Система Будды и монах который хотел отказаться от аскетизма. Глава 408

Глава 408 — Голод!

Оуян Фэнхуа, возможно, была слишком поглощена рисованием и поэтому, она вообще не смогла заметить прибытие Фанчжэна в монастырь. Фанчжэн молча к ней подошёл и когда он уже намеревался её окликнуть, он услышал бормотание Оуян Фэнхуа, что она проговаривала, лишь для себя: “Я рисую круги, чтобы тебя проклясть! Будь ты проклят, Фанчжэн! Будь ты проклят, Цзинсинь! Отправились наружу, повеселиться, без меня! Я рисую круги, чтобы тебя проклясть. Я проклинаю тебя на то, чтобы ты не обнаружил туалетной бумаги, в туалете, когда ты уже сделал дело!”

Фанчжэн полностью потерял дар речи, когда он это услышал. Люди могли проклинать друг друга, подобным способом? Не иметь туалетной бумаги, когда ты уже сделал дело? Это и вправду... Безжалостно!

И когда Фанчжэн приметил такой вот факт, что Оуян Фэнхуа, всё еще его не заметила, он сделал глубокий вдох. Он молча поднял ногу и приготовился бежать. И хотя, он и оставил Оуян Фэнхуа на произвол судьбы, это было не важно, ведь они были квиты, после того как эта засранка его прокляла, не так ли?

Однако же, в тот момент, когда Фанчжэн поднял ногу для побега, он услышал пронзительный крик И Сина: “Почтенный Фанчжэн, вы вернулись!”

В это же мгновение, у Фанчжэна появились мысли о том, чтобы послать И Сина в полёт, зычной пощёчиной. Тем не менее, он быстро отказался от подобной идеи. Затем: он тут же поставил ногу на землю, прокричал И Сину и сложил ладони вместе: “Амитабха, Почтенный И Син. Этот Нищий Монах только вернулся в монастырь. Что-то случилось, Почтеннейший?”

Услышав пронзительный крик И Сина и вежливый голос Фанчжэна, сидящая на корточках Оуян Фэнхуа, подпрыгнула от испуга. Она повернула голову и увидела Фанчжэна. Её лицо залилось краснотой, когда она вспомнила о том, что она рисовала круги на земле и проклинала 2х монахов. Она про себя подумала: «По идее, он ведь не должен был меня услышать, не так ли? Быть пойманной тогда, когда ты проклинаешь кого-то, у них за спинами, будет и действительно постыдно...»

Оуян Фэнхуа чисто на рефлексе кивнула, поскольку она чувствовала себя, слегка виновато.

И Син спросил в изумлении: “Почтенный Фанчжэн, этот Нищий Монах, лишь вас поприветствовал... На самом деле, ничего не случилось.”

Фанчжэн улыбнулся: “Ну, тогда у этого Нищего Монаха есть к вам вопрос. Где вегетарианский зал?”

“Ох, так вот в чём был ваш вопрос. Этот Нищий Монах так же направляется туда, на ужин. Я приведу вас туда.” — И Син тут же засмеялся, когда он понял, что в вопросе Фанчжэна не было ничего важного. Тем не менее, почему у него появилось такое назойливое чувство, что Фанчжэн не задумал ничего хорошего, как если бы он, сейчас, убегал от наказания?

И только тогда, когда Фанчжэн и И Син ушли довольно-таки далеко от входа, Оуян Фэнхуа наконец-то пришла в себя. Она топнула ножкой из-за злости: “Это же неправильно! Это он оставил меня на произвол судьбы и именно я должна винить его за это, так почему я начала его бояться? Ах, как же это бесит! Время спать! Хнык...”

Оуян Фэнхуа топала ножкой из-за злости, но, она не осознавала такого вот факта, что она не винила Фанчжэна, за подобные действия. Вместо этого, она волновалась о безопасности Фанчжэна и Красного Мальчишки и поэтому, она глупо ждала их у входа. И теперь, когда эта двоица наконец-то вернулась, она, естественно, потеряла всё самообладание и накопленную нервозность. На пол пути до её комнаты, Оуян Фэнхуа увидела Красного Мальчишку, который бегал повсюду, как безголовая курица. Она схватила Красного Мальчишку за руку и затем, она у него спросила: “Цзинсинь, что ты делаешь?”

“Вы спрашиваете, почему я хожу кругами, когда я бегаю просто повсюду? Ах, это не важно. Покровительница Оуян, а где находится вегетарианский зал?” — Спросил Красный Мальчишка с покрасневшим лицом.

Оуян Фэнхуа посмотрела на этого парнишку, офигевая до безмолвия: “У тебя что, топографический кретинизм?”

Красное лицо Красного Мальчишки раскраснелось еще сильнее.

Оуян Фэнхуа тут же рассмеялась, когда она увидела его изумлённо-смущенное лицо. Она повела Красного Мальчишку за руку и сказала: “Пойдём. Сестрёнка отведёт тебя на ужин.”

Красный Мальчишка прошептал: “Покровительница Оуян, пожалуйста, не говорите об этом, остальным.”

Оуян Фэнхуа обрела просветление (она поняла сложившуюся ситуацию) и сказала: “Конечно-конечно, но ты должен звать меня Сестрёнкой.”

“Сестрёнка Оуян.”

“Зови меня – Сестрёнка Фэнхуа.”

“Сестрёнка Фэнхуа.”

“Так-то лучше. Ха-ха-ха, не волнуйся. Со мной, твой секрет в надёжных руках.”

…

Фанчжэн и И Син направлялись в вегетарианский зал для монахов, когда Оуян Фэнхуа повела Красного Мальчишку в вегетарианский зал для посетителей. Эти два вегетарианских зала отличались друг от друга. Вегетарианский зал для монахов, подавал лишь вегетарианскую пищу. Все блюда, что там подавались, имели очень лёгкий вкус и они были практически не солёные и не жирные. А что до остальных вегетарианских залов: там подавали разные блюда. Там были обжаренные блюда, с использованием чеснока, перца, имбиря и лука-шалота. [1] На вкус они были вполне неплохи.

И поэтому...

“Почтенный Фанчжэн, а почему вы скушали лишь пару ложечек?” — И Син, что жадно уплетал пищу, задал данный вопрос, чисто из любопытства.

Фанчжэн улыбнулся: “Этот Нищий Монах – не голоден.” — Тем не менее, про себя он подумал: «Эта еда, вообще съедобна? На вкус она, просто отвратительна. Каким вообще раком, данный товарищ, может заглатывать её, с таким удовольствием? Какой несчастный человек...»

И Син спросил чисто из любопытства: “Почтенный Фанчжэн, я и не знал, что у вас такой небольшой аппетит.”

“Всё верно. Обычно, этот Нищий Монах, вечером кушает очень мало.”

“Понятно. Мой учитель, такой же. Он не кушает вечером, дабы не портить себе здоровье, но, я не могу следовать его примеру. Если я пропущу хоть один приём пищи, то ночью, я не смогу заснуть.” — Сказал И Син, когда он яростно продолжал заглатывать пищу.

И когда Фанчжэн смотрел за действиями И Сина, всё что он чувствовал, это пустоту в своём желудке. Он был голоден!

*Звук урчащего желудка!*

“Ох? Что это был за звук?” — И Син с любопытством посмотрел на Фанчжэна.

Фанчжэн устремил взгляд в потолок и сказал: “Он и действительно заслуживает того, чтобы называться знаменитым историческим монастырём. Это здание просто отлично сохранилось.”

И Син так же посмотрел в потолок, но, при этом, он покачал головой: “Оно было построено намного позже основания монастыря. Каркас крыши тут сделан из цемента, а не из настоящей древесины. И если говорить о старых зданиях, то лишь зал Махавиры, в этом монастыре, поистине является старинным зданием. Остальные здания тут, были построены намного позже. Кстати, Почтенный Фанчжэн, вы и вправду, больше не собираетесь ничего есть? Даже чуть-чуть?”

На лице, у Фанчжэна, появилось выражение еще большей горечи. Он хотел покушать, но, после высказанных им слов, разве он не шлёпнет себя по лицу, если он вновь начнёт кушать? Более того, блюда, что подавали тут, были слишком невкусные! Они были более гадкие, чем засоленные овощи, что он делал в прошлом! По крайней мере, засоленные овощи, были солёными, но блюда, что стояли перед ним, были буквально – варёными зелёными овощами! Он так и не смог понять, почему такой большой монастырь, был настолько скуп, на соль.

Но, Фанчжэн не ведал того, что данное событие, происходило не из-за того, что его солёные и засоленные овощи, были и вправду вкусными. Вовсе нет. Это всё происходило потому, что он слишком привык кушать продукцию Нуминозной Горы, а именно: Кристаллический Рис и Ростки Морозного Бамбука. И в конечном итоге, для него, обычные продукты потеряли свою обыденную привлекательность. Кроме того, блюда, что подавали тут, были хуже блюд, из обычных продуктов, так что контраст был слишком разительный и он сразу же не смог его вытерпеть.

Фанчжэн тут же перевёл разговор на другую тему: “Ох? Здания в Монастыре Солнечного Свечения были перестроены? А что случилось со старыми?”

“Всё сгорело дотла, в огромном пожаре на Горе Чанбай.” — Сказал И Син.

Это напомнило Фанчжэну о том, что Учитель Дзэна Один Палец, кажется, упоминал об этом, когда-то в прошлом. Тем не менее, он не уточнял о том, какой именно монастырь сгорел в пожаре. Всё о чём он говорил: это о огромном пожаре на горе Чанбай, который возник пару десятилетий тому назад и который уничтожил довольно много построек. И поскольку Фанчжэн не стал спрашивать об этом в подробностях, он, естественно, не был в курсе этой истории.

И Син кушал очень радостно и быстро. И после трапезы, он похлопал себя по животу и улыбнулся: “Эта еда, из Монастыря Солнечного Свечения, вполне неплоха на вкус.”

Из-за подобного заявления, у Фанчжэна просто не было слов и поэтому, он с жалостью посмотрел на И Сина. Фанчжэн подумал: «Что за бедное дитя. Чем Аббат Хун Цзинь кормит его, каждый день? Неужто, в их еде, совсем нет масла и соли?»

Фанчжэн покачал головой, на что И Син улыбнулся: “Я знал, что ты об этом не в курсе. Пойдём. Я приведу тебя туда.”

Их общение становилось всё более и более дружеским и поэтому, И Син начал редко использовать третье лицо в разговоре. И он практически отказался от обращения к себе, как – этот Нищий Монах.

[1] Лук-шалот, или лук аскалонский (лат. Allium ascalonicum) — многолетнее травянистое растение, вид рода Лук (Allium) семейства Луковые (Alliaceae).

В пищу употребляют молодые листья (тонкие, округлые), которые срезают несколько раз за вегетацию. Окрас от светлого до темно-зеленого цвета, со слабым восковым налетом. Также съедобны маленькие луковички своеобразного вкуса.