Брошенная Императрица Глава 5.

Я вздрогнула от этого холодного тона. Он огляделся вокруг, сильно нахмурившись. Внезапно он повернулся снова ко мне, уставившись на меня, не скрывая своего раздражения и презрения. Его холодные глаза, казалось, спрашивали меня, действительно ли я осмеливаюсь испортить ей праздник, что заставило меня отпрянуть назад.

– Для меня большая честь видеть Солнце Империи, ваше величество.

– Для меня большая честь видеть Луну Империи, ваше…

Ой! О, боже мой!

Мне не хотелось показывать себя с такой стороны, но я отшатнулась, потому что почувствовала сильную тошноту. Разноцветные огни и точки закружились у меня перед глазами. Я почувствовала, что меня сейчас вырвет тем, что было съедено мной утром, поэтому сделала глубокий вдох, чтобы хоть как-то успокоиться. Герцог Де Лас, глядя попеременно то на него, то на меня, шагнул вперед. Холодно взглянув на императрицу, он неохотно улыбнулся ей:

– Поздравляю Вас, ваше величество!

– Поздравляете?

– Я еще не совсем уверен, но осмелюсь предположить, что она беременна. Если это правда, то это определенно то, что вы должны отпраздновать. Как вы знаете, в императорской семье из поколения в поколение рождалось немного отпрысков. Действительно, это большое событие для празднования.

– Беременна? Я беременна? – переспросила растерянная сейчас я.

Я удивленно смотрела на него, но герцог Де Лас мягко улыбнулся мне в ответ. Одни смотрели на меня с радостью, другие – с удивлением, третьи – с недоверием и гневом. В этот момент кто-то с криком присел на пол. Диадема, украшавшая ее темные волосы, скатилась на пол. Джион-Цзюнь уставилась безучастно на меня, сидя прямо на полу. Ее очередная выходка поразила меня.

Неужели она не чувствует, что другие смотрят на нее сейчас с презрением?

Я не могла найти ни следа гордости и достоинства самой благородной женщины в империи в поведении этой девицы. Император обнял ее. Затем он сразу же слегка улыбнулся мне. Я была взволнована, увидев его первую улыбку, адресованную мне. Мое сердце забилось быстрее, когда я подумала, что он, возможно, будет заботиться обо мне немного больше, чем прежде.

– Похоже, ты беременна. Какое счастливое событие!

– Для меня большая честь это слышать, ваше величество.

Мое сердце на мгновение затрепетало от его неожиданных слов, но как только я встретилась с ним взглядом, я быстро поняла, что он сказал это не потому, что был искренне счастлив. Он являлся правителем в империи с населением в двадцать миллионов человек. Как и я, получившая образование супруги императора, он получил еще более строгое образование как единственный наследник императора, как только родился. Очевидно, он, будучи единственным наследником империи, говорил сейчас со мной тепло, помня о моей семье и политических фракциях, основываясь на своем логическом мышлении. Я могла это видеть с ясностью, глядя в его холодные глаза, которые не тронула теплая улыбка.

– Разве не здорово, что я узнал, что ты беременна в год ее коронации в качестве императрицы? Я так счастлив.

Дворяне вокруг него принялись кланяться и выкрикивать свои поздравления императору.

– Поздравляю вас, ваше величество!

Но я снова замерла под его холодным взглядом, не выказывая никакой реакции. Я не могла отвести взгляд от его холодных глаз, а в это время в глазах Джион-Цзюнь плескались смешанные чувства от испытываемой ревности и моего предательства. Посмотрев на меня некоторое время, Руфелис сказал голосом, в котором не было никаких эмоций:

– Похоже, ты плохо себя чувствуешь. Почему бы тебе сейчас не отдохнуть?

– Да, ваше величество. Позвольте мне уйти.

– Мне следовало бы проводить тебя до твоих покоев, но я не могу покинуть это место, являясь хозяином торжества. Так что, пожалуйста, прими это во внимание. Мы скоро увидимся.

– …Для меня большая честь это слышать, ваше величество.

Вернувшись в свои покои, от императорского лекаря, посланного ко мне вслед самим императором, я точно узнала, что беременна. Сняв тяжелое платье, я легла в постель и погладила себя по животу. Я была очень смущена.

Беременна?

Я чувствовала себя не очень хорошо, потому что действительно переутомилась за последние дни. Ранее я думала, что потеряла аппетит из-за большой нагрузки и сильного напряжения. Мне казалось, что у меня кружилась голова, потому что я плохо ела. Все мои предположения оказались неверными.

Итак, теперь у меня в утробе есть ребёнок? Ребёнок… его и мой ребёнок.

Я погрузилась в грезы. Я понимала, что, поскольку у покойного императора был только один ребенок, посланный ему после больших трудностей, Руфи, его единственный преемник, все время чувствовал себя одиноким, как и я. Хотя он презирал и ненавидел меня при этом. Однажды я решила, что если у меня будет ребенок от него, то он станет относиться ко мне с теплотой. Но мои мечты остались только мечтами. На самом деле он был очень строг со мной всегда. Что меня действительно огорчило, так это его холодная реакция, когда он услышал, что я беременна его ребенком. Я чувствовала себя такой глупой, потому что не могла расстаться с лучом надежды, который все еще теплился. Наконец, я стала относиться к себе более скептически. Неожиданно для самой себя я поняла, что все еще искренне жду его, хоть и знала, что он из вежливости сказал, что рад моей беременности.

                                                                  ***

Руфелис сказал мне, что рано или поздно увидится со мной, но он не навестил меня ни через неделю, ни через две. Я была немного озадачена, так как знала, что он держит свои обещания, несмотря ни на что. Я верила, что он непременно придет навестить меня, как бы сильно не ненавидел меня и мою беременность. Ему нужно было хотя бы раз поговорить со мной, чтобы как-то прояснить всю ситуацию. Я все ждала его, но он не приходил… Вместо этого меня посетил совершенно нежданный мной человек. Он уже давно не видел меня, он просто смотрел на меня, ничего не говоря. Это был никто иной, как мой отец, глава семьи Ла Моник, которую называли Копьем Империи, самой верно подданной императорской семье. Как глава семьи, мой отец когда-то возглавлял корпус императорских рыцарей, оставаясь верным императорской семье, как и вся наша семья на протяжении многих поколений. В отличие от других аристократов, которые иногда критиковали и сдерживали тиранию последующих императоров, моя семья проявляла абсолютную преданность императорской семье, несмотря ни на что, с самого ее основания. Как глава семьи Ла Моник, отец был также очень старомодным и грубым рыцарем.

На следующий день после того, как я вошла во дворец в качестве императорской наложницы, он вызвался отправиться в пограничные области, сказав, что возвышение членов его семьи не идет на пользу правлению императора. Мой отец, который пришел навестить меня, узнав, что я беременна, ничего не сказал, когда увидел меня изможденной из-за утренней тошноты, которая стала в последнее время только сильнее. Он просто взял часть моих обязанностей на себя. Я и не ожидала многого, но все же не могла скрыть свою горечь, так как он не выказывал никакого беспокойства по отношению ко мне.

Однажды поздним утром, через три недели после банкета, император наконец позвал меня к себе. Из-за сильной утренней тошноты и головокружения по утрам мне очень хотелось отдохнуть, но у меня не было другого выбора, кроме как отправиться к нему в центральный дворец. Я посмотрела на небо, где собирались темные тучи. Когда я проходила через темный неосвещенный сад, я посмотрела на огромное здание, которое выглядело серым под этой тенью.

Может быть это потому, что было пасмурно?

Сегодня я чувствовала себя необычайно уставшей.

– Садись сюда.

– Да, ваше величество, – как только я села, у меня снова закружилась голова. Из-за головокружения меня начало тошнить. Я с трудом взяла себя в руки. Сделав глубокий вдох, я посмотрела на него.

– Позволь мне перейти прямо к делу.

– Да, ваше величество.

– Я не скажу, что ребенок в твоем чреве не от меня. Учитывая, что ты очень гордая женщина, я думаю, что это все же мой ребенок.

– …

– Но имей в виду. Я собираюсь выбрать своего преемника среди детей, которых мне родит императрица. Ты меня понимаешь? – его голос был как всегда холоден. Когда я вздрогнула, он холодно продолжил. – Почему ты не отвечаешь? Не имеет значения, сколько детей у тебя будет и насколько они будут умны. Твой ребенок никогда не станет моим преемником.

– Да, я вас поняла, ваше величество.

– Я надеюсь, что ты не станешь поднимать шум по этому поводу.

– Да, ваше величество. Тогда позвольте мне откланяться… – я ничего не могла ответить ему, когда он говорил со мной так грубо. Едва я встала, как снова почувствовала головокружение. В этот момент мир перед моими глазами пошел кругом.

Ох, нет. В тот момент, когда я начала падать, потеряв равновесие, кто-то быстро подхватил меня. Когда я едва подняла голову, успокаивая тошноту, я увидела, что Руфелис держит меня и смотрит с застывшим выражением лица.

– Руфи? Тия?