Избалованная супруга награда для Короля Демона Глава 173 Фэн Цан - сумасшедший

Глава 173 Фэн Цан – сумасшедший

Решение Мишú поразило Ся Сюэ:

– Молодой господин, ваши раны очень серьёзные, вам нужен отдых!

Только Ся Сюэ закончила говорить, как Мишá ощутил приступ головокружения. Боль в левом глазу прострелила мозг, и он схватился за левый глаз. Ся Сюэ быстро помогла ему лечь.

– Молодой господин, как вы себя чувствуете? Очень болит?

Мишé было так больно, что он мог лишь дышать.

Видя, что Мишé так больно, сердце Ся Сюэ ощутило ещё больше боли, чем ощущал он сам:

– Молодой господин, лекарства, которые мы несли в одежде, смыло водой! Это место глухое и пустынное, здесь ничего нет…

– Не важно… – Мишá глубоко вздохнул.

«Даже если бы я захотел приклеить себе крылья и полететь в Дун Лу, только что возникшая боль, чётко обозначила, что встать с постели и помчаться в Дун Лу – не более чем мечта. Если только я не хочу потерять свою жизнь. Вот только, я не могу умереть, пока не получу И Лянь.»

– Молодой господин, вы серьёзно ранены. Вас всё ещё нужно ухаживать за собой, чтобы вернуть своё здоровье. Почему бы вас сначала не выздороветь, а когда ваше тело немного поправиться, мы поедем в Дун Лу, хорошо? Разве вы всегда не говорили, что тело – это столица жизни?! Как без здорового тела, вы пойдёте к достижению своей мечты?

Пока Мишá колебался, слова Ся Сюэ, без сомнений, сыграли роль «напора и усиления лавины». Так получилось, что в этот же момент из левого глаза Мишý пронзила такая острая боль, от которой он чуть было не потерял сознание.

• Напор и усиление лавины – подливание масла в огонь.

– Ся Сюэ… пойди и узнай о состоянии дел Дун Ду. Пока мы останемся здесь.

Мишá сказал, что они не уйдут и это обрадовало Ся Сюэ.

«В прошлом Молодой господин всегда упрямо придерживался своих собственных мыслей, отказываясь меняться, а в этот раз он выслушал меня и остался на месте! Значит ли это, что в душе Молодого господина, у меня есть хоть небольшой статус?»

Мишá закрыл глаза, а его правая рука сжалась в кулак. Сейчас он был похож на тигра, у которого вырвали когти. Сейчас любой самый обычный человек мог причинить ему боль. Состояние его левой руки и левого глаза заставило Мишý до смерти возненавидеть Фэн Цан’а.

«Этот богоподобный мужчина не только украл мою И Лянь, но и повредил мне левый глаз и левую руку. Ненависть от украденной любви, боль тела… Я должен отомстить! Но прежде чем отомстить, мне нужно восстановить здоровье. Как и сказала Ся Сюэ, как без здорового тела я смогу сражаться с Фэн Цан’ом за И Лянь? Изначально мои ноги были лишены способности двигаться, а теперь лишился ещё и левого глаза. Будет ли И Лянь мечтать о таком мужчине?

Если бы это зависело от моей гордости, то я, естественно, не смог бы принять такого человека. С искалеченными ногами, а также лишённый глаза. Я совершенно уродлив. С таким же успехом я мог бы умереть! Но я не хочу этого! Я не хочу, чтобы И Лянь нравился другой!»

Когда Мишá подумал о смерти, в его глазах появился образ Фэн Ци Ци.

«Она ещё прекраснее и очаровательнее, чем в прошлой жизни… Люди не могут оторвать от её взгляд. Хоть не важно, прошлая или настоящая жизнь, И Лянь всегда самая красивая в моих глазах. Разве я мучительно искал её все эти годы, не для того, чтобы просто встретиться с ней?!»

Однако, пока Мишá думал об этом, Ся Сюэ также рассчитывала на узких счётах в своём сердце.

• Рассчитывать на узких счётах – эгоистичные интриги.

Покормив Мишý рисовой кашей и уложив его спать, Ся Сюэ пошла к Бабушке Ли. Только увидев Ли Да, Ся Сюэ опустилась на колени и поклонилась, продолжая повторять: «Благодарю благодетеля!». Это заставило Ли Да растеряться, не зная, что делать. Бабушка Ли толкнула его, Ли Да шагнула вперёд и помог Ся Сюэ встать:

– Госпожа Ся Сюэ, вашему мужу очень повезло. Пока он хорошо выздоравливает, он обязательно восстановит своё здоровье!

– Спасибо, дядюшка Ли, спасибо! – Ся Сюэ достала золотую шпильку и сунула её в руки бабушки Ли. – Бабушка Ли, дядюшка Ли, спасибо вам за то, что приняли меня и моего мужа, и за то, что вылечили наши раны. У меня есть лишь такая ценная ведь, поэтому примите эту золотую заколку в благодарность за вашу заботу о вас!

– Что такое ты говоришь?! – Бабушка Ли сунула золотую шпильку обратно Ся Сюэ. – Если у тебя есть за что благодарить, просто скажи это прямо. Зачем быть такой вежливой?! В будущем будет множество дней, когда вам понадобятся деньги, оставь себе эту золотую шпильку. Возможно, в критический момент вас спасёт! Как мы можем взять ваши деньги?!

Эти двое долго толкались друг с другом, Ся Сюэ всё ещё заставляла Бабушку Ли взять золотую шпильку:

– На самом деле, я пришла, чтобы попросить вас об одной вещи. Хоть мой муж серьёзно ранен, но он всё время думает о том, чтобы отомстить. Я не хочу, чтобы он ушёл и на этот раз умер. Мы же не противники друг друга! Яне знаю, как отговорить его…

– Госпожи Ся Сюэ, позвольте мне дать ему совет!

Ли Да уже собрался уйти, но Ся Сюэ остановила его:

– Дядюшка Ли, это бесполезно, он слишком упрям. Он непременно сделает то, что решил! Я беспокоюсь лишь о его теле. Он был так тяжело ранен, боюсь, что он ещё не увидит врага, а уже умрёт. Поэтому, я прошу дядюшку Ли помочь мне!

Хоть выражение лица Ся Сюэ было холодным, но волнение и заботы, которые она проявляла по отношению к Мишé в течении последнего месяца, заставили Бабушку Ли и Ли Да подумать, что она была хорошей девушкой. Более того, они очень сочувствовали «любви» между ней и Мишόй.

Сейчас же Ся Сюэ обратилась к ним за помощью, к тому же, они взяли золотую шпильку, естественно, они решили помочь ей.

– Хорошо! Говори! – открыл рот Ли Да.

– Дядюшка Ли, ты можешь добавлять в лекарства траву, которая помогает людям засыпать? Вы видели его раны, он должен хотя бы месяц восстанавливать силы. Я беспокоюсь, что он может пренебречь своим телом и навредить себе. Поэтому, я прошу вас добавить в лекарства ещё несколько трав, чтобы он больше спал.

– Госпожа Ся Сюэ, вы правда хотите этого? Что вы будете делать, если ваш муж обнаружит это? – удивился Ли Да словам Ся Сюэ.

– Когда он это заметит, раны на его теле, скорее всего, заживут. Если он захочет отомстить, то я пойду вместе с ним! Только не сейчас. Сейчас он сам не может даже подняться. Я не могу позволить ему умереть. Отец и мать уже не признают меня, у меня есть только он… – говоря это, Ся Сюэ заплакала, заставив Бабушку Ли быстро подойти к ней и вытереть её слёзы.

– Ли Да, я думаю, мы должны помочь Ся Сюэ в этом! Она такая несчастная!

Матушка сказала своё, естественно, Ли Да должен был послушаться. Начиная с этой ночи, в лекарства Мишú добавлялся ингредиент, который заставлял его спать. Так прошёл целый месяц. Наступило лето, и погода становилась всё жарче.

Отдохнув месяц, рана на левом плече Мишú почти зажила. Хоть от всё ещё не мог свободно пользоваться им, однако он теперь ничем не отличалось от плеча обычного человека.

Теперь Мишá начал понимать состояние своего левого глаза. Стрела Фэн Цан’а попала в его левый глаз и, когда Ли Да вытащил из него стрелу, глазное яблоко было нанизано на неё. Глазное яблоко Мишú было вырвано, теперь его левый глаз запал и оставил дыру величиной с мармелад.

Мишá старался не думать о своём левом глазу и также в зеркале не смотрел на него. Хоть он и принимал лекарства, однако левый глаз отсутствовал и болел ещё очень долго. Это заставляло голову Мишú сильно болеть.

«В 21 веке потеря глаза считалась серьёзной операцией, не говоря уже о древнем времени. Мы оказались в деревне на холме, к счастью, смогли встретить Ли Да. Он хороший человек и к тому же обладает неплохими медицинскими навыками. Можно считать, что я вернул себе свою жизнь.»

– Ся Сюэ, какое сегодня число? Почему начали стрекотать цикады?! – из-за серьёзных травм состояние Мишú сильно ухудшилось. Поэтому он не чувствовал повышения температуры, а также летнего тепла. Вместо этого Мишá был озадачен цикадами на дереве за окном.

«Может быть, уже наступило лето? Однако я чётко помню, что проспал всего несколько дней, а…»

Ся Сюэ на мгновение удивилась, когда Мишá задал этот вопрос. Однако она сделала вид, что ничего не происходи, и продолжила кормить Мишý лекарством:

– Молодой господин, вы должны задать этот вопрос цикадам. Я не знаю.

Без инвалидного кресла и потеряв левый глаз, когда Мишá не спал, он предпочитал оставаться в доме. Более того, каждый раз, когда он просыпался, чуть позже после еды и приёма лекарств, он вновь засыпал. Он не знал, что время пролетело и наступил июнь.

–Хе-хе, цикады загнали меня в тупик. Какой сегодня день? Ты разузнала о деле, которое я приказал тебе исследовать?

– Молодой господин, я не могу уйти отсюда, однако уже попросила помочь людей разузнать мне обо всём. Я верю, что скоро мы узнаем новости! Прошло всего десять дней, не волнуйтесь!

– Ся Сюэ, я чувствую, что мне гораздо лучше. Спасибо тебе за всю эту заботу!

– Молодой господин, это то, что я должна делать! – Ся Сюэ помогла Мишé лечь. Она взяла пустую миску и вышла, а выходя, тихо прикрыла за собой дверь.

Мишá уставился на крышу. Его вновь охватила сонливость.

«Кажется, каждый раз, после принятия лекарства, я чувствую себя очень усталым. Если это не из-за того, что каждый раз я просыпаюсь днём, то я бы подумал, что спал лишь ночь!

Спал лишь ночь?!» – Мишá вдруг о чём-то задумался и, оттолкнувшись всем телом, сел.

«Это неправильно? Почему мне кажется, что я сплю очень долго? Однако, каждый раз открывая глаза, я вижу день. Ся Сюэ сказала, что я поспал совсем немного. Судя по стрекоту цикад, сейчас, должно быть, лето. Почему Ся Сюэ сказала, что прошло только десять дней? В первый раз я проснулся в мае, если я прошло всего десять дней, то почему цикады появились в мае?

Возможно ли, что Ся Сюэ что-то сделала с лекарством? Поэтому я сплю и не просыпаюсь?» – думая об этом, Мишá ощутил ещё один приступ головокружения. Он ущипнул себя, используя боль своего тела, для ясности сознания.

Без инвалидного кресла Мишá не мог встать с постели, поэтому он просто положил руки на пол и пополз к двери.

На улице Ли Да возвращался после сбора трав, увидев Ся Сюэ, он улыбнулся ей:

– Госпожа Ся Сюэ, ваш муж уже выпил лекарство?

– Он выпил его и лёг, должно быть, он уже спит. Дядюшка Ли, вы сегодня очень рано вернулись! – Ся Сюэ была очень благодарна Ли Да.

«Если бы Ли Да не спас нас, и не ходи каждый день собирать травы, возможно, мы с молодым господином сейчас были бы уже призраками в подводном мире. Более того, Ли Да послушался меня и добавлял в лекарства травы, которые помогают уснуть, чтобы молодой господин мог спокойно выздоравливать и не беспокоиться ни здесь, ни там. Кстати, быстрое восстановление молодого господина тоже заслуга Ли Да.»

– С наступлением лета, травы на горе стало больше. Сегодня я собрал много травы Линьи. Когда она высохнет, её можно будет превратить в лекарство!

– Трава Линьи? – через дверную щель Мишá увидел травы в руках Ли Да.

«Эта трава играет роль стимулятора сна. Почему Ли Да выбрал траву Линьи? Возможно ли, что в лекарстве, которое я каждый день пил, был трава Линьи?» – вспомнив о том, что Ли Да только что сказала «с наступлением лета», Мишá вдруг всё осознал.

«Неудивительно, что я так сплю каждый день. Оказывается, всё из-за травы Линьи! Не нужно долго думать, чтобы понять, что это инициатива Ся Сюэ. Она не хотела отпускать меня в Дун Лу, поэтому предпочла заставить Ли Да подложить траву Линьи в лекарства, чтобы я спал непрерывно. Она пыталась тянуть время!»

«Бум!» – в тот момент, когда Ся Сюэ и Ли Да болтали, из комнаты Мишú донёсся громкий шум. Деревянная дверь была вдребезги разбитая.

Внезапный шум удивил Ли Да. Бабушка Ли из соседней комнаты тоже испугалась и прибежала на шум, постоянно спрашивая: «Что случилось?».

Когда дым рассеялся, Ся Сюэ увидела сидящего на полу Мишý.

«Почему молодой господин не спит? Почему он встал с кровати?»

Увидев, что Мишá использует свои руки, чтобы поддерживать своё тело, Ся Сюэ быстро подошла к нему:

– Молодой господин, что случилось? Почему вы встали с постели? Если что-то случилось, вы должны были позвать меня!

– Да пошла ты… – Мишá махнул рукой. Ветер из его правой ладони ударил по неподготовленной Ся Сюэ, заставив упасть ту на пол. – Сука! Ты и правда оттягивала время и подмешивала траву Линьи в моё лекарство!

Услышав слова Мишú, Ся Сюэ поняла, что он услышал слова Ли Да. Ся Сюэ даже не подумала о том, чтобы вытереть кровь со своих губ, тут же опустилась перед Мишόй на колени:

– Молодой господин, пожалуйста, выслушайте мои объяснения! Вы были серьёзно ранены, если бы вы настояли на том, чтобы поехать в Дун Лу, если бы в дороге в вашу рану попало заражение, это поставило бы вашу жизнь под угрозу! Эта рабыня заботилась о вашем здоровье и придумала такой план! Эта рабыня сделала это для вас, молодой господин!

– Будь ты проклята! – чем больше Мишá слушал, тем больше приходил в ярость.

«Я действительно потратил здесь так много времени и не знаю, как сейчас обстоят дела в Дун Лу!»

– Молодой господин, не сердитесь, во всём виновата эта рабыня! Сердитесь на меня! Если вы хотите, то накажите эту рабыню… – Ся Сюэ не договорила, когда на неё обрушилась очередная волна ветра из ладони Мишú. Ся Сюэ вновь упала на пол.

– Не лги мне этими высокопарными причинами! Ты просто не хочешь, чтобы я ехал в Дун Лу, ты не хочешь, чтобы я увидел И Лянь! Поэтому, ты неоднократно останавливала меня! Неужели ты думаешь, что я не знаю твоих мыслей? Хочешь стать моей женщиной? Разве ты этого достойна?! – Мишá дрожал всем телом. Он никогда не думал, что Ся Сюэ так поступит. – Скажи, какое сейчас число?!

Агрессивность Мишú ошеломила Бабушку Ли и Ли Да. Выслушав Мишý, они поняли, что Ся Сюэ не была женой этого красивого юноши.

«Она его рабыня! Мы были обмануты Ся Сюэ?!»

Видя, что с Мишόй шутки плохи, Бабушка Ли быстро ответила вместо Ся Сюэ:

– Сейчас уже середина июня…

– Что? – Мишá ледяным взглядом посмотрел на Бабушку Ли, заставив её вздрогнуть от страха. Она чуть не упала, но Ли Да поддержал её. – Скажи это ещё раз?

– Сейчас середина июня…

– Хорошо, очень хорошо! Отлично! – Мишá свирепо посмотрел на Ся Сюэ. Ненависть в его глазах была крайне очевидна.

Ся Сюэ знала, что Мишá должен до смерти ненавидеть её, только не думала, что её «поступок по собственной инициативе» заставит Мишý ощутить к ней такое отвращение:

– Молодой господин, я была не права! Я знаю, что ошиблась! Молодой господин, дайте мне ещё один шанс! Я действительно просто хочу, чтобы вы выздоровели! – Ся Сюэ хотела пройти вперёд, но вновь упала на пол.

Увидев Ся Сюэ в таком состоянии, Ли Де не удержался и, поднявшись, отчитал Мишý:

– Не важно, что госпожа Ся Сюэ сделала не так, это было для ваше тела и для вашего же блага! Как вы можете кусать руки, которые вас кормят?! Когда вы были без сознания, именно госпожа Ся Сюэ без отдыха заботилась о вас. Даже если вы злитесь, вы должны подумать о том хорошем, что есть в ней. Как вы можете так обращаться с ней, с девушкой?!

От ругани Ли Да лицо Мишú потемнело ещё сильнее. Он долго смотрел на Ли Да:

– Раз уж ты так хочешь подойти к ней, то я позволю тебе увидеть истинное лицо этой женщины! – закончив говорить, Мишá указал пальцем на Ся Сюэ.

– Молодой господин, простите меня! – Ся Сюэ было наплевать на боль во всём теле, с умоляющим выражением лица, словно у побитой собаки, она подползла к Мишé и посмотрела ему в лицо. – Молодой господин, пока мы прощаете меня, я готова сделать для вас всё, что угодно.

– Неужели? – Мишá невинно улыбнулся. Чёрная повязка на левом глазу сделала его ещё больше похожим на переродившегося дьявола с невинной улыбкой, однако в глазах таилась глубокий лёд. – Убей их! Убей их, и я прощу тебя!

Мишá, мягко улыбаясь Ся Сюэ, указывал на Ли Да и Бабушку Ли.

– Молодой господин… – сердце Ся Сюэ дрогнуло.

«Если бы не Бабушка Ли и Ли Да, мы бы не выжили, однако Молодой господин требует их убить… Как я могу сделать это?»

– Что, не хочешь расставаться со своими сообщниками?

Когда холодный голос Мишú с оттенком бессердечности достиг ушей Ся Сюэ, она вздрогнула.

«С моим пониманием молодого господина, если я не сделаю это, он сам убьёт их, а также накажет меня соответствующим образом. Я не хочу потерять доверие молодого господина!»

Ся Сюэ стиснула зубы и, поднявшись, направилась к Ли Да:

– Бабушка Ли, простите меня!

Внешний вид Ся Сюэ отчётливо показывал, что она хотела убить их. Это сильно шокировало Бабушку Ли и Ли Да:

– Матушка, будь осторожна! – Ли Да взвалил Бабушку Ли себе на спину т побежал на улицу.

Однако не успел он выбежать и со двора, как Ся Сюэ мелькнула и уже оказалась перед ним. В это мгновение нежный взгляд Ся Сюэ уже исчез, уступив место старому. Она была холодна, словно лёд.

– Простите! – в руках Ся Сюэ появился топор. Вспыхнул свет и на шее Ли Да расцвело пятно крови. Красная кровь хлестала словно фонтан, разбрызгиваясь повсюду.

– Старший, старший… – тело Ли Да медленно опустилось на землю, и Бабушка Ли также скатилась на землю. Увидев, что её сын умирает, Бабушка Ли начала кричать. – Убили! Как же! Убили!

• Китайцы обычно называют своих сыновей в соответствии с порядком их рождения. Поскольку Ли Да – единственный ребёнок в семье, Бабушка Ли называет его старшим.

Бабушка Ли ещё не успела прокричать о втором убийстве, как тоже оказалась лежащей в луже крови. Как и Ли Да, Бабушка Ли была убита одним ударом.

Смотря на двух людей, лежащих на земле, и вспоминая о том, как они вместе жили последние два месяца, сердце Ся Сюэ сильно заболело.

«Если бы я не сделала это, то потеряла бы доверие молодого господина. В сравнении с ним Ли Да и Бабушка Ли – сущий пустяк…»

– Уходим отсюда! – Мишá ничего не ощутил из-за смерти двух этих людей.

«Они лгали мне. Они заслуживали смерти! Они тянули моё время, и я не знаю, в каком положении сейчас находится Дун Лу. Дун Лу не может проиграть. Я должен остановить Фэн Цан’у!»

– Есть! – Ся Сюэ обыскала весь дом и нашла немного денег, которые хранила Бабушка Ли, включая ту золотую шпильку. Ся Сюэ спрятала всё обратно в сундук, а также взяла немного еды. Наконец, она втащила трупы двух человек в комнату и пожар сжёг место, где они жили два последних месяца.

Позади них пылал огонь, а Ся Сюэ, взвалив Мишý на спину, не оглядываясь ушла.

По дороге Ся Сюэ наняла экипаж. Они спешили уже полмесяца и в начале июля прибыли в Дун Лу.

По дороге Мишá много чего слышал о Фэн Цан’е. Например, то, что Фэн Цан полностью победил Ху Сюэ Сэнь’я всего за полмесяца. Дун Лу вывел войска из Пини, Гаоян и Цзинь Юань, однако Фэн Цан не был «удовлетворён» выводом войск Дун Лу. Он преследовал отступающего врага и прошёл весь путь до живота Дун Лу, сделав так, что Дун Лу мог лишь сопротивляться.

В тоже время принцесса Чжэнь Го вела двести тысяч солдат в качестве подкрепления. Фэн Цан захватывал город, как ключевая фигура, а Фэн Ци Ци сразу же занимала эту территорию. Эти двое прекрасно координировали свои действия. Казалось, что они намеревались сожрать Дун Лу. С тех пор, как Фэн Цан возглавил армию и до этого момента, всего за два с половиной месяца Дун Лу потерял уже две трети своих городов.

– С ума сойти! С ума сойти! – получив эту информацию, выругался Мишá.

«За два с половиной месяца Фэн Цан не только отрубил голы Ху Сюэ Сэнь’ю и Императору Дун Лу, Ся Цзинь’ю, но и занял больше половины территорий Дун Лу. Насколько же сумасшедший этот мужчина, чтобы сделать подобное?!

То, что другие не могли завершить за год или около того, для Фэн Цан’а было похоже на детскую игру. Получилось так, что И Лянь стала его партнёра. Он нападал, она занимала и защищала город. Просто золотая комбинация.

Но что ещё более странно, так это Си Ци. Лунцзе Юй и Лунцзе Цзинь Тянь также сильно обожгли свои головы. “Возвращение Фэн Се из мёртвых” оказалось для них неожиданностью. Лунцзэ Юй отдал больше половины военной мощи на сражение с Бэй Чжоу и Фэн Се. Однако не ожидал, что Нань Фэн внезапно нападёт на них и застигнет врасплох.

Так, большая часть военных была на востоке, сражаясь с Бэй Чжоу, а север встретился с тремя сотнями тысяч солдат Мин Юэ Чэнь’я, и армия Си Ци была вынуждена лишь с поражением отступить. Лунцзе Цзин Тянь хотел мобилизовать армию для усиления, однако не ожидал, что Фэн Се использует небольшое количество солдат, но не даст им время собраться. Он не отступил и сейчас армия Мин Юэ Чэнь’я почти достигла столицы Си Ци, Си Лян.»

– Идея освободить осаждённого союзника, напав на базу осаждающих хороша! Хорошо пригрозив востоку, нанести удар на запад! – Мишá бы более чем уверен, что Мин Юэ Чэнь развернул свою армию именно так, потому что заключил соглашение с Бэй Чжоу.

«Смотря на действия Мин Юэ Чэнь’я, кажется, он хочет потратить время на Си Ци. Возможно ли, что Нань Фэн и Бэй Чжоу хотят воспользоваться этой возможностью, чтобы разделить материк и заставить Дун Лу и Си Ци стать историей?»

Мишá лишь проклинал Фэн Цан’а за то, что он помешался на войне. Он не знал, что после того, как Фэн Цан узнал, что эмбриональный яд в его теле – это «Забвение Любви», он желал, как можно быстрее закончить войну. Лишь после того, как война закончится, Фэн Цан сможет отправиться на остров Пэн Лай, чтобы вылечить яд.

Фэн Цан боялся, что если время будет тянуться слишком долго, он забудет Фэн Ци Ци прежде, чем отправиться на остров Пэн Лай. Поэтому, исключая обязательный отдых и подготовку, Фэн Цан находился в боевом режиме. Быстро уничтожить Дун Лу было тем, что Фэн Цан хотел сделать больше всего.

В этот момент армия Фэн Цан’а всё ближе и ближе подходила к столице Дун Лу – Юй Чу.

Ся Цзинь уже погиб от меча Фэн Цан’а. Без монарха Дун Лу был в большом беспорядке, потому, что когда Ся Цзинь был жив, он не оставил наследного принца, так что даже если солдаты Фэн Цан’а были у городских стен, принцы Дун Лу не понимали, что пришла опасность, хоть и потеряли две третьи своих территорий. Вместо опасности, они были больше озабочены тем, кто взойдёт на трон.

– Ублюдки! Вы до сих пор спорите? Если вы и дальше продолжите спорить, то скоро станете беженцами из разрушенной страны! – Вдовствующая Императрица Цзюнь Лань Синь, дрожа от гнева, смотрела на пятерых принцев, которые отказывались принять другого. – Две трети территорий исчезло, скоро армия Бэй Чжоу придёт к нашему Юй Чу, а вы всё ещё сражаетесь за трон. Неужели вам не стыдно?! Сможете ли вы иметь чистую совесть, когда посмотрите в лицо своим предкам, когда посмотрите в лицо своему покойному Отцу-Императору?!

Цзюнь Лань Синь была в таком состоянии, и четвёртый принц Ся Чжэн благовоспитанно подошёл к своей императорской бабушки и принялся массировать ей плечи:

– Императорская бабушка, ты права! Сейчас пришло время нам с братьями работать с общей целью и единодушно сражаться против чужаков! Если мы и дальше будем спорить, Дун Лу исчезнет! Мы должны объединиться!

– Чжэн’эр, всё ещё благоразумен!

– Это всё потому, что Императорская Бабушка хорошо учила! – слова Ся Чжэн очень понравились Цзюнь Лань Синь. К тому же, этот императорский внук был её любимчиком.

Увидев, как эти двое общаются друг с другом, старший принц Ся Ци не обрадовался:

– Императорская бабушка, хоть слова были сказаны именно так, но всё же один человек должен быть рекомендован для руководства общей ситуацией! В противном случае все стороны будут утверждать, что они правы, не соглашаясь с другими и будут спорить до тех пор, пока наши головы не будут разбиты и не прольётся кровь. Разве это не позволит чужакам смеяться над нами?! Я думаю, что сначала мы должны определить, кто является наследником престола!

– Правильно! Старший брат прав! После возведения нового Императора горожане и генералы будут чувствовать себя спокойней. У каждого будет своя опора, на которую можно будет опереться, и он тоже сразиться с чужаками! Тогда, не говоря о возвращении наших городов, даже можно будет победить Бэй Чжоу!

Слова Ся Ци получили поддержку трёх других принцев. Увидев, что другие императорские внуки заняли другую позицию под руководством Ся Ци, выражение лица Цзюнь Лань Синь стало мрачным:

– Твои слова имеют смысл, однако кто должен стать Императором? Ты столько дней сражался, но пришёл без результатов. Может быть, ты хочешь продолжить тратить время подобным образом?! Не забывай, что подданные Дун Лу живут между водой и огнём и сражаются под железной ногой Бэй Чжоу! Ты не хочешь идти на уступки, может, ты хочешь стать пленником и позволить Дун Лу стать частью Бэй Чжоу?! – когда Цзюнь Лань Синь говорила это, она была эмоционально взволнована. Даже изумруд во рту Феникса в короне Феникса дрожал.

– Тц… Откуда же я узнал, что эти подданные в городах тепло приветствовали людей Бэй Чжоу? Я слышал, что принцесса Бэй Чжоу Чжэнь Го, Фэн Ци Ци, издала три правила дисциплины и восемь пунктов для внимания и была очень популярна среди горожан. Некоторые даже говорили, что подданных вообще не беспокоила война. Фэн Ци Ци пообещала им освобождение от уплаты налогов на десять лет. Те, кто бежал из родного города, сейчас вернулись обратно. Фэн Ци Ци уже давно успокоила их!

• Три правила дисциплины и восемь пунктов для внимания – военная доктрина, изданная в 1928 году Мао Цзэдун’ом для Красной Армии, которая включала в себя ряд предписаний, требующих высоких стандартов поведения и уважения к гражданским лицам в военное время.

Тем, кто говорил, был второй принц Ся Юй. Губы Цзюнь Лань Синь задрожали от гнева. Она указала пальцем на Ся Юя и, меньше заботясь о своей личности Вдовствующей Императрицы, начала ругаться:

– Ся Юй, ты же принц Дун Лу, как ты можешь говорить за страну врага? Раз уж ты говоришь, что Бэй Чжоу так хорош, почему бы тебе не пойти к Бэй Чжоу? Твоя отношение такое, твои мысли такие, разве ты не продаёшь страну?

– Императорская бабушка, такие слова просто невозможно произнести. Тот, кто может позволить подданным жить хорошо, будет поддержан народом. С давних времён было именно так. Фэн Ци Ци может быть такой, я чувствую, что она очень хорошая. Она героиня. Ей можно выгодно сравнить с мужчинами в плане способностей. Она заслуживает того, чтобы ей восхищались!

http://tl.rulate.ru/book/17217/799687