Пир Глава 10: Ты выиграла!

- Дуань Тинсюань, у вас вообще есть совесть? - Су Нуан Нуан уставилась на негодяя, у которого прилипли крошки красной бобовой пасты к уголкам губ, и почувствовала, как ее гнев поднимается. Она вбежала в кухню с сердитым лицом.

- Забираете себе мою еду, такие действия можно с таким же успехом назвать воровством, разве вы больше не дворянин? Черт возьми, как вы посмели прийти сюда и украсть еду у женщины, которую бросили, вам что, уже плевать на свою репутацию?

Практически взорвавшись от гнева, проклятия слетали с губ Су Нуан Нуан как смертоносная лава. Предыдущая Су Мэн Нуан никогда бы не прибегнула к такой грубой тактике. Это поведение фактически ужаснуло Си Пина, Хун Лянь и Сян Юнь до такой степени, что они боялись двигаться. Си Пин, который прятался в стороне, дрожал и бормотал что-то себе под нос.

- Я уже говорил, что Первая госпожа - не демон, а чудовище.

По сравнению с печально пострадавшим Си Пином, Дуань Тинсюань был похож на генерала, на глазах которого меняется ход войны, полностью олицетворяя идиому «человеку без стыда нечего терять». Он столкнулся с обвинениями Су Нуан Нуан со скрещенными на груди руками и зловещим смехом:

- Кто сказал, что я украл что-нибудь? Это моя резиденция, этот Мэй Юэлу - Мэй Юэлу твоего господина, как я мог украсть еду из собственного дома? Су Мэн Нуан, разве ты забыла? Я еще не оформил никаких документов о разводе, ты все еще моя официальная жена, где эта брошенная жена, о которой ты говоришь?

Этот негодяй определенно пришел подготовленным.

Су Нуан Нуан быстро успокоилась. Нет никакой пользы в использовании жесткой тактики, когда вы сталкиваетесь с бесстыдным человеком. Нет смысла идти по такому пути, это феодальное общество никогда не поддержит женщину. Чем больше она хочет уйти, тем вероятнее, что этот человек никогда не отпустит ее.

Поразмыслив немного, она решила отказаться от бессмысленного спора и использовать действие, чтобы выразить свое презрение к Дуань Тинсюаню. Приняв решение, она решительно двинулась к тарелкам, которые схватил принц, и начала плевать на все, что было видно.

- Су Нуан Нуан, у тебя есть мужество, - взревел Дуань Тинсюань, его гнев возобладал над всем, но только на мгновение. Он чувствовал себя опустошенным, когда смотрел на слюну, покрывающую еду.

 - Черт побери, неужели ты такая ядовитая только потому, что мне нужна твоя еда? По крайней мере, ты все еще получаешь пособие от меня, разве эти блюда не приготовлены с использованием ингредиентов из моей кухни. Ты... ты, как ты можешь быть такой мелочной? Что случилось с твоим достоинством?

Дрожащие Си Пин, Хун Лянь и Сян Юнь на мгновение застыли неподвижно. Все трое тихо обменялись ошеломленными взглядами, прежде чем осторожно отступить из кухни, которая каким-то образом превратилась в поле битвы для главных действующих лиц. У них не было выбора, на такой маленькой сцене лишние могли легко превратиться в пушечное мясо, если они не будут осторожны.

- Пока я могу защищать свою еду, зачем мне беспокоиться о достоинстве? Достоинство  можно съесть?

Су Нуан Нуан сохраняла бесстрастное выражение лица, а ее сердце радостно смеялось: Ну? Готов ли ты сдаться, проклятый негодяй? Ты никогда раньше не сталкивался с такой бесстыдной женщиной, не так ли? Ты действительно веришь, что фразу «человеку без стыда нечего терять» можно применить только к тебе? Открой глаза, есть еще много экспертов за пределами твоего маленького королевства.

- Очень хорошо, на этот раз ты победила, - Дуань Тинсюань никак не ожидал, что Су Нуан Нуан будет такой неразумной. Хотя он уже сталкивался с ее гневом раньше, он думал о нем как о временном шторме, который пройдет через несколько дней. Он пришел специально сегодня, думая, что даже если другая сторона все еще будет несчастна, они не осмелятся быть слишком самонадеянными, и что она, возможно, будет открыта для примирения.

В этот момент принц забыл о своей теории тела, захваченного чужой душой, и был просто занят тем, что сердился. Он злился, что эта его проклятая жена имела наглость ослушаться его, своего великого и достойного мужа. Неужели она пытается взбунтоваться?

Тем не менее, как бы он ни злился, глаза принца продолжали возвращаться к куче зеленых растений в руках Су Нуан Нуан. Его гнев постепенно сменился любопытством: ему казалось, что он уже видел их раньше. Разве это не саженцы? Можно ли их есть? Возможно, голод свел эту женщину с ума настолько, что она попыталась есть саженцы, кору деревьев и траву. О, подождите, на кухне на самом деле есть много хороших вещей...

При мысли о приятных вещах на кухне гнев в сердце принца снова начал закипать. Дуань Тинсюань бросил на Су Нуан Нуан долгий и мрачный взгляд, прежде чем, наконец, кивнул ей.

- Отлично, - сказав эту загадочную фразу, он ушел.

Си Пин, Хун Лянь и Сян Юнь никогда не видели этого достойного и высокомерного господина, отступающего вот так, с обрезанными крыльями гордости. Все трое глубоко вздохнули с облегчением. Только Су Нуан Нуан заметила опасный блеск в глазах принца. Радостное предвкушение победы померкло, когда она поняла значение этого проблеска.

- Мисс, не слишком ли расточительно так обращаться с едой?

Как только последняя тень Дуань Тинсюаня покинула их внутренний двор, Хун Лянь и Сян Юнь бочком подобрались к тарелкам, покрытым слюной. Их сердца болели при виде того, как такая вкусная еда пропадает впустую. Это должно было быть их обедом. На самом деле хозяйка и служанки имели довольно экономные привычки, и теперь, когда им приходится видеть, как вся эта еда потенциально гниет после того, как они так яростно защищали ее от похитителей, это стало еще более невыносимым. Особенно эта банка маринованного фарша. Госпожа действительно сплюнула в банку, что было довольно экстремально для нее. Этой банки должно было хватить им на месяц завтрака в качестве гарнира.

- Лучше страдать от кратковременной боли и избегать длительных страданий, - Су Нуан Нуан мрачно посмотрела на еду, стиснув зубы, - Если бы мы не сделали этого сегодня, у этого негодяя выработалась бы привычка и он продолжал бы появляться, как ненужная муха. Думаете, можно просто прихлопнуть его? Только такими решительными шагами мы можем заставить его понять, что борьба с нами не принесет ему пользы. Что мы готовы сжечь мосты, чтобы заставить его сдаться. Это все для того, чтобы мы могли вернуться в те спокойные дни, игнорируемые его высочеством.

Хун Лянь и Сян Юнь не могли понять глубочайшую ненависть Су Нуан Нуан к своему собственному мужу, но догадывались, что они не могут изменить ее мнение. Они отнесли во двор еду, покрытую слюной, чтобы покормить кур, спокойно думая, что их хозяйка не из тех, кто съеживается от вызова только потому, что на ее пути появились препятствия. Госпожа, если вы думаете, что благодаря этой тактике можно избавиться от хозяина, не слишком ли это наивно с вашей стороны?

На самом деле, Су Нуан Нуан также поняла, что от Дуань Тинсюаня будет не так легко избавиться, поэтому она провела день, ломая свои мозги, пытаясь придумать способы справиться с ним. Однако время обеда прошло, за ним последовал ужин, и ни одна отличная идея не представилась для осмотра. Она могла только обвинить в случившемся сегодня вороний клюв Хун Лянь и продолжила проводить для своих служанок обучение по принципу «Говорить только благоприятные слова», отбросив этот вопрос на задний план. Они должны готовиться к будущему вторжению и решать стоящие перед ними задачи как можно лучше в сложившихся обстоятельствах.

- Господин, Первая госпожа все больше и больше выходит из-под контроля...это...этот слуга не знает, о чем она думает.

Когда они шли по маленькой дорожке через сад, Си Пин украдкой взглянул на выражение лица своего хозяина. Он намеренно использовал тактику «донести на хозяйку», чтобы оценить истинное мнение лорда, и с нетерпением ждал, когда обычные горькие слова слетят с его благородных уст, надеясь использовать общего врага, чтобы построить взаимопонимание со своим хозяином и, возможно, преодолеть странный инцидент, который только что произошел.

Дуань Тинсюань ничего не сказал, все еще держа голову опущенной, когда он шел, выглядя как побежденный петух: позор, это было просто слишком позорно, то, что сделала эта женщина, было ничем, но то, как господин отреагировал, не достигнув своей цели, не найдя больших пельменей, не сумев принести маринованный фарш из  свинины домой. Для принца это было самое тяжелое поражение, которое он когда-либо терпел в своей жизни.

- Господин, на самом деле вы…не потерпели полного поражения, - Си Пин сглотнул и продолжил, - Разве вы не съели довольно много ее закусок? У вас все еще остались крошки красной фасоли на губах.

Едва он закончил говорить, как Дуань Тинсюань быстро встрепенулся и хлопнул в ладоши.

- Ты прав, твой хозяин не потерял свой рис при попытке украсть цыплят, мне действительно удалось съесть некоторые из этих закусок, кроме того, я не принес никакого риса...

С этими словами он внезапно повернулся и с ненавистью посмотрел на Си Пина.

- Черт тебя дери, никчемная тварь, как ты смеешь об этом говорить? Ты уже съеживаешься от одного вида Мэй Юэлу, что будет, если мы отправимся на настоящее поле битвы? Я все еще могу рассчитывать на твою преданность и защиту? Или я должен считать свои счастливые звезды до тех пор, пока ты не продашь меня тому, кто больше заплатит?

Си Пин поспешно приклеил свою самую заискивающую улыбку:

- Господин, вы единственный, кто лучше всех понимает этого слугу. В Мэй Юэлу, это… этот слуга просто пытался дразнить Первую госпожу, чтобы улучшить ее настроение. Этот слуга просто думал, что как только Первая госпожа засмеется, она отвлечется, давая господину возможность что-то сказать. Кто бы мог подумать, что Первая госпожа будет так сердита, что мое великолепное выступление провалится именно так. Если бы это было действительно поле битвы, то я заслужил бы умереть перед Великим господином.

- Брысь, брысь, брысь! Ты думаешь, что твой хозяин поверит в эту чепуху? - Дуань Тинсюань ударил его ногой, но Си Пин увернулся, его лицо все еще было полно улыбок, он был уверен, что это считается сошедшим с рук плохим поведением.

Его хозяин стоял у входа в сад, не зная, куда идти. Боясь, что это вызовет плохие воспоминания, он тихо сказал:

- А куда хочет идти хозяин? Кабинет или двор госпожи Юн? Или, возможно, визит к госпоже Лань, так как прошло уже несколько дней с момента последнего визита господина. Госпожа Лань никогда ничего не говорила, но она всегда спрашивает о хозяине, когда она видит этого слугу...

- Да, да, я знаю, сколько же денег ты от них получил? - Дуань Тинсюань закатил глаза, -  Я никуда не собираюсь, давай просто вернемся в кабинет.

- Господин, вы еще не обедали, вы только немного перекусили раньше, как этого может быть достаточно? Почему бы не навестить госпожу Юн и не попробовать немного ее утиного супа… - Си Пин сделал все возможное, нельзя просто брать деньги, не приложив усилий, не важно, от чьего имени он убеждает, самое главное, что он делает все возможное.

- Скажи кухне, чтобы прислали еду, - настроение Дуань Тинсюаня было все еще немного нервным. Не позволяя Си Пину сказать что-нибудь еще, он выбрал путь, который привел к его кабинету.

У Си Пина не было выбора, он мог только броситься на кухню с приказом своего хозяина. В этот момент Дуань Тинсюань добрался до своего кабинета. Он тяжело опустился в кресло, а затем начал дуться. В конце концов, даже он нашел всю эту ситуацию немного странной. Так как он не хотел доверять Су Нуан Нуан своим перепадам настроения, он случайно достал одну из своих книг и начал медленно успокаиваться.

Шуан Си, который отвечал за кабинет, не осмеливался показаться из-за случайных вздохов и фырканья, доносившихся из комнаты. Когда он, наконец, заметил Си Пина, он схватил его и начал шепотом совещаться. Просто почему мастер такой? А что именно произошло?

Си Пин махнул руками и прошептал в ответ:

- Послушай меня, несмотря ни на что, абсолютно не заходи туда. Хозяин только что потерпел ужасное поражение в руках первой госпожи. Тот, кто войдет туда, скорее всего, пострадает от его вспыльчивости. Я собираюсь просто спрятаться здесь на некоторое время.

Глаза Шуанси почти выскочили из орбит, он смотрел в изумлении.

- Ч-что ты сказал? Первая госпожа, та, что была брошена во двор Мэй Юэлу, фактически заставила хозяина потерпеть поражение? Ты уверен, что у тебя нет жара?