Сильнейший покинутый сын Глава 202

Глава 202: Я…

Е Мо пошатнулся и понял, что все еще без сил. Вероятно, потому, что измотал себя слишком сильно. Он нежно погладил волосы Нин Цинсюэ. Она были в беспорядке, но все еще хорошо пахли.

Он не знал, как Нин Цинсюэ могла попасть сюда. Никто не знал, что он здесь. Если бы это была Хань Янь, он не видел бы в этом ничего странного, но он понимал, что даже если Хань Янь знала бы, что он упал со скалы, то не пришла бы.

Даже если Нин Цинсюэ знала, что он упал, как она могла найти это место? Шень Нон Цзя не было по правде опасным для него, но ля Нин Цинсюэ оно было слишком опасным. Это чудо, что она смогла добраться сюда. Е Мо правда не мог понять, что поддерживало ее, чтобы прийти сюда.

Он потрогал ее спину и только сейчас понял, что не только ее конечности были покрыты ранами, то же было и со спиной. Сколько боли она испытала, пока шла сюда?

Е Мо взял ее за руку, ладонь была похожа на кровавое месиво. На ней не было ни полоски здоровой кожи. Нин Цинсюэ, кажется, испытала боль во сне, поморщилась, но все же не проснулась.

В этот момент Е Мо в самом деле почувствовал боль на сердце. Он знал, что Нин Цинсюэ хорошо относилась к нему и вероятно даже была влюблена. Он мог сказать это по тому, как она отправилась в пустыню в прошлый раз. Если в Плавную Змею Нин Цинсюэ отправилась, чтобы высказать свою благодарность, то все было не так просто, когда она поехала в пустыню. Теперь она рисковала свое жизнью у подножия скалы. Даже если сердце Е Мо было бы холодным камнем, он был бы тронут ее действиями.

Однажды он думал, что Нин Цинсюэ просто богатая высокомерная девчонка, и что они никогда не будут принадлежать одному миру. Но теперь он понимал, что он полностью не понимал эту богатую девушку.

Под ее холодной наружностью пряталось жаркое сердце, чувствующее одиночество. Кто, кроме его мастера Луо Ин, мог относиться к нему так? Кажется, он был очень жесток с ней раньше.

Е Мо потрогал ее волосы и вспомнил слова, что она сказала то ночью: «Я правда хочу назвать тебя твоим мужем, но я не могу сказать этого…».

«Я уже замужем за Е Мо… И эта коробка его свадебный подарок мне. Не разделяйте меня с этой коробкой. Там, во дворе я оставила траву для Е Мо… Если он придет, отдайте ему этот телефон. Если нет, не важно…».

Он подумал о том моменте, когда оставил ее в пустыне, те разочарование и грусть в ее глазах. Кажется, она хотела много чего сказать. Он вспомнил испачканную кровью Траву Серебряного Сердца и медицинский чемоданчик, который она обнимала даже при смерти.

Была ли это любовь?

Е Мо потерялся в этих раздумьях…

В этот момент луна была высоко в небе, проливая свет на Е Мо и Нин Цинсюэ и придавая всему сказочный вид.

…

Утреннее солнце не могло полностью осветить подножие, но все же несколько лучей пробились через дымку. Карканье дикой вороны разбудило Нин Цинсюэ.

Е Мо? Как только она собралась подняться, то почувствовала руки, обхватившие ее за талию. Ее одежда была разорвана, и руки Е Мо касались ее полуголого тела.

Нин Цинсюэ покраснела, но почувствовала тепло на сердце. После стольких дней страха, она наконец-то почувствовала безопасность в руках Е Мо. У нее появилось чувство голода.

Почему Е Мо все еще не шевелится? Нин Цинсюэ только что поняла это.

Что случилось с Е Мо? У нее снова началась паника, но вскоре она обнаружила, что Е Мо просто уснул. Он все еще дышал, но губы были сильно растрескавшимися.

Он хочет пить? Вероятно, он потерял много крови. Нин Цинсюэ быстро встала, посадив Е Мо в удобное положение. Она должна найти ему немного воды.

Теперь она сожалела о том, что выпила всю воду. Она должна была сберечь ее для Е Мо. Но она забыла, что если бы не выпила ее, то не добралась бы до сюда.

Нин Цинсюэ подошла к змее, убитой Е Мо, и подняла меч. Она только сейчас поняла, что змея была шесть метров длиной. Она правда не понимала, как Е Мо смог убить ее.

Нин Цинсюэ положила меч около Е Мо и собралась пройти сквозь терновый проход, но на полпути увидела бросок черной тени. Хотя сейчас было уже светло, она не могла разглядеть ее четко.

Она неосознанно остановилась, вспомнив жуткие зеленые глаза, что довольно сильно испугали ее прошлой ночью. Сейчас у нее не было защиты. Если она пойдет, будет ли это самоубийством?

Она пошла обратно. Если она умрет, то что произойдет с Е Мо? Хотя она не знала, почему черная тень не могла войти в терновый куст, но она все же использовала меч, чтобы заблокировать путь колючими ветками.

Там была тень, которая могла кинуться на нее в мгновение, и Нин Цинсюэ не смела больше уходить.

Нин Цинсюэ обернулась и осмотрела место. Терновый куст покрывал довольно большую площадь, около пяти или шесть актов. Она посмотрела на мертвую змею и подумала, что это место было территорией змей, поэтому другие твари не смели заходить сюда.

Как только солнце медленно взошло выше, Нин Цинсюэ смогла рассмотреть все более ясно. В нескольких метрах от них на поверхности скалы росло несколько деревьев, но самое маленькое из них было на высоте четырех метров.

На них было несколько зеленых плодов размером с яйцо. Кроме этого, ничего съедобного казалось поблизости не было.

Она посмотрела на Е Мо, который все еще был без сознания, и начала вкапываться в поверхность скалы. Она не ожидала, что кинжал окажется настолько острым, что будет легко вгрызаться в камень.

Она неосознанно посмотрела на него. Она подобрала его на вершине скалы, но е ожидала, что он окажется таким острым.

Высота в четыре метра была непростой, но с таким острым кинжалом она смогла быстро подняться.

Все там было пять фруктов. Два из них были наполовину красными, а другие три все еще зелеными.

Хотя она набрала пять штук, но все же не знала, были ли они съедобными. Она еще никогда не видела таких фруктов. Они были похожи на персики, но она ела персики вчера, и они были другими.

Она укусила один. Он был сладким и сочным. Она хотела съесть больше, сделав кусочек, но понимала, что это из-за голода. Она подавила доесть фрукт и отложила его в сторону.

Через какое-то время она почувствовала, что с ней все в порядке. Значит фрукт не ядовит. Затем она взяла один плод и, подойдя к Е Мо, аккуратно помогла ему. Как и вчера она продолжила нажимать ему на грудь.

Через какое-то время Е Мо очнулся и виновато посмотрел на Нин Цинсюэ. Он ничего не сказал, зная, что потерял много крови. Если он не сможет восстановить свою чи, результат будет неизвестен.

«Ты проснулся. Нужно поесть. Думаю, сейчас у тебя обезвоживание», Нин Цинсюэ с радостью передала фрукт Е Мо.

Е Мо понимал, что ему нужно поесть что-то, поэтому он взял его и начал есть.

«Где ты взяла его? Очень вкусно, ты поела?», Е Мо почувствовал, что восстанавливается, и спросил в удивлении.

«Я уже поела. Мне не нравится вкус фруктов. Поешь еще, осталось четыре штуки», Нин Цинсюэ передала оставшееся Е Мою

Он посмотрел на губы Нин Цинсюэ и увидел, что она, кажется поела. Тогда, убедившись, он съел оставшиеся фрукты. Но на пятом он всего один укус. Он посмотрел на нее в удивлении.

Когда Е Мо посмотрел на нее, Нин Цинсюэ быстро сказала: «Я съела немного только что, мне правда не понравился вкус. Я укусила один раз и поняла, что не хочу больше. Ты же не против, так?».

Е Мо кажется понял что-то и улыбнулся. Он ничего не сказал. Хотя он не знал, сколько съела Нин Цинсюэ, но понимал, что Нин Цинсюэ не мог не понравиться этот фрукт. Хотя он немного горчил, вкус был неплох.

Но он не стал возвращать его. Если он не восстановится, здесь будет очень опасно.

Когда Е Мо закончил с пятым, Нин Цинсюэ наконец-то издала вздох облегчения. Она встала и сказала: «Я пойду посмотрю, есть ли здесь что-то съедобное…».

Сказав это, она пошатнулась и почти упала. Она знала, что сильно измождена, и не могла держаться дольше.

Нин Цинсюэ повернулась и улыбнулась Е Мо, показывая, что с ней все в порядке. Она хотела найти место, чтобы отдохнуть и посмотреть, сможет ли она залезть на семи-восьмиметровую высоту.

Но Е Мо медленно встал и схватил Нин Цинсюэ за плечо. Он виновато сказал: «Извини, Цинсюэ, хотя я не знаю, как ты узнала, что я здесь, но это я втянул тебя в эти проблемы».

Нин Цинсюэ покачала головой и медленно развернулась. Впервые Е Мо говорил так нежно. Она больше не могла сопротивляться нервозности и волнению на сердце и кинулась Е Мо в объятья: «Е Мо, я… я…».