Она стала такой милой [Завершено✅] Глава 35

Жена главы деревни, полная тётушка, налила им чаю. Это был не самый хороший чай, но это лучшее, что они могли предложить.

Линь Цинцин спокойно пила чай, как вдруг из ниоткуда появился мяч и приземлился ей на ногу. Девушка подняла его и увидела, как женщина с растрёпанными волосами, грязным телом и лицом внезапно бросилась к ней, чтобы попросить у неё его.

Линь Цинцин вернула ей мяч, и женщина улыбнулась, обнажая два передних отсутствующих зуба:

— Спасибо! — она потянулась и взяла его, а Линь Цинцин заметила, что безымянный палец и мизинец на её руке были сломаны.

Линь Цинцин подсознательно нахмурилась, но, естественно, не стала спрашивать о травмах людей и вежливо отвела взгляд.

Однако она была удивлена, что в такой отсталой горной дереве, казалось бы, вульгарная деревенская женщина могла говорить с таким чистым английским акцентом.

Полная тётушка подошла, потянула деревенскую женщину и подтолкнула её обратно к дому, затем извинилась перед гостями и сказала на не очень беглом китайском:

— Извините, это моя невестка, она немного не в себе, она вас не напугала?

Все поспешно ответили, что это не имело значения.

Линь Цинцин не стала слишком много думать, допив чай, она отправилась снимать место вместе с Мо Цинъянь.

Задача Мо Цинъянь заключалась в том, чтобы помочь семье вырастить пшеницу.

Мо Цинъянь следовала примеру и вслед за тётушкой промыла и посеяла семена пшеницы на ровной земле. Иногда она болтала с тётей, и за всем этим процессом следили две камеры.

Линь Цинцин ждала какое-то время в деревне, но так и не дождалась, когда придёт Му Цун, поэтому планировала найти его и заодно обговорить с режиссёром график.

Место, в котором снималась Мо Цинъянь, находилось не в деревне, оно было вдалеке от неё.

У входа в деревню стоял небольшой заброшенным храм. Пока Линь Цинцин шла к нему, она увидела мужчину в белом халате, направляющемуся туда же. С первого взгляда она поняла, что это Сян Хуаян.

Сейчас Линь Цинцин не испытывала к нему ничего. Теперь у неё есть муж и ребёнок, а прошлое пусть останется прошлым.

Хотя это было слегка неловко, Линь Цинцин поприветствовала его, улыбнувшись и кивнув.

— Цинцин, — остановил её Сян Хуаян.

Она остановилась и нахмурилась, хотя он всегда звал её так, теперь она чувствовала дискомфорт, когда он обращался к ней подобным образом.

— Что случилось?

Выражение её лица было таким холодным, что мужчина даже не знал, с чего начать. После секунды тишины, он спросил:

— Как ты?

Девушка какое-то время молчала. Она не знала, почему он задал такой вопрос.

— Я в порядке, спасибо за твоё беспокойство, — ответила Линь Цинцин.

— Я слышал, ты потеряла память?

— От кого ты это слышал? Лу Вэньцянь? — наверное, она была единственным, кто мог знать о потере памяти.

— Ага.

Линь Цинцин не понимала, зачем он вообще упомянул её амнезию:

— Я потеряла память. Но лишь потому, что я не помню прошлое, не значит, что ничего не произошло.

Линь Цинцин не хотела продолжать с ним диалог, она развернулась, но неожиданно Сян Хуаян схватил её за руку. Его движения были поспешными, словно то, что он схватил её за пальцы было подсознательным действием.

Лицо Линь Цинцин стало безэмоциональным, Сян Хуаян также понял, что потерял контроль и быстро отдёрнул руку, проговорив:

— Прости.

— Ты хочешь ещё что-то сказать?

— Я… — он молча смотрел на неё какое-то время. — Ты мне поверишь, если я скажу, что сожалею обо всём?

— Сожалеешь?

— Да, я сожалею об этом. Ты думаешь, я заслужил это?

«…»

Она немногое знала о Сян Хуаяне. Она действительно не понимала, почему он неожиданно говорил ей подобное. Почему он сказал, что сожалеет?

Линь Цинцин немного злилась, пытаясь сохранять спокойствие, она сказала:

— Ты не должен говорить мне это. Я замужем, у меня есть ребёнок. У меня счастливая жизнь. Неважно, заслуживаешь ты это или нет, это ничего не значит для меня.

Услышав это, он замер на секунду, а потом подарил ей кривую улыбку:

— Мне жаль, я сказал слишком много.

Маленький храм рядом с ними был не слишком большим, и по обе стороны от него были дороги, ведущие в деревню. Поскольку храм был ветхим и не имел окон, отсюда они могли видеть противоположную сторону маленького храма.

Линь Цинцин и Сян Хуаяну было больше нечего сказать. Они собирались разойтись, но девушка увидела рядом с храмом знакомую фигуру и сразу узнала в ней Му Цуна.

Ей как раз нужно было кое-что у него спросить, она планировала пройти через маленький храм, чтобы поговорить с ним. Но когда она подошла ближе, обнаружила, что Му Цун был с человеком, а точнее менеджер тащил одного человека весь путь до сюда.

Линь Цинцин увидела это и проглотила своё обращение к Му Цуну. Девушка также узнала человека, которого он тянул. Это была та глупая невестка, которую они видели в доме толстой тётушки.

Линь Цинцин увидела, как Му Цун вытаскивает её из маленького храма, в спешке поднимая рукав на её руке. Женщина была одета в толстую хлопковую стёганную куртку с цветочным узором, и у мужчины ушло много времени, чтобы поднять рукава одежды. Было непонятно, что он увидел на её руке, но всё его тело внезапно напряглось, он смотрел на глупую невестку, после чего отступил и сказал:

— Нет, нет, видимо, я ошибся человеком, я, должно быть, ошибся человеком.

Сказав это, он в лёгкой панике ушёл.

Линь Цинцин чувствовала что-то странное. Такие ветераны, как Му Цун, всегда были спокойны и собраны. Что такое он увидел, что заставило его потерять свою выдержку?

Невестка всё ещё стояла там, Линь Цинцин подошла и увидела, как она почёсывала локоть кончиками пальцев, издавая странный звук.

Линь Цинцин посмотрела на её локоть, на нём был шрам.

Линь Цинцин была озадачена. Она отошла в другую сторону, чтобы лучше рассмотреть и увидела, что на локте был не шрам, а родинка. Родимое пятно в виде бабочки, она уже видела подобную раньше.

На фотографии Му Цуна у его девушки, точно такое же родимое пятно.

«Она не умерла, она пропала пятнадцать лет назад».

«Это случилось пятнадцать лет назад, когда в небе не было так много глаз, она пропала, когда была на каникулах. В очень отдалённом месте, Му Цун возвращался туда все эти годы, но так и не смог её найти».

«Жалко эту девушку. Если бы она могла развить свой талант, то не уступала бы всем нынешним звёздам».

«После обращения в полицию в то время было вызвано множество полицейских, но по-прежнему ничего не нашлось. Она словно растворилась в воздухе».

Линь Цинцин вспомнила, что слышала всё это, и она неожиданно сообразила, что это место было не так уж далеко от места, где пропала девушка Му Цуна.

Теперь Линь Цинцин начала думать о том, не взял ли Му Цун этот документальный фильм потому, что место, где его снимали, находилось недалеко от места пропажи девушки.

Линь Цинцин не могла в это поверить, она смотрела на женщину перед собой. Её глаза были тусклыми, её волосы — растрёпаны, а её лицо было желтоватым, зубы отсутствовали. Она была грязной, вся запачкана коричневыми и чёрными пятнами непонятного происхождения.

Линь Цинцин просто не могла соотнести её с той красивой девушкой на фотографии, которую видела раньше.

«Почему всё это случилось, и почему она здесь?»

Теперь Линь Цинцин поняла, почему чувствовала, что что-то не так, когда в первый раз приехала в деревню.

В настоящее время развит внутренний транспорт, и многие молодые люди в сельской местности предпочитают работать в больших городах, поэтому большинство тех, кто остался в сельской местности, были стариками, детьми или женщинами, но в этом селе было больше мужчин, чем женщин.

И люди выглядели простыми, искренними и честными, но когда их взгляд падал на кого-то, они казались странными и жадными, как если бы смотрели на свою добычу.

Сян Хуаян ещё не ушёл. Он проследовал за Линь Цинцин и посмотрел на её лицо, которое было застывшим, словно она была сражена молнией, Сян Хуаян заволновался:

— Что случилось?

— Мы должны убираться отсюда сейчас же!

Линь Цинцин нахмурилась, взяла свой телефон и взглянула на него, но здесь совершенно не было сигнала.

Линь Цинцин вернулась в деревню и увидела, что во внутреннем дворе поставили несколько больших круглых столов, жители деревни подавали еду, фотографы уже вернулись. Вымыв руки, они сели за стол и болтали с жителями деревни. Казалось, они были счастливы.

Линь Цинцин посмотрела вокруг, но не увидела Му Цуна, но нашла Жань Нань. Она оттащила её в сторону, сказав:

— Нам нужно срочно отсюда уходить.

Жань Нань была сбита с толку серьёзным тоном и спросила:

— Что случилось?

— Ты помнишь Мэн Тянь? Девушку, которая дебютировала в то же время, что и ты. Девушка Му Цуна.

— Помню, но что такое?

— Глупая невестка, которую мы только видели в деревне, невестка главы деревни, это она.

«…»

У Жань Нань, разумеется, на лице было написано «ты что, издеваешься надо мной?»

— Я видела Мэн Тянь на фото. У неё есть родимое пятно в виде бабочки на руке. Это особенное родимое пятно. Я видела точно такое же на руке этой глупой невестки.

— Правда? — Жань Нань медленно приходила в норму.

Линь Цинцин кивнула:

— Я подозреваю, что она исчезла, потому что её похитили и продали сюда. Возможно, люди в этой деревне — торговцы людьми. В любом случае, нужно быть начеку, нам стоит уехать отсюда как можно скорее.

Сначала лицо Жань Нань приняло задумчивое выражение, после чего она кивнула.

После короткого обсуждение Жань Нань обратилась к полной тётушке:

— Я не очень хорошо себя чувствую, я хочу спуститься с гор, чтобы провериться. Вам необязательно ждать меня на трапезу.

Полная тётушка говорила с энтузиазмом и улыбкой на лице, но когда услышала то, что сказала Жань Нань, то, нахмурившись, отозвалась:

— Что не так? Разве с вами нет врачей?

— Несмотря на то, что нас сопровождают доктора, — ответила Жань Нань, — не все лекарства есть с собой, так что нам нужно спуститься, чтобы купить их.

Линь Цинцин также вклинилась в разговор, добавив:

— Мы вернёмся через несколько минут, девушки от природы деликатны, — она попыталась сделать выражение своего лица более естественным, после чего подмигнула Мо Цинъянь. — Пошли, Цинъянь.

Опаснее всего оставаться здесь было для девушек. Поэтому они планировали сначала спустить всех девушек с гор, а потом вызвать полицию.

Мо Цинъянь больше ничего не спрашивала, кивнула и пошла за Линь Цинцин.

Жань Нань также позвала двух других девушек-звёзд, которых привела, но, разумеется, в компании были и свиньи.

— Жань Нань, разве ты не была в порядке? Почему тебе становится плохо так неожиданно? Жители деревни приготовили все эти блюда. Разве это вежливо, уходить именно сейчас? — у Лян Синь было серьёзное лицо. — Цинцин, тебе не нравится еда местных жителей? Жань Нань была в полном порядке. После того, как ты сказала ей что-то, она захотела уйти. Теперь ты богатая леди, ты привыкла к деликатесам. Ты даже не можешь понять, насколько плохо кормят в сельской местности.

Линь Цинцин, видимо, действительно не очень нравилась Лян Синь. Независимо от повода, та всегда должна была сказать ей пару добрых слов, чтоб стать счастливой.

Жань Нань, судя по всему, также посчитала Лян Синь глупой свиньёй. Она пристально уставилась на неё, после чего объяснила полной женщине и другим милым голоском:

— Не поймите меня неправильно. Мне нужно спуститься с гор, потому что я действительно плохо себя чувствую.

Полная тётушка ответила:

— Почему тогда вы зовёте с собой всех этих людей? Вам же не нужно столько людей, чтобы купить лекарства у подножия горы, не так ли? Почему бы мне просто не попросить моего младшего сына купить их вам, скажите, что вам нужно.

Жань Нань улыбнулась уголком рта:

— Не утруждайте себя, мы сделаем всё сами.

— Нет необходимости так торопиться, — сказала в ответ полная тётушка. — Еда уже готова, и вы можете ещё поесть. Кроме того, сейчас всё в порядке, так что необязательно делать всё так неожиданно, не так ли?

Линь Цинцин и Жань Нань переглянулись. Было очевидно, что они обе поняли, что полная женщина не хотела, чтобы они спускались с гор, и Линь Цинцин мгновенно почувствовала что-то неладное.

Неожиданно главная свинья во всей команде, Лян Синь, посмотрела на них и заявила:

— Все были психологически готовы переносить трудности, находясь на съемках. Это лучшее, что могут дать нам жители деревни, разве мы не должны быть благодарны? Мы работаем и страдаем с жителями под камерами. Думаешь можно делать что угодно, когда камеры не снимают?

Когда она сказала это, ей казалось, что Линь Цинцин и другие были очень неразумны. Несколько фотографов за другим столом уже начали есть, и они, вероятно, не понимали поведения Линь Цинцин и других.

Линь Цинцин быстро начала анализировать сложившуюся ситуацию. На их стороне было восемь женщин и десять мужчин, а в деревне, как минимум, двадцать мужчин. Хотя женщин было меньше, их было более десяти. У команды было недостаточно сил. Кроме того, эти деревенские женщины по силе могли сравниться с мужчиной, поэтому им не стоило завязывать потасовку.

— Маленькая девушка права, это лучшее, что мы могли вам предложить, просто смиритесь с этим. Я попрошу двух своих сыновей спуститься с горы, чтобы купить кое-какие вещи, чтобы развлечь вас сегодня днём.

Полная тётушка говорила очень искренне, а её лицо было простым и тёмным. Когда она сказала это, то вызвала у людей чувство жалости, показывая, что эти городские девушки вызывают трудности. Это заставило людей смотреть свысока на Линь Цинцин и других.

Даже несколько фотографов присоединились к этому, также высказывая своё недовольство.

Нынешняя ситуация была довольно сложной. Полная женщина снова заблокировала им спуск с гор, и предположение Линь Цинцин казалось верным на восемь из девяти. Если хозяева будут настаивать, то гости не смогут победить их. Они не могут спуститься, они не могут позвонить в полицию без сотового сигнала, так что же им теперь делать?

Она посмотрела на еду и, уже догадываясь, что у этих людей недобрые намерения, не осмеливалась есть хоть что-то из их еды. Учитывая, что они могли в неё что-то добавить, у них действительно нет выхода.

Как раз в тот момент, когда обе стороны зашли в тупик, они увидели, как из неоткуда появился Му Цун. Казалось, будто его сильно ударили, он находился словно в трансе, он шёл, сильно ступая одной ногой, а другой едва ли. Однако, когда он неожиданно увидел старшего сына главы деревни, который являлся мужем глупой невестки, то глаза Му Цуна стали красными, они были наполнены гневом. Менеджер был похож на разъярённого зверя и с рёвом набросился на мужчину:

— Я убью тебя! Я убью тебя!

Он кинулся и схватил мужчину за шею, и тот, не показав слабости, ударил его ногой. Эти двое боролись друг с другом, глава деревни поспешно призвал двух мужчин остановиться.

Несколько мужчин из той же группы были ошеломлены, но вышли вперёд, чтобы удержать Му Цуна.

Один из фотографов схватил его и спросил, что происходит, Му Цун с красными глазами и хриплым голосом ответил:

— Эти люди — торговцы люди! Чёртовы торговцы людьми!

Когда всё поутихло, глава деревни вдруг сказал что-то на диалекте, которого они не знали, после чего жители деревни подняли ножи, мотыги, серпы и другие инструменты из стога сена рядом равниной во дворе, окружая их.

Все коллеги были настороже. Лян Синь выглядела ошеломлённой. Она побледнела от испуга и поспешно спросила у Линь Цинцин:

— Они… Они же не настоящие торговцы людьми, не так ли?

Линь Цинцин холодно глянула на неё, проигнорировав. Жань Нань была в ярости, когда увидела Лян Синь. Она пошла прямо к жителям деревни и сказала:

— Я знаю, что вам нужны женщины. У нас есть одна, которая была бы не против здесь остаться, хотите взять её? — она подтолкнула вперёд Лян Синь. — Ей очень понравилась ваша еда, она хотела бы остаться здесь и пострадать вместе с вами.

Лян Синь была потрясена и молниеносно спросила:

— О чём ты говоришь? Когда это я сказала, что хочу остаться здесь?

Жань Нань подняла брови и уточнила:

— Разве ты у нас не самая понимающая? Разве ты не была польщена, что они сделали всё, что могли, чтобы развлечь нас? Почему в мгновение ока ты посмотрела на всех свысока?

Лян Синь оказалась заблокирована ею. Она с опаской глянула на жителей деревни, и теперь ей стало по-настоящему страшно.

Жители деревни что-то бормотали и не понимали, о чём эти двое говорили, но затем они увидели, что у второго сына главы деревни загорелись глаза, и он указал на Линь Цинцин.

Увидев это, Линь Цинцин мгновенно почувствовала, что это не очень хорошо. Она увидела, как глава деревни посмотрел в его сторону и кивнул. После чего глаза мужчины загорелись ещё сильнее, он потёр руки и направился в сторону Линь Цинцин.

Она посмотрела на его жадный взгляд, подсознательно почувствовала тошноту.

Фотограф и доктора, судя по всему, видели цель этого мужчины и встали перед девушкой, защищая участницу их коллектива.

— Вы знаете, что делать нечто подобное незаконно? Среди нас несколько публичных людей, если они пропадут, полиция определённо будет их искать. Наша компания также знает наше месторасположение. Также, у нас есть связи с местной властью и правительством. Как только у нас будут неприятности, они определённо найдут нас здесь так скоро, как будет возможно, и вам не сойдёт это с рук, — Линь Цинцин совершенно не хотелось с ними драться, она хотела их убедить.

Теперь открылись их истинные лица, и полная женщина более не была так вежлива, она сказала с насмешкой:

— Я не знаю таких вещей, как закон, у меня есть много способов научить людей, как себя вести. Когда придёт время, я привяжу их к огню, вырву им языки, отрежу пальцы и позволю старикам хорошо поесть. Тогда я посмотрю, достаточно ли вы послушны. Даже если кто-то придёт проверить, мы спрячем их в подвале, кто сможет их найти? Что касается этих ребят, то их порубят и побросают на заднюю гору вместе с навозом. Кто об это расскажет?

Это было так ужасно, вульгарно и варварски, что Линь Цинцин даже задумалась, живут ли они с ней в одном мире. Она подумала о двух сломанных пальцах Мэн Тянь и задалась вопросом, не отрубили ли они их ей.

У мужчины, который подходил к Линь Цинцин, было мачете в руке. Его лицо было свирепым, и он сказал на плохом мандаринском:

— Кто посмеет остановить меня, если я захочу зарезать вас до смерти?

Пока он шёл, он размахивал мачете, явно не испытывая никаких угрызений совести.

Люди, которые долгое время жили в цивилизации, несколько боялись такого варварства. Несколько людей, стоявших перед Линь Цинцин, подсознательно глянули друг на друга, и никто не осмелился выйти вперёд.

В этот момент мужчина взял большой бамбуковый шест и подошёл к нему, пока шёл, он говорил:

— А Лян, ты прикрываешь девушек, иди первой. Брат Ци, иди сюда и помоги мне.

Говорившим был Сян Хуаян, когда он сказал это все, у каждого словно была своя опора. Человек по имени А Лян призвала Линь Цинцин и других быстро уйти, несколько других мужчин также взяли бамбуковые палки, табуреты и другие вещи и подошли к Сян Хуаяну.

Однако, прежде чем Линь Цинцин успела уйти, подоспели деревенские женщины и преградили ей путь, возглавляемые женой главы деревни. Женщина скомандовала:

— Свяжите этих девушек и разделите их на каждую семью!

Линь Цинцин не была до конца уверена в тот момент. Хотя она была худой, она была не так уж слаба, учитывая, что она занималась физическими упражнениями в старшей школе и колледже и также занималась саньда в колледже. Хотя у неё не было хорошей практики в последнее время, но у неё всё ещё были навыки, так что она могла бы справиться с женщиной из деревни.

Но другие явно не имели такой хорошей физической подготовки, особенно как у мужчин, А Лян не могла бы справиться со столькими деревенскими девушками.

«Что нам теперь делать? Неужели мы действительно должны быть связаны этими девушками, чтобы быть жёнами для тех пожилых неженатых мужчин?»

Не было ни сети, ни сигнала, у нее даже не было возможности позвать на помощь.

Девушки звёзды, вероятно, испугались и начали плакать.

Жань Нань, судя по всему, никогда не сталкивалась с такой ситуацией, и теперь побледнела от страха.

Линь Цинцин также чувствовала себя так, словно готова заплакать. Но она понимала, что ей нужно оставаться спокойной в такой ситуации.

«Что делать? Что делать?»

Она не хотела быть женой для кого-нибудь здесь, у неё уже есть И Цзэянь и Сяо Юань.

 «И Цзэянь, И Цзэянь».

Её бог-мужчина, она так сильно его любила, если бы эти люди действительно осквернили её, она, возможно, захотела бы умереть.

Пока она думала об этом, её глаза становились красными. В её руках наконец был мужчина, она не поцеловала его достаточно раз, и она ещё недостаточно спала с ним!

Сейчас она действительно скучала по нему, хотела удобно лежать в его руках, чтобы он держал её. Его руки были тёплыми и сильными, очень комфортными.

Чем больше она об этом думала, тем сильнее хотелось заплакать.

— Что вы делаете? Я пришёл не вовремя? — раздался медленный, но уверенный голос.

Линь Цинцин на секунду застыла.

«Я скучаю по нему так сильно?»

Но она действительно услышала голос И Цзэяня.

Она поспешно посмотрела в сторону голоса и увидела несколько человек, стоящих на дороге в деревню, а вёл их И Цзэянь.

Сегодня он был одет очень по-простому, свободный серый свитер с круглым вырезом, чёрные повседневные брюки и обычная обувь на ногах. Это был совсем не деловой костюм вроде пиджака и галстука.

Однако, когда мужчина появился, его поведение всё ещё было внушительным, его нельзя было воспринимать легкомысленно. Он совсем не вписывался в обстановку пустынной и полуразрушенной деревни.

Из-за того, что он взбирался в гору, на его лбу были капли пота, но он не выглядел сильно уставшим.

Его сопровождали пару людей, которые также были расслабленными, но из-за того, что они были высокими и сильными, один взгляд на них вызывал у людей опасное чувство подавленности.

Линь Цинцин не ожидала, что И Цзэянь прибудет сюда, она даже засомневалась, не обманывают ли её глаза её.

Когда глава деревни увидел И Цзэяня и сильных мужчин за ним, он сразу же насторожился и спросил:

— Кто вы такой и что вам нужно здесь?

И Цзэянь указал на Линь Цинцин и спокойно ответил:

— Я её муж. Я пришёл, чтобы забрать её домой.