Секретный Гардероб Герцогини (KR) (Переведено) Глава 22.

’Какая она красивая.’

‘Я никогда раньше не видел такого стиля.’

Стал ли этот стиль популярным в столице без их ведома?

Они забыли обо всем своем и ошеломленно уставились на Рубику. Некоторые из них, которые были намного старше, вспоминали прежнюю герцогиню, бабушку Эдгара, которая так давно жила в этом особняке.

“Мисс Бернер, вы, должно быть, устали, проехав всю ночь в карете. Давай я отведу вас в вашу спальню. Вы сможете отдохнуть там.”

Теперь Энн не о чем было беспокоиться. Поэтому она взяла Рубику за руку. Когда они подошли к входной двери, швейцар открыл ее, и все слуги вернулись на свои места.

”У вас такая красивая прическа. Вы должны рассказать мне, как ее сделать.”

Энн продолжала щебетать, как птичка, поэтому Рубика позволила ей говорить, разглядывая интерьер особняка Клейморов. Богатство ошеломило ее.

Рубика была так поражена, увидев, что у каждой двери были уникальные дверные ручки, которые хорошо сочетались друг с другом, а рельефы на стенах в виде маленьких нимф были все в разных позах.

Кто же так украсил дом?

Кто бы это ни был, этот человек, должно быть, обладал большим вкусом. Герцог Клеймор? Карл-дворецкий? Или Энн-экономка? Однако, судя по одежде, которую они носили, трудно было предположить, что у них был такой талант.

’И шторы, кажется, шелковые... за ними, должно быть, трудно ухаживать, но они выглядят идеально.’

По дороге Энн рассказала ей о каждой части особняка.

”В этой комнате работают швеи. Они будут шить вашу одежду. Все они работают швеями не менее 20 лет.”

”20 лет? Сколько их там?”

Рубика хотела немедленно вбежать в комнату, но сдержалась и задала простой вопрос.

"В настоящее время их пять. Я планирую нанять еще около четверых.”

Швей, хорошо умеющих шить, было трудно найти. Тем, у кого большой опыт, им платят даже больше, чем экономке. У Энн их уже было 5, но она говорила, что наймет еще 4, но Рубика не была в восторге от этого. Она начала волноваться.

‘ ... смогу ли я разорить эту семью, даже если потрачу все деньги?’

Рубика всегда вела простую жизнь, поэтому ее уверенность начала угасать.

’

’Семья Клеймор, должно быть, следовала добродетели Королевства Серитос. Этот ковер на полу дорогой, но его рисунок и цвета скромные.’

Энн не знала, о чем думает Рубика. Вместо этого она просто обрадовалась, увидев, что Рубика смотрит вокруг широко раскрытыми глазами, как деревенская девушка.

’Эдди нужен кто-то такой теплый и невинный.’

Эдгар был самым умным и самым холодным герцогом Клеймором. Вот что знал весь мир. Однако Энн помнила, каким он был, когда были живы его родители. Он был крайне умен и немного холоден, но он был хорошим молодым человеком. После смерти родителей он потерял чувство радости и стал холодным, холодным как лед.

***

Все в особняке были потрясены, когда Эдгар вдруг объявил, что собирается сделать предложение баронессе неделю назад.

Рубика Бернер.

Они никогда раньше не слышали этого имени.

Женщина, которой не хватало, чтобы принадлежать к столичному обществу. Кроме того, она была слишком стара. После ряда возражений и обсуждений семье Клеймор пришлось провести встречу с родственниками. Энн также присутствовала на собрании, поскольку ее покойный муж был Тейлором и, следовательно, членом семьи Клейморов.

Это был важный вопрос. Около полудня в зале особняка уже было полно народу. Однако Эдгар, отсутствовал он был на встрече с королем.

”Где его светлость?”

“Он едет из королевского замка.”

“Как долго, по его мнению, мы можем ждать?”

Они начали сердиться, и слугам с Энн пришлось приложить все усилия, чтобы успокоить их. Эдгар пришел только тогда, когда зашло солнце и начала опускаться темнота. Он сел на стул, закрыл глаза и наслаждался грубыми протестами и возражениями своих родственников.

После этой суматохи он произнес вполголоса.

“Я не женюсь ни на какой другой женщине.”

В этот момент Энн увидела нескольких человек, которые не могли сдержать своей радости. Глупые люди, которые верили, что смогут получить наследство Эдгара, если он умрет, не оставив наследника.

Энн пожалела Эдгара. В столь юном возрасте на плечи Эдгара легла огромная ноша-его титул и обязанности. Более того, у него даже не было родителей, чтобы помочь ему и направить его. Его взрослые родственники давали советы только для собственного блага, они никогда не собирались помогать ему.

“Если вы будете возражать против этого брака, я останусь холост до конца своей жизни. Я также выберу Джозефа своим наследником.”

В зале воцарилась тишина. Даже Энн была так потрясена, что чуть не выронила платок.

”Ваша Светлость! В нем нет крови семьи Клеймор.”

“Неужели вы впали в маразм в таком юном возрасте?”

Эдгар слушал протесты родственников, не моргнув глазом.

“Кто-нибудь из вас-“

Эдгар начал медленно говорить. Тон его голоса был низким, но в шумной комнате он был слышен довольно хорошо. Люди из семьи Клеймор начали прислушиваться, когда он начал говорить. Эдгар был молодым герцогом, но он уже возглавил семью.

"...окончил академию с отличием?”

В одно мгновение все замолчали. Эдгар был единственным человеком в семье Клейморов, который рано окончил академию как лучший студент и был назван профессорами "гением нашего времени".

"Семья Клеймор не получила от этого много чести, потому что ее родословная была великой!”

Эдгар смотрел на своих родственников по очереди холодными голубыми глазами.

Его глаза обладали подавляющей силой, которая заставляла других отводить взгляд. Им казалось, что этот взгляд может заглянуть даже в их души.

”Мы изобрели великолепное оружие, которое работает с камнями манны. Мы принесли изобилие в королевство Серитос. Мы спасли его людей. Жизнь людей зависит от того, что Клейморы изобретут в этом году. Семья пользуется большими привилегиями не из-за своей родословной. Ничуть. Если я не получу наследника, будет правильно, если Джозеф, лучший ученый и изобретатель, мой ученик, сменит меня на посту герцога.”

Это было шокирующее решение, которое не имело никакого смысла. Однако люди из семьи Клеймор знали, что король будет более чем счастлив удовлетворить ее, если герцог обратится с такой просьбой. Джозеф мог стать приемным сыном Эдгара и получить благословение нимфы.

”Ладно, Рубика Бернер. Она определенно недостаточно хороша для этой семьи. Она выросла в доме торговца. Она слишком стара и даже не имеет приданого.” Внезапно заговорил Зилехан, который до этого спокойно слушал. Можно было видеть, как шевелится его борода, когда он продолжал говорить: "но, Эдгар, какое это имеет значение, если ты любишь ее? Неужели герцог Клеймор будет скупиться и беспокоиться о приданом своей жены?”

С тяжелым сердцем Эдгар понял, что Зилехан продумал каждое слово. Лучше бы ребенок Эдгара унаследовал его богатство, чем Джозеф стал наследником.

Он пытался давить на чувства Эдгара, чтобы получить то, что он хотел.

“Ну-ну, давайте не будем такими узколобыми.”

“Но…”

“И, согласно сообщению, покойная мать Рубики Бернер была второй дочерью графа Ламина. Вы должны знать, как отличилась семья Ламин. Я уверен, что она не пренебрегла образованием своей дочери.”

Эдгару не нравилось то, что делал Зилехан, но, поскольку это было ему полезно, он позволил ему продолжить. Те, кто сначала возражал, решили, что лучше больше заботиться о том, что они получат, чем беспокоиться о репутации семьи.

К тому же для них было бы лучше, если бы герцогиней стала женщина из неблагополучной семьи. Они думали, что это позволит им иметь больше контроля над многими семейными предприятиями.

“Я действительно беспокоюсь, но поскольку Мисс Бернер дочь баронета, она явно леди.

“Если Его Светлость так любит ее ... “

“Какая же это трагедия, если он не может жениться на женщине, которую любит, только потому, что он герцог Клеймор?“

“Давайте все поддержим любовь его светлости.”

Теперь Эдгар превратился в романтического парня, отдавшего свое сердце Рубике Бернер. С их точки зрения, у герцога не могло быть другой причины жениться на такой скромной женщине. Эдгар холодно посмотрел на них.

’Какая милая отговорка.’

Когда слово "любовь" было добавлено к такому иррациональному делу, все встало на свои места. Эдгар решил воспользоваться этим недоразумением, когда отправился к королю за специальным разрешением.

“Я люблю ее.”

Этой короткой фразы было достаточно, чтобы одурачить всех, кроме одного человека-самой Рубики.