Тень Орды 61 глава.

Полчаса — не так уж много, но вполне хватит на завтрак. Девушки давно встали, вместе занимаясь хозяйством. Дети тоже бодрствовали, вовсю «помогая» мамам. Толку от этой помощи было чуть, зато все при деле. Поев, вновь одеваюсь и иду к шатру вождя. Дубеут уже был тут, и я не преминул поприветствовать его.

— Скоро подойдёт Хатгаут, и мы отправимся на сход вождей.

— Дубеут, будет ли там пир?

— Учитель ещё не посвящал тебя в детали праздника? — немного удивился вождь.

— Только по шаманской части.

— Все праздники сопровождаются едой.

— В таком разе, дозволь отлучиться домой, по такому случаю я бы захватил кубок из черепа Оркривы.

— Хорошо, но не заставляй нас ждать.

***

— Что-то случилось? — спросила Дувейли, кормя грудью сына.

— Я сопровождаю Дубеута на сход вождей, вот и решил захватить свой трофей, — демонстрирую ей кубок.

— Понятно. Расскажешь, что будет интересного?

— Непременно.

Вернулся я быстро, как раз застал подходившего Хатгаута. Бессонная ночь никак не отразилась на его лице. А ведь он, как и все старшие шаманы, бодрствует весь праздник. Место встречи вождей было неподалёку от тропинки, ведущей в священную пещеру. На сход вождей мы прибыли в сопровождении шестерых орчанок, несущих угощение. Особого протокола не было, а потому остальные вожди пришли с разной свитой — кто-то с жёнами или взрослыми наследниками, кто-то с советниками или особо доверенными воинами, кое-кто и вовсе в одиночку. Я приветствовал собравшихся, но с расспросами и разговорами старался не лезть, наблюдая цвет орочьего общества. А орки тут собрались колоритные. Эталонные, можно сказать! По крайней мере, большинство из них. Общего «председателя», ведущего дела, не было, как и единого центра — все друг друга более-менее знали, но дела имели только с близко расположенными кланами. Сейчас наш клан стал центром внимания небольшой группы соседских.

Новость о поглощении Кровавых Кулаков уже давно не секрет, и сейчас стоит продемонстрировать соседям нашу силу и решимость. Дубеут, как и положено солидному вождю, говорил медленно и степенно, вовсю пользуясь опытом нескольких поколений предков-вождей. В меру угрозы, в меру безразличия, в меру уверенности в своих силах, и всё это спокойным тоном. А самое интересное, что он не играл, а действительно был таким. Предъявлять претензии на наши территории никто не стал, по крайней мере, в открытую. К тому же, насколько я знал, соседям сейчас было чем заняться и без нас. Спору нет, если можно увеличить свои охотничьи угодья, не прилагая особых усилий, это сделают, но если это обернётся кровавой войной, любой вменяемый вождь задумается.

После торговые дела переросли в пир, и я, достав кубок, кратко пересказал историю его получения. Немного умолчаний — и вырисовывается картина сильного шамана, который, будучи учеником, сумел расправиться со старшей шаманкой соседнего клана. Судя по одобрительному выражению лица Дубеута, это было именно то, что надо. Угощение было обильным, пир получился знатным. Не сильно налегая на настойки, но и не отказывая себе в удовольствии, пробую по чуть-чуть разные вкусы. Как водится, хмель развязал языки, вожди и их присные стали похваляться трофеями и историями об охоте. Не остался в стороне и я, поведав, как для свадьбы с дочерью вождя добыл молодого копытня.

— Уж больно ты молодой да щуплый для такого, — произнёс орк из клана Острых Клыков.

Был он то ли сыном вождя, то ли просто его приближённым. Похоже, хмель ударил в голову не только мне. Хотя нет, глядя в холодные и злые глаза, видно, что дело не в алкоголе. Нет бы просто по-хорошему предложить помериться силой — какой нормальный молодой орк от такого откажется? Но ведь этот тип целенаправленно пытается меня оскорбить. Понимаю, почему ко мне Хол’Тар пытался цепляться, но у этого-то орка ко мне какие обиды? Вид у меня такой провокационный, что ли? Или, может, я карму на Земле капитально попортил?

— Копытню хватило. И тебе хватит, если захочешь попробовать проверить мою силу. Ну что? Рискнёшь выйти в круг?

Спускать подобное пренебрежение нельзя — вмиг репутацию потеряешь. Но на празднике нет места крови, так что придётся ограничиться кулаками.

— Я прослежу, чтобы ты не призвал духов во время схватки, — произнёс Кагнар, старший шаман Острых Клыков.

Чуть сузившиеся глаза оппонента сверкнули бешенством и торжеством, ведь я сам вызвал его на поединок. Снисходительная улыбка растянула его губы, и, скинув куртку, он пошёл в сторону от расстеленных шкур с угощением.

— Победа над тобой будет слишком лёгкой, но спускать оскорбление я не намерен!

— Много слов, но мало дел, — усмехаюсь ему в лицо.

Пока не снял верхней одежды, несколько раз напряг и расслабил почти все мышцы, прогоняя по ним «волну» напряжения. Раздевшись, иду к месту схватки. Я уже не ребёнок, но сравнение с противником идёт не в мою пользу, однако больше насмешничать враг не стал. Как только Кагнар дал отмашку, противник ринулся вперёд, стараясь взять меня нахрапом и задавить массой. Чётко, как на тренировке с Алморреном, отшагиваю сторону и делаю подсечку, совмещённую с лёгким направляющим толчком, а орк, запнувшись, кубарем катится дальше. Оттолкнувшись кулаками от земли, вскакивает и уже не так быстро идёт ко мне, давя взглядом.

— Я смотрю, победа уже у тебя в руках. Или ты её по земле рассыпал? — подначиваю орка, но тот не спешит снова бросаться на меня.

Короткий рык, двойка размашистых ударов в корпус, но после тренировок с дренеем такие удары не впечатляют. Сильные, но очень предсказуемые, отвожу их в сторону, после чего отвечаю сам, впечатывая кулак в грудину, и отступаю.

— Машешь лапами, как рыба хвостом на берегу, — добавляю реплику к удару, выбешивая соперника.

Растопырив руки, он кинулся вперёд, намереваясь сгрести меня в охапку, но я прямым ударом в подбородок отправляю его на землю.

Но и это не вывело из себя опытного воина. Шустро откатился, встал и вновь стал приближаться. Атакую первым, отведя удар правого кулака, перехватываю его руку и дёргаю на себя, на миг выводя противника из равновесия, после чего делаю подшаг вперёд и, пропустив мимо виска удар левой руки, ударяю плечом в корпус. Продолжаю наносить короткие ритмичные удары, целясь в грудь и в живот, отводя удары врага локтями. Орк «поплыл», и пока он не упал, увеличиваю скорость ударов, врезав локтем по рёбрам, добавляю в конце удар ногой в район пояса. Отлетевший противник упал, не делая попыток подняться. Кажется, вырубился. Зрители разразились радостными криками (особенно сильны они были со стороны соседей Острых Клыков).

Приняв поздравления, вновь подхожу к шкурам с угощением. Чистая победа немного льстит моему самолюбию, но с другой стороны, бой закончился слишком быстро, и я не успел утолить жажду драки. А с виду такой крепкий на удар противник был!

Варенье уже разошлось, но я его и дома смогу поесть, а вот разными способами приготовленная рыба — это вещь! Хотя от некоторых экзотических способов я всё-таки воздержался бы, но такое лакомство, видимо, приберегают только для своих.

Но всё хорошее заканчивается, пришло и время уходить с пира.

***

Пошли мы не к родным шатрам, как я думал, а к чужому стойбищу. Хатгаут был как всегда невозмутим, а я, видимо, прослушал, куда же мы направляемся. Но переспрашивать не стал, не подав виду, что удивился. Минут пятнадцать неспешной ходьбы, и мы отдаляемся от сверкающих склонов Ошу’гуна. Похоже, я знаю конечную цель нашего пути. Так и есть — стоянка Степных Бегунов была немного на отшибе, но это место мне определённо знакомо.

— Я поговорю с вождём, а ты присмотрись к стаду, — напутствовал меня Дубеут.

— Хорошо, вождь.

До него тоже нужно идти, ведь так близко к священной горе его не держат, но эта дорога мне уже знакома. Вот и пастухи, успокаивающие чуть встревожившихся копытных. Оглядываю стадо — с прошлого раза в нём стало немного больше животных, но не приближаюсь. А записи дренеев не врут — такие будут хороши под седлом и с вьюками, но телеги придётся делать не слишком грузоподъёмными. Хорошо бы использовать для этого копытней — такая гора мяса не создана для скачек, но зато может уволочь просто прорву груза! Правда, есть одно, но — эти гиганты всё время едят, буквально весь день напролёт, так что заставить их куда-то далеко и долго идти будет делом весьма нелёгким. Мои размышления были прерваны звуком лёгких шагов, развернувшись, вижу Торулону.

— Приветствую, дочь вождя.

— Опять ты здесь. Я уже говорила, что талбуки не продаются.

— Ты обещала подумать, — поправляю я девушку. — Но раз уж ты приняла решение, нам больше не о чем говорить.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— Сопровождаю вождя.

— А, ты тот самый молодой шаман, что хвастал своими подвигами.

Чего так на меня взъелась? Пора первой охоты прошла, а она так и не сыграла свадьбу? Поломав ещё немного голову над мотивами её поступков, вновь поворачиваюсь к стаду.

— Невежливо прерывать подобным образом беседу!

— Если следы зашли в тупик, поверни в сторону. Или брось их.

— Мы ещё не договорили.

— Мои интересы и пожелания ты уже знаешь, но не хочешь их обсуждать.

— Ты просто не представляешь, что им нужно, и зря погубишь стадо! Я лишь забочусь об их благополучии и уберегаю тебя от напрасных расходов.

— Почему же? Представляю. Им нужен простор. Летом им нужен ветер, чтобы отгонял кровососов, зимой выбирать участки, где снега меньше, чтобы талбукам было легче добраться до сухой травы. Рядом со стадом должен быть удобный водопой. После долгой дороги следует расседлать и как следует расчесать шерсть. Когда талбучихи принесут телят, нужно опасаться их рогов. А самих телят с детства приучать к вьюкам и седлу.

По мере моего рассказа глаза девушки приобретали всё более ошарашенное выражение, она даже приоткрыла от удивления красивый ротик.

— Откуда ты всё это знаешь?!

— Догадаться несложно. Отец и другие охотники рассказывали мне о повадках талбуков, остальное я домыслил, взяв с волков. Все эти доводы я уже привёл вождю, и он вряд ли купит у вас талбуков на зиму, скорее, сам хочет прицениться. А вот по весне десяток-другой будет наш, не Дубеут, так я куплю.

— У тебя нет столько товара!

— А ты заглядывала в мой шатёр?

Насупившись, Торулона не знала, что ответить. Общение опять себя исчерпало, и я уже собрался вновь обратить свой взор на талбуков, как орчанка произнесла: — Хорошо, я открою тебе ещё несколько секретов, как правильно ухаживать за талбуками!

***

Вот теперь наша беседа сдвинулась с мёртвой точки, и дочь вождя стала делиться со мной секретами, как правильно обращаться с талбуками. Не знаю, что сподвигло её на это — забота о талбуках, что рано или поздно станут моими, или же факт того, что они для меня не забава, что я готовлюсь к тому, чтобы не загубить их. В любом случае, теперь, без противодействия со стороны Торулоны, будет проще приобрести небольшое стадо. Конечно, решать в конце концов будет вождь, но и её слово что-то значит в этом деле. Вскоре Дубеут покинул шатёр вождя Степных Бегунов, и мы отправились на свою стоянку.

В шатре была только Дувейли с сыном, и я, порасспросив орчанку о новостях, сам рассказал, где был, и пошёл спать.

***

Ближе к вечеру меня разбудили вернувшиеся с детьми жёны. Да и выспался я уже. За время нашего отсутствия мои благоверные успели обносить украшения, дополнив ими образ праздничных нарядов.

— Как прошёл день? — спрашиваю Бьюкигру, перехватывая за спиной забравшегося на меня Нарилрона, чтобы не упал.

— Отлично! В этот раз у всех соклановцев было варенье, но мы сразу договорились о цене, а северных кланов, что торгуют красивым мехом, много!

И девушки наперебой поведали мне о всех перипетиях торговли, когда прознавшие о продуктовом изобилии орчанки из Острого Вихря попытались сбить цену.

— А ещё мы купили чашки, — добавила Кайнати, развязывая заплечный мешок.

Быстро разложив их передо мной, сама взяла одну и передала любопытствующей Дувейли. А чашки и впрямь были красивыми — тонкостенные, вырезанные из ярко-зелёного камня. Было их целых десять штук, и Бьюкигра с гордостью поведала, как она сбила цену вдвое. И это несмотря на то, что клан, продававший их, был монополистом! Всё-таки была в ней какая-то пробивная сила и предпринимательская жилка. Поужинав, обнимаю жён и собираюсь на праздник в недра священной горы.

Было ветрено и, скорее всего, холодно (сам я всё меньше и меньше страдал от понижения температуры), но встречным оркам это не мешало радоваться продолжающемуся празднику. Хатгаут приветственно кивнул и направился к тропинке, идущей по склону наверх. Сейчас я чувствовал себя куда спокойней, чем в первую ночь праздника, ведь мне удалось незаметно набрать воды из священного озера, как и камней, а самое главное — подпитать Таррираша. Сейчас, зная, что и как надо делать, я мог попытаться усилить отклоняемый поток.

За размышлениями дорога прошла незаметно, я уже начал настраиваться на силу горы. Это позволяло без труда ориентироваться на погружённом в полную тьму участке тропинки, не полагаясь даже на слух и осязание, и экономило время для самого ритуала. Сейчас, под сводом священной пещеры, я ещё острее чувствовал то средоточие силы, что скрывалось под светящимися водами. А ещё я ощущал оба посоха за спиной как продолжение своего тела. Поприветствовав Веркарнака, как всегда удостоился милости послушать множество поучительных историй из его молодости, поддакивая в нужных местах, но вскоре дух предков потерял ко мне интерес.

Пришло время их «обеда», когда им перепадут «крошки с барского стола» наару. Настраиваясь на могучий поток, в ничтожно малый миг сумел ощутить всю грандиозную мощь орочьего народа, направлявшуюся сейчас к лежащим на дне обломкам. Не отвлекаясь попусту, перенаправляю тоненький ручеёк Таррирашу, помня о том, чем я ему обязан и что нас отныне связывает. Мы не были родственниками в н-ном поколении, но у нас есть общее дело, которое связало нас куда прочнее кровных уз. А всё-таки жаль, что он не мой предок — таким можно гордиться.

Сегодня было легче осуществить свою задумку, несмотря даже на возросший поток. Не совершая вчерашних ошибок, манипулировал силой, пропуская её сквозь оба посоха и отдавая часть Таррирашу. Краем сознания чувствую проскакивающие от дренеек образы. Как ни странно, их незримое «присутствие» не мешает мне проводить ритуал, напевая с остальными орками хвалу предкам. Ритуал слился для меня в единый растянутый миг, когда мысли следуют одна за другой, но не забываются. Полноценный контролируемый транс изменил моё восприятие, что-то перепало от Таррираша, что-то добавили дренейки, и вот результат. Поток эмоций и сил, идущий от каждого орка на празднике, наконец пошёл на спад, и я начал вытягивать своё сознание из этого потока.

Что это было? Вроде всё прошло без последствий, по крайней мере, я снова ощущаю и мыслю как обычно. Хотя нет. Таррираш теперь выделяется для меня на фоне остальных духов предков, его фигуру окружает не обычное свечение, а более плотное. А ещё я отлично видел выражение его лица, хотя он стоял на противоположном конце озера, среди прочих ещё не покинувших нас ушедших за грань шаманов. Вспомнились рассказы Таррираша о том, как было до прихода наару на Дренор. Раньше подобного единения не было, каждый, сумевший сохранить свою сущность после смерти, становился незримым защитником клана, советчиком и хранителем традиций. Сейчас же все духи предков, несмотря на различные характеры и внешность, имели между собой что-то общее. Как будто Кер стал для них «коллективным бессознательным». Хотя, зная его возможности и состояние, так, скорее всего, и стало. Отложив эту мысль на потом, пошёл общаться с живыми.

***

Вторая ночь праздника позади, и Дубеут никуда меня не зовет. Можно и завалиться спать, но лучше первую половину дня проведу с жёнами. Когда меня оставят присматривать за кланом вне горы — неизвестно, а потому после завтрака отправимся гулять.

— Как прошла ночь? — спросила меня Бьюкигра, передавая Грунуру, что запросилась ко мне, едва я переступил полог.

— Замечательно! — не кривя душой, отвечаю ей. — Думаю, поспать я могу и после обеда, а сейчас поедим и пойдём посмотрим на другие кланы.

— Хорошо, Аргнак, — отвечала орчанка, направляясь к очагу.

Нарилрон с Тисангрой, увидев, чем занимается их сестра, тут же захотели ко мне на руки. Собрав целый «букет», прохожу вглубь шатра. Дочки что-то лопочут, перебирая ручками костяные фигурки на шаманских косицах, а сын просто залез на голову, примеряясь к потолку.

— Дайте отцу поесть, — сказала Кайнати, подходя ближе.

— Подожди, — останавливаю её. — Сейчас наиграются, тогда и поедим.

Дел нынче много, и времени с малышнёй я стал проводить меньше, чем хотелось. Растите сильными, дети, впереди тяжёлые времена… А я сделаю всё, чтобы вы выжили!

Присев, получаю в руки миску с наваристой кашей. Нарилрон теряет интерес к ставшему таким далёким потолку и слезает, увидев, чем занимаются взрослые. Тисангра последовала за братом, а Грунура осталась на руке, открывая ротик.

— Сейчас покормлю, — говорю дочке и, зачерпнув разваренные зёрна, дую на ложку.

***

Позавтракав, собираемся на выход. Орчанки, надев праздничные наряды, накинули на шеи выменянные белые шкурки, прикрывая шеи. После принялись одевать слегка осоловевших после еды малышей. Праздничной одежды им не полагалось, но простенькие браслеты, которыми не подавишься, украсили их ручки. Я же в это время отобрал несколько сборов трав, чтобы выменять при случае аналогичные у других шаманов, да добавил к этому несколько наконечников для стрел и туесков с вареньем. Может, ещё каких семян выменять удастся.

Холодный воздух взбодрил орчат, но хитрая малышня решила пока не ходить ногами, предпочтя сидеть в удобных переносках. Тем более им никто не мешал из-за плеч матерей обозревать окрестности. С опаской поглядывая на большое скопление неизвестных орков, дети перекликались между собой. Вчера девушки рассказали мне обо всех новостях и новинках, что встретили, но многое они упустили из-за того, что эта информация для них лишняя. Например, количество шатров в дальних кланах — мне интересно узнать, как изменилось количество орков, а жёнам в этом смысла нет — слишком дальние соседи чтобы стараться это запомнить.

— Может, сперва Мрака проведать сходим? — спросила Кайнати.

— Давайте, — соглашаюсь с ней. — А заодно и Бьюкигре волчонка подберём.

— Лучше после того, как вернёмся в клановые земли, — подала голос орчанка. — Праздник, переход, а ведь о нём заботиться надо!

Умный подход, но видно, что взять волчонка ей хочется уже сейчас. Волчонок — это действительно ответственность, лучше его действительно взять после праздника.

— Кого бы ты хотела — волка или волчицу? — спрашиваю у неё.

— Как духи дадут, — откликнулась Бьюкигра, поправив переноску за спиной. — Но с волчицей я сойдусь лучше.

— Разве Мрак плохо к тебе относится?

— Конечно нет, но волчица…

Ну, хочет волчицу, так и пусть её. В конце концов, это будет пусть и семейное приобретение, но в основном бремя воспитания ляжет на неё. Дорога до стоянки волков не заняла много времени.

— Приветствую, Кром’Гор, — сказал я волчатнику Разящих Топоров.

— Здравствуй, Аргнак.

— Приветствуем, мастер, — поздоровались мои жёны.

Тот нисколько не изменился, есть орки, которые, казалось, не меняются с возрастом. Всё та же неизменная безрукавка, всё те же руки, покрытые шрамами от волчьих клыков, всё тот же внимательный, тяжёлый взгляд. Да он им одним волков в повиновении держать может!

— Я не зря доверил тебе волчонка, Аргнак, — произнёс он. — Ты сумел воспитать хорошего волка.

— Твои советы мне в этом сильно помогли.

Кром’Гор кивнул, отступая в сторону и пропуская нас к стае. Мрак подбежал, лизнул в подбородок, обнюхал остальных гостей и, фыркнув, вновь устремил на меня взгляд жёлтых глаз.

— Я тоже рад тебя видеть, волчок! — треплю его за уши. — Скоро мы вернёмся в клановые земли, и ты вволю поохотишься.

Дети, выбравшись из переносок, тут же оккупировали развалившегося на земле Мрака, зарываясь в густую чёрную шерсть. Их внимание волк воспринимал стойко, спокойно перенося внимание галдящей малышни.

***

Проведав Мрака, обходим торговые ряды, приглядываясь к оркам и товарам. Я сумел выменять сладких сушёных ягод, решив попытаться вырастить их у себя. Правда, климат там, где их собрали, теплее, чем в наших землях, но в качестве эксперимента можно попробовать. В конце концов, если не захотят расти, потеря будет невелика, зато возможный прибыток солиден. Сверяясь со старыми записями, делал новые. Судя по всему, численность орков практически не изменилась с прошлого праздника.

— Аргнак, а что ты всё время записываешь? — спросила Дувейли.

— Мысли и наблюдения. У дальних кланов есть то, что нужно нам, и пусть не в этом году, так в следующем богатства клана можно будет увеличить, привезя больше нужного уже для них товара.

— А как мы это сделаем? Захватим ещё один соседний клан? Это скорее принесёт больше проблем, чем носильщиков.

Дельная мысль. Дувейли, как дочь вождя, с детства разбиралась в клановом устройстве, проблемах, которые встают перед вождём, и том, как с ними разбираться. По крайней мере, имеет об этом лучшее представление, чем остальные мои жёны. Фору ей могли бы дать дренейки, но их сейчас с нами нет.

— Просто так эту проблему не решить, — отвечаю девушке. — Но первые шаги уже сделаны. Во-первых, Дубеут уже заинтересовался талбуками, а во-вторых, при наличии этих животных можно будет понаделать больше телег. Ну и в-третьих, клан уже стал делать запасы на зиму. Сколько нужно времени, чтобы все эти факты, собранные вместе, позволили Разящим Топорам в разы увеличить своё богатство?

— Я почитаю потом твои расчёты?

— Непременно. Как только они будут готовы.

Такую задачу действительно не решить нахрапом, но постепенно вводя нужные мне изменения, я приучаю орков нормально воспринимать их и полноценно включать в жизнь клана. Проще всего это делать, когда новинка способна сразу продемонстрировать своё преимущество и не требует коренным образом перестраивать собственный быт. Постепенно, шаг за шагом, пока изменения не укоренятся в сознании орков и не принесут кумулятивный эффект. Я мог бы попытаться улучшить сталь, дать соплеменникам новые виды оружия, но пока это делать рано. С кочевым образом жизни излишки плохо создаются и копятся, а без них невозможно развитие торговли и переход к следующей ступени развития общества. Конечно, война с дренеями позволит совершить этот скачок, но я хочу, чтобы мой клан был к этому готов. Так что всё упирается в хранение и логистику, и первые шаги на этом поприще я уже совершил.

***

Погода была хорошей, девушки наперебой показывали мне приглянувшиеся им со вчерашнего дня новинки, что не купили сами, и я время от времени покупал это сам. Возвращаться на обед в родной шатёр мы не стали, решив купить еду в одном из кланов. Их примечательная красно-чёрная одежда и воинственный вид не отбили нашего аппетита. Пока девушки торговались, покупая мясо, муку и лепёшки, я обратился к соседней продавщице.

— Сколько будет стоить взять на время котелок?

— Хотите приготовить еду прямо здесь? Котелок дам бесплатно, а за топливо цену назначишь сам, — отвечала орчанка.

Судя по одежде и возрасту, давно замужем и у неё уже есть дети. Или ей нужны услуги шамана (что странно, свои-то куда смотрят? А доверять чужому то, с чем не справились собственные — это дорого стоит) или действительно хочет, чтобы цену назначил я. На всякий случай призываю духа жизни, наскоро проверяю собеседницу. Вроде здорова.

— Топливо нам не надо.

Удивлённо приподняв брови, принесла котелок. Приняв его, поблагодарил хозяйку, и мы отошли немного в сторону, чтобы не путаться под ногами у других покупателей. Срезав дёрн, устанавливаю котелок прямо на песок, а орчанки, принеся воды, закидывают внутрь куски вяленого мяса и насыпают муки для густоты. Призываю огонька, заставляя закипеть воду. Теперь подождать немного, и похлёбка будет готова. Посмотреть на такую готовку сошлось много народу, но я невозмутимо продолжал кашеварить. Что мне до их праздного любопытства? Чем хорошо вяленое мясо, так это тем, что его можно есть и так, и готовится оно моментально. Мука уже разошлась, придав наваристость блюду, и мы приступили к трапезе.

— Держи котелок, — отдаю владелице посуду. — А это от меня, — добавляю сверху солёную рыбину.

Топливо я так и не взял, но оставлять гостеприимную хозяйку без подарка будет крохоборством.

— У вас в клане все шаманы так готовят? — поинтересовалась она.

— Нет, даже я делаю это лишь в исключительных случаях. Духи — не игрушки, чтобы зря тревожить их покой.

— Я узнал тебя, шаман, — вмешался в разговор ещё один орк. — Ты на сходе вождей избил слабака из Острых Клыков.

— Он не был слабаком, — кидаю недовольный взгляд в подошедшего бугая. — Не стоит принижать противников.

— Так может покажешь свою силу, шаман?

— Ха, почему бы и нет? Ты выглядишь достаточно крупным, чтобы продержаться против меня хотя бы сто ударов сердца.

— Мар’Краш из клана Песнь Войны всегда рад подраться, но сейчас в клане нет шамана, чтобы проследить за нашим поединком.

О, Песнь Войны! Интересно, Громмаш Адский Крик где-то здесь? Кстати, я вроде бы не видел никого похожего на него на сходе вождей. В таком случае, вероятно, он ещё не стал вождём?

— Хорошая отговорка. Но клянусь духами, мне не понадобится сила шамана, чтобы выбить из тебя дух.

— Смелые слова. Я кулаками расправился с огром, а он тоже шаманил — распахнул на груди куртку Мар’Краш, демонстрируя следы ожога.

Призываю Тлеющего, попросив того явить огненный столб, превышающий ростом орка в три раза. Подождав, пока проникнутся, отпускаю его обратно на план духов.

— Тебе попался ученик, раз остался жив. По-настоящему сильный шаман не оставит от тебя и пепла. Но если ты так хочешь почесать кулаки — выходи в круг.

— Никто на назовёт меня трусом!

Зато других так завуалированно называть это ему не мешает. Да, орк — настоящий гигант, но как показывает практика, мастерство бьёт силу. Сняв посохи и оружие, скидываю верхнюю часть доспеха из пластин копытня, укладывая всё на землю. Орки из клана Песни Войны громко обсуждают предстоящую схватку, да и проходящие мимо тоже присоединяются к намечающемуся зрелищу. Если мне не изменяет память, Гул’Дан потом создаст целый стадион, где лучшие бойцы будут выигрывать пищу для своего клана. Это как же опустынится Дренор, если дойдёт до такого?

Захожу в образовавшийся широкий круг, мой противник делает то же самое под приветственные выкрики толпы. Мар’Краш не преминул покрасоваться, воздев кулаки над головой, я же просто иду вперёд, сближаясь с ним. Остановившись, жду отмашки, и вскоре она последовала.

Высокая плечистая фигура ринулась на меня с неожиданной для такого массивного тела скоростью. Шаг в сторону, уворот и короткий пинок по ноге, заставивший сбиться с шага, но равновесие мой противник удержал. Сразу снова кидаться в атаку не стал, уперев в меня взгляд внимательных карих глаз.

— А ты довольно проворен. Я рад, что наша схватка продлится подольше! — радостно отозвался бугай.

Схватку не выиграть, стоя на месте, и я сам пошёл навстречу. Подобный кузнечному молоту кулак устремился вперёд, намереваясь выбить из меня дух, но я, перехватив его правой рукой, отвожу его в сторону, дёргая на себя, и, утвердив ладонь левой руки на локте оппонента, заламываю руку, заставляя орка упасть на землю. Не теряя времени, перехватываю руку за кисть и перехожу в партер, фиксируя противника ногами и взяв его руку на излом. Гронн! Здоровяк не просто не поддался на него, а стал медленно перебарывать, сгибая руку к груди так, что меня аж приподняло над землёй! Да уж, такой точно мог забить огра кулаками…

Выпустив руку, изворачиваюсь, напоследок пинаю его обеими ногами в бок и, перекатившись, вскакиваю. Пока он поднимался, я успел подбежать и пробить пару ударов в корпус. Ощущения — будто бью в спрессованную землю. От удара в голову здоровяк прикрылся рукой, едва не сцапав меня в ответ, но удар под коленку покачнул его. Бью по запястью, надеясь повредить ему руку, после чего добавляю по колену и разрываю дистанцию.

— Добрый удар! Но тебе не удастся бегать вечно!

Бегать? Подняв левую руку, делаю манящие движения ладонью. Раньше я таких здоровых орков не встречал, казалось, он состоит не из плоти, а из мягких пород дерева. Но и на такого должна найтись управа. Мой пренебрежительный жест наконец возымел эффект, и противник снова ринулся на меня, сжимая пудовые кулаки. Вновь, как на тренировках с Алморреном, отшагиваю в сторону, масса, скорость и инерция опять работают против орка, и огромная туша впечатывается в землю. Падение не выбило из него дух, хотя и дезориентировало, и я со всей дури бью его сбоку в основание шеи, направляя удар наискось. Ломать ему позвонки я не хочу, но теперь кровь не сразу поступит в мозг, и это снизит прыть оппонента.

Пока он не очнулся, взял его на удушающий. Мар’Краш захрипел, постарался садануть кулаком, но мой хват не позволял ему попасть мне по голове, а плечи пока потерпят не слишком сильные, без замаха, удары. Орк не сдался, попытавшись подняться на ноги, но я, крутнувшись всем телом, повалил его на землю — против физики не попрёшь, как бы силён ты ни был! Постепенно от недостатка воздуха он затих, и я, «усыпив» противника, поднимаюсь на ноги.

— Отличный был бой! Может, кто-нибудь ещё хочет испытать мою силу? — обвожу толпу взглядом.

Желающих не нашлось, и я, приняв поздравления, пошёл одеваться.

***

Обойдя до вечера все стоянки, мы хорошо провели время. Я с интересом посмотрел, как торгуется Бьюкигра, сбивая первоначальную цену втрое, при этом умудряясь не расстроить этим фактом торговок, поучаствовал ещё в паре стычек с представителями других кланов, решивших, что я слишком фривольно разговариваю с торговавшими орчанками. Но такого отличного соперника, как в клане Песни Войны, мне больше не попалось, сражения оказались слишком лёгкими. Поужинав, я попросил жён оставить меня одного, чтобы подготовиться к праздничной ночи. Орчанки с пониманием отнеслись к моей просьбе, и я, разложив кору кер’габба, принялся разводить специальную краску. На миг подумалось, что я слишком зациклился на силе, что это может привлечь излишнее внимание демонов к моей персоне или просто погубить. Но секундная слабость ушла, и я энтузиазмом продолжил своё дело.

Основным ингредиентом краски была моя кровь, смешанная с несколькими каплями воды из священного озера. Пришла пора не только отдать дань уважения предкам, но и самому, так сказать, погреться в лучах поклонения. Левитируя кисточку, лёгкими движениями наношу изображение на торс, руки и ноги. Теперь изготовить и зафиксировать «крышки», чтобы рисунок не стёрся до начала праздника. Остаток нанёс на навершия обоих посохов, постаравшись сделать их незаметными. Видно. Оглядевшись, зачерпнул немного пепла из очага, маскируя пятна серым цветом. Вот теперь порядок.

Выйдя из шатра, я вдохнул полной грудью наполненный прохладой и запахом дыма воздух. Хатгаут с прочими шаманами ещё не пришли, но сидеть дольше необходимого в шатре я не хочу — детям пора спать.

— Ты уже готов? — спросила Дувейли, подойдя поближе.

— Да. Дай сына подержать.

Улыбнувшись, протянула мне Акоррана. Стереть ненароком символы я не боялся, страхуя крышки из коры кер’габба ещё и телекинезом. Сын уже вовсю спал, и я, взяв переноску с ребёнком на руки, вглядывался в родные черты. Растёт! Почувствовав появление Хатгаута, передаю орчёнка обратно и, поцеловав жену, вливаюсь в процессию шаманов.

Сегодня нужно быть ещё более сосредоточенным на деле, ведь помимо защиты разума дренеек от перегрузки и перенаправления потока силы Таррирашу, мне ещё себя надо «прокачать». Вопроса о том, справлюсь ли я, даже не возникало — магия отзывчива к чувствам одарённого, а я уже достаточно опытен в этом деле. Вновь мерный шелест подошв по камню, порывы ветра, вознамерившегося, казалось, сбросить нас с тропы — сегодня Награнд как никогда подтверждал своё название — Долина Ветров. Но стихия, явившая свою силу, пропала, едва мы скрылись в проходе, ведущем в недра священной горы.

***

Священное озеро встретило нас ласковым мягким светом, делясь ощущением причастности к чему-то великому и светлому. Показавшийся в дальнем коридоре Таррираш нарушил чувство единения, как будто окатив меня холодной водой, и я сосредоточился на предстоящем ритуале. Веркарнак, против обыкновения, не стал вести со мной беседу, а, отозвав Хатгаута в сторону от светящихся вод, что-то втолковывал ему. Мне же проще, не надо тратить концентрацию на пустом разговоре — дух предков всё чаще стал повторяться, говоря мне о вреде спешки.

Впав в полутранс, готовлюсь к началу праздника, мысленно прогоняя в голове нужную последовательность действий. Вскоре все разговоры смолкли, шаманы, окружив озеро кольцом, воздели посохи вверх. Присоединившись к общему порыву, чувствую приближающуюся волну. Обманывая чувства, гром праздничных барабанов раздался в моих ушах, хотя ни одного звука не могло проникнуть сквозь толщу горы. Сосредоточившись, отгоняю это видение, чувствуя, как наливаются огнём изрисованные участки кожи. Боль — небольшая плата за силу. Сейчас она растягивает каждый миг праздника, увеличивая субъективное время, нарастая и проникая всё глубже. Как могу, концентрируюсь на правильном управлении этим потоком, перенаправляя большую часть в озеро, на самое дно. Мне хватит и того, что сейчас проходит сквозь моё естество, нескольких капель из священного озера, подмешанных к крови, оказалось достаточно, чтобы остро прочувствовать духовную составляющую потока. А ещё — отголосок силы, похожей на энергию Света, что использовал Алморрен. Отринув лишние мысли прочь, вновь борюсь с потоком, грозящим смыть меня, растворить сознание…