Тень Орды 35 глава.

Два месяца спустя, шатёр Аргнака.

Кайнати, негромко напевая песенку, скатывала постель, проветренную после ночи. Закончив, орчанка принялась заплетать волосы. После того, как их семью пополнила дочь вождя (всё ещё пытавшаяся занять место главной жены, но раз от раза терпевшая поражение от Бьюкигры, снисходительно и мягко пресекавшей её поползновения), Кайнати успела обзавестись зубнем для волос из пластины копытня. Эта придумка мужа быстро была оценена по достоинству, и теперь зубень есть уже у каждой орчанки их клана (и даже у Реррии), а мастерицы соревнуются в красоте отделки и материале. Но и тот, первый, что Аргнак изготовил для неё в подарок, Кайнати хранила и время от времени пользовалась.

— Тебе помочь? — спросила Бьюкигра, заметив её приготовления.

— Если не трудно.

Кивнув, подруга подошла со спины, принявшись расчёсывать её волосы. Сама она в это время выбирала, что вплести — нужно что-то простое, чтобы причёска хорошо держалась под капюшоном и не мешала, а потому её выбор пал на ремешки из разноцветной кожи.

— Сделай два хвоста, нам ведь скоро идти, — попросила она Бьюкигру.

— Хорошо.

Дувейли в это время готовила снаряжение в дорогу — в отличие от них, она не расплела волосы на ночь, и теперь ей не надо было прихорашиваться. Живот Кайнати сыто буркнул, и словно отзываясь на это, изнутри толкнулись — раз, другой, третий. Улыбнувшись, орчанка провела по нему ладонью — скоро у неё появятся малыши. Аргнак сказал, что будет двойня, но она это знала и сама. Чувствовала. А ещё её живот был больше, чем у Бьюкигры. Заметив этот жест, третья жена тоже улыбнулась и кивнула чему-то своему с довольным видом. Наверное, опять вечер вспоминает — из-за сроков они уже несколько недель не могут крепко обниматься с Аргнаком, и всё его внимание в этом вопросе достаётся дочери вождя. Хотя нет, теперь она — жена шамана.

Завтрак уже кончился, и Аргнак вышел покурить трубку. Почему-то он никогда не делал этого в шатре — только на улице. Полог колыхнулся, впуская клубы морозного пара и мужа, что не став снимать верхнюю одежду, прошёл к очагу.

***

Немногим ранее, Аргнак.

Наевшись, выхожу на улицу — подымить. Трубку я всё же сделал, но использовал редко, предпочитая вдыханию дыма долгую подготовку и настройку. Одно радовало — огонёк отзывался легко. Думаю, здесь сошлось несколько факторов — моя предрасположенность к Огню, первая вызванная стихия, ну и дух-контактёр. С остальным дело было хуже. Призыву духов воды и молнии Хатгаут меня пока вообще не учил. Духа земли я мог призвать за десять-пятнадцать минут. Духа воздуха теперь вызывал и без воскурения трав, но лишь после получасовой медитации. А вот призвать духа жизни без шаргора пока не мог вовсе. Что и послужило одним из мотивов для изготовления трубки — после ранения счёт идёт на минуты, если не секунды, и некогда ждать, пока шаман накамлается или достанет из шатра или рюкзака чашу для воскурения трав.

Призываю огонёк (он ещё не дорос, чтобы понимать своё имя, но мои желания «слышит» хорошо), делюсь с ним маной и прикуриваю трубку, как это обычно делает Хатгаут. Капля шаргора, чуть-чуть мозгольника — вот и вся смесь, буквально на два-три вдоха. Теперь я готов призвать духа жизни. Казалось бы, всё живое имеет с жизнью ещё большее сродство, чем с прочими стихиями, но пока только так. Невесомый пепел отправляется в кожаный кисет (потом пойдёт добавкой в зелье от простуды), а я захожу в шатёр, прибирая трубку в чехол на поясе.

Бьюкигра заплетала Кайнати, и я, присев на колено, положил руки ей на живот. Дух жизни откликнулся, передавая мне ощущение маленьких жизней — ещё месяц, и малыши появятся на свет. Двойня, почувствовав моё внимание, притихла. Стук маленьких сердечек, ток крови и другие, непонятные мне пока ощущения наполняли разум непередаваемой радостью! «Полюбовавшись» на малышей, переключаюсь на Кайнати — здорова. Несмотря на помощь духа, сделать это было гораздо сложнее. И дело не только в размерах — ощущения тела Кайнати было трудно отделить от собственных.

— Всё хорошо, растут, — говорю ей, открывая глаза.

Радостно улыбнувшись, девушка провела рукой по пузику. Бьюкигра уже закончила с причёской, сделав две косички, и присела рядом, глядя мне в глаза. Утвердив руки у неё на животе, погружаюсь в ощущения, проверяя здоровье. Как будто почувствовав моё прикосновение, малыш толкнулся ножками. Девочка. Иногда она любила так подвигаться, что живот у Бьюкигры ходил ходуном, и лишь мои прикосновения унимали её.

— Бойкая, как обычно! — улыбаюсь Бьюкигре.

Пришло время проверить и Дувейли — она тоже была непраздна. Впрочем, было бы удивительно обратное — при наших-то взаимоотношениях. Отложив в сторону приготовленный в путь свёрток, орчанка тоже подходит ко мне. Кладу руки на её подтянутый мускулистый живот (все орки и орчанки имеют рельефные, сухие мышцы), вслушиваюсь в маленькую жизнь. Совсем ещё кроха, но уже отлично ощущается — растёт моё будущее! Проверяю и её здоровье, пока всё в норме и даже немного лучше.

— Готовы, красавицы?

— Да, Аргнак. Сейчас оденемся и пойдём.

Кивнув, подхватываю рюкзак и иду на выход — ждать, когда все соберутся.

***

То же время, Бьюкигра.

Проводив взглядом мужа, Бьюкигра пошла надевать охотничий доспех. В последнее время Аргнак излишне заботится о них и не берёт на охоту. Было приятно, что он так о них беспокоится, но иногда хотелось почувствовать пьянящее чувство погони, ярость схватки и вкус свежей крови! И сейчас они опять идут не на охоту. Но от этого их цель была не менее притягательной. Всё сделала? Ах да, надо поставить мясо в печь.

На следующем после свадьбы Дувейли кочевье Аргнак снова сделал земляную печку. Готовилась еда в ней часами (если не положить много дров), зато и вкус получался особым. Вот и сейчас, прежде чем уйти, она поставит котёл с мясом, а когда они вернутся — обед уже будет готов.

Дувейли уже собралась, но почему-то не спешила выходить, наблюдая за её приготовлениями.

— Давай я посолю, — произнесла она, подходя к ларцу с солью, сушёными травами и прочими продуктами.

Кивнув, Бьюкигра отошла от очага, прицепила налучье и, взяв копьё, вышла наружу. Аргнак уже успел закрепить баул на спине у Мрака, и тот нарезал от нетерпения круги вокруг шатра. Было морозно, но орчатам всё было нипочём — чтобы прервать их игры, нужно что-то посерьёзней. Например, обед.

***

Сегодня мы идём проверить запас продуктов, что заложили с осени. Тем более что клан, кочуя, остановился неподалёку — всего несколько часов лёгкого бега. Да и пора уже — как-никак, середина зимы, морозы. Самое время достать зерно и варенье. Есть, конечно, вероятность того, что зерно испортилось, но, скорее всего, сохранилось. Недаром же мы высушили его перед закладкой и расстелили тонким слоем, чтобы точно не сопрело. Кроме того, я хотел испытать лыжи, а делать это лучше подальше от чужих глаз. Сделал я их не так давно, и если бы не помощь жён — провозился бы ещё дольше.

Представляли они собой лёгкий каркас из упругих веток, подбитый снизу толстым слоем коры кер’габба и обтянутый поверх «чулком» из шкур. И, увы, это была не первая моя попытка. Прежние лыжи были почти такими же, за исключением оболочки. Шкура покрывала только нижнюю часть лыж, стянутая ремешками, а потому конструкция забивалась снегом. К тому же, учтя ощущения, сделал их пошире и покороче. Отойдя от стоянки на пятнадцать километров, подзываю Мрака, чтобы снять с него баул, в котором помимо прочих вещей были и лыжи. Жёнам я уже объяснял смысл своей задумки, и потому они, надев лыжи, затягивали ремешки.

— Как-то непривычно, — сказала Кайнати, едва не грохнувшись в снег. — Аргнак, они нам точно помогут быстрей ходить?

— Да. Если не быстрей, то легче. Не пытайся поднимать ноги, двигайся вот так, — показываю пример.

Сам пока тоже не блещу скоростью, но теперь не проваливаюсь в снег, что местами выше колена. Чтобы не тратить времени на привыкание, едем сразу в нужном направлении. Так, ни шатко не валко, за полчаса девушки приноровились скользить по снегу, и лишь холмы представляли для нас пока непреодолимые препятствия. Но мы их просто огибали, не карабкаясь на вершины.

***

А вот и нужный нам берег. С учётом снежного покрова, найти место ухоронки было бы сложно, если бы я не озаботился особыми приметами. Группа кустов, что в человеческой части своей жизни я бы вряд ли отличил от подобных, точно указала мне на нужное место.

— Приехали, — останавливаю нашу процессию.

Новый способ передвижения если и не сэкономил нам время, то силы — точно. К сожалению, рядом не было подходящих деревьев или достаточно крепких кустарников, чтобы можно было привязать верёвку, а потому мы воспользовались деревянным колом. Но прежде чем вбить его, пришлось прорубить промороженный слой. Иду к краю и, перевалившись, спускаюсь к нише. Дверь не выпала, и я, убрав колья, передаю её наверх. Ссохшаяся земля легко крошилась, бесшумно падая на занесённый снегом лёд. Отчистив вторую дверцу, вынимаю и её. Ещё не видя, что внутри, почувствовал вкусный запах варёных в смоле олембы фруктов и ягод. Жадно втягиваю ароматы лета и смотрю на стопки туесков из коры кер’габба и рассыпанное ровным слоем зерно.

Не удержавшись, погружаю в него пальцы. Сухие семена высыпаются из моей щепоти, приятно ластясь к коже. Нет, пива мы ставить не будем, зато у нас будет блюдо, недоступное и вождю — лепёшки! Стопка за стопкой туески перекочёвывают в мешок, наполнив до краёв, завязываю горловину и дёргаю за верёвку, извещая, что можно поднимать. Пока набирал следующий, сверху послышались довольные восклицания орчанок — не утерпели, развязали мешок! Впрочем, даже если сейчас есть примутся — не страшно. Для кого мы это, в конце концов, делали? Вслед за вареньем пришёл черёд и зерна. Огр, не подумал, как отделять от песка буду. Да и ладно пока — в шатре потом переберём.

Подумать только — мешок зерна! Осенью скопить столько не было проблемой — что орчата, что взрослые орчанки не видели ничего плохого в том, чтобы поменяться на мясо. А сейчас его цена очень возросла! Но торговать им не будем, лучше ходить в гости с гостинцами — лепёшками. Покачав в руке приятную тяжесть, снова дёргаю за верёвку, чтобы забирали груз и спускали обратно дверцы — оставлять нишу открытой я не хочу. Хотя мы вряд ли в будущем ею воспользуемся, но бережное отношение к результатам своего труда у орков в крови.

Поднимаюсь на берег, орчанки распотрошили-таки один туесок, и теперь едят варенье. Не мешкая, присоединяюсь к ним — зачем нам ложки, когда есть пальцы? Ммм, вкуснятина. Одним туеском мы не ограничимся, а потому сразу распечатываю следующий, чтобы утолить жажду сладкого.

— Как будто опять осень! — произнесла Кайнати.

Остальные девушки были слишком заняты, чтобы отвечать, но согласно покивали. Довольные улыбки, перемазанные губы, трепещущие ноздри, ловящие ароматы осени…

— Вкусно, ела бы и ела, — сказала Бьюкигра. — Но давайте оставим до возвращения в шатёр — там и трав заварим.

— Тогда поехали? — интересуюсь у жён.

— А эти штуки на ногах тоже клану покажем или заранее снимем? — спросила Дувейли. — Как ты их, кстати, назвал?

— Новолы.

— Что?

— Ножные волокуши. А прятать их смысла нет — любой орк сможет сделать подобные, если захочет. А нет — пускай дальше по снегу продирается.

— Запряжённому в волокуши они вряд ли помогут, — сказала Бьюкигра.

— Зато остальные будут терять меньше сил.

— Ну, к ним ещё привыкнуть надо.

— Пусть сами решают, надо им это или нет.

Нагрузив на Мрака провизию, идём обратно. На душе светло и весело от того, что продукты не испортились, а наш труд не пропал.

***

За полчаса пути до стоянки мы встретили волчий патруль во главе с Дубеутом. Иди мы пешком, всадники, перекинувшись парой фраз, наверняка бы проехали мимо. Но заметив наши лыжи, остановились поболтать. Поприветствовав нас, Дубеут спросил: — Аргнак, что это у вас на ногах?

— Новолы — ножные волокуши. Хотя я их хочу назвать «лыжи» — скользя по снегу, издают такой звук.

— Скорее, «скрипы». И выглядят странно.

— Зато помогают не проваливаться в снег, — включилась в разговор Дувейли.

— Вечно ты что-нибудь выдумываешь, — сказал мне сын вождя. — Или у дренеев такое высмотрел?

Представив Фетису на лыжах (на ум почему-то шли не охотничьи, а горные), улыбаюсь и отрицательно качаю головой. Образ дополнили топ и шортики ярко-зелёного цвета, а ещё горнолыжные очки, что дренейка сдвинула на лоб.

— Такого у них точно нет.

— Понятно. Зверя какого видели? Или вы не на охоту ходили?

— Достали зерно и варенье, что с осени закопал.

Делать тайну из этого не собираюсь — всё равно узнают, да и мы с лепёшками по гостям походим. Авось это заставит прочих призадуматься и тоже начать делать закладки. Поболтав ещё немного, поехали дальше — время двигалось к обеду.

***

Вечер того же дня, Лейзими.

Бледно-синее сияние, охватив навершие её посоха и постепенно набирая яркость и силу, спускалось всё ниже, захватывая остальную часть. Вот уже светится весь посох, но дренейка, казалось, не замечает этого, продолжая стоять неподвижно. Постепенно сияние сошло на нет, будто впитавшись в линии ритуала на полу.

— Готово, — устало произнесла Лейзими.

— Уже иду! — послышался полный энтузиазма голос Фетисы из-за двери.

Если после первой встречи с Аргнаком они практически жили в её библиотеке, то теперь перебрались в дом Фетисы — у неё были отличные магические лаборатории. Здесь они исследовали камни, участвовавшие в ритуале, и даже перенесли старое кострище. Сперва Фетиса не хотела этого делать, но всё, что могли, они уже и так изучили на месте. Подруга пока изучала камни, что были расставлены вокруг неё в нужных фокусах.

— Как себя чувствуешь?

— Как будто бегала весь день.

— Не страшно, скоро пройдёт. Звездолиста?

— Так справлюсь.

Она уже чувствовала, что ей становится лучше — волны тепла, пробегая по телу, прогоняли липкую усталость. Хорошо! Выйдя из комнаты, подошла к столам, заваленным свитками и стопками бумаг. Хаотичное нагромождение могло сбить с толку любого, но только не её, с самого начала участвовавшую в «построении» этих бумажных завалов. «Надо бы уже начинать всё систематизировать…» — подумала Лейзими, пробежав глазами по последнему отчёту.

— Что сегодня будем готовить? — спросила она Фетису, прежде чем пойти на кухню.

— Салаты и фрукты. Тебе нужно больше фруктов.

— А на первое?

— Сделаем похлёбку по-оркски.

— Хорошо, — сказала дренейка, направляясь в кладовую.

Оркская кухня была жирной, но сытной, а Лейзими в последнее время приобрела необычайно сильный аппетит, не наедаясь обычной пищей. Она знала, почему это происходит, и это радовало её ещё больше. Столько новой информации! Она будет полезной и остальному её народу, но без разрешения Аргнака она не станет ею делиться…

***

Вечер того же дня, Мир’Рида.

Закончив с дневными делами, орчанка готовила ужин, объясняя Сулгуче секреты готовки. Ей было уже восемь лет, и она давно помогала по хозяйству. Муж в это время в углу показывал Мальроку, как строгать дерево, правильно снимая стружку. Дело было хоть и простым, но требовало усидчивости и практики. Полог шатра качнулся, пропуская позднюю гостью.

— Здравствуй, мама, отец! Привет, мелкие! — поздоровалась вошедшая Бьюкигра. — А у меня для вас подарок!

Сегодня вся семья молодого шамана куда-то уходила, и теперь стало понятно — куда. Пока дочь раздевалась, Мир’Рида успела развернуть гостинец, обнаружив там туесок с вареньем и куль с зерном.

— Как сходили? — спросила она старшую дочь.

— Хорошо. Аргнак придумал «лыжи». Помнишь, я тебе рассказывала — длинные ветки, обтянутые корой и шкурой, чтобы ноги под снег не проваливались.

— В прошлый раз это ведь не сработало?

— Сработало, но сильно забивались снегом. Муж сделал их лучше!

Бьюкигра иногда приходила в гости, чаще одна, но случалось — и с семьёй. Делилась своими радостями и горестями, спрашивала совета. Мир’Рида была рада за Бьюкигру — иногда духи посылают испытание, прежде чем наградить. Всего лишь год назад её дочь бросили после совместной охоты. Но теперь у неё есть полноценная семья, скоро появится и ребёнок. Вон какой живот! Сулгуча подошла к гостье поближе, пощупала одежду старшей сестры из дренейской ткани и одобрительно поцокала языком. Видела она её уже не впервые, но каждый раз выражала своё восхищение.

— Есть будешь? Ужин скоро будет готов.

— Я теперь всегда есть хочу! — сказала Бьюкигра, проведя рукой по животу.

— Ничего, скоро родишь — станет полегче.

— Скажешь тоже — скоро! Ещё как минимум месяц ждать!

— Время быстро проходит. Давно ли я тебя носила под сердцем — а скоро буду нянчить внуков!

— Внучку, — поправила её Бьюкигра.

— Это пока. Не заметишь, как полон шатёр будет!

Щёки Бьюкигры слегка потемнели, но было видно, что ей приятно слышать такие слова.

— Ужин готов! — сказала Сулгуча. — Пока накладывайте, а я принесу воды для заваривания трав.

— Нет, это я принесу, — не согласился с ней Мальрок, и пока сестра не успела, подхватил второй котелок и выбежал из шатра.

***

Неделю спустя, стоянка Разящих Топоров.

Наконец-то походы по гостям сошли на нет, и я могу вернуться к привычному ритму жизни. Не сказать, что они меня сильно утомляли, но времени отнимали много. Впрочем, было даже весело, да и чем ещё заниматься зимой, когда появляется столько времени?

Бьюкигра молола зёрна на утренние лепёшки, Дувейли пошла за водой, а Кайнати вынесла проморозиться шкуры, что служили нам постелью. Я же в это время занимался резьбой по кости. Время летит незаметно, скоро встреча с моими синекожими кавайками. Пора готовить для них подарки. Точнее, подарок для Фетисы. Для Лейзими подарок уже был готов — копии составленных мною таблиц лекарственных рецептов.

Я помню, как Фетиса любит рисовать, а потому делаю из позвонков талбука баночки для красок. Благодаря своей форме и размеру, получались они практически одинаковыми, и чтобы не путаться, покрывал их разными узорами. Потом вотру в них соответствующие краски, и будет ещё красивей.

— Сегодня после завтрака снова кочуем, — произнесла Дувейли, занося котелок с водой.

— А чего так рано? — спросила Бьюкигра, продолжая измельчать зёрна круговыми движениями.

Действительно, такое обычно сообщалось заранее, и кочевать мы должны были дня через два.

— Дичи мало, сухостой выбрали. Отец решил не откладывать переход.

— Давно мы не охотились, — сказала Бьюкигра. — Может, сходим на новом месте, пока талбуки непуганные?

— Я тоже не откажусь, — сказала Кайнати, заходя с улицы.

И давай глядеть на меня умоляющими глазами. Вот ведь неймётся — срок уже большой, а им охоту подавай! Может, если не бегать, ночью напасть? Нет! Риск слишком большой! Да и мясо у нас есть — так что нечего!

— Себя не бережёте, так о малышах подумайте, — говорю своим орчанкам. — Вот появятся на свет, тогда и сходим вместе на охоту.

Ну наконец-то думать начали! Вернее, совсем наоборот, но хоть тревога о малышах повыветрила дурь из головы. Да, оркам частенько нужна разрядка, но мне ведь за них страшно!

— Хорошо, Аргнак. Мы потерпим.

Вроде всё правильно сделал, а на душе — муторно. И им плохо, и мне.

— Может, вам живого талбука притащить, чтобы вы его прибили? — интересуюсь у жён.

— Не надо, Аргнак, — сказала, улыбнувшись, Бьюкигра. — Это будет совсем не то!

***

Пару часов спустя, переезд.

Пока жёны собирали шатёр, зарыл земляную печку и укрыл сверху дёрном. Улучшенный очаг хорошо зарекомендовал себя, позволяя готовить мясо по-новому, при этом не сильно усложнился. На промежуточных стоянках во время кочевий такие никто не делает — нет времени. Зато как перейдём на нужное место — час на подготовку с лихвой себя окупит в дальнейшем.

Пара волокуш да два баула на спине у Мрака — вот и все наши вещи. Кайнати с Бьюкигрой надели лыжи, а мы с Дувейли подгоняем лямки волокуш — первый переход будем тянуть мы. Морозно, но тёплая одежда хорошо защищает от холода, и лишь стылый воздух пощипывает ноздри.

Двинулись. Бьюкигра с Кайнати идут на лыжах, ловя на себе заинтересованные взгляды — наше недавнее возвращение видели немногие, а специально хвастать — есть дела и поважнее. Орчанки не проваливаются в снег, но бежать впереди всех не спешат — незачем. Видно, что такое передвижение для них не в тягость, но толк для остальных незаметен — большинство идёт по протоптанным и продавленным волокушами в сугробах тропкам. А вот боковым патрулям, что не на волках, такое будет в самый раз — никто им персонально снег не протопчет до земли.

— Может, вам кого сменить пока из патрулей? Луки-то далеко бьют, да и остальные рядом, — озвучиваю пришедшую на ум мысль.

К тому же, поохраняв клан, может, утолят потребность в адреналине, раз уж на охоту не пускаю?

— А это мысль! — с энтузиазмом откликнулась Бьюкигра. — Пойдём, Кайнати!

И орчанки быстро заскользили к голове колонны, спрашивать разрешение у вождя, ведь он отвечал за безопасность клана. Это не умаляло личного вклада орков, но если каждый будет патрулировать где, когда и как хочет — хорошего от этого не жди.

***

Скоро привал — уже видны дымы отправившегося вперёд отряда. По мере приближения чувствуется и запах готовой еды. Кайнати с Бьюкигрой тоже здесь. Выглядели они довольными и, помешивая варево в котлах, негромко переговаривались. Так, а откуда здесь кабанья шкура?! Заметив быстрый перегляд девушек и довольные улыбки, мгновенно связал одно с другим. Гронн, не уследил! Вот что ты будешь делать?!

— Мы были не одни! — увидев моё выражение лица, сказала Кайнати.

— Да и кабанчик совсем молодой, — дополнила Бьюкигра. — Зато какая похлёбка теперь наваристая!

— Ладно. Сам же вас в патрулирование отправил, сам и виноват.

А может, зря себя накручиваю? Но чем ближе время появления малышей, тем тревожней мне за них. Ничего не могу с этим поделать. И не хочу!

— Что было, то было, — поднимаю в примирении руки. — Зато теперь успокоитесь.

Негромкий смех и лукавые взгляды были мне ответом. Пришло время обеда, а потому, сняв лямки волокуш, достаём тарелки и встаём в очередь к раздаче. Разваренное кабанье сало и впрямь хорошо подошло к смеси волчьего и талбучьего мяса.

***

Вечер того же дня, Кайнати.

Долгий переход орчанка перенесла легче, чем обычно. Лыжи сберегли много сил, даже несмотря на их неожиданную охоту. Пока Аргнак с Дувейли разгребали снег и готовили место для очага, она с Бьюкигрой принялась собирать шатёр. Теперь её на улицу и танцами не выманишь! Но надо рассказать мужу, что с ней происходит, чтобы он наконец прекратил злиться.

Призванный Аргнаком огонёк весело плясал на сухом дереве, наполняя шатёр светом и теплом. Они уже привыкли к этому, но всё равно костерок каждый раз притягивал взгляд. Дувейли набрала снега, растапливая его в котелке, и время от времени приносила новую порцию. С чего бы начать разговор? Как объяснить свои чувства?

— Аргнак, — негромко позвала она мужа.

Молодой шаман повернулся к ней, отставив в сторону посох.

— Я хотела рассказать, как прошла охота.

— Хорошо.

— Это важно, Аргнак!

— Я слушаю.

Подойдя ближе, он приобнял её за плечи, глядя в глаза.

— Понимаешь, ни свежий след, ни недолгая погоня, ни стрелы, что впивались в кабанчика, не дали мне покоя.

Она немного помолчала, собираясь с мыслями.

— Когда мы раньше охотились вместе, добыв зверя, я чувствовала, ну… Разное. В этот раз такого не было — он испустил дух, а в голове пусто. И лишь поев сердца, я почувствовала сытость и удовлетворение. Я… Мы…

***

Гляжу в глаза Кайнати, а она, сбиваясь, рассказывает мне, что чувствовала. Огр побери, не думал, что беременным орчанкам требуются свежие сердца! Я бы даже сказал, свежедобытые. К тому же мне об этом никто не рассказывал. Но факты — вещь упрямая. А мне-то это казалось блажью — гормоны у них шалили будь здоров! В основном всё выливалось в повышенный аппетит и мерзлявость, ну и в желание поохотиться.

— И вы меня простите. Думал вас уберечь, а вон как вышло.

Огонёк быстро вскипятил воду (куда быстрее, чем смог бы костёр), и мы заварили травы, добавив туда чуть-чуть сала. Было уже поздно, чтобы рукодельничать или читать, но туесок варенья был совсем не лишним перед сном.

***

Три с половиной недели спустя, Бьюкигра.

Позавтракав и закончив утренние дела, орчанка почувствовала в животе странное тянущее чувство, прострелившее болью.

— Потише, доченька, не пинайся так! — огладив живот, пошла к шкурам в углу шатра.

— Опять бузит, неугомонная? — спросила её Кайнати. — Аргнака позвать?

В последнее время помогала только его рука, положенная на живот.

— И Мир’Риду тоже позови. Кажется, скоро бузить она будет уже в шатре.

— Я мигом! — подхватилась Кайнати.

— Лучше помоги Бьюкигре, тебе нельзя бегать! — не согласилась с ней Дувейли, надевая зимнюю куртку. — Я быстрее всех приглашу!

Проводив взглядом выбегающую из шатра Дувейли, Кайнати подошла к ней.

— Сейчас помогу. Пара талбучьих шкур, на них отрез шкуры копытня — будет тепло и мягко!

***

Утренние занятия с Хатгаутом прервало появление прибежавшей Дувейли.

— Аргнак, Бьюкигра рожает!

Сказав это, девушка побежала дальше, а я засобирался домой.

— На сегодня занятия окончены, — спокойным голосом произнёс учитель, передав и мне толику своего спокойствия. — Приходи через неделю.

— Хорошо, наставник.

Спешу домой, в мыслях царит небольшой сумбур, а в сердце помимо тревоги разгорается и радость. Скоро на свет появится моя дочь! За время недолгого перехода успел морально приготовиться, но войдя в шатёр, растерялся.

— Не стой столбом, нагрей ещё воды, — оторвала меня от созерцания лежащих рядом орчанок Мир’Рида.

Срок у них одинаковый, но думал, что Кайнати родит позже.

— Сейчас.

Подхватив ещё один котелок, выхожу наружу, зачерпывая нетоптанный снег. Призванный огонёк растапливал снег в котелке, а я подбрасывал новые порции, пока вода не стала плескать возле краёв. Достаточно. Общение со стихией огня снизило градус мандража, и в шатёр я вернулся спокойней, чем был.

***

Держу наготове трубку, готовясь призвать духа жизни, но пока всё нормально. Тяжёлое дыхание девушек, негромкий голос Мир’Риды, что успокаивает их, и треск костра в очаге. Вернувшаяся Дувейли принялась готовить пелёнки и открыла короб с заготовленным сушёным мхом, готовясь принять младенцев.

Крик новой жизни наполнил шатёр. Пока мать приводила в порядок Бьюкигру, Дувейли успела обмыть и запеленать появившуюся девочку, осторожно придерживая ту под голову.

— Поздравляю, Аргнак! — сказала она, вручая мне драгоценный свёрток.

Рассматриваю своё сокровище, осторожно держа на руках. В голове радостная мешанина из мыслей, улыбка сама собой растягивает мои губы. Новая жизнь! Бьюкигра перебралась на другие шкуры и, укутав ноги, ждала, пока я принесу ей дочь.

— Вылитая ты! — говорю жене, передавая младенца.

Улыбнувшись, Бьюкигра надрезала коготком кожу над соском и приложила малышку к груди.

— Как ты?

— Всё хорошо, — ответила она, довольно улыбаясь.

— Есть-пить хочешь?

— Потом.

Новый крик наполнил шатёр — орчанки рожают быстро. К счастью, моя помощь, как шамана, опять не потребовалась, мальчик последовал за девочкой, добавив свой голосок в концерт новой жизни. Держу на руках первенца, пока Дувейли нянчит девочку. Кайнати уже набралась сил и приняла младенцев на скрещенные руки.

— Поздравляю, Аргнак, — сказала Мир’Рида. — Как окрепнете, приходите в гости.

— Да и вы заглядывайте.

— Непременно.

Проводив её, всё-таки призываю духа жизни и проверяю здоровье рожениц и младенцев. Хвала духам, всё в порядке!