Это не твой ребенок Глава 89

Пшш!

Струя воды, вырвавшаяся из него, пронеслась над головой Саймона, как в замедленной съемке.

Блестящие капли упали прямо вниз и стали смачивать серебряные волосы Саймона.

— !..

Чистые серебристые волосы намокли.

Саймон смотрел, как прозрачная жидкость капала на его волосы, и превращался в камень.

Хотя он был мокрым от детской мочи, красота его была поразительна, как будто он был влажным от утренней росы.

— ...Пф.

«О, мне не следует смеяться».

Калия прикрыла рот рукой и отвернулась, едва сдерживая смех. Пытаясь сдержать этот порыв, от нее раздавался странный жужжащий звук.

«Нельзя смеяться, забудь как смеяться. Калия Такскейт!..»

— Хм.

В конце концов, Калия прикусила язык, а застывший Саймон как в замедленной съемке откинул назад мокрые волосы.

— Ты.

Вздох вырвался из спокойного голоса.

Саймон молча смотрел на ребенка, словно не находя слов.

Но Саша сделал кое-что, нарушая молчание Саймона.

— Аву, авууу.

Младенец щелкал своим красивым ртом и крошечным язычком, издавая странные бессмысленные звуки.

Глаза ошеломленного ребенка устремились прямо к глазам и голове Саймона. Саша протянул к нему руку, словно блестящие волосы Саймона ему очень понравились. Растопыренные пухлые пальчики пытались удержать мужчину.

— Гьяа, уу, вуа.

Его фигурка, громко бормочущая и трясущая руками, была похожа на щенка, отчаянно нуждающегося в еде.

— ...

Саймон, глядя на ребенка спокойными глазами, наконец потянулся и взял протянутую к нему ручку ребенка.

— Гья.

Младенец крепко схватил большой палец Саймона, потряс им и улыбнулся.

Это было странно.

Очевидно, Саша был еще новорожденным, и Калии сказали, что ребенок в таком юном возрасте еще просто не умеет улыбаться... Однако в глазах Калии это было похоже на то, будто Саша улыбался Саймону. Казалось, что он смотрит прямо на него и улыбается прямо ему.

«...Ты хоть узнаешь его?»

Это было лицо, которое Саймон показывал ей каждый день, когда Саша еще был в животике Калии. Видел ли он его глазами Калии? Или это все сила той родословной?

Саймон тоже ощущал это странное чувство, поэтому, мокрый и молчаливый, уставился на мальчика.

Руки Саймона беспомощно дрожали от силы хватки ребенка.

Саймон, который отпустил руку и только смотрел на малыша, наконец улыбнулся. Его улыбка выглядела отчаянной, но в то же время содержала странное чувство удовлетворения.

— Ты хоть знаешь, как похож на свою мать?

«...Не думаю, что когда-нибудь смогу тебя победить».

Калия смотрела в спину Саймона, тихо шепчащего что-то ребенку на ухо. Несмотря на то, что он выглядел промокшим, на лице Саймона не было ни следа неудовольствия.

Вместо этого взгляд ребенка, держащего его за руку, был теплым.

Калия почему-то не могла оторвать от них глаз.

 

* * *

«Папа, папа...»

Саймон вышел принять душ, а Калия, оставшись одна, уложила Сашу, заснувшего после молока, в кроватку, и сама уснула.

Она была с Саймоном с детства, но тот Саймон, которого она видела сейчас, не был похож на того Саймона, которого она знала.

Волшебник, который может смеяться даже мокрый от детской мочи.

Такое вообще возможно?

Значит, она неправильно поняла Саймона?

Калия задумчиво покачала головой.

«Должно быть, это образ, который Саймон хотел показать».

Что и заставило ее думать, что он ненавидит детей.

До этого Калия считала себя бесплодной. И Саймон заставил ее думать, что он тоже ненавидит детей, потому что она не могла их иметь.

— Просто... С тех пор я люблю тебя.

— Я не мог позволить женщине, которую люблю, выглядеть такой опустошенной, когда она смотрела на то, чего она не могла иметь.

Голос тихонько признающегося Саймона, шепчущего ей на ухо.

Калия закрыла глаза и снова и снова вспоминала этот голос.

— ...С тех пор я люблю тебя.

— Женщина, которую я люблю...

От одной мысли об этом сонном голосе все тело Калии наполнялось энергией.

От запаха детского молока перед ее носом и голоса Саймона, охватившего ее мысли, Калия почувствовала, как все ее тело расслабилось.

«Но Саймон... Тебе не нужно отказываться от чего-то только потому, что я не могу это получить».

Трудно было поверить, что он даже собирался отказаться от ребенка, потому что она была бесплодна.

Как далеко зашла эта мысль в Саймоне?

«Папа».

Может быть, он уже где-то был, и где умер на старости лет вместе с ней?

Возможно, ей действительно пришло в голову, что Саймон может быть слишком хорошим мужчиной для нее.

Любовник, как никто другой в мире, мужчина, который может быть достаточно хорошим отцом, чтобы самому сделать мобиль, и сам менял подгузник.

Чем больше Калия узнавала Саймона, тем больше он ей нравился.

Не просто как хороший человек, а как хороший любовник и надежный член семьи.

Ах, может быть, Саймон даже не понимал, как постоянно соблазнял ее.

«Умный парень».

Закрыв глаза, Калия приподняла уголки губ.

«Будет ли Саша счастливее с папой? Нет, с Саймоном «мы все» были бы счастливее».

С этой смутной мыслью, когда она покачала головой, Калия уснула.

Примерно через 3 часа после этого Калия, которая очень крепко спала, снова проснулась.

 

* * *

— Ваааа. Уваааа.

Плач плачущего младенца эхом раздавался на рассвете. Звук голоса, достигшего его ушей, тут же пробудил отдыхающее сознание Калии.

— Шшш, шшшш..... Перестань плакать, Саша, если так продолжишь, то разбудишь свою маму.

И голос мужчины, смущенно держащего на руках плачущего ребенка.

«Саймон?»

Калия, проснувшаяся с закрытыми мутными глазами, оглянулась на мужчину, который спокойно держал младенца на руках и утешал его. Его стройный и высокий рост отбрасывал длинную тень в тускло освещенную комнату. Он продолжал шептать тихим голосом, держа ребенка, прислонившись лицом к широкому аквариуму.

— Саша. Саша. Шшш. Спеть тебе песню? Я сменил подгузник... Так почему же ты плачешь? Не плачь, не нужно. Ты разбудишь Калию.

Она чувствовала нетерпение в низком голосе.

Калия, увидев Саймона, расхаживающего по комнате с младенцем на руках, пришла в себя и окликнула его.

— Саймон.

— А, ты проснулась? Теперь смотри, Саша. Разбудил свою маму, а я просил тебя решить это со мной как мужчина с мужчиной, — ворча, как в шутку, Саймон взял ребенка на руки, а Саша снова застонал, как будто ему что-то не понравилось. — Господи, это шутка, шутка. Не бойся, когда я шучу с тобой.

Вздрогнув, Саймон поднял Сашу обратно на плечо и посмотрел на Калию.

— Я попытаюсь снова уложить его, чтобы ты больше поспала.

— Почему ты здесь?

— Я пришел, услышав детский плач. Ты должно быть очень устала, Калия. Не то, чтобы ты его не услышала... Может, ты просто давно не пила.

— О, да. Я выпила.

Это была Калия, которая осталась выпить после ухода Саймона. В конце концов, Саша все еще кормился из бутылочки, отказываясь питаться ее молоком, так что не было важно, пила ли она.

— Ты поспи еще, я уложу Сашу спать.

— Мм, нет. Дай мне Сашу. Наверное, он плачет из-за голода.

— Что? Разве он только что не поел?

Калия улыбнулась удивленному Саймону.

— В такое время малыши едят каждые 2-3 часа, независимо от дня и ночи. К тому же, у Саши хороший аппетит.

Проснувшись, она нашла сухое молоко, которое хранила в холодильнике, и взяла его. Саймон схватил его, словно хотел отобрать у Калии, и толкнул ее обратно на кровать.

— Я покормлю, чтобы ты больше поспала. Ты сказала, что сегодня выходила размяться? И ты сказала, что присматривала за Сашей прошлой ночью. Просто поспи сегодня.

— Все в порядке, я чувствую себя отдохнувшей, немного поспав.

— Врешь. У тебя же все еще сонные глаза? Когда ты вернешься в столицу, ты будешь слишком занята, так что ленись и отдыхай, пока ты все еще здесь.

— Мне кажется, даже сейчас я бездельничаю каждый день.

— Этого недостаточно. Я слышал, что родить ребенка похоже на перестановку костей тела... Говорят, это создает для организма большой стресс, но с годами он не проходит. Так что отдыхай побольше.

«Но это не так сложно…»

Честно говоря, у нее помощи больше, чем у любой другой матери в мире. С ними была няня, которая в любое время присматривала за малышом, была Хемми в помощь, а ее врач не спал всю ночь с Саймон.

«Благословлен ты, Саша».

Как мать, для нее было естественным смотреть на своего ребенка. И, возможно, Саймон даже не знал, что думает так же. Калия, возможно, никогда не признается в этом, но она, возможно, начала понимать, что сам Саймон был отцом этой маленькой жизни.

Хотя Калия говорила, что еще не признала его, может быть, она отказывалась от своего мышления и начала признавать самого Саймона отцом.

Ну, в любом случае, ей было незачем его останавливать, раз уж он такой активный.

Как и сказал ей Саймон, Калия лежала на спине на кровати.

— Нужно давать молоко температурой 40 градусов. А то, говорят, заболит желудок.

— 40 градусов? Хорошо.

Саймон осторожно поднял температуру своей ладони, держа стеклянную бутылку.

Он был искусным волшебником, так что подгонял температуру.

Калия откинула голову на подушку и посмотрела на Саймона, который кормил из бутылочки, бережно обнимая ребенка.

В темную комнату проникал лунный свет зари.

Вид Саймона, держащего ребенка и кормящего его из бутылочки при маленьком красном свете, который зажег Саймон, несмотря на то, что он был необычно тусклым, странным образом стимулировал зрение Калии.

Она никогда не думала, что смогу увидеть что-то подобное.

Это также сын Саймона.

«Мы братья, мы друзья, мы собутыльники...»

Это снова было удивительно, это было абсурдно и странно приятно.

Калия, которая молча смотрела на Саймона, заговорила

— Саймон.

— Да?

— Ты любишь меня?

Плечи Саймона замерли и задрожали.

Он оглянулся, посмотрел на нее и сказал, как будто услышал вздор.

— Если ты мне так не веришь, я буду повторять тебе это каждый раз, когда мы будем смотреть друг другу в глаза.

— Нет, я не то чтобы не верю.

— Тогда?

— Просто... Я этого не чувствую.

Саймон, который спокойно держал ребенка, внезапно повернулся к Калии. Показалось ли ей, что его темно-золотые глаза словно бы заблестели?

— Ты это не чувствуешь, Калия?

— А?

— ...Должен ли я тогда воплотить это в жизнь?