Реинкарнация темного магистра Глава 352: Страна, утратившая свою романтику (10)

Убрав магический коммуникатор, граф Гомез сразу же направился к выходу из храма. Он всё ещё не мог оправиться от шока, который у него вызвало поражение Цезаря. Когда Гомез увидел летевшую по воздуху голову Цезаря, ему показалось, что мир на мгновение замер и ему стало трудно дышать.

            ‘Арес смог победить Цезаря.’

Это было шокирующе, но это заставило Гомеза признать навыки Ареса.

За последние десять лет никто не смог скинуть Цезаря с вершины рейтинга Вальгаллы. Он был самым сильным воином, здесь на земле воинов, и никто не смел оспаривать этот факт.

Арес же был ещё слишком юн. И хотя его звали гениальным мечником, уже одно то, что он занимал третье место в рейтинге Вальгаллы в таком возрасте выходило за рамки здравого смысла.

Первый меч Вальгаллы сломали.

Уходя из храма, Гомез окинул взглядом толпу зрителей. По их глазам, в которых отображались целые вихри эмоций, было понятно, что они не знали, что им делать с последними словами Ареса.

            ‘Если всё так и оставить, то ситуация станет очень опасной. Теперь, после поражения Альвареса и Цезаря, а также пробития стены на северной границе, люди начнут ещё более открыто выражать своё недовольство Его Величеством императором. Атака повстанцев, которую мы тогда посчитали несерьёзной угрозой, может стать для нас фатальной. Но нам нельзя терять самообладание. Война ещё даже не началась.’

Всё, что происходило до сих пор было лишь малой частью того, что ещё грядёт и верхушка Вальгаллы не показала всей своей силы.

Пока Гомез шёл по улицам столицы Вальгаллы, его голова была забита всем, что успело случится за это время.

            ‘Начну с Северной границы.’

Бип.

Гомез связался по магическому коммуникатору с тем солдатом имперской армии, который ранее доложил ему о ситуации на Северной границе.

            “Атакующая магия Дмитрия слишком сильная. Несмотря на все усилия магов Горы, вражеские маги смогли прорваться за стену, использовав рассеивающее заклинание на её магической защите. Командир, остановить Романа Дмитрия уже невозможно. То, что Роман Дмитрий показал во время войны с Хроносом оказалось правдой.”

У Гомеза заболела голова.

Попадание Романа Дмитрия за Северную стену и в находившуюся за ней крепость не сулило имперской армии ничего хорошего.

Крепость Северной границы скоро будет захвачена врагом.

Уверенность графа Гомеза в том, что Северная граница сможет выстоять под вражеским натиском десять дней происходила не из его веры в силу посланной защищать её части имперской армии, но из того, что на Северную стену была установлена самая совершенная магическая защита.

Трёхсоттысячное войско Хроноса оказалось вырезано после встречи с Романом Дмитрием на равнине.

Остановить Романа Дмитрия, чего не получилось даже у мага 8-ми кругов, Шефира, силами только имперской армии на Северной границе будет невозможно.

Рано или поздно, враг всё равно сможет прорваться за пограничную стену и в крепость за ней.

Рыцари Его Величества императора не могли покинуть столицу, что уж там говорить про попадание в Хенрад. Смелость и решимость Романа Дмитрия нарушили все планы империи.

Граф Гомез находился в смятении.

Так как позволять всему продолжаться в том же духе нельзя, Гомез должен получить преимущество, даже если для этого ему придётся отдать крепость за Северной стеной врагу.

            “Продолжайте биться. Убейте врага любой ценой. Ничего страшного, если вы не сможете убить Романа Дмитрия. Однако вы должны показать врагу, чем для него может обернуться вторжение в Вальгаллу. Никому нельзя бежать с поля боя. Если хоть кто-то вернётся в столицу целым и невредимым, он будет считаться трусом и в качестве наказания его и всю его семью казнят.”

            “Есть.”

Раздался дрожащий голос из магического коммуникатора.

Приказы Гомеза были жестокими, но так было лучше для империи.

Империя и королевство. В чём между ними разница? Ответ – количество населения.

Стотысячное войско империи и стотысячное войско королевства – две разные вещи. В то время как Дмитрий и Гектор с трудом смогли набрать стотысячное войско, империи Вальгаллы ничего не будет от потери такого количества солдат.

Именно поэтому Гомез приказал своим людям сражаться до самого конца.

Так как враг проник за Северную границу логичнее будет слегка ослабить его, а не спасать пострадавших имперских солдат.

Гомез ускорил шаг.

Он не знал сколько ещё времени имперская армия сможет защищать Северную границу, но он должен будет подготовить ответ к тому времени, когда враг захватит крепость на Северной границе.

Подавить восстание или помешать Роману Дмитрию? Здесь не было верного или неверного ответа.

 

Оставшиеся стоять у входа в храм зеваки, которые смотрели происходившую внутри дуэль, после ухода графа Гомеза озадаченно переглянулись между собой.

«Когда Вальгалла успела стать такой?»

Речь Ареса расстроила этих людей.

Вальгалла, которой они так гордились, никогда не падала так низко, чтобы получать подобную критику в свой адрес.

Один из зрителей вскинул голову. Печаль на его лице сменилась злостью.

            “Чёрт, где мы свернули не туда? Вальгалла не должна быть такой. Мы гордились тем, что наша страна была страной воинов и именно в Вальгалле была придумана система рейтинга воинов. Но Цезарь, представитель Вальгаллы, был символом застоя. Ха-ха. Как такое вообще возможно?”

Слова мужчины не были обращены к кому-то конкретному. Они были лишь криком его души. Но когда другие мужчины услышали его, то тоже заговорили.

            “Ребята, вы знаете, что значит победа Ареса над Цезарем? Это значит, что так как Цезарь не мог победить Кастро из Хроноса, хотя и был вторым лучшим мечником на континенте, теперь мы должны возложить наши надежды на Ареса, нового лучшего мечника Вальгаллы. Арес, вот кем должна гордиться Вальгалла. И хотя он не был особенно верен Его Величеству императору, это не помешало ему суметь взобраться на вершину рейтинга Вальгаллы. Вот почему он смог уйти из Вальгаллы. И как только он это сделал, то смог победить Цезаря, доказав всем правильность своего выбора.”

Победа Ареса была не просто победой в ранговой дуэли. Своей победой Арес показал людям правду Вальгаллы, что естественно не смогло не потрясти народ империи.

Волнение распространилось среди всех зевак, словно лесной пожар.

То, что сначала было шоком и отрицанием действительности превратилось в гнев по отношению к правящей верхушке Вальгаллы и её императору в том числе.

            “Роман Дмитрий принял приглашение на фестиваль Вальгаллы, даже зная, что на нём его попытаются убить. Он вышел на сцену с гордо поднятой головой и победил Барбоссу в честном бою. Кто, если не он, заслуживает звания воина Вальгаллы? Проблема в том, что в Вальгалле сильными считаются те, кто даже меч в руках держать не умеют. Такой ли должна быть Вальгалла? Могущество Вальгаллы не должно определяться политическим статусом её дворян!”

Громко высказал своё мнение мужчина.

            “Некомпетентный 14-ый сын императора не должен был взойти на престол благодаря защите власть имущих. Как только это случилось Вальгалла встала на неправильный путь. Мы должны вернуться на верный путь. Неспособный и дальше терпеть реальность того чем стала Вальгалла, герцог Вьето решил действовать. И мы должны помочь ему.”

Эти слова были правдой, которую все здесь знали, но до сих пор не решались озвучивать.

Императоры Вальгаллы все были отличными мечниками. Из поколения в поколение императором Вальгаллы становились те, кто мог доказать свою силу, вне зависимости от своего происхождения.

И то, что это больше было не так сильно ранило простых жителей Вальгаллы.

Император Хроноса – отличный мечник с аурой. Но тот факт, что на императорском престоле Вальгаллы, страны воинов, сидел жалкий человек, которого мог победить сильный порыв ветра, был позором .

Всё пошло не так с тех пор, как на престол взошёл нынешний император Вальгаллы.

            “Точно!”

            “Давайте объединим силы!”

            “Давайте рискнём своими жизнями ради спасения Вальгаллы!”

Люди открыли глаза. Они были злы. И эту злобу внутри них разбудила речь Ареса.

 

Дело приняло серьёзный оборот.

Маркиз Белфир и граф Гомез встретились вновь, чтобы снова обсудить будущие планы.

            “Что нам теперь делать?”

Прорыв Северной границы и захват крепости за ней были лишь вопросом времени.

Кроме того, Цезарь также был побеждён.

Маркиз Белфир ответил Гомезу.

            “Роман Дмитрий несомненно сильный человек. С тех пор, как он смог уйти из Вальгаллы живым, я ожидал, что рано или поздно он попытается напасть на нас. Граф Гомез, отныне эта битва становится битвой не на жизнь, а насмерть. В ситуации, где и мы, и противник отказываемся отступать, проиграет тот, кто сделает это первым.”

            “Хотите сказать, что мы должны отдать северную крепость врагу?”

            “Не совсем. Отдав ему эту крепость, мы сможем создать ситуацию, когда он больше не сможет нас атаковать.”

Сутью всей этой борьбы была гражданская война. Пока они не смогут победить повстанческую армию в Хенраде, пламя её сопротивления не угаснет.

            “Стратегия Романа Дмитрия такая же. Их одновременные вызов на дуэль двух лучших топ-ранкеров Вальгаллы и нападение на Северную границу были отвлекающим манёвром, чтобы не дать нам сосредоточиться на повстанцах. Но это предел Дмитрия. Судя по текущей ситуации в Вальгалле, может показаться, что они могут в любой момент победить, но на самом деле всё совсем не так.”

Белфир был сильным человеком, символизирующим новую эру. По крайней мере, он умел брать ситуацию под контроль головой, а не силой.

            “Объединённая армия Дмитрия и Гектора составляет всего сто тысяч человек. Думаете они пересекли бы Северную границу с таким количеством войск, если бы действительно хотели уничтожить Вальгаллу? Разумеется, нет! Бой на Северной границе – не более чем демонстрация силы нашего врага. В действительности они не собираются продвигаться дальше на север, а пытаются привлечь наше внимание своими радикальными действиями. Потенциал Романа Дмитрия был признан. Но это не значит, что мы должны забывать о важной проблеме – повстанцах Хенрада, из-за ненужного излишнего беспокойства о Северной границе.”

            “Но тогда, что нам делать, если они всё же продвинутся дальше севера?”

            “Тогда мы воспользуемся ситуацией на континенте. Отправьте на север часть войск, на всякий случай, но прямо сейчас мы должны уничтожить повстанцев Хенрада. О Романе Дмитрии пока можно не волноваться. Я только что связался с Хроносом и попросил у них помощи. Мне сказали, что Хронос не собираются объявлять войну из-за действующего перемирия, но они сказали, что могут отправить войска на границу с Кайро под видом военных учений.”

Ха-ха.

Хронос и Дмитрий. Они не доверяли друг другу. Хотя Хронос и отправляли своих солдат под видом военных учений, этого было достаточно для создания существенной угрозы Дмитрию.

Смогут ли Дмитрий продолжать двигаться вперёд даже в таких условиях? Конечно нет. Они не смогут пройти дальше Северной границы Вальгаллы.

Маркиз Белфир искал лучшие решения для Вальгаллы, оказавшейся в сложной ситуации.

Тем, кто всегда занимал пустующее во время отсутствия капризного императора место был маркиз Белфир.

            “Это отличный план.”

Граф Гомез был поражён.

Хотя когда-то они с Белфиром были политическими врагами, Гомез не мог не уважать маркиза перед собой.

Если бы их беседа на этом и закончилась, то они смогли бы разойтись на счастливой ноте, но…

Скрип.

Дверь комнаты открылась и в неё вошёл взволнованный человек.

С мрачным лицом, он протянул двум дворянам магический коммуникатор.

            “Звонят с Северной границы. Думаю, вы должны ответить.”

 

Эта новость стала неожиданностью, которая испортила хорошую атмосферу.

Когда маркиз Белфир взял предложенный подчинённым магический коммуникатор, то из устройства тут же раздался знакомый ему голос.

            “П-простите. Роман Дмитрий – монстр…А-а-а!”

Вместе с этим предсмертным криком позвонившего раздался хруст шеи, видимо, его собственной.

После этого из коммуникатора раздался другой голос.

            “Маркиз Белфир, я очень разочарован. Я послал вам голову графа Брагана в качестве подарка, а вы так меня встречаете.”

            “Вы действительно собираетесь довести всё до конца?”

От злости у Белфира даже задёргался глаз.

Тем, кто умер только что был маркиз Киллиан.

Граф Гомез приказал Киллиану и его людям защищать Северную границу до победного, но и представить не мог, что Роман Дмитрий захватит тамошнюю крепость так скоро.

Всё произошло намного быстрее, чем Гомез и Белфир рассчитывали. Однако они старались не показывать этого в своих голосах.

            “Да не особо. Хотя если император Вальгаллы прямо сейчас придёт и извиниться передо мной, встав на колени, то я прикажу своим войскам отступать.”

Это было чистой воды издевательство. Купившись на очевидную провокацию, маркиз Белфир вылил на своего собеседника всю свою злость.

            “Следите за словами! Посмотрим как вы заговорите после того, как столкнётесь с войсками Хроноса, которые собираются на границе с Кайро. Что это значит? Это значит, что как только вы отправитесь войной на нас, то заплатите за это высокую цену. Что бы вы сейчас не задумали, я отправлю наши войска для подавления повстанцев в Хенраде. Я запомню это унижение и как только с восстанием будет покончено я сотру Дмитрий с лица континента.”

На лбу Белфира вздулась вена. Дмитрий и Вальгалла уже пересекли точку невозврата в своих отношениях.

            “Роман Дмитрий, вы совершили ошибку. Вальгалла хотели прийти к компромиссу с Дмитрием, так как мы хотели избежать ненужных жертв. Но так как всё дошло до такого, мы не можем отступить. Я заставлю вас заплатить за содеянное и довольно скоро. Интересно, сможете ли вы справиться с Вальгаллой и Хроносом, которые нападут на вас одновременно?”

Это была угроза. Ей Белфир ускорил эту бескомпромиссную борьбу. Чтобы не дать противнику напасть первым и заставить его отступить, маркиз Белфир первым побежал вперёд, сломя голову.

Но.

            “Я вас услышал. И теперь пришёл мой черёд высказаться.”

Роман Дмитрий говорил спокойным голосом. Его не волновали ни империя Хронос, ни угроза маркиза Белфира.

            “Я не отступлю пока война не будет закончена. Моя цель – получение извинений от императора Вальгаллы за то, что случилось со мной в тот день. Наивно думать, что всё закончится до того. И в итоге…”

Роман Дмитрий издал смешок.

            “Мы с вами всё равно встретимся.”