Это не твой ребенок Глава 76

 Неосознанно Калия высунула язык и облизнула пересохшие губы.

Золотые глаза, смотревшие на нее, вздрогнули.

Его взгляд упал на ее нижнюю губу, которая была мокрой от слюны и блестела.

«Ах, это очень грязное чувство».

От смущения Калия сжала пальцы ног.

Саймон все еще держал ее за руку.

Было странно чувствовать руку, которую нельзя было убрать, хотя ее можно было очень легко стряхнуть.

Что спасло ее от такой сложной ситуации...

-Тилонг, тилонг, тилононг.-

Это был чистый птичий звук, соответствующий месту.

Взгляды Саймона и Калии одновременно устремились на пустое пространство перед террасой.

В этот моментв воздухе ослепительным светом открылись волшебные врата.

 

* * *

— ...Ты пришел быстро. Ты говорил, что вернешься.

Добавив к этому кучу таких шумных людей.

— Я опоздал, потому что эти дети осмелились последовать за мной.

Калия посмотрела на трех фей, стоящих позади него, как будто немного устав.

Все они были феями с высокой и уникальной аурой. Их уши были слегка заострены, и все три феи были настолько нейтральны, что нельзя было сказать, мужчины они или женщины.

Видя, что энергия, исходящая от них, была необычной, они казались высокоранговыми феями.

Однако три феи смотрели на Калию со странными выражениями.

Особенно тот, словно был загипнотизированным с очень странным выражением лица, обладал черно-белыми волосами.

Возможно, изначально они были очень выразительны, но в тот момент они не могли оторвать глаз от Калии, их рты были широко открыты.

— О, нет, правда… разве это не странно?

Она не могла понять слова, которые он пробормотал себе под нос.

Что происходит?

Калия, сама того не осознавая, посмотрела на одного из них и встретилась глазами с феей, которая смотрела на нее достойными и спокойными глазами.

Нет, казалось, здесь подходило «более» спокойными глазами.

Он смотрел на нее самым горьким взглядом.

Его глаза были настолько острыми, что это можно было бы принять за враждебность, если понять неправильно.

«Зачем ты это делаешь?»

Калия смотрела прямо на него, обнимая Сашу.

Затем лицо темноволосой феи с серыми глазами задрожало. Он облизнул губы, как будто хотел что-то сказать. Но Саймон остановил момент.

— Не то чтобы я не верил в короля, но… я бы хотел, чтобы вы представили тех, кто сзади вас, потому что у них очень, очень, очень дерзкие глаза.

Саймон шагнул вперед, словно блокируя собой Калию и Сашу.

Калекшия, поднявший кончик брови на Саймона, молча улыбнулся.

Он был высокомерным, но милым. Это казалось абсурдным и вполне логичным. Он привел троих детей, которые были словно загипнотизированы, ничего не говоря.

— Старейшины и хранители леса. И они дети моего рода.

Дети Короля Фей.

С человеческой точки зрения, четыре феи были королевского рода. Какого черта эта благородная семья фей появлялась каждый день?

Не задумываясь о причине, Калия кивнула. И вспомнила фею, которую также хотела увидеть, но которой здесь не было.

— Но Гайя...

Когда Калия назвала имя Гайи, все три феи вздрогнули..

— Гайя сейчас спит. В тот день, в день, когда ты родила этого ребенка, она дала тебе и ребенку слишком много сил, — сказал Калекшия с горькой улыбкой.

«Она спит… из-за того, что в тот день она отдала мне много энергии, она погрузилась в сон».

Калия была слегка удивлена ​​и быстро спросила:

— Она действительно в плохой форме? Ты определенно помог мне в тот день. Тогда разве Гайя не должна быть в порядке?

— Этот ребенок сам по себе не цельная душа, поэтому, даже если она немного перестарается, собранные кусочки разлетятся. На то, что она сейчас спит, едва намекает браслет, который ты носишь.

Калия сняла позвякивавший с ее запястья браслет.

Глаза трех детей короля сузились, и раздались стоны.

«Браслет древнего духа Амунтии».

Они знали, что Калекшия годами пытался найти его. Но как эта драгоценная вещь могла лежать небрежно в руке этой девушки? Даже сказав, что душа Гайи была там, братья и сестра не могли не нахмуриться рядом друг с другом.

— Если она выздоровеет, Гайя, вероятно, на какое-то время станет духом, принадлежащим браслету. Но есть в этом и хорошие моменты. Ты можешь свободно идти куда угодно с этим браслетом.

Изначально это был просто кусочек души, поэтому у Гайи почти не было субстанции.

Не так уж плохо быть таким духом-браслетом.

По крайней мере, пока браслет не сломается, она будет освобождена от ограничения...

— Гайя вернется, когда придет время. Но, более того… Разве ребенок не должен получить подарок?

Взмахом его руки волшебные врата открылись, как и прежде.

Из входа света вышла огромная колесница.

В ней было много странных вещей.

Комната младенца, ни маленькая, ни большая, была заполнена тележкой и феями.

Хорошо, что Хемми и няню быстро увели, но будь они здесь, сесть было бы негде.

Калия ошарашенно посмотрела на тележку, заполнявшую весь центр комнаты. Ее огромные размеры были невероятны, но чужеродная энергия, ощущавшаяся внутри, также была необычной.

— Что все это?

— Разве я не сказал только что? Подарок.

— Нет, я имею в виду… Это все подарки? Какие подарки?

— Для тебя и ребенка.

Глаза Калии растерянно моргнули.

Она посмотрела на Короля Фей, крепко обнимая Сашу.

— Я не знаю, почему этот ребенок и я должны получить этот подарок.

— Правда? Ты действительно не знаешь?

Калия смотрела на короля дрожащими глазами, не отвечая.

Он молча улыбнулся и подошел к Калии.

Грубая рука короля коснулась щеки младенца, который смотрел на мать и короля, будто ничего не зная.

Маленькие, словно надувшиеся в ответ губки, были очаровательны.

— Ты хочешь сказать, что действительно не знаешь, как твой ребенок может принять мою кровь?

Магия крови.

Заклинание, которое срабатывало только для тех, кто одной крови, сработало и для ребенка.

— Ты действительно не понимаешь, почему Гайя, чья память несовершенна, отчаянно старалась защитить тебя?

Калия глубоко вздохнула.

Король спрашивал именно то, о чем она не хотела думать.

Ее сердце было теплым внутри, но, как ни странно, ее тело дрожало, как будто было холодно. По мере того, как кончики ее пальцев становились холоднее, у Калии не было другого выбора, кроме как сильнее сжать одеяло, которым она была обернута.

— Когда я впервые увидел тебя, я очень удивился, дитя.

Глаза Калекшии нежно посмотрели на лицо Калии.

— Упрямо закрытый рот, милые щечки под глазами, которые появляются, когда ты улыбаешься, и фигура сзади, глядящая и уходящая вперед, очень похожи на мою младшую потерянную дочь.

На первый взгляд глубокая печаль слилась с нежностью, смешанной в голосе.

— Нет, мы совсем не похожи, совсем, — упрямо покачала головой Калия, подумав о Гайе.

Их волосы и цвет глаз были похожи, но внешность Гайи и Калии отличалась друг от друга, судя только по этому. У Калии было резкое впечатление с пухлыми губами и более острым носом, в то время как у Гайи была круглая, гладкая внешность, сродни щенку.

Однако король неопределенно улыбнулся, обернулся и посмотрел на своих детей.

— Что вы думаете?

Не то, что они были похожи, не то, что они не были похожи. Один смотрел в землю, один смотрел на Калию мрачным взглядом, а один отводил взгляд, сжав кулак.

Слов не было, но в их реакции Калия чувствовала себя опустошенной.

— Ты можешь отрицать это. Это возможно. Как ты сказала, вы можете быть не похожи друг на друга. Может быть, это только мне так кажется.

Его сердце тревожно билось.

Великое эхо раздалось в его сердце.

Он мягко улыбнулся и встретился взглядом с Калией. Без сомнения, это был взгляд твердой убежденности.

— Я жалкий отец, который не знает, как погиб его ребенок. Но если я сейчас потеряю из виду маленькую девочку передо мной, я думаю, что буду ужасным отцом, который не сможет поднять своей головы, поэтому... — он сделал паузу на мгновение и вздохнул. — ...Поэтому я не могу отпустить тебя, дитя.

Теплый шепчущий голос короля эхом разнесся по телу Калии.

— Ты — след Гайи.

— След?..

— Единственный след, оставленный после себя моей девочкой.

Король, потерший хмурый лоб Калии большим пальцем, снова заговорил.

— Единственное наследие, которое она оставила после себя. Нет, сокровище.

— ...Сокровище

— Сокровище, которое моя девочка хотела сохранить даже после смерти.

Калия сильно прикусила дрожащую нижнюю губу.

Холод, поднимавшийся по позвоночнику, быстро достиг ее губ. Калия попыталась остановить его, кусая их с небольшим усилием, но это было нелегко.

Теплая рука Короля Фей коснулась глаз Калии.

Грубая рука ласкала уголки ее красных глаз, придавая ей сил.

— Есть только одно сожаление.

Калия посмотрела на Сашу, которого держала на руках.

Если бы сама Калия умерла вот так, для Саши, казалось, у нее будут сожаления, что и она не сможет умереть даже после смерти.

«И то, что я такой человек для Гайи…»

Гайя сказала, что даже она не знает, почему так отчаянно цеплялась за Калию.

Однако она лишь молилась, чтобы это было так.

Даже если у нее не было памяти, душа могла узнать Калию.

Это могла быть жизнь, что дала ей тело, чья душа разделилась, чтобы родить ее. Семьи фей, проявляющие большую одержимость и привязанность к своим кровным родственникам, могут быть еще более чувствительными.

— Извини, что говорю это лишь сейчас… Ты выросла храбро и хорошо.

Солнечный свет ударил ей в глаза. Калия крепко зажмурилась.

— Дочь моей дочери, моя внучка.

Волны, несущиеся к ее сердцу, омывали ее.

Когда она зажмурила свои красные глаза, из них потекли горячие слезы.