Это не твой ребенок Глава 64

Пока Саймон усердно увеличивал свою силу, блокируя силу Короля Фей, звук тихого стона Калии достиг его ушей.

«Проклятье.»

Саймон закусил губу, мысленно выругавшись, прежде чем выплюнуть следующие слова:

— Ты пытаешься разрушить эту комнату? Ложь говорить, что ты здесь для помощи Калии.

Пабабабак!

Силы Саймона и Калекшии столкнулись, вызвав искры. Именно Гайя прервала этот момент. Она подбежала к отцу, который неторопливо отражал атаку Саймона, не заботясь о своем теле, и ударила его по плечу.

Шлеп.

Глаза Саймона и Калекшии одновременно обратились к Гайе.

Она закричала с разъяренным лицом.

-Сейчас не время, нет!-

Звука ее голоса, конечно, не было, но ее смысл передался достаточно. Только тогда Калекшия неловко посмотрел на дочь. Напрасно кашлянув с извиняющимся лицом, он обратился к Саймону от имени Гайи.

— …Похоже, ребенку нужна сила природы, чтобы благополучно родить.

— Зачем ей сила природы?

— Ну… — на скептические замечания Саймона и подозрительное выражение лица Калекшия нахмурил брови, замолчав. Затем его взгляд упал на Калию позади Саймона, и он пробормотал: — Разве не потому, что ребенок тоже является частью мира природы?

Саймон недоверчиво нахмурился.

Ты хочешь сказать, что Калия была феей, эльфом или духом?

Но это было очень странно.

Саймон, который вместе видел ее раны во время многочисленных сражений, знал, что цвет ее крови ничем не отличается от человеческой. В целом кровь фей и духов была чуть чище и бледнее, чем у людей. Их кровь была прозрачна, потому что их основной пищей были фрукты, цветы и роса. И наоборот, кровь фей ночи и смерти была пурпурной. Их основным источником пищи были мертвые. (п/п: не уточняется что именное мертвое, но я предполагаю, что речь об "умирающих" цветах/фруктах, а не о трупах...)

Кроме того, известно, что феи имеют гораздо более глубокую семейную любовь, чем другие расы. Не говоря уже о материнской и отцовской любви, но и семейная любовь между братьями и сестрами была сильна.

Как член такой семьи мог оказаться брошен сиротой в человеческом мире?

Этого не могло быть правдой.

Даже если ребенок был одним из дьявольских кровей, феи никогда не бросают своих детей.

Хотя так как это был Король Фей, он не мог безоговорочно ему поверить. Даже если в ней текла волшебная кровь, для родов не требовалось столько природной силы.

Пока Саймон колебался, Гайя вцепилась в щит Саймона и печально смотрела на Калию. Когда стало ясно, что ее слова не были услышаны, она собралась с силами, чтобы снова повысить голос в своем разочаровании.

— Пожалуйста, только один раз. Позволь мне помочь ей.

Ее умоляющий взгляд выражал истинное отчаяние. Казалось, в этих зеленых глазах не было ни лжи, ни обмана.

Пока Саймон размышлял в нерешительности, кто-то сзади схватил его за палец. Вздрогнув, он посмотрел на владельца руки.

— …Впусти ее, Саймон, — Калия, схватившаяся за него с бледным лицом, заговорила хриплым голосом.

— Калия…

Калия попыталась улыбнуться ему и собрала силы, чтобы продолжить напряженным голосом:

— Все в порядке. Все будет хорошо. Поверь мне.

«Ты действительно…»

Саймон обхватил ее лицо, и его дрожащие пальцы провели по ее вспотевшим щекам, а его собственное лицо исказилось от беспокойства. Она так сильно потела, что лицо ее стало бледным, как у трупа.

Да, он не мог больше медлить и ждать здесь. Даже если бы Калия могла держаться, он больше не мог смотреть на ее борьбу.

«Я бы лучше… Если бы я только мог разделить боль Калии. Тогда я больше ничего не желал, лишь бы забрать ее боль.»

Но поскольку он не мог этого сделать, все, что он мог, это найти способ быстро разрешить эту проблему.

Саймон коротко закусил внутреннюю часть губы, чтобы успокоиться.

Будь то Король Фей или жалкая фея, они не были эталоном его веры. Все, во что он верил, это Калия.

— Хорошо, — он тихо выдохнул и осторожно убрал барьер.

То, против чего он так упрямо сопротивлялся, его непоколебимая решимость была сломлена в одно мгновение одним-единственным словом Калии. Сила короля и мольбы феи ничего не значили перед словом Калии. Это было бы невозможно без полной веры в нее. Саймон доверял ей до безумия. Его преданность ей была почти одержимостью. Он не ненавидел и не обижался на женщину, бросившую его, не понявшую его сердца из-за его переполняющей его любви.

— Какой забавный парень… — пробормотал Калекшия, заинтригованный, и подошел к Калии, прежде чем немедленно высвободить силу природного мира.

Комната быстро наполнилась естественным воздухом, похожим на воздух в мире фей. Саймон, внимательно наблюдавший за цветом лица Калии, заметил едва заметное, но приятное изменение в ее выражении. Дыхание стало естественным, как будто разреженный воздух обогатился.

«…Неужели ей действительно нужна была сила мира природы?»

Саймон отсек свои блуждающие мысли и внутреннюю суматоху. Сейчас было не время для всего этого.

Когда барьер был снят, Гайя направилась прямо к Калии. Она подошла очень близко к ней и почти обняла ее, коснувшись лба Калии обеими руками.

Легкая сила окутала Калию, и Гайя прикусила нижнюю губу, делая выводы из того, что она чувствовала. Затем, словно приняв решение, она стиснула зубы и начала вливать в Калию всю свою силу.

— О Боже!

Когда Гайя применила свою силу, Калия, дышавшая немного спокойнее, тихо застонала. Нервно наблюдавший Саймон протянул руку и попытался удержать Гайю, но Калекшия остановил его.

— Жди.

— Пока ты объясняешь, что здесь происходит, я подожду. Я жду. Это то, что я всегда делал.

«Хмм.»

Калекшия хотел ответить на слова Саймона, но не мог. Ему самому было трудно понять, что его дочь собиралась с ней делать. Он также намеревался вмешаться между этими двумя, поэтому внимательно следил за количеством энергии, которую тратила Гайя. Через некоторое время глаза Калекшии сузились, когда до него дошли мысли и намерения дочери.

— О, Гайя, — он назвал имя своей дочери, как вздох, но она не ответила.

Вместо этого ее присутствие постепенно становилось все слабее и слабее. Хотя ее существование не рассеивалось в никуда, подобно туману, присутствие ее души ослабевало, пока она вкладывала всю силу своей души в тело Калии.

Поняв, что она пыталась сделать, Король Фей твердой рукой схватил дочь за плечо. При прикосновении вспотевшая Гайя пошатнулась, поскольку поток маны был прерван, фактически отрезавшись. Вскоре она повернула голову и посмотрела на отца, слабо качая головой.

Как бы для того, чтобы он ее не останавл.

— Ты думаешь отдать ей всю свою силу?

Гайя повернулась, чтобы посмотреть на Калию с твердым лицом, и ничего не ответила.

— В таком случае ты погибнешь.

-Это не имеет значения.-

— …Ты собираешься снова заставить своего отца проливать кровавые слезы?

Только тогда Гайя вздрогнула и посмотрела на отца бесконечно нежными глазами. Сердце Калекшии сжалось, когда Гайя прикусила нижнюю губу и виновато улыбнулась.

-Прости, отец.-

Она была раздробленной душой, которая больше не могла расти и больше не была свободна, но, тем не менее, она все еще была его дочерью. Калекшия, потерявший свою дочь, пренебрегая и подавляя ее, потому что не доверял ей, не хотел снова совершить ту же ошибку. Он оттолкнул дочь и встал на ее место, глядя на Калию.

«Какова, черт возьми, настоящая личность этого ребенка…»

Он подавил свои смутные спекулятивные мысли и провел по ладони маленьким ножом.

«Это подтвердит вопрос.»

Прежде чем Саймон успел среагировать на внезапное присутствие ножа, рука короля шевельнулась и резко ударила его по сердцу.

— …!

Калекшия пробормотал на языке древних духов, без колебаний разрезая плоть вокруг своего сердца.

[Чашрам Кумбра.]

Это заклинание не применялось 700 лет. Он никогда не думал, что настанет день, когда он произнесет его.

[Поделись моей душой.]

Прозрачная красная кровь, вытекающая из длинной раны, начала слипаться, паря в воздухе. Собранная кровь понемногу затвердевала. Влага из капель постепенно испарялась, пока кровь не превратилась в сплошное твердое вещество, подобное драгоценному камню. Небольшой, как большой палец человека, его гладкая поверхность ярко сияла. Хотя он отличался по цвету от рубина, он все равно был очень красивым.

Плавающий в воздухе кровавый камень подлетел к животу Калии. Словно ища ядро, оно развернулось, зависло перед тем, как проникнуть в живот Калии.

— Что ты сейчас делаешь? — Саймон дико зарычал, опасаясь, что это могло навредить Калии и ее ребенку.

— Гайя пыталась расщепить свою душу, чтобы помочь дитю в животе ребенка, — Король Фей любезно объяснил Саймону, глядящего прямо на него. — Это должно было завершить формирование кое-чего, что уже существует в малыше, но находится в незавершенном состоянии.

— Что это за чертовщина?

Калекшия внимательно посмотрел на Калию и после короткой паузы заговорил.

— Волшебный камень.

— Что?

— У Калии, у дитя этого ребенка есть незаконченный камень фей. Матка этого ребенка искривлена, потому что ребенок не может выйти, пока не завершит формирование камня.

Когда кто-то рожает в месте, где силы природы недостаточно, ребенок с незавершенным волшебным камнем инстинктивно отказывается рождаться. Поэтому, несмотря на то, что тело матери боролось, чтобы ребенок родился быстрее, ребенок боролся, чтобы не рождаться.

— Дети фей в безопасности, только если они рождаются с завершенными камнями фей в месте, полном природной силы. Если не хватает хотя бы одного из этих требований, мать может пожертвовать собой, чтобы родить ребенка.

Но Калия не знала, как это сделать.

Ребенок, который не был полностью феей, никак не мог знать, как это сделать. Вот почему Гайя пыталась помочь ребенку благополучно родиться от имени Калии. Но и у Гайи не было волшебного камня.

Она едва существовала как фрагмент души с помощью силы Калекшии, поэтому, даже если бы она истощила всю свою душу, было бы трудно собрать достаточно силы, чтобы укрепить камень феи или тело дитя.

Но Калекшия знал.

Единственный способ завершить незавершенный камень феи ребенка. Причина, по которой он не использовал этот метод раньше, заключалась просто в том, что он никогда не сталкивался с ситуацией, которая требовала бы этого.

— Человек по имени Калия Такскейт…

Это была магия крови, которую можно было использовать только на тех, кто принадлежал к родословной Короля Фей. Однако сколько раз клану Короля Фей понадобилось такое заклинание?

— Как ты примешь мою кровь?

Но…

Это сработало для Калии.