Младший сын мечника Глава 258. Память Берадина

Из ворот вышел один человек. Но его лицо скрывал капюшон.

— Не думаю, что это Берадин, — сказали Джин и Данте вместе.

Хотя лица не видно, форма тела была совершенно другой. Появившийся человек являлся опытным воином.

Более того, он носил длинный меч на поясе.

— Это адрес моей виллы. Все, что здесь происходит, не контролируется семьей. Я сообщу дворецкому имена и позабочусь о том, чтобы не было проблем с посещением.

Он вспомнил, что сказал Берадин, давая.

— О, это дворецкий? Когда я впервые пришел сюда, здесь никого не было, — как и сказал Данте, им еще предстоит встретиться с «дворецким». Придя сюда, они сломали запертые ворота и ждали три дня.

— Слишком силен для этого.

Глаза маски коснулись сломанных ворот.

Неизвестный долго осматривал их. Видимо, чем-то недовольный, из-за чего обоим стало как-то тяжело на душе.

Серунг!

Вскореон вытащил длинный меч.

— Кажется он думает, что сюда проник незваный гость.

— О, почему бы тебе не выйти к нему?

— Если он не принадлежит Берадину, правильно убить или усмирить. Ты же знаешь, что у меня могут быть проблемы.

Они не могли исключить возможность того, что маска была человеком Ципфеля.

Джин достал Брадаманте и использовал руну Мюльты. Данте какое-то время не мог решиться, но затем последовал за мальчиком.

Двое мужчин осторожно спрятались в дверях с левой и правой стороны коридора.

Вскоре Джин начал ощущать присутствие неизвестного. Человек в маске шел по коридору, распространив ауру, пока они скрывали её.

Как только тот собирался пройти перед местом, где располагался Джин…

Он умело схватился за часть маски и прижал лезвие к шее.

— Не кричи. Ты сможешь выжить только отвечая на вопросы.

Идеальный захват.

Но мальчик испытывал странное чувство несовместимости. Неизвестный, казалось, не терял самообладания, даже когда лезвие коснулось шеи.

— Кто ты?

Он не ответил.

— Не заставляй меня снова задавать тот же вопрос. Это твой последний шанс. Ты…

В тот момент, когда он собирался продолжить угрожать...

Буль!

Внезапно тело исчезло.

Точнее, оно превратилось в воду. Поэтому Джин, прижавший меч к шее, был застигнут врасплох, а Данте в изумлении огляделся.

«Это дракон!» — он понял это интуитивно.

Более 80% водных драконов принадлежали Ципфелю.

Неизвестный уже несся к концу коридора.

Двое бежали за ним. Даже без объяснений Данте понимал, что дракону нельзя дать уйти.

Однако, их опасения были напрасными.

— Я никогда раньше не видел таких смелых людей. Вы заслуживаете внимания Берадина.

Прежде чем он это понял, водяной дракон превратился в человеческую фигуру.

— Перестань нападать на меня, я думал, что ты злоумышленник.

Джин и Данте переглянулись.

— ...Что привело тебя сюда? Берадин прислал?

— Я здесь дворецкий. И не смотри на меня так странно. Есть закон, запрещающий драконам быть дворецкими?

— Я такого не говорил.

— Да?

Дракон снял маску.

У нее было прекрасное лицо, совершенно не сочетающееся с набухшими мышцами.

— Хотите сказать, что он контрактник Ительмионе?

На данный момент он был сбит с толку.

Джин никогда не думал, что Берадин контрактник. В своей предыдущей жизни он был известен только как талантливый маг без поддержки бога.

Конечно, мальчик не мог знать всего. Тогда у него не было такой организации, как «Семицветный павлин», поэтому доступ к информации был ограничен.

Если подумать, в этом не было ничего удивительного. Ципфель - это семья с наибольшим количеством контрактников, а боги зачастую выбирают самых талантливых.

Берадин — самый талантливый из этого поколения Ципфеля, поэтому вполне естественно, что он бог выбрал его.

— Меня зовут Туян. Похоже, вы Джин Ранкандел и Данте Хайран. Приятно познакомиться.

[Туян, мне кажется тут незваный гость!]

Прежде, чем мальчик успел ответить, снаружи виллы внезапно появилось новое существо.

Дракон, дружелюбно позвавший Туяну, опустил свою длинную шею и посмотрел на них сверху вниз.

[О, это те дети, о которых рассказывал Берадин?]

— Верно, Пиния.

[Джин Ранкандел и Данте Хайран? Приятно познакомиться, ребята! Я думала о вас по крайней мере один раз.]

Она превратилась из дракона земли в человека и широко улыбнулась.

В этот момент даже Джин не мог не смутиться. Данте смотрел то на него, то на драконов, совершенно сбитый с толку.

— Вы здесь, чтобы увидеть Берадина? — спросила Пиния, подходя к ним.

— Да.

— Может быть, он будет здесь через час. Нам нужно кое-что приготовить до его прихода, так что отдохните в гостиной. Кстати, это вы сломали ворота?

Когда парочка кивнули, Пиния вздохнула.

— В следующий раз возьмите под большим камнем у входа ключ. Когда что-то сломается, доставлять материалы сюда по воздуху довольно утомительно.

Джин и Данте ошеломленно кивнули.

Затем Туян и Пиния без дальнейших объяснений отправились на склад рядом с виллой.

То, что они принесли, на удивление, оказалось чистящим средством.

— Что вы здесь делаете? Оставайтесь в гостиной.

«Они пытаются убраться перед приходом Берадина?..»

— Э-э, мы можем помочь.

— Я не могу заставлять вас делать работу по дому. Берадин меня отругает.

Когда Туян начала мыть пол, образуя воду и разбрызгивая ее на пол, Пиния толкнула Джина и Данте в сторону гостиной.

В конце концов они были вынуждены сидеть там, мальчику было не по себе.

«...Они сейчас убираются?»

Два дракона, пытались очистить вымыть до прибытия Берадина.

— Что ж, я рад, что это не слуги Ципфель.

Он сидел неподвижно и ждал, пока закончится уборка.

Данте был беспокоен, все это время сидя будто на иголках, а Джин мучительно размышлял, кто из этих двоих дракон-хранитель Берадин.

И это все завершилось только через час, когда прибыл хозяин виллы.

— Друзья! Ха-ха, как приятно снова видеть вас. Мои драконы-хранители не были грубыми?

«Мои драконы-хранители»

Именно так он их назвал. Туян и Пинья склонили головы, вежливо приветствуя Берадина.

Это была шокирующая сцена, но Джин решил больше не паниковать.

То ли он подписал контракт с двумя богами, то ли что-то скрывал. Факт того, что мужчина перед ним рисковал своей жизнью остался неизменным.

Джину тоже было что скрывать от них.

— Кстати, я ожидал Данте, но не знал, что Джин здесь. Ты беспокоился обо мне? Я так тронут, что готов расплакаться.

— Ты не сильно поранился?

— Да, благодаря тебе. Я бы умер, если бы не ты. И все же перегрузка маной, вызванная травмами была настолько сильной, что до сих пор болит голова, — он изо всех сил пытался говорить хитрым тоном.

Трое мужчин какое-то время молча смотрели друг на друга.

— Джин, — первым заговорил Берадин.

— Да?.

— План... у тебя есть план, верно? — после этих слов в глазах Берадина можно было увидеть горечь.

Он спросил это, потому что у него не было способа помочь Джину.

— Почему ты такой серьезный? Я не из тех, кто не заботится об этом, потому что готов к таким ситуациям.

— Правда?

— Так что не беспокойся об этом, у меня есть для тебя предложение.

— Какое?

— Отрекись от своей фамилии.

Пфу-у-у!

Данте выплюнул чай. Кроме того, он уронил чашку и обжог бедро, но никак на это не отреагировал.

Потому что слова Джина были слишком шокирующими.

— Я планирую полностью уничтожить Ципфель в будущем. Тебе не нужна эта фамилия. Все твои родственники, которых я убил, делали ужасные вещи. И дядя, и брат.

— Как и ожидалось, это был ты…

Миру стало известно, что убийцей Мьюрона был «Бамел», псевдоним Джина. Но смерть Андрея продолжала быть загадочной.

— Как много ты знаешь?

— О чем?

— Ципфель, что он готовит?

Берадин горько усмехнулся.

— Ну, я не знаю. Откуда?

— Я тебя серьезно спрашиваю.

— Ты получил серьёзный ответ, Джин Ранкандел. С вами когда-нибудь случалось нечто подобное? Я пытаюсь вести дневник, но когда проверил его, то обнаружил несоответствия…

— Что?

— Моей памятью манипулируют. Кто-то. Первоначально я думал, что ты виноват во всем, но посмотри на это.

Берадин показал запись.

В нем был отчет на 25 декабря 1797 года. Следующий день после того, как Джин раскрыл свою личность.

(25 декабря 1797 г.

Я бы вчера умер, если бы не он. Мне надоели поступки семьи, но никогда не думал, что настолько выйду из себя... Челюсть все еще покалывает. Я все еще жив благодаря тебе, Джин. Ты был прав.

Мой отец мог бы убить меня.

Надеюсь, они в безопасности.)

Имена не были написаны, но он говорил о Данте и Джине.

— Это то, что было написано после того, как пришел в сознание. Однако, после дальнейшего лечения память об этом пропала. Не могу даже вспомнить момент, когда поджег слитки. Не зная правды, я пришел сюда, основываясь на этой записи и статьях газет.