Больной? Жена по контракту Глава 68. ч.2

Далее, моё платье. 

Тонкое шёлковое платье тоже было разорвано его безжалостной хваткой. 

Он умело оторвал верхнюю часть, но после этого, как будто потеряв терпение, оборки и кружева были беспорядочно разорваны. 

Но я должна была надеть это. Это была последняя моя одежда, которая, по крайней мере, ещё могла меня прикрыть. 

Предмет одежды, который выглядел в самом нормальном состоянии, был его парадной рубашкой. 

Она была сшита по его фигуре, так что была бы достаточно большой, чтобы накинуть на меня что-то вроде шали, так как она была широкой. 

Я вспомнила тот раз, когда он поймал змею, когда он разорвал мою одежду и снял свою собственную рубашку. В одно мгновение моё лицо вспыхнуло – но сейчас ситуация была ещё хуже, чем тогда. 

Я подняла рубашку с пола и грубо надела её. Затем я встала. 

Осторожно ступая на цыпочках, я оглянулась. 

Ни о чём на свете не заботясь, он всё ещё спал. 

Я отчаянно молила небеса, чтобы он продолжал спать вот так. 

Так. 

Но едва я успела сделать шаг, как на что-то наткнулась. 

Посмотрев вниз, я увидела огромный кусок дерева, который лежал на полу. Инкрустированный розами и виноградными лозами, этот кусок дерева почему-то казался мне знакомым. 

Как будто он откуда-то откололся, одна сторона была грубее другой. И когда я повернула голову, то увидела, что над головой спящего Амоида, изголовье кровати было полностью уничтожено с его стороны. 

Ох, Боже мой. 

Это был тот самый «трескучий» звук, который я слышала вчера? 

Его сила... 

Я попеременно смотрела то на кровать, то на кусок изголовья на полу, то снова на неё. После чего я стала ступать ещё осторожнее. 

Мне казалось, что дверь была далеко-далеко. 

— ... 

Кри-и-и-иек. 

Даже очень слабый звук открывающейся двери сейчас был громким. 

Не шевелись, не слушай этого. Пожалуйста, не просыпайся. 

Толкнув дверь, я усердно молилась. 

— Спи крепко... пожалуйста. 

Я прошептала «Ох, так тихо» через приоткрытую дверь, а затем закрыла её. 

— Фуф-ф... 

Только после того, как я ступила на мраморный пол коридора, я, наконец, почувствовала, что не могу вздохнуть с облегчением. 

Угх... 

Но как только я обернулась, я столкнулась с холодным взглядом Эммы. 

— Здравствуй, Эмма. 

Я неловко улыбнулась и поздоровалась. 

— ...Доброе утро, Мадам. 

Эмма медленно оглядела меня с ног до головы и поприветствовала в ответ. 

По выражению её лица было видно, что она не рада меня видеть. Это был особый талант Эммы – вежливо здороваться ртом, но при этом проклинать глазами. 

— ... 

И её взгляд остановился точно на точке возле моей шеи. 

Она смотрела на точку между моей шеей и грудью. 

— Что-то не так? 

— ...Нет, ничего. 

Я могла видеть, как один уголок её рта дрогнул вниз. 

Что с ней не так? 

Было ли это просто моим ощущением, что то, как она смотрела на меня, было холоднее, чем обычно? 

— Я займусь постельными принадлежностями Господина... 

Но когда она собиралась пройти мимо меня и войти в комнату Амоида, я преградила Эмме путь. 

— Амоид всё ещё спит. Не заходи внутрь. 

— Вот как? – спросила Эмма очень жёстким тоном. Сейчас она вела себя так жёстко, что я удивилась, почему она так себя ведёт. 

В то же время её взгляд всё ещё не отрывался от места возле моей шеи и груди. 

— Если ты понимаешь, тогда разбуди его попозже. 

— Да, конечно. 

Эмма отступила без всяких угрызений совести. 

— Тогда я подожду, пока Господин проснётся. 

— Да, сегодня... 

Но я вспомнила его состояние прямо сейчас, вид тела Амоида в том состоянии, в котором он родился – совершенно голый. 

— ...Не входи, пока Амоид не позовёт тебя. 

— Прошу прощения? 

Глаза Эммы нахмурились, выражая её недовольство. 

— В любом случае, просто делай, как я говорю. 

— Почему? 

Выражение лица Эммы выглядело ещё хуже. 

— Он будет... уставшим, я думаю. 

— Это может быть так. 

— Хах? 

Знала ли она, что произошло? Нет, она ещё даже не вошла в комнату. 

Она не узнает, она не должна знать. 

Я действительно надеюсь, что это предчувствие неверно. 

— Мне пора. 

— Да. 

Эмма посмотрела на меня с ворчливой улыбкой. 

Топ, топ, топ. 

Я шла быстрым шагом до такой степени, что почти бежала, но, обернувшись, почувствовала острую боль в затылке. 

Что я хотела сделать, так это безрассудно убежать, но я не могла. И это было не потому, что я боялась, что Эмма заподозрит меня. 

Это было потому, что я почувствовала покалывающую боль, охватившую всё моё тело.