Это не твой ребенок Глава 82

Демоны по натуре не отличались терпимостью, и им не нужно быть щедрыми.

Услышав бесстрашные слова королевы, демон холодно улыбнулся.

— За что ты собираешься купить мою бесполезную силу? Кроме того, знаешь ли ты, что тебе придется заплатить цену за призыв демонов в этот мир?

— Моя награда — этот раб!

— К тому же ты вызвала меня без моего согласия, так что я заберу то, что мне заблагорассудится. Цена, которую я возьму…

Демон жестоко рассмеялся, и его черное тело расплылось.

— Я удовлетворюсь сердцем твоего маленького сына.

Вскоре его тело полностью исчезло, а в комнате, где играл маленький принц, раздался крик.

Вот так Буфорд отдал свое сердце этому демону.

А Лирик — врач из Империи, спасший маленького принца, который вот-вот должен был умереть. Он пришел в Акан, изгнанный из Империи за изучение химер. И, услышав весть о принце без сердца, отправился к королевскому дворцу.

То, что он принес с собой, к его удивлению, оказалось еще живым сердцем феи.

Камень феи, заложенный в сердце, измельчили и скормили принцу, чтобы избавиться от магии демонов, а само сердце феи пересадили, и принц ожил. Когда силы демонов и фей столкнулись, он стал слабым телом, которое жило галлюцинациями и видениями, но все же было живо.

[Как иронично. Я нахожусь в ситуации, когда я вызываю демонов, которые пытаются меня убить и вот так беспокоят меня.]

Буфорд, уставший от своей слабости, снова вызвал демона. Помощь от Демона Чернокнижника была великой.

«Это несправедливый контракт. Возможно, я смогу вызвать демона снова. Демоны имеют много ограничений в своих контрактах».

Несмотря на то, что они уже были вызваны демонами кровью сорока человек, они не выполнили ни одной просьбы заклинателя и снова взяли цену.

Бельжиан, захвативший тело старого короля, взревел.

Буфорд махнул рукой с непоколебимым лицом.

— Вмешался Король Фей. Думаю, что он будет продолжать вмешиваться и в будущем… Почему нет решения?

В центре появилась тень, спрятанная в жесте Буфорда, показывая картину дня рождения Саши.

Демоны смотрели на это налитыми кровью глазами.

Женщина, новорожденный ребенок и Король Фей.

Демон, наблюдавший за этим с прищуренными глазами, пробормотал:

[Разве мы не можем просто взять ребенка и женщину и посмотреть?]

— Это невозможно. Ты не сможешь.

[Хм, да. Я хочу его поглотить... Звучит лучше, чем твое юное сердце.]

Буфорд посмотрел на демона холодным взглядом.

Демон под личиной отца ухмыльнулся и махнул рукой.

[Шучу, шучу. Я даже не могу вспомнить, каким на вкус было твое сердце, Буфорд. Меня нечем впечатлить. Между прочим... Король Фей.]

Демон пронесся по воздуху один раз, выражая преувеличенное страдание.

— Что такое?

[Если это как-то связано с Королем Фей, мне тоже придется окупить себя. Копье короля обладает силой истреблять демонов. Кровь этого короля способна очищать магию. На самом деле, мне не так повезло, как моей божественной силе.]

Услышав слова демона, который говорил дрожащим голосом, Буфорд уставился на Короля Фей в тени, не говоря ни слова.

В результате Калия, лежащая рядом с ним, естественно, привлекла его внимание.

«Кто, черт возьми, эта девушка?»

Как ни странно, он беспокоился все больше и больше.

Даже больше, чем Короля Фей рядом с ней, даже больше, чем ребенка, которого она родила, Калию преследовали его глаза. Даже его медленное сердцебиение, казалось, становилось более активным, просто глядя на нее.

У него даже не было настоящего сердца, поэтому он не мог чувствовать любовь.

Демон стоял рядом с Буфордом, потирая подбородок. Он вдруг уставился на тень в темноте и как бы странно наклонил голову.

[Кстати, эта тень, она немного странная...]

Бельжиан, протянувший руку, щелкнул пальцами в сторону тени.

[Ты, иди сюда.]

Тень, которая стояла неподвижно и показывала экран, медленно задвигалась и повисла перед Бельжианом.

Бельжиан уставился на медлившую тень и невнятно пробормотал.

[Я имею в виду, я чувствую жуткую силу.]

Фа!

В этот момент рука Бельжиана впилась в грязную тьму.

 

* * *

— Отец, что случилось? Мы сейчас заняты!..

Хоа была первой, кто откликнулся вызов Калекшии.

Она побежала к хижине Калекшии, сжимая в грубых руках мягкую нить. Вслед за Хоа Фуриоза и Ганини тоже вошли в хижину отца с обеими руками, занятыми чем-то.

— Ты звал меня?

— Все прошло отлично. У меня к вам вопрос.

Калекшия, готовясь уйти, повернулся и посмотрел на троих детей. Его глаза остановились на предметах, которые принес каждый из них.

— Для чего все это?

— О, это?

Улыбающаяся Хоа подняла маленькую перчатку, которая казалась меньше половины ее руки.

— Чтобы обернуть руки! Я собираюсь подарить это ребенку. Ну как? Красиво, правда? Как только я вернулась в лес, я сама сплела нить. Она очень, очень сильная.

С самого раннего возраста Королева Леса заставляла своих детей ткать вручную всякий раз, когда она их наказывала. В случае с Ганини и Фуриозой они имели мало отношения к наказанию, а вот Хоа приходилось часто вязать перчатки для младенцев, которые рождались каждый месяц.

Благодаря этому она смогла получить побочные эффекты от улучшения своих навыков ручного вязания, и теперь ручное вязание стало хобби Хоа.

Головной убор и ножные браслеты в виде двух длиннохвостых птиц, которые она всегда носила с собой, также являлись ее работой.

То, что она сделала на этот раз, казалось, было перчатками и носочками для Саши.

Хммм, взгляд Калекшии, который покачал головой, остановился на кукле в руке Фуриозы.

— А, это кукла привязанности для Саши. Чтобы он всегда чувствовал своего дядю, где бы он ни был. Ха-ха-ха.

Длинные волосы и зеленые глаза куклы странно напоминали Фуриозу.

В отличие от Хоа, он не очень хорошо шил, поэтому руки Фуриозы были в следах от иголок.

Ганини смотрел на Фуриозу жалостливыми глазами.

— Ганини, а что у тебя?

В отличие от двух братьев, то, что нес Ганини, выглядело очень тяжелым.

Это была не ручная работа, как у его брата и сестры, но это была небольшая тележка.

Они не знали, как срочно нужно было прийти в хижину отца, но форма была весьма интересной.

— Это называется детская коляска. Можно положить в нее своего ребенка и пойти куда угодно. И она пригодится, когда мы пойдем на пикник с мобилем вверху и корзиной внизу. Она была сделана не только для Саши, но и для Калии.

Глаза Ганини смотрели на перчатки и куклу так, как будто подарки были нелепы.

«Видите ли, дорогие брат и сестра, когда вы думаете только о ребенке, я также думаю о Калии. Вот и вся... разница между вами и мной».

Словно прочитав, о чем говорили его глаза, лица Хоа и Фуриозы вспыхнули еще сильнее.

— Эй, это волшебная ткань с магией тепла и холода! Это намного лучше! Черт, ты выглядишь как несчастный брат!

— Моя кукла привязанности живая, брат! Она поет и танцует!

Смеясь над двумя разгневанными родственниками, Ганини проверил колеса «детской коляски». Он взял ее с собой на терассу, чтобы прокатить, и колеса казались немного жесткими при повороте.

Калекшия, посмотрев так на своих детей, покачал головой.

«Они такие одержимые».

Казалось, он забыл, что забрал треть семейной казны и отнес ее Калии.

Кровь нельзя было обмануть.

— Я также связался с Токаном и Нуа. Токан сказал, что это займет много времени, так как он сейчас в Сорнии, а Нуа скоро прибудет.

Дети, впивающиеся взглядами друг в друга, словно соревнуясь, отвели глаза на слова Калекшии.

Если подумать, одежда, которую носил Король Фей, тоже была странной.

— Отец, ты собираешься «туда» сейчас? — спросила Хоа, будто сбитая с толку.

Калекшия слегка кивнул и снова посмотрел на троих детей.

— Есть несколько мест, которые мне необходимо посетить. Пока я в отъезде, мне нужно кое-что вам сказать, поэтому я и попросил вас собраться.

— Ты надолго?

— Нет. Это не займет много времени. Но я думаю, что мы должны действовать быстрее, учитывая обстоятельства.

С ожесточенными лицами трое детей переглянулись.

Не так давно призрачные крики, которые они слышали от Саймона, до сих пор звучали у них в ушах. Теперь «что-то» происходило снаружи. Так же, как и принесение в жертву существ в мире природы...

«Неужели история 300-летней давности действительно повторится?.. Но мой отец не желает войны больше, чем кто-либо другой».

Во-первых, именно Ганини был с Калекшией дольше, чем кто-либо другой. Как человек, очень похожий на своего отца, он хорошо знал его характер.

«Он защитник мира, но беспощаден в конфликтах за этот мир. Он постарается все уладить, пока дело не стало слишком серьезным».

— Могу я спросить, что случилось с пальцем моего отца? — спросил он, его лицо стало жестким, указывая на руку отца, спрятанную под мантией.

— Это, — он поднял левую руку, чтобы показать пустой мизинец и горячая ухмылка застыла в уголке одной из его приподнятых губ, — цена контракта.

Он сказал, что собрал тени за палец.

Однако теневой хвост никак не мог переварить палец Короля Фей. Тень, о которой он говорил, была владельцем той тени.

— Похоже, он демон с большой жадностью. Я видел, как он глотал без колебаний.

Они питались силой Короля Фей, который был их естественным врагом.

Знаете, будет ли это ядом или лекарством?

Ну, это не то, о чем он должен думать.

— У вас есть работа на время моего отсутствия.

— Расскажи нам.

— Во-первых, позаботьтесь о своей матери. Как только вы увидите неожиданное рождение дерева, она проснется. Во-вторых, защищайте Калию. Вы по очереди и периодически проверяете ребенка. Наконец, защищайте лес. Как всегда, лес для нас — все.

Это очень разумная просьба.

И, конечно, вес слов был намного тяжелее обычного.

Ганини, Хоа и Фуриоза кивнули с сияющими глазами.

— И пусть старейшины не узнают о существовании Калии. Эти ситуации еще не точны.

В конце последней просьбы Калекшия отправил Хоа и Фуриозу.

И как раз перед тем, как Ганини пошел за ними и вышел из хижины, Калекшия схватил его за плечо и что-то прошептал ему на ухо.

— !..

Лицо Ганини окаменело от его слов, но лишь на мгновение.

— Хорошо, отец.

Калекшия уловил выражение его лица и посмотрел на тяжело ответившего Ганини.

Тук-тук, тело Калекшии, похлопывавшее старшего сына по плечу, яростно вспыхнуло.

— Тогда я пойду.

В этот момент существование Короля Фей исчезло в одно мгновение.