Секретный Гардероб Герцогини (KR) (Переведено) Глава 207.

“С этой лентой на моем дереве, будет казаться, что цветы распускаются даже в середине зимы.”

Ему было так грустно каждый раз, когда он видел деревья без листьев и цветов зимой.

“Я должен сейчас же пойти и прикрепить ее.”

Иос выхватил ленту из рук Рубики и открыл окно.

“Я сделаю тебе еще несколько штук!”

Прежде чем она смогла закончить, он исчез. Он пришел как ветер, а теперь и ушел как ветер.

У Рубики было такое чувство, что теперь у нее появился беспокойный младший брат, которому только что исполнилось пять лет.

“Он ведь вернется, верно?”

“Нет.”

Минос покачал головой.

“Он повесит ее на одно из своих деревьев, а потом поймет, что забыл полить цветы из-за того, что случилось прошлой ночью. Он, вероятно, проведет остаток дня, поливая их.”

”Понимаю. Тогда я сделаю для него несколько лент, когда вернусь домой. Сколько ему понадобится?”

Эдгар взял ее за руку. Ее маленькие и нежные руки были полны ран. Два ее ногтя были сломаны. Прошлой ночью она через многое прошла.

“Ты не должна делать их сама. Посмотри на свои руки. Знаешь, как я был удивлен, когда ты сделала эту ленту?”

“Я все еще единственная, кто может делать их.”

”Просто покажи нашим швеям, как это делается. Если они не могут узнать так много, они не должны заслуживать того, чтобы им платил Клеймор.”

Хотя он и говорил это, ему просто не нравилось, что Иос собирается получить ленты, сделанные ею.

Даже если она сделает ленты после того, как они вернутся домой, он скажет швеям спрятать образец, и делать ленты самостоятельно.

”Ну, у меня действительно болят руки…”

Рубика не знала, о чем он думает, ей просто нравилось, что он волнуется за нее, и она краснела.

Она даже не подозревала, что ее руки так изранены. Как долго он беспокоился об этом?

Она вспомнила о многих вещах, о которых не думала, а не об этой неглубокой ране на лодыжке.

Она не могла даже взглянуть на Эдгара и просто схватилась за юбку. Затем она вдруг закричала: "О, карета, должно быть, уже прибыла. Я пойду и спрошу Карла!”

Потом она выбежала из комнаты. Она выглядела такой невинной, что было трудно поверить, что она искушала его, говоря, что его онемевшие ноги не были проблемой для того, что они хотели сделать.

Средняя часть тела Эдгара снова стала тяжелой, и он отчаянно пытался успокоить ее.

“А, точно.”

Однако все эти усилия ничего не значили, когда Рубика открыла дверь и просунула голову внутрь.

Она была такой милой. О, почему она продолжает это делать? Эдгару захотелось спросить, не пытается ли она заставить его упасть в обморок.

”Минос, разве вы не должны вернуться?”

“Конечно. О, и я возьму эту банку чая.”

Минос понял, что она слишком смущена, чтобы снова войти, и помог ей.

Рубика была благодарна ему за доброту, но Эдгар-нет.

"Рубика.”

Позвал он ее, стараясь не стиснуть зубы.

”Пусть Минос спросит у Карла, когда прибудет каменная карета.”

Но Минос - наш банкир, а не слуга. Мы не должны ему приказывать, торжественно ответила она и закрыла дверь.

Лицо Эдгара побагровело, и Минос почувствовал опасность. Поэтому он убежал прежде, чем Эдгар успел выплеснуть на него свой гнев. Эдгар, оставшись один, с проклятиями отбросил подушку. И тут же пожалел об этом, потому что у него не было возможности вернуть ее.

***

Карл чуть не упал в обморок, когда Минос протянул ему банку с чаем. Он выглядел так, словно не осмеливался даже взглянуть на то, что находилось внутри.

“Я не знаю, как вас отблагодарить…”

“Я ничего не сделал. Все это было делом рук ее светлости.”

Ответил Минос, оглядываясь по сторонам. Все-и рыцари гвардии, и дети, жившие в пресвитерии, - с любопытством наблюдали за ним.

Однако это любопытство было не совсем положительным. Люди, как правило, находили гоблинов неприятными. Эдгар и Рубика, не имевшие к нему никакого предубеждения, были довольно ненормальны.

“Мне пора возвращаться.”

“Уже? Но вы должно быть голодны…”

“Нет, я должен уйти, потому что сделал то, зачем пришел.”

Рубика попыталась остановить его, но он только покачал головой. Если люди узнают, что она дружит с гоблином, это не принесет ей ничего хорошего.

“Гм, и ваша светлость, могу я попросить вас никому не говорить, откуда взялся этот чай?”

Дружить с гоблином было опасно, но дружба с драконом была еще опаснее. В конце концов, люди и драконы долгое время были врагами.

К счастью, Рубика поняла, что он имел в виду. Сейчас Иос был довольно милым, но он был жестоким и свирепым драконом.

“Я просто скажу, что мы нашли нового торговца.”

“Я не буду сильно волноваться, пока герцог с вами.”

Карл предложил ему лошадь, но тот сказал, что предпочитает путешествовать по земле, и попросил отвезти его на ближайшее поле.

Карл не думал, что будет хорошо позволить одному из рыцарей забрать Миноса, поэтому он решил пойти сам.

”Карета будет здесь через 30 минут?”

”Да, и доктор с вашей фрейлиной тоже приедут.”

Эта фрейлина, должно быть, Энн. Рубика подумала, что сейчас здесь будет довольно шумно.

Она решила, что лучше будет принести Эдгару что-нибудь поесть, и попросила проводить ее на кухню.

”Мадам?”

Там священник с детьми месили тесто для хлеба. Так как это была маленькая пресвитерия, у них не было повара.

“Я пришла узнать, есть ли что-нибудь для герцога.”

“Как видите, у нас нет еды, поэтому мы сейчас печем хлеб.”

Он указал на печь, в которой пеклись буханки хлеба. Затем Рубика оглядела маленькую кухню.

Там не хватало еды для всех детей, да и рабочих рук тоже. Рубика закатала рукава. Ей казалось, что она снова в аббатстве.

”Я помогу.”

“О.”

Теперь она была другим человеком. Священник посмотрел на ее тонкие руки и бледное лицо.

Она была знатной дамой, и не было никакой возможности, чтобы она месила хлеб раньше, так как это требовало много сил.

В лучшем случае знатные дамы готовили деликатные блюда, не слишком утруждая себя.

Предубеждение священника позволило ему сделать вывод, что помощь Рубики только замедлит процесс.

“Может, вы лучше поиграете с детьми?”

Как только он это сказал, пятилетний мальчик вышел из-под стола и закричал: “Мы правда можем это сделать, отец?”

”Ее милость не сказала "да", Джеф.”

Священник ласково пожурил его, но Джеф не расслышал. Он подошел к Рубике, схватил ее за платье и улыбнулся.

Больше половины детей, пристававших к священнику-кулинару, перебрались к Рубике.

Красивая дама, которая только что появилась, заинтересовала их. Они были осторожны, поскольку она была благородной дамой высокого ранга.

“Вы не могли бы мне помочь? Как видите, без них моя работа станет намного легче.”

Дети были на кухне, говоря, что хотят помочь, но на самом деле они были нарушителями спокойствия. Он позволил им остаться только потому, что им не хватало тепла и любви.

“Конечно.”

Ответила Рубика, высоко поднимая двухлетнего малыша.

Во всяком случае, карета должна была прибыть через полчаса. За это короткое время она решила поиграть с детьми.

“Кто возьмет меня на экскурсию по двору?”

”Я это сделаю!”

”Это я! Я!”

”Нет, я сделаю это лучше!”

Все дети с готовностью выбежали на улицу, почти соревнуясь в беге.

‘Они такие яркие.’

Это было бы невозможно, если бы священники не заботились о них с любовью. Добросердечные люди действительно были повсюду.

Она много страдала, но была счастлива, что узнала о таком месте. Поэтому она решила пожертвовать деньги пресвитерии.

"Ура!”

Когда она вышла на передний двор, дети, игравшие там, стали цепляться за нее.

Ее платье стала грязным, но она не возражала. Она достала носовой платок, чтобы вытереть им нос.

“Мы посадили этот цветок в прошлом году.”

“И этот цветок на вкус сладкий.”

Ребенок сорвал цветок кунжута и протянул ей. Она взяла его, но потом заметила ленту, развевающуюся на груди.