Истинный Наследник: Успокойся, Школьный Принц! Глава 415

Глава 415. И, кстати, вы расстаётесь! (3)

— Когда ты уезжаешь за границу? — Шэн Ицзэ повернулся к Сун Цинчэнь и спросил.

Сун Цинчэнь знала, что он всё уладил для неё. Карта, которую он дал ей, была высшей VIP-картой, которая была признана во всём мире. Он заставил людей организовать всё для неё вплоть до мельчайших деталей.

Он действительно пытался загладить свою вину перед ней, но он никогда не давал ей никакой надежды на сближение.

Чем больше он делал для неё, тем труднее ей было сдаться, и тем больнее ей становилось.

Сун Цинчэнь опустила голову. Теперь Ли Фаньсин стала её врагом, и единственным выходом было покинуть страну.

— В эти выходные, наверное... — пробормотала она. Шэн Ицзэ кивнул и сказал. — Я попрошу кого-нибудь проводить тебя.

Сун Цинчэнь горько улыбнулась, когда её захлестнула волна эмоций. Ощущение было не из приятных.

Она поднялась на ноги и нашла предлог, чтобы уйти. Снаружи её ждала небольшая армия телохранителей.

Она умоляла Мистера Суна об этих людях, опасаясь, что Ли Фаньсин снова придёт за ней и повторит то, что она сделала с Ань Сяся.

Внутри палаты.

Шэн Ицзэ слегка сжал руку Сяся:

— Ревнуешь?

Ань Сяся фыркнула:

— С чего бы... я гораздо великодушнее, чем ты думаешь!

— Тогда почему ты дуешься, Мисс великодушие? — Шэн Ицзэ усмехнулся. — Ну вот, пусть она тебя не беспокоит. В такие моменты, как этот, ты действительно должна притворяться тупой и думать о чём-то другом.

Ань Сяся была недовольна, она обиженно стряхнула руку Шэн Ицзэ, уютно устроилась под одеялом и заснула.

Её голова всё ещё кружилась от пощёчины Шэн Цинъи.

Шэн Ицзэ вздохнул, глядя на маленький “комок” под одеялом. Хоть он всё это время и называл ее “дурочкой”, он лучше, чем кто-либо другой, знал, что девушка вовсе не глупая.

Она никогда не спрашивала, что стало с Жун Чэ и Цзянь Синь’эр, и он не хотел, чтобы она знала об этих тёмных уголках мира.

«Больше всего на свете я хочу, чтобы ты оставалась такой же невинной. Таким образом, ты всегда будешь свободна от лишних проблем».

****

Неделя пролетела незаметно. Состояние Ань Сяся значительно улучшилось, и Шэн Ицзэ почти выздоровел.

В этот уик-энд Шэн Ицзэ получил телефонный звонок от Мистера Суна, который пригласил его поужинать в доме семьи Сун, чтобы попрощаться с Сун Цинчэнь.

Мистер Сун попросил его взять с собой Сяся и был потрясён, когда ему сказали о ране девушки. Затем он неоднократно убеждал Шэн Ицзэ заботиться о ней и позволить ей хорошо отдохнуть. Он даже попросил кого-то прислать пару бутылок хорошего сока в больницу.

Шэн Ицзэ организовал группу телохранителей как внутри, так и снаружи больницы, чтобы обеспечить безопасность Сяся. Только после этого он отправился в дом семьи Сун.

Все трое весело болтали за обеденным столом. Мистер Сун, по-видимому, очень любил Шэн Ицзэ и даже попросил слугу принести немного вина, которое он хранил в течение многих лет.

Сун Цинчэнь улыбнулась:

— Я схожу за ним. Папа, брат А Цзэ, вам двоим приятно поболтать.

— Благодарю, — Мистер Сун мягко улыбнулся.

Вскоре Сун Цинчэнь вернулась с вином. Бутылка была открыта, и комната наполнилась её насыщенным ароматом.

Шэн Ицзэ выпил пару бокалов с Мистером Суном, и судя по всему, этого хватило, чтобы последний слегка опьянел. Он вместе со слугой повёл Мистера Суна в его комнату.

Уложив Мистера Суна в постель, слуга отправился за похмельным супом. Шэн Ицзэ поднялся на ноги и понял, что тоже не трезв.

Это двадцатилетнее вино действительно было очень крепким.

Его охватило головокружение, и он опёрся рукой о стену, чтобы не упасть.

Это случайное прикосновение привело в действие какой-то механизм в стене!

Раздался скользящий звук, затем пейзажная картина, стоявшая перед кроватью Мистера Суна, развернулась, открывая картину маслом!

Это был портрет молодой женщины с тонкими чертами лица и милой улыбкой. Она была потрясающе красива!

Выражение лица Шэн Ицзэ мгновенно изменилось.

Он бы не придал этому большого значения, если бы это была просто какая-то случайная красотка. Но эта женщина на картине выглядела почти один в один как Ань Сяся!