Реинкарнация темного магистра Глава 345: Страна, утратившая свою романтику (3)

Граф Браган сел на диван.

            “Похоже, вы были очень сильно заняты.”

Эти слова были произнесены с улыбкой, но таили в себе острые шипы.

Неделя – это длинный срок. Билли пришлось лечить изуродованное лицо и графу пришлось успокаивать его, когда рыцарь спросил у него, когда он закончит свои дела.

Это было некомфортно во многих отношениях.

И когда граф Браган увидел спокойное лицо Романа Дмитрия, то ощутил, как подавленный гнев снова пробудился в нём.

Роман Дмитрий ответил.

            “Да, я был очень занят. Если бы вы договорились со мной о встрече заранее, вам бы не пришлось столько ждать. Так что в следующий раз, пожалуйста, договаривайтесь о встрече заранее.”

            “Хорошо.”

Эта реакция была не той, какую хотел увидеть Браган. Он надеялся, что Роман даст ему оправдание, которое успокоит его, но полученный вместо него резкий ответ только сильнее разозлил графа.

            “Прежде чем мы перейдём к главной цели этой встречи, я хотел бы узнать, как вы собираетесь реагировать на то, что произошло с Билли. На самом деле, я хотел бы пропустить эту часть, но рыцарь, который пришёл со мной, представителем Вальгаллы, жалуется на ужасную боль. Как же я могу просто проигнорировать это? Если мы оставим это дело без внимания, я думаю, это будет попранием чести Вальгаллы.”

Случай Билли был той проблемой, которую нужно было обязательно решить. Не ради Билли, но ради успешного завершения переговоров, которое будет невозможно без осознания собеседником Брагана его позиции представителя Вальгаллы.

В таком смысле это была хорошая вещь.

После долгих размышлений в гостевой комнате, граф Браган придумал как именно должен будет надавить на своего оппонента.

Роман Дмитрий взял свою чашку. Сделав из неё глоток чая, он спокойно взглянул на графа.

            “Я слышал, что он первым поднял руку на Ганса.”

            “Да, но у рыцарей и слуг совершенно разные статусы в обществе. К тому же, Билли лишь замахнулся на него, но не ударил.”

Это было предсказуемое развитие событий. Получив предсказуемый ответ, граф Браган подавил смешок.

            “Ганс – необычный слуга. Он заботится обо мне с самого детства и он очень дорог Кевину. На самом деле, в прошлом я уже неоднократно предлагал Гансу другую должность. Я пытался даровать ему титул за все его заслуги, но Ганс всегда отказывался, говоря, что его устраивает должность простого слуги. И Билли посмел поднять руку на такого человека. Он кричал и замахивался рукой на человека, который имеет в Дмитрии особый статус.”

            “Это не меняет сути дела. Поведение Кевина, если его оставить без наказания, только ухудшит и без того плохие отношения между Вальгаллой и Дмитрием.”

            “Согласен. Такого нельзя допускать, если мы хотим сохранить дружественные отношения между нашими странами.”

Тук.

Роман поставил чашку обратно на стол.

            “Поэтому я задам вам один вопрос.”

Роман посмотрел Брагану прямо в глаза. Глаза графа были острыми и в них плескалось желание ударить своего собеседника.

            “Почему нам нельзя поднимать руку на людей Вальгаллы?”

 

Это был неожиданный вопрос. Такой вопрос был равноценен разрыву всяких отношений с Вальгаллой.

Глаза Брагана слегка задрожали. Но он не собирался отступать.

            “Следите за выражениями.”

Роман пересёк черту.

            “Я признаю, что Ганс – важный в Дмитрии человек. Мы этого не знали, но в таком обращении со слугами нет ничего такого. Слуги должны вести себя покорно и не нарываться на проблемы. С другой стороны, Билли – рыцарь Вальгаллы, который прибыл сюда, сопровождая меня – представителя Вальгаллы. Как я могу просто закрыть глаза на то, что его побили? И не спешите с ответом. Одно неверное слово и вы грозите необратимо испортить отношения с Вальгаллой.”

Граф Браган выплюнул речь, которую приготовил заранее. Эти слова не выходили за рамки здравого смысла и их нельзя было назвать полностью неверными.

Но проблема в том, что они были обращены к Роману Дмитрию. Когда Кевин отчитался перед ним о том, что натворил, Роман не стал наказывать Кевина.

            “Граф Браган, мне кажется, вы заблуждаетесь.”

Отношение Романа Дмитрия изменилось. От холодного замечания, которое Роман сделал, скрестив ноги, Браган покраснел.

            “Следите за языком!”

            “Дмитрий и Вальгалла находятся не в тех отношениях, когда я должен следить за своим языком. Когда я в первый и последний раз посетил Вальгаллу, ваш император использовал проходящий тогда фестиваль, как прикрытие для моего убийства. А как он отреагировал на смерть Барбоссы? Ваш император публично казнил его семью и позволил Хроносу напасть на меня. Вся огромная территория империи Вальгаллы строго подчиняется императору, но тем не менее войскам Хроноса было позволено буйствовать на чужой земле и гнаться за мной до самой границы.”

Если они хотели наладить отношения, то и Вальгалла и Дмитрий должны были простить друг другу случившееся на том фестивале.

            “С тех пор прошло много времени. Но извинился ли император Вальгаллы за то, что сделал? Нет. Он просто сделал вид, что этого никогда не было. Граф Браган, скажите мне, разве мой враждебный к вам настрой не оправдан? Глядя на то, что вы считаете меня ответственным за то, что мой человек поднял руку на вашего рыцаря, как думаете, какой я должен отдать приказ?”

Атмосфера стала жестокой. Вальгалла была враждебной для Дмитрия страной. Возможно, Вальгалле следовало быть осторожней с Дмитрием, а не с Хроносом, которые уже заключили с Дмитрием перемирие.

Лицо Брагана побледнело. Глядя на него, Роман Дмитрий выплюнул.

            “Так что постарайтесь меня убедить. Убедить меня в том, что я должен выслушать вас, а не убить.”

 

Глоть.

Браган сглотнул слюну.

Реакция Романа Дмитрия не была чем-то неожиданным. Это всего лишь оказался худший из возможных сценариев, которые Браган представлял себе перед встречей, в котором Роман выбрал месть, а не воссоединение.

            ‘Всё как в слухах. Он действительно жестокий человек.’

Его собеседник пригрозил убить его. И судя по слухам, Роман был из тех людей, что выполняли свои угрозы. Но Браган не мог отступить. Маркиз Белфир велел ему добиться того, чтобы Роман не объединился с повстанцами Вьето.

Даже если Брагану не удастся переманить Романа на свою сторону, ради предотвращения худшего, он должен был показать ему, насколько опасным для него могло стать такое отношение к Вальгалле.

И хотя вся эта заваруха началась с императора Вальгаллы, Браган не стал признавать свою ошибку, вместо этого гордо подняв голову.

            “Не доводите всё до крайностей. Вчерашний враг не обязательно должен оставаться им и сегодня, верно?”

Спокойно произнёс Браган. Хотя его противник говорил довольно грубо, граф не собирался опускаться до его уровня.

            “Я не стану отрицать того, что сделала Вальгалла. Но сейчас важно не это. Дмитрий пересекли запретную черту с Хроносом. Прямо сейчас мы мирно живём на континенте, так как Хронос связаны перемирием, но никто не знает, когда пламя войны вспыхнет снова. И что если Вальгалла тогда встанут на сторону Хроноса? Если Дмитрий продолжат цепляться за прошлое и враждебно относиться к империям, то могут навлечь на себя серьёзную беду.”

Союз Хроноса и Вальгаллы стал бы серьёзной проблемой для всего континента. И Дмитрий с Альянсом королевств не смогли бы остановить две объединившиеся друг с другом верховные державы.

Это была весомая угроза. Встретиться с реальностью лицом к лицу было гораздо эффективнее, чем залечивать разбитое сердце.

            “Но я приехал в Дмитрий не чтобы спорить о прошлом. Роман Дмитрий и я, Дмитрий и Вальгалла, мы не глупцы, которых волнует только то, что творится у них на глазах. Позвольте мне прямо озвучить вам желания Вальгаллы: мы хотим, чтобы вы не вмешивались в гражданскую войну. Возможно, вы уже успели обсудить это с Санчезом, с которым встречались до меня, но объединение с ним приведёт к разрушению Дмитрия. Численность повстанцев не велика. И даже если вы присоединитесь к ним, победа повстанцев не будет гарантирована.”

Сразу после угрозы, Браган протянул Роману Дмитрию пряник.

            “Если вы согласитесь на просьбу Вальгаллы, мы не станем вмешиваться в войну между вами и Хроносом. Вернее, мы вам в ней даже поможем. Если вы поможете нам быстро подавить восстание в Вальгалле, мы не забудем этой услуги и будем усердно работать над улучшением наших с Дмитрием отношений.”

Это было подходящее предложение. Браган не просил Романа ни о чём лишнем. Он даже не просил Романа отворачиваться от повстанцев. Браган лишь сказал, что помощь императору Вальгаллы в подавлении восстания принесёт Дмитрию выгоду.

Это было заманчивое предложение. С приближением войны против Хроноса Дмитрий не могли отклонить предложения Вальгаллы, если были здравомыслящими людьми.

Конечно события прошлого не могли не вызывать гнева. И хотя в том, что Роман Дмитрий приказал бы отрубить Брагану голову не было бы ничего неожиданного, граф был уверен в успехе своей миссии, когда уезжал в Дмитрий.

Если Роман был разумным человеком, то должен будет выбрать компромисс. Если отношения Вальгаллы и Дмитрия полностью испортятся, наблюдающие за всем этим Хронос окажутся в выигрыше.

Отношения между тремя странами. Граф Браган пользовался лазейками в этих отношениях.

Но.

            “Это всё?”

Это была странная реакция. Столкнувшись с непоколебимым ответом Романа Дмитрия, Браган попытался было всё объяснить, но Роман не дал ему и слова сказать.

            “Если вы закончили, тогда я не думаю, что должен оставлять вас в живых и дальше.”

            “?!”

Браган распахнул глаза. Он попытался было вскочить с дивана, но на его плечо легло что-то тяжёлое.

Пум.

Кевин силой заставил Брагана сесть на место.

Когда Браган запоздало повернул голову, то увидел испачканное кровью лицо Кевина и лежавшие за ним трупы сопровождавших Брагана рыцарей.

И в этот момент граф понял, что Роман Дмитрий с самого начала не собирался идти на компромисс.

 

Кабинет маркиза Белфира. К нему пришёл его подчинённый и отчитался о случившемся.

            “Герцог Вьето продолжает набирать повстанцев. На его зов откликнулись 18 дворян Вальгаллы. Количество повстанцев насчитывает около двухсот тысяч человек. Единственный ранкер из первой десятки, который следует за ними – Вальдерис. Остальные же ранкеры, которые примкнули к восстанию, занимают позиции ниже десятой, так что о них можно не волноваться.”

            “Значит, он продолжает действовать.”

Набор повстанцев. Гражданская война становилась всё более возможным развитием событий.

Двести тысяч повстанцев. Это было огромное число. То, что такое количество людей смогли мобилизовать всего восемнадцать дворян, конечно, впечатляло, но на то Вальгалла и была империей. Для Вальгаллы это число было лишь каплей в море.

Герцог Вьето смог переманить на свою сторону минимум двести тысяч человек, потому что когда-то он был важным для империи человеком. Но войска императора Вальгаллы превосходили это число в десять раз.

Кроме того, императору служили все другие девять ранкеров, входящих в топ-10.

И хотя общественность была на стороне Вьето, верхушка власти империи была уверена в своей победе.

Как бы сильно народ не кричал о том, что Вальгалла утратила свою романтику, поднимая своё оружие, они не смогут победить имперскую армию, превосходящую их числом и навыками.

Маркиз Белфир спросил у своего подчинённого.

            “Что насчёт Хернада?”

            “Мы собрали там наши войска и готовы к возможному нападению повстанцев.”

            “Пока что продолжайте наблюдать за ситуацией. Герцог Вьето, как и гласит его прозвище «Мегалит», действует осторожно и резко. Столкнувшись с проблемой, он не станет колебаться при принятии решения. В настоящий момент, они ни за что не смогут победить имперскую армию своими силами. Вьето, вероятно, предпримет попытку сохранить общественное мнение, поэтому как следует защитив Хернад, мы сможем предотвратить любые неприятные события.”

            “Есть.”

Хернад. Это была тыловая территория империи Вальгалла. Хернад был воротами, которые герцог Вьето должен будет пройти, чтобы попасть в столицу, но там его будет поджидать имперская армия.

Число людей герцога Вьето было мелким. Именно поэтому в ситуации, где разница в численности и мощи двух армий была огромна, Вьето пришлось поднять народ на восстание.

            “Тц, глупый-глупый Вьето. Если бы ты продолжал мириться с реальностью, то смог бы провести свою старость в спокойствии. Зачем же ты так поступил?”

Маркиз Мелфир цокнул языком.

Шансы на успешное завершение восстания были невысоки. Даже если в восстании появится переменная, имперской семье хватит сил подавить её.

Мелфир отозвал своего подчинённого прочь.

Но только маркиз попытался было забыть о проблеме восстания, переключившись на другие дела, как его подчинённый вернулся обратно.

Тук.

            “Можно войти?”

            “Войдите.”

Тот же самый подчинённый вошёл в кабинет маркиза. Правда в этот раз, он принёс в руках небольшую коробку.

            “Она пришла по магической почте. Проверка подтвердила, что в магически запечатанной коробке нет опасных элементов. На прикреплённой к ней записке с печатью графа Брагана было написано сразу же доставить её маркизу Белфиру.”

            “Граф Браган?”

Этим утром граф Браган доложил маркизу, что встретится с Романом Дмитрием. Поэтому считая, что граф, должно быть, прислал хорошие новости, Белфир радостно открыл коробку.

Но стоило ему только сделать это…

Бум.

Кать.

Из коробки что-то выпало и упав на пол, немного прокатилось по нему.

Когда маркиз Белфир увидел, что именно это было, его лицо стало таким, как у демона.

            “Роман Дмитрий, ты ублюдок! Немедленно приготовьте карету! Мы соберём дворян и устроим встречу с императором!”

Тем, что выпало из коробки была отрубленная голова графа Брагана.