Секретный Гардероб Герцогини (KR) (Переведено) Глава 31.

На долю секунды Эдгар задумался, стоит ли ему скрестить пальцы. В отличие от Рубики, которая могла прикрыть руку букетом, у него ничего не было.

Кроме того, ему действительно не за что было чувствовать себя виноватым перед богом.

Не то чтобы он был влюблен в другую женщину. Поскольку он женится на Рубике, его гордость не позволит ему пренебречь своим долгом мужа.

’Почему я должен говорить "истинная любовь", а не клясться браком?’

Эдгару это не понравилось, но тем не менее он ответил:

"Я тоже.”

Рубика удивилась, услышав это. Он сказал "Я тоже" вместо "Да" перед Хюэ? Что же это был за человек?

Однако эта мысль не продлилась долго, так как то, что священник сказал дальше, заставило ее ум затуманиться.

"Пришло время поцеловаться, чтобы доказать это перед Хюэ.”

Поцелуй?

Почему мы должны целоваться?

Как я могла забыть об этом?

Рубике хотелось громко закричать о собственной глупости. Она отвлеклась на красивое свадебное платье и убранство свадебного зала и забыла, что для нее важнее всего.

Согласно священной книге Хюэ, которую когда-то дали человечеству нимфы, свадебный обет, произнесенный перед богом, должен был завершиться поцелуем. Это нужно было сделать обязательно.

“И так…”

Священник подал им знак, и Эдгар первым повернулся к Рубике.

Рубика поняла, что должна была сделать то же самое, но не смогла, так как ее тело было заморожено. Ее голова говорила, что это необходимо, и она должна была покончить с этим, но ее тело не соглашалось.

“Невеста стесняется.”

Верховный жрец неверно истолковал колебания Рубики и заговорил, чтобы подбодрить ее. Колеблясь больше, она могла вызвать подозрения у других, но она не могла быть храброй. Затем Эдгар резко схватил ее за талию. Он заставил ее посмотреть на себя.

Его рука на ее талии словно горела огнем. Его рука всегда была холодной, но не в этот раз. Вскоре золотая вуаль была снята, и она ясно увидела его лицо.

’...все в порядке. Его лицо прекрасно, но я видела его уже много раз. Должно быть, я уже привыкла к этому.’

Однако ее сердце проигнорировало ее мнение и снова начало биться быстрее. У нее не было выбора.

‘Так близко!’

Их лица были так близко, что она могла слышать его дыхание, его лицо было идеальным даже на таком близком расстоянии. Его голубые глаза, в которых отражались огни, были похожи на чистый океан, отражающий солнечный свет.

Ни одно слово не годилось для описания этих голубых глаз, и они смотрели прямо на Рубику.

И это прекрасное лицо склонилось к ней.

’О нет!’

Рубика не была невосприимчива к таким вещам. Ей нравилось наблюдать за красивой парой, шепчущей о любви издалека.

Что может быть прекраснее, чем пара целующихся, не заботясь о том, что другие смотрят на них? Когда она увидела это, ее сердце затрепетало, и ей стало тепло. Однако она не хотела, чтобы ее целовал красивый мужчина.

Поцелую между очаровательным мужчиной и красивой женщиной, она предпочитала наблюдать за ними. Увидеть сразу двух красивых людей было все равно что убить двух зайцев одним выстрелом. Но теперь, когда это происходило с ней, она чувствовала себя совершенно иначе.

Дыхание, исходившее из-под острого носа Эдгара, щекотало ей лицо, и его запах тепло окутывал ее. Она видела себя в этих ясных голубых глазах.

‘Аааа!’

В конце концов, она не смогла преодолеть предстоящую реальность и закрыла глаза. Вскоре что-то мягкое коснулось ее губ. Ей показалось, что губы Эдгара были очень мягкими и теплыми.

Поскольку его рука была холодной всякий раз, когда она держала ее, она ожидала, что его губы будут такими же, но это было не так.

’...теперь он уйдет.’

Рубика подумала, что Эдгар отстранится, когда их губы встретились. В столице было много красивых дворянок, а Эдгар был герцогом. Было много дам, актрис и певиц, которые хотели его.

Он мог встречаться с любой женщиной. Он, вероятно, хотел бы поцеловать такую красивую женщину, а не такую, как Рубика…

’А?’

Его губы никуда не делись. Вместо этого он продолжал целовать ее, и она почувствовала, как лицо становится горячим.

Это не правильно!

Рубика попыталась сделать шаг назад, чтобы отойти от него, но его рука оказалась быстрее ее. Он притянул ее еще ближе. Талия Рубики коснулась тела Эдгара. Волнующие ощущения распространились по всему ее телу и овладели ею. Она слегка откинулась назад от этого внезапного жеста, и ее губы приоткрылись.

Что-то мягкое проникло в приоткрытый рот. Он осторожно ощупал ее зубы и потерся о небо. Он двигался довольно уверенно.

Рубика подумала, что пришло время оттолкнуть его, но она была пьяна от приятного ощущения, которое вызывал у нее язык и его запах.

Большинство любителей прекрасного думают, что красота только в том, что видно.

Однако, эти люди ничего не знают.

Красота - во всем, что слышно, едят, нюхают и чувствуют. Среди них прикосновение - самая примитивная красота, которую человек чувствует в первую очередь.

Новорожденные дети не могут хорошо видеть. Они чувствуют себя комфортно, когда ощущают что-то мягкое, что можно схватить.

Дети любят это чувство красоты. Даже после того, как они начинают чувствовать что-то более ясно, когда они находят что-то интересное, они кладут это в рот, чтобы добавить больше информации к тому, что они слышали и видели.

Да. Язык-это тонкий и чувствительный орган, который позволяет нам "чувствовать" красоту наиболее ясно. Когда вы не можете видеть, у вас нет выбора, кроме как полагаться на то, что вы можете чувствовать.

Слишком поздно Рубика пожалела, что закрыла глаза. Однако она не нашла в себе мужества открыть их снова. Рука Эдгара крепко держала ее за талию, а его мягкий язык, двигавшийся у нее во рту, контролировал каждое ее ощущение.

‘… ах.’

От большинства мужчин пахло алкоголем или потом. Вместо этого свежий запах, похожий на запах глубокого леса, щекотал кончик ее носа.

Почему он был так красив?

Рубика не могла контролировать свое тело, опьяненная чувством, которого никогда не испытывала раньше. Нижняя часть ее тела потеряла силу. Если бы сильная рука Эдгара не держала ее, она бы тут же упала. Она ничего не могла поделать с нахлынувшим чувством. Она просто терпела Эдгара, когда он страстно целовал ее.

"ХАА.”

Его губы оторвались только тогда, когда у нее перехватило дыхание. Рубика тяжело дышала и вдыхала воздух. Затем она посмотрела на Эдгара. Было что-то странное, но горячее в этих голубых глазах, которые были такими холодными. Когда он снова посмотрел на нее, он выглядел удивленным.

‘Что это за выражение? Удивлена должна быть я.’

”Хм, хм.”

Андре, потрясенный страстным поцелуем, едва пришел в себя и откашлялся.

”Свадебная клятва завершена. Я даю вам благословение Хюэ.”

Андре начертил на их лбах знак благословения. Он был тронут их поцелуем, поэтому изо всех сил старался произнести все известные ему слова благословения.

Поскольку свадьба уже состоялась, Рубика упустила свой шанс обвинить Эдгара прямо на месте. Из-за их страстного поцелуя, даже свидетели смотрели на них с радостью.

‘Он хотел какого-то эффекта? Или это злой умысел?’

Множество мыслей пронеслось у нее в голове, пока она пыталась найти ответ на внезапный поцелуй Эдгара. Но как она ни старалась, ответа так и не нашла. Если бы он преследовал какую-то цель или просто был злым, он не выглядел бы таким удивленным.

”И напоследок, пожалуйста, подпишите письменную клятву. Аббатство сохранит один экземпляр, а другой принадлежит новой паре.”

Первыми документ подписали два свидетеля. Свидетелем Рубики был известный ученый, живший неподалеку от особняка Бернеров, но она никогда раньше его не видела.

‘Я не знаю никого, кто мог бы стать моим свидетелем, так что...‘

После того, как они закончили подписывать, Рубика посмотрела на документ, который теперь лежал перед ней, не меняя выражения лица. После первой страницы, которая почти совпадала со свадебным обетом, произнесенным первосвященником, она увидела подписи свидетелей, поэтому подписалась на следующей странице под своим печатным именем. Затем она попыталась передать его Эдгару, но Андре остановил ее.

“Здесь ваше новое имя. Вы также должны расписаться под ним.”

Рубика была потрясена, увидев, куда он указывает.

Чрезвычайно длинный титул. Верховный жрец выглядел так, словно мог понять, что чувствует Рубика. Он перевернул страницу и показал ей, где она должна была расписаться. Там, был написан титул Бернерского баронета, который она согласилась передать семье Клейморов, когда выйдет замуж.

‘И весь этот шум из-за такого незначительного титула… ‘

Она горько улыбнулась, но титул баронета Бернера нравился ей больше, чем любой другой титул, следующий за фамилией Клеймор.

И не только потому, что это был титул ее отца. Другие титулы были заработаны убийством или смещением кого-то, но этот титул был заработан спасением жизней.

’Хорошо, что имя Бернер останется официально моим даже после свадьбы.’

Рубика расписалась и передала Эдгару документ. Затем она подписала копию и для аббатства.

”Теперь ритуал завершен. Пускай вы будете счастливой парой до конца своей жизни.”