Волшебница-доктор с ребенком, бросающим вызов небесам и двуличный отец Глава 636

"Этот человек ужасен, ужасен, как и тот мужчина снаружи".

При виде напуганного толстого кролика у Циюаня вскинулись брови, и он очаровательно улыбнулся:

"Не бойся, ты - питомец юной девы, а юная дева - моя новая госпожа. После всего, божество... не причинит тебе вреда".

"По крайней мере... пока что".

Юноша мягко и приятно рассмеялся, но толстый кролик лишь сильнее затрясся.

Циюань продолжил:

"Я же сказал - не нужно бояться. Я лишь одолжил тебя, чтобы ответить на непредвиденный случай и помешать ей продолжить. Иначе девица будет нести полную ахинею".

"Как такое возможно? Кагура предначертана для мести, для истребления Трех Сфер, как она может вот так запросто поверить кому-либо? Если бы она была прежней хозяйкой, я бы не дал себя обмануть".

"Юнь Муянь, не волнуйся, на этот раз божество присматривает за тобой, оберегает тебя, не позволит повторить прежние ошибки".

Выражение лица юноши становится еще нежнее, но исходящее от его тела дыхание делает невыносимым пребывание для толстого кролика.

Он вскрикнул, вырвался из рук отрока и спрятался в траве.

Вдали юноша с улыбкой наблюдал за удалявшейся фигуркой, а затем сам медленно растворился.

В пространстве струны небесного пианино странно натянулись и издали необычный звук.

===

Благодаря тщательному уходу Му Янь, рана на его теле вскоре начнет затягиваться.

Когда Му Янь обнаружила рану императора, то поняла, что без какого-либо лечения она сможет зажить за короткий срок.

Му Янь осознала, что ее одурачили. Этот негодяй, ничего не стоящий человек, воспользовался ею из низменных побуждений.

Она хотела лишь сохранить спокойствие и благоразумие. Но стоило увидеть рану на мужчине, как полностью лишилась рассудка, легко поддалась обману.

Му Янь пылала от гнева и негодования.

Поэтому в последующие несколько дней император даже не заикался о том, чтобы оказаться в постели Му Янь, более того, его фигура часто становилась невидимой.

Порой, когда он отправлялся куда-то, люди Му Янь неизменно по разным причинам сковывали его цепями.

Однако этот "гость" не выказывал недовольства.

Как-то вечером император захотел тайком пробраться и улечься рядом с Му Янь, но обнаружил, что она каждую ночь спала с Сяобао на руках.

Стоило ему переступить порог, как Сяобао тут же просыпался, и его ясные голубые глазки впивались в императора.

Лишь в этот момент император понял, что значит сказанное: "Поднял камень и уронил себе на ногу".

Филмчарм, ставший свидетелем этой сцены, была попросту несчастна. Прежде она думала, что Юнь Муянь не ускользнет из ее рук.

Но теперь, похоже, ими полностью завладел император, и для маневров не оставалось места.

"Отряд Тайинь в основном реорганизован, - присев перед Му Янь, поклялся Бай Ичэнь. - Не знаю, стоит ли продолжать вербовку и закупку лошадей?"

Тайсюйский лагерь, являясь транзитным между Моцзылагерем, Тяньцзилагерем и Чансэнлагерем, занимал крайне важное положение.

Находящиеся в Тайсюйлагере должны были быть опытными элитными бойцами, способными поддержать остальные три лагеря в бою. Там также должны были присутствовать советники, командующие сражениями и распределяющие войска.

Необходимо было обучать новые резервные таланты и переправлять их в другие три лагеря.

Поэтому Му Янь всегда говорила, что только Бай Ичэнь может возглавить этот батальон. И Бай Ичэнь за это время так усердно трудился, что Му Янь им вполне довольна.