Кровь Бога Глава 37

После бани они заняли самый дальний и неприметный столик на первом этаже гостиницы. Элин не перестает орудовать ложкой и вилкой, после похищения вряд ли кормили много и вкусно. Себе Сареф взял лишь кружку воды, так как человеческая пища ему не принесет насыщения. И то просто нужно было запить обезболивающее. А вот перед девочкой сразу три блюда с пропаренной картошкой, жареным мясом и тремя большими ломтями хлеба. Удивительно, но Элин сумела умять всё. Скорее всего просто не хотела оставлять еду, даже когда уже наелась.

После они поднялись в комнату, где Элин изучала город через окно, а юноша проводил тренировку в магии. Для разминки начал с элементарных заклятий навроде «Малого поджога» и «Дуновения». Свеча на столе то зажигается, то гаснет под напором воздуха. После переходит к магии, которую будет показывать на экзамене через два дня. Начинает с «Поверхностного чтения».

Внутреннее око оглядывает комнату, а потом проникает в другие помещения гостиницы. Не то чтобы Сарефу нужно или интересно подглядывать, но по-другому не получится тренировать способность. Пока заклятье имеет радиус в двадцать метров. Дальше пространство тонет в чем-то, что выглядит как черно-белый шум. По всей видимости уровня освоенности пока недостаточно, а вот при 100% наверняка сможет смотреть на очень большие расстояния.

Кроме обстановки магия позволяет ощущать присутствие людей через призму эмоций. Это куда более странное проявление, но Сареф буквально сам чувствует отзвук чужих эмоций. А еще тела людей окружают разные едва различимые огни. Это ли называют аурой, Сареф не знает, но заметил закономерности оттенков энергии и чувств. Гнев и агрессия показывают красный цвет, страх и отчаяние — темно-синий, радость и возбуждение может изменяться в оттенках желтого и оранжевого.

Ментальный взор вампира обращается к девочке у окна. Сареф уже понял, что расстояние до цели имеет значение. Чем ближе человек, тем точнее эмпатия. Элин ощущает удовлетворение и одновременно страх, иногда проскальзывает робость перед самим Сарефом.

Обычно только очень сильные эмоции видны однозначно и затмевают остальные. Как правило, в спокойном состоянии умы людей могут занимать различные чувства, связанные с состоянием тела, духа и мыслями о прошлом, настоящем или будущем. Это хорошо видно в эмоциональном фоне Элин: организм удовлетворен мытьем и едой, но голову занимают мысли о будущем в чужой стране. И об этом девочка боится поговорить с Сарефом.

Авантюрист открывает глаза и возвращается в обычный мир зрения и слуха. Элин по-прежнему не отрывается от окна, наблюдая за проходящими людьми.

— Завтра посмотрим город, я здесь тоже впервые. — Говорит Сареф. Элин оборачивается с радостной улыбкой, словно ей безумно хочется изучить город.

— На Фрейяфлейме таких городов нет? — Спрашивает Сареф, рассыпая игральные карты для тренировки «Обратной энтропии». Краем глаза замечает, как гаснет улыбка на лице собеседницы. Напоминание о родном доме вызвало какие-то печальные воспоминания, но слово даже в мире магии не воробей.

— Нету. — Качает головой Элин. — У нас дома из дерева и выглядят совсем не так.

— Ну что же, будет что рассказать, когда вернешься домой. — Отвечает Сареф и бормочет под нос активационную фразу заклятья. Карты вращаются на столе и собираются обратно в колоду в четко определенное место внутри своего ковенанта. Энтропия собранной колоды куда меньше, чем энтропия разбросанных по столу карт. Сложность в том, что магу нужно строить в уме и жестами схему снижения энтропии. Это не тот случай, когда сказал заклинание и магия сама сделала всё.

День скоро завершится, поэтому Сарефу нужно выходить. Хочет сегодня поохотиться в окрестностях Порт-Айзервица. Это будет куда сложнее Масдарена, так как лесов рядом нет, а местность вампиру не знакома. Но сидя на месте, точно ничего не получится, так что без разведки никак.

Сареф уже объяснил Элин, что во время его отсутствия ей нельзя выходить из комнаты. До возвращения юноши требуется сидеть с запертой дверью. Правило о действиях на время охоты Сарефа было одним из основных. Разумеется, Сареф не рассказал, куда уходит, ограничившись «по делам гильдии». Вряд ли Элин что-то заподозрит, так как родилась совсем в другом обществе.

Сареф уже вышел из гостиницы в направлении городских ворот. Здесь их тоже вечером должны закрывать, так что нужно успеть выйти до закрытия. Перелезать стены не очень хочется. К воротам вампир направился другим маршрутом, поэтому проходит мимо площади, на которой еще не был. Юношу в первую очередь привлек шум, на площади большая толпа окружает помост.

На помосте стоят шесть клеток, а под ними целые горы дров. В памяти Бенедикта подобное отыскать удалось без проблем. Это казнь, проводимая охотниками на вампиров. Впрочем, на помосте также стоит высокопоставленный жрец Герона. Об этом нетрудно догадаться по богатой рясе с золотыми нитями и украшенной орари. Только в отличии от прошлого мира, этот атрибут состоит из трех сложенных лент. С одной стороны оценка «отлично» по предмету «Культурология христианских конфессий» в мире, где знакомых религий нет, не имеет смысла. С другой же то и дело встречаются похожие элементы.

[Орарь — элемент одеяний священнослужителей в виде широкой ленты на плечах или шее, который, свисаясь, может доставать до пола. Прим. автора].

— Твари ночи неустанно атакуют нас, пытаются обмануть и убить во тьме. — Громогласно вещает жрец Герона. Явно умеет и любит выступать с проповедями. — Наша задача оставаться бдительными каждый день и каждый час. Только вместе мы сможем принести очищающий свет во все темные уголки мира.

Толпа дружно поддерживает слова жреца, а после возносит массовую молитву Герону. Сареф тоже делает вид, что молится и повторяет за всеми нужные слова. В почерневших от частого использования клетках действительно находятся вампиры. Сареф чувствует их. Причем четверо из них уже выглядят обугленными, их наверняка оставили на солнце на весь день.

Солнечный свет не убивает до конца, но молодые вампиры получают очень серьезные ожоги. Они уже выкричали из себя все силы, так что просто лежат бревнами в клетке. Точнее, пытаются лежать, так как клетки повторяют человеческую фигуру, поэтому нормально там можно только стоять.

Два других вампира явно перешагнули расовый статус новообращенных, так как не имеют серьезных ожогов на теле. Но как только поджигают костры, дым и жар приводят их в исступление. Умирать мучительной смертью не хотят даже вампиры. Они трясут клетки, но охотники прекрасно знают физические возможности кровопийц, поэтому всё закреплено, забито и проверено сотни раз. Молодые вампиры тоже оказываются еще способными на крики, но сил у них осталось куда меньше.

Толпа радостно гудит при виде мучений вампиров, а Сареф выходит из толпы. Очередное доказательство, что нельзя пытаться воевать с людьми. Не наглость тут нужна, а осторожность и хитрость. Только старшие и высшие вампиры могут в любых ситуациях смотреть на людей свысока, но даже они не могут считать себя в полной безопасности.

Охотники на вампиров, церковь Герона, Конклав — это организации, которые проповедуют агрессивную политику против темных рас. При этом имеют огромные человеческие, финансовые, информационные, магические и религиозные ресурсы. И пользуются непререкаемым авторитетом. Сареф считает, что проиграет девять раз из десяти, если сейчас на него откроют охоту. Благодаря отрывкам памяти Бенедикта Слэна прекрасно понимает, что людям есть что показать любым сверхсуществам.

Успевает выйти из города перед самым закрытием ворот, объяснив, что выходит по заказу гильдии. Решение вступить в гильдию было очень удачным, так как это лучшее прикрытие на текущий момент. Главное, не использовать слишком нагло.

Поля, мельницы и деревеньки остаются позади. Столица обросла весьма обширным пригородом, где тоже приходится быть бдительным. Многочисленные патрули постоянно перемещаются, из-за чего обходить довольно трудно. Через час Сареф покидает пригород. Еще на пути в столицу отмечал места, где сможет поохотиться. Приходится уйти очень далеко, но овчинка стоит выделки.

Обратно к городским воротам Сареф возвращается утром. Усталости как ни бывало, кровь дает отличный прирост в бодрости. У ворот уже много людей: ранние торговцы, патрульные и другие люди стремятся как можно скорее пройти в город. В ожидании Сареф разглядывает листовки у ворот. Вчера не успел их прочесть, но теперь юноша переходит от одной к другой. Здесь много частных объявлений о торговле и услугах, но центральное место отведено для приказов и распоряжений властей.

Взгляд перебегает от одного к другому, пока не останавливается на розыскном листе. Художник изобразил темную фигуру в капюшоне. На листе написано: «Разыскивается живым или мертвым. Мясник, другое прозвище — Кольный Мастер. Убийца свыше шестидесяти человек. Награда — 120 золотых». Сареф вскидывает брови при виде награды. Этот маньяк явно портит жизнь жителям города. Столица не без своих отбросов.

Сареф возвращается в «Огниво». На стук Элин просит назваться, молодец. Услышав Сарефа, сразу отпирает задвижку. Внимательный взгляд вампира замечает уставший вид девочки.

— Ты не спала? — Сареф смотрит на кровать, на которой больше ворочались, чем мирно спали.

— Нет. — Тихо признается эльфка, присаживаясь на краешек кровати.

— Надеюсь, не выходила из комнаты?

— Нет-нет, — куда более энергично запротестовала Элин. — Просто… я…

Сареф садится рядом и гладит её по голове. Сареф уверен, что для неё это очень приятно.

— Ты помнишь третье правило?

— Да! Если возникает проблема, вопрос и любая трудность, то сразу говорить как есть. — Элин действительно помнит.

— Ну так давай последуем правилу. — Кивает Сареф.

— Тебя долго не было, поэтому я подумала, что ты уже не вернешься. Ждала и смотрела в окно. — Признается девочка, перебирая пальцы рук.

«Подумала, что я её таким образом бросил? Хотя, я действительно не уточнил, когда вернусь».

— Не переживай. Когда мы с тобой расстанемся, я обязательно попрощаюсь. Обещаю. — Заверяет Сареф. — А теперь выше голову. Кто вчера хотел посмотреть город?