пережил свое недельное пребывание в озере. Я помню темноту и тепло, поток и отлив, но мало что еще, мой разум был жестоко атакован призраками вскоре после этого. Или, может быть, не вскоре, кто знает. Время и восприятие – бла бла бла.

Открывая глаза, я обращаюсь к другим своим чувствам и вижу, что ничего не изменилось. У меня не было больших надежд, но все же... Почему я не мог получить такой крутой элемент, как огонь или молния? Что я могу сделать с водой? Ха-ха, ты промок! Твои доспехи заржавеют через год или два, уууууууууууу страшно! Я плеснул тебе в нос водой, теперь это заставит тебя беспокоиться! С другой стороны, я никогда не буду испытывать жажду, и Мила не должна будет приносить мне воду каждое утро, хотя бы бак. Гораздо круче, чем бросать огненные шары или забивать людей до смерти.

...

Ничего не бывает легко, но я уже привык к этому.

Одетый в броню Стражей с Миром на бедре и Спокойствием на плече, я выхожу из палатки, чтобы найти свою свиту, готовящуюся уйти, в то время как мрачная Лин дуется, наблюдая за нашими домашними животными. Мгновенно вспыхнув, она вскакивает на ноги, но быстро приходит в себя и притворяется несчастной, готовясь оправдаться.

Не могу позволить ей начать, нужно оставаться сильным.

— Нет, жена, ты не можешь остаться.

— Почему бы и нет? — ее большие карие глаза пристально смотрят, слезы угрожают пролиться. — Я хочу остаться с тобой...

— Это слишком опасно... с тем, что должно произойти. — Она знает о Чистке и все еще хочет остаться со мной, глупышка. Я сделаю все, чтобы она этого не увидела. — Все, кто не может... ты знаешь... уезжает. Хуу, Фанг и Мила, они все уезжают, так что они составят тебе компанию.

— Тогда ты пойдешь с нами, ты им не нужен.

— Я не могу. В прямом смысле, не могу. Приказ майора Ючжэнь. — Если бы не это, то я уже был бы на полпути домой. — Со мной все будет в порядке, за мной присматривают элиты из свиты Фунга и Хуу, Джерел и его люди, а также сама майор. — Нет элиты из моей свиты, потому что у меня нет элиты. Грутсно. — Не расстраивайся так, я ненадолго уеду.

Лин качает головой и дуется.

— Я знаю... Я хотела оставить с тобой двух охранников, но вонючие болваны отказались. Я попрошу Най-Най отрубить им руки, чтобы папа мог надеть их задом наперед. Хм.

Ее охранники заерзали, и я размышляю, сможет ли Тадук выполнить ее угрозу. Токта сказал мне, что невозможно внести изменения, но... Э-э, будьте аккуратнее: не сердите Лин. Тадук может быть страшнее, чем кажется.

—Хорошо. Я хочу, чтобы твоя охрана была рядом с тобой каждую минуту каждого дня. Я не знаю, что буду делать, если с тобой что-нибудь случится

Сжимая свой крошечный кулак, она толкает меня в грудь.

— Глупый. А как же ты? Ты всегда страдаешь и теряешься, тебе нужна охрана.

— Ты знаешь, кто я такой? Я Бессмертный Дикарь. Ничто не помешает мне вернуться к тебе.

Не зная, смеяться или плакать, Лин прижимается ко мне, как будто в последний раз.

— Мне никогда не нравилось это имя. Ты мой муженек, мой Рейни. Тебе лучше вернуться.

Наше время подходит к концу, я прощаюсь с Милой и моими домашними животными, Лин цепляется, пока ее охранники не утаскивают ее. Джимджам, Саранхо и детеныши с удовольствием сидят в повозке, но Аури ходит взад и вперед, отказываясь садиться на борт, как будто знает, что я не поеду. Как бы очаровательно это ни было, мне жаль беспокойного котенка, когда я поднимаю его в фургон. По прихоти, убедившись, что берег чист, я сгущаю самую тонкую ауру, какую только могу, пытаясь передать успокаивающее ощущение моему большому пушистому ребенку. Я не уверен, так ли работает аура, но он заметно успокаивается от моих действий, только тихо мяукает, когда его фургон отъезжает.

Все в порядке, я скоро вернусь к ним всем. Надеюсь. Прыгая на спину Мафу, я поглаживаю его по шее, пока он ворчит, расстроенный тем, что его отделяют от детенышей и котят, но он справится. Подходя к Джерелу, я еще раз высказываю свое мнение.

— Я по-прежнему категорически против этого.

Повернув голову к яркому свету, злой лысый воин отвечает.

— И опять же, мне наплевать на твое мнение. Молчать, пока не спросят. — Повернувшись лицом вперед, он молча отправляет мне сообщение. — Даже говорить небезопасно. Мы должны действовать осторожно, потому что Шрайк -мстительная сука. Ничего не говори, кроме того, что сказала тебе Ючжэнь, и все будет хорошо

Говоря как можно тише, я шепчу:

— Неужели нет другого выхода?

— Я понимаю твое беспокойство, Чистка неприятна, но необходима. Если ты прав, то это компания Оскверненных существует много лет. Кто знает, как далеко они распространились? Мы должны искоренить их грязное существование, корни и основы.

— ...Какой ценой?

После долгой паузы Джерел отвечает еще одним сообщением.

— Там, где ты видишь одного Оскверненного, предположим, что скрываются еще пять. Они тянутся друг к другу, как мотыльки к пламени, заражая умы окружающих, как какая-то мерзкая болезнь. Мы сдерживаем их у стен, но если их станет больше в пределах наших границ, они могут задерживать линии снабжения на недели, пока мы их выслеживаем. Без поддержки провинции стена рухнет, и миллионы людей погибнут. Такова жизнь.

Его сообщение продолжается, но мой разум затуманивается, когда я зацикливаюсь на чем-то, что он упомянул. Если Осквернен ие -это как инфекция, то это вина Бейлдага, что Джин обратился? ...К счастью, Бейлдаг не слышит сообщений, когда не контролирует тело. Не знаю почему, но это благословение. В любом случае, это просто предположение, лучше держать его подальше от этой бомбы. Все уже произошло, и парень сделал все, что мог.

Хлопая меня по плечу, когда мы подъезжаем к усадьбе Ючжэнь, Джерел удивляет меня теплой, хотя и несколько натянутой улыбкой.

— Пойдем, мы сделаем то, что должны, а потом будем пить, пока не забудем все.

Я начинаю думать, что только высокоэффективные алкоголики доживают до старости.

С другой стороны, если он не сломан...

*****

Проезжая по тропинке к священной роще, Хань Болао почувствовал благоговение, глядя на работу Матери. Затмевая все, что стояло рядом с ним, Священное дерево цвета слоновой кости было свидетельством Ее любви, маяком чистоты, надежды и настойчивости, испорченное ветхими зданиями и шаткими хижинами, окружавшими основание дерева. Она не стыдилась этих паломничеств, ибо все должны были смотреть на ее славу и греться на свету, но они имели смелость возводить дома на Священной Земле? Никто не заслуживал этого.

Особенно те, кто здесь, чтобы молиться об исцеление. Такое невежество и дерзость, просить большего, когда Мать уже предоставила все, что им могло понадобиться. Энергия Небес была свободно доступна человеку и зверю, была способна решать любые проблемы, но вместо того, чтобы трудиться, чтобы понять ее дары, они пришли сюда толпами, чтобы молить о пощаде. Орда детей, выпрашивающих сладости, а перед ними - пышный пир, который они не видят. Они были недостойны ее любви, хотя Она все равно давала ее. Тем не менее, Болао здесь не для того, чтобы судить, а для того чтобы служить.

Призвав к остановке, она спешилась и подошла к Священному Дереву, смиренно наслаждаясь его величием. Проводя рукой по гладкой алебастровой коре, она молилась о силе, чтобы исполнить Ее волю и защитить от происков Отца. Одинокий лист опустился перед ее глазами и мягко приземлился на ее дорожную одежду, словно в ответ на ее молитву. Улыбнувшись, она взяла лист размером с ладонь в форме копья и осторожно прижала его к страницам книги, как напоминание о путешествии к этому священному месту.

С сожалением вздохнув, она вернулась к лошади и поскакала прочь, утомленная предстоящей работой. Испытания и невзгоды, такова была жизнь, которая превращала свои творения в оружие, чтобы победить своих врагов. Здесь находятся любимцы Отца, и пока Хань Болао еще дышит, она не позволит испортить работу Матери.

Полукровка, одетая в военную форму, приветствовала ее, когда она вошла в лагерь.

— Хань Болао, этот скромный солдат - майор Юйчжэнь, командир этого лагеря. Спасибо за ваше своевременное прибытие. Следуйте за мной, чтобы получить информацию о ситуации.

Изучая Ючжэень с критической точки зрения, Болао одобрила майора. Никаких драгоценностей, кроме перстня с печаткой, никаких знаков отличия на униформе, никакого притворства или лести, просто все по делу.

— Нет нужды благодарить, я всего лишь слуга Матери, я иду туда, где я нужна.

Пройдя небольшое расстояние, они прибыли в поместье и вошли в него без особых фанфар. Перешли в столовую, заполненную почти двадцатью военными офицерами. Увидев знакомое лицо, она улыбнулась и двинулась вперед, чтобы обнять его.

— Маленький кузен Бошуи, я не знала, что ты будешь здесь! Такой приятный сюрприз, как давно это было?

Ее глупый двоюродный брат напрягся в ее руках, застенчивый, несмотря на то, что все время они проводили вместе в детстве.

— Болао, более чем десять лет. Дядя часто говорит о вас, желая, чтобы вы нашли время навестить его.— Он сказал свою часть слови неловко начал отталкивать ее, его глаза отвернулись.

О, как он ходил за ней по пятам, прелестный ребенок с румяными щеками и ангельской улыбкой, а теперь прапорщик, слишком гордый, чтобы тепло приветствовать свою кузину.

— Я очень скучаю по нему, но работа Матери никогда не заканчивается. Отец защищает стену, и я делаю свою часть, когда меня зовут. Мы должны найти время, чтобы наверстать упущенное.

Извиняясь за нарушение протокола, она кивнула, когда Ючжэнь представил других офицеров. Кроме Ситу Цзя Зиана, остальные были ей неизвестны, другие офицеры общества были слишком молоды и неумелы, чтобы быть полезными. Последние должны были быть из Бекхая, два героя, имена которых дошли до Центральной равнины. Старший капитан Джерел, правая рука Кровавого Клыкастого Волка Баатара, и Бессмертный Дикарь, Падающий Рейн, бич Общества.

Встреча с ними обоими была огромным разочарованием. Из рассказов она ожидала увидеть двух свирепых, крепких бородатых варваров, но вместо этого нашла двух гладко выбритых, хорошо одетых наемников, только их янтарные глаза отличали их от тысяч других. Джерел был высоким, стройным, красивым, но лысым, как монах, совсем не мужественный. Рейн был еще хуже, тощий, робкий мальчик, который слишком много ерзал. Не то, что она себе представляла, она не могла не взглянуть на Зиана и не задаться вопросом, как гений Ситу был побежден этим бедным маленьким ягненком.

Возможно, в слухах была истина, и воины-берсерки были наполовину Оскверненными. Это может потребовать дальнейшего изучения. Заняв свое место, она пила чай и вела светскую беседу, пока не стало уместно перейти к делу, глядя на Ючжэнь понимающим взглядом. Майор привлекла к себе внимание.

— Как вы все знаете, я объявила чрезвычайное положение в Шэнь Юнь, Саньшу, Цзю Лан и Пин Яо. Некоторым из вас интересно почему, поэтому я пригласила прапорщика Падающего Рейна сюда, чтобы он все объяснил.

Нервно дергая свой воротник, маленький ягненок встал и выпил чашку чая, прежде чем начать.

— Ладно, сначала Клятва. — Используя свой маленький меч, Рейн глубоко вонзил его в свое предплечье, направляя Энергию Небес и клянясь в том, что его слова являются правдой. Интенсивность его Ци была поразительной, и взглянув на остальных в комнате Болао поняла, что она была не единственной, кто был удивлен его силой, Бошуи и Зиан открыли рот от шока. Отбросив все свои прежние подозрения, она просияла от радости, что нашла того, кого так любили Небеса. Невозможно, чтобы племя Оскверненных вырастило такой талант, она искренне надеялась встретить таких чудотворцев.

Бледный и истощенный своей клятвой, он обернул рану и рассказал свою историю.

— На эмм... двадцать восьмой день четвертого месяца, во время стычки с бандитами из Мясницкой Бухты, меня вытащили из Озера Западных Сокровищ... — Болао внимательно слушала рассказ Рейна, прерывая иногда, чтобы узнать детали. О, как чудесно, что молодой герой, управляемый рукой Матери, преодолевает непреодолимые препятствия, чтобы прервать нечестивых Оскверненных. И даже пережил столкновение с недавно превратившимся демоном. Как еще он мог сделать такое, если бы не Благословение Матери?

Его история закончилась, у нее осталось много вопросов, на которые он не мог ответить. Почему предки были связаны с Ополчением Матери? Как Смеющийся Дракон так долго ускользал от внимания? Как девушка Бэй, которая не показывала никаких признаков Осквернения, превратилась в демона за один день? И Джен, оскверненный заклинанием огня, как его сила выросла так быстро?

Ее пальцы барабанили по столу, это были единственные звуки в комнате. Подумать только, когти Отца так глубоко вонзились в Священную Рощу, он пытался осквернить работу Матери. Непростительно отнимать у нее так много детей, но мерзкое существование Оскверненных должно быть стерто с лица земли. Хлопнув кулаком, она стиснула челюсть и заявила:

— Прошло слишком много времени, мы не можем больше медлить. Чистка должна начаться немедленно.

Многие умрут, но таково было ее бремя. Хотя они могут проклинать ее действия и обременять ее ужасными титулами, такими как Шрайк и Бешеный Пес, но это была битва за их души. Это было необходимой скорбью, она была очищающим пламенем здесь, чтобы спасти их души. Благодаря ее действиям эти несчастные жертвы могли встретить объятия Матери незапятнанными, она освобождает их из рук отца и позволяет им возродиться в другой жизни

Несколько часов страданий - ничто по сравнению с вечностью в когтях Отца.