Верховный Маг Том 3

Глава 1 - Туда и обратно

Последние свободные дни Лит проводил за изучением алхимии и кузнечного дела.

Обе ремесленные дисциплины было очень трудно превратить в истинную магию.

Алхимия была его слабым предметом.

Он едва смог понять основы, оставив большую часть работы на Солус, в то время как он изучал свою одежду, амулеты и магические кольца хранения, надеясь понять, как воспроизвести и усилить их псевдоядра с помощью истинного кузнечного дела.

Перед отъездом Лит успел нанести светский визит Защитнику, Жнецу и Спасателю. Он хотел быть в курсе дел в лесу Траун, но что более важно, он искал алхимические ингредиенты.

Весной животные меняли шерсть, а олени сбрасывали рога. То, что для него было сокровищем, для них было мусором, поэтому у них не было причин отказывать ему в просьбе.

Просто расчесывая их в течение нескольких минут, он получил достаточно, чтобы набить несколько подушек.

После его возвращения в академию жизнь вновь вернулась в привычное русло, лишь с парой изменений. Лит учился у Флории искусству владения мечом, а взамен Флория получала уроки безмолвной магии.

Корректировать их расписание оказалось немного трудно, но благодаря Солуспедии Литу не нужно было много учиться. В худшем случае он не спал и использовал Бодрость, чтобы продержаться всю ночь и оставить вторую половину дня свободной.

В паре с тем, что Флория посещала курсы только по одной специализации, это позволило ему часто практиковаться.

Шли месяцы, и вот наступил конец первого триместра.

Многие студенты боялись экзаменов и начали составлять список всех возможных испытаний, которые могли потребоваться для их сдачи.

Лита это совершенно не волновало. Если это будет письменный экзамен, с Солуспедией он станет прогулкой в парке. Если тест будет носить практический характер, он был вполне уверен, что сможет сдать его так, чтобы оказаться в десятке лучших, но избежать верхних мест.

***

В день финальных экзаменов все они собрались в классе обязательных курсов, единственном, который мог вместить всех студентов четвёртого курса, ожидая прибытия профессора Траска.

Однако в комнату вошёл директор Линьос.

— Доброе утро, мои драгоценные ученики. На этот раз я принёс вам только хорошие новости. Экзамена не будет, потому что он уже был.

Большинство присутствующих впали в панику, думая, что фиктивный экзамен на самом деле был настоящим. Все, кто пришёл к такому выводу, мысленно проклинали директора за то, что он несправедливо сокрушил их оценки всего за месяц подготовки.

— Это одно из изменений, которые я внёс в систему академии Белого Грифона, о которых никто не знал. Вас судили ежедневно в течение трёх месяцев, основываясь на вашей подготовке и усилиях. Я хочу, чтобы вы знали, что особое значение придается не столько успеху или неудаче, сколько вашему прогрессу. К тому, как вы узнали о своих слабых местах и работали над их исправлением. После такой длительной и тщательной оценки любые дальнейшие тесты были бы бессмысленны, особенно письменные экзамены. Они будут служить только для того, чтобы увидеть, кто лучше обманывает, как это часто случалось в предыдущие годы. Единственный способ получить хорошие оценки с моей системой — это настойчиво и упорно трудиться, а не бездельничать целый семестр и надеяться, что повезёт на экзамене.

Его тон стал резким во время последней фразы, глядя прямо на некоторых студентов, которые съежились за своими столами.

— Кроме того, не будет никакого рейтинга, это ещё один токсичный пережиток прошлого, который успел испортить отношения и превратить друзей во врагов. Сейчас я дам вам табель успеваемости, но только для ваших глаз.

Перед каждым учеником лежал чистый лист бумаги.

— Чтобы прочитать его содержание, просто отпечатайте его своей маной. Тем, кто сдал все свои предметы, мои поздравления. Тем, кто не сдал один или несколько предметов, скажу, что вы должны будете пересдать их полностью во втором триместре. Если у вас есть проблемы с расписанием, я предлагаю вам отказаться от специализации, если у вас их более одной. Лучше добиться меньшего, чем потерпеть полную неудачу.

Испуганное бормотание наполнило воздух.

— Те, кто считает такое суждение несправедливым, не стесняйтесь обращаться с этим вопросом к профессорам или ко мне, если хотите. Мы дадим вам импровизированные тесты. В случае успеха голоса будут изменены соответствующим образом. В случае неудачи наказания не будет. Потратьте остаток дня, чтобы правильно спланировать своё будущее. У вас есть время только до конца сегодняшнего дня, чтобы пересдать.

Линьос ещё не добрался до двери, как каждый взял свой табель успеваемости, наполняя его маной.

Табель Лита был следующим:

 

Теория применения боевой магии — A

Принципы продвинутой магии — A

Кузнечное дело — A

Целительство — S−

 

Школьные баллы, полученные от ежедневной оценки — 3 365

«Чёрт возьми! Что я сделал не так, чтобы получить эту S?»

[Ты имеешь в виду, помимо того, что поделился своим заклинанием, ежедневно предлагал блестящие идеи, удалил яд клакера из своего тела и воспользовался им в качестве оружия перед всем персоналом?] — усмехнулась Солус.

[Чёрт возьми, Линьос продолжает портить мои планы. Я не могу испортить свой средний балл во время экзамена, если нет самого экзамена. Этот человек — дьявол].

[Что сделано, то сделано, — мысленно пожала плечами Солус. — Посмотрим, что у остальных].

Одного взгляда на лица учеников было достаточно, чтобы составить представление об их оценках. Те, кто громко плакал или ругался, явно не сдали один или несколько предметов.

Литу не пришлось далеко уходить, его четверо «друзей» взяли привычку сидеть рядом с ним, как только они вернулись с четырехдневного перерыва.

— Что с твоим лицом? — обеспокоенно спросил Юриал. — Что-то пошло не так?

— Давай выбираться отсюда, — шёпотом ответил Лит.

— Чтобы не обмануть ожиданий Линьоса, лучше поговорить где-нибудь наедине, — указал он большим пальцем на студентов с разбитым сердцем.

Все кивнули, потом встали и незаметно вышли из кабинета. Комната Юриала была ближе, поэтому они направились туда.

Закрыв за собой дверь, Лит активировал своё заклинание Тишина. Он был почти уверен, что все комнаты звуконепроницаемы, учитывая стиль распутства, для которого они были построены. Но он был не из тех, кто рискует.

— Ну? Как все прошло? — поторопила его Флория. — У меня: теория применения боевой магии — В+; принципы продвинутой магии — В; рыцарь-маг — А+. Школьные баллы, полученные от ежедневной оценки — 2 254.

Все разразились короткими аплодисментами.

— Спасибо, но держу пари, что у меня меньше баллов, чем у вас, так как у меня была только одна специализацию.

— Примерно то же самое, Квилла стояла прямо, как стрела. — Теория применения боевой магии — B−; принципы продвинутой магии — B+; исцеление — А+. Школьные баллы, полученные от ежедневной оценки — 2 382. К сожалению, я всё ещё слаба в боевой части магии.

Ещё один короткий раунд аплодисментов, с боковым свистом.

— Кажется, я больше не претендую на первое место в качестве целителя, — вздохнул Юриал, говоря примирительным тоном. — У меня: теория применения боевой магии — B; принципы продвинутой магии — B; страж — A; исцеление — A. Школьные баллы, полученные от ежедневной оценки — 2 530. По крайней мере, я могу утешить себя дополнительными баллами.

Он казался очень удрученным. Получив специализацию, наследник архимага заработал на два плюса меньше, чем простолюдин.

— Не кори себя, парень, — сказал Лит похлопывая Юриала по спине.

— Квилла и Флория выступили великолепно, но вы ничем не хуже. Умение набрать две A в обеих выбранных вами специализациях нелегко.

Юриал смиренно принял комплимент, девушки тоже.

«Теперь моя единственная надежда, что я не просто выстрелил себе в ногу, оскорбляя Фрию по незнанию», — подумал Лит, пытаясь играть по обе стороны забора.

К счастью, она не выглядела расстроенной.

— Да, вы молодцы. У меня: теория применения боевой магии — B; принципы продвинутой магии — B; рыцарь-маг — B+; исцеление — A. Школьные баллы, полученные от ежедневной оценки — 2 420.

— Это отличный результат для того, кто первым в своей семье стал магом, не имея ни наследства, ни образования, кроме второсортного наставника, — сказал Лит, чтобы поднять ей настроение, и подмигнул Квилле, но вместо того, чтобы подмигнуть в ответ, Квилла покраснела и отвела взгляд, оставив Лита в оцепенении.

Это означало: «Я знаю, что у нас с тобой начало было хуже, чем у нее, но, пожалуйста, следуй моему примеру».

— Но ты ещё не ответил на мой вопрос, — с любопытством спросил Юриал.

Лит вздохнул, раздумывая, сказать ли им правду или нет.

«В конце концов, я их учитель боевой магии и лучший ученик в области предварительной магии. Я сомневаюсь, что они будут удивлены».

И они не были. Не было никакой неловкой паузы, прежде чем они начали хлопать и поздравлять его. Юриал даже достал лавровый венок из своего мерного амулета.

— Сим я короную тебя царем горы, — сказал Юриал.

— Этого следовало ожидать, — сказала Фрия. — Без тебя я вряд ли получила бы B по боевой магии.

— Я бы точно потерпела неудачу. Я никогда в жизни не сражалась, никогда не занималась магией, кроме исцеления, — говоря это, Квилла вовсе не была удручена. Напротив, она гордилась своим достижением.

— Я бы, конечно, достигла твердой C, может быть, C+, но не большего, — пожала плечами Флория. — За эти два месяца я многому научилась. Кто же знал, что первая магия так полезна?

— У меня так же, как у Квиллы, но по другим причинам, — сказал Юриал. — Я так хотел угодить отцу, что сосредоточился только на магии третьего уровня. Я всегда считал первую магию инструментом для слуг. Я ничего об этом не знал.

— Если то, что вы все сказали, правда, то вам следует пойти и доложить об этом Траску, — сказал Лит, возвращая венок его владельцу.

Увидев их смущенные лица при этих словах, он начал объяснять.

— Вы слышали, Линьос пытается изменить систему. Новые вещи обязательно будут иметь недостатки, и им нужна правильная обратная связь, чтобы исправлять ошибки. Если вы поделитесь с ним своими сомнениями и поборетесь с предметом, вы поможете системе, а в результате и всем другим студентам. Он не будет сердиться на вас за то, что вы честны, скорее всего, вы получите дополнительные баллы.

— Откуда нам знать, что это не уловка, чтобы ты получил ещё больше заслуг за наш счёт? — сомнение превратило глаза Квиллы в щёлочки. Она думала, что Лит выставляет её в плохом свете ради собственной выгоды, но она научилась заботиться о себе сама.

— Легко, не упоминай моего имени, — пожал он плечами. — Кто-нибудь из вас может взять на себя ответственность за уроки, мне всё равно. Я говорю это не ради баллов, а потому что вы мне небезразличны и академия тоже. Без Линьоса моя жизнь здесь была бы намного сложнее, и я думаю, что то же самое касается большинства из вас. Я действительно думаю, что это пойдёт вам на пользу.

Лит покинул комнату, предоставив им самим принять решение.

После обсуждения этого вопроса в течение некоторого времени его слова действительно имели большой смысл.

— Я действительно не могу понять Лита, — признался Юриал. — Иногда он ведёт себя нормально, но когда дело доходит до магии и ответственности, мне кажется, что я разговариваю с отцом, а не с другом.

— Согласна, — сказала Фрия. — В какой-то момент я начала сомневаться, что ему всего двенадцать, поэтому я проверила его биографию. Ему на самом деле двенадцать, и он должен быть самым младшим ребёнком в семье. Тогда почему у меня такое впечатление, что он…

Она изо всех сил пыталась подобрать правильное слово.

— Нянчится с нами?

Позже они решили последовать совету Лита и доложить обо всем Траску.

Он задал им несколько вопросов о том, что они нашли особенно трудным и сложным, и как они преодолели свои соответствующие пределы.

— Похоже, одного профессора действительно недостаточно. Боевая магия имеет самый высокий процент неудач среди всех курсов. Мы должны исправить это как можно скорее. Спасибо за вашу искренность, ребята, — сказал он, щелкая пальцами. — Я только что повысил вам всем оценку моего предмета. Я очень горжусь вашим ростом.

Тем временем Лит был в своей комнате, дремля, чтобы наверстать упущенное.

Внезапный стук разбудил его, вызвав множество ругательств. Ему снился один из редких хороших снов.

Заметив, что он нахмурился, секретарь академии извинился за причиненные неудобства и передал ему новые книги.

Первая из них называлась так: «Убирайся с глаз моих. Всестороннее руководство — всё, что вам нужно знать о пространственной магии».

Автором был Хавос Радд.

 

Глава 2 - Пространственная магия I

На следующее утро Лит и Флория пошли на небольшую прогулку, прежде чем собрать остальных членов команды на завтрак.

Происходя из старого рода рыцарей-магов, Флория имела больше опыта в обращении с мечами, и так как ей приходилось посещать только один специализированный курс, она была его главным учителем среди двух девушек.

Это позволяло им проводить вместе довольно много времени, так как у обоих были свободные дни, чтобы попрактиковаться в фехтовании. На самом деле Флории иногда нужно было зубрить по ночам, чтобы наверстать упущенное, но она с удовольствием это делала.

Она бы не отказалась от уроков первой магии. Кроме того, как только ей удалось узнать его получше, она действительно наслаждалась его обществом. То же самое касалось и Лита, она была его любимицей.

Флория была зрелой и уравновешенной, она так часто высказывала свои мысли, что иногда казалась грубой. У неё также были различные интересы и увлечения, что позволяло ей говорить почти на все темы, а не только о магии.

Лит наслаждался их беседами, узнавая о новом мировоззрении и неписаных правилах общества. Прожив большую часть своей новой жизни в маленькой деревушке, Лит мог узнать из одного анекдота больше, чем из целой книги.

В тот день Флория распустила свои длинные чёрные волосы, заставляя их плясать перед его лицом каждый раз, когда она внезапно поворачивала голову.

— Почему ты отращиваешь волосы? — спросил Лит. — Я думал, что короткая стрижка более удобна для бойца.

— Да, ты прав, но во время последних каникул мама начала ворчать, что я недостаточно женственна. Она сказала, что люди примут меня за мальчика, если я буду стричь волосы, — проворчала Флория.

Лит мог только молчать, внутренне соглашаясь с её матерью. Флория была очень высокой, даже выше, чем большинство профессоров, и у неё ещё было достаточно времени, чтобы расти дальше. У неё также были широкие плечи и достаточно силы.

— Что ты об этом думаешь? — резко спросила она.

— Надеюсь, она не сказала это настолько жестоко. Но я должен сказать, что так ты красивее, — Лит уклонился от ответа, сделав комплимент.

— Конечно нет, моя мать благородного происхождения, она никогда не была бы так прямолинейна. Она просто указала, как трудно найти жениха для меня, добавив, как она напугана идеей, что наша родословная умрёт со мной. Что за куча дерьма! — проворчала она.

— Я думал, у тебя есть братья и сестры, — Лит приподнял бровь, услышав такие аргументы. Он ясно помнил, что у её родителей было трое детей.

— Да, есть, и когда я указала на это, она ответила фальшивой теорией, что женщины более склонны передавать большую степень магии. В этот момент я сдалась. Когда споришь с родителями, ты всегда на проигрышной стороне любого обсуждения.

Лит кивнул, не зная, что сказать. Никто никогда не пытался контролировать этот аспект его жизни.

— Раз уж мы об этом заговорили, ты ведь знаешь, что Квилла неровно дышит в твою сторону?

— Да, — на самом деле он подозревал, что у Квиллы развивается влюбленность, но надеялся, что со временем это пройдёт. Он не хотел открыто отвергать её и оскорблять её чувства.

— И всё же, я не понимаю, почему.

— Ну, она же сирота. У неё явно есть проблемы с отцом, и я бы сказала, что ты идеальный кандидат.

— Но почему я, а не кто-нибудь из профессоров или что-то в этом роде? В смысле, я не особенный, просто…

— Высокий, красивый, талантливый и заботливый? — резко оборвала его Флория. — Ты прав, это загадка.

Лит раздражённо уставился на неё.

— Это не смешно.

— Что ж, видимо я должна вернуть часть про красивого и заботливого. От этого лица у меня мурашки по коже.

Выражение лица Лита вернулось к нормальному.

— Так намного лучше. Кстати, а что насчёт Фрии? Я бы не удивилась, если бы её семья послала её за тобой. Талантливые маги без фамилии пользуются большим спросом.

— Перестань, я всего лишь студент четвёртого курса, — усмехнулся Лит. — Для таких махинаций ещё слишком рано.

— Нет, ты всё ещё слишком наивен. Это идеальный момент, чтобы начать сближение для последующего развития в будущем, не выглядя слишком отчаянными или заинтересованными. На пятом курсе будет уже поздно, нужно иметь преимущество перед конкурентами. В конце концов, они же не собираются заставлять тебя жениться. Если ты не оправдаешь их ожиданий, они всегда могут отступить в любой момент.

— В этом есть смысл, — Лит нахмурился, размышляя о неожиданной проблеме. — Спасибо, что предупредила.

— Не за что, но, если честно, ты должен поблагодарить моего отца. Только когда он спросил меня, не возражаю ли я против более молодого супруга, я поняла, что происходит.

Лит боялся задать этот вопрос, но всё равно задал.

— Что ты ему ответила?

— Подчеркнула, что я не возражаю против «небольшой» разницы в возрасте, не пойми меня неправильно, я не хочу в конечном итоге выйти замуж за кого-то, кто намного старше меня, я сказала, что подумаю об этом. Отсутствие ответа было единственным ответом. Если бы я согласилась, он послал бы мою мать, чтобы заставить меня передумать. Если бы я отказала, он, вероятно, начал бы устраивать наш брак. Он немного тупоголовый.

— Понимаю, — Лит попытался сохранить невозмутимое выражение лица, но бессознательно сделал шаг в сторону.

— Не переоценивай себя, коротышка, — она рассмеялась над его движением. — Я сама себе хозяйка, ради родителей я могу на многое пойти, но любовь не входит в этот список. Если они попытаются заставить меня, я готова стать независимой после окончания академии. Если я сохраню свои оценки такими, какие они есть, люди выстроятся в очередь, чтобы забрать меня.

С этого момента они шли молча, пока не постучали в дверь Квиллы. Во время завтрака все выражали своё любопытство по поводу новых уроков и профессоров, делая ставки на их внешность.

Время от времени Лит украдкой поглядывал на Флорию.

Как только прозвенел последний гонг, вошёл профессор Радд.

Он был высоким мужчиной, ростом метр семьдесят восемь сантиметров, с седыми волосами и ледяными голубыми глазами. Ему было за пятьдесят, мантия был распахнута, открывая худощавое телосложение.

Если не считать Вастора, он был самым старым учителем, которого когда-либо встречал Лит.

— Доброе утро, дорогие студенты, — он произносил каждое слово так, словно плевался ядом. — Я профессор Хавос Радд, и я буду учить вас пространственной магии. Как вы можете видеть, я не один из тех горячих детей, которых наш любимый директор Линьос нанял в академию. Я из старой гвардии. Один из тех, которые якобы считали пустой тратой ресурсов обучать магии тех, кто не принадлежит к родословной магов или хотя бы благородным семьям.

При этих словах Лит, Квилла и Фрия достали свой бюллетень и положили на стол. После одного слишком большого «розыгрыша» Фрия решила последовать совету Квиллы и вернуть себе свободу.

Она была благородной, эта речь не была обращена к ней, но она всё ещё хотела доказать свою точку зрения. Фрия не боялась рисковать собой ради своих друзей.

Радд продолжал, как будто ничего не видел, несмотря на то, что все трое сидели в первых рядах.

Все студенты-простолюдины не верили ни единому его слову.

— Пространственная магия — сложная и глубокая тема, так что не надейтесь избавиться от меня всего через три месяца. В моем классе мы будем отделять настоящих магов от простых птиц. Даже магико может летать, но только маг может делать это.

После быстрого взмаха рукой и приглушенного слова, Радд исчез в конце класса, рядом с классной доской, и снова появился перед первым рядом учеников.

Прежде чем они могли даже ахнуть, он уже исчез, материализовавшись ногами на столе второго ряда, сделав полный круг по классу, прежде чем вернуться обратно к начальной точке.

— Это заклинание называется «Блинк», одно из самых распространённых боевых применений пространственной магии. Оно особенно полезно боевым магам и рыцарям-магам для продвижения вперёд, поскольку они используют оружие. Но каждый может использовать его, чтобы сбежать в крайнем случае. Просто для ясности, я не использовал никаких артефактов, только свои навыки. Если вы не сможете сделать это к концу курса, вы никогда не сдадите его. Хорошая новость заключается в том, что неудача в моём классе не помешает вам закончить академию, просто знайте, что вы не смогли этого сделать, — он ухмыльнулся, глядя на обеспокоенные лица студента.

Из среднего ряда поднялась рука.

— Что? Я ещё не закончил объяснять, а у вас уже есть вопрос? Интересно, как тебя сюда приняли? Тем не менее, говори.

— Вы собираетесь научить нас телепортации? — спросил рыжеволосый пухлый мальчик.

Профессор Радд разразился громким смехом, полным презрения и изумления. Большинство учеников понимали, что он смеётся не над вопросом, а над самим мальчиком.

— Телепортация? Я не слышал этого слова уже много лет. Это увядшая ветвь магии, чьим единственным успехом было избавление мира от всех идиотов, которые практиковали её.

 

Глава 3 - Пространственная магия II

— Идея телепортации впервые родилась после осознания ограничений полёта. Как вы все должны знать, невозможно таким образом переместить армию или её припасы. Дело не в том, что требуется мана, а в том, что это занимает слишком много времени. Не говоря уже о том, что это будет идеальная цель для засады, так как не маги стали бы лёгкой добычей. Итак, какой-то тупой идиот, начитавшись сказок, придумал телепортацию, как превращение живой материи во что-то другое, способное поддерживать высокую скорость передвижения, и возвращение её обратно, как только она прибудет в пункт назначения, — Радд громко рассмеялся, как будто это была лучшая шутка на свете, но когда он заметил, что смеется только он один, его верхняя губа скривилась в гримасе отвращения.

— Как вы можете быть такими тупыми? Неужели вы действительно не понимаете? — спросил он, не получив никакого ответа, кроме недоуменных взглядов. — В сказке это здорово, но в реальности? Превращение живой материи во что-то другое — это просто красивое слово, чтобы сказать «убийство». Как вы можете быть уверены в том, что то, что приходит с другой стороны — это действительно вы? Что, если часть вашего тела, ума или души потеряется? Как вы думаете, вы могли бы получить её обратно? И, что ещё более важно, заметит ли новорожденная вещь, что она не является оригиналом? Одно дело телепортировать камень, но живые существа гораздо сложнее.

«Интересно, — подумал Лит. — Это та же самая моральная загадка о телепортации, которую физик-теоретик задал на Земле. Кто-то даже снял об этом голливудский фильм».

— И вы должны иметь идеальные координаты! — продолжал профессор Радд. — Материализуетесь слишком высоко, слишком низко или слишком близко к спутнику и бац! Мгновенная смерть. Не говоря уже о том, что насекомые, пыль и даже животные не должны занимать пространство для вашего прибытия. Малейшая заминка, и у вас муха вместо мозгов. Последний маг, который попытался телепортироваться, материализовался в небе, надеясь избежать таких проблем, только для того, чтобы стая уток пересекла его путь, заставив его умереть, как шарлатан, которым он и был.

На этот раз часть класса рассмеялась над его мрачным юмором.

— Я собираюсь научить вас искусству манипулировать самим пространством, позволяя вам мгновенно добраться из точки А в точку Б в полной безопасности, даже если эти два места находятся за тысячи миль.

Профессор Радд круговыми движениями взмахнул руками, и вскоре появились два крошечных чёрных пятнышка. Первое — между его ладонями, второе — прямо перед девушкой, сидящей в середине первого ряда.

С каждым магическим словом, которое он произносил, пятна начинали увеличиваться и растягиваться зеркальным образом, одно становилось почти круглым, размером с кулак, в то время как другое была таким тонким и маленьким, что походило на острие.

Они приняли форму воронки, сделанной из энергии, причем оба конца вращались с невероятной скоростью.

«Это горизонт событий?!» — Лит был потрясён до такой степени, что встал, чтобы лучше рассмотреть явление.

Всего через секунду энергетические воронки рухнули сами на себя, оставив на своих местах две трещины в пространстве. Профессор Радд протянул руку в первую щель, заставив её появиться прямо над столом девушки, и забрал ручку из её пальцев.

— Теперь вы понимаете? Изгиб пространства требует такого же количества энергии и концентрации, что и телепортация, но это безопаснее. Пройти через Врата — всё равно что пройти через дверь, что войдет, то и выйдет, ни больше, ни меньше. Но не обманывайтесь внешностью. Даже такой простой трюк, как этот, имеет много ограничений. Прежде всего, это требует чёткой прямой видимости, иначе нельзя чётко сосредоточиться на точках входа и выхода. Во-вторых, даже маленькие Врата требуют, по крайней мере, способности к триплкасту, так как вы должны смешивать и контролировать энергии земли, воздуха и магии воды. Это самые основные элементы для Врат. Добавление большего количества элементов позволяет создавать большие трещины, и это единственный способ сделать их достаточно стабильными, чтобы позволить более чем одному человеку пройти через них. Вам нужно будет развить глубокое понимание этих трёх элементов для начала. Несмотря на то, что вы можете подумать, пространственная магия не требует огромного количества маны. Наиболее важным требованием является чувствительность к малым колебаниям энергии и пространства. Это не то, через что можно пройти грубой силой, вы должны чувствовать, как Врата растут, и приспосабливаться к их изменениям. Если вы не подадите им ману в нужное время в нужном месте, они никогда не откроются. Пространственная магия не является специализацией, она не имеет строгих требований, которые не могут быть преодолены практикой и упорным трудом. На бумаге это то, что может сделать каждый хороший маг, даже тот, у кого есть одна специализация или её нет вообще. Завтра мы начнём с простого салонного трюка.

Радд открыл два небольших портала, едва ли размером с монету, один над другим. Затем он бросил маленький камешек в нижний портал, и тот снова появился из верхнего, падая в нижний портал бесконечной петлей.

— Предупрежден — значит вооружен. Лучше, если вы начнете читать свою книгу с сегодняшнего дня, если вы не хотите начать не с той ноги. Вопросы?

Юриал поднял руку.

— Профессор, вы сказали, что телепортации не существует, но, что тогда такое Блинк? Я не видел, чтобы открывались Врата.

— Отличный вопрос, молодой человек, — впервые с тех пор, как он вошёл в комнату, профессор Радд добродушно улыбнулся. Многие ругались про себя, спрашивая себя, был ли этот вопрос действительно хорош, или это из-за отца Юриала.

— Пространственная магия — это не только вопрос логистики и транспортировки. В правильных условиях она также является идеальным инструментом для защиты или нападения. Но в таких сценариях вы не можете ожидать, что враг будет достаточно любезен, чтобы ждать, пока вы закончите, всё должно быть быстро. Позвольте мне показать вам ещё раз, на этот раз медленнее.

Кольцо академии на пальце Радда коснулось магии замка, открыв два портала, один перед профессором, а другой в середине кабинета.

Но в отличие от Варп-ступеней, где оба конца были неподвижны, портал перед Раддом двигался вперёд, заставляя его прибыть к месту назначения без необходимости делать шаг.

— Вот как работает Блинк, только гораздо быстрее. Использование пространственной магии в бою — это последнее испытание мастерства для мага. Полезное, но ещё более сложное приложение заключается в следующем. Пожалуйста, встаньте, молодой человек.

Юриал сделал, как ему было велено, но как только он встал, то обнаружил, что наблюдает за профессором Раддом, стоящим за его столом, в то время как сам он находился в центре комнаты.

— Это заклинание называется «Обмен», название не требует пояснений и требует двух наборов порталов, которые, если правильно рассчитаны, создают идеальную диверсию, иногда даже возможность убить. В своё время я однажды оказался в окружении лучников, использующих зачарованные стрелы. Их командир сделал мне одолжение, стоя на месте достаточно долго, чтобы я успел завершить Обмен, так что, пока я убегал, он стал прекрасной мишенью.

Жестокая улыбка появилась на лице Радда, вспомнив потрясенное выражение солдат, когда они поняли, что произошло.

— Но не поймите меня неправильно, Обмен ещё труднее, чем Блинк. Для этого необходимо, чтобы обе цели были неподвижны, на расстоянии десяти метров и чётко видны. Ещё вопросы?

— Неужели один маг может открыть Врата в место, находящееся за сотни, если не тысячи миль отсюда? — спросила маленькая девочка.

— И да, и нет. Один маг может открыть портал, ведущий к очень дальней цели, но ему нужно иметь либо достаточно маны, чтобы поддержать портал, либо магический предмет, чтобы разделить это бремя. Кроме того, человек не может пойти в место, где он никогда не был раньше. Визуализация является ключевым элементом, а также знание точных координат. Более того, открытие таких врат требует сосредоточенности, что-то вроде этого.

Профессор Радд достал из своего пространственного амулета маленькую сферу со множеством загадочных красных рун, выгравированных на ней.

— Пространственные маги обычно устанавливают магические маяки в наиболее распространённых местах назначения, что значительно облегчает открытие портала и уменьшает потребление маны. Как я уже говорил в начале урока, мой предмет очень сложный. Лучше не забивать себе голову бесполезными понятиями. Сосредоточьтесь на текущей задаче, нужно сначала научиться ползать, потом ходить, и только потом беспокоиться о своей скорости бега.

Почти в тот же миг раздался гонг, возвещающий об окончании урока. У многих студентов на лицах было озабоченное выражение, и Лит был одним из них.

[Это очень плохо, мало того, что я никогда не практиковал ничего подобного, но и чувствительность не совсем моя сильная сторона. Всякий раз, когда я сталкивался с трудностями, я либо прокладывал себе путь жульничеством благодаря истинной магии, пока не понимал истинную суть проблемы, либо полагался на автопилот фальшивой магии, чтобы понять поток магии. Каков средний показатель успеха в год для этого курса?]

[По данным академии, чуть меньше 60%], — ответила Солус.

[Сколько выпускников сумели получить оценку A, несмотря на не сдачу этого предмета?] — Лит подумывал бросить этот предмет, чтобы он не повлиял на его оценки. Он всегда мог переписать книгу и учиться в своём собственном темпе позже.

[Ни один, — ответ оставил его удрученным. — Переверни этот хмурый взгляд вверх ногами! Даже самый опытный ребёнок здесь едва ли имеет шесть лет магической практики, у тебя — больше двенадцати. Не говоря уже о гексакасте и истинной магии].

[Я знаю, но практика — это ещё не всё. Эта дисциплина требует большого таланта, и мы оба знаем, что я не гений. Бодрость и истинная магия не помогут мне, как в случае с кузнечным делом и исцелением. Боюсь, я в тупике].

 

Глава 4 - Истинный гений волнуется

После пространственной магии пришло время для уроков специализации. Курс профессора Налир был приостановлен. Количество студентов, требующих пересдачу, намного превзошло ожидания, одного дня оказалось недостаточно.

Остаток утра Флория была свободна, а Лит и остальные отправились на занятия в класс по своей специализации мастера-целителя. Оказавшись в больнице академии, студенты обнаружили, что профессор Вастор организовал небольшой банкет перед официальным началом нового триместра.

Класс сократился с тридцати четырёх до двадцати восьми учеников, и некоторые из них едва достигли оценки C. Между теми, кто потерял друга, и теми, кто боялся, что их ждёт та же участь, очень немногие были в настроении праздновать.

Вастор, казалось, не замечал этого, и даже если табели успеваемости должны были быть секретными, было нетрудно угадать оценки, основанные на том, как он относился к разным студентам. Он уделял много внимания Квилле и Литу, вызывая зависть у многих.

Те, кто подобно профессору Радду были предубеждены против родословной простолюдинов, отдали бы руку и ногу, чтобы получить возможность преподать им урок.

И всё же, они прекрасно понимали, что из-за бюллетеней лучшее, что они могут сделать, — это понизить их с неуспешных магов до исключенных. Не говоря уже о том, что вместо выговора Вастор получил награду за наказание непослушных студентов во время экзамена.

— Продолжайте усердно работать, мои дорогие ученики. И помните, что я сказал в начале. После второго триместра занятия будут сокращены вдвое. Нам повезёт, если двадцать из вас действительно смогут выпуститься как целители.

Судя по тому, как он смотрел на разгневанных студентов, ему это нравилось.

Во время урока группа Лита наконец-то получила возможность взять на себя инициативу в таких деликатных процедурах, как восстановление потерянных конечностей и органов.

Ранее было три команды, одна из которых отвечала за регенерацию, а другая за поддержание стабильности жизненных показателей пациента, и обе состояли из двух профессоров и только одного студента.

Теперь баланс сместился, и в каждой команде остался только один профессор.

Когда Квилла и Лит не отвечали за одну из команд, профессор Вастор всегда ставил их в качестве заместителей командиров, готовых взять на себя всю процедуру, если что-то пойдёт не так.

Литу потребовалось несколько пациентов, чтобы понять все хитрости и риски регенерации потерянной конечности. Заклинание четвёртого уровня не могло управляться просто бездумной прокачкой маны, иначе каждый мог бы сделать это даже без специализации.

Весь процесс вращался вокруг хрупкого равновесия между двумя группами целителей, с пациентом в качестве их точки опоры. Маг, ведущий регенерацию, должен был поддерживать заклинание активным, восстанавливая тело пациента.

При слишком коротких интервалах между импульсами маны, большая часть их эффективности будет потеряна, что сделает процедуру более длительной и трудной. Кроме того, это окажет большую нагрузку на тело пациента, с риском того, что новая конечность будет дефектной.

Нужно было дать команде жизнеобеспечения время, чтобы восстановить потерянную жизненную силу пациента во время процесса, как можно меньше отягощая его метаболизм. Вторая группа выполняла роль внутривенного введения жизненной силы, но скорость капельницы приходилось вручную регулировать в зависимости от обстоятельств. Если делать всё слишком быстро, энергия будет потеряна, давая пациенту просто ощущение эйфории. Если слишком медленно, и с сильным истощением, вызванным регенерацией, то это могло убить пациента, или навсегда сделать его инвалидом.

Команды должны были координироваться между собой, первая посылала импульсы маны на достаточном расстоянии, чтобы позволить вливанию жизненной силы быть эффективным, вторая регулировала поток всякий раз, когда это было необходимо, чтобы избежать прерывания регенеративного заклинания слишком длительной паузой.

Лит и Квилла быстро освоили обе роли, получив множество комплиментов от медицинского персонала и тридцать баллов от профессора Вастора. Они были единственными, кто, несмотря на то, что время от времени теряли контроль над заклинанием, умудрялись всё исправить самостоятельно, не нуждаясь в помощи профессора.

Если говорить о Лите, — он делал это нарочно. Благодаря Бодрости он был способен полностью осознавать состояние пациента.

Лит с первого взгляда мог понять, когда требуется больше жизненной силы или меньше, приказывая другой команде ускориться или замедлиться, и настраивать время регенерирующих импульсов так, чтобы следующий прибыл только тогда, когда предыдущий уже терял эффективность.

И всё же ему приходилось совершать ошибки, достижение совершенства с первого дня слишком бы бросалось в глаза.

Даже с помощью истинной магии эта задача тяжело сказывалась на его разуме и теле. Стресс, связанный с управлением человеческой жизнью, оказывал огромное давление на всех, пациенты были реальными людьми, а не подопытными крысами.

Из-за длительной предоперационной фазы студенты были вынуждены проводить с ними время в течение предыдущего триместра, разговаривать и знать их лично. Невозможно было считать их жизнь просто числом в их соотношении успеха и неудачи.

И в то время как Лит использовал Бодрость, остальные могли полагаться только на свою магическую чувствительность, прислушиваясь к пульсу пациентов, следя за их цветом лица и прислушиваясь к их жалобам.

Это было что-то невероятно трудное, Лит понятия не имел, как другие смогли это сделать.

Самым страшным было то, что, несмотря на всё это, Квилла была всего в нескольких шагах позади него. Даже при помощи фальшивой магии она могла впитывать как губка все идеи и предложения профессора Вастора, умудряясь настроиться на каждого пациента.

Лит никогда бы не смог сделать это, по крайней мере, не так быстро. Он учился на собственном опыте, понемногу с каждой процедурой, используя Бодрость в качестве направляющей руки всякий раз, когда у него возникало сомнение.

Чем больше времени они проводили вместе, тем больше он понимал, что это лишь вопрос времени, когда Квилла раскроет в себе гения. Её ядро маны уже было на одном уровне с ядром Лита.

«Я могу только похлопать себя по спине за то, что заботился о ней всё это время. Если когда-нибудь возникнет необходимость, она может стать хорошим союзником. Если она действительно целитель S класса, она избавит меня от всех ненужных забот, избегая давления на простой талант A класса вроде меня. Кроме того, не то чтобы она могла угрожать моему положению. С моими знаниями биохимии, биологии и анатомии, я всегда буду лучшим в теоретической области. Кто бы мог подумать, что все дополнительные кредиты для колледжа окупятся таким образом?»

Все остальные ученики не знали, смеяться им или плакать от своей беспомощности. Зависть и стыд боролись в их сердцах, как два льва. Неважно, кто из них победит, результат будет один и тот же.

Даже Юриал и Фрия почувствовали укол ревности, сравнивая себя с ними. Но больше всего они гордились и радовались за своих друзей. Лит помогал им бесчисленное количество раз в прошлом, никогда ничего не прося взамен.

То, что начиналось как простые деловые отношения, переросло в честную дружбу.

Что же касается Квиллы, то они никогда не смогли бы обидеться на неё. Вначале Юриал подошёл к ней просто из любопытства, она была его любимицей, талантливой, кем было бы легко манипулировать из-за её детской наивности и плохого происхождения. Но рост Квиллы как личности и мага ошеломил его, заставив Юриала отбросить свои предрассудки. Теперь, после трёх месяцев совместной жизни, он испытывал глубокий стыд за своё первоначальное отношение к ней и пытался загладить свою вину.

Фрия думала о ней как о младшей сестре, о которой она всегда мечтала. Квилла была честна и имела большое сердце. Их дружба развивалась естественно с первой встречи, обе страдали от постоянных преследований со стороны других студентов.

Когда тело Квиллы начало меняться из-за быстрого роста, вызванного тоником, Фрия помогла ей справиться с её первым периодом, научив её всему, что значит быть молодой женщиной, и чтобы она была уверена в себе. Они вместе учились, и с какими бы трудностями ни сталкивалась Фрия, Квилла всегда была рядом. Она никогда ни с кем не говорила о своих частных уроках, даже не пыталась произвести впечатление на Лита, к которому, как знала Фрия, была без ума. Скромная и мягкая натура Квиллы взволновала её больше, чем можно выразить словами. Фрия нашла в чужом человеке то, в чём даже её собственная семья всегда отказывала ей. Она была готова на всё ради своей маленькой сестры.

Что касается Квиллы, она была благодарна за то, что магия четвёртого уровня была такой тяжёлой. Её работа целительницы, с постоянным давлением того, что в её руках была жизнь другого человека, была единственной вещью, которая заставляла её беспокойное сердце отдыхать.

Когда они впервые встретились, Юриал был похож на прекрасного принца из сказок, которые она читала в детстве. Он был благороден, могуществен, богат, красив, умён и нежен, слишком хорошим, чтобы быть правдой.

Лит, с другой стороны, был больше похож на повелителя демонов. Холодный, страшный, дерзкий, разговаривающий со всеми, как с муравьями, сверкающий леденящими душу мёртвыми глазами. Но после первых двух дней что-то изменилось.

Она заметила, как равнодушен был Юриал, иногда даже забывая о её существовании. Фрия была единственной, кто действительно заботилась о ней, в то время как Лит был… сложным.

Когда начались первые частные уроки магии, он потерял большую часть своего высокомерия, став более отзывчивым и полезным, чем сам профессор Траск. Он был единственным, кто не пялился на неё из-за того количества еды, которое она поглощала каждый день.

Напротив, он даже поощрял её есть больше и помогал поддерживать сбалансированную диету. Лит всегда беспокоился о её безопасности, поощряя её брать бюллетень, даже защищая её, когда у неё не было своего собственного.

В последние месяцы, когда студенты пытались «случайно» задеть её, Лит менялся местами с Квиллой, независимо от того, насколько большим был другой парень, Лит оставался неподвижным, как гора, в то время как другой падал на задницу, морщась от боли.

Через месяц после их первой встречи, когда у неё начались месячные, он был единственным, кто заметил её страдания, снял боль одним из своих личных заклинаний и привёл её к Фрии за помощью.

Как целитель, он тоже должен был знать всё об этом, но у него хватило чуткости, чтобы не смущать её, позволив другой женщине помочь ей справиться с этой неловкой ситуацией.

Именно после этого момента что-то внутри Квиллы изменилось. Всякий раз, когда она видела его, у неё в животе порхали бабочки, во рту пересыхало. Каждый раз, когда они разговаривали, ей требовалась сила воли, чтобы не говорить быстро и не хихикать над каждым его словом.

Со временем он стал мягче и добрее, помогая им, когда мог, во время частных уроков, отвечая на все их вопросы и давая им указания.

Она начала восхищаться его холодным отношением к незнакомцам, не обращая внимания на то, что они думают или говорят, глядя только на своих друзей. Лит вскоре показал, что он мудр не по годам.

Иногда, когда они шли рядом, их руки случайно соприкасались, в такие моменты ей было очень трудно сопротивляться желанию взять его за руку, и почувствовать его тепло.

В другое время, когда она была одна в своей комнате, её разум сходил с ума от фантазий и иллюзий, заставляя её чувствовать себя горячей и нечеткой в самых странных местах. Когда Квилла заговорила об этом с Фрией, та сказала ей, что это совершенно нормально, хотя она и покраснела, услышав вопрос.

Когда Фрия объяснила, что это значит, Квилла подумала, что умрёт от смущения. К счастью, их было только двое в комнате, и она знала, что может доверять своей подруге.

Со временем она научилась управлять своими чувствами, в основном потому, что была слишком напугана, чтобы что-то с ними делать. За исключением профессора Налир, казалось, Лит совершенно не интересовался девушками.

Квилла сознавала, что даже если теперь была ростом полтора метра, она не была особенной, её фигура была ещё неразвитой и очень детской. Ей не хватало изгибов Фрии или врожденной харизмы Флории.

Единственное, что она могла сделать, это оставаться сильной и надеяться, что её чувства исчезнут.

 

Глава 5 - Предупреждение

После окончания урока группа отправилась обедать, а Флория уже ждала их за их столом.

[Я серьёзно думаю, что переоценил себя, думая, что смогу сохранить фасад милого парня на целых два года. Если бы не мой инстинкт старшего брата, я не знаю, сколько раз я бы уже сорвался. Я действительно не понимаю этих парней. Что ещё хуже, как бы я себя ни заставлял, я всё время чувствую, что не принадлежу им], — мысленно вздохнул Лит.

Солус понятия не имела, что сказать, чтобы ему стало лучше. Возвращение в академию сразу после того, как провёл некоторое время с людьми, которых он любил, привело Лита в депрессию.

— Эй, ребята, как прошёл ваш урок? — спросила Флория.

— Как обычно, — пожал плечами Юриал. — Вастор продолжает подталкивать вперёд тех, кто хорош, и сыпать соль на раны тем, кто слабее, и пока класс борется с каждой задачей, эти два монстра продолжают бегать кругами вокруг нас, смертных.

— Как прошло твоё утро? — Лит попытался сменить тему. С тех пор как он столкнулся со скорпикорой, каждый раз, когда кто-то называл его монстром, он не мог не содрогнуться.

Он понял, что называть случившееся с ним «реинкарнацией» было далеко не правильно. Он больше походил на злого духа из фильма ужасов, вселившегося в чужое тело.

— Уныло. После выступления профессора Радда мне не терпелось проверить, действительно ли его тема так сложна, как он говорит. Ну, он солгал. Всё гораздо хуже. Я провела последние два часа, пробуя «салонный трюк», который мы должны исполнить завтра. Я перечитывала его книгу снова и снова, но мне это не удалось ни разу, — вздохнула Флория.

— Ты серьёзно? Может быть, заклинание требует чего-то, что он ещё не описал в своих объяснениях? — спросила Фрия.

Все за столом помрачнели, два часа были обычной продолжительностью урока, Флория провалилась так сильно, что это было беспрецедентно, не говоря уже о плохом предзнаменовании. Если она не смогла, то вряд ли кто-то из них сможет добиться успеха.

Даже Лит был в той же лодке, без истинной магии или Бодрости в качестве костылей он был не намного лучше их.

[Солус, каково среднее время для успешного выполнения этого трюка?] — спросил Лит.

[Ещё больше плохих новостей, — ответила она. — На этот раз школьные записи не помогут. Единственное, что сообщается, это количество уроков для открытия Врат].

[Уроки, а не часы? Это ещё хуже, чем я думал. Сколько для гениев, и сколько для обычных студентов?]

[Гениям обычно требуется около трёх уроков, остальным около двадцати.

Лит чуть не подавился хлебом, когда услышал эту новость.

— Обычно я бы предложила быстро пообедать и пойти попрактиковаться, чтобы не позволить этому старому болвану смутить нас, — сказала Фрия. — Но у нас с Флорией ещё урок по специализации рыцаря-мага.

— То же самое, у меня кузнечное дело после.

— А как насчёт того, чтобы встретиться у Квиллы после окончания уроков? — предложил Юриал. — Держу пари, что с её скоростью обучения к тому времени, как мы туда доберёмся, она сможет научить нас основам.

В тот же день, к большому разочарованию Лита, профессор Лика Ванемир вернулась к урокам теории. В первом триместре они учились наделять объект одними чарами.

Тема нового урока заключалась в том, как смешать два заклинания вместе, вводя новый набор рун и магических кругов, сложность которых была на другом уровне. Литу не терпелось вернуться в лабораторию и проверить их.

Из-за Солуспедии, когда это не было связано с точным контролем маны или особым таймингом манипулирования нестабильными энергиями, такие уроки были для него просто излишними.

Он уже знал каждую руну и круг, поэтому провёл большую часть урока, практикуясь в том, как рисовать их идеально, вместо того, чтобы слушать. Второй том по кузнечному делу был золотой жилой вдохновения для Лита.

Тем временем Юриал старательно делал заметки о массивах, которые представлял профессор Тиннам. У стража была вспомогательная роль, он не мог использовать случайные заклинания, как большинство магов.

Важно было понять, в каких обстоятельствах магическая формация принесёт больше пользы, чем вреда. Поскольку в Королевстве Грифонов царил мир, Юриал выбрал такую специализацию, надеясь помочь развитию феода своей семьи.

Его желанием было стать способным строить плотины, мосты и дороги почти самостоятельно, экономя деньги, чтобы нанять больше целителей и учителей. Одно из учений его прабабушки состояло в том, что без своего народа страна была просто куском земли.

Новые массивы были ещё более сложными для исполнения и трудными для управления, чем те, что были в первом триместре, но, по крайней мере, скорость каста была такой же. Самым большим недостатком стража было долгое время, необходимое для одного заклинания.

После урока он уже собирался уходить, когда к нему подошёл старый знакомый. Это был Лиам Лукарт, парень, которого Лит унизил во время второго урока Траска.

Юриал знал его, потому что тот был сыном одного сильного архимага Лукарта. Они вместе поступили в академию три года назад, но их пути быстро разошлись. Семья Лукарт была одной из старейших родословных магов, и они были довольно заносчивы по этому поводу.

Несмотря на одинаковый статус их отцов, Лиам никогда не относился к Юриалу как к равному, не говоря уже о том, чтобы считать его другом. Следуя учению своей семьи, он считал дом Дейрусов в лучшем случае ветвью семьи.

Обладающий многовековым мистическим наследием, он считал семью, в которой было всего три поколения магов, слишком молодой, чтобы считаться настоящей магической родословной. Лиам требовал слепого уважения и преданности от тех, кого считал ниже себя.

Семья Дейрусов, напротив, не заботилась о традициях, уважая только талант и достижения. Юриал не мог вынести беспочвенного высокомерия Лиама, поэтому через некоторое время он вежливо, но твердо установил дистанцию между ними.

— Дейрус, у тебя есть минутка? — спросил Лиам.

Юриал изобразил свою лучшую улыбку, пытаясь прервать этот разговор. Называть Юриала по фамилии было вежливым способом подчеркнуть разницу в их статусе.

— Не совсем, Лиам. Я спешу, чтобы подготовиться к завтрашнему уроку.

Обычно достаточно было отказаться от его просьбы. Для такого человека, как Лиам, просить дважды было равносильно попрошайничеству.

— Тогда позволь мне сопроводить тебя, я обещаю, что это не займёт много времени.

Юриал был так ошеломлён, что на секунду потерял самообладание, но быстро пришёл в себя. Он кивнул, побуждая собеседника продолжать.

— Ты здесь столько же, сколько и я. Что ты думаешь обо всех изменениях, внесенных Линьосом? — вопрос был странным, но у Юриала не было причин лгать или отказаться отвечать.

— Честно говоря, я не знаю, что и думать. Никаких итоговых экзаменов, тот ужасный пробный экзамен, новые профессора и их система баллов. Слишком рано судить о его деятельности, но я должен признать, что покамест стало интереснее.

Это был явно не тот ответ, который надеялся услышать Лиам. Его верхняя губа скривилась в гримасе отвращения, он даже не пытался скрыть свои чувства.

— Я понял, — Лиам вздохнул.

— Традиция имеет ценность только для тех, кто внёс свой вклад в её создание и живёт по ней. Но, видишь ли, многие люди по-разному воспринимают происходящее. Сначала семя плохого яблока было принято в одну из шести Великих академий. Тогда такой выдающийся член магического общества как директриса Линнея потеряла всё во имя разнообразия, лишь бы утолить жажду мести социальных альпинистов, подобравшихся слишком близко к уху королевы. И теперь престижная академия Белого Грифона избавляется от своей истории, рассматривая её как мусор, отменяя экзамены в пользу этого фарса системы оценок? — Лиам сплюнул на пол, не обращая внимания на брезгливые взгляды, которые бросали на него люди.

И всё же его голос был спокойным и собранным. Юриал сомневался, что кто-то рядом с ним мог что-то услышать.

— Многие люди, как при дворе, так и в Ассоциации магов, недовольны ходом этих событий. Они хотели бы, чтобы королева пересмотрела свои решения, не торопясь, прежде чем предпринять что-то столь… радикальное.

Юриал знал, что между ними почти не было доверия, и как Лиам хитрил, не называя имен.

— Какое отношение всё это имеет ко мне?

— Ну, некоторые считают, что все магические родословные должны держаться вместе и пытаться исправить эту ситуацию. Таких людей, как Линьос, нужно поставить на место. И для этого мне нужна твоя помощь.

— Я не причиню вреда своим друзьям! И я никому не позволю причинить им вред! — сердито возразил Юриал, его враждебность встретила лишь весёлый смех.

— Твои друзья? Ты думаешь, что всё это из-за этого? Никого не волнует, кого ты выберешь в качестве мальчика-сапожника, или какую девку ты предпочитаешь для согревания своей постели, каждому своё, у каждого свои причуды. Никто не тронет твоих «друзей», в этом нет необходимости. Мы хотим избавиться от Линьоса, чтобы доказать, что все эти так называемые «перемены» лишь позволяют сорнякам размножаться, в то время как настоящие таланты задыхаются в колыбели. Я пришёл к тебе, потому что мне нужно, чтобы ты убедил своего отца присоединиться к нашему делу.

— Удачи тебе с этим. Делай, что хочешь, но не впутывай меня в это дело. Будь то старая или новая система, это не моё дело.

Юриал не знал, стоит ли докладывать обо всем директору, но не был настолько глуп, чтобы раскрыть свои намерения.

Сохранять нейтральную позицию, решая, что делать, было лучшим курсом действий.

— Это прискорбно… Я очень надеялся, что ты придешь в себя, выбор неправильного пути в жизни может иметь ужасные последствия, — Лиам щелкнул языком.

Юриал огляделся, заметив, что коридор пуст. Вокруг уже никого не было, остались только они вдвоем.

Прежде чем он успел потребовать объяснений, Лиам ударил его кулаком в живот, а затем ударил крюком в подбородок, отчего Юриал рухнул на землю.

Внезапно несколько человек присоединились к избиению, старательно избегая задеть его лицо или жизненно важные органы. Юриал узнал некоторых из них, всех наследников могущественных дворян или древних магических кровей.

— Самое хорошее в глупости то, что до известной степени её можно победить. Даже тупые собаки учатся при правильном обучении.

Лиам опустился на колени, используя мощное исцеляющее заклинание третьего уровня на Юриале, чтобы не оставить следов жестокой агрессии.

Боль, однако, никуда не делась. Юриалу потребовалась вся его сила воли, чтобы не дать им удовольствия умоляя остановиться или кричать в агонии. За всё это время, он не издал ни звука.

— Скажи отцу, что это было просто предупреждение. Мы не можем дождаться, чтобы хорошенько поговорить с ним тоже.

 

Глава 5 - Предупреждение

Когда кто-нибудь слышит упоминание о королевском зале совещаний, обычно он думает о тронном зале.

Более двадцати метров в длину и более десяти метров в ширину, красный шелковый ковёр с золотыми вышитыми краями, идущий от трехметровых широких двойных дверей до двух ступеней, которые отделяли пол, где стояли дворяне, и поднятый для королевской семьи.

Таким образом, даже сидя на своих золотых тронах, вырезанных в виде свирепых грифонов, они смогут смотреть на всех присутствующих сверху вниз, подтверждая свой статус и власть.

Весь зал был освещен хрустальными люстрами, подпитываемыми магией, не оставлявшими места для теней или необходимости в уходе. На стенах висели магически заколдованные гобелены, которые снова и снова рассказывали о великих подвигах, совершенных нынешним королем, чтобы считаться достойным своей власти. И пол, и колонны комнаты были сделаны из мрамора с золотыми прожилками, самого ценного и прочного материала, доступного в Королевстве Грифонов.

И этот кто-то был бы смертельно неправ. Тронный зал идеально подходил для проведения светских мероприятий или награждения того или иного генерала или дворянина. Но когда дело дошло до государственных секретов, это был кошмар безопасности.

Между главным входом, коридорами для прислуги, потайными ходами и балконами для зрителей, кружась по комнате, небольшая армия шпионов легко могла остаться незамеченной, даже если обыскать все зубчатым гребнем.

Настоящий зал совещаний располагался в личных покоях короля, в хорошо охраняемой башне. Комната была около 6 метров в длину и 4 метра в ширину, с круглым столом в центре, и деревянными стульями в качестве мебели.

Круглый стол не означал, что каждое мнение имеет одинаковое значение, это был просто единственный способ быть услышанным со всех сторон комнаты без необходимости постоянно кричать.

Если не считать мебели, комната была пуста, без окон и только с одним входом. И пол, и стены были бледно-серыми, не было никакого цвета за пределами магических камней, из которых была сделана комната.

Большинство собраний длилось несколько часов, и, учитывая деликатный характер вопросов, требующих прямого одобрения короля, благоразумие имело жизненно важное значение.

Всё это место было зачаровано для предотвращения подслушивания как обычными, так и магическими средствами, не говоря уже обо всех защитах, необходимых, чтобы избежать гибели всего высшего командования одним махом.

В тот день зал совещаний был занят не министрами или генералами, а высшими эшелонами Ассоциации магов. В таких случаях председательствовать на дебатах было обязанностью королевы.

Для того, чтобы корона имела абсолютный контроль как над политическими, так и над магическими вопросами, обязанности были разделены как таковые. Один из королевской четы, наиболее сведущий в магических искусствах, становился главой Ассоциации магов. Другой отвечал за всю военную мощь и курировал деятельность министров. Вместе они будут владеть всеми ключами от королевства.

Королева Сильфа была одета в простое синее атласное утреннее платье с длинными рукавами, закрывающими её руки. Несмотря на то, что ей было больше пятидесяти лет, трудно было подумать, что ей уже за тридцать.

С квадратным подбородком и резкими чертами лица, она была из тех, кого нельзя было назвать красивой, но аура уверенности и силы, которую она излучала в сочетании с безупречными манерами всё ещё делала её очаровательной.

— Ваше величество, мы всё ещё не можем найти Линнею, — сказал лысый мужчина средних лет с седой козлиной бородкой. — Мы уверены, что она ещё не пересекла границу, она никогда не оставит своих детей.

Королева раздражённо раздула ноздри, в последнее время она получала только плохие новости.

— И что? Мне нужен результат, а не гипотеза! А как насчёт Империи Горгон? Правда ли, что они развивают магию ясновидения?

Мысль о том, что их злейший враг может шпионить за ними с безопасного расстояния, заставила королеву потерять сон.

— И да, и нет, — хихикнула старуха с длинными седыми волосами, собранными в конский хвост. — Да, они потратили тысячи золотых монет, чтобы потакать одержимости императрицы пророками, провидцами и всей этой чепухой о предсказании будущего. Нет, потому что до сих пор все эти так называемые «медиумы» были простыми мошенниками. Некоторые из них были нашими агентами, которым удалось выкачать значительные суммы, прежде чем исчезнуть.

— Наконец-то хоть что-то идёт как надо! — она ударила кулаком по столу с такой силой, что несколько кубков упало. — А что насчёт великих академий?

В комнате повисло неловкое молчание, мгновенно испортившее ей хорошее настроение.

— Ваше величество, возможно, вам следует пересмотреть свою линию поведения, — сказала высокая женщина средних лет, с короткими рыжими волосами. — Так много изменений сразу трудно принять. Было бы лучше реализовать их по одному с течением времени.

— По одному с течением времени, — повторила королева, стуча тонкими пальцами по подлокотнику.

— Скажи мне, дорогая Больна, как давно Ассоциация магов пытается изменить правила, чтобы избежать беспорядков? — тон Сильфы был спокойным и дружелюбным, заставляя присутствующих вздрогнуть.

У королевы было много достоинств, но дружелюбие не входило в их число. Как всякий чистокровный политик, она была способна скрывать свои эмоции и мысли всякий раз, когда это было необходимо, но по натуре она была пламенной женщиной, страстной во всём, что она делала.

Говоря о государственных делах со своими советниками, она не стеснялась в выражениях и не тратила время на любезности. Её спокойствие означало, что приближается буря.

— Больше сорока лет, — женщина сглотнула комок слюны, заставляя себя ответить без дрожи.

— Ещё до моей коронации, да. И сколько правил на самом деле было изменено до сих пор? — спросила Сильфа.

— Ни одного.

— Последний вопрос. Сколько потенциальных магусов мы потеряли за всё это время? — её голос стал холодным, как камень.

— По меньшей мере четырёх, — не в силах ответить на взгляд королевы, Больна опустила глаза.

— Все они дезертировали, поклявшись отомстить.

— Позволь мне всё прояснить, — королева отодвинула стул и встала, она была женщиной среднего роста метр шестьдесят два сантиметра с тонким телосложением.

Несмотря на шиньон, длинные чёрные волосы всё ещё выдавали её сверхъестественный дар к мистическим искусствам, со всеми шестью оттенками цветов, отмечающими её как благословенную всеми богами магии.

— Мы потеряли их только из-за мелких обид, а ваша великая идея — продолжать «хорошую работу»? Как ты думаешь, когда бог смерти вернётся из Кровавой пустыни, возглавляя армию нежити, которую он поднимал всё это время, будет ли он мстить по крупицам сверхурочно или просто убьёт нас всех? — сказала Сильфа, поднимая её за шею только одной рукой, несмотря на то, что Больна была выше и вдвое тяжелее её. Никто не осмеливался вмешаться, все присутствующие были очень могущественными архимагами, но была причина, по которой Сильфа была королевой.

Она была способна произнести несколько заклинаний без малейшего промедления, двигаясь быстрее ветра и разрывая пополам полностью вооружённого рыцаря голыми руками. Многие подозревали, что на самом деле она была драконом в человеческом обличье.

— Делать одно и то же снова и снова, и ожидать другого результата — это само определение безумия, — Сильфа приблизила к себе багровое лицо Больны. — Твои учителя должны были лучше обучить тебя.

Сильфа сжала кулак, производя щелчок, прежде чем бросить тело в угол комнаты. Голова Больны теперь была наклонена под неестественным углом, её конечности распростерлись под тяжёлым одеянием мага.

— Теперь, когда мы избавились от шпионки в наших рядах, мы можем продолжить, — сказала Сильфа, возвращаясь на своё место.

— Больна была шпионкой?!

Все были шокированы этой новостью, задавали вопросы и обсуждали то, что только что произошло.

— Да, была, — королева с печальным выражением лица потерла лоб, она выглядела усталой. — В древних семьях повсюду внедряют своих мужчин и женщин. Академии, двор, даже Ассоциация магов не находятся вне их досягаемости, они знают, что я вложила слишком много денег в академию Белого Грифона. Если мой проект провалится, это будет только на мне, у меня не останется другого выбора, кроме как оставить всё как есть, надеясь, что у моего преемника будет больше мастерства и удачи. Возможно меня даже заставят уйти с поста руководителя Ассоциации магов и оставить эту должность одному из моих детей. У меня и так слишком много неудач на плечах.

Помощники королевы не знали, что сказать, и молча ждали, пока она придёт в себя. Все отчёты Больны были фальшивыми. Волнения нарастали, многие восприняли неуспеваемость своих детей или их отчисление как личные нападки. Они больше не могут оставаться без контроля.

Сильфа достала несколько папок из кольца и передала их старым магам, чтобы они своими глазами увидели, насколько ужасна ситуация. Судя по документам и записанным разговорам, королевство находилось на грани гражданской войны.

Новые дворяне, те, кто поднялся в статусе благодаря своему таланту и достижениям, будь то военным или магическим, больше не желали жить под каблуком несправедливой системы.

Старые дворяне, напротив, чувствовали угрозу своему положению и боялись потерять часть своих привилегий или, что ещё хуже, быть вынужденными делиться ресурсами.

Две фракции были теперь слишком близки по численности и силе, и это был лишь вопрос времени, когда баланс рухнет.

— Я знаю, что, несмотря на верность короне, многие из вас не поддерживают мою идею, — вздохнула Сильфа. — Но мне нужно, чтобы вы поняли, как много поставлено на карту. Не важно, каковы ваши личные убеждения, если академия Белого Грифона потерпит очередную неудачу, у нас будет в лучшем случае одно поколение, прежде чем королевство погрузится в хаос.

 

Глава 7 - Информация

После окончания уроков все собрались в комнате Квиллы, ожидая Юриала, чтобы начать практиковать пространственную магию. Лит очень нервничал, постукивая ногой и считая секунды.

— Где он, чёрт возьми? — проворчал Лит.

— Мы ждём его уже... — Лит понял, что понятия не имеет, сколько времени прошло.

[Всего десять минут], — Солус мысленно закатила глаза от его нетерпения.

— …больше десяти минут! Не нужно столько времени, чтобы прилететь сюда. Может, нам стоит начать без него?

— Почему ты так беспокоишься? Только не говори мне, что ты позволил этому старику Радду вынести тебе мозг, — игриво передразнила его Фрия.

— Он может верить во что угодно. До тех пор, пока он судит студентов полу-справедливо, меня это устраивает. Я боюсь не профессора, а его предмет. Я никогда не делал этого раньше, и я не успокоюсь, пока не буду уверен, что могу это сделать.

— В этом мы все похожи, но ты единственный, кто волнуется. A знаешь почему?

«Потому что вы все — кучка детей, которые всё ещё верят в единорогов и радугу. В реальной жизни важны только результаты. Никого не волнует причина, по которой вы потерпели неудачу или преуспели. Волшебная сила дружбы никогда ничего не решала, разве что в художественных произведениях».

— Потому что, несмотря на весь твой талант, ты настолько сосредоточен на своей задаче, что становишься одержимым. Десять минут не повлияют на наш результат, постарайся расслабиться. Я имею в виду, любой другой парень, которого я знаю, был бы рад оказаться на твоём месте, в окружении девушек. А ты всё время ворчишь, как мой дедушка.

Лит не пропустил, как Фрия ткнула Квиллу в спину, вероятно, чтобы заставить её что-то сказать, вместо того чтобы пялиться на собственные пальцы. Она была ужасно молчалива с тех пор, как он вошёл в её комнату.

«Не то чтобы вокруг было что-то смущающее. Это место так же пусто, как и моё. Интересно, в её возрасте я тоже был таким стеснительным?»

Несмотря на то, что ей очень хотелось присоединиться к разговору, Солус промолчала. Имея доступ ко всем его воспоминаниям, она знала, что прошлое двенадцатилетнего Дерека лучше забыть. Там были только боль и страдание.

— Я польщён твоими чувствами, — ответил Лит. — Но будет лучше, если мы останемся друзьями. Дело не в тебе, а во мне.

Фрия потеряла дар речи, а Флория, смеясь, каталась по кровати.

— Нокдаун с первого же удара! Лучше оставайся лежать, сестрица.

Прежде, чем Фрия успела отругать их двоих, они услышали стук в дверь.

Лит, горящий желанием начать, быстро открыл её, позволяя Юриалу войти внутрь. Тот прислонился к стене, чтобы удержаться на ногах. Его глаза были полузакрыты, как будто он мог заснуть в любой момент.

— Ты что, пьян? — это было единственное объяснение, которое он смог найти. Юриал покачал головой, а Лит помог ему добраться до кровати. Ему явно нужно было лечь.

В то время как другие девочки начали волноваться, спрашивая его, что случилось, Квилла использовала одно из своих личных диагностических заклинаний, обнаружив, что он был в полном порядке.

— Он не пьян, — сказала она. — По какой-то причине у него едва хватает сил, чтобы не потерять сознание.

— Я легко могу это исправить, — используя заклинание света четвёртого уровня, Лит дал ему часть своей жизненной силы.

Юриал наконец сумел заговорить, рассказав им, что произошло, до мельчайших подробностей.

— Этот ублюдок избил меня так сильно, что исцеляющее заклинание высосало всю мою оставшуюся энергию. Мне приходилось бороться только за то, чтобы поставить одну ногу перед другой. Просто чудо, что мне удалось добраться сюда.

— Какой коварный сын свиньи! — воскликнула Флория.

— Исцелив тебя, он не только замёл следы, но и оставил тебя таким слабым, что даже если бы тебе удалось позвать на помощь, было бы уже слишком поздно. В данный момент он может быть где угодно.

— Да, мне нужно сообщить отцу о случившемся. На твоём месте я бы сделал то же самое. Ты тоже из магической родословной, я удивлён, что они ещё не пытались завербовать и тебя.

— Может быть, они уже сделали это, — Фрия вдруг поняла.

— Ты помнишь симпатичного парня, который, казалось, хотел поговорить с тобой, но ушёл, как только заметил, что мы вместе?

— Тот, над которым мы шутили, что боимся признаться публично? Да, но почему ты думаешь, что он был одним из них?

— Просто это кажется слишком странным, чтобы быть совпадением. Мы посещали одни и те же занятия в течение нескольких месяцев, и он решил сегодня сделать свой ход? Кроме того, он боялся меня, или моего бюллетеня? Все знают, что он у меня есть.

— В этом есть смысл, — кивнул Юриал. — Я думаю, что будет лучше, если мы все возьмем бюллетени. Наши фамилии делают нас мишенями, это может случиться и с тобой, Фрия. Свяжись со своей матерью и узнай, что она думает по этому вопросу.

Лит был потрясён, обдумывая все возможные последствия. Ирония судьбы заключалась в том, что он и Квилла меньше всего пострадали от внезапного поворота событий. Будучи простолюдинами, они не имели никакого значения в политической борьбе, по крайней мере на данный момент.

Если кто-то действительно хочет навредить репутации Линьоса, то их существование в качестве лучших учеников класса специализации мастера-целителя рано или поздно сделает их мишенями. Другой класс не был проблемой, были и лучшие мастера кузнечного дела, чем он.

Или, по крайней мере, это было то, во что он заставил их поверить.

Фрия, Флория и Юриал достали свои коммуникационные амулеты, чтобы сообщить родителям о нынешнем затруднительном положении.

— Не возражаешь, если я воспользуюсь ванной? — спросил Лит. В этом мире не существовало нижнего белья и униформа была единственной одеждой, которую они носили. Но он хотел быть уверенным, что не вторгнется в её личную жизнь.

Квилла кивнула, и войдя, Лит использовал своё заклинание Тишина, чтобы его не услышали, прежде чем связаться с маркизой Дистар. Несмотря на то, что она ответила сразу же, она казалась раздраженной этим звонком, но как только услышала новости, её отношение изменилось.

— О боги, эти черти посмели втянуть в это дело своих собственных детей, это даже хуже, чем я думала.

— Простите, ваша светлость, но вы, кажется, совсем не удивлены. Не могли бы вы сказать мне, что именно происходит?

Маркиза Дистар некоторое время барабанила пальцами по столу, прежде чем ответить.

— То, что произошло сегодня, — это лишь побочное шоу настоящей борьбы. Это продолжается десятилетиями, когда новые силы требуют большего равенства, а старые борются за то, чтобы всё оставалось как есть. Каждый год простолюдины поднимаются до статуса дворян благодаря магическим или военным достижениям. Но получение земель и титулов ничего не значит, если бюрократия стоит на вашем пути на каждом шагу. Короли приходят и уходят, но канцелярские крысы вечные. На протяжении веков все эти позиции были захвачены старыми силами, и они используют их как узкое место для чужой власти. Никто ничего не получит, если не согласится. И это многих разозлило. В некотором смысле, они могут даже отменить постановления королевского двора, просто откладывая всё, насколько это возможно. Итак, королевский двор начал заменять бюрократов, и это тоже многих разозлило. Конфликт между старыми и новыми дворянами продолжает обостряться, несмотря на все попытки посредничества. Как ты думаешь, почему моя семья находится под постоянной угрозой смерти? Потому что в моём маркизате есть не одна, а целых две из шести великих академий, и они являются ключевыми точками в балансе сил. Обе фракции хотят моей смерти, надеясь занять моё место.

— Обе? Тогда на чьей вы стороне? — в замешательстве спросил Лит.

— На стороне королевского двора. Я верю в компромиссы. Радикальные изменения приведут к хаосу в краткосрочной перспективе, и соседние страны воспользуются этой возможностью, чтобы вторгнуться в нашу страну. Отсутствие изменений, напротив, означает крах системы. Если ты не получаешь должной награды, независимо от того, насколько ты могущественен, или сколько вносишь в свою страну, то у тебя нет причин оставаться лояльным. Не в то время, когда другие страны работают намного лучше, вот почему тут так много проблем.

— Но что это значит для меня и моей семьи? Мы в безопасности? — он почти не интересовался политической борьбой, если только она не касалась его близких.

— Да, поверь мне, очень немногое может пройти мимо Корпуса королевы, и в общей схеме вы ничтожны, без обид.

— Никто не обижается, — Лит облегчённо вздохнул.

— Это не первая попытка саботажа, Линьос знает, что делать. Я расскажу ему всё, так что держись подальше от его кабинета и не привлекай к себе внимания. И держи меня в курсе.

Лит кивнул.

«Если это продолжается так долго, то мне просто нужно, чтобы оно продлилось немного дольше. Через менее чем два года это больше не будет меня касаться».

 

Глава 8 - Семейные вопросы

Пока Лит разговаривал с маркизой, все общались со своими семьями, решая, как противостоять надвигающейся буре.

Все кроме Квиллы, конечно. У неё не было родственников, поэтому она никогда не тратила драгоценные баллы на коммуникационный амулет. И всё же, это был уже второй раз, когда она раздумывала о том, чтобы его получить.

Первый раз это случилось во время четырехдневного перерыва, в то время как остальные вернулись в свои дома, она осталась в академии. Даже в своей старой деревне она всегда была окружена людьми. Шум повседневной суеты стал частью её жизни. Но во время перерыва у неё не было уроков, некуда было пойти и не с кем было поговорить. C тех пор, как Квилла получила свой бюллетень, она стала изгоем, но до этого момента никогда не замечала этого.

Она всегда проводила так много времени со своими друзьями, однако тишина за эти четыре дня начала пугать её.

Идя по пустым коридорам, Квилла чувствовала себя так, словно путешествует по чреву гигантского мёртвого зверя, и только эхо её шагов составляло ей компанию. Находиться отдельно от Юриала или Флории было не очень, но от Лита — хорошо, на самом деле, это давало ей время разобраться в своих чувствах.

Эмоциональные американские горки, через которые она проходила каждый раз, когда они встречались, были настолько неприятны, что не раз она почти признавалась, просто чтобы избавиться от беспокойства. До тех пор, пока её не одолел страх быть отвергнутой, заставляя благодарить богов за то, что они остановили её.

Чего ей действительно не хватало, так это общества Фрии. Она не знала, был ли Лит её первой любовью, она никогда не испытывала ничего подобного раньше. Но она знала, что Фрия была самым близким человеком.

Они проводили вместе часы не только за учебой, но и за разговорами о своих мечтах и надеждах, когда закончат академию. Подруга выслушивала все глупые мелочи, которые приходили ей в голову, её страхи и тревоги, и никогда не осуждала её за это.

И теперь, видя, как они разговаривают с родителями, она почувствовала отчуждение.

«Я знаю, что это глупо, но, может быть, если бы у меня тоже были родители, если бы я могла звонить им, когда захочу, я бы не чувствовала себя такой… другой», — подумала она.

***

Велан Дейрус, отец Юриала, был так возмущен, что у него чуть глаза не вылезли из орбит.

— Эта сволочь, Лукарт. Как он посмел обращаться с моим сыном как с собакой? Я был готов остаться в стороне, чтобы посмотреть, с какой стороны мы могли бы извлечь наибольшую выгоду. Но это вопиющее неуважение показало, что если эти старые пердуны добьются своего, у нас не будет иного будущего, кроме рабства.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал, отец?

— Расскажи Линьосу, что случилось, и возьми конец тру... я имею в виду бюллетень, а потом жди моих указаний. Не пытайся отомстить. Если он умён, у Лиама тоже есть бюллетень. Это маленькое действо, вероятно, должно было либо заставить тебя подчиниться, либо разозлить до того, чтобы отомстить и добиться твоего исключения. Пытаться завербовать тебя подобным образом бессмысленно, если только они не хотят сделать нас примером для других молодых магических семей, чтобы показать, что они могут достучаться до нас как изнутри, так и снаружи. Это был бы хороший план, если бы мы были какими-то самодовольными дворянами. Я буду играть в эту игру по своим правилам. Не делай глупостей, сынок. Подумай, прежде чем действовать, и держи меня в курсе всех событий. Люблю тебя.

***

Разговор между Фрией и её матерью, герцогиней Соливар, шёл в другом тоне.

— Саботаж нового директора? Это всегда случалось, даже с самым ничтожным, мелким подхалимом. Не говоря уже о молодом радикале, не заботящемся о политических выгодах, — в её голосе звучала скука. — Все, у кого есть хоть капля мозгов, знают, что впереди огромная буря, и я не собираюсь попадать в её центр. Мы будем сохранять нейтралитет, в каждой войне настоящим победителем становится тот, кто не принимает в ней участия, наживаясь с обеих сторон. Свяжись со мной только в случае, если тебе нужно выбраться из академии. Ты первый настоящий маг дома Соливар, действуй аккуратно. Не рискуй понапрасну.

Затем она повесила трубку.

«Ну, я тоже тебя люблю, мама. Спасибо, что спросила, всё ли со мной в порядке. К чёрту тебя и твою драгоценную семью Соливар! Я буду делать то, что захочу. В кои-то веки я у руля. Я нужна тебе, а не наоборот!»

***

Фрия так разозлилась, что только встревоженное лицо Квиллы помешало ей швырнуть коммуникационный амулет в стену.

Отец Флории, Орион Эрнас, тоже был хорошо осведомлен. Он был глубоко вовлечен в одну из фракций, которые были ближе всего к королеве, так что ничто из сказанного ею не имело никакого отношения к делу, кроме нападения на Юриала.

Орион держал её в неведении, потому что не хотел, чтобы она росла напуганной слухами о надвигающейся гражданской войне. Он надеялся, что патовая ситуация продлится до тех пор, пока она не станет достаточно большой, чтобы решить, что делать, но время поджимало.

Он рассказал ей то же самое, что маркиза Дистар объяснила Литу.

— Я думаю, что они смыкают ряды. Нападение на члена магической родословной семьи означает, что они больше не желают терпеть нейтралитет. Либо вы с ними, либо против них.

— Что я могу сделать для королевы, папа?

— Ты? — Орион рассмеялся впервые с тех пор, как начался этот разговор. — А что ты можешь сделать? Ты всего лишь ребёнок. Настоящая битва здесь. То, что произошло, едва ли является эффектом ряби. Это всего лишь последняя попытка саботажа в длинной очереди, они просто немного подняли свою ставку. Вместо того, чтобы беспокоиться о королеве, вот что ты можешь сделать для меня: возьми себе бюллетень и держись подальше от неприятностей, а если дело дойдёт до драки, нападай первой. Всегда выкладывайся на полную, никто не может быть убит в академии, замок не позволяет этого.

— Я впервые слышу об этом, откуда ты это знаешь?

— Это должно быть тайной, но когда твой отец был моложе и вспыльчивее, кто-то осмелился поднять свой меч против меня. Я потерял самообладание и… ну, скажем так, массивы академии спасли много людей в тот день.

— Если это секрет, разве ты не нарушаешь какое-то правило, рассказывая мне?

— Неужели ты думаешь, что я поставлю «секрет», который известен бог знает скольким идиотам вроде меня, выше безопасности моей дочери? Я бы предпочёл видеть тебя в безопасности и быть изгнанным, чем позволить кому-то хоть пальцем тронуть тебя.

В этот момент в комнату уже вернулся Лит, и он не знал, что делать, всё было слишком сложно, и он был всего лишь простолюдином.

Это означало, что он и Квилла, скорее всего, не станут мишенями, но в то же время у них не было возможности помочь своим друзьям.

Когда все разговоры закончились, они, за исключением Лита, поделились полученной информацией. Маркиза с самого начала дала понять, что у неё и так достаточно забот.

Раскрытие их связи только привлечет больше внимания, чего оба были рады избежать.

— Думаю, нам двоим теперь нужен бюллетень, — вздохнул Юриал. Быть жертвой было для него страшным чувством, его фамилия всегда была самым сильным мечом и щитом, но теперь она превратилась в мишень.

— Нам нужно попасть в офис Линьоса, — кивнула Флория.

— Чтобы все узнали, что даже такие могущественные люди, как ты, боятся? Мы просто сыграем им на руку, — возразил Лит.

— И что же ты предлагаешь? Игнорировать советы моего отца и ждать их следующего шага?

— Это было бы глупо. Я говорю, что нужно играть с умом, — Лит достал свой бюллетень и дважды нажал на кнопку.

Открылись Варп-ступени, и из неё вышел профессор Траск. Когда он увидел, где находится, то неодобрительно нахмурился.

— Малыш, бюллетень — это не игрушка. Не пытайся впихнуть мне бред вроде «я случайно сел на него».

— Нам нужно поговорить с директором, это очень срочное дело. Мне пришлось прибегнуть к этому, потому что мы не можем допустить, чтобы другие знали об этом. Простите, если я вызвал ложную тревогу, — Лит глубоко поклонился, хотя, если бы понадобилось, он сделал бы это снова.

Интерес Траска был задет, он открыл ещё один портал, ведущий прямо в кабинет директора. Комната была безупречной, какой её помнил Лит.

Его крепкий деревянный коричневый стол располагался прямо перед стеклянной стеной, способной блокировать лишний солнечный свет или усиливать его, поддерживая одинаковую освещённость на протяжении всего дня. Несколько листков бумаги сами укладывались в ряды кучек после того, как он прекратил смотреть на них.

Услышав, что открылись Врата, Линьос повернулся к ним. Казалось, он постарел лет на десять с тех пор, как они видели его в последний раз.

 

Глава 9 - Триплкаст

Линьос выглядел очень уставшим, с темными кругами вокруг глаз, вызванными беспокойством и недосыпанием.

Когда он услышал, что произошло, то только вздохнул, повернувшись посмотреть на лес внизу.

— Я действительно завидую магическим зверям. Для них всё так просто, они берут только то, что им нужно, не заботясь о таких мелочах, как золото или обиды.

Затем он снова повернулся и взглянул Юриалу в глаза.

— Я действительно сожалею о том, что случилось с тобой, отчасти это и моя вина. И ещё хуже чувствовать себя меня заставляет то, что, несмотря на все мои усилия, ты не первая жертва, и, вероятно, не последняя. Самый простой способ избавиться от директора — это сделать окружающую среду токсичной с помощью насилия и запугивания. Жизнь академии и так очень тяжёлая и требовательная, не нужно много усилий, чтобы сделать её невыносимой. Когда это происходит, количество выпускников резко падает, репутация академии падает вслед за этим, выбирается новый директор. Судя по всему, кто-то действительно хочет избавиться от меня. Наверное, им не понравилось, что я пытаюсь сделать всех равными, — он снова вздохнул, не получая удовольствия от их несчастья.

— Что касается бюллетеней, я не могу. Их не осталось.

— Это из-за Лиама и его головорезов? Неужели они забрали их все? — Юриал был обеспокоен, вспомнив слова отца.

— На самом деле, нет, — с ухмылкой ответил Линьос. — После того, как о произошедшем между Литом и леди Гестией заговорили в академии, многие студенты первого и второго курсов пришли за бюллетенями. Те, что я дал вам двум, молодым леди, были в числе последних. Сначала их было всего около двадцати, так что я уже заказал новую партию, проблема в том, что, поскольку источником их энергии является сам замок, метод их создания довольно сложен. Это займёт некоторое время.

Флория сглотнула слюну, жалея, что не взяла бюллетень раньше.

— У вас есть три бюллетеня и вас всего пять человек, — пожал плечами Линьос. — Как-нибудь справитесь. A пока я сделаю всё, что в моих силах, чтобы обеспечить безопасность каждого. Но помните, что каждый этаж очень большой, и в моём распоряжении только профессора, а не армия сторожей, так что будьте осторожны.

Вернувшись в комнату Квиллы, Юриал, Фрия и Флория почувствовали себя подавленными и глупыми: мир, каким они его знали, рухнул у них под ногами.

Все мечты и ожидания, которые они взращивали все эти годы в академии, казались такими глупыми и незначительными по сравнению с идеей гражданской войны, которая могла убить всех, кого они любили.

Даже если они делали это из любви, их семьи не доверяли им настолько, чтобы сказать правду. Состояние Фрии было хуже всего, поскольку теперь она знала, что её считают не более чем инструментом для достижения цели.

Юриал был так потрясён, что даже воспоминание о прежней агрессии уже отошло на второй план.

— Не могу поверить, что я был таким наивным! Страж и целитель — это просто бесполезные специализации. Мой отец, моя семья нуждаются в воине, в лидере. Если бы только он был честен со мной, я бы сделал мудрый выбор.

Лит промолчал, давая ему возможность выплеснуть своё разочарование. Он знал по опыту, что когда случается что-то настолько важное, слова незнакомца звучат пусто. Юриалу нужно время, чтобы принять изменения.

— Извините, ребята, но я сейчас не могу тренироваться, — сказала Флория. — Мне нужно время, чтобы подумать. А самое главное, мне нужно убедиться, что с моими братьями всё в порядке.

Несмотря на то, что у неё не было бюллетеня, она выскочила из комнаты прежде, чем кто-либо успел предложить ей своё сопровождение.

Юриал последовал за ней, он шёл большими шагами, внутренне надеясь, что кто-нибудь снова нападет на него. Ему действительно нужен был способ выплеснуть всё накопившиеся разочарование.

Что касается Фрии, то она была возмущена снисходительным тоном матери, но в то же время глубоко напугана.

«Чёрт возьми, это история моей жизни! — мысленно выругался Лит. — Всё, что может пойти не так, всегда пойдет не так. Будь то на Земле или здесь, ничего не изменилось. Как только я решаю проблему и пытаюсь успокоиться, появляется другая. На данный момент эти дети просто обуза, им есть что терять, но я не могу позволить себе роскошь впадать в депрессию. Мне нужно усерднее работать на случай, если рано или поздно мне придётся покинуть эту страну, полную идиотов».

— Если вам нужно побыть наедине, я понимаю, — сказал он девушкам, пряча за спину сжатые кулаки.

— А как насчёт практики пространственной магии? — спросила Квилла.

— Прошу прощения? — это были не те слова, которые Лит ожидал услышать.

— Я сожалею о том, что случилось с Юриалом.

Квилла сидела на кровати, по-детски болтая ногами, но её холодные глаза были совсем не похожи на детские.

— Но, честно говоря, всё, что произошло сегодня, только доказало то, что я сказала на второй день. Эта академия отстой, и даже всё королевство отстой. Я выжила только благодаря своим навыкам, и когда я попала сюда, ничего не изменилось. Мне всё равно, если эта страна сгорит, она никогда не делала для меня ничего хорошего. Но вы, ребята, сделали. Вы — единственные, кто когда-либо заботился обо мне, и я не хочу потерять вас, ввязавшись в эту ерунду. Если всё пойдёт наперекосяк, пространственная магия — наш лучший выход из этого кошмарного места.

Это было чувство, которое Лит мог понять. Эта речь, граничащая с изменой, была музыкой для его ушей, в данный момент Квилла была самой важной фигурой на его доске, и если кто-то и мог ему помочь, то только она.

После того, как Фрия неохотно согласилась, они начали практиковать заклинание «Петля». Согласно книге, в отличие от всех остальных заклинаний четвёртого уровня, которые они изучили до сих пор, создание Врат требовало обработки трёх магических импульсов одновременно, по одному для каждого элемента.

Будучи учебным заклинанием, Петля требовала от ученика только правильного обращения с различными энергиями, в то время как размер, расстояние и продолжительность действия двух порталов определялись знаками рук и магическими словами.

После первого заклинания Лит произвел три импульса маны одинаковой величины, один из которых был сделан только из магии земли, другой — воздуха, и последний — воды. Следуя инструкциям, Лит заставил первые две энергии слиться, образовав жёлтый луч света между руками.

Это была самая лёгкая часть, маленькое энергетическое ядро было очень нестабильным, поэтому сложность упражнения состояла в том, чтобы дать ему достаточно магии воды для погашения избытка энергии.

Лит старался идти медленно и ровно, в результате чего жёлтый огонёк рассеивался под действием противоборствующих сил, отталкивающих друг друга.

— Чёрт возьми, если даже это так трудно... — прежде, чем он начал подвергать сомнению моральные принципы предков профессора Радда, он заметил, что Квилла смотрит на него с восхищением.

— Как ты это сделал?

— О чём ты?

— Этот свет. Конечно, там должны были быть две маленькие чёрные точки вместо одной желтой, но это больше, чем я достигла за весь день.

Лит недоверчиво нахмурился, это был только первый шаг, и он даже не сумел сделать его правильно.

— У тебя такая же проблема?

— Да, — Фрия кивнула.

— Вы знаете, как делать триплкаст, верно? — спросил он, получая ещё один утвердительный ответ.

— Тогда покажите мне.

Если сказанное ими было правдой, то невозможно было объяснить их полный провал. Ему требовалось проверить. Лит заставил их по очереди выполнять одно заклинание бытовой магии, затем они, поддерживая первое заклинание активным, должны были создавать вторую и третью копии того же заклинания.

Результат был посредственным, с каждой копией размер и интенсивность магической энергии уменьшались.

— Это вовсе не триплкаст! Должно быть так, — взмахнув рукой, Лит сгенерировал три одинаковых маленьких огня, заставляя их сжиматься и расширяться в унисон.

Вскоре стало ясно, что без прочного фундамента они не смогут даже попытаться сделать первый шаг. Лит был действительно против того, чтобы научить их мультикасту, это никогда не было частью его плана.

Но во время последнего урока по специализации мастера-целителя он понял, почему его чувствительность к мане была такой низкой. Это было потому, что он никогда не практиковал её. Благодаря истинной магии и Бодрости ему не нужно было чувствовать поток энергии, потому что он мог видеть её.

Вместо этого его друзья могли полагаться только на свой инстинкт, и это привело к тому, что их магические чувства со временем оттачивались. До этого момента он был похож на зрячего, ведущего слепого.

Но если его опасения были верны, то для изучения пространственной магии Лит должен был развить свою чувствительность к мане. Не имея ни малейшего представления, как это сделать, он будет нуждаться в их помощи.

— Прежде всего, давайте отставим Петлю в сторону покамест, — начал он объяснять.

— Мультикаст будет требовать от вас сосредоточиться только на первой магии. Три ключевых момента: сосредоточенность, сила воли и визуализация. Это всё равно, что одновременно представлять в своей голове трёх разных людей.

Он создал три разных огонька.

— Если вы слишком сосредоточитесь на одном, остальные рассеются.

Один оставался стабильным, в то время как два других начали беспорядочно менять форму и размер.

— Забудьте обычную магию, где вы можете делать всё шаг за шагом. Вы должны уметь распределять своё внимание равномерно, а это требует сильной воли и четкой визуализации эффектов, которые вы хотите создать.

Вопреки его желанию они провели остаток дня, практикуясь в первой магии, в то время как Лит мог только помогать и направлять их в меру своих возможностей.

 

Глава 10 - Прогресс

Читая отчёты о внутренней борьбе, происходившей в Королевстве Грифонов, у магической императрицы создалось впечатление, что она читает книгу по истории. Столетия назад Империя Горгон столкнулась с подобным кризисом. После того, как магус Лохра Сильвервинг поведала всему миру о своём магическом наследии, мистические искусства начали стремительно совершенствоваться. Знание, которое она выпустила, прервало долгий период застоя, который пережили магические исследования.

Как и всякое изменение, однако, наряду с новыми решениями приносило новые проблемы. До этого момента магия ограничивалась заклинаниями третьего уровня, и это позволяло богатым и могущественным семьям владеть монополией на неё.

Наследие содержало основу для многих заклинаний четвёртого уровня и посеяло семя того, что было известно как специализации. Понимая бесчисленные военные применения, высшие эшелоны каждой страны были поставлены в безвыходное положение.

Удерживание использования магии доступным только для отпрысков их семей сделало бы достижение любого прогресса медленным и трудным. Магия всегда была редким талантом, и теперь было так много вещей, которые нужно было изучить, но так мало магов.

С другой стороны, разрешение простолюдинам изучать магию изменило бы баланс сил. Как только они получат доступ к заклинаниям четвёртого уровня, кто может гарантировать, что новые маги не укусят руку, которая их кормит?

В то время, как Королевство Грифонов предпочло создать Ассоциацию магов, предоставив даже простолюдинам статус и богатство в соответствии с их вкладом, Империя Горгон отвергла эту идею как самоубийственную.

Они предпочли сосредоточиться на кузнечном деле, вкладывая все свои ресурсы в разработку рабских ошейников. Благодаря этим магическим предметам простолюдинов можно было безопасно призывать в армию и проверять их склонность к магии.

Каждый кандидат в маги был вынужден подчиниться, не в силах ослушаться приказов своих хозяев. Рабство магов-простолюдинов длилось десятилетия, пока старая и хитрая мастер кузнечного дела не нашла лазейку.

Хозяин попросил её создать артефакт, способный временно отключать магические предметы, чтобы использовать его на поле боя и сводить на нет ресурсы врагов, когда они больше всего в них нуждаются, но он ничего не сказал о том, чтобы не дать ему влиять на ошейники.

Когда по его просьбе она показала ему, как это работает, ошейники всех магов в доме разошлись и началось восстание.

Комбинируя использование артефакта для освобождения новых магов и надевание ошейников на своих мучителей, они медленно, но неумолимо истребили или поработили все благородные семьи.

Артефакт был секретным, поэтому всё, что ей нужно было сделать, это использовать свою теперь уже послушную хозяйку как троянского коня, позволяя восстанию распространиться тихо, пока не стало слишком поздно. Убив всех дворян, маги забрали власть, уничтожив каждый след или упоминание о том, как использовать ошейники.

Даже исследование этого вопроса стало преступлением, караемым смертной казнью. Из монархии империя превратилась в олигархию, основанную только на меритократии. Титулы не передавались по наследству, каждую должность занимали те, кого сочли достойными.

Большинство магов не интересовались роскошными особняками или золотыми статуями себя в натуральную величину, они вкладывали большую часть своего дохода в свои семьи и исследования.

Первым законом, принятым первым имперским магическим императором и его Магическим советом, стала свобода изучать магию независимо от социального статуса и введение бытовой магии в основной набор дисциплин, которые должны были изучать дети.

Система не была идеальной, хороший маг может быть некомпетентным или жестоким правителем, не говоря уже о том, что после его смерти замена даже местного губернатора может занять довольно много времени, оставляя территорию открытой для коррупции или атак извне.

Кроме того, поскольку большая часть ресурсов была вложена в постоянные исследования и разработку новых форм магии, их человеческая армия считалась самой слабой среди трёх соседних стран.

Тем не менее, Империя Горгон была теперь самой передовой страной в области магических исследований. Капитолий был плавучим укрепленным городом, чьи белые стены сияли в дневном свете, как маяк для путешественников.

Сторожевые башни простирались над и под стеной, с гигантскими магическими кристаллами на каждом конце, подпитывающими мистические рунические круги, видимые невооружённым глазом. Каждая башня была способна к нападению или обороне, в зависимости от обстоятельств, что делало город практически неприступным.

— Идиоты, — сказала магическая императрица. — Они лишь отсрочили неизбежное, надев на своих магов ошейник. Прикажите войскам у наших границ быть готовыми к нападению. Это только вопрос времени, прежде чем кто-то сделает что-то глупое и ситуация обострится. Мы должны действовать быстро, чтобы извлечь выгоду из их глупости.

***

На следующее утро у Лита не было никакой реальной надежды преуспеть на втором уроке пространственной магии. После того, как он обучил девушек триплкасту, он провёл всю ночь в практике, но с небольшим прогрессом.

Когда они добрались до тренировочного зала, профессор Радд уже ждал их там. Комната была тридцать метров в длину, двадцать метров в ширину, и совершенно пуста. На полу были нарисованы маленькие круги, указывающие на то, что ученики должны были занять свои места. На земле и стенах не было никаких следов трещин.

— Начнём, — сказал он ещё до того, как гонг возвестил о начале урока.

Обычно Лит какое-то время притворялся некомпетентным, прежде чем взяться всерьёз, но на этот раз у него не было причин притворяться.

Профессор Радд медленно ходил среди них, мысленно отмечая тех, кто действительно был способен к триплкасту. Маленький жёлтый огонёк был индикатором этого.

Лит, Лиам и ещё несколько человек были способны сделать первый шаг. Многие студенты после нескольких неудач достали свои книги, пытаясь понять, что они делали неправильно.

Благодаря всем своим тренировкам, Лит сумел понять время, необходимое для стабилизации огонька с помощью магии воды, что позволило добавить больше энергии к ядру, превратив его в две маленькие чёрные сферы.

Проблема была в том, что он понятия не имел, что делать дальше. После сотен попыток он всё ещё не мог заставить их увеличиться. Форма горизонта событий была последним шагом перед правильным завершением упражнения.

«Уже на втором шаге, неплохо для простолюдина», — подумал Радд, заметив отсутствие прогресса у остального класса.

По прошествии часа, когда он не продвинулся ни на шаг, Лит решил обратиться за помощью.

— Профессор, у меня есть вопрос.

— Какое совпадение! У меня тоже. Скажи, ты читал вчера мою книгу? — спросил Радд.

— Да.

— Ты понял, что там написано?

— Да.

Лит понимал, куда он клонит, нечто подобное случилось с ним во время урока в колледже.

— Тогда, ради твоего же блага, у тебя нет вопросов, продолжай свою работу.

Кипя от ярости, Лит возобновил заклинание.

Прошло ещё немного времени, и так как он всё ещё был на втором шаге, то остановился на мгновение, чтобы проверить, как там другие. Юриал и Флория ещё не создали жёлтый огонёк, а Фрия, казалось, могла генерировать его регулярно.

«Кажется, она наконец-то ухватилась за триплкаст. Посмотрим, как дела у Квиллы».

Немного осмотревшись, Лит смог найти её, к своему большому удивлению, он увидел, как она сгенерировала огонёк, превратила его в две чёрные сферы и даже начала придавать им форму воронки.

Профессор Радд не мог решить, удивляться ему ещё больше или злиться на класс. Несколько студентов пытались попросить у него совета и указаний, но он отвечал всем тем же, что и Литу.

Когда урок закончился, никто не продвинулся дальше. Больше половины класса не смогли выполнить даже первый шаг.

— Прежде чем вы уйдете, я хочу, чтобы вы знали, что мне противно ваше отношение, — сказал Радд. — Я не верю в равенство, мы все рождаемся разными по какой-то причине, и я не верю в солидарность, академия — это не благотворительная организация, это поле битвы, где каждый маг сражается сам за себя. И всё же, когда вчера я сказал вам, что триплкаст необходим, почему никто не осмелился сказать мне, что многие из вас не на этом уровне? Вы надеялись, что я каким-то образом ослепну и не замечу этого? Но всё, что вам удалось сделать сегодня, это потратить моё время и терпение. С завтрашнего дня, те, кто не в состоянии достичь минимальных требований, лучше не посещайте мой урок. Свободны.

Оказавшись снаружи, Лит нетерпеливо подбежал к Квилле, надеясь, что она поможет преодолеть его предел.

— Как ты добралась до третьего шага? Мне удалось понять, как стабилизировать первое энергетическое ядро, накормив его достаточным количеством маны для роста и расщепления. Но после этого оно сходит с ума. Либо я использую магию воды, чтобы стабилизировать одни Врата, либо другие, я не могу сделать и то, и другое одновременно.

— Тебе не нужна квадра магия, на самом деле всё очень просто, — ответила Квилла. — Эти двое Врат настолько тесно связаны, что действуют как одно целое. Ты должен рассматривать их не как отдельные сущности, а как единое целое. Проще простого.

Лит снова повторил попытку, придерживаясь совета.

«Квилла права! Я могу заставить водную ману циркулировать от одного конца к другому. Эврика!»

Но вместо того, чтобы растянуться, две чёрные сферы с треском распались.

— Нет, совсем не просто! — ответил он со вздохом.

 

Глава 11 - Красный лотос I

Благодаря своему выдающемуся таланту, на третьем уроке Квилла смогла выполнить заклинание Петля. Несмотря на то, что он практиковался день и ночь, Литу не хватало одной четверти, и он в итоге выполнил упражнение десятым.

Сначала он был разочарован своей неспособностью угнаться за Квиллой. Несмотря на частные уроки пространственной магии и долгие часы тяжёлой работы по ночам, он всегда отставал от неё на два-три шага.

Но потом он понял, что быть в десятке среди более чем двухсот студентов — не такой уж плохой результат, не говоря уже о том, что его чувствительность к мане медленно, но неуклонно улучшалась.

Это был странный опыт — чувствовать поток энергии разумом, а не глазами. Пространственные заклинания, казалось, имели горячие и холодные точки одновременно. Секрет стабилизации Врат заключался в том, чтобы вливать магию воды только в горячие точки.

Использование слишком большого её количества или воздействие на уже холодное пятно приведёт к коллапсу пространственного искажения.

На выходных Литу нужно было выплеснуть своё разочарование, поэтому он выбрал поездку в лес, чтобы забыть о своих заботах и принести некоторые ингредиенты для дополнительных баллов или денег.

С тех пор, как он поступил в академию, Лит перестал работать, и на случай, если ему понадобится вывезти свою семью из королевства и заново построить их жизнь, требовалось много средств.

Но кроме Квиллы, у остальной группы были заняты руки между пониманием триплкаста и попытками завершить заклинание Петли.

— Я бы с удовольствием пошла с тобой, — Квилла казалась действительно удрученной. — Но я бесполезна в бою, а ты сам великий целитель. Если меня никто не защищает, я буду только обузой. Лучшее, что я могу сделать, это помочь им с пространственной магией.

После этих слов настроение Лита из хорошего превратилось в отличное.

— Старайся и для меня тоже. Если обнаружишь какой-нибудь трюк или лёгкий путь, я отплачу сполна.

После этого ему оставалось только пройти к порталу, соединяющему первый этаж и вход в академию. Прежде чем выйти, он должен был получить разрешение.

Клерк, стоявший за стойкой у огромных двойных дверей из дерева и металла, смотрел на него как на сумасшедшего.

— Ты действительно идёшь один? Где твоя команда? — если это была шутка, он не находил её смешной.

— Я один, без команды. А теперь, могу я идти, пожалуйста? — фыркнул Лит.

— Ты понимаешь, что, оказавшись там, ты остаешься один? Вне экзаменационного периода ты не обязательно столкнешься с дружелюбными магическими зверями. Ты всего лишь студент четвёртого курса, ты можешь встретиться и с пятикурсниками. Не говоря уже о браконьерах, авантюристах, монстрах и бог знает о ком ещё. Академия находится в лесу, но не владеет им. Он полон ресурсов, и каждый хочет получить их.

— Нет проблем, у меня есть это, — Лит достал свой бюллетень, получив в ответ презрительный взгляд.

— Это не работает за пределами академии. Единственное, что ты можешь использовать — вот это, — клерк показал ему подвеску размером с маленький шарик. — В случае неприятностей просто нажми на его центр. Но это вовсе не бюллетень, сначала спасатели должны будут найти тебя, только тогда можно будет открыть Варп-ступени. Это может занять несколько минут!

Лит улыбнулся, услышав хорошие новости.

— Меня это вполне устраивает, это всё?

Ворча на идиотизм юнца, клерк составил бланк и велел Литу подписать его.

— Ворота замка открыты круглосуточно, я рекомендую не идти в глубоко в лес и вернуться до ночи, это время, когда на охоту выходят большие хищники. Если ты всё ещё хочешь пойти, это будет стоить двести баллов.

— Двести баллов?! Мне нужно заплатить, чтобы рисковать своей жизнью?

— Это единственный способ заставить тебя понять, насколько важно это решение. Обычно, стоимость разделяется между членами команды, но так как ты один…

Лит, не задумываясь, обменял баллы на кулон.

***

Оказавшись за деревьями, он положил униформу и всё, что было связано с академией, в карманное измерение, надев вместо неё свой старый охотничий костюм.

Учитывая всё происходящее, было гораздо безопаснее выглядеть незнакомцем, чем студентом. Слова клерка были лучшей новостью, которую он получил за последнюю неделю.

Пока он один, никто не мог узнать его или остаться в живых, чтобы рассказать об этом, у него больше не было причин скрывать свою настоящую силу. Лит часто думал, как скрыть своё лицо, и в течение четырехдневного перерыва нашёл решение.

Маска была бы классной, но ограничила бы его поле зрения. Капюшоны были хороши только в том случае, если они подчинялись какому-то магическому принципу, мешавшему им отрываться при движении на большой скорости, не говоря уже о плохом боковом зрении.

Его прежнее Я, которое всегда любило героев, было действительно разочаровано, но он давно понял, что практичность гораздо важнее, чем внешний вид. Поэтому у него имелась сделанная мамой лыжная маска, оставляющая открытыми только глаза.

Как только его личность была в безопасности, он начал летать среди деревьев, используя Жизненный обзор, чтобы проверить периметр на наличие врагов и добычи. То, что он не был связан после стольких месяцев, дало ему прилив адреналина.

Лит двигался всё быстрее и быстрее, чередуя короткие полеты с высокоскоростными движениями благодаря магии слияния.

[Солус, дай мне знать, если ты почувствуешь что-нибудь с огромной маной. Это не лес Траун. Мы охотимся не за едой, а за магическими травами и кристаллами маны].

[Да, жаль, что книги из библиотеки нельзя вынести наружу. Гербарий и бестиарий леса сэкономили бы нам столько времени…]

[Кто бы мог подумать, что пространственная магия настолько сложна? У нас не было ни минуты, чтобы скопировать их. Мы будем делать то, что знаем].

Лит продолжал углубляться в лес, перепрыгивая с дерева на дерево с ловкостью и скоростью, которые могли бы пристыдить ниндзя. Убийственное намерение, которое он излучал, держало нормальных животных и насекомых на расстоянии, позволяя ему двигаться беспрепятственно.

После нескольких часов прочесывания леса, его терпение лопнуло.

[Обильные ресурсы, чтоб меня! До сих пор я не заметил ни одного магического зверя. Где, чёрт возьми, всё добро?]

[Там, внизу, посмотри на нижнюю часть дерева слева от тебя].

Следуя указаниям Солус, он заметил только большой куст посреди поляны. Однако стоило Литу переключиться на Жизненный обзор, как пейзаж полностью изменился. Мир превратился в оттенки серого, в то время как куст был единственным тёмно-синим.

В центре его было что-то, что сияло фиолетовым светом, самая сильная магическая сила, которую он когда-либо видел. Он медленно полетел вниз, проверяя, нет ли врагов.

«Странно, здесь нет ничего живого, кроме деревьев и растений. Может быть, эта штука высасывает все природные ресурсы», — подумал Лит.

Подойдя ближе, он смог мельком увидеть свою добычу. Он напоминал красный цветок лотоса и парил в воздухе над густым кустарником, источая сладкий аромат, как клумба после весеннего дождя.

Его первым желанием было протянуть руку и взять его, но паранойя взяла верх, заставив его остановиться.

«Подожди минутку. Я понимаю, что я довольно глубоко в лесу, но эта вещь сильно выделяется. Почему никто не нашёл его раньше? Что ещё более важно, почему вокруг нет никаких насекомых? И с каких пор растения кажутся окрашенными в Жизненном обзоре?»

Поскольку их жизненная сила была равномерно распределена от корней к листьям, обычный Жизненный обзор воспринимал маленькие растения как почти безжизненные, в то время как большие деревья имели едва заметный оттенок красного.

Когда он придумал это заклинание, Лит планировал использовать его как против людей, так и против животных, чтобы сделать себя более чувствительным к вещам с активной системой кровообращения.

Независимо от того, была ли это мана или кровь, чувствительность Жизненного обзора была направлена на вещи, которые двигались быстро. Появившийся куст синего цвета был чем-то, о чём он никогда не знал. Взмахом его руки пространство вокруг лотоса было охвачено пламенем, и нечеловеческий визг наполнил воздух.

Куст внезапно шевельнулся, открывая бесчисленные зелёные отростки, скрытые под землёй, которые теперь он использовал, чтобы затушить пламя. Каждая из этих тварей была толщиной с руки Лита, двигаясь и извиваясь так быстро, что он не мог понять, были ли это лианы или щупальца.

Красный лотос покачивался и двигался вместе с кустарником, показывая, что связан с ним через маленький усик. Эта штука, казалось, не имела определённой формы, это была живая масса, которая хлестала воздух, пытаясь поймать свою добычу.

Зелёные придатки двигались быстро, как змеи, хватая Лита за руки, грудь и ноги.

— Чем бы ты ни был, я тебе не материал 18+ игр, отвали!

Ещё одним взмахом руки Лит выпустил бесчисленные клинки ветра, разрезая все щупальца, как горячий нож сквозь масло. Тварь снова завизжала, её тело, более не лежачее, оказалось высотой не менее трёх метров, наполняя воздух ломающимися лозами.

 

Глава 12 - Красный лотос II

Из срезанных щупалец брызнула пурпурная жидкость. Лит держался на расстоянии, уклоняясь от неизвестного вещества минимальными движениями, чтобы не потерять своё преимущество.

«Не было никакого шипения, когда оно упало на землю, так что это не кислота, может быть яд?»

Лит вытянул руки, выпустив из ладоней две струи огня. Щупальца отреагировали быстро, обволакивая огромную массу существа и превращаясь в серый цвет. Пламя не возымело никакого эффекта, оставив лишь чёрную отметину, как будто попало в камень.

Лит никогда раньше не встречал растительного монстра, поэтому он был особенно осторожен. Он держал несколько заклинаний наготове.

«Что бы это ни было, оно, кажется, не может сдвинуться с этого места, побег не должен быть проблемой. Проблема в том, чтобы решить, стоит ли это моего времени или нет. C моей удачей, если я убью его, то цветок мгновенно завянет».

Посылая невидимый усик чистой маны, Лит использовал магию духа, чтобы сильно дернуть красный лотос, стремясь схватить его и убежать. У него не было никакого желания сражаться в бесполезных битвах. Стебель цветка согнулся в диагонали от напряжения, но не сдвинулся с места.

Растительный монстр снова завизжал, на этот раз от ярости.

[Берегись! — закричала Солус. — Снизу!]

Лит усмехнулся над наивностью существа, снова активируя заклинание полёта. Но когда он попытался оторваться от земли, то обнаружил, что трава крепко связала ему ноги, не давая двигаться.

Посмотрев на траву Жизненным обзором, Лит обнаружил, что клочок травы под ним тоже стал голубым. Каким-то образом он был частью тела монстра.

Прежде чем он успел прийти в себя, несколько лиан вырвались из земли, их серые, похожие на камень, концы попытались пронзить жизненно важные органы Лита. Зная, что атака приближается, Лит использовал слияние земли до крайности, укрепляя своё тело и используя руки, чтобы отвести основную силу удара.

Несмотря на железные наручи и магическую защиту, щупальцам удалось пронзить его кожу, впиваясь прямо в плоть. Лит закричал от боли, в то время как щупальца продолжали впиваться в его плоть, не пропуская ни единой капли крови.

Не позволяя себе впасть в панику, Лит использовал своё заклинание «Замороженный очаг», превращая всё вокруг в лёд. Будь они серыми или зелёными, огонь не причинил большого вреда щупальцам, поэтому он изменил стихию.

После этого Лит сумел освободиться и от щупалец, и от травы, отлетел назад, пытаясь понять, что происходит.

Его раны были покрыты фиолетовой липкой слизью, он чувствовал, как немеют его руки, покалывание вторгалось в его тело. После того случая с пауками он всегда держал наготове заклинание детоксикации, используя его вместе с исцеляющим заклинанием, чтобы закрыть раны.

[Что, чёрт возьми, происходит? Как оно управляет травой? B этом нет никакого смысла].

Мысли Лита и Солус крутились на максимальной скорости, пытаясь разглядеть голову или хвост этого существа. Пока он всё ещё был в оцепенении, и трава, и щупальца растаяли в мгновение ока. Как и огонь, магия воды, казалось, не имела большого эффекта.

Не останавливаясь, Лит снова активировал Жизненный обзор, увидев синюю полосу, движущуюся как вспышка сквозь наземную растительность, следуя за ним по пятам.

[Солус, какого цвета его ядро маны? Мне это совсем не нравится!]

[У этой штуки вообще нет ядра. Это просто случайная масса энергии, я никогда не видела ничего подобного. Я не помню, чтобы читала о чём-то, что даже напоминает эту вещь. Это слишком чудовищно, чтобы забыть].

Холодная дрожь пробежала по спине Лита. Его первый растительный монстр, казалось, не следовал ни одному из магических правил, которые он изучил на данный момент. Нет ядра, устойчивый ко льду и огню и способный контролировать растительность. Единственными словами, которые могли описать его чувства, были: «страх перед неизвестным».

Он провёл годы, изучая магию, высматривая более сильные ядра, но теперь всё, что он знал, просто ушло в канаву.

Даже лететь назад по зигзагообразной траектории было бесполезно, синяя полоса продолжала преследовать его. Лит не мог рисковать, наткнувшись на дерево, поэтому он поднялся и отошёл от земли.

С высоты он мог видеть, что на самом деле двигалось больше одной полосы, в то время как масса щупалец, к которым был прикреплён красный лотос, стала серой. Согласно зрению Лита, только цветок оставался окрашенным.

Голова Лита кружилась от шока.

[Значит, теперь «главное тело» мертво и земля выглядит как диско-шар? Но это бы значило, что Жизненный обзор каким-то образом воспринимает скорее его сознание, нежели ману. Эта штука должна быть способна переключаться между телами по желанию. Это объяснило бы, как он мог контролировать даже траву, и почему там вообще нет дикой природы...]

[Чёрт возьми! — резко оборвала его Солус. — Деревья! Берегись деревьев!]

Несмотря на то, что их ментальная связь была мгновенной, когда Солус предупредила его, атака уже началась.

Кора ближайшего бука облупилась, обнажив массу щупалец, обернутых вокруг настоящего ствола дерева, и теперь они неслись к ничего не подозревающего Литу. Прежде чем он успел обернуться, они обвились вокруг его рук и ног, прижав его к стволу, прежде чем начать есть его живьём.

Мучительная боль обрушилась на Лита со всех сторон, но он сумел остаться в сознании только усилием воли. Его руки схватились за ближайшую щупальцу, пока он активировал одно из заклинаний, которые он создал после изучения магии четвёртого уровня.

«Вампирское касание», извращенная версия исцеляющих заклинаний, которому научил его Вастор.

В то время как обычно такие заклинания улучшали выздоровление пациента и давали ему энергию, чтобы пережить процедуру, Вампирское касание исцеляло Лита истощая энергию жертвы в процессе.

Когда растительный монстр понял, что происходит, было уже слишком поздно. Щупальца ушли слишком глубоко, и, сжав мышцы с помощью слияния земли, Лит не дал им вырваться.

Темная энергия пожирала щупальца, высасывая их досуха, восстанавливая плоть и жизненную силу Лита. Щупальца увядали со скоростью, видимой невооружённым глазом, пока фальшивая кора не рухнула на землю, показывая, что бук под ней давно мёртв.

Сознание существа успело убежать, вернувшись в основное тело.

Лит использовал Бодрость для восстановления сил, Вампирское касание не могло исцелить так много глубоких ран. После этого он выпустил несколько Стрел тьмы в другие деревья.

Как только они ударились, фальшивая кора отвалилась. Лит понял, что сочный лес вокруг основного тела существа на самом деле был кладбищем растений. Ещё две Стрелы тьмы ударили в землю, даже трава корчилась и визжала перед смертью.

— Я не знаю, что ты такое, но ты слишком опасно, чтобы оставлять тебя в живых. Тут всё стало частью твоего тела, и у меня нет желания выяснять, как далеко может зайти твой контроль.

Поддержание Жизненного обзора постоянно активным давило на него, но Лит понимал, что это был его единственный способ остаться в живых.

Прежде, чем вернуться на землю, он выпустил из своего тела тёмную ауру, ту же самую, что использовал против мерзости в лесу Траун. Энергия тьмы атаковала без разбора все, что находилось в радиусе десяти метров от него.

Трава увяла, щупальца, спрятанные под землёй, умерли, оставив только голую землю вокруг него. Только тогда Лит начал плести своё самое сильное заклинание тьмы, «Зона смерти».

Перед ним появился чёрный густой туман, похожий на небольшое грозовое облако, всего двадцать метров в длину и ширину, около трёх метров в высоту. После того как Лит вызвал его, ему понадобилась только одна мысль, чтобы направить его к основному телу существа.

Как и все заклинания тьмы, зона смерти двигалась медленно, но её разрушительная сила была непревзойдённой. Это было идеальное оружие против врага, который не мог убежать.

Облако уничтожало всё на своём пути, в то время как визг существа превратился из злого в испуганный. Оно попыталось атаковать Лита, чтобы остановить приближающуюся атаку, но мимо тёмной ауры ни одна атака не подошла даже близко.

Он мог видеть каждую из них в замедленном движении, не только из-за своих обостренных чувств, но и потому, что тёмная магия ослабляла и разрушала все, что попадало в её поле зрения.

Когда Зона смерти достигла своей цели, существо вернуло к себе всё рассеянное сознание в последней отчаянной попытке выжить. И всё же, и Лит, и его заклинание были неумолимы, один срывал атаки, а второе игнорировало вовсе.

Какую бы массу монстру ни удалось сформировать, она станет лишь пищей для тёмной энергии.

— Пожалуйста, остановись! — существо заговорило.

Лит оставался невозмутимым, сохраняя бдительность и позволяя Зоне смерти делать свою работу.

— Я такой же, как и ты.

— Нет, это не так. Ты уже почти труп.

Основное тело сжималось, не имея необходимой энергии для поддержания этой огромной формы, оно возвращалось к гораздо меньшему растению.

[Лит, теперь, когда вся энергия, наконец, в одном месте, я могу, наконец, увидеть её ядро. Оно…]

[Чёрное, — Лит закончил мысль за неё. — Это ещё одна мерзость. Я понял это, когда увидел, что все формы жизни мертвы].

— Я просто хотел жить. Я…

Лит не дал ему продолжить, стреляя Стрелами тьмы, как пулемет.

— Есть две вещи, которые я узнал из фильмов ужасов. Первое, как бы ни рыдал монстр, это не помешает ему съесть тебя, как только ты повернешься к нему спиной. Второе, как только он упадёт, добей его, пока он не будет действительно, действительно мёртв.

С последним ревущим воплем растительная мерзость умерла. Внезапно всё пространство вокруг Лита превратилось в пустошь, трава превратилась в пепел, и все деревья были мертвы.

Всё, что находилось в радиусе более пятидесяти метров, было идентично тому месту, где он сражался с мерзостью в лесу Траун, за одним только исключением.

Красный лотос лежал на земле, ярко сияя, как будто ничего не случилось.

 

Глава 13 - Нежданные гости

[Ты видишь это, мистер негатив? Цветок всё-таки не завял], — весело заметила Солус.

[Ты права! Он всё ещё может взорваться у нас перед носом! Ура!] — ответил Лит, подражая её тону.

Будучи слишком параноидальным, чтобы прикоснуться к красному лотосу голыми руками, он поднял его с помощью магии духа, прежде чем безуспешно попытался сохранить его в карманном измерении.

[Какого чёрта?] — рассматривая его вблизи с помощью Жизненного обзора, Лит заметил, что вдоль массивного потока маны красный лотос также имел крошечное пятнышко жизненной силы.

Ни он, ни Солус не имели ни малейшего представления о том, как он мог выжить после столь долгого воздействия мерзости.

[Мы не можем его спрятать, только носить с собой в обычной сумке, рискуя, что он будет обнаружен, когда мы вернёмся. Если этот цветок какое-то бесценное сокровище, он может привлечь на нас массу неприятностей].

Лит вздохнул, мысль о том, что ему придётся бросить свою первую добычу, была довольно удручающей.

[Дай угадаю, мы прямо на мановой жиле?]

[Правильно, — ответила Солус. — Моя гипотеза заключается в том, что мерзость сумела стабилизироваться благодаря совместному воздействию обильной мировой энергии и этого странного цветка].

[Согласен. Единственный вопрос, который остаётся, является следующим: убивало ли оно всё, потому что нуждалось в пище, или это был просто способ контролировать окружающую среду? И последнее, но не менее важное: действительно ли существуют растительные монстры?]

[Только мерзость могла ответить на первый вопрос, и никто из нас всё равно не поверил бы её словам, — мысленно пожала плечами Солус. — Что касается второго, то я думаю, что да, растения тоже живые существа. Видя, сколько маны имеет этот маленький цветок, я не понимаю, почему они не могут развиваться тоже].

[Пока эта тварь не превратится в ребёнка-мерзость и не съест меня, я не против], — ответил Лит, держа красный Лотос в воздухе и подальше от себя.

Лит испытывал искушение заставить Солус превратиться в башню. Благодаря Бодрости, его тело было в отличной форме, но он чувствовал моральную усталость. Управление таким количеством заклинаний одновременно, сохранение хладнокровия и постоянная борьба со страхом смерти сделали одну настоящую драку в сто раз неприятнее зубрежки всю ночь напролёт.

Но он не знал, сколько времени у него осталось, пока кто-то из академии не заметит пустое место в лесу и не пошлёт разведывательную команду.

Лит положил свободную руку на землю, используя магию земли для поиска останков жертв мерзости. Несколькими метрами ниже он обнаружил кладбище, где были сложены многочисленные скелеты.

Лит брал только те, что принадлежали магическим зверям, игнорируя человеческие и животные останки.

[По словам профессора Ванемир, их можно использовать для изготовления оружия и доспехов повышенной прочности, которые также могут быть пропитаны чарами гораздо более сильными, чем обычные. Со всем этим барахлом я мог бы снарядить целый батальон].

[Как, чёрт возьми, можно выковать что-то из костей? В этом нет никакого смысла, — возразила Солус. — Я понимаю, что они могут быть прочными, но они всегда должны быть основаны на углероде].

[Без понятия, — пожал плечами Лит. — Расслабься, я всё ещё на первом году специализации].

После того, как он сложил всё в карманное измерение, его взгляд упал на своё потрепанное снаряжение. Охотничий костюм был испещрен дырами величиной с большой палец, а металлические наручи были повреждены до такой степени, что стали бесполезны.

К счастью, у него был запасной костюм, к сожалению, это был также и последний.

Быстро переодевшись, Лит улетел на несколько километров, прежде чем остановиться и решить, что делать с красным лотосом. Он не мог положить его в карманное измерение, да и не мог взять его с собой, по двум веским причинам. Во-первых, он не верил, что нечто живое может находиться так близко к его жизненно важным органам. Во-вторых, даже если бы он действительно был безвреден, красный лотос не выжил бы, если бы ему снова пришлось выпустить из себя тёмную ауру или какую-нибудь магию.

Неважно, насколько ценным он может быть, ничто не было более важным, чем его собственная жизнь. A так, красный лотос был ещё более тяжёлым бременем, чем любой его спутник.

Единственной достопримечательностью, которую он знал, была академия, поэтому он решил похоронить его у входа, надеясь, что по возвращении придумает способ незаметно пронести его внутрь.

И всё же, в этом плане был огромный изъян, посадка цветка рядом с плодородной землёй потенциально может привести к катастрофе. Что если мерзость всё ещё жива и готова возродиться, как только у неё будет достаточно питательных веществ?

Лит соткал все заклинания тьмы, которые он мог использовать сразу, прежде чем позволить красному лотосу войти в маленькую яму, которую он вырыл.

Ещё до того, как красный лотос коснулся земли, у него начали расти корни, которые опускались вниз, в то время как сама земля двигалась вверх, странно напоминая Литу «Сотворение Адама» Микеланджело.

Как только они соприкоснулись, корни стали толще, быстро превращаясь в щупальца, которые обвивали лотос, собирая то, что казалось гуманоидным телом. Лит активировал заклинания, вызывая достаточно тёмной энергии, чтобы превратить весь участок земли в пустошь.

У мерзости никогда не было гуманоидного тела, к тому же, вместо того, чтобы умереть, процветала ближняя растительность. Бесчисленные бутоны цветов распустились сразу, жёлтые листья снова стали зелёными.

Лит усилил заклинания, не обращая внимания на окружавшую его красоту.

Когда существо перестало расти, Лит обнаружил, что смотрит на самую великолепную женщину, которую он когда-либо видел. Её большие красные глаза сверкали в утреннем свете, как искусно вырезанные рубины, всё в её облике было совершенным, от тонких чёрт до полных губ.

У неё были густые нечесаные волосы, рыжие, как осенние листья клена, которые придавали ей дикое и необузданное очарование. Кроме того, тот факт, что она была совершенно голой, отключило его мозг.

Единственное, что выдавало её нечеловеческую натуру, была светло-зеленая кожа.

— Просто назови мне одну вескую причину, чтобы не убивать тебя, — кулаки Лита теперь стали чёрными из-за огромного количества тёмной энергии, которую они едва сдерживали. Воздух вокруг неё был так полон смертельной магии, что существо в её ослабленном состоянии едва могло дышать.

— Я дриада, — сказала она так, словно это всё объясняло, чистым голосом, как горный родник.

— Мне всё равно, — Лит заставил тёмную энергию двигаться вперёд, не оставляя ей выхода.

— Я одна из защитников этого леса. Монстр, которого ты убил, украл и извратил мои силы, чтобы продлить своё существование, — она начала пугаться, это была не обычная реакция, которую она обычно вызывала у человеческих мужчин.

— И всё же, это не причина.

— Я могу вознаградить тебя, — она прикусила нижнюю губу, разыгрывая последнюю карту.

— И в каком именно кармане ты хранишь что-нибудь ценное в своём праздничном костюме? — тёмной массе нужен был только один последний толчок, чтобы уничтожить её.

— Во имя Великой Матери, что за человек так обращается с девушкой, которую он только что спас? — её спасителю, казалось, невозможно было угодить, и он был совершенно невосприимчив к её обаянию.

К несчастью для дриады, ядро Лита стабилизировалось достаточно, чтобы перерасти даже его страсть к Налир. В этот момент его сердце было холодно как лёд.

— Тот, который думает головой, а не половым органом, и не доверяет той, которую видит впервые, только потому, что у неё красивое лицо. А теперь назови мне одну вескую причину, чтобы сохранить тебе жизнь, я не буду повторять трижды.

— Потому что мы можем вам помочь, — сказал третий голос.

Ещё одна дриада медленно выходила из соседнего дуба, подняв руки в знак капитуляции. Прежде чем бросить красный лотос, Лит активировал Жизненный обзор на случай, если из цветка появится ещё одно существо, меняющее тело.

У новой дриады были пшенично-светлые прямые волосы, она была одета в лёгкое хлопчатобумажное белое платье, оставлявшее открытыми только её изящные плечи и руки. Её фигура была стройнее, чем у первой дриады, но не менее привлекательной.

Светловолосая дриада достала из дерева несколько природных сокровищ. Некоторые Лит видел в книгах, другие были совершенно новыми.

Увидев, что он не двинулся, светловолосая дриада поднесла левую руку к груди. Появился маленький жёлтый лотос, и через Жизненный обзор Лит увидел, что она только что потеряла огромную часть своей магической силы.

— Это часть моего сердца, — она протянула это Литу. — Пока она у тебя, моя жизнь в твоих руках.

[Это правда, — подтвердила Солус. — Между ними существует чёткая связь, как будто она передает тебе своё ядро маны].

Лит взял жёлтый лотос магией духа. Повинуясь его молчаливому приказу, светловолосая дриада опустилась на колени. Ощущение, которое он испытал, было одновременно и вдохновляющим, и отталкивающим.

Иметь такую степень контроля над другим разумным существом было явно неправильно.

— Как вы можете мне помочь? — он чувствовал только правду в их словах.

— Мы можем найти способ исцелить твою душу.

 

Глава 14 - Просвещение I

— Мою душу? Что вы об этом знаете? — Лит был поражён этим предложением, он никогда не был духовным человеком, но после того, как он дважды перевоплотился и встретился со скорпикорой, не сомневаться в этом было бы глупо.

— Стражи отличаются от монстров или магических зверей. Мы эволюционируем не ради власти, мы также обретаем большую близость с Великой Матерью, — она обвела рукой окрестности. — Мы, дриады, в частности, глубоко связаны со всеми формами жизни на духовном уровне. Я могу сказать с первого взгляда, что твоя душа повреждена. У меня нет способа узнать, как это произошло или как это изменило твою жизнь…

«Я думаю, что у меня есть четкое представление об этом», — подумал Лит.

— Но может быть, я смогу предложить тебе решение или, по крайней мере, указать правильное направление.

— Как именно?

— У тебя когда-нибудь было дежавю? Или чувство оказаться в нужном месте в нужное время? Это происходит, когда твоей душе удаётся направить тебя к важному перекрестку в твоей жизни. Мы можем показать тебе, где и когда произойдёт ключевое событие, но заклинание требует, по крайней мере, двух дриад.

— По крайней мере? Сколько вас живёт в этом лесу? — У Лита началась паранойя, и он начал обыскивать окрестности в поисках скрытых врагов, но ничего не нашёл.

— Только мы две, — вздохнула она. — Я бы не покинула свою территорию, если бы моя сестра не была в смертельной опасности. И я не отдала бы тебе своё сердце, если бы у меня был другой выбор.

Сестра — это слово зажгло намёк на сострадание в сердце Лита. Она пошла на огромный риск, чтобы защитить свою семью, что он глубоко уважал. Несмотря на то, что она не могла даже пошевелиться без его разрешения, её глаза были полны гордости и вызова.

Поразмыслив о своих возможностях, Лит рассеял тёмную энергию. У него уже был другой заложник, на случай, если рыжеголовая выкинет какую-то глупость. Кроме того, они были ему не нужны с самого начала.

Если контрабанда светящегося цветка была трудной задачей, то как он может объяснить, что две дриады следуют за ним повсюду? Природных сокровищ было достаточно, чтобы компенсировать все его беды.

Без тёмной энергии, которая лишала её сил, рыжая дриада взмахом руки оделась, создав атласное красно-золотое утреннее платье, дополняющее её глаза.

Чем дольше она находилась в контакте с землёй, тем сильнее становилась.

Лит собирал природные сокровища, не выпуская дриад из поля зрения. С тех пор как появилась вторая дриада, Лит почувствовал раздражающее покалывание в сердце, что-то похожее на чувство вины.

Он всегда действовал бессовестно, убивая без различия или угрызений совести, но втайне гордился тем, что никогда не причинял никому вреда без причины. Лит знал, что в тот момент, когда он начал убивать просто потому, что мог, он потерял бы свой последний клочок человечности.

Чувствуя себя сбитым с толку, Лит обратился за советом к своему моральному компасу.

[Ты думаешь, на этот раз я переборщил?]

[Дай-ка мне подумать... — задумалась Солус. — Тебя чуть не убил монстр со щупальцами, а когда появился другой, ты принял меры предосторожности — это правильно, но когда ты уже понял, что это не мерзость, не было причин быть таким жестоким. Магические существа тоже похожи на людей, одни хорошие, другие плохие. И всё же ты безосновательно назвал её угрозой. Нам повезло, что ты в маске, иначе в следующий раз, когда мы встретились бы, я думаю, что она напала бы на нас, едва увидев].

Лит молча согласился с ней.

— Делайте то, что должны, — Лит отступил назад, позволяя им приблизиться друг к другу.

Обе дриады соединили свои руки, и мгновенно их глаза наполнились белым светом, в то время как в пространстве, образованном их руками, образовалась лужа воды, заполняя её до краёв.

Свет опускался в воду, образуя белую сферу, которая вращалась сама по себе, превращая воду в водоворот и делая её похожей на трёхмерную проекцию галактики. Маленький чёрный огонёк вышел из тела Лита, заставляя его внезапно почувствовать себя лучше, как будто часть его эмоционального бремени наконец-то была освобождена.

Огонек вошёл в вихрь, окрасив его в тёмно-оранжевый цвет заката. Он продолжал вращаться сам по себе какое-то время, прежде чем двинуться к Литу, сливаясь с его телом и заставляя его заново пережить все свои три жизни.

Боль охватила его тело, в то время как разум был охвачен пламенем. Старые раны и синяки появлялись и исчезали за долю секунды, в то время как воспоминания о его первой жизни заполняли его мозг.

Он упал на колени, царапая землю так сильно, что сломал ногти.

Боль, гнев, скорбное отчаяние, месть и, наконец, покой. Затем настал черед его второй жизни, с её безумием, одиночеством и голодом. При воспоминании о его второй смерти на груди открылась зияющая рана. Лит попытался сплюнуть полный рот крови, но из него вышла только слюна, рана уже исчезла, оставив только боль перед облегчением смерти.

Потом наступила его третья жизнь, и всё было совсем не так, как он помнил. Была боль, голод, но много света и радости. Он был вынужден осознать всю любовь и привязанность, которыми люди осыпали его, даже когда он всё ещё обращался с ними как с инструментами, манипулируя их действиями и чувствами.

Сначала семья, потом Селия, Нана, Ларк и, наконец, его друзья в академии.

Когда образы в его голове догнали настоящее, они продолжали двигаться вперёд, показав ему место, которое он никогда не видел раньше, где он должен был быть любой ценой.

 

Глава 15 - Просвещение II

Видение исчезло, и Лит сумел снова встать, исцеляя свои повреждённые пальцы. Он обнаружил, что слёзы всё ещё текут из его глаз. Он не плакал уже много лет, и чувство, связанное с этим поступком, было горько-сладким.

В основном это были слёзы боли, но в конце видения они превратились в радость от его третьей жизни. Когда он увидел дриад, стоящих в нескольких метрах от него, Лит наконец вспомнил, где он находится.

— Неужели это должно было быть так больно? — в другой момент ярость и сомнение наполнили бы его голос. Но он всё ещё был потрясён пережитым, он сомневался во всех своих жизненных решениях, в том числе и в том, что делать дальше.

— Нет, это не так, — светловолосая дриада была искренне обеспокоена. — Это должно было показать тебе прошлое и помочь понять будущее. Это не должно было быть так больно.

Поскольку у Лита было её сердце, она чувствовала отголосок его страданий.

«Люди — настоящие монстры, как ребёнок может выносить столько боли?» — подумала она.

Каким-то образом Лит инстинктивно знал, в каком направлении ему нужно идти. Чувство беспокойства росло в нём с каждой секундой, как тогда, когда ему позвонили из больницы в день смерти Карла.

Было ещё не поздно, но часы уже тикали, он должен был добраться туда как можно быстрее. Но это было слишком странно, чтобы быть правдой, поэтому ему нужны были ответы, прежде чем принимать какое-либо опрометчивое решение.

— Ты уверена, что это поможет мне? — по мере того как воспоминания таяли, Лит возвращался к своему прежнему Я.

— Как я уже сказала, нет, но это вполне вероятно. Приоритетом любой души должно быть желание исправиться, снова стать единым целым, — сказала светловолосая дриада, качая головой.

— A что ещё это может означать? — Лит никогда не любил загадок.

— Это может означать встречу с любовью всей твоей жизни, с человеком, который станет твоим лучшим другом, — она пожала плечами. — Единственное, что я знаю наверняка, это то, что ты найдёшь кого-то или что-то, связанное с тем, чего больше всего жаждет твоя душа.

— Честно говоря, все эти разговоры о душах и судьбе звучат фальшиво, но сделка есть сделка, — Лит вернул жёлтый лотос дриаде, прежде чем умчаться быстрее пули.

Как только они остались одни, поведение светловолосой дриады изменилось, словно небо и земля поменялись местами. Она смотрела на сестру глазами, полными раздражения.

— Сначала ты позволяешь новорожденной мерзости одолеть тебя в бою и использовать тебя, чтобы выкачать мировую энергию, превратив твою территорию в помойку, потом тебе нужна моя помощь, чтобы справиться с человеческим ребёнком. Ты низко пала, дорогая Лита, — сказала она с усмешкой.

— Этот ублюдок застал меня врасплох. Не будь такой самодовольной, мы с тобой знаем, что на моём месте тебе было бы не лучше. Что касается человека, то это не ребёнок, а монстр. Он и глазом не моргнул, увидев меня голой. Слава богам, это не студент академии. Я бы умерла от стыда, если бы мы ещё когда-нибудь встретились. Что насчёт тебя? Ты сдалась, даже не пытаясь бороться, до такой степени, что отдала ему своё сердце. Это было слишком глупо, дорогая Рисса. Что, если бы он решил оставить тебя в рабстве? А что, если бы он потребовал, чтобы я отдала и своё тоже? Как ты могла рисковать сделать нас обоих шлюхами? — её голос был полон презрения, когда она смотрела на сестру сверху вниз.

— Потому что я попросила её об этом, — Скарлетт появилась из ниоткуда, возвышаясь над ворчливой дриадой. — Причина, по которой я позволила этой мерзости жить, заключается в том, чтобы научить тебя, что быть уверенным это одно, а быть тщеславным — совсем другое. Ты же не ждёшь, что я буду покрывать все твои ошибки, Лита. Делай свою работу как следует, или я найду кого-нибудь другого. Что касается мальчика, то это всего лишь мой проект. Он не человек, но и не мерзость, мне нужно было увидеть, как он будет вести себя, когда получит абсолютную власть. В отличие от тебя, я не позволяю неизвестным цветам расти в моём саду.

«Кроме того, я хотела проверить, может ли эта дриада действительно помочь ему», — последнюю часть скорпикора сказала про себя.

Было бы слишком грубо говорить своим приспешникам, что даже повелитель леса не верит в их так называемые духовные силы.

Тем временем Лит, следуя инструкциям, содержащимся в видении, искал особую поляну в лесу, примерно в десяти километрах от ворот академии. Когда он приблизился, его тревоги исчезли.

[Ты в порядке?] — спросила Солус.

[Не совсем. Знаешь, что было самым тревожным в этом заклинании? Это заставило меня понять, что я, возможно, вырос как охотник и маг. Но как человек я остался прежним. Я всё ещё так боюсь боли, что мне нужны годы, чтобы осознать чью-то добрую волю. Не пойми меня неправильно, я не говорю, что внезапно поверил, что этот мир полон замечательных людей, я просто сожалею о том, что потерял так много. Подумай о моём отце, Раазе, я столько времени обращался с ним как с угрозой, что когда начал наслаждаться его обществом, было уже слишком поздно. Это та же самая причина, по которой у меня никогда не было хороших отношений на Земле. Чтобы действительно соединиться с кем-то, нужно позволить себе быть уязвимым, быть искренним и открытым. Но мне не удавалось этого добиться. Я ожидал, что что-то пойдёт не так, что другой человек предаст моё доверие. И вот я здесь, делаю то же самое снова и снова. Я не делаю одолжений, я заключаю сделки, я не прошу о помощи, я просто жду, когда люди будут в долгу передо мной, а затем я получаю это. Хуже всего то, что даже если бы я захотел измениться, то не знаю, с чего начать].

[Это потому, что ты забываешь ещё один свой недостаток: ты одержим совершенством вместо того, чтобы просто пытаться улучшаться. Если ты действительно хочешь измениться, начни с этого].

Лит теперь был над поляной, наблюдая, как та же сцена, что и в видении, разыгрывается у него перед глазами.

Шесть грубых на вид личностей, вероятно, охотники, только что загнали в угол молодого бика.

 

Глава 16 - Борьба I

«Я не понимаю, как это должно быть связано с моей душой? Конечно, охота на щенка — постыдный поступок, но я не понимаю, почему я должен вмешиваться. Это не моё дело».

Зрение Лита затуманилось, и закружилась голова, а образы продолжали быстро появляться и исчезать. Он смотрел, как стены академии Белого Грифона трещат и рушатся, пока весь замок не превратился в руины.

[Какого чёрта? Ещё одно видение?] — он был ошеломлён.

[Должно быть, оно ведёт тебя к чему-то, связанному с борьбой за власть, развернувшейся вокруг академии. Кажется, твоя душа лучше тебя, так как она заботится о Линьосе и детях], — тон Солус был нежным и тёплым, она надеялась, что Лит откроет своё сердце другим, пусть даже немного.

[Я не понимаю, как эти две вещи связаны. Каков уровень силы охотников?]

[Три голубых, одно зелёное и два желтых ядра маны. Последние вряд ли маги, слишком много мускулов, и слишком мало маны], — ответила Солус.

Лит запомнил противников, основываясь на их силе, прежде чем придумать план. Имея немного того, с чем можно работать, он не должен усложнять его.

Хладнокровное убийство шести человек только из-за «мистического пророчества» не подлежало обсуждению. Его совесть всё ещё грызла его за то, как он обращался с дриадами, поэтому ему требовался более мягкий подход.

Лит мгновенно сменил свой охотничий костюм на униформу академии, решив сыграть роль наивного студента, отстаивающего справедливость.

Он подошёл к охотникам пешком, одновременно соткав несколько заклинаний, готовых быть выпущенными одной лишь мыслью, на всякий случай. Как только он подошёл достаточно близко, то щелкнул пальцами, используя магию воздуха, чтобы усилить звук в небольшой бум, привлекая их внимание.

— Эй, что вы делаете так близко к академии? Эта часть леса предназначена для студентов. Убирайтесь, пока я не позвал охрану.

Внезапный шум заставил их на мгновение замереть, давая бику возможность вырваться из окружения и убежать. Шестеро охотников повернулись к Литу, глядя на него раздраженными глазами с плохо скрываемым убийственным намерением.

***

Рагхул, командир группы наемников, переодетых охотниками, наслаждался своим последним заданием. Никогда ещё ему так щедро не платили за чёрную работу. В последние дни они убивали магических зверей, не важно, больших или маленьких, поскольку плата была одинаковой.

Он понятия не имел, почему его подрядчик послал их именно в этот лес, но, по словам Родимас, самой умной из команды, речь шла о том, чтобы нарушить баланс академии.

Судя по сведениям, которые он собрал, у директора была какая-то сделка со зверями.

Он предполагал, что убийство тех, кто был ближе всего к академии, и выставление студентов в качестве преступников разрушит отношения между Линьосом и повелителем леса.

Если это произойдёт, то либо он больше не сможет проводить экзамены в лесу, либо ему придётся рисковать безопасностью своих учеников.

Рагхул не понимал, что хорошего может из этого выйти, и, что ещё важнее, ему было всё равно. Он согласился на эту работу, несмотря на подозрительно высокую награду, потому что ненавидел академию.

Воспоминания о том, что ему пришлось пережить в тот день, когда он был принят в академию Водного Грифона, всё ещё иногда преследовали его во сне.

Когда проклятый ребёнок появился из ниоткуда, позволив его жертве сбежать, он был очень раздражён.

«Какая гнилая удача, как, чёрт возьми, этот вредитель нашёл нас в этом чертовом огромном лесу? Если нас разоблачат, мы потеряем вторую половину награды».

— Эй, малыш! Ты хоть представляешь, во сколько нам обошелся твой маленький трюк? Не меньше десяти золотых монет! Надеюсь, у тебя достаточно денег, чтобы компенсировать нашу потерю.

Рагхул не удивился, что первым отреагировал Терион. Он был из тех людей, которые всегда думают о своём кошельке.

Лит увидел худощавого мужчину с вьющимися каштановыми волосами и лицом, усыпанным веснушками, который шёл к нему, крича что-то о деньгах.

— Неужели вам совсем не стыдно? Сначала вы объединились против молодого бика, а теперь пытаетесь вымогать деньги у студента? Вы недостойны, чтобы называть себя охотниками.

Лит притворился возмущенным, ожидая следующего фрагмента видения. Спасение детеныша не имело никакого эффекта, и до сих пор даже взаимодействие с охотниками не дало ничего.

Пока они ссорились, Рагхул заметил, что, несмотря на весь этот шум, никто не пришёл.

«Может быть, есть способ скомпенсировать наши потери. Если этот парень пришёл сюда один, и Родимас права насчёт нашей миссии, может быть, убив его, мы сможем сохранить наше прикрытие и даже заработать. В конце концов, приказ — не попасться на месте преступления».

— Ну же, Терион. Успокойся. Он прав, мы слишком близко к академии. Мы не ищем неприятностей.

Терион узнал кодовое слово для убийства, но его бесстрастное лицо не изменилось. Он не ухмыльнулся, не приостановил то, что делал, даже на секунду, сумев скрыть своё намерение убить.

Он повернулся спиной к Литу, ворча:

— Ты что, издеваешься? Я заслужил своё золото, так что либо я беру его из твоей доли, либо…

Воспользовавшись моментом, когда Лит не мог заметить, Терион обнажил один из ножей, спрятанных под его охотничьей курткой, бросил его в Лита одним плавным движением.

Увы, даже после встречи с дриадами и осознания того, что его третья жизнь действительно была благословенной, Лит всё ещё был недоверчивее, чем индюк накануне Дня благодарения.

Только нож рассёк воздух, так как его предполагаемая цель быстро уклонилось, вызвав четыре сосульки, которые пронзили руки и ноги Териона, пригвоздив его к земле как насекомое.

Лит отреагировал рефлекторно, но теперь он, казалось, был в оцепенении, не зная, что делать дальше. Затем он притворился, что произносит фальшивое магическое заклинание, но наёмники уже оправились от шока, быстро перестроив свои ряды, чтобы окружить его.

— Рекка, помоги Териону, пока не поздно! Будьте осторожны и не позволяйте ему убежать! — выкрикивая приказы, Рагхул благодарил богов за их удачу.

Парень, казалось, не решался убивать людей, иначе ситуация была бы намного хуже. По той же причине Солус очень волновалась. Впервые с тех пор, как они слились, Лит проявил милосердие на поле боя.

Что ещё хуже, его мысли, казалось, были в беспорядке, так легко он позволил загнать себя в угол.

Самый крупный из группы, ростом почти два метра, бросился вперёд, как кабан, закрывая линию видимости своей огромной массой тела.

По словам Солус, он был вторым не магом в группе, но если они позволять ему подойти, он будет опасен. Его одежда испускала жёлтое свечение, заставляя его скорость резко увеличиваться, а затем красное свечение, которое, казалось, не имело никакого эффекта.

Лит легко уклонился от удара, но гиганту удалось резко остановиться, повернувшись на передней ноге, чтобы запустить быстрый хук в висок Лита.

Лит был захвачен врасплох, единственное, что он мог сделать, это отпрыгнуть назад, чтобы ослабить удар и использовать свою правую руку, пропитанную землёй, чтобы блокировать его.

— Попался! — сказала она с усмешкой.

По голосу Лит понял, что его врагом на самом деле была женщина.

При ударе её перчатка выпустила полосу молнии, которая пронзила его тело, в то время как силы удара было достаточно, чтобы заставить его скользнуть на несколько метров назад, прямо на копьё товарища по команде, которое находилось позади него.

Все ожидали, что его рука будет сломана, а тело парализовано, но Лит использовал полную защиту, испуская сферическую синюю ауру с радиусом десять метров.

Теперь у него не было слепых пятен, всё, что входило в сферу, обнаруживалось, что позволило Литу увернуться от копья, даже не оглядываясь назад.

Теперь, когда он был достаточно далеко от женщины, Лит увидел, что человек по имени Рекка, вероятно, целительница команды, подбежала к Териону, окружив их обоих мощным воздушным барьером, чтобы предотвратить дальнейшие атаки во время лечения раны своего товарища.

— Попалась, — сказал Лит с усмешкой, щёлкнув пальцами.

Внезапная вспышка привлекла внимание наемников к упавшему товарищу.

Огненный шар взорвался внутри барьера, но воздушный купол, который должен был защитить их, не позволил пламени расшириться, заставляя тех, кто был внутри, страдать.

Мучительные крики двух наемников наполнили воздух, и пока их товарищи всё ещё пытались осмыслить этот внезапный поворот событий, Лит схватил копейщика сзади.

Его левая рука образовала букву V, зажав горло противника между предплечьем и бицепсом, в то время как правая рука схватила его за челюсть быстрым движением, сломав шею со щелкающим звуком.

 

Глава 17 - Борьба II

[Зачем ты его убил?] — удивлённо спросила Солус.

[Шесть против одного — это слишком много, нельзя упускать ни единого шанса сравнять счёт].

[Тогда почему ранее ты оставил в живых другого?]

[Двухэтапная атака, где первая направлена на случайную цель, а вторая — на его спасителей, является классической партизанской тактикой. Я не просто прижал его к земле, но и оставил наготове огненный шар на случай, если кто-то попытается его освободить. Разделяй и властвуй].

Точно так же, как сосульки не попали в жизненно важные органы Териона, огненный шар был намеренно слабым. Несмотря на усиленный эффект от барьера, и Терион, и Рекка были выведены из строя, но всё ещё при сознании.

Они были сильно обожжены, но оставшиеся охотники ясно видели, как они корчились от боли. Лит сделал это нарочно, заставляя своих противников выбирать между тем, чтобы бросить своих товарищей или дважды попасться на один и тот же трюк.

У них не было никакого способа узнать, есть ли ещё один огненный шар, готовый взорваться.

[Тогда ты напугал меня до чертиков. На мгновение мне показалось, что ты стал... мягким], — Солус помедлила, прежде чем закончить фразу. Казалось бессмысленным подталкивать его к тому, чтобы он стал более добрым, и просто волноваться, когда он не был безжалостным.

[Как я уже говорил, даже если я решу измениться, то моё мнение о людях не изменится. Особенно о тех, кто пытается убить меня без причины].

За время, необходимое для их разговора, труп копьеносца ещё не коснулся земли.

— Ты гребаный ублюдок! — крупная женщина достала из своего пространственного амулета два коротких меча и бросилась к Литу, одержимая желанием отомстить за своих спутников. В её руках оружие двигалось проворно, как ножи, рассекая воздух с шипящим звуком.

Оба бойца двигались на большой скорости, застигая друг друга врасплох.

«Это вообще человек?» — подумали они оба.

В то время, как скорость Лита исходила от слияния воздуха, наемница на самом деле была обычной женщиной, даже не магом.

Помимо многих защитных свойств, её одежда была также снабжена алхимическими камнями, которые могли усилить её рефлексы и силу, без необходимости пить зелье.

Несмотря на то что Лит был быстрее, ему было трудно уклоняться от атак. Её руки были почти такими же длинными, как и ноги, и, что ещё хуже, любое оружие или щит, который он наколдовал, выдерживали всего пару ударов, прежде чем разбиться вдребезги.

[Похоже, она меня больше не недооценивает. Мне нужно что-то придумать, и побыстрее].

[Берегись её клинков: они заколдованы, — заметила Солус. — Сомневаюсь, что твоя униформа может обеспечить хоть какую-то защиту от них].

Стиснув зубы от этой новости, Лит увидел, как наемница сметает землю своей ногой, заставляя его подпрыгнуть.

Её план состоял в том, чтобы нанести удар с разворота, пока противник ещё находится в воздухе. Вместо того, чтобы упасть, как она ожидала, Лит метнулся вперёд, ударив её по лицу обеими ногами, из-за чего заставил её отступить с окровавленным носом.

Воспользовавшись этим промежутком, Лит приблизился, топнув правой ногой по земле с достаточной силой, чтобы сломать её.

Сила удара передавалась в колено, а при сгибании колена она усиливалась и передавалась в поясницу, позвоночник и плечо, а позже освобождалась через его правый кулак прямо в грудину, заставляя её проскользить назад на несколько метров с полным треском.

Несмотря на всю её магическую защиту и превосходную физическую форму, удар, усиленный слиянием воздуха, земли и огня, сломал несколько костей, сделав даже дыхание ужасно болезненным.

Оставшиеся два члена отряда наемников, Родимас и Рагхул, воспользовались этим коротким обменом ударов, чтобы расположиться позади него, замкнув Лита тем самым в треугольник.

Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что они, вероятно, произносят какое-то заклинание, чтобы дать своей спутнице возможность превратить Лита в фарш. Они ещё не заметили, что их сражение уже закончилась.

Лит ударил снова, но на этот раз в подбородок, тем самым сбив её с ног прежде, чем активировал заклинание третьего уровня, хранящееся в его магическом кольце: «Шах и мат — Копья».

Воздух внезапно наполнился сосульками толщиной с небольшое дерево, которые окружили Родимас со всех сторон, не оставляя ей выхода. Мысленно выругавшись, Родимас отменила своё заклинание, выполнив Смену в последнюю секунду, чтобы спасти себе жизнь.

Эти двое обнаружили, что их позиции поменялись местами — теперь Лит был один под градом сосулек, но кроме его уязвленной гордости, ему нечего было бояться. «Шах и мат — Копья» казалось слишком напыщенным названием для заклинания, которое ещё ни разу не ставило кому-то мат.

Будучи сотворенным из его собственной магии, ледяные стрелы прошли сквозь него, словно он был призраком.

Тем временем Рагхул завершил своё заклинание. Будучи боевым магом пятого уровня, он был самым быстрым из всех, кого знал. Он породил несколько водных сфер, которые будут действовать как в нападение и защите одновременно.

Они были способны блокировать или гасить магические заклинания воздуха, огня, земли, и если враг коснётся их, то они вторгнутся в его лёгкие, из-за чего тот задохнется. Рагхул сохранил лишь горстку из них для своей защиты, а остальные послал убить Лита.

Подобно истинным магическим чарам, они могли преследовать свою добычу, пока она оставалась в поле зрения заклинателя. Обычно единственным выходом было убежать или убить заклинателя.

Будучи ещё на четвёртом курсе, Лит понятия не имел, что это за заклинание. Не смея недооценивать противника, он сделал то, что казалось самым логичным: он использовал магию духа, чтобы схватить Родимас и крупную женщину и бросить их в приближающиеся сферы, чтобы посмотреть, что произойдёт.

Рагхул не мог поверить своим глазам: парень использовал его товарищей по команде как мясные щиты. Он не был новичком, он уже потерял не одного союзника во время работы, иногда жертвуя им для выполнения миссии. Но это было уже слишком, он должен был выбрать между сохранением своей защиты или убийством двух своих самых дорогих друзей просто так. Он видел, как вода насильно проникает через их носы и рты, как панические крики Родимас превращаются в горстку пузырьков.

Прежде чем он успел решить, что делать, Лит подошёл достаточно близко, чтобы вырубить его одним ударом. Водяные сферы распахнулись, освобождая своих пленников.

Лит также вырубил и Родимас, чтобы спокойно решить, что с ними делать и как получить нужную информацию. В это время к нему как раз вернулся молодой бик.

— Как мило с твоей стороны бросить меня после того, как я спас тебе жизнь, — сказал Лит с суровым тоном. Бик фыркнул и в знак благодарности потерся мордой о его ногу.

— Перестань прикидываться дурачком. Я знаю, что ты умеешь говорить. Я пришёл сюда не случайно, а потому, что какие-то дриады рассказали мне о судьбоносной встрече, — бик склонил голову набок, с трудом понимая смысл этих слов. — Ну, рассказывай. Ты должен быть моей настоящей любовью, моим лучшим другом, или как?

 

Глава 18 - Отчаяние I

Бик усмехнулся, в его глазах появился веселый огонёк.

— Пусть Великая Мать избавит меня от таких ужасных судеб. Не обижайся, но для того, чтобы быть достойным партнером для спаривания, ты слишком худ, мал, без волос, и слишком человечный.

Благодаря недавно обретенной чувствительности к мане, Лит понял, что бик на самом деле не говорил. Он использовал магию воздуха, чтобы превратить звуки леса в слова, которые он мог понять.

— Никто не обижается. Честно говоря, я рад это слышать. Насколько я знаю, меня интересуют только человеческие женщины. Мысли об обратном пугают меня, — ответил он.

— А что такое друг? — хихикая спросил бик.

— Отличный вопрос, — вздохнул Лит. — Теоретически это тот, кто заботится о тебе так же, как ты заботишься о нём. Кто-то, на кого можно положиться в любое время.

— Звучит как мама или вожак стаи.

Может быть, это было потому, что он был молод, а может быть, просто потому, что был животным, но у Лита сложилось впечатление, что разговор ни к чему не приведёт.

— Ты что-нибудь знаешь о замке? — Лит указал на шпили академии, ясно видимые над линией деревьев.

— Искусственная гора? Конечно, все знают, что это место, где живут такие, как ты.

Лит уже готов был в отчаянии положить руку себе на лицо, но тут бик задал ему странный вопрос.

— Теперь, когда ты упомянул об этом, не мог бы ты объяснить мне, почему ваши товарищи по берлоге сошли с ума?

— О чём ты говоришь? — растерянно ответил Лит.

— До прошлой зимы лесной народ и народ с искусственной горы мирно сосуществовали. Конечно, время от времени случались небольшие драки, но такова природа. Сильный живёт, слабый умирает. Но теперь все изменилось, люди идут в лес не за едой и травами, они теперь активно охотятся на нас, пытаясь убить. И когда я говорю «мы», я имею в виду молодых магических зверей.

Эта новость не имела никакого смысла. Согласно тому, что Селия рассказывала Литу в прошлом, детеныш не имеет рыночной стоимости ни мёртвый, ни живой. Шкура была слишком грубой по сравнению со взятой со взрослого зверя, и никому ещё не удавалось их приручить.

Магические звери были не только сильными, но и волевыми. Если бы детёныша правильно кормили и заботились о нём, он вскоре смог бы убежать или, по крайней мере, умереть, пытаясь это сделать. Если нет, то он просто умрет от голода или жестокого обращения.

Кроме того, убийство детёныша должно было навлечь на себя гнев его родителей, это был высокий риск без вознаграждения. Бродячему охотнику, может быть, и всё равно, но для студентов академии это было самоубийством.

Они могли снова встретиться со зверями во время экзамена или, что ещё хуже, в одиночном походе, и это означало бы либо получить плохую оценку за помощь профессора, либо умереть.

— К счастью, большинство из них скрытны, как буря, так что погибли лишь немногие. После того, как мы нанесли ответный удар, повелитель леса приказал нам отступить, чтобы попытаться уладить дела с повелителем горы. Но потом всё стало ещё хуже, прибывали всё новые и новые незнакомцы, достаточно сильные, чтобы убивать взрослых, — бик указал мордой на лежащих без сознания охотников.

Лит понимал, как эти события связаны с директором. Это был манёвр клещей, чтобы сделать академию опасной как внутри, так и снаружи её стен. Если ученик умрёт или исчезнет в лесу, особенно во время экзамена, возложить вину на Линьоса было бы детской забавой.

Но он не понимал, почему такие события связаны с его собственной душой. Что-то всё ещё было не так, он чувствовал, что видение ещё не открылось. Сердце Лита громко застучало в груди.

Иррациональный страх колол его разум как бесчисленные иглы, холодный пот покрывал тело. Он понятия не имел, что ему делать и что искать, но знал, что окно возможностей вот-вот закроется.

Единственной картой, которую ему оставалось разыграть, были охотники. Было ещё светло, и он не мог позволить себе быть обнаруженным, поэтому он снова переоделся и наложил на них заклинание Тишина.

Теперь, что бы он ни делал и сколько бы они ни кричали, их никто не услышит. И даже если кто-то наткнется на него, все, что он увидит — это охотника, убивающего конкурентов.

Он разбудил их всех струей ледяной воды. Они обнаружили, что их руки и ноги застряли в земле под ними, их рты были забиты глиной, мешающей им говорить.

Лит обыскал их одного за другим, забрал все зачарованные или алхимические предметы, которыми они владели, оставив только одежду. Они были полностью в его власти, даже наложить первую магию было невероятно трудно.

Он снял кляп с женщины, она была единственной, кто вряд ли знал что-то полезное, так что это был идеальный выбор, чтобы подать пример двум другим.

— Освободи меня и дерись как мужчина, если не боишься, ты, ублюдок! — она плюнула на него, её мокрые каштановые волосы дико плясали, пока она пыталась вырваться, не обращая внимания на боль от переломов.

Ответом Лита был удар прямо в сломанную грудину, отчего она закашлялась кровью, а глаза затуманились слезами.

— Ты проиграла бой три против одного, когда была на пике своих возможностей. Будь свободной или связанной — это не изменит исход, — сказал он, пытаясь скрыть отчаянную потребность в информации. — Скажите мне, кто вы такие и что вы здесь делаете.

Она рассмеялась ему в лицо, показывая волчью улыбку вызова.

— Убей меня, мне плевать. Я надеюсь, что твой хозяин даст тебе собачью смерть за твою неудачу.

Ещё один холодок проник в тело Лита, образы мучительной поездки на такси только для того, чтобы найти мёртвое тело Карла, толкнули его через край, закаляя его достаточно, чтобы позволить бездне, которая жила внутри него, снова свободно бродить.

— Ты только что совершила свои последние две ошибки. Во-первых, я не служу никакому хозяину, во-вторых, ты понятия не имеешь, что для меня хуже всего. Я целитель.

Эти слова должны были означать угрозу, но она нашла их смешными.

— Целитель? Тогда исцели меня, чтобы я могла оторвать твою голову от твоей грёбаной шеи.

Лит снял перчатку с правой руки, положив руку на её живот, прямо над солнечным сплетением.

— Если ты хочешь трахнуть меня, то это неподходящее место, малыш, — сказала наемница.

Лит проигнорировал её.

— Видишь ли, целитель обязан знать человеческое тело лучше, чем кто-либо другой. Мы знаем, как справиться с максимальной болью, сохраняя при этом жизнь своего пациента.

Применив к ней Бодрость, он нашёл её ядро маны. По словам профессора алхимии, посылать ману в чужое тело, было всё равно, что впрыскивать яд.

Теперь Литу было любопытно посмотреть, что произойдёт, если он введет свою ману прямо в её ядро.

 

Глава 19 - Отчаяние II

Несмотря на то, что он мог видеть его с помощью Бодрости, ядро маны не было физическим органом, как могло изначально показаться, оно находилось внутри человеческого тела, но в то же время и нет. За годы, проведённые в качестве целителя в деревне Люция, Лит вылечил бесчисленное количество людей с ранами живота, но ни одна рана, независимо от того, насколько глубокой она была, никогда не затрагивала ядро.

Лит должен был полагаться на свою новообретённую чувствительность к мане, посылая щупальце чистой маны от своего ядра к ядру женщины. Сначала ничего не происходило, её ядро казалось стабильным, сохраняя свой жёлтый цвет, несмотря на поток чужеродных энергий.

Но через несколько секунд Лит увидел, что зона, к которой он прикрепил щупальцу, становится всё слабее и слабее. Желтое превращалось в оранжевое, медленно распространяясь по всему ядру.

Женщина вдруг начала кричать от боли, все её вены и артерии вздулись, как будто они пытались стряхнуть с неё кожу, после чего красный цвет крови стал синим, как мана.

Когда он достиг её головы, она начала истекать голубой жидкостью из глаз, носа и ушей. В криках агонии не было и следа её прежнего неповиновения, только отчаяние.

Её голос менялся от пронзительного до хриплого, пока не перестал походить на человеческий. Она продолжала кричать и кричать, пока у неё не кончился воздух в лёгких, казалось, она теперь не могла дышать.

Лит остановился, дав ей пару секунд, чтобы прийти в себя и почувствовать временное облегчение от отсутствия боли.

— Теперь готова говорить?

Рыдая от ужаса, наемница поклялась богам, что если ей удастся выжить, то изменит свой образ жизни. Больше никакого размена жизни на деньги, и она искупит свою вину.

— Меня зовут Мелия, — сказала она, пытаясь установить связь, заставить его воспринимать её как личность. Это была уловка, которая срабатывала бесчисленное количество раз в прошлом, даже если не она пыталась это сделать, а Родимас.

— Мне всё равно, — ответил Лит холодным взглядом. — Я имею в виду, кто вы такие? Наёмники? Охотники? Убийцы?

— Наёмники. Нам щедро заплатили за то, чтобы мы пришли сюда, убили как можно больше зверей и подставили студентов.

Слова Мелии подтвердили его теорию.

— Кто послал вас сюда?

— Я не знаю, клянусь! Рагхул — тот, кто ведёт наши дела, а Родимас — мозг наших операций.

— Рагхул?

— Этот человек, — Мелия кивнула в его сторону. — Это всё, что я знаю, пожалуйста, отпусти меня.

О том, чтобы оставить их в живых, не могло быть и речи. Они заставили его использовать слишком много своей истинной силы, они были помехой. Несмотря на свои обещания, как только они окажутся вне досягаемости, они быстро продадут его тому, кто больше заплатит.

— Тогда ты мне больше не нужна…

Лит использовал магию духа, чтобы повернуть её голову на 180°, сломав шею и избавив её от страданий.

— Теперь, мистер Рагхул, мы можем сделать это легко, или болезненно. Скажи мне то, что я хочу знать, и я подарю тебе быструю смерть. Если будешь сопротивляться… тебя ждёт то же самое.

Лит вытащил кляп изо рта Рагхула, позволив ему говорить.

[Не лучше ли было оставить её в живых? Чтобы дать им надежду?] — возразила Солус, ей действительно не нравилось, когда Лит мучил людей. Каждый раз, когда он это делал, она чувствовала, как что-то внутри него умирает.

[Какая надежда? Они профессионалы, а не какие-то девочки, они хорошо знают, что я никогда не оставлю их в живых, потому что именно так они поступили бы на моём месте].

— Послушай, малыш, мне жаль, что мы пытались убить тебя, — ужас испортил его обычно безупречное бесстрастное лицо, сделав его похожим на фальшивую трехдолларовую купюру. — Тебе необязательно это делать, ты ещё молод, не становись таким, как мы.

За своей фальшивой эмпатией Рагхул хотел лишь выиграть время, надеясь найти выход из этого затруднительного положения. Но он обнаружил, что его руки заблокированы, он даже не мог почувствовать магический камень, который он спрятал в сапоге на случай непредвиденных обстоятельств.

Его единственной надеждой было найти брешь в морали ребёнка и использовать её, чтобы сбежать.

— Слишком поздно.

Лит проигнорировал его бред, положив руку на сердце Рагхула и с силой послав в него ману.

У Рагхула было голубое ядро, как и у Лита, так что даже если тот был неспособен контролировать его, энергия ядра была в состоянии отразить неуклюжие атаки Лита.

«Значит, я могу свободно вторгаться только в более слабые ядра? Жаль, что у меня нет времени. Было бы интересно узнать, что происходит с кем-то, когда я разлагаю его ядро, может быть, даже ниже красного уровня. Лишение кого-то его магии могло быть серьёзной угрозой, не говоря уже о том, что это позволило бы мне держать пленников, не опасаясь каких-либо уловок с их стороны».

Сделав мысленную заметку поэкспериментировать с этим в будущем, Лит перестал тратить свою чистую ману, добавив к ней магию тьмы. Защита Рагхула рухнула, как замок из песка перед цунами, тьма быстро распространилась по всему ядру.

Как и у Мелии, у него вздулись вены, но они были чёрного цвета. Страдания Мелии не шли ни в какое сравнение со страданиями Рагхула, чистая энтропия разъедала каждую клеточку его тела.

Когда Рагхул начал истекать чёрной кровью из всех своих отверстий, Лит перестал посылать энергию, но боль не прекратилась.

«Какого чёрта? — Лит был ошарашен. Пытаясь понять, что происходит, он снова прикоснулся к Рагхулу, используя Бодрость. — Похоже, что тёмная магия слишком сильна, чтобы напрямую вводить её. Мне нужен более мягкий подход к последнему, или вся информация будет потеряна».

[Лит, ядро чёрное! — Солус казалась встревоженной. — A что, если ты просто создал мерзость?]

Лит отказывался верить, что совершить такой подвиг может быть так легко, но, будучи осторожным, он продолжал следить за состоянием Рагхула, игнорируя всхлипывания и рыдания Родимас.

Всего через несколько секунд чёрное ядро рассыпалось, и тело Рагхула обмякло, лишившись жизни. Лит облегчённо вздохнул, люди, казалось, были ему не ровня, но мерзости заставляли его напрягаться.

Он уже был сыт по горло этим днём, он просто хотел понять, что же было источником беспокойства, которое он продолжал чувствовать, разрешить проклятое видение и затем спать целую неделю.

Лит как раз повернулся к Родимас, размышляя о том, какой элемент использовать на ней, когда внезапный шум привлёк его внимание.

Тело Рагхула снова задрожало.

Используя Жизненный обзор, Лит мог видеть, что чёрная и красная кровь собирались там, где раньше было ядро маны, образуя новое, наполненное тёмной энергией.

Кровавое ядро высасывало из тела все оставшиеся жидкости, отчего Рагхул побледнел, как привидение, его глаза горели красным светом, словно за ними горел факел.

Лит видел, как его клыки стали гораздо больше, а руки и ноги оторвались от каменной земли, словно это была просто мягкая грязь. Он тут же отступил назад, создав барьер, чтобы отбить все летящие в его сторону каменные снаряды.

[Что, чёрт возьми, за кровавое ядро?] — Солус почти запаниковала.

[Плохая новость в том, что я думаю, я только что создал вампира. Хорошая новость в том, что он, по крайней мере, не сияет под солнечным светом, как зеркальный шар], — ответил Лит.

 

Глава 20 - Монстр Лита I

Солус понятия не имела, что сделал Лит, точнее, они оба не имели понятия. Существо перед ними не было ни мёртвым, ни живым, её чувство маны никогда не воспринимало ничего подобного.

Нормальное ядро представляло собой массу чистой маны, которую можно было использовать для взаимодействия с мировой энергией для создания заклинания. Пробуждённые существа, казалось, были единственными, кто мог использовать чистую ману для получения различных эффектов, таких как Бодрость или магия духа.

Вместо этого чёрное ядро мерзости было более сильной, но испорченной формой маны, которая постоянно требовала огромного количества мировой энергии, чтобы не рассеяться. Для этого мерзости обрели уникальные способности.

Иссушитель, с которым они сталкивались в прошлом, обладал способностью истощать жизненную силу даже на расстоянии. Мерзость типа растения могла расщепить своё сознание, чтобы догнать и поглотить окружающую растительность в поисках звериной добычи.

Но за это пришлось заплатить немалую цену. Оба они, как оказалось, обладали смертоносным, но ограниченным набором навыков, вплоть до потери способности использовать магию во всех её формах.

Кровавое ядро, которое случайно создал Лит, было впервые, когда они видели нечто подобное. Это была масса, состоящая из крови и магии тьмы с остатками ядра маны Рагхула, каким-то образом удерживающего все вместе.

Судя по тому, что видела Солус, оно имело как физическую, так и магическую природу. Кровавое ядро было полностью испорчено, без внутреннего баланса или надлежащей структуры. Оно постоянно расширялось и сжималось, переходя от сферического к эллипсоидальному, иногда оно вообще не имело четкой формы.

Это было порождение хаоса, и оно не должно было длиться вечно. В каждую секунду оно перестраивало тело хозяина и само себя, вызывая огромное напряжение в теле Рагхула.

При жизни он был хорошо сложенным мужчиной среднего роста, с короткими чёрными волосами и хорошо подстриженной козлиной бородкой того же цвета, что сглаживало его квадратные черты.

Теперь его лицо исказилось в вечном крике боли, острый нос впился в лицо так, что остались только ноздри. Кожа продолжала гнить, становясь зелёной и шелушась, обнажая мышечную ткань под ней, прежде чем регенерировать и начинать все сначала.

Тело раздулось, разрывая заколдованную одежду, руки стали длиннее и деформировались достаточно, чтобы коснуться земли, ноги согнулись назад под неестественным углом.

«Это определённо не вампир. Какого чёрта я сделал?»

Молодой бик убежал, не раздумывая, почуяв надвигающуюся опасность.

Существо зашипело, глядя на Лита глазами, полными ненависти и презрения. Оно двигалось с невероятной скоростью, даже не используя слияние воздуха.

Пальцы Рагхула превратились в десятисантиметровые длинные острые когти, что облегчило работу как с железной защитой для сердца, так и со слиянием земли Лита.

Крюкообразные когти полоснули вертикально, глубоко вонзившись в грудь Лита. Куски плоти размером с палец упали на землю, а вокруг брызнула кровь. Всё произошло так быстро, что Лит почувствовал боль только тогда, когда уже двигался, чтобы избежать второго удара.

Потрясение было настолько сильным, что в другой ситуации он мог бы упасть в обморок, но с его жизнью на кону сила воли и инстинкт самосохранения позволили ему выдержать это, пусть и с трудом.

Лит ощущал ритмичное кровотечение в груди при каждом ударе панически бьющегося сердца, пропитывающее одежду. Это было похоже на то, как раскаленное добела клеймо железа терзало его плоть, в то время как ледяные иглы кололи окружающую кожу, давая ему ощущение онемения, которое медленно распространялось.

Ему удалось уклониться от второго удара, но только потому, что внезапно существо отвлеклось, сделав замах небрежным и предсказуемым. Он воспользовался этим, чтобы отойти на некоторое расстояние и залечить свои раны.

К его удивлению, следы когтей были наполнены магией тьмы, что делало заклинание восстановления намного медленнее и менее эффективным, чем обычно. Вместо этого тварь собрала куски плоти, с энтузиазмом играя ими.

Он склонил голову набок, отчего большая часть волос Рагхула упала, как осенние листья на ветру, затем он поднес их к своей пасти, с жадностью поглощая.

[Хорошая новость, что бы это ни было, это не вампир. Плохая новость в том, что я понятия не имею, как победить его], — Лит использовал слияния света, пытаясь нейтрализовать тёмную энергию в своей ране.

[Ты можешь либо убежать, либо тянуть время. Оно не может жить долго], — сказала Солус.

Она ясно видела, как распадается кровавое ядро, сила, пробегающая через монстра, была слишком велика для его тела, несмотря на все изменения, через которые он прошёл. Каждое движение, каждая атака наносит ему такой же урон, как и Литу.

Может быть, потому, что создание этого ядра было чисто случайным, может быть, потому, что существо было уязвимо к солнцу, но будучи безмозглым, оно не заботилось об этом.

Какова бы ни была причина, употребление сырой плоти едва ли замедлило процесс её разложения.

После волос была сброшена вся кожа, оставив мышцы открытыми, влажными и блестящими под полуденным солнцем. Все его зубы были заменены клыками, что придавало ему чужеродный вид.

Существо закричало от ярости, заметив, что Лит убежал, пытаясь решить, охотиться ли на создателя, к которому оно испытывало глубокую ненависть, или на беспомощную Родимас. Сладкий запах капающей крови и восхитительный вкус мяса решили все.

Пока Лит и Солус ещё разговаривали, менее чем через две секунды после первой крови начался кошмар.

 

Глава 21 - Монстр Лита II

Чудовище метнулось к Литу быстрее пули, уничтожая все, что он бросал в него. Горящая тюрьма, личное заклинание четвёртого уровня Лита, представляла из себя шесть огненных шаров: один сверху, один снизу и четыре вокруг существа, взорвавшиеся одновременно.

Голова монстра взорвалась и регенерировала, конечности превратились в клочья, но все части успели вновь присоединиться, прежде чем взрыв успел их разнести. Молнии жгли его плоть и разрывали сердце, ещё больше сосулек пронзало его тело, словно иголки подушечку для булавок.

Ни одна из атак не смогла даже замедлить его, тем не менее, оправившись от всех этих повреждений, тело существа стало тоньше, в то время как когти упали, оставив существо только с кулаками.

Кулаки, которые ударили Лита с мощью титана, не обращая внимания на его работу ног и технику, которую он использовал, чтобы отразить часть их силы. Несмотря на то, что правая рука Лита затвердела в результате слияния с землёй, удар раздробил локтевую кость, плечевую кость и лучевую кость.

Костные сегменты пронзали мышцы и кожу, белизна костей блестела на солнце из-за капающей на них крови.

Лит был ослеплён болью, его глаза слезились водопадом, но все же он сумел остаться в сознании, снова спасенный своей беспокойной паранойей.

Новый мир был большим местом, поэтому рано или поздно он должен был встретить кого-то более сильного, чем он, кого-то, способного причинить ему настоящую боль.

Среди своих экспериментов методом проб и ошибок он научился использовать магию тьмы, чтобы перерезать болевые рецепторы, и именно это он сделал в тот момент, когда понял, что всего, что у него есть, недостаточно, чтобы остановить удар монстра, его собственного творения.

Лит отпрыгнул в сторону в последнюю секунду, чтобы увеличить расстояние между ними. Летя по воздуху, он продолжал кастовать заклинания так быстро, как только мог, заставляя все виды заклинаний сыпаться на его преследователя.

Даже с оставшейся только левой рукой, он успел произвести ещё четыре взрыва, прежде чем существо догнало его и ударило снова, на этот раз в грудь. Лит почувствовал, как его грудная клетка разрушилась. Сплевывая кровь, он понял, что даже дыхание стало мучительной пыткой.

Рагхул-существо подняло его за шею, слизывая каждую каплю драгоценной жидкости, чувствуя, как к нему возвращается сила.

Оба они хрипели, выражение их лиц было искажено, но в то время как Лит был в отчаянии, монстр Лита торжествовал, используя свой неестественно длинный язык, чтобы выпить всю кровь, капающую с его лица.

Лит воспользовался этим драгоценным моментом, чтобы сплести последние заклинание, и когда монстр открыл пасть, чтобы разорвать ему шею, он сумел наколдовать внутри неё сосульку, так что, когда челюсть попыталась сомкнуться на нем, она пронзила его язык, нёбо и мозг.

Существо не обратило на это внимание, пока не осознало, что теперь оно не может укусить. Тогда монстр просто схватил и вытащил сосульку, не заботясь о своих ранах, ускоряя процесс разложения.

Его глаза засохли и закатились в череп, оставив после себя только красный свет нежити.

Клыки, наконец, укусили шею Лита, кровь брызнула из яремных вен.

Но затем челюсть отвалилась, и вскоре за ней последовала правая рука существа, которая удерживала Лита.

Монстр Лита издал сердитое бульканье, слюни затопили его рот, прямо перед тем, как весь труп высох и рухнул на землю, превратившись в пепел.

«Тебе в лицо, Мэри Шелли», — подумал Лит, произнося все исцеляющие заклинания, на которые он был способен, прежде чем упасть на землю, растянувшись, как тряпичная кукла.

После стольких мучений и борьбы, Лит наконец почувствовал облегчение, его зрение затуманилось, пока все не погрузилось во тьму. Он чувствовал, как исчезают все его тревоги, страх и травмы. Пульсирующая боль от ран уменьшилась до тупого ощущения, которое уже не имело значения.

Он просто хотел уснуть и забыть обо всём, но что-то в глубине его сознания продолжало дёргать сознание Лита, отказываясь сдаваться. Часть его боролась с оцепенением, зная, что он никогда не очнется от этого сна.

Солус безостановочно пыталась дотянуться до его сознания сквозь боль и усталость, но безуспешно, раны были слишком глубокими. Единственное, что она могла сделать, это использовать свою собственную ману, чтобы сохранить его состояние стабильным.

И всё же, имея только жёлтое ядро маны, она просто оттягивала неизбежное. Наконец, слияние света смогло очистить раны от тёмной энергии, гноящей их, позволив всем исцеляющим заклинаниям, которые Лит ранее бросил, начать действие.

Кровотечение прекратилось, раны всё ещё были тяжёлыми, но уже не угрожали жизни, по крайней мере на данный момент. Теперь Лит мог слышать голос Солус, схватить свет её воли и использовать его вместе со своим собственным, чтобы наконец открыть глаза.

Волны жгучей боли всё ещё терзали его избитое тело, но он не мог позволить себе исцелиться. Мало того, что у него осталось мало маны, в его нынешних условиях даже лёгкие заклинания добавят напряжения его телу, потенциально убивая его.

Стиснув зубы, чтобы выдержать агонию каждого вдоха, он использовал Бодрость, чтобы оценить своё состояние и получить энергию, необходимую для выживания.

[Оскольчатые переломы по всей грудной клетке, оскольчатый и открытый перелом правой руки, незначительное внутреннее кровотечение и несколько открытых ран. Сомневаюсь, что я всё ещё был бы жив, без регенерирующего фактора слияния света и твоей помощи, Солус].

[Поблагодаришь меня позже, сначала исцели грудь. Если какой-нибудь из осколков костей пронзит твои лёгкие, все будет кончено].

Бодрость была невероятным средством, но оно не было совершенным. Чтобы использовать её, Лит должен был оставаться неподвижным, сосредоточив свой ум и волю, чтобы выровнять ядро маны с окружающей его мировой энергией.

Малейшее отвлечение внимания нарушило бы связь.

Именно по этой причине он не мог использовать её во время сражений, иначе у него был бы доступ к бесконечному запасу маны. Следуя совету Солус, он использовал магию света и духа, чтобы собрать все части костей своей грудной клетки.

Процесс был медленным и болезненным, но он не мог торопиться, на кону стояла его собственная жизнь. После этого, он должен был позаботиться о голоде, Бодрость могла восполнить утраченную выносливость и ману, но восстановление после стольких ран требовало питательных веществ.

Правая рука всё ещё была в беспорядке, но с отключенными болевыми рецепторами это было терпимо.

Лит чувствовал себя так, словно не ел целую неделю, голова у него кружилась. Он достал еду из кармана и проглотил её так быстро, как только позволяла левая рука. Магия света ускоряла его метаболизм до крайности, пища переваривалась, как только попадала в желудок.

Время было на исходе, он подошёл к Родимас, вынимая её кляп, чтобы получить ответы.

— Кто послал тебя сюда? И почему?

 

Глава 22 - Урок некромантии I

Обнаженная плечевая кость скользнула обратно под кожу, и вскоре тело Лита вернулось в норму.

Родимас едва отреагировала на его голос. Видеть, как умирают её товарищи, быть беспомощной, пока Мелию пытали, — все это было ужасным опытом. Но видеть метаморфоз Рагхула, ощущать его запах смерти и разложения было уже слишком.

Она не прикусила язык только из-за кляпа, но тем не менее кричала всё время. Она знала, что после смерти Лита настанет её черед быть съеденной заживо. Она вывихнула оба плеча, пытаясь освободиться от оков, пот, слёзы и сопли покрывали её лицо.

Ужас полностью сломил её.

Литу пришлось облить Родимас холодной водой, чтобы заставить её сосредоточиться.

Её голос был хриплым от напряжения, но всё ещё ясным. Она объяснила, что запрос поступил не по официальным каналам гильдии наемников, а по одному из их контактов на черном рынке города Кандрия.

Судя по книгам в Солуспедии, это был просто рыночный городок, ближайший к академии торговый центр.

Подрядчик был купцом, но странная просьба с высокой наградой вызвала у наемников подозрения. Взяв солидный аванс, они провели расследование и выяснили, что торговец был всего лишь посредником.

Согласно их источникам, он служил могущественной и благородной семье Андросов, известной своим многовековым магическим наследием. В тот момент у них было только два выбора: вернуть деньги и уйти или ввязаться в политическую борьбу.

Рыдая, Родимас рассказала, как она проголосовала за первый вариант, но была в меньшинстве, потому что награда была слишком хорошей, а риски казались минимальными в то время.

Лит не знал, что делать, её история была бы гораздо более значимой, если бы он мог что-то с этим поделать. Странным было то, что с тех пор, как он создал свою собственную версию монстра Франкенштейна, ощущение надвигающейся неудачи исчезло.

— Это ещё не всё, — сумела сказать Родимас, после долгого молчания. — Так как нам удалось войти и выйти из леса много раз, наш подрядчик дал нам другое задание. Мы должны были доставить посылку завтра.

«У меня было больше суток, чтобы догнать их, так зачем спешить? Тем не менее, видение показало мне, что академия каким-то образом связана с этим. Что бы это ни было, оно может быть полезным для изменения хода событий».

— Оно в моём пространственном амулете.

Лит достал все добытые амулеты, позволив Родимас выбрать свой и вынуть свёрток. Так как магические предметы просто нуждались в мысли, чтобы работать, он не освободил её руки, лишь положил на её лоб, просто чтобы быть в безопасности.

Родимас сдержала своё слово, материализовав деревянный ящик размером с портфель. На нем не было никаких особых опознавательных знаков или марок, единственной примечательной вещью был замок.

Он был расположен вдоль узкой и длинной стороны ящика и состоял из камня в форме восьмигранника, с несколькими рунами, выгравированными вокруг него, образуя спираль. Используя Бодрость, Лит был способен исследовать его псевдоядро.

«Ничего подобного я раньше не видел. Я ставлю все, что у меня есть, что без надлежащего кода он самоуничтожится. И если я действительно хочу узнать, что внутри, у меня есть только один шанс».

— Полагаю, ты не знаешь, как его открыть.

— Нет, я не знаю, пожалуйста, не рань меня, — поняв, что она уже не нужна, Родимас в отчаянии закричала, понимая, что бесполезно молить о пощаде.

— Уговор есть уговор, — Лит махнул рукой, и сосулька размером с пулю вонзилась прямо в сердце Родимас, подарив ей лёгкую смерть.

Он уже собирался уходить, когда глухой стук заставил его обернуться, готовясь к бою, несмотря на истощение.

К его удивлению, это был молодой бик.

— У тебя действительно есть талант к бегству, как этим охотникам удалось загнать тебя в угол, для меня загадка, — сердито сказал Лит. Оба раза, когда ему требовалась помощь, бик исчезал.

— Чувак, это жестоко! После того, как ты спас меня, я был чертовски напуган. Кроме того, ты, кажется, не нуждался ни в какой помощи. На этот раз я не убежал, а пошёл за помощью. Ты даже не представляешь, как долго я добирался до мамы.

— Твоей мамы?

— Да, согласно твоему описанию, она мой лучший друг.

— И я бы не отсрочила свой уход ради простого человека, если бы не тот факт, что ты спас моего детеныша и был настолько глуп, что потерял контроль над своим собственным заклинанием некромантии. Поэтому, как часть твоей награды, я научу тебя, как не подвергать опасности себя и других магией тьмы.

Мать бика была огромным зверем, по крайней мере метр восемьдесят сантиметров высотой в холке, с весом близким к тонне, её мех был тёмно-коричневым с оттенками чёрного повсюду.

Лит был готов объясниться, поясняя, что это было не заклинание, а, скорее, эксперимент, когда осознал, что случилось.

«Отсрочила уход? Так вот почему мне нужно было спешить? Всё случившееся было лишь шагом для того, чтобы поговорить с этим биком?»

Мать-бик придвинулась ближе, с любопытством принюхиваясь к нему.

— Ты выглядишь как человек, но чем-то отличаешься от других, которых я встречала до сих пор. Как тебя зовут, детеныш?

— Бич, — Лит счёл более мудрым использовать имя, дарованное ему королями леса Траун. Если мать-бик знала людей, он должен был скрыть свою личность.

— Сильное имя для кого-то столь юного, — фыркнула она. — Имя для бика, даже. Это хороший знак. Я Калла, а это мой младший сын, Нок.

Лит вежливо кивнул обоим головой.

— Слушай внимательно, детеныш. Есть причина, по которой магия света и тьмы столь редка в природе, и это потому, что они являются самыми сильными элементами. Свет питает жизнь и, согласно легендам, может даже воскрешать мёртвых или создавать новых существ. Тьма, напротив, является элементом смерти, это не зло само по себе, просто все живые существа боятся смерти, поэтому они боятся её. А страх легко может обернуться злобой и предубеждением.

Лит внутренне усмехнулся этим словам.

«Мне ещё предстоит встретить кого-то, человека или нет, который не считал бы элемент, которым он лучше всего владеет, как самый сильный. Что касается магии света, это отличный инструмент, но “сильный” это не то слово, которое я бы использовал для описания это. В лучшем случае “удобно”».

[Как угодно, — мысленно закатила глаза Солус. — Почему ты не слушаешь? Когда же ещё мы сможем найти того, кто научил бы нас настоящей магии?]

Калла смотрела на него, чувствуя его недоверие.

— Скажи мне, Бич, сколько магических зверей ты встречал, которые используют магию света?

— Ни одного, — Лит был вынужден признать это.

— А сколько из них использовали магию тьмы?

— Только один, несколько лет назад.

— Ноль и один, в то время как есть бесчисленные звери, которые используют другие стихии. Ты когда-нибудь задумывался, почему? Позволь мне показать тебе трюк старого бика.

Калла дважды постучала по земле, и тёмная энергия закружилась вокруг её массивного тела.

 

Глава 23 - Урок некромантии II

Энергия просочилась в землю, и бесчисленные скелеты, как человеческие, так и животные, появились из-под земли. Их рты были разинуты в безмолвном крике, пока они пробивали себе путь из грязи и корней.

Несколько рук железной хваткой схватили Лита за ноги и лодыжки. Через несколько секунд его окружила небольшая армия нежити, каждая из которых излучала зловещую ауру, от которой по спине пробежал холодок.

Лит знал, что они не представляют для него никакой угрозы. Одна низшая нежить была не более чем досадой, даже все они не могли причинить вред кому-то вроде него. В худшем случае он просто взлетит и нападёт на них с неба, не оставив им никакой возможности для возмездия.

Но его тело, казалось, игнорировало все эти знания. Единственное, что он чувствовал в их блестящих красных глазах, — это врожденный страх и отвращение.

Он сохранял хладнокровие, держа эти эмоции запечатанными в уголке своего сознания, используя этот контакт, чтобы использовать на них Бодрость и понять, как Калле удалось это сделать.

Лит обнаружил, что у каждого из схвативших его скелетов теперь было маленькое красное ядро маны.

Невидимые невооружённым глазом, бесчисленные щупальца энергии отходили от ядра, удерживая все кости вместе и позволяя скелетам двигаться и чувствовать. Однако, в отличие от обычных ядер, у них были чёрные полосы, пульсирующие и растущие каждый раз, когда нежить двигалась.

— В этом мире мёртвых в сотни раз больше, чем живых. Опытный бик закопает свою добычу и превратит её в оружие. Шок, который они вызывают, и само количество могут легко повернуть ход боя, если их правильно использовать.

После очередного стука по земле скелеты поползли обратно под землю, и, благодаря её магии земли, от них не осталось и следа.

— Некромантию можно условно разделить на две ветви: низшую и высшую. Низшая некромантия, которую я только что использовала, позволяет временно превратить любой труп в нежить. Она не требует много энергии, но эффект кратковременный и её творения не способны мыслить, они могут подчиняться только простым приказам. Но высшая некромантия, которую ты по глупости попытался применить — совсем другое дело.

Взмахнув мордой, Калла наколдовала рядом с собой пепел монстра Лита, взбалтывая его пропитанным тьмой когтем, кусая свою другую лапу, чтобы на него капнула кровь.

Ужас поразил Лита, когда он увидел, как пепел превращается в полужидкое состояние, обвиваясь вокруг когтя и используя его, чтобы протянуться ближе к источнику крови.

— Эта тварь всё ещё жива? — он невольно сделал шаг назад.

— Нет. Я просто играю с остаточной энергией, просто чтобы показать тебе, насколько сильна некромантия, — как только бик перестала вливать тёмную энергию, капля снова превратилась в пепел, несмотря на то, что кровь всё ещё капала на неё.

— Высшая некромантия позволяет создавать низшую нежить, способную жить вечно, или даже высших существ, способных к самостоятельному мышлению. И всё же, что бы ты ни делал, высшая некромантия имеет недостаток по сравнению с низшей. После того, как я отозвала своё заклинание, скелеты всё ещё были целы, и если бы я или кто-то другой поднял их снова, они всё ещё служили бы своему хозяину. То же самое произошло бы, если бы я держала их рядом, пока заклинание не спадёт. Но когда что-то создается высшей некромантией, дисбаланс слишком серьёзен. Если заклинатель не кормит своих созданий должным количеством энергии света, магия тьмы, которая оживляет их, начинает разъедать их тела, пока они не превращаются в пыль, — Калла печально вздохнула. — Я пыталась бесчисленное количество раз, но моя неспособность использовать магию света мешает мне по-настоящему овладеть некромантией. Все мои творения имеют продолжительность жизни бабочки. Нежить — это не жизнь, за её поддержание приходится платить. Чем лучше некромант, тем меньше энергии требуется тварям. Но как бы мало это ни было, создание постоянной армии либо истощит заклинателя, либо потребует внешнего источника.

— Вы имеете в виду отнимание жизней?

Калла кивнула.

— Скелеты просты, они требуют сырой энергии, для них не имеет значения, из какого источника она исходит. Другие существа могут быть более разборчивы и требуют живой плоти или крови, чтобы поддерживать своё существование, если энергия некроманта недоступна. А это обычно означает, что многие люди должны умереть.

— Подождите, вы хотите сказать, что армия нежити должна «есть» регулярно? Разве это не противоречие?

— Противоречие? — Калла фыркнула. — Ты когда-нибудь находил что-нибудь, живое или нет, что двигалось бы, не нуждаясь в энергии? Людям нужно есть и растениям тоже. Чтобы камень покатился, кто-то должен его толкнуть. Иначе и люди, и магические звери будут сражаться только с нежитью. Представь себе армию, которая не отдыхает, не ест и не боится, что растёт с каждым сражением. Нет, Бич, это было бы чепухой.

[Калла права, иначе некромантия проигнорировала бы первый закон термодинамики: энергия не может быть создана или уничтожена. Только переноситься или изменяться из одной формы в другую. Но это ставит другой вопрос. Тогда как же магические предметы могут никогда не истощаться? Каков их источник энергии?]

[Маг, — заметила Солус. — Это должно быть причиной, почему процесс запечатывания необходим перед использованием. Это не только мера безопасности, но и способ их накормить. Это также объясняет, почему магические предметы могут быть использованы повторно после смерти их хозяина].

— У меня есть вопрос. Согласно тому, что вы говорите, нежить должна подчиняться некроманту. Почему это существо напало на меня? — спросил Лит.

— Как я уже сказала, я ещё не овладела некромантией. Но наиболее вероятным объяснением является то, что твоё неуклюжее заклинание не принесло с собой твоей метки. Из-за этого он не признавал тебя своим хозяином, а только добычей. Особенно если он ненавидел тебя, когда был ещё жив.

— Что значит «с меткой»? — Лит явно растерялся. — И почему чувства мертвеца должны иметь значение?

Калла фыркнула ещё сильнее, заставив Нока посмеяться над своей издержкой.

— Во имя Великой Матери, как твои родители могли позволить тебе идти одному в это место, будучи таким невежей? — сказала она, в отчаянии тряся своей огромной головой. — Судя по тому, что сказал мне Нок, ты использовал высшую некромантию, превращая кого-то, кто был ещё жив. Это был не безмозглый труп, а кто-то, кто умер, проклиная тебя своим последним вздохом. Даже если твоя попытка не удалась, существо, должно быть, несло с собой самые глубокие эмоции, связанные с его смертью. Без метки нежити его первичный инстинкт, скорее всего — жажда мести. Ты, наконец, начинаешь понимать всю глупость своих поступков?

Лит кивнул, понимая, что быть таким могущественным и в то же время таким невежественным в магии — ужасное сочетание.

— Ты хотя бы знаешь, как поднять одну нежить? — спросила она.

— Нет. То, что произошло раньше, было несчастным случаем, — Лит не любил признавать свою некомпетентность, но, работая в области науки, он знал, что знания нельзя подделать. Либо вы приняли своё невежество, либо учились заполнять пробелы.

Они подошли к трупу Родимас, и Калла начала объяснять.

— Если бы ты просто использовал магию тьмы на трупе, он бы сгнил и исчез. Вместо этого тебе нужно позволить некромантическим энергиям наполнить тело или скелет, вот так.

Бик положила свои когти на впалый лоб Родимасы, в то время как Лит использовал Бодрость, чтобы увидеть, как застывшая кровь становится чёрной из-за магии тьмы, вены выпирают.

— Как только он насытится, добавь немного магии света, даже первая магия сгодится. Это будет твоя метка, единственная жизненная сила, которую нежить будет уважать и которой будет подчиняться.

Мертвые глаза Родимасы снова открылись, их каштановый цвет сменился ярко-красным. Калла собралась было отвести свою энергию, но Лит попросил её немного подождать. Таким образом, он смог заметить, что у существа не было кровавого ядра, а только красное в чёрную полоску, как у скелетов.

 

Глава 24 - Урок некромантии III

[Я начинаю подозревать, что высшая некромантия требует живого субъекта. Чтобы правильно превратить Рагхула, мне нужно было наполнить всё его тело магией тьмы, а не только ядро. И, конечно, добавить свою метку. Вероятно, причина, по которой Калла не может овладеть некромантией, заключается не в том, что она не может использовать свет помимо первой магии, а в том, что она не знает о ядрах].

[В этом есть смысл], — Солус согласилась.

Под руководством Каллы Лит сумел поднять свой первый скелет после нескольких попыток, уничтожив некоторые из них в процессе. Когда он был уверен, что усвоил основы, ему даже удалось поднять упыря Родимас.

Прежде, чем последовать за Каллой, чтобы получить её последний подарок, Лит вернулся, чтобы избавить двух сильно обгоревших наемников от страданий.

«Часть меня хотела бы поэкспериментировать на них с высшей некромантией, но, честно говоря, на сегодня с меня было более чем достаточно. Кроме того, если мне удастся превратить их в разумную нежить, я буду чувствовать ответственность за их жизни. Я буду вынужден либо убить их, что было бы пустой тратой времени, либо позволить им свободно разгуливать, но это будет просто безумием. Мне надоело играть с силами, которые я не совсем понимаю. Думаю, теперь у меня есть ещё одна вещь, которую нужно исследовать в библиотеке».

Пройдя немного, Лит почувствовал нарастающую головную боль, желание вернуться в академию и отдохнуть стало почти невыносимым.

— Куда мы идем?

— В мою пещеру, — объяснила Калла. — Раз уж я ухожу, не стесняйся выбирать все, что тебе нравится, из кучи моих трофеев. Это будет моей благодарностью за спасение жизни Нока.

— Учить меня некромантии — это уже великий дар. Мне больше ничего не нужно. Кстати, куда вы собрались?

— Я тоже не знаю. Я достигла узкого места. Все мои инстинкты говорят мне, что либо я преодолею это, либо мой талант сгниет. Теперь, когда все мои детеныши достаточно большие, чтобы быть самодостаточными, я могу, наконец, отправиться исследовать свои пределы.

— А вы не пробовали сначала поговорить с повелительницей леса? Может быть, скорпикора поможет вам, — Лит не осмелился предложить свою помощь напрямую. Он понятия не имел, как люди отнесутся к тому, что он преподаёт истинную магию, не говоря уже о магических зверях или монстрах.

И всё же, если академии грозит какая-то опасность, он предпочёл бы, чтобы здесь присутствовал кто-то вроде Каллы.

— Я уже это сделала. Скарлетт много раз пыталась объяснить мне такие вещи, как «ядра» и «мировая энергия», но для меня это всего лишь пустые слова. Поэтому она посоветовала мне выйти за пределы леса и искать просветления.

Через некоторое время они достигли небольшого холма. Он был около десяти метров высотой, покрытый высокой зелёной травой, с наклонными саженцами, растущими по бокам, что боролись с ближайшими лесными деревьями за солнечный свет.

Лит видел множество мелких животных, белок и птиц, которые двигались поблизости, не заботясь об их появлении. Как мышь на спине льва, они не боялись хищников, присутствие могущественного бика было их спасательным кругом.

Пещера была глубокой и вход в неё был достаточно большим, чтобы два существа размером с Каллу могли свободно входить и выходить, вероятно, чтобы она могла передвигаться со своими детенышами.

Так называемая куча трофеев оказалась просто мусором. Оружие, инструменты, одежда были собраны вместе в случайном порядке. Большинство из них были повреждены или сломаны, что делало их бесполезными.

— Я взяла эти вещи у людей и существ, которые вторглись на мою территорию, пытаясь убить меня или моё потомство в течение многих лет, — объяснила она.

После недолгих поисков Лит увидел, что в этой куче нет ничего интересного.

— А как насчёт колец или амулетов? Разве у них их не было?

— Я оставила их себе, глупышка. Они будут особенно полезны, когда я уеду отсюда, — Лит раздражённо вздохнул, подумав о том, как он мог бы уже отдыхать дома, вместо того чтобы охотиться за мусором. — Но есть такие, которые я не могу ни понять, как их использовать, ни выбросить. Я чувствую, что они слишком опасны, чтобы оставлять их в неуклюжих руках. Не стесняйся брать их, если хочешь.

Калла коснулась левой стороны пещеры, открывая маленькую потайную комнату, в которой лежала груда маленьких деревянных коробочек, идентичных той, что Родимас дала Литу.

Внезапно он почувствовал, как по спине пробежал холодок, а зрение затуманилось, сделав головную боль почти невыносимой. На этот раз он видел группы вооружённых солдат, сражающихся и разрушающих целые города.

«Опять это видение! Что это значит? Неужели война так близко? И какое это имеет отношение ко мне?»

Лит увидел несколько конвертов, разбросанных среди коробок, их восковые печати всё ещё были целы. Убедившись с воодушевлением в том, что никакой магической ловушки нет, он открыл их, обнаружив, что все они написаны кодом, который он не мог понять.

Когда он читал эти, казалось бы, случайные слова, перед его глазами мелькали другие образы. Последнее, что он увидел, был образ горящего дома в Люции. Амбар был открыт, животные мертвы или сбежали, а поля перед его домом, казалось, были вытоптаны.

Его точка зрения переместилась внутрь дома, позволяя наблюдать за пляшущими языками пламени, забрызганными свежей кровью стенами. Его отец лежал на полу, его голова была расколота каким-то тяжёлым тупым оружием, мозг почти виден.

Выражение его лица было чистым отчаянием и ужасом, одежда была пропитана его собственной кровью, вытекающей из многочисленных глубоких порезов. Покрытые синяками руки всё ещё сжимались в кулаки. Казалось, он погиб, сражаясь.

Видение переместилось на кухню, где покоился труп его матери, Элины. Её глаза были широко открыты, под головой была лужа крови, среди крови виднелся огромный кусок языка.

Её одежда была разорвана в клочья, даже смерть не остановила её агрессоров. Лит видел следы человеческих укусов на её груди и гениталиях, лужицу белой липкой субстанции, осквернявшую её ноги и рот.

Гнев поднимался в груди Лита, и жажда крови, которую он никогда не испытывал с тех пор, как покинул Землю, начала проявляться.

Потом он услышал голоса сестёр, зовущих на помощь, Рена звала мужа, а Тиста звала Лита.

Он попытался заставить видение показать их ему, но внезапно почувствовал, что его тянет вверх и оторвало от земли, наблюдая за всем в радиусе нескольких миль с неба.

Вся деревня была стерта с лица земли.

Как только Лит пришёл в себя, головная боль была подавлена убийственным намерением, которое он едва мог сдержать.

— Где вы их нашли?

— Большинство из них происходит от пространственных предметов охотников, которых я недавно убила. В последние месяцы многие приезжали, считая себя хищниками, только чтобы в конечном итоге стать добычей, — морда Каллы исказилась в ухмылке. — Но другие я взяла у белошерстных щенков, которые живут в искусственной горе.

— Студенты? — Лит был шокирован, но не самой мыслью об их смерти, а тем, какой смысл имело это событие.

— Да. Это случилось, когда я преследовала охотников, которые убили одного из моих детёнышей. В первый раз они ускользнули от меня, но через несколько дней осмелились вернуться на мою территорию.

Гнев переполнял её глаза маной, превращая их в чёрные дыры.

— Я преследовала их и, когда представилась возможность, отомстила. С этого момента каждый раз, когда появлялись охотники, я следовала за ними по пятам, чтобы убить их вместе с детенышами, чтобы они знали, что я чувствую.

— Как вам удалось сделать это? — его интерес был задет. Он сомневался, что сможет чисто убить группу наемников и студентов одновременно, так, чтобы никто из них не сбежал.

Даже со всей своей нежитью, неспособность летать делала Каллу слабее в глазах Лита.

— Клакеры, вот как, — смех бика был похож на скрежет камней друг о друга. — Я знаю, как они общаются с помощью магии земли. Я заманиваю их своим кормовым призывом, и когда все заняты борьбой с пауками, моя нежить прочесывает поле. Повелительница запретила нам убивать белошерстных, но клакеры не подчиняются её приказам. Я забочусь только об охотниках. Это не моя вина, если маленькие ублюдки не знают, как постоять за себя.

 

Глава 25 - Возрождённый

Было ещё много вещей, о которых Лит хотел спросить Каллу, например, как ей удаётся воспринимать призывы клакеров и как управлять ими, но по мере того, как его жажда крови отступала, он чувствовал, что с его телом что-то не так.

Головная боль вернулась сильнее, чем когда-либо, и сколько бы он ни использовал Бодрость, энергия покидала его, как песок между пальцами, как бы сильно он не сжимал кулак.

Вскоре он даже не мог стоять, его веки опустились, заставляя его бороться, чтобы оставаться в сознании.

[У тебя, кажется, жар], — предупредила его Солус.

[Это невозможно. За исключением первых лет жизни, я никогда не болел. Даже гриппа не было].

Его дыхание стало прерывистым, Лит лежал на полу пещеры, чувствуя, как успокаивающий холод камней смягчает волны жара, опустошающие его плоть.

[Думаю, мне нужно отдохнуть…]

Лит заснул ещё до того, как закончил фразу. Оба бика понятия не имели, что делать. Даже с их ограниченными знаниями о людях, они были способны понять, что постоянная дрожь Лит и потные капли не были нормальными.

— Мама, ты знаешь кого-нибудь, кто способен использовать магию света? — Нок похлопал Лита по щекам, пытаясь разбудить.

— На территории повелительницы леса — нет. Может быть, Бич просто выдохся…

Щелкающий звук, вырвавшийся из тела Лита, прервал Каллу. Бики вытянули уши, принюхиваясь к гостю. Раздался ещё один щелкающий звук, на этот раз громче. Это было похоже на свежее полено, брошенное в огонь и потрескивающее от жары.

Щелчок и хлопки раздавались один за другим и, если бы землянин случайно оказался там, он подумал бы, что кто-то делает попкорн. Изнутри Солус видела, как его кости трещат и заживают с пугающей скоростью.

Иногда это была просто трещина, иногда целая кость разлеталась на мелкие осколки, прежде чем они собирались снова. Когда настала очередь черепа, Нок от страха отскочил назад.

Внезапно, казалось, дикобраз проскользнул под лицо Лита, острые концы выпирали из-под его кожи, едва способные сдерживать их.

Каждый раз, когда трескалась кость, из неё сочились нечистоты, находя выход через любое из его отверстий. Большая часть вытекала из глаз, ушей и рта, образуя лужицу под головой.

Зловоние было невыносимым, Калла была вынуждена уничтожить смоляное вещество с помощью магии тьмы, опасаясь, что оно может причинить им вред.

— Он собирается стать нежитью? — события, разворачивающиеся перед Ноком, напоминали то, что произошло с Рагхулом всего несколько часов назад.

— Маловероятно, — ответила Калла. — Я не чувствую огромного количества тёмной энергии.

Тем не менее, она заперла Лита в потайной комнате, оставив достаточно места для потока воздуха, и укрепила стены пещеры на случай нападения, просто чтобы он был в безопасности.

Благодаря Бодрости, Солус воспринимала мировую энергию, текущую внутри ядра Лита. Тело, наконец, смогло выдержать его рост, пережив изменения, необходимые для обладания новой силой.

«Бессознательность — это на самом деле скрытое благословение. Боль была бы мучительной, если бы Лит ещё не спал», — подумала Солус.

Несколько часов спустя он наконец проснулся, чувствуя себя как тряпка в «Вол-Марте» после Чёрной пятницы. Каждый дюйм тела болел, его и без того изодранный охотничий костюм был пропитан нечистотами и восстановлению не подлежал.

Ему удалось уничтожить запах с помощью магии тьмы, но удаление пятен уничтожило бы и кожу.

[Что случилось?] — Лит покачал головой, пытаясь вспомнить, где он.

[Хорошая новость! Ты наконец-то преодолел своё узкое место. Твоё ядро маны, наконец, на полпути к синему. Вероятно, постоянное напряжение и циклы исцеления последних нескольких месяцев сделали своё дело], — слова Солус не имели для него никакого смысла.

[Это не первое моё родео. Почему я упал в обморок? И почему я чувствую себя паршиво вместо того, чтобы быть свежим?]

Это было слишком сложно объяснить, поэтому Солус просто показала ему свои воспоминания.

[Что за чертовщина? Вся эта боль только из-за голубого оттенка?]

Как только Литу удалось подняться, даже открыть каменную дверь с помощью магии земли оказалось непросто.

— Проснись и пой, соня. Ты проспал три дня. Я уже начал волноваться, — Нок подбежал к нему, облизывая морду так сильно, что тот упал.

— Три дня?! Извини, Нок, мне надо бежать! — в отчаянии закричал Лит. Ему было наплевать на потерянные уроки, как и на всё время, потраченное впустую. Если видение было верным, то у него не оставалось ни секунды.

Нок посмеялся над ним.

— Я пошутил, сейчас только закат.

Проклиная предков биков и сомневаясь в нравственности их брачного выбора, Лит ударил кулаком в ближайшую стену со всей слабой силой, на которую был способен.

— Это не смешно! — закричал он, снова нанося удар. — Моя семья в опасности, кто знает, что могло случиться с ними за три дня? Ты напугал меня до смерти!

— Значит, нас двое, — Нок сделал два осторожных шага назад, не сводя с него глаз, готовый убежать.

— Почему ты боишься?

— Не хочу закончить как стена только из-за глупой шутки.

Лит посмотрел на свой удар, обнаружив, что он создал небольшое отверстие в стене. В месте удара возникла паутина мелких трещин.

[Какого чёрта? — Лит и Солус думали одновременно, всё ещё находясь в оцепенении. — Я ничего не почувствовал. Как я могу быть таким сильным?]

[Должно быть, это из-за того, что случилось с твоим скелетом. Поток твоей маны полностью отличается от прежнего, — заметила Солус. — Качество твоей маны почти не изменилось. Но теперь даже в состоянии покоя энергия, которую пассивно производит твоё ядро, способна достичь каждого дюйма твоего тела. Я видела нечто подобное только у таких магических зверей, как Защитник].

— Что происходит? — Калла бросилась обратно в пещеру после первого же стука, ожидая худшего.

Увидев обоих детёнышей живыми и здоровыми, бик облегчённо вздохнула, но тут до её носа донёсся странный запах. Не зверя, не человека, это было что-то, застрявшее между ними.

— Бич, ты изменился, — это было утверждение, в её голосе не было ни капли сомнения.

— Твой запах стал ещё менее человеческим, чем раньше. Он сродни тому, что испускает повелительница леса, — её глаза светились пониманием истинной природы своего гостя.

Перед уходом Лит спросил Каллу, как распознать и заманить клакеров. К сожалению, первое требовало высокой чувствительности к магии земли, которой ему не хватало, в то время как второе было намного проще.

Зов паука звучал точно так же, как ритмичное биение человеческого сердца, только он должен был излучаться магией через землю.

На обратном пути, летя по воздуху, он активировал Жизненный обзор, ища новые изменения своих способностей. Лит обнаружил, что теперь он не просто показывает жизненную силу и ману через цвета.

Теперь Лит мог видеть, как мировая энергия течёт от деревьев, листьев и даже от камней. Весь лес вокруг него дышал, создавая ветер маны, который раньше был невидим для него.

[Это стало гораздо больше похоже на моё чувство маны], — сказала Солус.

[Да. В одном смысле ещё хуже, в другом лучше. Ты только посмотри].

Лит указал на поляну в лесу. Это было недалеко от того места, где он сражался с наемниками, но с неба и с его обычным видом он не смог бы узнать это место.

Но теперь он мог видеть все. Красный ветер исходил от животных, зелёный — от растений, серый — от камней, а чёрный — от мёртвых.

Литу достаточно было протянуть руки и волю, чтобы почувствовать гниющую энергию, ожидающую зова.

— Восстань! Восстань, мой легион! — он чувствовал, как множество трупов шевелится под землёй, пытаясь вырваться.

А потом он отпустил их. Он не мог терять времени, до наступления темноты ему ещё многое предстояло сделать.

 

Глава 26 - Половина правды I

Лит тут же пожалел о своём последнем эксперименте.

[Чёрт возьми, моё тело всё ещё слабо. Несмотря на то, что моё ядро всё ещё голубое, последствия изменения похожи на эволюционный процесс. Бодрость не даёт никакого эффекта. Мне нужен настоящий отдых, чтобы восстановить силы].

[Твой разум тоже не в лучшем состоянии. Ты всё ещё носишь свой охотничий костюм, и если ты его не сменишь, это не только вызовет много вопросов, я сомневаюсь, что тебя вообще пустят в академию], — заметила Солус.

Кожаные рукава были разорваны в клочья, а на груди зияла гигантская дыра, словно кто-то пытался вырвать его сердце. Металлические протекторы были целыми, и из-за пятен крови и нечистот казалось, что Лит украл одежду с поля боя.

Мысленно проклиная собственную глупость, Лит вернулся за линию деревьев и сменил одежду в воздухе через карманное измерение.

Пройдя через ворота замка, он был остановлен клерком, требующим вернуть аварийное устройство. Это был тот самый мужчина средних лет, который читал Литу лекцию сегодня утром.

Увидев его руки и лицо, испачканные после сна на земле, его прерывистое дыхание и озабоченное выражение лица, клерк заключил, что одиночество не пошло на пользу высокомерному четверокурснику.

Его карие глаза светились злорадством, в то время как снисходительная улыбка виднелась на его бородатом лице.

— Похоже, тебе пришлось испытать на себе, насколько суров мир снаружи. Не каждый может быть героем, теперь ты это знаешь.

Лит посмотрел на него как на сумасшедшего, он уже забыл о нём, поэтому эти слова не имели для него никакого смысла.

— Да, да, — клерк продолжал, ошибочно приняв его замешательство за смущение. — По крайней мере, ты выбрался оттуда живым и не нуждался в помощи. Кроме того, ты вспомнил мой совет и вернулся ещё до заката. Осознание своих ошибок и умение учиться у старших — фундаментальные вещи для людей в вашем возрасте.

Обычно Лит уже узнал бы его, размышляя при этом, не попытаться ли отравить ядро маны клерка на расстоянии магией духа.

Но как бы он ни волновался, он просто делал вид, что слушает, время от времени кивая. Лит так устал, что даже думать было трудно. С тех пор, как он увидел конец видения, он пытался сложить кусочки вместе.

Всё, чего он хотел — принять ненадолго ванну, чтобы избавиться от грязи, пота и крови, покрывающих всё его тело, а затем спать целую неделю. Но сцена убийства его родителей и крики сестёр о помощи преследовали его разум.

[Согласно видению, этапы событий таковы: во-первых, наёмники убивают Нока. И это вне показанного. Во-вторых, после этого они должны были совершить доставку, так или иначе связанную с падением академии. Думаю, эта часть была метафорической, чтобы разрушить замок, потребуется землетрясение силой не менее восьми баллов по шкале Рихтера. Что привело бы, в-третьих, к гражданской войне и, в-четвертых, к уничтожению Люции. Непонятно, произошло ли это случайно, или потому, что я разозлил кого-то конкретного, но это не имеет значения. Если моя душа такая же дрянь, как и я, то причина, по которой она показала мне всё это, заключается в том, что больше всего на свете я хочу спасти их. Верно, Солус?]

[Да, это имеет смысл, особенно эта последняя часть. Думаю, что спасение пушистых зверят и тысяч невинных — это действительно не твой стиль…] — у неё был удрученный тон. После всего этого надежда на то, что он найдёт настоящую любовь или дружбу, снова была просто её глупой фантазией. Для неё Лит и его душа действительно были союзом, заключенным небесами.

[К чёрту невинных! Я не чей-то герой. Мир, в котором живут миллиарды людей, может быть спасен только тем, кто достаточно храбр и глуп, чтобы пожертвовать собой ради незнакомцев. Такой мир определённо не заслуживает спасения].

В уединении своей комнаты Лит достал коммуникационный амулет, думая, что именно сказать маркизе Дистар.

Он не мог заснуть, не убедившись, что события, которые он наблюдал, ещё не произошли. Однако если он позвонит ей, то ему придётся выложить всё, не имея возможности придумать правдоподобную предысторию.

Правда была слишком опасна для него, и звонок ей на следующий день разрушил бы его доверие. Кто в здравом уме примет всерьёз кого-то, кто нуждается в крепком сне, прежде чем сообщить об угрозе королевству?

Но без сна ему было трудно сосредоточиться, не говоря уже о том, чтобы вести себя убедительно, извергая чушь. Это был ещё один парадокс уловки-22.

Слишком уставший, чтобы найти решение, он просто позвонил.

Маркиза ответила почти сразу, сидя за роскошным письменным столом, заваленным книгами и листами бумаги. У неё были распущенные волосы без особой прически, одета она была во что-то среднее между пижамой и спортивными штанами.

Она выглядела почти такой же уставшей, как и он, её раздражение было не только заметно, но и слышно.

— Опять ты. Что случилось на этот раз?

— Простите, что беспокою вас в столь поздний час, ваша светлость, но мне нужно знать, все ли в порядке с моей семьёй. Я принёс вам печальные вести.

Последняя фраза вкупе с отчаянием в его голосе в мгновение ока изменила её отношение.

— Я уже получила сегодняшний отчёт, но позволь мне ещё раз проверить прямо сейчас.

Связь оставалась открытой, но её изображение исчезло на несколько секунд.

«Эту штуку можно приостановить?»

— Все на месте и пересчитаны, небо ещё не упало, — сказала она с лёгкой улыбкой.

— Итак, что ты говорил о серьёзных новостях? — она оперлась локтями о стол, глаза её стали холодными.

— Прежде чем начать мой рассказ, ваша светлость, скажите, вы верите в сверхъестественное? Такие вещи, как души, судьба и так далее? — Лит отчаянно пытался найти способ не выглядеть буйным маньяком.

— Малыш, ты начинаешь говорить как мой муж, когда он сделал мне предложение. Если ты только что побеспокоил меня из-за девушки, то это в лучшем случае неуместно. Независимо от того, во что ты веришь прямо сейчас, та, кого ты встретил, не такая.

Мысленно проклиная свой неудачный выбор слов, Лит поспешил объяснить.

«Лучшая ложь — это половина правды. Вот и всё».

Он рассказал ей, как ему удалось спасти дриаду по чистой случайности, и что она вознаградила его видением о его заветном желании. Что, следуя её указаниям, он нашёл группу охотников, сражающихся насмерть с могущественным биком-некромантом, защищающим своего детеныша.

В этой версии истории он был просто зрителем, а Калла выполняла всю тяжёлую работу.

Наконец, один из оставшихся в живых охотников, что был на грани смерти, после того, как Лит спас его, передумал, сожалея о своём жизненном выборе, и дал Литу деревянную коробку с закодированным письмом, объяснив ему при этом, что он должен был отдать это кому-то внутри академии. Однако охотник умер прежде, чем сказал Литу, кому именно нужно отдать письмо.

— Дриаде нужна была твоя помощь? — она посмеялась над его расходами. — Разве она не дала тебе что-то более практичное, чем глупое видение? Ну не знаю, её сердце или какое-то земное сокровище?

— Я отказал её сердцу, — объяснил Лит, заставив маркизу чуть не подавиться очередным смехом. — Я слишком молод для отношений, а она слишком яркая для академии. Но у меня всё ещё есть добыча, я имею в виду, награды.

Он достал выкуп, который белокурая дриада заплатила, чтобы спасти жизнь своей сестры.

— Я не могу их так хорошо видеть. Положи их на камень амулета, пожалуйста, — она не знала, что и думать. Пока что история была слишком странной, чтобы её можно было выдумать.

Когда Лит сделал, как было сказано, различные природные сокровища поплыли в воздухе. Свет от камня окутал их, как 3D-сканер, давая маркизе изображение в натуральную величину, которое заменило изображение Лита.

«Есть хоть что-то, чего эта штука не может сделать? — Лит был ошеломлён второй неизвестной функцией за день. — Почему он не может приготовить приличный кофе? Я так скучаю по кофе, что готов убить за чашку».

— Клянусь богами и их детьми, я верю тебе! А теперь убери эти сокровища и никому их не показывай. Они очень ценны. Многие пообещали бы слишком много для кого-то вроде тебя, чтобы заполучить их.

Лит видел жадность в её глазах, но это был рассчитанный риск.

Чтобы продолжить свой рассказ, он подробно описал мерзость типа растения, ослабив её достаточно, чтобы нормальный набор навыков Лита мог дать возможность победить её.

— Если у вас ещё остались какие-то сомнения, там целый участок леса стал совершенно голым. Понадобятся месяцы, чтобы восстановился хоть клочок зелени.

Маркиза посмотрела на него с новым восхищением.

— Я слышала много хорошего о вашей маленькой команде, но, честно говоря, не ожидала от вас такого. Удивительно для студентов четвёртого курса, независимо от того, насколько они талантливы, подавить монстра.

— Всё благодаря командной работе, — даже в полусне Лит понял, что пистолет, о котором он совершенно не подозревал, только что выстрелил ему в ногу.

 

Глава 27 - Половина правды II

[Почему ты не сказал ей, что победил его один?] — Солус была удивлена неожиданным поворотом событий.

[Потому что она не спросила, как мне это удалось и была ли у меня помощь. Она поторопилась и предположила, что это была командная работа. Это означает, что я недостаточно разобрался в мерзости типа растения, или просто что ребёнок, убивающий монстра — нечто неслыханное].

Желая сменить тему разговора, Лит достал из карманного измерения деревянную коробку, которую Родимас отдала ему, и одно закодированное письмо наугад.

Маркиза Дистар бросила взгляд на письмо и, будучи не в состоянии понять его смысл, просто переписала его с помощью магии воды. Взмах руки, и чернила перелетели на чистый лист бумаги, воссоздав оригинал за несколько мгновений.

Когда появилась копия коробки в натуральную величину, выражение её лица стало суровым.

[Я не узнаю замок, но я знаю эти руны. Это не просто деревянный ящик, это высококлассный пространственный предмет, способный хранить сложные структуры, а не отдельные объекты. В нём может поместиться даже целый дом с мебелью. Это определённо то, что охотник на магических зверей никогда не смог бы себе позволить, не говоря уже о том, чтобы отдать его незнакомцу. В зависимости от того, что внутри, он может стоить тысячи золотых, если не десятки тысяч. Но почему ты показываешь его мне, а не Линьосу? И почему ты боишься этого?]

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, Лит рассказал ей всё о видении и о том, как оно закончилось, вместе со своей гипотезой о нём.

[В последний раз, когда мы разговаривали, вы сказали мне, что вы на стороне королевы. Если то, что показала мне дриада, правда, то мне нужна вся возможная помощь, чтобы предотвратить эти события. При всём уважении, директор — хороший человек, но оказался слишком наивным дураком, чтобы доверить ему такое деликатное дело. Он ожидал, что люди не будут нуждаться в бюллетенях, но теперь они все разобраны. Он не предвидел, что его радикальные перемены окажутся столь быстрыми и жесткими, а если и так, то его план на случай непредвиденных обстоятельств, должно быть, провалился. Кроме того, он не знает меня, а вы знаете. Для него я с таким же успехом мог бы быть скучающим по дому мальчишкой, разыгрывающим шутку. У меня нет времени заставлять его слушать меня и верить нелепой истории о дриадах, душах и видениях. Мне нужен кто-то, способный видеть общую картину и реагировать соответственно. Что бы это ни было, его разветвления выходят за пределы академии].

Маркиза постукивала пальцами по столу, обдумывая слова Лита. Его суждение о характере Линьоса было суровым, но она полностью с ним согласилась.

И в то время, как директор будет принимать во внимание только возможные последствия для академии и его драгоценных учеников, она была способна понять и политические последствия, которые могли иметь события, описанные Литом.

Её феод уже был разорван на части внутренними и внешними врагами, пытавшимися заменить её кем-то более сговорчивым к той или иной стороне конфликта. Если буря действительно назревала у неё под носом, могла ли она позволить себе проигнорировать столь своевременное предупреждение?

Ответ был отрицательным. После всех жертв, которые она принесла, пытаясь защитить свою дочь и мужа, после неудачных попыток убийства это была первая зацепка, которая могла позволить маркизе действовать, а не реагировать.

Кроме того, это даст ей возможность доказать свою ценность и преданность короне в момент нужды, потенциально давая бесконечные выгоды. Всё, что делало эту информацию более ценной для неё, было бессмысленно для Линьоса.

Самоотверженный директор не интересовался политикой, его ум, казалось, был неспособен рассматривать что-либо за пределами академии. То, что делало его отличным учителем, делало его и ужасной пешкой.

«Интересно, принял ли он во внимание все эти факторы, прежде чем связаться со мной? Было бы удивительно, если бы юноша скромного происхождения оказался таким хитрым. В будущем он может стать большим подспорьем», — заключила она.

«Судя по тому, что я видел в прошлом, маркиза не жаждет власти. Она действительно заботится о своей семье. Кроме того, она самый могущественный и влиятельный человек, которого я знаю. Если гражданская война действительно разразится, захолустная деревушка вроде Люции будет просто сопутствующим ущербом. Именно её город Дериос, столица маркизата, будет сожжен дотла во время сражений. Она имеет гораздо больше того, что может потерять, по сравнению со мной.

Ни в одном из своих существований Лит никогда не интересовался интригами. Его рассуждения были просты, но прямолинейны.

— Хорошо.

При этих словах Лит вздохнул с облегчением; наконец-то его тело смогло расслабиться и накопившееся напряжение быстро исчезло.

— Как бы безумно ни звучала твоя история, я тебе верю. Есть только одна проблема. Невозможно открыть Варп-ступени внутри академии без разрешения сотрудника. Поэтому, чтобы заполучить эту коробку, мне нужно сначала поговорить с Линьосом. Он, вероятно, призовёт вас, дети, послушать вашу версию истории. Если бы я была на твоём месте, я бы ожидала, что он будет очень зол из-за твоего недоверия.

Лит смотрел на голограмму непреклонным взглядом и с серьёзным выражением лица, не говоря ни слова.

— Вот такое отношение, встреться с ним лицом к лицу, и тебе нечего будет бояться.

Снова пристальный взгляд и тишина.

— Лит? — спросила она, начиная волноваться. — Всё в порядке?

Его глаза оставались острыми, но все же послышался слабый храп.

— Ты действительно заснул с широко открытыми глазами? Проснись! — звук её кулака, ударившего по столу, сделал своё дело.

— Извините, я отвлёкся на секунду, — он сказал это, выигрывая время для Солус, чтобы дать той ввести его в курс дела. — Я буду ждать вызов директора вместе со своими товарищами. Согласно вашей просьбе, они всё ещё не знают о нашем партнерстве. Вы хотите, чтобы всё так и оставалось, или я могу сообщить им?

— На данный момент это уже не имеет значения. Я не знаю, каким предлогом ты воспользовался, чтобы остаться один и позвонить, но если ты не начнёшь говорить правду, то потеряешь их доверие.

Закрыв связь, Лит бросился к комнате Квиллы, где его одноклассники должны были провести весь день, практикуясь в триплкасте и пространственной магии.

[Что за невезение. Подумать только, что я вынужден просить помощи у кучки детей].

[Разве ты не жаловался всего несколько часов назад, что стал чёрствым человеком? Может быть, это хороший повод начать раскрываться. Хоть раз побудь позитивным].

[Да, жаловался. Но я говорил о таких глупостях, как обмен чувствами, хобби и всё такое прочее. Некоторые секреты я не могу доверить другим]!

Мысленно Лит видел множество препятствий на пути, который ему придется пройти. Линьос мог вызвать к себе в кабинет не только Лита, но и остальных. И в отличие от маркизы, видя их спокойными и отдохнувшими, он мог разглядеть ложь Лита.

Чтобы избежать срыва обложки, которую он создал за эти годы, Лит нуждался в том, чтобы его так называемые «друзья» идеально сыграли свои роли. Было так много вещей, которые могли пойти не так, и у него было так мало времени, чтобы убедить их помочь ему.

Оказаться застигнутым врасплох было тем, что он ненавидел больше всего, его единственным оставшимся вариантом была надежда на удачу хоть раз в жизни.

Через несколько секунд после того, как он постучал в дверь, Флория впустила его.

Настроение в комнате было мрачное, у всех присутствующих были удрученные лица и чёрные круги под глазами. Казалось, они закончили смену в шахте, оплакивая смерть деда.

— Слава богам, вы все выглядите дерьмово.

 

Глава 28 - Две истины

— Спасибо, я тоже рада тебя видеть, — саркастически ответила Флория.

— Что случилось? — спросил Лит.

— Это ужасно! — Юриал застонал. — После всех этих часов никакого прогресса. Мы почти ничего не ели, чтобы сберечь больше времени, но всё было напрасно. Я провалю пространственную магию так сильно, что это разрушит мои оценки. Как мы можем так сильно сосредоточиться на предмете, когда всё это происходит? Каждый раз, когда я остаюсь один, мне приходится прикрывать спину от Лиама и его головорезов. В остальное время я либо учусь, либо беспокоюсь о том, что может случиться, если действительно разразится гражданская война. Я могу потерять всё и всех, кого люблю. Работа поколений может быть разрушена за несколько дней просто потому, что люди вроде Лукарта думают, что это может быть правильно. Я уже почти не сплю по ночам.

Он обхватил голову руками, глаза слезились от напряжения и усталости. Флория только кивнула, разделяя его беспокойство. У неё почти развилась навязчивая идея отходить раз в час, чтобы проверить благополучие братьев.

— То есть ты хочешь сказать, что жизнь простолюдина сводит тебя с ума? — ответил Лит, нахмурив брови. — Твоя первая тревога — та же самая, с которой приходится жить каждому студенту, не имеющего ни одного бюллетеня. Что касается второго, ну, в моей деревне к бродячим дворянам относились как к стихийным бедствиям, поскольку они могли грабить и убивать по своему желанию. И нам повезло, так как присутствие моей наставницы держало большинство из них в страхе. Извини, но мне не жаль прерывать поток жалости к себе. Не говоря уже о том, что вы двое — живое доказательство того, что их стратегия работает. Если бы все сходили с ума, как ты, очень немногие закончили бы академию в этом году. Это будет расценено как вина директора, и единственный результат — подтолкнуть королевство на шаг ближе к гражданской войне.

Флория и Юриал стали только мрачнее после его выступления.

«Так держать, идиот, — Лит выругал себя. — Почему бы тебе не сбить их с ног, пока ты здесь? Нам нужна их помощь, поэтому постарайся для разнообразия быть порядочным человеком».

— Извините, ребята. Я не хотел быть козлом, — и на этот раз он был искренен. — Но кое-что нелепое случилось со мной, пока я был в лесу, и я до сих пор в дерьме.

Прежде, чем кто-либо из них успел задать хоть один вопрос, Лит снова рассказал свою историю, но, в отличие от маркизы, они не позволили ему продолжить после части о победе над мерзостью типа растения и спасении дриады.

— Ты хочешь сказать, что победил монстра в одиночку? — судя по её голосу и выражению лица, Флория не поверила ни единому его слову.

— Дриада была горячей? — краска вернулась на лицо Юриала, хотя Лит избегал упоминать части наготы.

— С тобой всё в порядке? Не могу поверить, что ты так спокоен после того, как эта тварь чуть не сожрала тебя заживо, — Квилла побледнела, а Фрия предпочла успокоить вместо того, чтобы выразить своё удивление.

— Да, да и ещё раз да, — ответил он. — Спасибо, что ты единственная, кто не только верит мне, но и искренне беспокоится обо мне, Квилла.

При этих словах остальные остро восприняли тычок Лита, осознав свою грубость, и поспешили выразить запоздалую озабоченность его благополучием.

— Если вы считаете эту часть невероятной, подождите до конца, — он возобновил повествование, вынимая природные сокровища, письмо и коробку в нужное время, чтобы доказать им, что он ничего не выдумывал.

Когда Лит закончил, было трудно понять, были ли они более недоверчивы или напуганы. Недоверчиво, потому что и идеи монстра, и пророчество для души казались чем-то из сказки, а не реальностью.

Страшно потому, что содержание пророчества не было о бесконечных богатствах, о будущем гареме красавиц мирового класса или о том, что Лит станет королём, как в легендах. Это было то, что преследовало их в кошмарах.

Без академии Квилла вернулась бы бездомной сиротой. И если война действительно начнётся, то неизвестно, чем она закончится. Единственная уверенность заключалась в том, что обе стороны прольют много крови, возможно, достаточно, чтобы соседние страны вторглись, стерев Королевство Грифонов из истории.

— Зачем ты нам всё это рассказываешь? Ты знаешь, как безумно всё это звучит, и если покровитель, о котором мы никогда раньше не слышали, уже взял дело в свои руки, то зачем тебе мы?

Как обычно, Флория была первой заговорившей. Она очень серьёзно относилась к своему лидерству. Несмотря на их связь, она всегда чувствовала, что он хранит от них много секретов. Вместо того, чтобы не верить ему, она скорее хотела, чтобы Лит расколол свою непробиваемую броню и показал ей настоящее доверие.

— Во-первых, потому что вы мои друзья и имеете право знать правду, — каждая клеточка его существа съежилась от этих слов, но он всё же двинулся вперёд. Как Солус напомнила ему ранее, прогресс, а не совершенство. — Во-вторых, потому что даже мой покровитель, как и ты, Флория, не верит, что я способен на такой подвиг. Прежде чем я продолжу, вы должны кое-что узнать.

Лит сидел на кровати Квиллы, массируя виски и мысленно проклиная судьбу, заставляющую его рисковать раз за разом.

— Жизнь на краю цивилизации действительно трудна. Я должен был бороться за всё, покуда себя помню. Я не такой, как вы, ребята, я убил своего первого человека в возрасте шести лет. Затем, после того как я закончил своё ученичество, я стал охотником за головами, убивая людей за деньги.

«Ну вот, я уже сказал. Они наконец-то знают, что я настоящий убийца со склонностью к золоту».

Глубоко вздохнув, он поднял голову и посмотрел им в глаза. Вопреки его ожиданиям, в их лицах не было ни удивления, ни отвращения, ни злобы.

— Почему ты нисколько не шокирована?

— Ну, я уже всё знала, — Фрия пожала плечами. — После того, как ты в первый день справился с королевами школы, и я прочитала отчёт профессора Вастора о твоих достижениях, мне стало слишком любопытно. Итак, я проверила твоё прошлое.

— Что ты сделала? — ни в новом свете, ни на Земле нарушение его личной жизни никогда не было приятным.

— Извини, но, учитывая твои навыки, блеск глаз и ужасный характер, я подумала, что лучше всего знать конкурентов. Кроме того, мне не пришлось так уж сильно копать, всё это было общеизвестно.

— И она рассказала мне всё, как только мы стали друзьями, — Квилла вмешалась в разговор.

— Я никогда не думала о тебе плохо из-за этого. Напротив, я нахожу тебя удивительным. Жаль, что я не могу делать то же самое, вместо того чтобы постоянно полагаться на других, — она слегка покраснела, опустив глаза и теребя свои длинные волосы.

— То же самое. Я имею в виду, что у меня тоже была проверка биографии, но не самая крутая часть. Честно говоря, поначалу ты показался мне довольно страшным, но потом оказался хладнокровным парнем, — Юриал стряхнул с плеча невидимую пыль, не в силах смотреть Литу в глаза. Он всё ещё находил его довольно страшным.

— И я тоже. Надеюсь, это не большой секрет, — фыркнула Флория.

— Так оно и есть. По крайней мере, часть, — Лит встал и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Но показывать гораздо лучше, чем рассказывать. Флория, ты не могла бы вынуть свой меч и напасть на меня? — он жестом приказал остальным освободить пространство вокруг них, для их же собственной безопасности.

— Ты с ума сошёл? — спросила она, широко раскрыв глаза.

— Поверь мне. И выпей также защитное зелье. Я слишком устал, чтобы сдерживаться, я могу причинить тебе очень сильную боль.

Видя, что она не двигается, Лит приблизился слишком быстро, чтобы она успела среагировать, постучав указательным и средним пальцами правой руки по её солнечному сплетению, вытолкнув воздух из лёгких и заставив её бесконтрольно кашлять.

Когда Флория инстинктивно попыталась дотянуться до меча, Лит ударил её ногой. Прежде чем она успела приспособиться к падению, он уже был на ногах, сжимая её руку с мечом левой рукой и поднимая её за горло другой.

Затем он мягко помог ей снова встать, в то время как потрясенная тишина заполнила комнату. Благодаря своему новому телу, Лит не нуждался в использовании магии слияния, его усиленной физической доблести было достаточно.

— С самого детства я замечал, что моё телосложение совершенно уникально. Вот как я так хорошо справлялся в прошлом, до академии.

— Это удивительно! Почему ты скрывал это? На твоём месте я бы щеголял им весь день, — сказал Юриал.

— Да, тебе можно. Из-за твоего статуса. Если так много дворян сердятся, когда простолюдин превосходит их в любой области, представьте себе, что произойдёт, если они узнают, что простолюдин, который является одновременно хорошим магом и бойцом, существует.

Это было лучшее объяснение, которое придумал Лит. Оно прикрывало скрытое, отчасти объясняло его подвиг, а главное, раскрывало как можно меньше его тайн.

— Я буду либо мишенью для тех, кто воспринимает моё существование как угрозу, либо принужден к рабству. Моя наставница всегда говорила, чтобы я никому не открывал этого, и это первый раз, когда я не повинуюсь ей. Потому что мне нужна ваша помощь.

 

Глава 29 - Интерлюдия 3

Королевство Грифонов обычно называли Первым королевством, так как более тысячи лет назад это была первая великая страна, появившаяся в период воюющих государств на континенте Гарлен.

Оно не было самым большим, первенство принадлежало племенам Кровавой пустыни, но из-за гораздо более суровых условий жизни в пустыне в сочетании с отсутствием плодородных земель, оно, без сомнения, было самым богатым.

На севере и западе оно граничило с Империей Горгон, а на юге и востоке — с Кровавой пустыней. Центральное правительство располагалось в столице, Валероне, названной в честь первого короля, Валерона Грифона.

Правитель королевства был также главнокомандующим королевской армией.

Частным лицам и даже дворянам было запрещено иметь армию. Тем, кто мог себе это позволить, разрешалось иметь лишь личную охрану, до ста солдат.

Простая попытка завербовать или сформировать войско была государственной изменой против короны, и родословная преступника казнилась до третьего колена. Дворяне рассматривались только как управляющие своей землёй от имени короля или королевы.

Им не разрешалось издавать законы, а только применять их в том виде, в каком они были приняты королевским двором. В случае сомнений в их интерпретации, простой вызов через коммуникационный амулет к королевскому писцу прояснял это.

Для отказа от законов требовались особые обстоятельства и прямое одобрение короля, иначе это расценивалось как акт мятежа.

Одной из причин, по которой Королевство Грифонов процветало на протяжении веков по сравнению с соседями, был процесс выбора правителя. Титул не передавался по наследству, как и компетентность, умение и талант, необходимые для этой роли.

После смерти нынешнего правителя, супруг будет держать бразды правления всем королевством до тех пор, пока не будет найден следующий. Чтобы получить доступ к отбору, было три основных требования.

Кандидат должен был иметь, насколько бы она не была разбавлена, кровь Первого короля. Также должен был обладать выдающимся магическим талантом и продемонстрировать исполнительные навыки. Причина первого требования оставалась загадкой для всех, кроме правителя.

Второе и третье, напротив, были совершенно очевидны. Без магии правитель был бы пленником собственной стражи, так как даже слуга магического уровня мог убить его, не оставив никаких следов всего за секунду.

Наконец, хороший правитель — это прежде всего хороший администратор. Без должного чувства справедливости и равновесия он был бы либо тираном, либо, что ещё хуже, расточительным пугалом в руках того, кто мог позволить себе его пороки.

Тех, кто соответствовал этим требованиям, приводили в самую глубокую часть королевского замка, перед мистическими воротами, сделанными из золота и серебра, которые открывались только для тех, кто имел королевскую кровь.

Те, кого сочли достойными, выйдут оттуда потрясенными, но невредимыми, а остальные никогда не вернутся. Это была главная причина, по которой титул короля или королевы не был желанным ни для кого, кроме тех, кто искренне считал, что заслуживает его.

В любой момент кто-то, кто соответствовал требованиям, мог бросить вызов нынешнему правителю и провести испытание, но опять же, очень немногие возвращались.

За свою тысячелетнюю историю королевский двор никогда не избирал правителя, не соблюдая традиции, и даже это было загадкой.

Многие думали, что за воротами находится ряд магических артефактов, которые подвергнут кандидата испытанию и убьют тех, кто не годится руководить страной.

Другие, что призрак первого короля всё ещё обитал в замке, передавая свою мудрость через поколения благодаря узам крови, которые они разделяли.

Все они были неправы.

За золотыми и серебряными воротами, после короткого туннеля, находилось логово Божественного грифона Тайрис, одной из трёх Божественных зверей, обитавших на континенте, которую история знала только как Первую королеву с тех пор, как она помогла Валерону построить его королевство, которое он назвал в её честь.

Каждый раз, когда это было необходимо, она проверяла кандидатов, убеждаясь, что наследие её единственной и истинной любви не будет потеряно, используя свои силы, чтобы исследовать их умы и души.

Если кто-то из них ей нравился, в королевстве появлялся новый правитель. В противном случае ей не приходилось готовить что-то на ужин. Тайрис не верила в прямое вмешательство, да и человеческие дела её больше не интересовали.

Она просто продолжала исполнять предсмертное желание короля Валерона, выбирая его преемников и время от времени пугая двор до смерти, когда кто-то думал, что традиция устарела.

Именно из её логова Арджин Ренас отправился на свою новую миссию.

Он был самым молодым рекрутом в Королевском Мертвеце (организация королевы), и только что закончил изучать основы королевской магии* у Тайрис.

 

(Прим. автора: Королевская магия — это просто истинная магия, но с другим именем. Все остальные каноны будут сохранены, чтобы избежать путаницы.)

 

Существование корпуса королевы было общеизвестным фактом, который должен был помнить и уважать каждый законопослушный гражданин. Напротив, Королевский Мертвец считался всего лишь слухом, страшилкой подземного мира.

Это было секретное подразделение, состоящее только из самых преданных членов корпуса, которое, овладев королевской магией, в одиночку устраняло любую угрозу королевству.

Если целый дворянский дом погибал в результате несчастного случая, если преступный картель исчезал в одночасье, то это было делом рук одного из «мертвецов».

Никто на самом деле никогда не видел «мертвеца» в действии и выжил, чтобы рассказать эту историю, это был один из тех «друг моего кузена знает парня, который...» рода слухов. И всё же, они были очень реальны.

Когда они встретились, Тайрис приветствовала Арджина в её человеческом облике, заставив его влюбиться в неё по уши, и потратила следующую неделю, отвергая его предложения руки и сердца и пытаясь урезонить его.

Она слишком долго сохраняла форму Грифона, забыв, что успокоить испуганного гостя гораздо легче, чем встретиться лицом к лицу с его неразумными чувствами. Человеческая внешность Тайрис имела тонкий овал лица, с идеальными чертами, бесчисленные художники потратили всю свою жизнь впустую, пытаясь воспроизвести их.

У неё были блестящие золотые волосы, достаточно длинные, чтобы почти касаться пола, и серебряные глаза, которые сверкали, как звезды при слабом свете. Её жемчужно-розовая кожа была безупречна, не показывая никаких признаков того, что она так долго жила в холодном подземном логове.

Тайрис обычно носила простое синее атласное дневное платье, которым много веков назад пользовались скорбящие вдовы, которое, несмотря на свой древний и мешковатый покрой, не могло скрыть её мягкие и восхитительные изгибы больше, чем летящая птица может затмить солнце.

В первый раз, когда Арджин увидел её улыбку, он думал, что давно умер, потому что это простое выражение вернуло к жизни все чувства, которые долгие годы в отделе секретных операций королевы заставили его забыть.

— Помни, что не нужно злоупотреблять своими новыми способностями, — это были её прощальные слова. — Нечистоты в твоём теле не являются твоим врагом, напротив, это единственная причина, по которой ты и все талантливые маги всё ещё живы несмотря на то, что ваши тела непригодны для использования силы вашего ядра. Организму требуется время, чтобы адаптироваться, и нет никакого способа ускорить этот процесс. Любой неверный шаг, и ты превратишься в мерзость, и кому-то ещё из Королевского Мертвеца придётся от тебя избавиться. Прощай, дитя. Мы больше не встретимся.

С тяжёлым сердцем он ушёл, не оглядываясь.

Согласно приказу королевы, что-то было не так с королевством, даже хуже, чем обычно, потребовав всех свободных рук и заставив Арджина рано отказаться от своих тренировок.

Казалось, присутствовало что-то странное во многих лабораториях алхимиков рядом с академией Белого Грифона и материалах, которые они покупали на складе, наряду со слишком большим количеством пространственных коробок для их назначения, чтобы быть чем-то хорошим.

 

Глава 30 - Интерлюдия 4

После того, как Арджин ушёл, Тайрис не могла не вздохнуть, думая об ироничности процесса очистки ядра. В то время как тем, кто начинал с очень слабого ядра маны, будь то красное или жёлтое, было легко, чем сильнее ядро, тем выше риски.

Её любимый Валерон был прекрасным примером. Рожденный с жёлтым ядром, однажды познавший истинную магию, он имел возможность укреплять и своё ядро, и тело одновременно, постепенно удаляя нечистоты.

Как только его ядро стало слишком сильным, боль стала первым признаком тревоги, позволив Тайрис запретить ему очищать мировую энергию, пока тело полностью не адаптировалось.

Но для более сильных существ, таких как магические звери или талантливые маги, которые уже достигли своего полного развития, истинная магия чаще всего была смертной казнью. Если бы они очистили примеси слишком быстро, энергия внутри их тел затопила бы каждую клетку без разбора.

Счастливчики умрут на месте, в то время как менее удачливые взорвутся среди мучительных болей.

А потом появились мерзости.

Существа с таким сильным ядром, с такой неукротимой волей, что даже смерть не могла победить их. Они насылали бедствие на землю, пожирая все формы жизни в попытках продлить своё существование.

В отличие от магов и магических зверей, мерзости были похожи на снежинки, не было двух одинаковых. Их души и умы будут формировать их новую форму до того момента, пока они не будут убиты, как бешеные животные.

Единственный способ избежать такой судьбы — упорный труд и терпение, но награда была выше воображения. Стать проводником мировой энергии означало стать пробуждённым, существом с бесконечным запасом маны, единственным магическим пределом которого были его собственная сила воли и воображение.

Удаляя нечистоты, тело пробуждённого постепенно становилось быстрее, сильнее и устойчивее. Его исцеление было настолько быстрым, что почти напоминало регенерацию, его шесть чувств были острыми, как у животных.

И последнее, но не менее важное: у всех пробуждённых увеличивалась продолжительность жизни. Они больше не потребляли свою собственную жизненную силу, заменяя её самой мировой энергией.

Вот почему такие монстры как скорпикоры, грифоны, драконы и фениксы могли обладать почти вечной жизнью. Но это не означало бессмертие. Несмотря на то, что каждого из них было действительно трудно убить, это было далеко не невозможно.

Вот почему большинство старейших пробуждённых оказались в изоляции. С силой они приобрели тщеславие, пока не почувствовали себя вправе навязывать своё представление о добре и зле другим, делая весь мир своим врагом.

Думая о времени, которое она провела с Арджином, и о том, каким всё ещё быстротечным было его существование, Тайрис не могла не задуматься, не был ли её старый друг и соперник Лигейн на самом деле прав всё это время.

— Учить людей не невозможно, просто бессмысленно, — он сказал ей об этом в последний раз, когда они встретились много веков назад, когда он отказался от человечества из-за их врожденной глупости.

Мысли о нём, после всех этих лет, всё ещё заставляли её смеяться.

Лигейн был единственным драконом из когда-либо встреченных ею, который выставлял напоказ своё происхождение из обыкновенной ящерицы. Если бы не её гордость, возможно, Тайрис когда-нибудь призналась бы ему, что она тоже начинала как простой зяблик.

***

Бегая по лестнице, Арджин Ренас был поражён тем, как улучшились его выносливость и скорость. Будучи одним из элитных магов-убийц королевства, он знал своё тело как свои пять пальцев.

Как начинающему пробуждённому, Тайрис позволила ему лишь частично очистить свою кровь от примесей, но изменения были замечательными. Однако его счастье было недолгим. Арджин не мог перестать беспокоиться о только что полученном отчёте.

Не из-за содержания, а длины. Одна страница.

Это могло означать только то, что все ресурсы короны были настолько истощены, что они едва могли нормально функционировать. А если учесть, что в него входили и корпус королевы, и Королевский Мертвец, то эта мысль была более чем тревожной.

— Я вошёл в уединение всего несколько месяцев назад, как могла ситуация так сильно измениться за такое короткое время?

Как только он добрался до одного из зеркал, то уколол указательный палец левой руки маленьким ножом, используя свою кровь, чтобы нарисовать на нём магическую руну, вводя свою ману.

Поверхность зеркала задрожала в то время, как секретная сеть Варп-врат была активирована, позволяя ему мгновенно достичь своей цели, города Кандрия.

В то время как на бумаге это был всего лишь город средних размеров, процветающий благодаря своему положению на одном из главных торговых путей, реальность была немного иной. Несмотря на весь пот и шум, производимый трудолюбивыми и честными гражданами, Кандрия была домом одного из самых больших чёрных рынков в маркизате.

За правильную цену было очень мало вещей, которые вы не могли приобрести, даже рабские ошейники, и это говорило о многом. Рабство было запрещено во всех свободных странах, и это было преступление, караемое смертью, которому предшествовали пытки и экспроприация всего имущества семьи.

Именно из-за вечно процветающего преступного мира знаменитая алхимик Койрен Хаторн выбрала Кандрию для строительства своей современной лаборатории. Это давало ей доступ ко всем видам клиентов и ингредиентов, позволяя ей брать лучшее из обоих миров и очень быстро стать неприлично богатой.

Когда Арджин появился в местном отделении Ассоциации магов, клерк едва взглянул на него. Секретная сеть также имела доступ ко всем официальным путевым точкам по всему королевству, что позволяло агентам избегать допросов или обысков.

Таможня и контроль должны были проходить перед отъездом, поэтому прибывшие считались должным образом очищенными путешественниками. Прежде чем покинуть здание, Арджин быстро зашел в туалет, чтобы подготовить своё прикрытие.

Причудливая шелковая одежда не бросалась в глаза в королевском замке, но в любом другом месте она заставила бы его выделяться, как белая ворона. На нем были коричневые хлопчатобумажные леггинсы, белая рубашка и жилет. Его новые ботинки имели мягкую подошву, что позволяло ему двигаться бесшумно.

Последним штрихом было наложение макияжа с помощью магии воды, имитируя длинный шрам, идущий от левого глаза к подбородку. Даже если кто-то рассмотрит его, шрам будет единственным, что они увидят.

Он притягивал их взгляды, не обращая внимания на его глаза и нос. Всякий раз, когда они пытались вспомнить его внешность, единственное, что они помнили, был человек с трехдневной щетиной и шрамом на щеке.

По словам его старших товарищей, это была лучшая маска, которую можно было когда-либо носить.

Выйдя из здания, Арджин вспомнил, почему он ненавидит Кандрию. Когда город был основан, никто не ожидал, что однажды он будет так оживлен, поэтому дороги были не очень широкими.

Ходьба между торговыми лавками, экипажами, останавливавшимися для погрузки и разгрузки товаров, и пешеходами, входившими и выходившими из своих домов, превратилась для местных жителей в искусство, а для всех остальных — в труд.

Шумная деятельность заставляла людей сталкиваться друг с другом, превращая эти тесные улицы в рай для воров. Когда Арджин наконец добрался до места назначения, у него четыре раза отнимали кожаный мешочек, который он носил на шее, держа несколько медных и серебряных монет, чтобы скрыть тот факт, что у него было пространственное кольцо.

Каждый раз он был вынужден заменять его тем, что находил в карманах тех, кто его обворовывал, которых он обворовывал в ответ ловкостью рук. В процессе Арджин даже заработал три серебряные монеты, которые он пожертвовал безымянному бездомному на дороге.

Он обошел лавку Хаторн, делая вид, что осматривает близлежащие прилавки в поисках входа. Находясь в элитной части города, движение было ограничено, и это позволяло ему оживлять вещи с помощью магии.

На каждом шагу Арджин выпускал земные магические волны, которые просачивались в стены магазина, прежде чем вернуться, как сонар, позволяя ему проверять тайные проходы. У крольчихи в норе было два выхода, а у умной — много.

И всё же, несмотря на все свои усилия, он ничего не нашёл.

— Либо я переоценил эту вероломную ведьму, и нет никакого тайного хода, либо я недооценил её, и она магически защитила свою лабораторию.

На обратной стороне его заказов была недавно нарисованная карта алхимической лаборатории, но единственными отмеченными входами были входная дверь, кроме витрин, с которыми он мог сделать очень мало снаружи, не привлекая нежелательное внимание, и служебный вход для поставщиков.

Судя по карте, оба охранялись опытными наемниками. Убить их не было проблемой, но попасть внутрь, не вызвав шума, было. Задание требовало осторожности, иначе вместо «мертвеца» прислали бы простого констебля с соответствующим ордером.

Арджин не любил сложных планов. По его опыту, чем больше приготовлений, тем больше количество вещей, которые могут пойти не так. У него был только один шанс на миссию, поэтому, разведав окрестности, он купил несколько безделушек, прежде чем исчезнуть в переулке.

Он решил подождать на крыше самого высокого здания в зоне, трёхэтажного дома, чтобы незаметно следить за алхимической лабораторией.

 

Глава 31 - Терминус

Возможности Арджина были ограничены. Он сомневался, что Хаторн, зная, что противник маг, пользовалась обычными замками.

Нелегальный рынок был её самым большим источником дохода, она должна была установить сигнализацию и меры безопасности, чтобы избавиться от злоумышленников или уничтожить все улики, если что-то пойдет не так.

Арджин не был вспыльчивым, к тому же у миссии не было крайнего срока, поэтому он потратил два дня в ожидании, чтобы получить свою возможность.

Возможность явилась в виде груза ящиков, который доставили два молодых человека, припарковав свой экипаж в переулке у служебного входа. Наконец, дверь открылась изнутри, позволив охранникам и курьерам внести товар внутрь.

Используя Жизненный обзор, Арджин проверил окрестности на наличие свидетелей, а затем здание, чтобы убедиться, что разведданные, которыми он располагал, были верны. Внутри не было никаких охранников, и это было хорошей новостью.

Если бы Арджин захотел, он мог бы спрыгнуть вниз и убить их всех всего за две секунды.

Трупы не были проблемой, он мог хранить их в своём пространственном амулете, как и кровь. Простой импульс темной энергии уничтожит все следы резни.

Но это означало бы убийство двух потенциальных невиновных, не говоря уже о том, что карета и ящики должны были привлечь внимание, так как они были прекрасно видны с главной дороги.

Арджин подождал, пока стражники вернутся, и в последнюю секунду, когда дверь уже собиралась закрыться, он использовал Блинк прямо внутрь.

Стилет Арджина отсек стражнику позвоночник от черепа, убив на месте. Прежде чем второй охранник, грузный мужчина средних лет, успел среагировать, Арджин снова использовал Блинк, появившись позади него и положив правую руку на рот охранника, прежде чем перерезать ему горло от уха до уха.

Даже капля крови не достигла земли, Арджин сумел захватить всю её с помощью магии воды и сохранить в своём пространственном амулете. Затем он приступил к обыску трупов, найдя в результате связку ключей и личные вещи.

Судя по его внешнему виду, охранник средних лет не был женат и не имел семьи. Под нагрудником его одежда была грязной от многодневных пищевых пятен, не хватало нескольких пуговиц, которые он никогда не заботился заменить.

Его пожитки составляли набор игральных кубиков и бурдюк с вином, уже наполовину пустой, несмотря на то, что было ещё утро. Все признаки того, что этот человек позволил себе уйти, не заботясь ни о чем на свете.

Другой охранник был моложе, чище, с медальоном овальной формы на шее, внутри были четыре инициала, вырезанные в сердце.

Арджин использовал магию воздуха, чтобы сбрить свой загривок, и магию воды, чтобы удалить фальшивый шрам, наложив в то же время немного макияжа, чтобы как можно больше походить на свою жертву, прежде чем надеть одежду.

«Пока кто-то не подойдет достаточно близко, будет трудно распознать во мне незваного гостя. Даже если это произойдет, эффект неожиданности должен дать мне секунду или две, достаточно много, чтобы избавиться от назойливого ублюдка».

Запечатав тела в своем пространственном амулете, Арджин снова использовал магию земли, на этот раз сканируя здание изнутри.

Как он и подозревал ранее, оно было защищено от внешнего зондирования, но отсюда он смог увидеть ненанесенную на карту сеть туннелей и комнат прямо под магазином.

Арджин покинул склад и направился к ближайшему входу. Он сожалел, что у него не имелось возможности обыскать ящики позади него, но сейчас у него было мало времени. Его цель состояла в том, чтобы получить все необходимые доказательства, прежде чем либо взорвать это место, либо сбежать, написав записку с извинениями.

Благодаря Жизненному обзору, он мог видеть, что дверь перед ним не обладала никакими магическими свойствами. Тем не менее, когда он нашёл правильный ключ, он использовал магию духа, чтобы отпереть её, просто для безопасности.

Согласно чертежу, магазин занимал первый этаж здания, состоящий из выставочной площади товаров средней и низкой стоимости для всеобщего обозрения, склада для хранения несортированного сырья и просторного коридора, соединяющего их с помещениями для сотрудников.

Ниже уровня улицы должны были находиться только алхимическая лаборатория и хранилище, в котором хранились высококачественные продукты и редкие ингредиенты.

Благодаря магии земли, у Арджина не было проблем с поиском скрытого рычага, открывающего путь к туннелям. Дорога была усеяна сигнализациями и ловушками, но из-за королевской магии и Жизненного обзора он смог пройти мимо них, едва замедлившись.

Строительство магической лаборатории под землёй было необычным, но не беспрецедентным. Имея дело с мощными заклинаниями и летучими компонентами, было чрезвычайно важно, чтобы объект был полностью изолирован от внешних сил.

Если мистические дикие энергии должны были войти, независимо от причины, во время решающего шага, лучшим сценарием было потерять часы, если не дни, работы и все используемые ресурсы. В худшем случае вся лаборатория взорвется.

Хорошая изоляция магическими средствами стоила очень, очень дорого. Вот почему скупые или нуждающиеся маги выбирали подпольный вариант, чтобы облегчить нагрузку на свои кошельки.

Арджин поблагодарил свою удачу за то, что Хаторн не догадалась, что её уловка — обоюдоострый меч. С одной стороны, это позволило ей построить лабораторию под лабораторией, вдали от любопытных глаз, не вызывая никаких подозрений.

С другой стороны, он мог видеть через Жизненный обзор, что она была действительно скупой. Настоящая лаборатория была плохо изолирована, а это означало, что Хаторн не могла разместить поблизости какое-либо мощное магическое устройство, не рискуя собственной жизнью.

Как он и ожидал, с этого момента ловушки и сигнализация носили только механический характер, что значительно облегчало его работу. Пока он копал дальше, Арджин внезапно понял, почему охрана была такой слабой.

Коридоры были достаточно большими, чтобы двое взрослых едва могли идти бок о бок, и освещенными магией так, что не оставляли никакого укрытия. Войти внутрь было относительно просто, но, если его обнаружат, выбраться оттуда будет почти невозможно.

Низкий потолок делал полёт бесполезным; тесное пространство мешало использовать ловкость для побега. Сила и численность становились в бою гораздо важнее, чем скорость и магия.

Первая комната, которую он встретил, была роскошной гостиной с дорогим ковром, покрывающим весь пол, и бархатными красными диванами и креслами, расположенными вокруг длинного стола из вишневого дерева.

«Должно быть, там она обсуждает дела со своими “особыми” клиентами».

Арджин заметил несколько деревянных ящиков, лежащих на столах, в каждом из них был уже активирован очень сложный магический замок, за исключением одного. Он узнал рунный узор. Это была разновидность замка, очень популярного среди контрабандистов и шпионов.

Он позволял открыть себя тому, кто знал правильную комбинацию, а не только тому, кто запечатлел свою магию, но одна ошибка, и сосуд коллапсирует, уничтожая содержимое.

Эта версия казалась более сложной и опасной, так как она должна была взорваться, а не коллапсировать. Арджин поместил их всех в свой пространственный амулет, надеясь найти способ проникнуть в них позже.

Он также взял незапертую коробку и, передвинув часть мебели, чтобы освободить как можно больше места, поставил её на землю, нажав кнопку открытия.

Ящик вырос до размеров большого шкафа, в котором лежали стеклянные стержни, флаконы и несколько горелок.

Он также был полон шестеренок, соединенных с механическими рычагами, которые, казалось, были предназначены для удержания и обработки лабораторной посуды, которая ещё не была установлена.

Это было чудо магии и науки, о котором Арджин даже не мечтал.

«Что бы это ни было, это должна быть неразборная версия того, что лежит в других коробках. Если бы только стеклянная посуда была уже хотя бы наполнена ингредиентами, моя миссия была бы почти выполнена. Как бы то ни было, вопрос остается. Для чего, чёрт возьми, всё это?»

Он снова сжал его, тоже отложив.

Гостиная вела в другой небольшой коридор, идентичный предыдущему. Проверив магией земли и Жизненным обзором наличие ловушек или скрытых охранников, Арджин двинулся вперёд, решив найти последний кусочек головоломки.

Его шаги не производили никакого звука, позволяя ему держать ухо востро для приближающихся врагов, но он никого не встретил.

Слева он обнаружил ещё одну дверь, не похожую ни на одну другую в здании. Она была толстой и мягкой, сделанной для того, чтобы что-то не выходило наружу, но на ней не было никакого замка. Это возбудило его любопытство, поэтому, переодевшись обратно в свой зачарованный костюм и приготовившись к худшему, он медленно открыл дверь.

То, что он увидел, было настолько жутким, что даже такой закаленный ветеран как он не мог не почувствовать холодную дрожь, пробежавшую по его спине.

Комната внутри была маленькой, пять метров в ширину и десять метров в длину, с цепями, выходящими из стен и пола. На первый взгляд это могло показаться тюрьмой, но всё было не так.

На стенах не было пленных, только трупы. Один, казалось, взорвался изнутри, его грудь была разрезана надвое одной огромной раной, которую не смогло бы нанести ни одно известное оружие или зверь.

Другой был сожжен заживо, а его сосед замерз, и, несмотря на то, что в комнате было далеко не холодно, он не показывал никаких признаков оттаивания. Проверив их обоих, Арджин понял, что их смерть не имеет смысла.

Это не было результатом какого-либо заклинания или естественного события, огонь и лёд соответственно пожрали их изнутри. Последний труп был ещё более странным, чем остальные.

То, что, как он предполагал, когда-то было стариком, теперь было обезображено агонией. Глаза закатились, показывая только белое.

У трупа были ярко-синие вены, и они выпирали, как будто собирались лопнуть в любую секунду.

Когда Арджин прикоснулся к телу, чтобы получше рассмотреть его, старик пришёл в себя и почти беззвучно прошептал молитву.

— Пожалуйста... убей... меня.

Арджин отпрыгнул от неожиданности, инстинктивно активировав Жизненный обзор. Не только старик был жив, но и все скованные тела, даже после смерти, продолжали испускать сигнатуру маны. Что бы ни убило их, оно всё ещё действовало.

«Что, во имя богов, сделала эта сумасшедшая женщина?»

Арджин взял тела, королевским магам придется многое прояснить.

Затем он снова посмотрел на старика. Он явно испытывал сильную боль, пребывая не в том состоянии, чтобы двигаться, а Арджин не был целителем. Он только недавно стал пробуждённым, развивая с помощью истинной магии только те заклинания, к которым уже был склонен.

— Мне очень жаль, старик, но твоё тело или тела твоих товарищей могут быть ключом к предотвращению великой катастрофы. Королевство чтит твою жертву.

Арджин свернул ему шею, давая безболезненную смерть, но как только он это сделал, цепи начали мигать магической энергией.

Даже не понимая, каким образом, он вызвал какую-то тревогу. Арджин прикинул, что вместе с телами и ящиками он набрал достаточно. Пора было выбираться оттуда.

Он ещё не знал, что это не было сигнализацией, так же как комната не была тюрьмой. Это была просто ещё одна лаборатория, с другими морскими свинками. Цепи просто предупредили помощников, что пришло время собирать данные.

Арджин бросился назад при помощи слияния воздуха, замедляясь только для того, чтобы избежать ловушек. Внезапно из-за угла выскочил человек в одежде мага и пара охранников, успевших поднять тревогу, как только они заметили незваного гостя.

Проклиная своё невезение, Арджин бросился вперёд, его стилеты быстро расправились со стражниками и магом, который умер, не успев произнести ни единого заклинания. Всё больше и больше стражников наводняли коридоры, умирая, как муравьи, под стилетами Арджина, они умирали так же быстро, как и появлялись.

Сигнализация продолжала звучать в здании, заставляя помощницу предупредить свою хозяйку.

— Госпожа Хаторн, в лабораторию Кандрии вторгся посторонний, — её голос был полон паники.

— Как далеко он зашел? Что он взял? — старый, хриплый голос был скорее раздражён, чем встревожен. Они потревожили её в решающий момент её последнего эксперимента.

— Мы не знаем. Он вот-вот выйдет из подземной лаборатории. Я не знаю, как долго мы сможем его сдерживать. Пожалуйста, помогите нам!

— Помочь вам? Кучка некомпетентных, неблагодарных идиотов? Вы все уволены!

Койрен Хаторн достала стеклянную жемчужину из своего пространственного амулета и раздавила её каблуком. Через секунду из подземной лаборатории вырвался мощный, но контролируемый взрыв, превративший в пепел все и вся в радиусе пяти метров от цеха.

Затем она взяла свой коммуникационный амулет и сообщила об этом своему клиенту.

— Лукарт, старый пердун, у меня хорошие и плохие новости. Плохая новость заключается в том, что незваный гость испортил ваш маленький генеральный план. Мне пришлось всё разрушить, чтобы не дать ему сбежать.

— А какие хорошие новости?

— Я ещё не закончила, идиот. Мой старый ученик, профессор Рефлаар, пришёл забрать свой заказ, и он, вероятно, тоже мёртв. Если я права, а я обычно права, то незваный гость был послан сюда королевой. Смерть профессора несвоевременна, они, вероятно, подумают, что он был одним из ваших псов. Кроме того, я не знаю, было ли там больше одного нарушителя, или что они выяснили. Последняя партия либо потеряна, либо в руках врага, на вашем месте я бы поторопилась. Если они узнают их содержимое, вы потерпите неудачу ещё до того, как начнете.

Голос архимага Лукарта был полон гнева и нетерпения, он бы заживо похоронил эту старую ведьму много лет назад, если бы только у него была такая возможность. Но Хаторн была слишком умна и слишком много знала.

— Я всё ещё жду хороших новостей, — взревел он.

— Лаборатория была застрахована.

 

Глава 32 - Вступление

Лит ждал, пока его спутники полностью осознают серьёзность его положения. Без их помощи он боялся подвергнуть себя и свою семью бесчисленным опасностям. Каждый из них был вынужден сделать действительно трудный выбор.

Либо подтвердить выдуманную историю, солгав директору и поставив под угрозу их академическую карьеру и семейное имя, либо отказаться, предоставив ему самому нести ответственность за последствия своей попытки предотвратить падение академии.

— Я понимаю, что прошу от вас многого, но, пожалуйста, знайте, что мне это делать нелегко. Если кто-то из вас не хочет вмешиваться, я пойму и не буду держать на него зла.

Последовало неловкое молчание, большинство из них не знали, что ответить. С одной стороны, они чувствовали гордость за друга, не только готового так рисковать, чтобы защитить страну от гражданской войны, но и имеющего достаточно доверия к ним, чтобы раскрыть его тайну.

С другой стороны, они боялись последствий, которые повлекут за собой оба варианта. Но самое главное, они поняли, что он требует от них прыжка веры. Если его откровение что-то и доказывало, так это то, что они на самом деле ничего о нем не знали.

Лит уже тогда был жутким, когда он всё время свирепо смотрел, проносясь по классам и в одиночку избавляясь от магических зверей на пробном экзамене. Но теперь, разве он только что не признал, что не является нормальным человеком?

Насколько они знали, его неестественная скорость и сила могли быть лишь верхушкой айсберга.

Это была не та ситуация, которую кто-либо из них когда-либо принимал во внимание, вступая в академию Белого Грифона. Для Юриала план всегда состоял в том, чтобы усердно учиться, завести как можно больше интрижек до свадьбы и унаследовать семейное имущество.

Единственной целью Флории было окончить школу с достаточно высокими оценками, чтобы избежать брака по договоренности и жить так, как она хотела.

Узнав, что мать заботится о ней не как о дочери, а только как об орудии своих заговоров, Фрия решила стать как можно более успешной, чтобы показать ей средний палец, прежде чем навсегда покинуть дом.

Вместо этого Квилла просто хотела никогда больше не страдать от одиночества и голода.

Всё только что стало таким сложным.

Вопреки всеобщему ожиданию, первым ответил Юриал.

— Можешь рассчитывать на меня, — он показал ему большой палец.

«Квилла, вероятно, последует за ним, даже если он окажется нежитью или монстром-оборотнем, — задумался Юриал. — Фрия просто придет. Эти двое так приклеены друг к другу, что я не удивлюсь даже если она согласится принять участие в сексе втроем. Остается только Флория, но она, похоже, слишком привязана к чести и верности, чтобы бросить товарища по команде в отчаянном положении. Поэтому вместо того, чтобы выглядеть трусом, лучше двигаться первым. Кроме того, без труда не вытащишь и рыбку из пруда. Как только выяснится, что нам “удалось” убить монстра, моя репутация взлетит до небес, и, если каким-то образом “наше открытие” предотвратит гражданскую войну, мне тоже это зачтётся».

Несмотря на цинизм, рассуждения Юриала были вполне логичны. Он предвосхитил Квиллу на долю секунды, и как только она заговорила, Фрия тоже согласилась, оставив ошеломленную Флорию выглядеть эгоистичной дурой.

— Какого хрена… Я имею в виду, я в деле! — она так сильно покраснела, что выглядела почти милой.

Поблагодарив их, Лит снова принялся описывать бой против мерзости, придумывая с их помощью правдоподобную командную победу.

Они всё ещё спорили, когда в воздухе раздался голос, точно гонг на урок, призывающий их в кабинет директора. Они шли как можно медленнее, стараясь запомнить последние детали.

Когда они вошли в кабинет, Линьос уже ждал их, стоя перед стеклянным окном.

— Мы готовы доложить, сэр, — Флория шагнула вперёд, прямая, как стрела, в военной позе.

— В этом нет необходимости, — он ответил, даже не обернувшись, и взмахом руки подтолкнул их поближе.

Пока они повиновались, каждый из них нервничал больше, чем другой, Линьос покрутил указательным пальцем в воздухе, и вся башня, где располагался офис, начала поворачиваться, пока не оказалась лицом к совершенно пустому участку леса.

Вся группа была потрясена, если бы не изменение ландшафта, они бы никогда не догадались, что башня способна двигаться. Все это произошло без малейшей вибрации.

— Именно там и произошла драка, верно? — спросил Линьос.

— Да, — ответила Флория, проглотив комок слюны.

«Боги милосердные, насколько велика была эта штука? Насколько силён Лит на самом деле?» — они думали как один.

— Обычно я бы не поверил ни единому слову из вашей истории. Слишком многое не складывается. Но даже если бы этот ужасный иссохший шрам не являлся достаточным доказательством, я уже связался с повелительницей леса, которая всё подтвердила. Так что либо вы говорите правду, достойную того, чтобы её пели барды, либо я жертва невероятно изощренной шутки.

Когда Скарлетт получила звонок Линьоса о мерзостях, она сразу поняла, что происходит.

Зная, что люди сделают с пробуждённым, и будучи всё ещё заинтересованной в развитии Лита, скорпикора кивнула всем, даже представила Линьосу спасенную дриаду, прежде чем повесить трубку.

— Животные могут говорить? — не удержался от удивления Юриал и спросил.

— Животные не могут. Монстры, напротив, говорят свободно, как ты и я, — Линьос обернулся, глядя Литу в глаза. — Тогда у меня остается только пара вопросов. Почему именно Лит решал, что делать с тем, что вы нашли?

— Потому что дриада почувствовала, что его душа в опасности, — Флория быстро сымпровизировала. — Всё, что мы нашли, казалось, было связано с его судьбой. Мы просто думали, что у нас нет права голоса в этом вопросе.

— Тогда это приводит ко второму вопросу. Почему вы связались с маркизой Дистар, вместо того чтобы сначала прийти ко мне? Я мог бы ожидать этого от лорда Дейруса или леди Эрнас, сообщающих такие важные новости и свидетельства своим семьям, чтобы добиться благосклонности королевского двора. Но как же ты? Ты всего лишь простолюдин, почему ты решил отвергнуть меня? — его голос звучал не столько сердито, сколько удрученно.

— При всем моём уважении, сэр, я не отвергаю вашего решения. Маркиза Дистар не только правительница этого региона, но и одна из тех, кто учил меня магии, — он цеплялся за ложь, которая привела его в академию несколько месяцев назад. — Кроме того, я думаю, что она лучше подходит для решения этого вопроса, так как она более отстранена от проблемы, в создание которой, хоть и только частично, вы внесли свой вклад.

— Объясни, — глаза Линьоса стали холодными, в них появился оттенок гнева.

— По-моему, ваша реформа академической системы — это настоящий рай для тех, кто много работает, и простолюдинов, и в этом вся проблема. Вы когда-нибудь слышали басню о кипящей лягушке? Если вы положите лягушку в горячую воду, она отпрыгнет в безопасное место, но если вы медленно поднимете температуру, то она умрёт, даже не заметив этого. Проблема уже была, у вас было правильное решение, но вы реализовали его слишком быстро. Я полагаю, что человек с вашими знаниями должен был предвидеть это и действовать с большей осторожностью.

Линьос уже был задет их недоверием, поэтому последнее замечание задело его за живое, заставив покраснеть от гнева и стыда.

 

Глава 33 - Сенсация I

После того, как Линьос доставил магически запечатанную пространственную коробку и закодированное письмо, Лит почувствовал, как груз спал с его груди. Этот груз был самым большим, но всего лишь одним из многих.

Теперь он должен был подготовиться к следующему упражнению пространственной магии, исследовать руны, запечатывающие коробки скрытыми в карманном измерении, с помощью библиотеки, изучить их псевдоядро при помощи Бодрости и найти время, чтобы использовать Накопление, чтобы продолжать совершенствовать своё ядро.

Теперь, когда он, наконец, преодолел узкое место, он мог снова использовать свою первую дыхательную технику, чтобы копить мировую энергию и стремиться к синему ядру маны.

В худшем случае это сделает его таким же могущественным, как директор или профессор. Лит не упустил из виду, что чем больше он очищал своё ядро, тем более кардинальные изменения он испытывал.

Вначале Лит думал, что, поглощая мировую энергию, он просто преодолевает свой естественный недостаток магической силы. Но со временем, изгоняя нечистоты, накопившиеся в его крови, органах, а теперь и в костях, всё стало тревожным даже для него.

Так много всего не сходилось. В академии Белого Грифона было много студентов с ядром маны сильнее, чем у него самого, даже его товарищи по команде. И всё же, ни один из них не демонстрировал физической силы, подобной той, которой сейчас обладал Лит.

Следовательно, дело было не только в ядре маны. Что же касается нечистот, то всё не могло быть так просто. В прошлом при помощи Бодрости выводил их из родителей и сестёр, но, опять же, ничего подобного не происходило.

Наука не могла ему помочь; это явно было связано с другой биологией нового мира. И потом, было то, как Калла отреагировала на его последнюю метаморфозу, сказав, что его запах стал менее человеческим.

У Лита было так много дел и мыслей, что его головная боль снова начала усиливаться, напоминая ему, что прежде всего он должен поспать. Его зрение затуманилось, а колени стали такими слабыми, что ему пришлось прислониться к стене, чтобы удержаться на ногах.

— Ты в порядке? — спросил Юриал.

— Не совсем. Я думаю, что усталость от боя в лесу вот-вот даст о себе знать. Я не знаю, как долго смогу продержаться.

От внезапной боли он упал на колени, зажав виски между ладонями, пытаясь противостоять слепящей боли.

Ему ещё предстояло выразить свою благодарность за помощь, но единственное, что Лит мог сейчас сделать, это вернуться в свою комнату с помощью друзей и заснуть, как только его голова коснулась подушки.

На следующее утро его не разбудил даже гонг к завтраку. В конце концов Юриалу пришлось несколько минут колотить в дверь, прежде чем Лит сумел вылезти из кровати.

— У тебя в штанах палочка, или ты просто рад меня видеть? — сказал он с веселой улыбкой.

— Что, чёрт возьми, происходит? Неужели гражданская война уже началась? — как только он пришёл в себя, Лит понял, что уже утро.

— Я уже собирался позвать на помощь, но тут дверь вышибли. Вчера ты чуть не упал в обморок. Как ты себя чувствуешь сейчас?

— Устал, — несмотря на полноценный ночной сон, он всё ещё был очень слаб. Бодрость по-прежнему не действовала.

[Солус, почему ты меня не разбудила?]

[Я пыталась несколько раз, но твоё сознание было вне моей досягаемости. Кроме того, я думаю, тебе всё ещё нужно много отдыхать], — в её голосе звучала настоящая тревога.

[Почему ты так говоришь?] — спросил Лит.

[Потому что пока ты спал, твоё тело безостановочно сифонировало¹ мировую энергию. Твое ядро маны всё ещё наполовину пустое].

[Похоже, что преодоление застоя привело к таким радикальным изменениям, которые почти истощили твою систему. Что бы ни случилось на этот раз, тебе всё равно нужно время, чтобы адаптироваться].

Несмотря на слабость, Лит решил продолжить свой день как обычно. За каждым приемом пищи он съедал больше, чем Квилла, чувствуя, что его желудок превратился в бездонную яму.

Во время практики пространственной магии он обнаружил, что его чувствительность к мане всё ещё была грубой, но его эффективность маны поднялась на ступеньку. Магия свободно текла через него, не встречая сопротивления.

Любое заклинание теперь требовало меньше маны, уменьшая нагрузку, которую такая мощная энергия оказывала на его тело. К сожалению, этого всё ещё было недостаточно.

Даже тренируясь под руководством Квиллы, добиться хоть какого-то прогресса было настоящей борьбой. Обычно Лит компенсировал недостаток таланта бессонными ночами и бесконечной энергией Бодрости, но на этот раз ему не хватало ни того, ни другого.

Когда он слишком устал, чтобы продолжать, он сразу лег спать, попросив друзей разбудить его любой ценой в случае, если он не сможет справиться сам.

На следующий день Лит проснулся полным сил. Его тело было легким, как перышко, а голова наконец-то прояснилась. И Бодрость, и Накопление, казалось, работали как обычно.

— К счастью, я связался с маркизой перед сном, иначе потерял бы много времени. Похоже, что процесс очищения теперь нуждается в большой подготовке. Если я вступлю в новую стадию во время экзамена или, что ещё хуже, после боя, я буду всё равно что мёртв.

Во время завтрака вся столовая была потрясена последними новостями. Все обсуждали загадочный взрыв в Кандрии, что забрал жизнь профессора Рефлаар, мастера алхимии.

При этих словах Лит чуть не подавился едой.

— Разве Кандрия не тот город, из которого отряд наемников получил задание на охоту и доставку? — Лит шепотом указал на остальных.

— Да, это слишком странно, чтобы быть простым совпадением, — ответила Фрия.

— Как вы думаете, профессор Рефлаар погиб, пытаясь защитить академию, или потому, что тоже участвовал в заговоре? — вопрос Флории был точен. Судя по тому, что они знали, даже профессорам нельзя было доверять.

[Он был хорошим человеком. Не могу поверить, что он мог навредить своим ученикам, — Солус отказывалась даже думать о том, что Рефлаар — предатель. — Он был алхимиком, а это была алхимическая лавка. Может быть, он просто оказался не в том месте и не в то время].

[Я тебе верю. Я очень сожалею о твоей потере], — ответил Лит.

Потерять свою первую любовь так внезапно никогда не было легко, поэтому вместо того, чтобы выражать свои обычные сомнения и паранойю, Лит решил позволить ей горевать спокойно. Даже если они никогда не разговаривали напрямую, Лит знал, как высоко Солус ценила его компанию и энтузиазм.

Группа Лита продолжала обсуждать все возможные последствия взрыва, и кто из профессоров, скорее всего, окажется предателем. Само собой разумеется, что профессор Радд был первым в списке.

Оказавшись в тренировочном зале пространственной магии, каждый занял своё место. На этот раз, зная, что профессор Радд не даст никаких указаний, Лит встал рядом с Квиллой, чтобы иметь возможность одновременно учиться, подражая ей, и просить её о помощи.

Только двенадцать учеников должны были выполнять второе упражнение — «Кража». Все остальные по-прежнему застряли на заклинании Петля.

Кража заключалась в создании пространственной двери, достаточно большой, чтобы позволить руке проскользнуть внутрь и появиться над столом, полным перьев. В отличие от заклинания Петля, студенты теперь должны были не только открыть больший проход, но и самостоятельно регулировать расстояние.

— Начинайте! — голос профессора Радда проревел ещё до того, как последний гонг возвестил о начале урока.

Лит боролся с Кражей с первых секунд, которые вскоре превратились в минуты, а потом и в целый час. За всё это время он не продвинулся ни на шаг. Единственные Врата, которые ему удалось создать, были слишком узкими, чтобы его рука могла пройти, не говоря уже о том, что их выход был всё ещё слишком далеко от стола.

Квилла чувствовала себя намного лучше, её Врата были почти подходящего размера и расстояния, но всё ещё неустойчивы, исчезая в течение нескольких секунд с громким стуком. Она попыталась объяснить, что Лит делает неправильно, но то, что было просто для неё, для него было загадкой.

Вскоре воздух наполнился стуком от неустойчивых Врат студентов, ругательствами от неудач, в то время как профессор Радд только смеялся в лицо любой мольбе о помощи.

Внезапно грохот раздался громче, чем когда-либо, вскоре за ним последовал ещё один, а затем ещё один, пока Лит не начал думать, что тренировочный зал внезапно превратился в стрельбище.

— Что, во имя богов, происходит! — в голосе профессора Радда больше не было и следа веселья.

Пространство вокруг учеников было заполнено трещинами, маленькие черные дыры образовывались и растворялись, вызывая взрывы, которые они только что слышали. Студент, достаточно любопытный, попытался потрогать потрескавшееся пространство, в результате чего оно взорвалось с силой гранаты.

Профессор Радд сумел спасти его, использовав Блинк, переместив их обоих из опасной зоны.

— Все, прекратите тренировку, если хотите жить! — заорал он во всю глотку. — Каким-то образом защита зала была отключена.

 

 

¹ Сифонирование — это выдавливание, замещение газом или воздухом жидкости из герметичной емкости по трубке.

 

Глава 34 - Сенсация II

Лит тут же переключился на Солуспедию, изучая содержимое книги профессора Радда, чтобы оценить, насколько серьёзно их положение.

— Что, чёрт возьми, происходит? — Фрия никогда не отходила далеко от Квиллы.

— Все неудачные пространственные заклинания сделали пространство в классе нестабильным, — Квилла опередила Лита, вовремя объяснив суть дела.

— Обычно этого никогда не происходит, так как пространство через некоторое время перестраивается. Но поскольку за короткое время были воспроизведены сотни или тысячи заклинаний, порядок превратился в хаос, сделав это возможным. Плохо сложенное пространство хочет вернуться в нормальное состояние, но оно слишком смято. Различные заклинания всё ещё витают в воздухе, взаимодействуя друг с другом. Если так пойдет и дальше, весь тренировочный зал превратится в огромный огненный шар.

— Что? Неужели ты не можешь заглушить его для меня? — как и любой человек без Солуспедии, Фрия всё ещё была в основах, совершенно не замечая, что чересчур изгибать пространство — всё равно, что зажигать спичку в угольной шахте.

— Не скрещивай лучи! — выпалил Лит.

— Какие лучи? — Квилла озадаченно посмотрела на него.

— Я имею в виду… Фрия, открывать Варп-ступени — всё равно что складывать лист бумаги. Две точки, разделенные пространством, могут временно накладываться друг на друга, прежде чем вернуться в нормальное состояние, как пружина. Происходит то, что несколько кусочков бумаги сталкиваются между собой, но так как это не бумага, а энергия, она взорвётся!

— Вот почему пространственная магия преподается только в академиях, — Квилла вмешалась в разговор. — Во всех тренировочных залах есть специальные защитные решётки, чтобы предотвратить подобные вещи. Студенты обязательно облажаются, особенно по сложным предметам. Но, по словам профессора Радда, их, должно быть, выключили!

Сразу после спасения немого студента от собственного идиотизма Радд достал свой коммуникационный амулет, чтобы позвать на помощь. Только тогда он понял, что использование пространственного заклинания не было его самым удачным выбором.

Новые трещины начали появляться в точках, через которые он перемещался используя Блинк, распространяясь к ближайшим, пока они не образовали грубый круг.

Мысленно выругавшись, Радд бросил амулет ближайшему студенту. Затем он сосредоточил всё своё внимание, пытаясь исправить свою ошибку, которая вот-вот должна была породить черную дыру, достаточно большую, чтобы уничтожить тренировочный зал, если не всю академию.

— Радд, если это не важно, я бы хотел отложить, — изображение Линьоса появилось из амулета. Он, казалось, был завален бумагами, его обычно аккуратный стол превратился в поле боя.

— Я не профессор Радд, директор, — успел сказать студент, несмотря на некоторое заикание.

— Кто ты и как тебе удалось подделать его звонок? Выдавать себя за профессора — это уголовное преступление, молодой человек, — услышав писклявый голос, Линьос наконец поднял голову, поняв, что что-то не так.

— Я никого не выдаю! — он взвизгнул. — Профессор дал его мне, потому что…

— Потому что? — студент понятия не имел, что происходит и как это описать. — Потому что нам нужна помощь! Трещины в воздухе, взрывы и что-то о том, чтобы не носить защиту!

— Что?! — Линьос не мог понять, что это такое.

— Дай сюда, тупица! — Лит использовал смесь магии воздуха и духа, чтобы сорвать амулет с его потных рук, объяснив всё должным образом директору.

Линьос побледнел, но отреагировал быстро.

— Я могу активировать защиту из своего офиса, но это не поможет в твоей ситуации. Кто-нибудь из вас уже научился «Восстановлению»?

Это было продвинутое заклинание пространственной магии, разработанное именно для таких ситуаций. Оно было способно восстановить естественный порядок вещей, безопасно рассеивая накопленную энергию.

Глаза Линьоса были на самом деле сосредоточены на Лите. Он показал себя превосходно во всём, и это дало Линьосу надежду, что он сможет совершить ещё одно из своих чудес.

— Нет, — ответил Лит. Он знал заклинание только потому, что книга была в Солуспедии, но никогда не пробовал его раньше. У Лита не было ни малейшего шанса сделать это с первой попытки. С его-то везением всё стало бы только хуже.

— Да, — голос Квиллы застал всех врасплох.

— Хорошо! Тогда используй его, чтобы помочь Радду. Помощь уже в пути, но из-за ситуации мы не можем рисковать, используя Варп-ступени. Потребуется некоторое время, чтобы добраться туда, даже полётом.

Как только разговор закончился, они перегруппировались вместе с остальными, решая, что делать. Студенты, стоявшие ближе к выходу, уже разбежались, но постоянно расширяющиеся трещины и их взрывы теперь заперли всех остальных внутри.

Вместе с профессором Раддом присутствовала только половина класса, и с каждой секундой ситуация становилась всё хуже. Несмотря на весь свой талант, он был всего лишь человеком. Слишком много участков пространства вот-вот рухнет, и у него не было времени, чтобы как следует их стабилизировать.

Лучшее, что он мог сделать в одиночку, это временно починить самый опасный, прежде чем перейти к следующему, но через некоторое время пластырь рухнет, заставляя его оставаться между трещинами.

Квилла принялась закрывать те, что поменьше, не давая им расти и освобождая Радда, хотя и немного. Она научилась Восстановлению, потому что группа всегда использовала её комнату для обучения пространственной магии. Имея и без того мало вещей, она боялась потерять их, поэтому она практиковала это заклинание после того, как все уходили на ночь, ещё больше развивая свою чувствительность к мане, чувствуя небольшой ущерб, который их практика нанесла с течением времени.

Лит почувствовал себя беспомощным. Впервые в жизни он мог только смотреть и ничего не делать.

— Дай угадаю, наш друг Лукарт уже сбежал.

— Действительно, — Юриал кивнул, — он и его головорезы вышли первыми. Либо у них отличные рефлексы…

— Либо они знали, — закончил за него Лит. Затем он использовал Жизненный обзор, чтобы проверить своё окружение. Вскоре он обнаружил, что видимые и невидимые трещины почти заполнили тренировочный зал.

Проглотив комок слюны, он ломал голову, пытаясь найти способ оказаться полезным.

Внезапно Жизненный обзор показал ему, что пространственная трещина, которую фиксировала Квилла, раскалилась добела, хотя изменение было незаметно невооружённым глазом.

Реагируя так быстро, как только мог, Лит успел заслонить её своим телом перед взрывом, одновременно создав серию концентрических барьеров из тьмы, воздуха и воды.

Из своей борьбы с Иссушителем он узнал, что барьеры магии тьмы, несмотря на то, что они не блокируют весь урон, будут стирать всё. Как и ожидалось, темный слой уменьшил силу удара, воздушный перекрыл часть ударной волны, в то время как слой воды погасил часть пламени.

Оставшегося урона было достаточно, чтобы покрыть дырами заднюю часть униформы Лита, обжигая его кожу и волосы.

— О боги! Мне так жаль, это всё моя вина! — глаза Квиллы наполнились слезами, но Лит остановил её, приложив указательный палец к её губам.

— На это нет времени! Пока я жив, мы сможем всё регенерировать. Что только что произошло? — он пытался действовать, но теперь был совсем бледен, его кожа натянулась от волн боли.

К счастью, и Фрия, и Юриал двинулись вперёд, одна исцеляла Лита, другой снабжал его энергией, чтобы выдержать удар без обморока.

— Я никогда не использовала Восстановление на таких больших искажениях. Я использовала меньшие, чтобы практиковаться, но, похоже, я недостаточно хороша. Мне удается рассеять своим заклинанием только немного энергии, остальная становится нестабильной и взрывается.

Несмотря на страх и всё происходящее, Квилла немедленно перестала рыдать. Она только сейчас поняла, что они впервые по-настоящему соприкоснулись не через униформу.

Кожа Лита приятно пахла мылом, всё ещё бронзового цвета после долгих лет охоты в дикой природе под солнцем.

— Ты бы могла закрыть их, если бы они содержали меньше энергии?

Квилла кивнула, а Лит повернулся лицом к ближайшей трещине и затопил её магией тьмы.

[Я понятия не имею о магии света, но после долгих размышлений я совершенно уверен, что тьма — это чистая энтропия. Независимо от того, из каких энергий состоит пространственная трещина, если я прав, тьма съест их, пока они не станут достаточно слабыми, чтобы Квилла могла их исправить].

[А если ты ошибаешься?] — Солус волновалась, как когда они столкнулись со скорпикорой.

[В таком случае в науке я такой же отстой, как и в магии. Вот и всё!]

 

Глава 35 - Сенсация III

Сначала всё шло по плану. Лит мог видеть через Жизненный обзор, что сильно сжатые силы, хранящиеся внутри пространственной трещины, постепенно ослабевали.

Но затем он заметил, что края трещины раскалились добела точно так же, как это случилось с предыдущей, прежде чем та взорвалась.

«Чёрт возьми, я был слишком наивен. В этой ситуации магия тьмы — обоюдоострый меч. Она позволяет мне разрушать энергию, как я и предсказывал. Чего я не учел, так это того, что в то же время это ускоряет дестабилизацию трещины, делая её ещё более неустойчивой».

— Квилла, я сделал всё, что мог. Пора тебе вмешаться!

Лит позволил тьме рассеяться, надеясь, что у него еще достаточно времени, чтобы закончить заклинание. В то же время его руки быстро двигались, формируя случайные знаки, делая видимость произнесения одного заклинания за другим, создавая сильные и толстые многослойные барьеры на случай, если что-то пойдет не так.

Лит мог только считать секунды, наблюдая, как трещина становится всё более и более неустойчивой, внутренне желая, чтобы Квилла поторопилась и закончила. Как раз в тот момент, когда трещина была готова рухнуть, Восстановление вступило в силу, заставив ее исчезнуть с небольшим ударом.

— Одна готова, еще миллион остались, — Лит не находил радости в успехе. Всё ещё было слишком много пространственных искажений, и прошло всего несколько секунд с тех пор, как он закончил разговор с Линьосом.

Время было не на их стороне.

Он немедленно атаковал следующую трещину, используя всё свое внимание и умение, чтобы ускорить процесс вырождения энергии, стараясь не влиять на стабильность трещины. Если раньше он просто заставлял хаос сталкиваться с хаосом, то теперь за этим стоял метод.

Лит мог видеть горячие точки, где пересекались различные трещины, и осторожно использовал магию тьмы, чтобы ослабить взаимодействие между ними, прежде чем атаковать их ядра, избегая цепных реакций.

У Радда не было такого понятия как Жизненный обзор, но благодаря своему таланту и богатому опыту он мог оценить искусность, которую Лит демонстрировал, используя магию тьмы таким неортодоксальным способом.

«Блестяще, просто блестяще, — подумал он. — Какая жалость, что его пространственная чувствительность намного превосходит способности к пространственной магии. И, сыпя соль на рану, единственный, кто способен использовать Восстановление — хлипкий простолюдин. Мир действительно перевернулся с ног на голову. Вот я здесь, сражаюсь бок о бок с некоторыми “низшими” простолюдинами, которые всё же стоят на вершине класса, демонстрируя непревзойденный талант и импровизацию, в то время как “дворяне” ничего не делают, а бегают, как кролики».

«Может быть, я слишком стар для этой работы», — мысленно вздохнул Радд, закрывая одну трещину за другой, пытаясь создать безопасную зону для студентов.

Тем временем Лит понял, что стратегия обречена на провал. У них было только два мага, способных использовать Восстановление, в то время как пространственные искажения были слишком многочисленны и сильны, чтобы продолжать атаковать их по одному.

— Квилла, сосредоточься только на трещинах, которые я тебе укажу! Флория, Фрия, защитите её своими щитами рыцаря-мага любой ценой! Я выложусь на полную!

Не дожидаясь ответа, он окутал магией тьмы сразу несколько пространственных искажений, каждый раз отмечая наиболее опасное из них лучом света.

Его руки и рот двигались как сумасшедшие, смешивая случайные печати и слова, давая Литу алиби, в котором он нуждался, чтобы создать небольшие, но плотно упакованные барьеры вокруг оставшихся трещин, на этот раз пытаясь предотвратить полученный взрыв, чтобы выйти, а не войти.

«Во имя богов, что это? — профессор Радд был ошеломлен его выступлением. — Он управляет столькими заклинаниями одновременно, приспосабливая форму, размер и интенсивность каждого из них в соответствии с ситуацией. Независимо от того, насколько простое каждое заклинание само по себе, комбинированный эффект находится на одном уровне с заклинанием пятого уровня».

Количество трещин стало быстро уменьшаться, но это стоило немалых затрат. Только те, которые правильно обработали Восстановлением, просто исчезнут, а остальные будут страдать от порчи магии тьмы, пока не взорвутся.

Благодаря усилиям и планированию Лита, это были контролируемые взрывы, но, тем не менее, взрывы. Он не мог уйти слишком далеко от них, горячие точки были маленькими с самого начала, и он должен был следить за всеми одновременно Жизненным обзором.

Каждый раз пламя было достаточно сильным, чтобы преодолеть магическую защиту униформы, прожигая как ткань, так и плоть. Остальные едва могли защитить себя совместными усилиями, оставив Лита в одиночестве.

Ожоги продолжали накапливаться, пока боль не стала невыносимой. Лит был вынужден использовать слияние света, чтобы регенерировать части своего тела, которые были слишком повреждены, в то же время отсекая болевые рецепторы темной магией, чтобы не нарушать его фокус и движения.

— Где, черт возьми, Линьос? — он попытался закричать, но горячий воздух повредил даже его горло. Его голос прозвучал как хриплое шипение, прежде чем он начал неудержимо кашлять, падая на колени и хватая ртом воздух.

Юриал немедленно подошел к Литу, пытаясь вылечить самые тяжелые травмы, не истощая слишком много его жизненных сил.

— Ты не можешь продолжать в том же духе, это самоубийственный шаг, — Юриал пришел в ужас.

Большая часть верхней части тела Лита теперь была обнажена и обожжена до неузнаваемости. Его руки и спина, которыми он прикрывал жизненно важные органы, были покрыты чешуйками кожи, падающими при каждом его движении, обнажая окровавленную мышечную ткань под ними.

— Я не знаю, как ты справляешься с такой болью, не сходя с ума, но тебе нужно отдохнуть, иначе ты умрешь!

— Спасибо, приятель, — Лит понял, что он так беспокоится о нем, что не видит правды.

— Но если я остановлюсь, мы все умрём. Или у вас в семье есть Бог, к которому мы можем обратиться за реальной помощью? — Лит улыбнулся и похлопал Юриала по плечу, прежде чем атаковать следующую группу трещин.

В новом мире религии были пережитком прошлого, единственными остатками которого были имена старых богов, используемые либо как восклицания, либо как ругательства. С тех пор как люди открыли магию, они перестали верить в суеверия и посвятили свою страсть и веру мистическим искусствам.

Даже так называемые шесть богов магии, по одному на каждый элемент, не считались настоящими божествами. Они относились к первым магам, которые не только овладели силой стихий, но и оставили после себя наследие, позволив своим знаниям распространяться и множиться, а не теряться после их гибели.

Слова Лита должны были напомнить Юриалу, что бесполезно сидеть сложа руки и надеяться на помощь. Он не был героем; его поступки не были самоотверженной жертвой для кучки незнакомцев и старого болвана.

Он просто делал единственное, что мог в критический момент, — прокладывал себе и своим друзьям путь к спасению от несправедливой судьбы.

Во второй раз менее чем за неделю Юриал почувствовал себя глупо из-за того, что выбрал специализацию стража. Даже если бы он начал создавать огнезащитный массив с того момента, как Радд предупредил их об опасности, он бы никогда не закончил его вовремя.

И всё же, он подавил жалость к себе. Лит постоянно нуждался в исцелении и энергии, поэтому Юриал сосредоточился на том, чтобы держаться рядом с ним, помогая, когда мог, по крайней мере, уменьшить его бремя.

Наконец, подоспела помощь. Линьос и несколько профессоров вошли в класс, используя артефакт, чтобы полностью очистить пространство вокруг двери от пространственных трещин. Группа Лита двинулась к ним, чтобы избежать смертельной ловушки.

Но луч надежды быстро превратился в отчаяние. Студенты, стоявшие ближе к выходу, впали в панику, пытаясь пробиться наружу, затаптывая других. Во время последовавшей борьбы девушка оттолкнула всех вокруг неё, вызвав мощный порыв ветра.

Одна из её жертв столкнулась с пространственной трещиной, вызвав цепную реакцию, которая быстро распространилась на весь тренировочный зал. Проклиная человеческую глупость, Лит рванулся вперед, уворачиваясь от людей и взрывов.

Затем что-то твердое ударило его в грудь с силой пушечного ядра. Комбинированная боль от удара и ожогов почти заставила его потерять сознание, и из-за этого Лит не успел изменить свою траекторию.

Удар отбросил его к одной из всё ещё открытых трещин, которая, казалось, поглотила его целиком, прежде чем окрасить его мир в красный цвет.

 

Глава 36 - Разрыв

В тот момент, когда Лит столкнулся с пространственной трещиной, он знал, что произойдёт что-то ужасное. Извиваясь и поворачивая свое тело, несмотря на ослепляющую агонию, Лит сумел использовать магию воздуха, чтобы не врезаться в неё головой.

Но с тем небольшим запасом, который у него был, и слабой энергией, которую он сумел собрать, полностью избежать трещины было невозможно. Его левая рука проникла в неё до самой головки плечевой кости, от чего у него возникло ощущение, будто кто-то сбросил с обрыва массивный валун, после того, как приклеил к нему его левую руку.

Как будто каждую клеточку его руки поместили в блендер, наполненный бензином и камнями. Он бесконечно тянулся в деформированном пространстве, появляясь и исчезая несколько раз из разных пространственных трещин, прежде чем они, наконец, закрылись под действием артефакта Линьоса.

В результате и Лит, и его левая рука наконец-то освободились от пространственных тисков. Но пока он всё ещё находился там, где упал, рука лежала примерно в двадцати метрах от него, чисто отрезанная от плеча с нечеловеческой точностью.

Мир Лита покраснел, когда его разум вышел за пределы боли и крови, хлынувшей из обрубка, осознав, что произошло. Независимо от того, сколько раз он мысленно моделировал это событие в прошлом, шок от ампутации почти ошеломил его.

Почти.

Издав возмущенный рев, а не крик боли, Лит использовал оставшуюся энергию, чтобы остановить кровотечение, прежде чем его тело рухнуло из-за накопившихся повреждений.

Группа остановилась на месте с того момента, как их друг был сбит с ног башенным щитом, оторванным от рук его владельца тем же взрывом, который превратил его в смертельную пулю.

В то время как остальные подбежали к нему, Флория обернулась, подбежала к отрубленной руке и спрятала её в свой пространственный амулет так быстро, как только могла.

«По словам моего отца, прикрепить конечность гораздо легче, чем отрастить ее заново. Главное — сохранить её в наилучшем состоянии. Пространственный предмет — идеальное решение, так как конечность не будет гнить или разлагаться, пока находится там».

Когда Квилла подошла к нему, она подумала, что уже слишком поздно. Несмотря на то, что культя зажила лишь частично, кровотечение было слишком слабым, и она не могла нащупать пульс.

Если бы Лит действительно был мертв, она была бы вынуждена предпринять реанимационный маневр (как сердечно-лёгочная реанимация, СЛР), даже рискуя ещё больше подорвать целостность его тела. Но если бы в нем была хоть искра жизни, она знала, или, лучше сказать, твёрдо верила, что он бы выжил.

«Проклятая диагностическая магия! Это слишком медленно!» — она мысленно выругалась, вынимая маленькое зеркальце из своего пространственного амулета и поднося его ко рту и носу. Стекло запотело, давая ей надежду.

— Юриал, вылечи его. Ты уже дал ему слишком много энергии, мы не можем позволить, чтобы кто-то умер. Фрия, увеличь его жизненную силу, а я буду поддерживать её стабильной.

Задача Квиллы была самой трудной. Она должна была использовать диагностические заклинания, чтобы найти наиболее поврежденные органы, а затем чередовать исцеление и вливание энергии, не ставя под угрозу работу других.

Слишком быстрое исцеление убило бы его, он был слишком слаб, чтобы выдержать большую нагрузку. Слишком много энергии также убьёт его. Если сердце вдруг начнёт биться быстрее, то Лит либо истечёт кровью из бесчисленных открытых ран, либо умрёт из-за отказа органов.

Но если они будут действовать слишком осторожно, его тело просто рухнет. Это было похоже на игру Дженга с треснувшими хрустальными осколками. Одно неверное движение означало бы конец, без единого шанса на победу.

Сначала она закончила с оторванным плечом, затем она гармонировала с заклинаниями своих друзей, исправляя любую ошибку, которую они сделали в пылу момента. В отличие от неё, у них не было реального опыта в качестве целителей.

И что ещё хуже, их первым пациентом без какого-либо профессорского надзора был близкий друг. В глубине души всем троим хотелось с плачем убежать из этой адской дыры.

Они уже устали от урока пространственной магии и порожденного им кошмара. Они всё время находились на грани, веря, что каждая следующая секунда будет последней. И когда, наконец, всё, казалось, закончилось, они были вынуждены смотреть смерти в лицо.

Было ещё утро, но казалось, что прошла целая неделя. Единственными вещами, которые удерживали их вместе, были ярость и упрямство. Ярость, исходящая от разочарования от того, что их постоянно окружают силы, неподвластные их контролю, и упрямство, которое заставляло их не желать сдаваться любой ценой.

Рядом с ними молчаливый, но бесценный четвертый игрок сражался всеми силами, что у неё были. После того, как Лит потерял сознание, Солус постоянно расходовала свою энергию, чтобы поддерживать в активном состоянии слияние света.

Когда дети начали своё лечение, именно она использовала Бодрость, чтобы перенаправить их исцеляющие заклинания туда, где они были нужны больше всего, что позволило всему идти гладко.

Трое юных магов, потерявших рассудок, не справились бы в одиночку с такой ситуацией.

Тем более, что Квилла устала и ей не хватало маны после того, как она закрыла столько трещин, сражаясь бок о бок с Литом, а Юриал уже передал Литу столько своей жизненной силы, что для него было чудом удержаться на ногах без посторонней помощи.

Когда они закончили, от него больше не пахло жареным. Большая часть обгоревшей кожи была заменена новой, но общее впечатление по-прежнему было похоже на тушёного омара.

— Отличная работа, но он всё ещё в критическом состоянии. Мы должны как можно скорее доставить его в академическую больницу, — покинув тренировочный зал, Линьос вернулся, чтобы предложить свою помощь.

Когда он наклонился над Литом, пытаясь схватить его, Квилла приветствовала его идеально нацеленным ударом по носу, в результате чего раздался отчетливый ломающийся звук и носовое кровотечение.

— Ты с ума сошел? — она кричала на него, не уважая ни его старшинства, ни статуса. — Мы не можем его сдвинуть. В любой момент он мог впасть в шок от ампутации. Магии света нужно время, чтобы полностью возыметь действие. Вы действительно учились, прежде чем стать директором, или просто выиграли этот титул в лотерее?

Линьос хотел сделать ей строгий выговор, но, заметив, что ее кулак всё ещё высоко поднят в оптимальном положении для удара в пах, вместо этого сделал шаг назад.

— Юная леди, я вижу, что вы очень расстроены, так что на этот раз я не буду обращать внимания на вашу недисциплинированность, — теперь его голос звучал гнусаво, пока простое исцеляющее заклинание не остановило кровотечение и не выпрямило нос. — Но, к твоему сведению, теперь, когда все защитные механизмы снова активированы, мы можем безопасно переместить его с помощью Варп-ступеней. Помимо того, что я сам отличный целитель, я уже предупредил отдел света. Где, во имя богов, Манохар?

— Прямо здесь, — сказал бог исцеления, тоже ударив его по носу.

— Зачем ты это сделал? — Линьос был ошеломлен.

— Потому что она права, а вы ошибаетесь и не сказали мне, что пациент один из моих! — Манохар быстро сформировал заклинание, которое заставило Лита снова выглядеть человеком, даже отрастить волосы до средней длины.

— Теперь его можно безопасно перемещать, ты, никудышный целитель, — сказал он, бросив злобный взгляд на директора.

— Кто-то подобрал его руку, или она потерялась?

— Она у меня, сэр, — Флория показала ему свой пространственный амулет.

— Отлично! Тридцать баллов плоскому бобовому шесту за быстрое мышление, — Флория не знала, смеяться ей или плакать от такого грубого замечания. — Пятьдесят баллов каждому из вас за спасение коллеги и ещё пятьдесят тощей коротышке за хорошо выполненный удар.

— Во-первых, это не твой урок. Во-вторых, начисление баллов за нападение на директора — это неслыханно! — Линьос кипел от гнева.

— Ну, ты всегда знал, что я новатор, — Манохар пожал плечами, открыв Варп-ступени к палате интенсивной терапии и исчезнув вместе с группой Лита.

Линьос остался стоять с разинутым ртом и всё ещё застрявшим в горле язвительным замечанием, в то время как остальная часть персонала хихикала над его нелепым видом.

 

Глава 37 - Хаос I

Дерек очнулся в комнате, которая, несомненно, была больничной. Даже с нечеткой головой и расплывчатым зрением он знал, что есть только одно место, где так много белого.

Простыни, шторы, даже стены и потолок были белыми. Он попытался протереть глаза, но обнаружил, что его правая рука прикована наручниками к кровати, а левая так тяжела, что он не мог собраться с силами, чтобы поднять её.

«Должно быть, морфий. Или они меня связали, — подумал он. Последнее разумное воспоминание, которое у него было, было о том, как он убил ублюдка, который убил его младшего брата. — Чертовы копы, неужели нельзя было просто дать мне умереть? Я не знаю, из-за повреждения мозга или из-за того, что они сильно накачали меня наркотиками, но это был чертовски хороший сон».

Он потряс головой, пытаясь прояснить зрение.

«Но это слишком абсурдно даже для сна. Магические силы, мистическая разумная девушка-башня, говорящие животные и королевство в опасности. Не хватало только розовой принцессы, похищенной плюющейся огнём черепахой, чтобы быть ещё нелепее. Либо так, либо я найду свой счастливый конец с девушкой в башне. Чёрт возьми, даже если всё это было у меня в голове, это были самые значимые отношения, которые у меня когда-либо были», — усмехнулся он.

[Правда? Я никогда бы не подумала, что ты так обо мне думаешь], — мысленный румянец Солус был настолько силён, что мог преодолеть границу, которую они обычно держали, чтобы отделить свои самые сокровенные мысли.

Лит сумел не вскрикнуть от удивления и смущения только потому, что штору отодвинул профессор Манохар, пришедший проверить его состояние.

— Как поживает мой пациент? — спросил он. — Помни, единственный приемлемый ответ: «хорошо и становится лучше». Если ты умрешь при мне, то испортишь мою статистику.

— Профессор Манохар? — Лит всё ещё приходил в себя после шока. — Значит, всё это было на самом деле?

— Я знаю, как это выглядит, такой инцидент, если мы хотим назвать его так, происходящий в академии Белого Грифона, просто невероятен, но это произошло. Странно, я прекрасно восстановил твою кожу, но ты весь красный до ушей. Ты испытываешь какой-то дискомфорт или тебе просто приснился влажный сон?

Лит нахмурил брови, в то время как его память, наконец, возвращалась.

— Я…

— Только «да» или «нет». Меня не интересуют твои фантазии.

Лит покраснел ещё сильнее, но на этот раз от злости, из-за полного отсутствия такта у своего целителя.

— Никакого дискомфорта и влажных снов. Спасибо за заботу. Почему я в наручниках? Я не помню, чтобы делал что-то, заслуживающее такого обращения.

— Ты имеешь в виду цепь? Это не наказание, это просто чтобы не дать тебе перевернуться на другую сторону. Рана едва закрылась, нам всё ещё нужно снова прикрепить твою руку, в конце концов. Я ожидал, что такой опытный целитель как ты поймет что-то настолько простое.

Лит резко повернул голову, пытаясь дотронуться до маленького обрубка, где когда-то была его рука, но цепь снова остановила его.

В этот момент к Солус вернулось достаточно хладнокровия, чтобы поделиться своими воспоминаниями о самых последних событиях, вводя его в курс дела.

— Как долго я был без сознания?

— Несколько часов, едва ли время обеда, — ответил Манохар, прежде чем произнести серию диагностических заклинаний, которые заставили Лита светиться, как лампочку. — Кажется, всё в порядке. Твое тело прекрасно заживёт, молодой человек. Продолжай в том же духе, и тебя выпишут целым и невредимым ещё до обеда.

Манохар достал коммуникационный амулет и сообщил Линьосу, что пациент может принимать посетителей.

[Не забудь как следует поблагодарить своих друзей. Они всех себя посвятили спасению твоей жизни, пока не появился Манохар].

Обычно Лит возражал бы против злоупотребления словом «друзья», но после просмотра воспоминаний Солус, он уже не был так уверен в этом.

[Ух ты, Квилла действительно ударила Линьоса. Неужели в то время было так опасно меня трогать?]

[Нет, но я не могу винить её за заботу. Я бы сделала то же самое].

[Ладно, тогда почему ещё и Манохар ударил? Он не похож на защитника].

[Судя по тому, что он говорил, пока заканчивал лечить тебя, Манохар всегда мечтал ударить директора и уйти безнаказанным. Квилла просто дала ему вдохновение, в котором он нуждался. Он сам сказал ей об этом, прежде чем присудить ещё тридцать баллов. Знаешь, мне очень нравится эта девушка. Я ничего не имею против того, чтобы она стала твоей любовницей, пока мы не найдем для меня подходящее тело].

Ещё один сильный мысленный румянец заставил его понять, что она вовсе не шутит, но, к счастью, Линьос вошёл в его комнату, спасая его от такой неловкой темы. Лит никогда ещё не был так счастлив видеть затяжное и задумчивое лицо директора.

Вопреки его ожиданиям, позади него не было и следа его одноклассников. Вместо этого за ним последовал профессор Март, и благодаря улучшенному слуху Лит мог слышать, как они постоянно извинялись перед кем-то.

— Мы ужасно сожалеем о том, что случилось с вашим сыном, но, как вы увидите, он получил лучшее лекарство, какое только можно найти во всём королевстве. Мы позвали вас сюда, чтобы помочь ему преодолеть шок от потери руки.

— Хотя это только временное состояние, оно может серьёзно повлиять на его разум и будущие решения. Мы не хотим, чтобы он бросил академию, это было бы слишком большой потерей. Пожалуйста, будьте сильными.

Лит услышал рычание своего отца, Рааза, остановившегося рядом с матерью, Элиной, торопившей Линьоса впустить их. Они бросились к постели Лита, изо всех сил стараясь не плакать и не пялиться на его культю.

— Профессор, пожалуйста, скажите мне, что с ним все будет в порядке, — несмотря на все их усилия, глаза Элины слезились, а голос срывался. Рааз крепко держал её за руку, ища в себе силы казаться спокойным и уверенным, чтобы успокоить раненого сына.

— Не беспокойтесь, мадам. Мы как раз собирались пришить ему руку, — сказал Манохар, бросив на неё кокетливый взгляд.

— Я должен сказать, что в твоей родословной, должно быть, что-то особенное.

Лит начал безостановочно ругаться про себя. Может быть, посмотрев на него и его родителей, гениальный целитель Кришна Манохар заметил какую-то ненормальность, вызванную тем, что он использовал Бодрость на всей своей семье, чтобы удалить нечистоты из их тел.

— Иначе я не могу объяснить, почему ваш сын так талантлив, вы так великолепны, и даже дорогой дедушка Лита так хорошо сохранился, несмотря на свой возраст.

При этих словах Март, Рааз и Линьос побледнели, как призраки, — ярость окрасила щеки Лита в красный цвет, а глаза превратились в огненные щелочки. Он не мог поверить, что его уважаемый профессор на самом деле пристаёт к его матери прямо у него на глазах.

Несмотря на ситуацию, Элина и Солус не могли перестать хихикать.

— На самом деле он мой отец, — голос Лита был холоден, как камень, заставив Манохара ахнуть от удивления.

— Вам очень повезло, добрый человек, — сказал он, пожимая обмякшую от неожиданности руку Рааза.

— Ваш сын — храбрый мальчик, и ваша жена могла бы жить намного, намного лучше.

Если бы рука Лита ещё не была прикреплена, то Рааз, вероятно, задушил бы профессора за повторные оскорбления.

— Видишь, старина? — сказал Манохар, похлопывая Линьоса по плечу. — Вот почему я говорю тебе никогда не терять надежды. В этом мире всё ещё есть женщины, которые не очень заботятся о внешности.

Прежде чем ситуация стала ещё более унизительной, профессор Март потащил Манохара прочь.

***

В Кандрии все больницы и домашние офисы целителей были заполнены до краев, в то время как городская стража арестовывала множество граждан за ужасные преступления. У этих двух вещей было только одно общее: все вовлеченные рассказывали невероятные истории, чтобы оправдать то, что произошло.

Мужчина утверждал, что его жена загорелась во время приготовления обеда, женщина рассказала, как её брат превратился в кусок льда, когда колдовал над водой, чтобы вымыть посуду.

В противном случае вне подозрений целитель пытался объяснить, что он никогда не собирался ампутировать ногу своего пациента, она просто превратилась в кусок мяса после того, как он попытался залечить перелом.

Но настоящая проблема происходила внутри местного отделения Ассоциации магов, где многие маги и сообщали, как они необъяснимо потеряли свои силы.

 

Глава 38 - Хаос II

Несмотря на вмешательство профессора Марта, ситуация ухудшилась, как только Рааз и Линьос смогли оправиться от жестокого словесного избиения, которое они только что пережили.

— Кто этот бредящий псих и почему ему разрешают общаться со студентами? У него нет ни стыда, ни уважения к чувствам других! — обычно Рааз вел бы себя смиренно и покорно.

Для человека, который более тридцати лет не покидал маленькую деревушку Люция, академия Белого Грифона была пугающей. Рааз прекрасно понимал, что даже один кирпич замка стоит больше денег, чем он мог бы заработать за всю свою жизнь.

Рааз всё ещё не мог поверить, что одному из его детей удалось попасть в такое место. Он подозревал, что за всеми его смелыми речами скрывалась тяжелая жизнь Лита, окруженного богатыми и избалованными детьми.

При других обстоятельствах он никогда бы не вошёл внутрь, опасаясь, что одного его присутствия будет достаточно, чтобы поставить Лита в неловкое положение.

Но теперь, после того как его сын был серьезно ранен из-за некомпетентности так называемых «профессоров», он не только был вынужден выслушивать разглагольствования Линьоса о престиже академии, но и терпеть молодого, красивого денди, пытающегося соблазнить его жену у него на глазах.

Это была пресловутая соломинка, которая сломала спину верблюду (иначе говоря, это была последняя капля). Ему уже было всё равно, кто перед ним — директор или сам король, Рааз был полон решимости высказать ему всё, что думает.

С другой стороны Линьос хотел только одного — присоединиться к нему и разорвать Манохара на части. Этот человек всегда был кошмаром для общественных отношений, либо избегая светских мероприятий, либо устраивая беспорядок в те редкие моменты, когда он соизволил посетить их.

И вот теперь, менее чем за день, Линьос дважды подвергся нападению и унижению, причем оба раза на глазах у студентов и сотрудников, разрушив всю гордость и достоинство, которые должны были быть у человека его статуса.

«Хотел бы я сказать ему, что если бы предыдущая директриса, которая завербовала Манохара, не была уже мертва, я бы убил её сам. Сразу после того, как сбросил бы Манохара с самой высокой башни академии. Но когда я согласился на эту работу, я знал, что в комнате есть слон».

— Несмотря на его многочисленные недостатки, я могу заверить вас, что профессор Манохар гений такого рода, который появляется только раз в сто лет. Он является бесценным активом для академии и королевства, который уже спас бесчисленное количество жизней, возможно, даже вашего сына.

Рааза ответ не удовлетворил, но Элина крепко сжала его руку, останавливая.

— Тебе очень больно, дорогой? — спросила она Лита, взъерошив ему волосы.

— Нет, мам. Наоборот, я чувствую себя сонным, но расслабленным, — ответил он, весьма удивленный тем, что у него снова появились волосы. У него ещё не было случая взглянуть на себя в зеркало.

— Это потому, что мы ввели тебе несколько снадобий, чтобы помочь тебе уснуть и восстановиться, — поспешил объяснить Линьос.

Вернулся Март, приведя с собой пятерых медиков и принеся отсечённую руку Лита. Обычно для такого простого случая хватало одного профессора, но они хотели показать и Литу, и его родителям, как сильно они заботятся.

Рука была полностью обернута чистой белой льняной марлей, не оставляя открытыми даже кончики пальцев. Будучи отделенной от живого тела, она не могла быть исцелена, поэтому её нужно распотрошить и сжечь.

Лит предположил, что прикрытие было ещё одной формой вежливости по отношению к его родителям, так как ни один целитель не моргнул бы и глазом при виде этого.

В тот момент, когда рука была в пяти метрах от него, Лит почувствовал, что происходит что-то странное. Его ядро маны начало шевелиться внутри него, пытаясь высвободить ману.

Лит слишком устал, чтобы драться без веской причины, поэтому он перестал сопротивляться.

[Солус, ты можешь описать мне, что происходит? Я не могу активировать Жизненный обзор, не наполняя глаза маной].

[Щупальца энергии выходят из твоего тела и соединяются с рукой. Оно… живое?]

Когда Лит почувствовал зудящую боль от ожогов, он был так удивлен, что невольно пошевелил пальцами левой руки. К счастью, Март всё ещё шёл, так что внезапное движение осталось незамеченным.

[Теперь мана замещает кровь, возобновляя затянувшееся слияние света с того момента, как она была разорвана. Во имя творца, она исцеляется сама по себе!]

Солус могла свободно выражать своё потрясение, но Лит должен был сохранять своё спокойное поведение, вести себя так, как будто все было нормально, а не паниковать. Просто чтобы убедиться, что все это не было безумным сном, Лит попытался согнуть левый мизинец.

Он двигался по его воле.

Лит протянул оставшуюся руку Элине.

— Мама, мне сейчас немного страшно, — Лит старался передать свои настоящие чувства, не вызывая подозрений, одновременно привлекая к себе все внимание. Сосредоточившись на тепле матери, он попытался вызвать энергию из руки, но безуспешно.

Чем ближе он становился, тем сильнее становилась связь.

Процесс восстановления прошел без сучка и задоринки, сразу же за ним последовало исцеление. Лит должен был всё время оставаться неподвижным, один, единственный спазм выдал бы его новую и несвоевременную тайну.

***

В ночь перед саботажем в тренировочном зале пространственной магии, в нескольких сотнях километров к югу от границы Королевства Грифонов, собрался высший совет племён Кровавой пустыни, пытаясь обратиться за помощью к Благодетельнице.

Кровавая пустыня была самой большой из трёх великих стран на континенте Гарлен, двумя другими были Королевство Грифонов и Империя Горгон. По мнению многих, она была также самым сильной и самым опасной.

Причина заключалась в том, что, несмотря на суровый климат, Кровавая пустыня была самой богатой с точки зрения мистических сокровищ и природных ресурсов. В то время как в других местах для нахождения магических кристаллов, нужно было копаться в горах или исследовать обширные леса, в Кровавой пустыне было достаточно найти оазис.

Гейзеры мировой энергии, которые повсюду были скрыты и могли быть найдены только по чистой случайности или при помощи мощных артефактов, таких как Солус или пенсне скорпикоры, там проявляли себя в виде воды, растительности и жизни.

Среди его дюн можно было найти скальные образования, богатые редким металлом, Давроссом, который после выплавки и ковки менял свой цвет от серебряного до черного, в зависимости от того, как он подвергался воздействию света, но самое главное, был способен резать железо, как будто это было просто дерево.

Давросс был самым прочным материалом, известным человеку.

Несмотря на своё название, пески Кровавой пустыни были не красными, а желто-золотыми. Она возникла из бесчисленных жизней, потерянных во время прошлых войн, когда различные племена пустыни сражались между собой или против чужеземцев, пытавшихся отнять у них их землю.

Война была постоянной в пустыне, потому что никакое количество кристаллов маны или Давросса не могло сделать погоду влажной, утолить жажду людей и скота, или сделать землю плодородной.

Несмотря на все богатства, которые хранила земля, еда и вода всегда были единственной валютой, которая имела реальную ценность в пустыне. В прошлом племена боролись за контроль над оазисом, либо по собственной воле, либо манипулировали людьми равнин, желая использовать их потребности для достижения монополии на ресурсы.

Но теперь уже нет. После прибытия Благодетельницы пустыня была объединена, и слово «конкуренция» было заменено незнакомым, звучащим как «сотрудничество».

Теперь оазисы были разделены и каждое племя периодически перемещалось из одной зоны пустыни в другую, позволяя каждому циклически наслаждаться всем, что могла предложить их страна.

Каждый из вождей племени, теперь именуемых просто Перьями, получил мудрость и силу, став сильным в магии, независимо от таланта, с которым родился. Но то, что теперь могло показаться божественной страной, имело свою цену.

Законы Благодетельницы были единственными законами, и самым лёгким наказанием за их нарушение была смерть. Перья правили своим народом, но любое изменение, маленькое или большое, должно было получить одобрение Благодетельницы.

Даже высший совет был сведен к простой формальности, только воля одной действительно имела значение. Вот почему он теперь проводился только после захода солнца, когда Благодетельница обладала менее пламенным темпераментом.

В ту ночь собравшиеся Перья пытались убедить Благодетельницу во многих преимуществах, которые племена пустыни получат от вторжения в ослабленное Королевство Грифонов.

 

Глава 39 - Кровь в пустыне

Их шпионы принесли известие о том, что гражданская война неизбежна, и это был идеальный момент, чтобы начать планировать вторжение.

От их имени говорил Ашун Дагфуур, Перо племени Красного Льва, временно назначенный Верховным Пером, первым среди равных и представителем племен. Это был высокий мужчина ростом метр восемьдесят четыре сантиметра, с худощавым и мускулистым телом, оливковым цветом лица и длинной, но ухоженной бородой.

Как и все Перья, он носил тяжёлые белые штаны и рубашку, чтобы выдержать ночной холод, и тюрбан на голове, с огромным рубином в центре, символизирующим его статус в племени.

Встреча проходила в церемониальном шатре золотистого цвета, стены и пол которого были покрыты коврами и гобеленами, изображающими коллективную историю пустыни.

Крыша шатра была зачарована, чтобы иметь возможность становиться невидимой по желанию, так как Благодетельница ненавидела тесные пространства, и таким образом она всё ещё могла смотреть на луну и звезды.

Пространство было прекрасно освещено двадцатью семью черными железными жаровнями, по одной на каждое племя. Их огонь подпитывался магией соответствующего Пера, и использовался как в качестве символа силы оного, так и для голосования, когда дискуссия подходила к концу.

Как всегда, Ашун говорил со страстью, описывая все зелёные земли и источники воды, ожидая, когда племена отберут их у слабых и глупых жителей равнин. Его чёрные глаза искали одобрения и поддержки у других Перьев, но не находили.

После того, как он начал свою речь, все глаза были прикованы к одинокой фигуре, стоящей по другую сторону палатки, наблюдая за каждым её движением.

Это была огненно-красная птица трехметровой высоты, с телом орла и перьевыми хвостами, похожими на павлиньи. Легендарный феникс Салаарк, также известная как Благодетельница пустыни, которая столетия назад объединила все племена под своей властью.

Шептали, что из каждого её пера можно выковать несравненное оружие и что в её крови заключен секрет бессмертия. Чтобы поместиться в палатке, она заметно уменьшилась и теперь была в самом уязвимом состоянии.

Несмотря на это, ни один мужчина или женщина среди Перьев не испытывали никаких эмоций, кроме уважения и страха.

Салаарк стояла неподвижно, закрыв глаза, зная, что не сможет контролировать себя, если откроет их.

Как только Ашун закончил, ему задали простой вопрос:

— Так ты собираешься покинуть пустыню? — голос Салаарк не был громким, но всё равно звучал совершенно ясно для всех присутствующих.

— Нет, моя госпожа. Красный Лев никогда бы так не поступил, — он поднял руки и опустил голову в знак покорности. — Я только предлагаю нам отомстить равнинам и получить новые ресурсы.

— Месть? — спросила она, открыв один глаз. — Принести смерть живым — не значит заставить страдать их предков. Это больше похоже на мелкий предлог, чтобы уйти, потому что вы не удовлетворены тем, что у вас есть сейчас.

— Я не уйду и не буду неблагодарным, — сказал Ашун, стараясь казаться сильным и уверенным, но холодный пот побежал по его спине.

— Тогда как же ты собираешься удержать завоёванные источники? Что хорошего в плодородной почве, если её не возделывать?

— Ну, конечно, некоторым из наших людей придется остаться там со своими семьями. Но только для того, чтобы создать цепочку поставок, которая принесет пользу всем племенам.

— Меня не интересуют твои сладкие слова, мне интересно только их значение, — резко ответила Салаарк. — Ты хочешь, чтобы твой народ уехал, чтобы его дети росли в чужой стране, вдали от пустыни и от меня! Я не возражаю против твоего плана.

Последняя фраза повергла всех в шок, ведь снисходительность никогда не была её сильной стороной.

— Но в то же время я не окажу этому никакой поддержки. Те, кто желает принять в нем участие, вольны делать это, как только они сперва вернут мне все мои благословения, — вторая часть, напротив, полностью соответствовала её характеру, заставив всех Перьев побледнеть.

— Просто для ясности, ты говоришь как высшее Перо, как Перо племени Красного Льва, или только сам за себя? — глаза Салаарк открылись, выпуская огромное количество убийственного намерения, которое заставило Ашуна упасть на колени, её когти постукивали по земле в ритме боевых барабанов.

— Он не говорит от имени племени Золотого Орла, — сказала женщина средних лет, вставая со стула, только чтобы встать на колени. Её лоб касался пола, в то время как её жаровня почернела, отрицая слова высшего Пера.

— Он не говорит от имени племени Серебряного Волка, — один за другим все Перья опустились на колени, а чёрный свет от жаровен создавал жуткую атмосферу.

— Он не говорит от имени племени Красного Льва, — признав неудачу Ашуна, старейшины, сопровождавшие его, отреклись от своего вождя, надеясь спасти свой народ от вечного изгнания.

Общими усилиями им удалось вырвать пламя из-под контроля Ашуна, сделав его черным, а самого его оставить одного. Поворот событий потряс Ашуна, но не до такой степени, чтобы он не понял произошедшее.

Под напряжением и страхом, появившимися на лицах его коллег, он мог видеть, как их губы скривились в едва сдерживаемой улыбке. Он знал, что непопулярен из-за своего властного характера, пытаясь принести пользу своему племени за счет всех остальных.

Но это было потому, что под его руководством Красный Лев превратился в одно из самых густонаселённых и сильных пустынных племен. Ашун использовал это в прошлом, чтобы оказать давление на соседние племена, чтобы получить больше и дать меньше, повышая свой статус в своей общине.

Когда они назначили его высшим Пером, он думал, что они, наконец, готовы подчиниться. Вместо этого всё это было уловкой, чтобы взять его без войны, в полном соответствии с законами пустыни.

Каков бы ни был исход совета, они получили бы прибыль, либо вторгнувшись в новые земли, либо устранив могущественного соперника. Они использовали его эго против него, превратив Ашуна в невольную жертвенную пешку.

Он знал, что произойдет дальше: после того, как его лишат титула старейшины, Благодетельница заберет все артефакты и книги, которые Салаарк давала ему на протяжении многих лет. Наконец, это лишит его величайшего благословения — дара магии.

Ашун был бездарным юношей до встречи с Благодетельницей. Феникс была очарована его страстью и преданностью племени, делясь с ним своими секретами и мудростью, тем самым превратив мальчика в одного из самых могущественных магических воинов Красного Льва.

А теперь она заберет всё назад. Ашун не знал, как Салаарк увеличила его способность к мане и магическую силу; он терял сознание каждый раз, когда она «лечила» его. Но он много раз видел, как она может вернуть эффект.

Простой взгляд — и тело жертвы извивалось и корчилось, вены синели и вздувались, а мана буквально выдавливалась через мучительную боль, пока ничего не оставалось.

Ашун прожил свои тридцать шесть лет воином, вождём, человеком среди людей. Он не мог вынести мысли о том, что потеряет так много и проживет остаток жизни в позоре. Прежде чем приговор был приведен в исполнение, Ашун в последний раз применил магию, остановив собственное сердце.

После смерти его честь будет спасена, и с его семьей будут обращаться как со скорбящими родственниками мёртвого Пера, а не как с родственниками предателя.

Благодетельница посмотрела на труп, слегка кивнув в ответ на окончательное решение Ашуна.

Салаарк любила его маленьким мальчиком и любила его взрослым мужчиной. Но как только он стал лидером, они отдалились друг от друга. Чем больше власти он приобретал, тем более неудовлетворенным становился.

Сначала он воровал у собственного племени, потом выкручивал руки соседям, чтобы утолить жажду славы. А теперь у него хватило наглости попросить Салаарк согласиться на бессмысленную миграционную войну.

Если бы феникс когда-нибудь захотела покинуть пустыню, она бы уже это сделала. Если бы она хотела омыть мир огнём и кровью, Салаарк не пришлось бы тратить столетия, обучая племена магии и тому, как процветать в суровых условиях, которые она называла домом.

— Я, Салаарк, — солнце пустыни! Мой путь — это единственный путь! Мои слова — закон! — она взревела, расправляя крылья, поджигая весь шатер и его обитателей, но не сжигая никого. — Я могу быть как восход солнца, предвещающий новую эру, так и закатом, предвещающим темную ночь! Призовёте меня снова из-за мелочной жадности, и всем племенам понадобятся новые вожди.

 

Глава 40 - Пострадавший

После того, как профессор Март закончил лечить руку Лита, повязки были сняты, показывая, что она вернулась в нормальное состояние, за исключением одной маленькой детали. В отличие от остального его тела, которое всё ещё сохраняло свой нормальный цвет, рука была бледной, как будто никогда не видела света.

Март не пропустил молчаливый вопрос в его глазах.

— Извини, я не знаю, как Манохару это удается. Теоретически, для новой кожи невозможно сохранить какой-либо загар, но это не мешает ему делать это в любом случае, — затем он прошептал Литу на ухо. — Будет лучше, если ты придешь к Манохару позже, если тебя беспокоит проблема с кожей. Я не думаю, что привести его сюда было бы хорошей идеей.

Лит кивнул, и директор, и его отец, вероятно, не смогли бы принять ещё одну его ободряющую речь.

— Профессор, вы ещё не сказали мне, что произошло после того, как я потерял сознание, — благодаря Солус, Лит уже знал ответ, но ему нужно было притвориться, что ему интересно.

— Да, конечно. Но лучше, если ты услышишь это от тех, кто действительно спас тебе жизнь. Потребовалось немало усилий, чтобы заставить друзей отойти от твоей постели и немного отдохнуть.

Его родители были тронуты, услышав, что у их сына есть такие преданные друзья. Лит же, напротив, не так сильно, так как это заставило рухнуть ещё одну часть его личных убеждений. Это также вызвало жуткий вопрос.

[Солус, раз уж я теперь в больничной ночной рубашке, пожалуйста, скажи мне, что Манохар не раздевал меня перед остальными].

[Нет, не раздевал, — она хихикнула. — Но в этом нет ничего плохого, ведь вы все врачи].

[Верно, но если бы ситуация была обратной, как ты думаешь, какая-нибудь девушка хотела бы, чтобы трое её друзей-мужчин видели её обнаженной?]

[Думаю, это зависит от друзей], — в её словах был намек на злобу.

[Ладно, проехали, — Лит решил забыть этот вопрос раз и навсегда. — Солус, что с тобой происходит? С тех пор как мы поступили в академию, время от времени ты пытаешься найти мне девушку-другую, говоришь что-то неуместное, как сейчас. Люди — это не просто куски мяса, у них тоже есть чувства].

[И это говоришь ты! — впервые с тех пор, как они встретились, Лит почувствовал её гнев. Он не ответил, ожидая, когда Солус выговорится. — С каких это пор тебя волнуют чувства? Всё, что ты делаешь, это лжёшь, чтобы манипулировать всеми, сражаешься как сумасшедший, накапливаешь силу, и так по кругу. Ты когда-нибудь думал о моих чувствах? О том, как я боюсь каждый раз, когда ты делаешь что-то глупое, подвергая свою жизнь риску, как будто это ничего не значит?]

[Или как я завидую всем вам, свободно болтающим, смеющимся, гуляющим на солнце, в то время как я весь день заперта в каменном кольце, живя своей жизнью через тебя? И, честно говоря, это не такая уж большая жизнь].

[У тебя так много людей, которые любят, так много шансов сблизиться с другими и стать настоящим другом, а не просто притворяться. Но ты всегда отвергаешь их, будто они мусор, и это приводит меня в ярость].

[Знаешь, вполне вероятно, что скорпикора была права. Может быть, я действительно проклятый объект, потому что эта жизнь иногда действительно кажется проклятием].

Несмотря на то, что у неё не было слёз, чтобы пролить их, для Лита это было похоже на то, что она рыдала.

Он чувствовал себя ужасно виноватым и беспомощным. Слишком часто он закрывался от неё, чтобы учиться или практиковаться, говоря только для того, чтобы попросить её о помощи. Они были вместе так долго, но он всё ещё иногда обращался с Солус как с каким-то домашним прибором.

Лит не мог отрицать того, что она сказала. Для него люди были всего лишь инструментами, а чувства — бесполезным бременем.

[Мне очень жаль, Солус. Я не знаю, что и сказать. Всё это время я не переставал думать о том, что ты чувствуешь, всегда принимая твоё счастье как должное].

[Это не совсем твоя вина, — она мысленно шмыгнула носом. — Я никогда не делилась с тобой своими тревогами, потому что боялась, что тебе будет всё равно или ты не поймешь. Спасибо, что доказываешь мою неправоту].

Теплая аура распространилась от её сознания, эквивалент объятия.

[Во имя творца, всё было намного проще, когда мы только познакомились. С тем, что я довольствовалась только выживанием, каждый день узнавала что-то новое. Но теперь знаний уже недостаточно. Я хочу чувствовать, хочу переживать, а ты — моё единственное окно в мир. Это я должна извиняться за то, что была такой назойливой всё это время].

[Ну, может быть, путем некромантии и кузнечного дела мы сможем найти способ дать тебе замену тела].

[Труп или голем? Спасибо, но нет, обойдусь. Я уже чувствую себя чудовищем, мне не нужно ещё и выглядеть таковой. Кроме того, я думаю, что жизнь — это не проблема, которую нужно решать, а скорее то, насчёт чего мне нужно решить, стоит ли это иметь].

Литу совсем не понравилось, как закончился разговор. Его единственный настоящий друг страдал, и это было не то, что он мог просто пассивно принять.

Переодевшись в новую форму, он позволил профессору Марту позвать его «друзей», которые, несмотря на короткий срок, прибыли невероятно быстро.

Обычно Лит нашёл бы способ избежать неизбежного группового объятия, но слова Солус всё ещё звенели в его ушах.

«Прогресс, а не совершенство», — повторял он про себя, как молитву, сопротивляясь отвращению, что физический контакт с этими четырьмя незнакомцами возник на инстинктивном уровне.

Они засыпали его вопросами о здоровье, не раз повторяя, как думали, что потеряли его. Элина была тронута до слез, видя их привязанность к её ребёнку.

— Ребята, позвольте представить вам моих родителей, Рааз и Элина.

При этих словах его наконец отпустили.

Рааз пожал им руки, а Элина крепко обняла их.

— Если вы когда-нибудь окажетесь в нашей деревне, то всегда будете желанными гостями в нашем доме. Я никогда не смогу отблагодарить вас.

После нескольких любезностей Лит попросил их рассказать ему, что произошло после того, как он врезался в пространственную трещину.

Несмотря на то, что он уже всё знал, он оставался впечатлён их сосредоточенностью и самоотверженностью в такой критический момент, до такой степени, что помнил мельчайшие детали. Очевидно, в присутствии Линьоса они пропустили всю часть с ударами.

Затем настала очередь Лита выразить свою благодарность. Простое «спасибо» и рукопожатие вполне устраивали Рааза, который был для них чужаком. Не говоря уже о том, что он был очень напуган. Насколько он знал, все они могли быть принцами и принцессами.

У Лита не было другого выбора, кроме как широко улыбнуться и обнять их одного за другим.

В то время как для остальных он умудрялся выполнять объятия типа «вход» и «выход», когда настала очередь Квиллы, она заперла его на месте. Лит почувствовал, как её руки пробежали по его спине, а она уткнулась головой ему в грудь, тихо всхлипывая.

Через несколько секунд ситуация стала действительно неловкой. Все смотрели в сторону, пока Рааз не увидел в его глазах безмолвную мольбу о помощи и не сказал:

— Сынок, что ты собираешься делать? Ты хочешь вернуться домой, сменить академию, или остаться здесь? Мы будем уважать твоё решение, каким бы оно ни было.

Только тогда Квилла наконец отпустила его и спряталась за Фрию, дико покраснев после того, как поняла, что сделала.

Лит на некоторое время задумался. Несмотря на все свои недостатки, академия Белого Грифона была для него самым безопасным местом. Другие академии, вероятно, будут дискриминировать его за его происхождение и прошлое, заставляя постоянно быть начеку.

Кроме того, ему ещё предстояло разгадать тайну шкатулок в его карманном измерении, найти способ предотвратить пророчество дриады и спасти Солус от её страданий. Она могла отказываться от его помощи сколько угодно, но Лит никогда не откажется от неё без борьбы.

— Я хочу остаться здесь, папа. Я думаю, что они нужны мне так же, как и я им.

 

Глава 41 - Непредвиденные обстоятельства

— Ты не пожалеешь о своём выборе, Лит, — профессор Март с гордым видом похлопал его по спине. — Как только ты закончишь школу, то обнаружишь, что маги ранга А, такие как ты и я, ценятся почти как S-ранговые, если не выше, — он усмехнулся.

— Что? Почему? — Лит не знал, считать ли это хорошей или плохой новостью.

— Потому что, как ты уже видел, такие гении как Манохар не просто гениальны. Они также своенравны, непостоянны и непредсказуемы. Можем быть, мы не столь продуктивны, но гораздо более уравновешенны и просты в обращении.

***

После несчастного случая в тренировочном зале профессор Радд потерял большую часть своей злобы. Теперь он отвечал, когда кто-то спрашивал его объяснений, и всякий раз, когда он видел Квиллу или Лита, он глубоко вздыхал, качая головой.

В последующие недели Лит вложил все своё сердце и душу в кузнечное мастерство, безжалостно докучая профессору Ванемир вопросами. Он исследовал как руны, которые держали ящики запертыми, так и конструкции, способные чувствовать себя человеком.

Библиотека очень помогла ему в его первом задании. Даже если точной последовательности рун нигде не было, Лит мог определить их силу и назначение. Он пришёл к выводу, что открыть хотя бы одну из коробок возможно, если у него будет уровень мастерства Ванемир и надлежащая исследовательская группа.

Поскольку это было невозможно, он решил пойти окольным путём. Вместо того, чтобы атаковать замок снаружи, как обычный мастер кузнечного дела, он уничтожит его псевдоядро, как это может сделать только пробуждённый.

Замок и коробка имели псевдоядро, оба удерживались на месте соответствующими путями маны, которыми их создатель окружил их, благодаря руническим узорам. Основное различие между псевдоядром и настоящим ядром маны заключалось в том, что первое не могло пополнить свою энергию без мага, который создал его.

Следовательно, если каким-то образом Литу удастся повредить пути, энергия, хранящаяся в псевдоядре, должна была просочиться, не вызвав взрыва, и заклинание блокировки будет отменено.

Прежде чем проводить подобные эксперименты, Лит всегда использовал Тишину и несколько барьеров, чтобы предотвратить последующий взрыв, который разрушит его комнату или будет замечен снаружи.

Через месяц после начала второго семестра Лит уже потерял три коробки. Все они взорвались, не оставив после себя никаких следов, но он всё ещё считал это успехом.

Ни он, ни его вещи не пострадали, и с каждым ящиком взрыв становился всё слабее. Это был только вопрос времени, когда Лит сможет найти правильный способ проколоть рунические пути без того, чтобы псевдоядро стало нестабильным.

[Теперь я понимаю, почему видение хотело, чтобы я спас Нока и встретился с Каллой. Если бы у меня была только коробка от Родимас, мне бы никогда не удалось её открыть].

 

(Прим. автора: Нок — маленький бик. Калла — мать Нока.)

 

Я мог либо отдать её маркизе или Линьосу, оставшись с пустыми руками, либо попытаться и потерпеть неудачу самостоятельно, — он вздохнул.

[Ну, будучи самоучкой, ты отлично справляешься. Март и Ванемир всегда хвалят тебя за твой талант и достижения. Я думаю, Ванемир уже считает тебя лучшим учеником четвёртого курса].

[Ага, — он снова вздохнул. — Кто-то обязательно снова рассердится на меня. Не говоря уже о том, что я отстаю в пространственной магии. Без всенощных даже Юриал медленно догоняет меня, и мне ещё предстоит выучить Восстановление, которое уже знает Квилла. Я должен работать усерднее!]

[Может быть, это потому, что у Квиллы только одна специализация, а у Юриала всего две, и они к тому же трудолюбивы. А ты, наоборот, такой бездельник, — голос Солус сочился сарказмом. — Вдобавок к обеим твоим официальным специализациям изучаешь другие самостоятельно и превращаешь их в истинную магию. И всё это во время работы над замком, исследований тела для меня и очищения своего ядра маны в свободное время. Под которым, как правило, подразумевается, когда ты вынужден пользоваться ванной или во время теоретических занятий. Ты не спишь почти месяц. Честно говоря, я удивлена, что ты так многого добился, работая всего двадцать четыре часа в сутки. Прогресс, а не совершенство. Помнишь? Тебе нужно притормозить].

[Не могу. Близится экзамен второго триместра, и никто не знает, что будет дальше. Надо использовать каждую секунду!]

***

После взрыва алхимической лаборатории Койрен Хаторн, город Кандрия быстро погрузился в массовую истерию. Всего через несколько дней после этого события по всему городу начали происходить странные болезни и убийства, и с течением времени всё стало только хуже.

Целители со всего маркизата и из-за его пределов были призваны на помощь, но несмотря на то, что корона и Ассоциация магов не жалели средств, чтобы добраться до корня проблемы, они ничего не добились.

Было введено информационное отключение, чтобы избежать распространения паники за пределы города. Те, кто знал об этом явлении, говорили о таинственной чуме, преследующей провинцию Кандрия, и беспокоились о её распространении.

Количество трупов уже достигло сотен, и с каждым днём возникало всё больше и больше смертельных случаев, заставляя корону объявить статус карантина через две недели после начала вспышки.

Тот, кто попытается проникнуть в город или выйти из него, будет казнён на месте, весь район был окружён массивом, который не позволял заклинанию полёта и Варп-ступеням работать.

Сильфа, королева Королевства Грифонов и верховный глава Ассоциации магов, была на грани нервного срыва. Она не спала как следует с тех пор, как началось восстание старой знати, и теперь, с неразгаданной тайной чумы, она чувствовала, что теряет рассудок.

Королева не упустила из виду, что нынешнее затруднительное положение произошло сразу после того, как Арджин пропал без вести в бою, проблема заключалась в определении того, как эти два события были связаны. Зная доблесть Арджина, она подозревала, что всё это дело рук пробуждённого.

Кто-то из Королевского Мертвеца не мог быть убит обычным способом во время простой разведывательной миссии. Кроме того, тот факт, что лучшие умы королевства всё ещё были невежественны, служил достаточным доказательством того, что это не было чем-то, чего фальшивая магия могла достичь.

Её проблема заключалась в том, что у короны не было пробуждённых кроме членов Королевского Мертвеца, а леди Тайрис отказывалась тренировать больше семи за раз. Остальные шесть членов уже были вовлечены в ситуации жизни или смерти, иначе она никогда бы не вспомнила об Арджине так скоро.

Спасатели всё ещё искали его под обломками лаборатории, но пока ничего не нашли. В отчаянии она достала свой коммуникационный амулет, пытаясь дотянуться до Кришны Манохара, бога исцеления.

Он был лучшим целителем королевства и её последней надеждой. Магическая чума могла быть результатом действия древнего артефакта. Такое мощное оружие, если оно вообще существовало, найдись оно, должно было остаться тайной, и именно поэтому она держала его в качестве последнего средства.

Этот человек был слабаком, осторожность и надёжность не были его сильными сторонами. Амулет не дал никакого ответа даже после нескольких попыток связаться.

Не имея времени на его выходки, Сильфа позвонила Линьосу, требуя сообщить о местонахождении Манохара и о причине его отсутствия.

— Я бы никогда не осмелился ослушаться вашего прямого приказа, ваше величество, но, увы, ваша первая просьба выше моего понимания. Даже я не знаю, где он. Что касается второго, то, думаю, вы мне не поверите, не услышав это из уст лошади.

Директор взял листок бумаги и положил его на драгоценный камень амулета, позволяя королеве прочитать его содержание.

«Дорогой Линьос…»

За именем последовал каракуль с изображением лошади, поразительно похожей на директора, даже в одежде.

«...Я на пороге невероятного магического прорыва. Я не могу рисковать тем, что мои исследования будут разрушены постоянными приставаниями посредственных умов, поэтому я уйду на некоторое время.

К. М.».

— Как он посмел снова исчезнуть? Это уже третий раз в этом году! — Сильфа с такой силой ударила кулаком по столу, что тот разломился пополам. — Пришлите мне вашего второго лучшего диагноста. Если он или она не решит мою проблему, я повешу твою голову заодно с головой Манохара в моей комнате трофеев!

 

Глава 42 - Трудные времена

Хотя Бодрость позволяла Литу избегать сна, это не обошлось без побочных эффектов. Когда он ещё находился дома, у него было несколько возможностей расслабиться, например, когда он охотился ради еды, учил Тисту фальшивой магии, или просто проводил время со своей семьей.

Теперь Лит неустанно работал, как машина, накапливая стресс без перерыва, не считая трёх ежедневных приёмов пищи. Со временем накопившаяся умственная усталость сделала его более капризным, нервным и агрессивным.

Это было нечто такое, чего профессора не замечали. Лит дорожил ими и делал все возможное, чтобы держать себя в руках и относиться к ним с уважением, которого они заслуживали. То же самое относилось и к его «друзьям».

После последнего разговора по душам с Солус он старался проводить с ней больше времени, давать ей то, в чем она нуждалась, больше эмоций и человеческого общения. Это успокоило её депрессию и измотало его нервы, но ему было все равно.

«Солус всегда так много для меня делает. Мало того, что она в основном мой моральный компас и помогает мне по всем академическим предметам, она также ограничивает мои самые жестокие порывы, делая меня почти человеком. Черт возьми, если бы это было возможно, я бы с радостью поменялся с ней местами. Она была бы гораздо лучшим человеком, чем я».

Солус была тронута тем, насколько сильны были его чувства к ней и сколько жертв он готов был принести ради неё. В то же время, она очень волновалась.

Продолжительное недосыпание сделало только очевиднее, что его разум и тело переживали серьезные изменения. С тех пор как он преодолел узкое место, тело Лита становилось сильнее каждый раз, когда очищалось ядро маны.

Что же касается его разума, то последние события сильно повлияли на его и без того изувеченную психику. По иронии судьбы, в то время как околосмертные переживания были нормой с тех пор, как Лит начал практиковать магию высокого уровня, именно поиск людей, которые действительно заботились о нём за пределами его семьи, вызвал внутренний конфликт.

Изменить жизненные ценности было нелегко, это было всё равно что признать, что ты всегда ошибался почти во всем.

С другой стороны, то же самое можно было сказать и о ней. Качество и количество её питания резко улучшились, и её ядро маны было на грани того, чтобы стать зеленым.

Но больше всего Солус беспокоили её новые чувства. Благодаря новым улучшенным чувствам Лита, она могла слышать все злобные комментарии, которые люди говорили за его спиной; все мелкие обиды, которые возникали при каждой похвале, которую он получал.

Чем больше она узнавала людей, тем больше ей становилось противно. После того, как он чуть не погиб, защищая всех от пространственных трещин, самым добрым комментарием, который она слышала, был:

«Даже когда он потерял руку, мы не можем выбросить его из головы на целый день? Этот парень хуже таракана!»

Солус начала думать, что это она всё это время ошибалась.

***

Менее чем через час директор вызвал Лита, и королева Сильфа выразила свой новый интерес к тому, чтобы превратить голову Линьоса в держатель для туалетной щетки, вместо того чтобы повесить её на стену.

После консультации с профессором Мартом, вторым лучшим целителем академии Белого Грифона, у Линьоса не осталось выбора.

— Если это вопрос жизни и смерти…

— Прекрати это «если»! На кону жизни, в том числе и моя! — Линьос перебил Марта.

— ...тогда я определенно вышлю Лита из Люстрии. Он единственный, чьи диагностические навыки находятся на уровне Манохара.

— Студент вместо профессора? Как низко мы пали… Что станет с престижем академии? — Линьос застонал.

— Пали? — Март неодобрительно нахмурил брови. — Новое, заменяющее старое, — это образ жизни. Кроме того, принять кого-то, кого все остальные академии отвергли из-за предубеждения, — это не унижение. Особенно если ему это удастся.

— Но что, если он потерпит неудачу? — Линьос был готов расплакаться. — Мы станем посмешищем всего королевства. Все подумают, что мы настолько некомпетентны, что должны полагаться на ребенка!

— Ну, мы всегда можем послать пару профессоров и надеяться на лучшее. По крайней мере, ты потерпишь поражение с достоинством.

Линьос застонал, его шея внезапно заболела. Неудача даже не рассматривалась как вариант.

— А как насчет того, другого студента? Квилла из Цереи? На данный момент отправка одного или двух не имеет никакого значения.

— На самом деле так и есть, — не стал возражать Март. — Её талант к магии света выдающийся, я верю, что если её правильно воспитать, она может стать следующим Манохаром…

— Перестань произносить это имя! — шея Линьоса ощутила новую боль, почувствовав приближение топора палача.

— Я имею в виду в хорошем смысле.

— В этом человеке нет ничего хорошего! — видя, что директор ведет себя неразумно, Март оставил эту тему. — Как я уже говорил, она великолепный маг, но она слишком молода, чтобы быть свидетелем того ужаса. Не говоря уже о том, что её диагностические навыки примерно моего уровня. Я лучше пойду сам, чем подвергну риску её будущее. Что же касается нашей новой звезды, то он… совершенно особенный.

Март постучал по полному личному делу Лита. Папка, почти такая же толстая, как книга, где эксперты из Ассоциации магов классифицировали его как то, что на Земле назвали бы «высокоэффективным социопатом».

В этот момент Линьос перестал сопротивляться и смирился со своей судьбой.

Когда Лит вошел, он был одет в свой старый набор хмурых и свирепых взглядов.

— Я не сделал ничего плохого и уже собирался совершить магический прорыв! — когда он получил вызов, Лит собирался завершить второе последнее упражнение, прежде чем попытаться сделать настоящие Варп-ступени.

После саботажа занятия на четвертом курсе были приостановлены на несколько дней, до завершения внутреннего расследования. Он использовал это время для дальнейшей практики под руководством Квиллы и был близок к тому, чтобы поставить восьмое открытие Врат.

В то время как большинство студентов были травмированы этим событием и нуждались в психологической консультации, он продолжал свои исследования как ни в чем не бывало, умудряясь догнать тех, кто был более талантлив, чем он.

Слова, которые подобрал Лит, только усилили у Линьоса ощущение надвигающегося рока.

Директор дал ему папку, содержащую всю необходимую информацию о событиях в Кандрии, объяснив, что его присутствие необходимо, чтобы пролить свет на это дело.

— Я всего лишь студент, — ответил Лит, возвращая папку. — Какое это имеет отношение ко мне?

— Директор Линьос забыл сказать тебе, мальчик, что это не просьба. Это приказ самой королевы.

Голос принадлежал мужчине лет тридцати, ростом метр восемьдесят два сантиметра, который вышел из Варп-ступеней, открывшихся прямо посреди комнаты. У него были светло-каштановые коротко стриженные волосы и усы того же цвета.

Он был одет в темно-синий мундир с королевским гербом на груди, треугольным щитом, изображающим гарцующего грифона с короной на голове и двумя скипетрами в передних лапах. Один представлял магическую силу, другой — военную.

— Лит, позволь представить тебе капитана Велагроса из корпуса королевы. Капитан, это Лит из Люстрии, — Линьос встал, протягивая руку своему уважаемому гостю.

— Вы шпионили за нами, или просто выжидали, чтобы эффектно появиться? — Лит не был впечатлён, скорее раздражён. Его плохое настроение заставило его выпалить то, что обычно он просто держал при себе.

— Малыш, тут не до смеха. Люди умирают в этот самый момент. Если ты можешь что-то с этим сделать, это твой долг.

— Люди умирают каждый день, — Лит пожал плечами. — Обычно это случается с бедными, сиротами, бездомными. Но никто не думает об этом. Но если это случается с несколькими богатыми парнями в модном городе, то внезапно это становится огромной проблемой. Кроме того, у меня нет никаких обязанностей, поскольку я не давал клятвы. Итак, позвольте мне перефразировать: какое мне дело? — сказал он, потирая большой и указательный пальцы правой руки.

Обычно капитан Велагрос испытывал искушение преподать высокомерному парню урок, но он тоже читал досье. Было ясно сказано, что из-за своего воспитания Лит не имел никаких реальных связей с королевством.

Вот почему его семья была так надёжно защищена. Ему было приказано не вступать с ним в противоборство, если только это не было крайней необходимостью.

 

Глава 43 - Предатель I

Капитан Велагрос смог лишь улыбаться и терпеть поведение Лита, и делал он это не только из-за приказа. Чем больше он наблюдал за мальчишкой перед собой, тем страннее себя ощущал. Этот холодный, пронзающий взгляд, расчётливое поведение без единой эмоции — капитан много раз видел подобное, но впервые у ребёнка.

Эти черты характерны для ветерана боевых действий или отъявленного психопата. Не говоря о том, что когда он ранее сделал шаг вперёд с целью надавить на Лита, каждая клетка его тела кричала об опасности. Член корпуса королевы не дожил бы до этого возраста, не развивая свои инстинкты, и сейчас они говорили ему отступить, избегая резких движений.

— Сколько ты хочешь? — спросил он.

— Вы говорите так, будто я требую деньги. Перед тем, как стать целителем, я был охотником. И первое, что я выучил было то, что охотники не делают одолжений, они заключают сделки. И вот что я предлагаю: я соглашаюсь на это поручение, и если у меня получится, то я получаю безопасное убежище для своей семьи. Меня не волнует, разразится ли гражданская война, на королевство нападут или наступит засуха. Если что-то случится, я хочу чтобы они были в безопасности за пределами королевства. Идет?

Лит вытянул свою руку, и Велагрос без промедления пожал её. На секунду Велагрос побоялся, что мальчишка запросит нереальную гору денег или артефакт, но вместо этого он потребовал что-то простое и понятное, хоть и дорогое, не оставляя возможности поторговаться.

— Идёт. Но, что если ты не справишься? — в ответ Лит лишь пожал плечами.

— Если это случится, то мы оба впустую потеряем пару часов, — Лит пожал плечами.

«Пока я могу использовать Восстановление, нет ничего, чего я бы не смог обнаружить, а вот вылечить — уже другой разговор. Если чума — это что-то вне моего понимания, то даже владение истинной магией не поможет».

— Это займет больше, чем пару часов, — Велагрос начал объяснять. — Варп-ступени заблокированы по всему региону. Сперва мне нужно подготовить наш выход неподалеку от зоны карантина, а оттуда до границы карантина мы полетим. На все приготовления потребуется несколько часов.

Лит нахмурился.

— Я думал, мы сразу выдвинемся. В таком случае, я хочу чтобы наша сделка была письменно задокументирована и подписана. Произнесённое забывается, но написанное остаётся¹.

— Без проблем. Используй это время, чтобы доделать свои дела и собрать вещи перед уходом. В зависимости от того, как всё обернётся, мы можем застрять в Кандрии до завтра. И запомни, тебе запрещается рассказывать о миссии и её деталях кому-либо.

Лит ушел, игнорируя последний тривиальный приказ. Он быстро направился к своей комнате, так как хотел как можно больше времени посвятить сну перед отбытием. Одно дело быть ослабленным и уставшим в пределах академии полной профессоров, обязанных помочь ему, с больницей, в которой его могли вылечить пока хоть толика жизни теплилась в его теле, и совсем другое — вне её. Неважно, будет ли он работать с корпусом королевы или даже с самой королевой, он всё равно будет действовать так, словно может рассчитывать лишь на себя.

[Я так рада, что ты взялся за это поручение, — мысленно улыбнулась Солус. — Столько людей страдают, если мы можем, то должны помочь].

[А вот тут ты неправа. Если будешь бросаться на помощь всякий раз, как кто-то в опасности, то проживешь всю жизнь, спасая окружающих. Дай им палец — откусят руку. Неспроста я потребовал награду. Во-первых, если я преуспею, то предотвращу события из видения, по крайней мере, те, о которых я волнуюсь. Во-вторых, это покажет им, что я не пешка. Только солдаты слепо повинуются приказам, и только идиоты или святые работают даром, когда могут получить компенсацию].

Солус обдумала эти слова. Ранее она бы проигнорировала их, списав на циничность и ледяной характер Лита, но теперь она была неуверенной.

После того как Лит ушел из кабинета директора, Велагрос начал подготавливать последние приготовления для миссии, пока Линьос не переставал вздыхать.

— Это и есть общество, которое мы хотим создать? Мир, где герои на самом деле являются хладнокровными убийцами? Мне всё равно, что королева со мной сделает. Что меня пугает, так это мысль о том, что если он преуспеет, то с него станут брать пример. Я надеялся, что воспитание пересилит природу, но, видимо, и в этом я ошибался².

Услышав это, капитан Велагрос рассмеялся.

— Дорогой директор, я не знаю, в каком мире вы жили до этого, но когда я поступил в академию Кристального Грифона, я попал в кошмар наяву. Издевательства, насмешки, конкуренция, стресс. О каком воспитании вы говорите? Вы нянчитесь со своими студентами? Водите их за ручку?

Линьос покачал головой, слегка краснея от унижения.

— Я видел много людей, подобных ему. Обычно, они заканчивали свой путь в тюрьме, становились солдатами, или очень преуспевали в торговле. Это зависит от того, как хорошо они способны себя контролировать, как правило, выбирая честную работу, в то время, как могли бы законными путями рушить чужие жизни или прибегать к насилию. Вспомните об авантюристах или спекулянтах. Многие из них похожи на него, но все грезят о богатствах, добытых выполнением чьих-то поручений или своим трудом. Вы когда-либо задумывались, сколько смертей лежит за этими богатствами? Если он выполнит своё задание и не превратится в кровожадного маньяка, то я не имею ничего против мальчика.

***

Не прошло и минуты с момента вызова Лита в кабинет Линьоса системой оповещения, как из академии Белого Грифона поступил звонок архимагу Лукарту.

— Лукарт, ты идиот, королева попросила нашу академию о помощи.

— Меня не волнует.

Лукарт терпеть не мог оскорбления, но в этот раз предпочёл спустить это с рук. Наличие предателя в академии стоило выслушивания оскорблений в свой адрес.

— Я уже позаботился о том, чтобы Манохар получил ингредиент, что он так искал. Поэтому его можно вычеркнуть. Если верить Хаторн, то кроме него никто не сможет определить природу чумы. Помимо инцидента в лаборатории, всё идёт прекрасно.

— Прекрасно? Установка карантина и оповещение всего мира о твоих экспериментах далеко не то, что я назвал бы «прекрасно». К тому же Линьос только что привлек Лита из Люции, поэтому тебе стоит поторопиться.

— Он всего лишь ребёнок. Он может умереть в огне вместе со своей грязной деревенькой.

— Если ты продолжаешь недооценивать ребёнка, который спас дочь маркизы Дистар от твоего хвалёного яда, уничтожив последние надежды твоей попытки убийства на успех, обернувшейся полным фиаско, а потом урегулировал ситуацию с пространственными разломами без ущерба сверх моего саботажа, то ты ещё больший дурак, чем я думал.

После этих слов Лукарт зарычал. Он всё ещё помнил обе эти неудачи. Первая цель — уничтожить всю семью маркизы Дистар, но из-за присутствия Аинза получилось навредить лишь её дочери. Вторая же прошла даже хуже. Смерть студентов должна была устроить массовые недовольства, закладывая фундамент для последующей казни Линьоса и принуждения фракции дворян, поддерживающих простолюдинов, прекратить борьбу или начать гражданскую войну. Оба плана были идеальны, поскольку в понимании Лукарта имели бы одинаковый результат. Его фракция победила бы, и простолюдины должны были бы либо смириться, либо умереть.

— Ты не можешь просто отключить защитную систему и убить его?

— Ты действительно идиот. После саботажа наши кольца были лишены нескольких функций. Теперь лишь директор может управлять защитными системами академии.

— Ты действительно бесполезен! — Лукарт ударил кулаком по столу с такой силой, что с ладони потекла кровь.

— Бесполезен? — полный ярости собеседник сделал несколько глубоких вдохов. — Я готовил свои уроки так, чтобы твоим сыновьям было гораздо проще. Я удостоверился, чтоб клакеры охотились рядом с теми местами, где могли появиться наиболее талантливые простолюдины. Я деактивировал все защитные барьеры, чтобы полный учеников класс был уничтожен. Если я бесполезный, то что насчёт твоих дорогих деток, которых обставляют простолюдины? Я начинаю думать, что все это было ошибкой. Может, нам стоит просто принять перемены.

— Никогда! — будучи не в состоянии продолжать слушать этот бред, архимаг Лукарт прервал звонок.

 

 

¹ «Произнесенное забывается, но написанное остается» — оригинал ссылается на пословицу на латыни: «Verba volant, scripta manent».

² «Я надеялся, что воспитание пересилит природу, но, видимо, и в этом я ошибался» — отсылка на дебаты «nurture vs nature» о влиянии окружения и генов на характер человека.

 

Глава 44 - Предатель II

Спустя чуть более двух часов позже Лита разбудил клерк, чтобы тот вернулся в кабинет директора. Сон был недолгим, но его было достаточно для облегчения нагрузки на разум и частичного восстановления эффективности Бодрости.

Велагрос поприветствовал его, давая копию их соглашения и сохраняя одну себе, перед тем как воспользоваться Варп-ступенями. Они очутились на поляне, расположенной чёрт знает где. Лит осмотрелся, усердно высматривая знакомые ориентиры, но не нашёл ни одного.

Единственным строением поблизости был круг, собранный из прямоугольных деревянных палок, из которого они и появились. Палки были примерно два метра высотой и три сантиметра толщиной. На каждой из четырёх сторон были выгравированы ярко-красные руны, пульсирующие от энергии, которые потускнели, стоило порталу за ними закрыться.

Их ожидала группа из трёх женщин и двух мужчин, одетых как Велагрос, с различным оружием на поясе или за спиной. Они сразу начали разбирать круг, убирая палки в свои пространственные хранилища.

— Впервые видишь временную Варп-Точку? Пересечение сотен километров за раз было бы невозможно без подобного устройства. Зная его частоту, я могу зафиксировать координаты места, пока остальные вливают в него свою ману, что позволяет нам добраться до цели с минимальными для путешественников затратами маны.

[Солус, насколько они сильны?]

[У каждого из них синее ядро маны, поэтому в теории они сильнее тебя. Да и вся их экипировка имеет сильные чары. Твоя униформа по сравнению с их всё равно, что светлячок рядом с факелом. Ничтожна].

Все в этой группе были разного возраста, самому молодому члену группы не сильно за двадцать лет, а самому старому почти стукнул пятый десяток, и имели различные специализации.

— Наша цель в этом направлении, — Велагрос указал на юго-восток. — Если полетим, то это не займёт много времени — полчаса максимум.

По его команде каждый применил своё заклинание полёта, продвигаясь в формации “клин” с Литом по центру. Лит использовал эту возможность, чтобы использовать Жизненный обзор, обнаружив, что несмотря на более сильные ядра, магические силы остальных не сильно превышают его собственные. Его физические возможности же, наоборот, превосходят всех остальных даже без использования магии слияния.

Спустя несколько минут заклинания полёта развеялись, отправив группу в свободное падение до земли. К счастью, они летели невысоко, порядка пяти метров над землёй, чтобы избежать обнаружения издалека, поэтому упали на землю, не размозжившись.

Броня корпуса королевы смягчила столкновение, но у Лита таковой не было, и слабой стороной его униформы было то, что она не спасает от физического воздействия. Поэтому он смягчил под собой землю, дополнительно пружиня и перекатываясь для погашения ускорения.

— Засада! — крикнул капитан Велагрос, приняв со своими людьми защитную позицию.

Использовав Жизненный обзор и чувство маны, Лит и Солус заметили, что попали в очень сложный массив.

[Это точно высокоуровневая формация стража, — подметила Солус. — Помимо прерывания магии воздуха, что уже делает полёт невозможным, она каким-то образом сжимает пространство. Я не могу использовать наше карманное измерение, думаю, что ты даже простые Варп-ступени или Блинк не сможешь применить].

Проклиная свою удачу, Лит предупредил Велагроса о том, что узнал от Солус, параллельно готовя заклинания истинной и фальшивой магии. Он был готов на всё, лишь бы сохранить свои секреты, но смерть в его планы не входила.

— Проклятье! Малец прав, — Велагрос попытался применить Варп-ступени, но не смог. — Отступаем, тут мы лёгкая мишень.

У Велагроса не было ни малейшего представления, как Лит смог столь быстро проанализировать ситуацию, но времени для вопросов не было. Без заклинаний, улучшающих подвижность, выбраться из окружения будет сложно, а невозможность использовать свои пространственные хранилища сильно сократила их ресурсы.

Велагрос заметил, что глаза Лита переполняет мана.

— Насколько глубоко мы в зоне действия массива?

— Очень. Видимо, они ожидали, пока мы зайдём в центр, перед тем, как активировать формацию.

— Умно, — кивнул Велагрос. — Я поступил бы так же.

Вокруг не было ни единого природного сооружения, чтобы укрыться или спрятаться, поэтому куда бы их группа ни отправилась, они оставались как на ладони. Велагрос наугад выбрал направление и приказал своей команде выдвигаться, сохраняя построение, чтобы улучшить обзор.

К своему удивлению, он обнаружил, что Лит, будучи самым низким в команде, без проблем успевал за темпом остальных.

«Поскольку эта операция была собрана впопыхах, то единственное возможное объяснение засаде — наличие шпиона в королевском дворце. Иначе создание подобной ловушки за столь малое время было бы невозможно».

Велагрос мысленно поклялся найти предателя и подарить ему долгую и мучительную смерть.

Внезапно в небе открылось несколько Варп-ступеней и из каждых вышел человек, одетый в камуфляжный боевой костюм, используя против корпуса королевы заклинание пятого уровня. Воздух наполнился бесчисленными сферами огня размером с дом, земля разрывалась бритвенно-острой шрапнелью.

Лит осознал, что корпус королевы обречён. Нападающие могут включать и выключать поле подавления по своему желанию. Уничтожение корпуса королевы под быстрыми точечными атаками было лишь вопросом времени.

Он быстро активировал вокруг себя все барьеры, что заготовил, в то же время создавая земляной магией под своими ногами глубокую дыру.

Нападение продлилось несколько секунд. Земля тряслась так, будто происходило землетрясение, вынуждая Лита продолжать копать. Со временем сила толчков с поверхности лишь повышалась.

«Чёрт, и Юриал постоянно ноет о бесполезности специализации стража! Я не могу поверить, что целый корпус королевы может быть столь просто уничтожен».

Одна за другой жизненные силы всех шестерых людей, назначенных ему в сопровождающие, исчезли. Лит был в шоке и полон ярости. Он ничего не мог сделать для защиты этих людей, даже раскрыв свой статус пробуждённого. Нападение было слишком быстрым и хорошо скоординированным, чтобы создать дыру достаточно большую, чтобы вместить всех. Да даже если бы он каким-то неведомым образом умудрился это сделать, их противники бы это заметили и раздавили бы их своими заклинаниями пятого уровня словно жуков. Литу было не впервой отступать, но это был первый раз, когда отступление доставляло ему столь горькие ощущения. Он ещё никогда не чувствовал себя столь беспомощным, понимая, что единственное на что он был способен — это прятаться как крыса.

В нескольких сотнях метров к востоку лидер группировки Коготь, смотря через прибор для удаленного наблюдения, довольствовался результатом работы отряда. В очередной раз не осталось ни свидетелей, ни выживших, ни доказательств. Фарион Негал и его люди были лучшими в своём деле и гордились этим.

Коготь — наёмная группировка, члены которой имели опыт службы в элитных войсках трёх государств континента, но были бесчестно изгнаны из-за нарушения кодекса воинов, грабя, насилуя или убивая на территориях, что должны были защищать. Некоторые из них даже были разыскиваемыми преступниками, но члены группировки Коготь были на страже своих. Служа тем, кто больше заплатит, они жили в роскоши, будучи живым доказательством того, какую ошибку их страны сделали, избавившись от них, как от мусора.

— Капитан Сипхит, проверьте, есть ли выжившие, — Негал приказал стражу своего отряда.

— Да бросьте, генерал! Тут не осталось ничего кроме кратера. Это пустая трата моих драгоценных умений.

Пусть члены группировки Когтя и перестали быть частью армии, но у них были чины и статус в отряде, соответствующие их умениям.

— Всё равно проверь. Нужно поддерживать репутацию.

— Да, сэр!

Сипхит был третьим по старшинству, но иногда он забывал, насколько педантичным был генерал. Сипхит отключил свою ауру, позволяя себе использовать Варп-ступени прямо над кратером, и затем применил ауру «Обнаружения жизни», заклинание специализации стража, которое во многом схоже с заклинанием Лита Жизненный обзор.

Из-под земли Лит всё ещё мог увидеть открытие магического портала своим Жизненным обзором.

— Какого чёрта они делают? На их месте я бы избавлялся от любых следов резни или искал бы выживших, если не и то, и другое одновременно.

— Слава богам, генерал, хоть раз вы оказались правы! У нас крыса!

Благодаря своим улучшенным чувствам, Лит услышал этот сарказм стража и отреагировал.

За все свои годы службы солдатом и наемником Сипхит никогда не видел, чтобы кто-то двигался столь быстро. Переполняемый слиянием воздуха Лит за секунду выбрался из своего укрытия, пересёк Варп-ступени и голыми руками оторвал голову Сипхита.

 

Глава 45 - Отчаяние I

Хотя для членов Когтя появление Лита и выглядело деспотично и даже драматично, Лит и Солус были в отчаянии. В тот момент, когда его с сарказмом обнаружили, Лит понял, что попал из огня да в полымя.

Кем бы эти люди ни были, из-за частого использования пространственной магии они владеют ею на высоком уровне. Лит мог только бежать или лететь, но против противника, подчиняющего пространство, Блинк или Обмен были бесполезны. Его единственной возможностью было убить их столь быстро, что они бы не поняли, кто и как это сделал. Настало время испытать возможности своего нового тела.

[Первым делом нужно убить стража, — подумал Лит, не зная, что голова, которую он бросил в ближайшего противника, заставляя обе головы разбиться под воздействием столкновения, и принадлежала его цели. — Наша единственная надежда — найти его прежде, чем он скастует ещё один массив, иначе мы не справимся. Единственный плюс — это то, что заклинания стража крайне медленные].

[Ты сосредоточься на убийствах, — ответила Солус. — А я соберу как можно больше информации о наших противниках. Если я замечу хоть малейший намёк на заклинания стража, то скажу тебе].

К сожалению, отряд Коготь был собран целиком из опытных бойцов, поэтому им потребовалось не более секунды после обезглавливания Литом Сипхита, чтобы прийти в себя и перегруппироваться. Тот, кого Лит убил нестандартным ударом головой в голову, просто был слишком близко, чтобы увернуться от броска.

Генерал Фарион Негал сразу же начал раздавать кодовые приказы, которые его люди были готовы выполнять. Элемент неожиданности был утрачен, а Литу до сих пор оставалось разобраться с девятью людьми.

— Чёрная команда — двое! Красная — трое! Белая — четверо!

Несмотря на то, что его целью был лишь ребёнок, Негал применил крайне агрессивную тактику. Его кредо было в том, чтобы вне зависимости от противника никогда не недооценивать его, не отдыхать и не разговаривать, пока не будет подтверждена его смерть. Двое самых умелых бойцов в ближнем бою должны убить его или в худшем случае задержать, пока трое специализирующихся на бое на средней дистанции будут их прикрывать, давая достаточно времени для завершения сражения четырьмя дальнобойными магами.

В бессчётный раз со своего рождения на Земле, проклиная свою удачу, Лит готовился противостоять атакующим его противникам. Сначала он довёл своё ядро маны до предела, излучая светло-голубую ауру, которая покрыла все пространство вокруг него столь плотной маной, что воздух стал трещать. Затем он использовал слияние своего тела со всеми шестью элементами, создавая одно из своих новых заклинаний настолько быстро, насколько мог. Двое члена Когтя были мужчиной с мечом и щитом и женщиной с парными мечами. Жажда крови и безумие столь сильно исказили их, что даже Юриал не стал бы раздумывать, горяча женщина или нет.

[Осторожно! Их экипировка на уровне с корпусом! Даже их татуировки выглядят зачарованными], — предупредила его Солус.

[Ну и везёт же мне. Мне нужно чёртово оружие, чтобы блокировать зачарованные клинки, но я до сих пор не могу его купить из-за расценок академии!]

Часть татуировок исчезла, повышая их скорость, как высококлассное зелье, позволяя им добраться до Лита быстрее, чем он закончил кастовать заклинание. Они атаковали с противоположных сторон, чтобы создать слепую зону в обзоре Лита. Но к их удивлению, он даже не попытался следить за движениями их обоих. Вместо этого он лишь развернулся спиной к мужчине со щитом, всецело сосредотачиваясь на женщине с парными мечами. Невзирая на это, они не потеряли сосредоточенность, проводя двустороннюю атаку, в которой каждый удар должен был загнать цель в угол, затрудняя уклонение от ударов напарника. Тем не менее, Лит безупречно от них уворачивался, даже от тех, что были направлены ему в спину.

Первого размена ударами было достаточно для Негала, чтобы понять, что происходит, сподвигнув его нарушить своё кредо.

— Что вы делаете, идиоты?! Это Круговая оборона! Белая и красная команды, назад!

Чтобы не дать противнику сбежать, Негал начал плести ауру, блокирующую магию воздуха.

На долю секунды участники группировки Коготь замерли, подумав, что их генерал обезумел. Круговая оборона была стандартным заклинанием рыцаря-мага, создающим сферическую голубую ауру радиусом метр шестьдесят пять сантиметров вокруг заклинателя. Благодаря Круговой обороне рыцарь-маг не имел слепых зон. Всё, что бы ни попало в сферу, будет замечено, позволяя заклинателю даже без зрительного контакта контратаковать и уклоняться с хирургической точностью. Но то, что Негал сказал, не имело смысла. Голубая аура вокруг их цели была радиусом больше двадцати метров, что, как они все знали, было невозможно. Дальность заклинания даже пятого уровня должно покрывать лишь длину руки и оружия. На момент, когда их инстинкты и дисциплина вмешались, заставляя их повиноваться приказу, было уже слишком поздно.

Ранее Лит проигнорировал его бред, но теперь, нарушив своё кредо, Негал себя выдал.

[Страж на три часа!] — крикнула Солус, опознав тип энергии.

Лит использовал эту возможность, устремившись к Негалу, удлиняя свои руки движением, незнакомым противнику. На такой дистанции он увернулся бы от любых направленных в него заклинаний.

Красная и белая команды отступили назад, не прерывая чтение своих заклинаний, пытаясь держать дистанцию от своей добычи, пока чёрная команда занималась преследованием. Но это было сложнее, чем казалось. Лит был слишком быстр для своих преследователей, и никто из членов Когтя не знал о существовании магии духа. Быстрые как змея щупальца из чистой невидимой маны тянулись в пространстве между хищником и жертвой, извиваясь вокруг головы Негала.

Заклинания летели в Лита со всех сторон подобно дождю. От некоторых он уворачивался, остальные ему приходилось танковать, чтобы не терять концентрацию, позволяя слиянию земли и своей униформе блокировать большую часть урона, в то время как слияние света залечивало раны в момент их получения. С каждым шагом магическая сила Лита сильнее давила на защитные зачарования Негала, ужасно сжимая его голову, а затем лопая её, как воздушный шарик.

Дистанция использования магии духа уже достигала пятидесяти метров, когда Лит спасал семью графа Ларка. Теперь же он мог воздействовать на всё, что видел, но чем дальше он от цели, тем слабее эффект.

«Хорошо, страж убит, восемь осталось. Если повезёт, неожиданность от моего использования магии духа должна шокировать их на пару секунд, давая мне достаточно времени для уравнивания сил».

Однако, госпожа удача изменчива. Лит, не зная об армии ничего помимо того, что видел в фильмах, проигнорировал то, что в подобных небольших отрядах было два типа командиров. Смерть первых уничтожала мораль, превращая подчиненных в беспомощных птенцов, на что Лит и надеялся. Смерть вторых же превращала бойцов в безумных демонов, не боящихся смерти. Фарион Негал был из второй категории. Большинство участников Когтя были либо психопатами, не способными к сочувствию, либо хладнокровными убийцами, они не беспокоились ни о ком, кроме себя. Убийство Негала было равносильно обрубанию спасательной верёвки: у них не было идей о том, как выжить вне поля боя без него. Некоторые даже были благодарны ему за своё спасение от смертной казни. Все восприняли это убийство очень близко к сердцу. Усугубило происходящее и то, что вторая по старшинству, командир Фита Бейрут, быстро пришла в себя, не позволяя воцариться хаосу.

— Чёрная команда — четверо! Красная — двое! Белая — двое! Не позвольте смерти командира быть напрасной. Чёрт, убейте его наконец!

Командир Бейрут была бывшим членом корпуса королевы. Это благодаря её знаниям о правилах и экипировке корпуса миссия шла столь успешно вплоть до смерти Сипхита. В отличие от остальных она уже встречала людей, способных развивать подобную скорость. Однажды Бейрут была в числе телохранителей королевы и наблюдала её нечеловеческую скорость. Во время засады она убила троих убийц до того, как телохранители успели пошевелиться. Для неё всё, наконец, прояснилось, все вопросы нашли свои ответы. Почему шесть членов корпуса были отправлены защищать незначительного простолюдина? Почему была назначена столь большая награда даже по стандартам Когтя?

— Этот ублюдок из королевской семьи! — крикнула она. — Нужно быстро с ним покончить, пока за ним не отправили кого-нибудь!

Все члены Когтя хоть раз слышали историю Бейрут, но никто ей не верил, думая, что это её впечатления со времен жизни новобранцем. Но теперь всё изменилось.

Бейрут не могла поверить, что Негал не рассказал им столь важную информацию. Она знала, что даже командир не воспринимал её историю всерьёз, но он уделял столько внимания деталям, что подобное не вписывалось в его характер.

[Я что?! — Лит не мог не подслушать этот бред. — Сначала меня называют бастардом графа Ларка, а теперь и королевы?]

[Приближаются ещё двое!] — предупредила его Солус.

Лит смог только вздохнуть с облегчением.

[Прям как доктор прописал].

Лит активировал заклинание, которое он заранее подготовил, погружая всё вокруг себя во мрак.

 

Глава 46 - Отчаяние II

Быть истинным магом-самоучкой с небольшим пониманием о магии выше третьего уровня было проблемой для Лита уже давно. Из-за того, что он должен был с нуля создавать большинство своих заклинаний, не имея большого количества свободного времени, если оно вообще было, его арсенал был весьма ограничен.

По этой причине большинство его заклинаний были имитацией заклинаний других. Круговая оборона Флории, слипстрим ру и тёмная аура Иссушителя были трюками, которые он подобрал на своём пути.

Его бой с мерзостью растительного типа позволил ему лучше понять магию тьмы, и как превзойти её неприятные ограничения.

Тьма является элементом, способным наносить огромное количество периодического урона и усугублять и без того плохую ситуацию для противника, от неё крайне сложно защищаться. С другой стороны — заклинания тьмы столь медленные, что помимо идеализированных ситуаций в вакууме они почти бесполезны.

Для Вампирского касания необходим физический контакт, поэтому оно является последним средством. Тёмная аура иссушителя имеет хорошую дальность, но требует слишком больших расходов маны в сравнении с наносимым ею уроном. Именно поэтому Лит столь долго думал, пытаясь разобраться в оптимальном использовании магии тьмы для покрытия своих слабостей. Не важно, сколько он заранее планировал, он был посредственным бойцом, которому не хватало профессиональной подготовки.

Хотя двое членов Когтя были медленнее Лита, но их было достаточно, чтобы вынудить его сражаться в полную силу, просто чтобы за пару секунд не превратиться в фарш. Благодаря своему богатому боевому опыту, они предугадывали движения Лита и подстраивали под них свои атаки.

Одна лишь скорость не перекроет столь слаженную командную работу. Стоило им приблизиться, как они сразу использовали преимущество дистанции своих клинков, чтобы не дать Литу возможности ускользнуть или контратаковать. Чтобы получить преимущество, Лит вынужден был сражаться грязно и без стыда, как раньше, используя то, что его оппоненты не знали ничего об истинной магии.

Стоило четверым бойцам ближнего боя направиться к Литу, из его тела появлялись чёрные щупальца и пытались поймать любого, кто подходил слишком близко. Члены Когтя инстинктивно пытались отрезать их, но щупальца состояли из чистой энергии, поэтому они проходили сквозь мечи, подобно бризу, хлеща тела врагов, высасывая их жизненную силу и передавая её своему хозяину.

«Зов смерти» стал ответом Лита для решения его проблем. Любой, кто подошёл бы слишком близко, прочувствовал бы на себе щупальца от Вампирского касания, которые были лишь сгустками магии тьмы, подвластными его воле.

Компактная форма означает, что в отличие от ауры тьмы, высасывающий эффект быстрый и эффективный, а средняя дистанция применения делает медлительность заклинания незначительной. Благодаря Круговой обороне, Лит знал всё о пространстве вокруг себя, управляя каждым щупальцем так, будто оно было частью его тела. Вместе эти два заклинания образовывали идеальную защиту: подойдешь ближе — станешь едой, отойдешь — прочувствуешь силу истинной магии. Литу больше не было нужды атаковать самому, он лишь уклонялся, позволяя щупальцам заниматься остальным.

Спустя пару секунд после активации Зова смерти, бойцы ближнего боя из группировки Коготь осознали происходящее. Они вымотались, их движения стали вялыми, каждый удар был слабее предыдущего. Их противник, напротив, был полностью здоров, без особых проблем уворачиваясь или отражая их совместные атаки голыми руками. Но самым шокирующим было то, что пятеро, включая Лита, заметили скрытый эффект от заклинания.

Четверо члена Когтя старели на глазах: их волосы становились тоньше и покрывались сединой, морщины начали бороздить их лица, а кожа начала медленно свисать. Это имело лишь косметический эффект из-за резкой потери жидкости и жизненной силы, и эффект легко можно было исправить парой глотков воды и небольшим отдыхом. Участники Когтя не боялись смерти, но старение — другое дело. Впервые за много лет Коготь почувствовал страх. С момента открытия Сипхитом Варп-ступеней их день стремительно превращался в кошмар.

С каких пор дети могут отрывать головы? С каких пор заклинания можно создавать без слов и жестов рук? Как может существовать кто-то, способный убить солдата уровня Негала лишь мановением руки? И, наконец, какое чудовище может призвать этот безымянный ужас?

— Чёрная команда, назад! Красная, атакуйте по готовности! Белая, не атакуйте, пока красные не выдохнутся!

Бейрут никогда не поддавалась страху, и этот случай не стал исключением. Она планировала дать двум командам посменно поливать монстра заклинаниями достаточно разрушительными, чтобы этот кошмар прекратился.

Попытавшись отступить, четверо членов чёрной команды обнаружили, что чёрные щупальца стали материальными. Наполненные магией духа, они тянули свои жертвы обратно, используя их в качестве живых щитов против летящих в них атак.

После первой ударной волны Лит понял, что очень сильно недооценил заклинания пятого уровня. Четырех тел даже со всеми их магическими защитами едва хватило для блокировки первого плотно сжатого пучка молний, который сжарил четверых участников Когтя изнутри, превратив их в обгорелые трупы.

Второе заклинание от красной команды разнесло их на куски, вынуждая Лита уклониться и использовать бесчисленное множество клинков ветра, способных прорезать камень и грязь, как раскаленный нож масло.

Те, от которых он не смог увернуться, глубоко пронзили его плоть, остановившись лишь наполовину пройдя кости. Раны были слишком обширны, чтобы отключить болевые рецепторы, иначе всё его тело бы обмякло.

Когда другие члены Когтя увидели, что монстр до сих пор жив, и ещё четверо из них погибло, — страх превратился в отчаяние. Но это не остановило их. В бою не было времени ныть или оплакивать умерших, лишь побеждать или проигрывать. Бейрут и последний член белой команды тоже выпустили свои заклинания.

У Лита не осталось выбора, он мог лишь лететь от них подальше так быстро, как мог. Он использовал все оставшиеся силы, чтобы одну за другой поднять каменные стены, в надежде, что эти барьеры, собранные на скорую руку, и дистанция между ним и противником позволят ему выжить.

Что бы это ни было, оно ударило с силой вулкана. Место, где Лит был мгновение назад, окуталось вихрем фиолетового пламени. Яростно взорвавшись, пламя превращало каменные стены в песок, разрушая их, словно фишки домино.

Лит перестал тратить свои силы на слияния, оставляя лишь слияние света для лечения нынешних и возможных ран и слияние земли для сохранения своей защиты. Все остальные силы он сосредоточил на своей скорости, пытаясь не превратиться в горстку пыли под воздействием фиолетового пламени.

Несмотря на все его усилия, взрыв продолжал подбираться всё ближе и ближе. Лит не был достаточно быстр, чтобы убежать от него, он лишь надеялся, что успеет добраться достаточно далеко от эпицентра заклинания, чтобы снизить урон настолько, насколько сможет. Но это оказалось бесполезно. Даже с расстояния, двигаясь быстрее пули, Лит мог чувствовать испепеляющий жар, сжигающий его ступни, несмотря на зачарованные ботинки и слияние земли.

Когда пламя поглотило его, Лит перестал лететь, позволяя ударной волне нести себя. Холодок пробежал по его спине, страх почти поглотил его разум, но Лит отказался сдаваться.

В последний раз он рискнул и использовал все свои оставшиеся силы, включая те, что ему передала Солус, для того, чтобы огородить себя плотным барьером из воздуха, быстро окружившим его тело для отражения пламени и избегания прямого контакта, параллельно используя на себя магию воды таким образом, что в иной ситуации он бы заморозил себя насмерть.

Даже с заклинанием магии воды воздух внутри барьера столь быстро нагрелся, что Литу пришлось задержать дыхание, чтобы не сжечь свои лёгкие и горло. Его кожа покрылась волдырями, а открытые раны были мгновенно прижжены.

Боль была достаточной, чтобы Лит заплакал, и он был этому рад, поскольку несмотря на то, что его веки были опущены подобно жалюзи, Лит боялся, что без слёз его глаза могут свариться.

 

Глава 47 - Потеря

Несколько секунд, которые Лит провёл в этом пылающем аду, постоянно желая, чтобы боль прекратилась, казались часами, в то время как его лёгкие отчаянно нуждались в воздухе.

Когда это наконец закончилось, он рухнул на землю, кувырнувшись несколько раз, прежде чем остановиться.

Первый глоток свежего воздуха, который он сделал, был лучшим в его жизни. Его нормальное зрение было расплывчатым, но Жизненный обзор ясно показывал ему, что ещё не было никаких следов его врагов.

Притворяться мёртвым не имело смысла, они обнаружили его однажды — могут сделать это и второй раз.

Лит немедленно начал исцелять себя, одновременно используя Бодрость. Благодаря мировой энергии его раны заживали гораздо быстрее, чем обычно, кости срастались, а ожоги исчезали, не оставляя шрамов.

[Солус, есть какие-нибудь признаки этих ублюдков?]

[Ты пролетел несколько сотен метров из-за взрыва, но они всё равно быстро догонят нас. Они используют Блинк переместившись сюда прежде, чем ты закончишь исцеление].

[Проклятый Блинк! Я не могу приблизиться, а они могут сбежать в любой момент. Кроме того, с расстояния они могут уклоняться или блокировать всё, что я бросаю в них. Это только вопрос времени, когда они убьют меня навсегда. У меня почти закончились козыри].

Решив не умирать, Лит встал, ожидая врагов и ломая голову над решением.

— Клянусь богами! Он всё ещё жив!

Бейрут и трое оставшихся в живых — вот и все, кто остался от членов Когтя.

— Это невозможно! — лейтенант Калант не мог поверить своим глазам.

— Это было гребаное заклинание военного мага! Оно должно ломать замки, но даже не может убить ребёнка?

— Это не ребёнок, лейтенант, это чудовище. Я снова брошу Бушующее солнце, а вы трое любой ценой не позволяйте ему прервать меня или сбежать! Мы обязаны сделать это ради наших погибших товарищей.

Три члена Когтя приняли форму треугольника, но не осмелились приблизиться. Если четверо потерпели неудачу, у троих не было шансов на успех.

«Чёрт! На таком расстоянии я бессилен. Думай, Лит, думай. Как мы можем спастись? Должно же быть что-то, что мы можем сделать. Что-то, что только мы можем сделать, что застигнет их врасплох…»

Жестокая улыбка появилась на его губах, всё ещё оставалась надежда.

Он бросился к поющей женщине, используя слияние воздуха и Круговую оборону, чтобы не пропустить ни одного движения. Трое использовали Блинк, планируя использовать тактику «бей и беги», чтобы не стать добычей щупалец.

Но благодаря сочетанию Жизненного обзора и его увеличенной скорости, Лит смог увидеть, где откроются Врата, и отреагировать соответствующим образом. Он изменил направление, целясь в ближайшие Врата, и ударил со всей силы, прежде чем появился враг.

Удар раздробил трахею одному из членов Когтя, даже серьёзно повредив при этом позвоночник. Лит продолжал двигаться вперёд, в то время как труп всё ещё стоял с потрясенным выражением лица.

Два оставшихся членя Когтя отреагировали инстинктивно, думая, что их товарищ по команде просто промахнулся, тем самым позволив цели ускользнуть.

Они использовали Блинк одновременно: один перед мишенью, другой за его спиной, только чтобы обнаружить готовность Лита к ним. Лит схватил их за горло, его руки были сильны, как тиски, и одним движением запястий он сломал им шеи.

Из-за расстояния Бейрут едва могла различить, что произошло. Как и у королевы много лет назад, движения Лита казались лишь размытыми, но годы тренировок сказали ей бежать.

Улыбка Лита стала шире, в то время как его магия духа обвивалась вокруг последнего врага. Он заломил ей руки за спину, чтобы она не могла кастовать или пользоваться магическими кольцами, одновременно душа её.

Даже если бы Бейрут могла говорить, Лит не желал слушать. Он знал, что если бы не тот факт, что он пробуждённый, он бы уже много раз умер. Он боялся её и того, на что она способна.

Оставить её в живых было слишком большим риском, блокировка её рук и рта не остановит её от использования первой магии, и он понятия не имел, какой артефакт она могла бы использовать против него, если бы ей дали шанс.

Сжав кулак, Лит поднял Бейрут в воздух, после чего раздавил ей голову.

Убедившись, что в живых нет ни одного врага, Лит издал победный смех.

— Не могу поверить, что я ещё жив! Впервые мне пришлось так сильно рисковать. Сила и командная работа этих парней были просто безумны. Кто они такие, чёрт возьми?

[Не знаю, и мне всё равно!] — Солус была полна радости.

[Единственное, что важно — это то, что ты цел и невредим. Ну почти…]

[Что значит «почти»?]

[Твои волосы].

Лит провёл рукой по голове и обнаружил, что он почти лысый. Он оценил, что его волосы почти сгорели до корня.

[А как я их вернул в прошлый раз?]

[Манохар], — сказала Солус, как будто это всё объясняло.

Посмотрев на себя, Лит обнаружил, что большая часть его униформы исчезла. Между порезами и ожогами он был почти голым. Быстро переодевшись в фермерскую одежду, он понял, что у него возникла ещё одна проблема.

[Солус, ты хоть представляешь, где мы?]

[Нет. Что насчёт тебя?]

[Ну, я знаю, что мох растёт на северной стороне деревьев].

[Да, жаль, что это луга], — усмехнулась она.

[Это был сарказм! Без ориентира карты бесполезны. Мы можем быть где угодно между академией и Кандрией].

[Да, я думаю, что мы должны… бежать, спасая твою жизнь!]

Лит не знал, что заметила Солус, но не стал останавливаться, чтобы спросить. Он двигался так быстро, как только мог. Также Лит произнёс заклинание полёта, чтобы подняться выше.

Трупы членов Когтя взорвались, не оставив после себя ничего.

[Моя добыча!] — закричал Лит.

[Как только ты убил ту женщину, я заметила, что что-то изменилось в мане, окружающей их снаряжение. Сначала я подумала, что это какая-то защита, которая ослабляется смертью пользователя, но потом я заметила, что вместо того, чтобы уменьшаться, энергия на самом деле растёт. Они, конечно, были очень осторожны].

[Кого это волнует? Вся эта работа была задаром!]

[Ты только что осмелился назвать свою жизнь ничем?] — голос Солус звучал очень сердито.

[Да… То есть нет. Чёрт, где мы, чёрт возьми?] — Лит решил сменить тему.

Поразмыслив немного о своём затруднительном положении, они решили, что первое, что нужно сделать — уйти с места сражения. Литу будет трудно объяснить, как погибла команда из шести экспертов, в то время как простой студент выжил.

Самым простым объяснением было сказать, что он понятия не имеет, что случилось с корпусом после того, как они помогли ему сбежать от неизвестных нападавших. Механизм самоуничтожения, несомненно, повредил их карманы, но, по крайней мере, помог скрыть то, что произошло на самом деле.

В сражении с участием корпуса тот факт, что у стольких мёртвых тел были сломаны шеи и взорваны головы, но не было следов оружия, выделялся бы, как белая ворона.

[Если подумать, то это скрытое благословение, — заметила Солус. — Если бы оборудование осталось вместе с телами, а ты бы его разграбил, то никак не получилось бы оправдать, как голый отряд мог сражаться наравне с корпусом].

Лит не ответил, но только потому, что он понял, что она пытается подбодрить его.

Для него было бы довольно легко заставить самых хорошо экипированных членов Когтя исчезнуть и устроить более сбалансированное столкновение.

Пролетев некоторое время в направлении, которое, как он предполагал, было юго-юго-восточным, и ещё больше заблудившись, Лит приземлился возле группы деревьев. Там он достал свою униформу, надеясь, что магия самовосстановления сделает её менее изодранной.

В этот момент ему оставалось только ждать, пока кто-нибудь заметит его исчезновение. Сначала он съел много пищи из своего запаса, чтобы восполнить массу тела, потерянную после заживления таких обширных ран, затем Лит провёл следующие часы, используя Накопление.

Очищая своё ядро маны, Лит размышлял о битве, анализируя все, что он узнал о магии пятого уровня, и ища способ воспроизвести её, но самое главное — защититься от неё.

 

Глава 48 - Паранойя

Магия пятого уровня оказалась намного сильнее, чем он ожидал, и все остальные заклинания, которые он изучил до сих пор, выглядели салонными фокусами. Из того, что Лит понял, пятый уровень был способен заимствовать огромное количество мировой энергии.

Независимо от того, насколько сильным было ядро маны, одно лишь заклинание этого фиолетового пламени должно было истощить мага, но волшебница казалась совершенно здоровой. Возможность произнести такое заклинание дважды за короткое время означала, что нагрузка на её тело была ограничена.

[Мы должны научиться делать то же самое. Иначе в следующий раз, если наш противник окажется чуть сильнее или удачливее, нам конец].

Через пару часов он всё ещё не нашёл решения, но его коммуникационный амулет наконец активировался. Это не было похоже на телефон, он не звонил и не жужжал. Когда был входящий звонок, пользователь испытывал притяжение к своему сознанию, как если бы вы вдруг вспомнили что-то важное.

Это было достаточно сильное чувство, чтобы пробудить кого-то от самого глубокого сна. Лит ответил не сразу, он хотел создать впечатление, что был без сознания.

— Лит, слава богам, с тобой всё в порядке! — как и ожидалось, это был Линьос. — Я пытался связаться с капитаном Велагросом, но безрезультатно. Что с вами случилось? Почему вы до сих пор не добрались до Кандрии?

— Директор? — ответил Лит, прищурившись и смутившись, как будто только что проснулся.

— Боги милосердные, Лит! Что случилось с твоей униформой? — прежде чем ответить, Лит снова переоделся, чтобы сделать свою историю более правдоподобной.

— Я... — Лит сделал долгую паузу, словно пытаясь вспомнить. — О боги! Капитан и его солдаты в опасности, им нужна помощь! Вы должны поторопиться! — он, казалось, паниковал, заикаясь на каждом слове, а его лицо побледнело благодаря нехитрому заклинанию.

— Успокойся, сынок. Сделай глубокий вдох, — Лит сделал так, как ему было сказано, и через некоторое время он смог рассказать Линьосу, что произошло.

В его версии истории вместо того, чтобы использовать Варп-ступени, враги появились из-под земли. Последнее, что помнил Лит, было то, как его ударило какое-то фиолетовое пламя, прежде чем он потерял сознание.

— Фиолетовое пламя? — Линьос был потрясен. — Я знаю очень мало заклинаний, способных генерировать такую разрушительную силу. Это многое бы объяснило. Капитан, должно быть, использовал что-то, чтобы спасти тебя, но ущерб был слишком велик, и ты потерял сознание. Затем он привел тебя в безопасное место, прежде чем вернуться к битве.

Лит ахнул, кивнув на слова директора, разыгрывая карту «я не знаю», ведь всегда лучше было позволить другой стороне заполнить пробелы. Чем меньше подробностей он сообщал, тем меньше шансов противоречить самому себе.

— Ты сейчас один?

Прежде чем ответить, Лит огляделся по сторонам.

— Да. И я понятия не имею, где нахожусь. Единственное, что я знаю наверняка, это то, что это не то же самое место, где на нас напали. Что мне теперь делать?

— Ты не можешь там оставаться, это слишком опасно. На данный момент можно с уверенностью предположить, что капитан Велагрос либо мертв, либо недееспособен. Если он мертв, значит, нападавшие всё ещё могут тебя искать, — немного поразмыслив, Линьос снова заговорил. — Следуй за заходящим Солнцем на запад. Если только капитан не загнал тебя слишком далеко, ты найдешь реку Делилин. Следуя вдоль реки, ты обязательно найдешь какое-нибудь поселение. Только не говори, что едешь в Кандрию. Несмотря на информационную блокаду, все в регионе знают, что там что-то не так. Ты вызовешь подозрения. Спроси дорогу, но до города Пабия. Он находится за пределами карантинной зоны, но недалеко от Кандрии и хорошо связан с основными торговыми путями. Дорожные знаки помогут тебе добраться до твоего реального пункта назначения. Сообщи мне, как только прибудешь.

Лит кивнул, а затем повесил трубку, прежде чем взлететь.

[Мы уже знали о реке по картам. План Линьоса идентичен нашему, за исключением того, что мы напрямую спросили бы про Кандрию. Почему ты обратился к нему за помощью?]

Вопрос Солус заставил Лита вздохнуть, она всё ещё была слишком наивна.

[Потому что я должен быть двенадцатилетним парнем, потрясенным засадой, в которой едва выжил. Мне нужно выглядеть уязвимым и растерянным, а не хладнокровной машиной].

Лит последовал указаниям Линьоса, легко найдя сначала реку Делилин, а потом ферму. Благодаря счастливой случайности, разыскивая город Пабия, он оказался на главной дороге.

После этого добраться до окраин Кандрии было делом нескольких минут. Благодаря Жизненному обзору Лит смог увидеть невидимые энергетические линии в пространстве перед ним, простирающиеся за баррикадами и блокпостами, которые всё ещё находились далеко.

[Это похоже на систему, используемую теми убийцами, чтобы заманить в ловушку отделение корпуса, но гораздо более мощное и сложное, — заметила Солус. — Я подозреваю, что оно может сделать гораздо больше, чем просто блокировать магию воздуха и пространства. Я никогда не видела ничего подобного раньше, но, основываясь на том, что мы прочитали из файла и твоих воспоминаний с Земли, то я бы сказала, что можно с уверенностью предположить, что оно также может блокировать связь].

[Это имело бы смысл], — Лит согласился, в то время как его голова шла кругом.

Если Солус была права, а он поставил бы на это хорошие деньги, то он готов был броситься в волчью пасть. Было бесчисленное множество вещей, которые могли пойти не так, стоит ему оказаться изолированным от внешнего мира.

Его паранойя требовала по меньшей мере дюжины планов на случай непредвиденных обстоятельств, но на самом деле у него был только один. Лит сообщил Линьосу о своем прибытии, не забыв оставить запись о своем местоположении.

Предатели были не единственными, кого он должен был остерегаться, были также родственники и друзья всех тех, кого он встречал во время своего пребывания в академии Белого Грифона. Лит знал, что для многих из них он был пятном на их гордости и репутации.

Обычно никто не осмеливался прикоснуться к ценному ученику, но карантинная зона была местом, где законы и здравый смысл имели мало значения. Те, кто считал простолюдинов подобными камешкам, неизбежно испытывали бы искушение разыграть «несчастный случай».

Оставшись без подробностей, это еще больше усложнило ситуацию. Не было никого, кого бы он знал или кому мог бы доверять, и то, что он остался единственным выжившим, должно было вызвать подозрения. Не имело значения, искренне или случайно, кто-то мог попытаться повесить их смерть на него.

— Я сообщу руководителю и королеве о твоем прибытии. Подойди ближе к границе, но не пытайся перейти ее самостоятельно. У солдат строгие приказы, чума заставила всех нервничать. Используй свою униформу в качестве удостоверения личности. Я перезвоню тебе позже.

«В конце концов, Линьос хороший человек. Вызов королевы означает, что у него тоже есть изрядная доля сомнений, и он пытается избежать ненужных неприятностей».

Даже с такого расстояния Лит мог видеть, как сильно охраняется зона. Там была стена высотой десять метров, которая окружала область насколько мог видеть глаз. Жизненный обзор показал ему, что за стеной скрывается много солдат и несколько магов.

Лит полетел вперед на полной скорости, делая вид, что не знает того, что произойдет. Как только он вошел в массив, его заклинание исчезло, заставив его упасть на землю. Лит попытался смягчить приземление, но даже низкоуровневая магия земли, казалось, была заблокирована.

От удара у него перехватило дыхание, и прежде, чем он смог встать, кто-то толкнул его обратно на землю, связав при этом его руки. Во время падения несколько лезвий задели его шею, проколов даже неестественно твердую кожу. Маленькие капельки крови потекли к его голове.

«Черт, ненавижу быть всегда правым».

 

Глава 49 - Подозрения

— Кто ты такой? Что ты здесь делаешь? — сказал хриплый голос, доносящийся из-за спины Лита.

— Я Лит из Люции, приехал из академии Белого Грифона на службу её величеству, — Лит казался спокойным, но на самом деле он кипел от гнева. Он ожидал, что кто-то придёт и опознает его, а не будет обращаться с ним как с преступником.

— Неужели? — голос ухмыльнулся. — Тогда почему ты одет как фермер? С каких это пор академия Белого Грифона опустилась так низко, что даже не может позволить себе униформу?

На мгновение Лит испытал искушение разорвать верёвки с грубой силой, а затем вытащить кишки наглеца через рот.

«Успокойся, идиот. Это не твоя деревня и академия. Во внешнем мире ты никто, и с тобой будут обращаться как с таковым».

— Моя униформа сильно повредилась, — спокойно ответил он. — То, что от неё осталось, лежит у меня на плече. Директор Линьос уже должен был связаться с вашим руководителем.

Кто-то обыскал его, в то время как другая рука подняла тряпку, которая была его униформой. Находясь на его пальце, Солус видела, как один из трёх магов в мантиях произнёс заклинание. Это заставило Лита и униформу излучать лёгкое свечение одновременно.

Маги посмотрели друг на друга и кивнули, прежде чем позволить Литу встать.

— Удивительно. Кажется, есть способ сделать очевидной связь между магическим объектом и тем, с которым он запечатлен.

Лит не разделял её энтузиазма, ему было гораздо интереснее смотреть на своих похитителей.

Там было пять солдат и три мага. Все они были разного роста и телосложения, но одеты почти одинаково. Все они явно были частью военного формирования.

На каждом были кожаные сапоги, серые льняные штаны и рубашка, кожаные перчатки и что-то похожее на маску чумного доктора, что не позволяло распознать их лица. Единственное различие между ними состояло в том, что маги носили мантию, в то время как у солдат имелись оружие и тонкие металлические нагрудники.

— Извините, сэр, — сказал один из солдат, его голос был искажён маской, — но этого недостаточно для подтверждения личности. Никто не может войти в карантинную зону или выйти из неё без соответствующего разрешения.

Один из магов достал коммуникационный амулет, из которого появилась маленькая голограмма красивого мужчины лет тридцати. У него были густые светлые волосы и борода, суровый взгляд, типичный для человека, привыкшего к полному доминированию.

— Почему вы оставили свой пост, сержант?

— У нас было проникновение в периметр, сэр. В настоящее время мы этим занимаемся.

«Этим». То, как они произнесли это слово, обращаясь к нему не как к человеку, а как к вещи, звучало зловеще для ушей Лита.

— Может быть, это высокий парень, одетый как фермер, с лысой головой и потрепанной формой Белого Грифона?

Если сержант и был удивлён точным описанием, то не подал виду.

— Совершенно верно, сэр.

— Приведите его ко мне.

Лит воспользовался этим коротким разговором, чтобы использовать Бодрость на веревках, связывающих его руки. В них не было никакой магии, и это позволило ему вздохнуть с облегчением. Если возникнет необходимость, он легко освободится.

Один из магов достал из-под мантии перчатки и чумную маску, заставив Лита надеть их. В клювоподобной маске было два маленьких отверстия, из которых при каждом вдохе с шипением выходил воздух.

У Лита создалось впечатление, что он потерял обоняние. В воздухе больше не было никакого запаха, кроме запаха какого-то дезинфицирующего средства.

«Это, должно быть, какой-то противогаз, — подумал он. — Ситуация, вероятнее всего, гораздо хуже, чем я ожидал, если даже так далеко от Кандрии никто не осмеливается двигаться без него».

Солдаты расположились так, что двое шли впереди Лита, двое позади, вместе с магами, и один рядом с ним, держа верёвки под контролем.

Как только они миновали контрольно-пропускной пункт, Лит увидел военный лагерь размером с небольшой город, расположенный за стеной. Он состоял из палаток, разделенных на два блока. В одном квартале были только круглые палатки разной высоты и размера, но не больше дома.

Другой блок располагался дальше. Он охранялся так же тщательно, как и сама стена, и состоял только из больших прямоугольных палаток. Самая маленькая была не меньше ста квадратных метров.

У входа в каждую палатку лагеря были маленькие флажки, вероятно, указывающие на её назначение. Лита подвели к одной из небольших круглых палаток, высотой около двух с половиной метров и диаметром пять метров, отмеченных треугольными золотыми флагами.

Пространство внутри было прекрасно освещено светящимися драгоценными камнями, мастерски размещенными на потолке.

Пол был полностью покрыт толстым ковром, который заглушал их шаги. За деревянным столом сидел человек, которого Лит уже видел на голограмме.

Справа от него стоял мужчина ростом метр девяносто с чёрными как смоль волосами до плеч и ледяными голубыми глазами. На нём была форма корпуса, идентичная той, что носил Велагрос. Лит заключил, что он тоже должен быть капитаном.

Солдаты оставили Лита посреди палатки, не развязав руки, и ушли. В тот момент, когда занавес закрылся между ними, грохочущий звук их оружия, производимый при каждом шаге, исчез. Палатка была явно звуконепроницаемой.

«Дерьмо. Что, чёрт возьми, происходит? Я должен быть уважаемым гостем, а не пленником», — Лит нервничал все больше с каждой секундой, но он мог только улыбаться и терпеть.

— Могу я узнать, чем я заслужил такое обращение? — спросил он, подходя к двум мужчинам.

— Молчать! Вопросы здесь задаю я, — блондин встал, стукнув кулаком по столу. Лит почувствовал мощный поток воздуха, давящий на него сверху, который пытался заставить опуститься на колени.

Лит немного согнулся под действием заклинания, но отказался подчиниться. Его бунтарство разозлило блондина ещё больше. Мужчина махнул рукой, и Лит почувствовал, как невидимый кулак ударил его в челюсть, заставив упасть на землю.

Капитан корпуса напрягся, но ничего не сказал.

— А теперь расскажи мне, что случилось с Велагросом и его людьми, — глаза блондина превратились в огненные щелочки.

Лит встал и пересказал ему ту же историю, которую он рассказал Линьосу. Как они ушли из академии Белого Грифона, попали в засаду неизвестных нападавших, пока его не поразило пурпурное пламя и он не потерял сознание.

Лит был вынужден повторять свою историю снова и снова, но он никогда не противоречил себе.

Когда гнев мужчины достиг пика, и он уже собирался снова ударить Лита, капитан остановил его руку.

— Довольно, полковник Варгрейв. Мальчик уже ответил на ваши вопросы. Я не допущу дальнейших домогательств к уважаемому гостю нашей королевы!

Несмотря на худощавое телосложение капитана, Варгрейв не мог вырваться из его хватки.

— Отпустите меня немедленно, капитан Килиан. Это военная операция, и это мой лагерь! Я отвечаю только перед королём!

Килиан не отступил, а выкрутил Варгрейву руку и заставил того смотреть ему в глаза.

— Не сомневайтесь, вы ответите ему. Это нарушение протокола, и вы действуете по беспочвенным обвинениям!

Варгрейв фыркнул.

— Ты действительно хочешь, чтобы я поверил, что такой человек как Велагрос погиб, вся его команда была уничтожена, а этот предатель-коротышка сумел остаться невредимым? Разве это не подозрительно? — гнев исказил его лицо, обнажая зубы при каждом слове.

— Я знаю, что вы с Велагросом были кровными братьями, но ничто из того, что вы делаете, не сможет вернуть его. А теперь прислушайтесь к голосу разума и отпустите целителя.

— Нет, пока я не получу ответы! — прорычал Варгрейв.

Видя, что решить вопрос разумно невозможно, Килиан достал свой коммуникационный амулет. Не прошло и секунды, как из него появилось незнакомое лицо, заставившее Варгрейва побледнеть.

— Скажи, что у тебя хорошие новости, Килиан, — сказал человек из амулета.

— К сожалению, нет, мой король. Однако есть вопрос, который требует вашего внимания.

Лит мысленно улыбнулся, увидев, как дернулось лицо Варгрейва, когда Килиан доложил обо всём, что произошло.

Король повернулся к в сторону Лита, который только тогда понял, что король действительно видит его, и быстро опустился на колени.

— Нет необходимости в формальностях, маг Лит, — признав его имя и титул мага, несмотря на то, что Лит был всего лишь учеником, король оказал ему огромную честь. Лит знал это и пару секунд стоял на коленях, прежде чем встать.

— Благодарю, ваше величество.

— Килиан, отвези мага Лита в больницу. У него много дел, а вы и так уже потратили слишком много его времени. Нам с Варгрейвом надо поговорить. Пожалуйста, оставьте нас в покое.

Килиан поклонился и развязал руки Лита. Затем они оба надели маски и вышли из палатки.

— Мой король, пожалуйста, простите мою грубость. Почему вы его отпустили? Он не что иное, как предатель-простолюдин, ставший причиной гибели многих верных слуг короны. А даже если и нет, что он может сделать? Он всего лишь ребёнок, как он может преуспеть там, где лучшие целители королевства потерпели неудачу? Это невозможно. Я бы поставил на это свою жизнь.

Король молча смотрел на него в течение секунды, прежде чем ответить.

— Я принимаю твою ставку.

 

Глава 50 - Чума I

Выйдя из палатки Варгрейва, Лит представился капитану Килиану Алурии. Он обнаружил, что ранги корпуса королевы отличались от армейских. Являясь элитными войсками, каждый отряд был волен действовать независимо и состоял из пяти солдат и капитана.

Каждый капитан отвечал лишь перед королевой, поэтому, несмотря на свое неразговорчивость и холодное отношение, Килиан и Велагрос были большими шишками. Килиан попытался объяснить Литу, что Варгрейв был в трауре с получения известия о смерти Велагроса.

Они вместе начали свою карьеру в армии и за годы пережили множество хороших и плохих событий, пока их пути не разошлись. Лит порой кивал из вежливости, но втайне радовался тому, что маска скрывает его безразличную гримасу.

Он сталкивался с печалью и утратой, но ни разу не бросался на людей, основываясь лишь на своих предположениях. Для себя он уже предопределил судьбу Варгрейва. Лит собирался использовать свой успех в этой миссии, как предлог для получения дополнительной компенсации.

Если бы это не удалось или было слишком трудновыполнимо в кратчайшие сроки, то Лит бы просто отложил это на потом. Он всегда считал месть блюдом, которое нужно подавать холодным, не было смысла спешить.

После просьбы простить Варгрейва, в ответ на которую Лит сделал вид, что подумает об этом, Килиан повел его в сторону второго блока.

— Первый блок — это место, где проживают солдаты и служебный персонал. Во втором же расположены больницы и исследовательские лаборатории. Наши целители и алхимики пытаются лечить больных чумой, пребывающих не в критичном состоянии, ну, по крайней мере так мы планировали. По правде говоря, спустя месяц мы до сих пор не опознали природу чумы. На данный момент магия света оказалась абсолютно бесполезной, лишь алхимия в какой-то степени помогает, как временно облегчающее средство. Она лечит симптомы, но не причину.

Чем больше Лит узнавал о чуме, тем больше она напоминала ему о случаях из его врачебной практики. Он был уверен, что сможет и поставить диагноз, и вылечить, за соответствующую награду, разумеется.

— Просто из любопытства…треугольные флаги в первом блоке обозначали жилые палатки, верно? Тогда что обозначали флаги с ромбом и прямоугольником?

— А ты как думаешь?

Хоть Килиан и читал досье, он был удивлен, что даже в той ситуации, что произошла ранее, Лит сохранил ясность ума, чтобы заметить незначительные детали.

— Ну, поскольку пространственные предметы тут не работают, я бы сказал, что одно предназначено под запасы еды, а второе под оружейную.

— Правильно. И на случай, если тебе было любопытно, то золотой флаг обозначает командиров, серебряный офицеров, а бронзовый — солдат.

Лит попытался вытащить свой коммуникационный амулет, но безрезультатно. Пространство под воздействием ауры было сильно запечатано, не позволяя использовать карманное измерение. Потом он попытался использовать бытовую магию, обнаруживая, что даже магия элементов не действует. Аура нарушала связь между чистой маной и мировой энергией, оставляя его почти беззащитным.

— Также ранее я заметил, что магия и магические предметы тут не работают, но у полковника не было проблем с тем, чтобы меня побить, а вы без труда связались с королем. Как это возможно?

Килиан ухмыльнулся, получив столь наивный вопрос. Он почти забыл, что их почетный гость был лишь ребенком без знания о могущественных артефактах.

— Массив вокруг Кандрии — не заклинание стража. Иначе оно не отделяло бы союзников от противников. Он создан одним из сокровищ короны, называемым Маленький мир. Как следует из названия, оно создает расширенное пространство, внутри которого тот, кто хранит его краеугольный камень, может по своей воле изменять правила магии. Полковник контролирует артефакт, поэтому эффект на него не действует. Также он может давать привилегии остальным, но всякий раз, когда кто-то пользуется привилегией, полковник мгновенно об этом узнаёт. Поэтому он узнал, что что-то случилось, стоило охране использовать Варп-ступени, чтобы тебя окружить.

Лит был ошеломлен бесчисленными возможностями для применения подобного артефакта.

[Это самая могущественная вещь, о которой я когда-либо слышал. Я надеюсь, что твоя форма башни может что-то подобное].

[Я тоже, — ответила Солус. — Но уверена, что всё не так просто, как он говорит. Область поражения слишком велика для подобного эффекта. Наверное, капитан накормил нас общедоступной информацией, опуская ограничения и потребление ресурсов артефактом].

Лит вздохнул. Может Солус и разрушила его розовые мечты, но она наверняка была права. Это звучало слишком идеально, чтобы быть правдой. Он решил отбросить эту тему и сосредоточиться на своём задании.

— Не беспокойся. Внутри этого Маленького мира можно свободно использовать магию света, тебе не нужно просить разрешения полковника.

Пройдя охрану, Килиан повел Лита в самую большую палатку во втором блоке, её размеров бы без проблем хватило для размещения целого цирка. Это был полевой госпиталь с полностью белым интерьером. Вместо стен выступало бесчисленное число занавесок, они использовались для разметки коридоров и пространства под палату каждого пациента. Первое, что Лит отметил в этом месте, была тишина.

Помимо бесед между проходящими из комнаты в комнату магами, в госпитале не было ни звука. Лишь одергивая занавески, можно было услышать стоны и ворчание пациентов.

— Все занавески в полевых госпиталях зачарованы на звукоизоляцию. Это необходимо для безопасности и по моральным причинам. Несмотря на сильные анестетики, некоторые пациенты находятся в постоянных муках. Их крики могли бы отвлекать целителей и поднимали бы уровень стресса остальных пациентов. Избегание попыток бегства и массовой истерии является основным приоритетом.

— Все полевые госпитали? Вы хотите сказать помимо этого есть ещё?

Лишь в этой палатке должно лежать не меньше сотен пациентов. Лит недооценил масштаб чумы. Внезапно он мысленно почувствовал угрызения совести. Естественно, это была Солус.

Килиан привел его к пациенту. Это был мужчина средних лет, нога которого была вскрыта, как арбуз, и постоянно кровоточила, несмотря на повязки и все попытки её перевязать. Согласно графикам, ему недолго осталось. Зелий крови и магов на всех не хватало, и без постоянной подпитки здоровья ему оставалась в лучшем случае лишь пара дней.

С точки зрения Лита это был самый простой способ разобраться с распространением чумы. Это было идентично тому, что происходило с дочерью маркизы Дистар. Лит даже владел заклинанием фальшивой магии, которое он создал на случай повторных инцидентов, и маркиза хотела купить это заклинание у него.

«Было бы куда более выгодно продать его королевству», — подумал Лит.

Мужчина был белее призрака, а всё его тело покрылось потом. Продолжительная боль сковала его силы, и он едва мог открыть глаза, когда двое незнакомцев вошли. Лит сделал вид, что произносит заклинание, и положил руку на лысеющий лоб мужчины, используя Бодрость. От увиденного уверенность Лита пошатнулась.

— Капитан, могу я использовать магию тьмы?

Килиан кивнул, подметив как Лит осторожно вытер магией пот перед тем, как продолжить. Он торопил Килиана, посетив несколько пациентов с открытыми ранами, но результат был тот же. Потом он навестил выживших в самовоспламенении и обморожении, и даже через маску на его лице Килиан заметил, что что-то не так. Он еще не видел Лита столь нервным, даже при жестоком допросе Варгрейва. Килиан остановил Лита, схватив его за плечо, и создал лишь одно заклинание, создавшее небольшой воздушный барьер вокруг них.

«Он не только может использовать магию воздуха внутри поля, Килиан даже изобрел версию моего заклинания Тишина для специализации рыцаря-мага».

Мысль о том, что его скопировали, временно прервала тревогу Лита.

— Официальная причина, по которой мы здесь — эти люди. Вне протокола, истинная причина куда более цинична. Если разойдется слух, что существует болезнь, способная лишить мага его силы, наши соседи объединятся и сравняют с землей всё Королевство Грифонов. Я думаю, что даже многие маги, вне зависимости от происхождения, будут пытаться спастись любой ценой, чтобы не утратить все те годы упорства и кропотливой работы. Поэтому последнее крыло госпиталя официально не существует. Это ясно?

Только после того, как Лит кивнул, Килиан привел его в пустую комнату. Потом он положил раскрытую ладонь на занавеску, вливая в нее ману. Поверхность стала покрываться рунами и после бормотания Килианом неразборчивого слова распахнулась.

Лит обнаружил, что они уже не в полевом госпитале, а в гораздо меньшей палатке без выхода.

— Пространственная магия, — объяснил Килиан.

В палатке не было занавесок, помимо той, из-за которой они вошли. Она была полна кроватей с лежащими на них людьми. Их лица были пепельного цвета, многие рыдали, будто совсем недавно потеряли любовь всей жизни. Все они были членами Ассоциации магов, потерявшими свои силы. Некоторые произвольно стали плакать, а другие срывали свою ярость, стоило им увидеть, как Лит использует на них магию, вынуждая Килиана и солдат, караулящих внутри, вмешаться и защитить его от разъяренной толпы.

После выхода из тюремного блока Литу не терпелось убраться из этого места.

— Спасибо за помощь, Килиан. Я уж подумал, что они разорвут меня на части.

— Я лишь делал свою работу, — ответил Килиан, сгорая от нетерпения. — Что ты думаешь о чуме?

Килиан мужался, готовясь снова потерять надежду.

— Это не чума, это гораздо хуже. Кому я должен отчитаться перед возвращением в академию?

— Ты хочешь сказать, что уже расколол это?

 

Глава 51 - Чума II

Лит попытался охладить энтузиазм Килиана.

— «Расколол» — слишком сильно сказано. Понять природу заболевания — это одно, а найти лекарство — совсем другое, — Лит попытался охладить энтузиазм Килиана.

Килиан, по-видимому, не услышал, что ему ответил Лит, и на полной скорости потянул его за руку, параллельно разговаривая с кем-то через коммуникационный амулет.

По какой-то причине Лит вспомнил все те случаи, когда Марттаскал за собой Манохара как маленького ребёнка. Оказаться в его шкуре было совсем не приятно. Прежде, чем это осознать, Лит уже вновь стоял в палатке полковника. И к его удивлению, Варгрейв встал на колени перед ним. При виде этого Лит ухмыльнулся, подумав, что, возможно, полковник не был столь плохим человеком, раз уж он проявил подобное отношение, осознав, что ранее был неправ.

— Ваше величество, Лит из Люции готов отчитаться о своих исследованиях.

Лишь сейчас Лит обернулся, обнаруживая на полу за собой синий драгоценный камень, проецировавший изображение короля, королевы и нескольких юнцов, которых лишь слепец не опознал бы как их детей, в натуральную величину. Учитывая число представителей короны перед ним, Литу предстояло поведать о своих открытиях всей королевской семье. Благодаря книгам этикета в Солуспедии, он знал, что делать. Лит попятился, пока не поравнялся с остальными двумя мужчинами и встал на колено, едва сдерживая смех.

«Подумать только, что почти развязав гражданскую войну из-за своей некомпетентности в контроле нескольких жадных до власти дворян, этим королевским идиотам нужна помощь двенадцатилетнего студента для разгребания проблем за собой. Жалко».

Ношение маски облегчало ситуацию. С ней Лит мог не скрывать свои мысли и эмоции. Но через толстые кристаллы его глаза всё ещё были едва заметны, и в них король не почувствовал благоговения, уважения или нервозности, которые он ожидал от ребёнка-простолюдина, а увидел лишь спокойствие и удивление, как будто всё это было игрой. Игрой, в которой он побеждал.

— Сними свою маску и перчатки, маг Лит. Я тебя уверяю, апартаменты полковника Варгрейва безопасны.

Хоть голос короля и был спокойным, а его выражение лица было дружелюбным, Лит почувствовал в нём ярость.

«Может, это лишь моя распоясавшаяся паранойя, а может, и нет. Лучше подстраховаться».

Лит подчинился, сняв защиту. Увидев серьёзное и вдумчивое выражение лица ребёнка, король осознал, что весь стресс за последние несколько месяцев довёл его до предела, вызывая галлюцинации.

— Пожалуйста, поведай нам о своих открытиях.

— То, что до сих пор считалось чумой, на самом деле куда хуже. Вы помните, что случилось с дочерью маркизы Дистар несколько лет назад? Она стала жертвой магически сплетённого яда, который нарушал действие магии света, превращая любую попытку вылечить его в новую рану.

— Это невозможно, — королева прервала его. — Мы уже заметили схожесть этих случаев. Антидот для этого яда уже был испробован и не принёс результатов.

— Это потому, что это не чума, которая проявляет себя четырьмя разными способами, а четыре разные чумы, и все они искусственно созданы. Я думаю, что кто бы ни создал этот яд несколько лет назад, он сделал выводы и улучшил своё творение. Основываясь на моих выводах, эти болезни — чудеса алхимии. Слабое место того яда в том, что он неподвижен. Он не распространяется по кровеносной системе, ибо был создан с целью фокусироваться на месте инъекции, дабы не утратить эффективность. Поэтому он легко может быть извлечён и вылечен. Но болезни, что поразили эту местность, не столь просты.

И король, и королева нахмурились. Насколько они помнили, этот яд не был замечен многими умелыми целителями, и способ его обнаружения и лечения был найден лишь потому, что Лит изъял его образец нетронутым. Это позволило провести длительные опыты для обнаружения его природы. И тот факт, что Лит использовал слово «легко» для описания подобного кошмара, стал первой нитью надежды в этом бушующем шторме, грозящем снести всё Королевство Грифонов.

«Возможно, он станет важнейшей личностью в сфере ядов, прямо как профессор Март в том же возрасте в сфере регенерации. Безумец он или нет, мы не можем позволить себе потерять подобное дарование».

Точка зрения королевы была передана её мужу через связь разумов, позволявшую им комментировать и обсуждать любые вопросы. Даже если они спорили, этого никто не мог знать, поскольку они начинали обсуждение, лишь достигнув соглашения. В этот раз они разделяли точку зрения, но последствия этого обременяли разум короля. Им предстояло многое обсудить впоследствии.

— Эти болезни не статичны и не ведут себя подобно другим болезням, что я встречал до этого. Эти действуют по одному принципу: стоит жертве заразиться, они распространяются на всё тело и находятся в спячке до применения магии. В этот момент они обращают поток маны, делая его хаотичным. Эффект разрушителен, если не летален.

— Если это не яд и не чума, то что это?

— Это крайне небольшой паразит размером с иголку. До тех пор, пока носитель жив, он продолжает размножаться. Я обнаружил яйца в телесных жидкостях всех пациентов, даже в поте. Я не знаю, достаточно ли физического контакта для передачи, или необходима открытая рана. Но я уверен в одном: этому нельзя позволить распространиться.

— Паразит? — удивилась королева. — Тогда почему ранее никто не смог их обнаружить?

— Потому что обычно диагностические заклинания ищут проблемы с телом пациента: сломанная кость, неправильно работающий орган и так далее. В этом же случае пациент в порядке до попыток применить магию. Целитель может обнаружить обычных паразитов, либо почувствовав их жизненную силу, либо потому, что они высасывают питательные вещества из носителя. В этом же случае их маленький размер в совокупности с их возможностью взаимодействовать с маной делают их незаметными, разве что такой целитель как я сможет распознать даже мельчайшие отклонения в человеческом теле. Также я не заметил никакой дегенерации тканей рядом с паразитами. Единственное объяснение тому, что я смог найти, хоть это лишь моё предположение, это то, что они питаются маной.

Несколько секунд царило молчание. Все в комнате пытались переварить эти открытия. Килиан волновался о людях, в то время как Варгрейв, разделяя его чувства, также переживал и за свою шею. Лицо короля не выражало эмоций, но его руки сжимали ручки трона столь сильно, что ногти сломались.

— Ты можешь это вылечить?

— Нет, — вздохнув, признался Лит, бросая присутствующих в пучину отчаяния. — В конце концов, я лишь студент. Я никогда не работал над чем-то столь значительным. Если дело касается исследований, то я не знаю, с чего и начать.

Лит на самом деле думал, что если будет достаточно времени, то он сможет вылечить всё что угодно с истинной магией и Бодростью, но этот случай отличался от предыдущих. Пациент был не один, а сотни. Он просто не успеет самостоятельно их всех вылечить, не говоря о том, что паразиты точно были биологическим оружием. Если бы он заявил, что сможет их вылечить, то любой здравомыслящий правитель потребовал бы поделиться способом на “альтруистической” основе. Лит не желал обучать истинной магии и не был достаточно умел, чтобы создать заклинание фальшивой магии для обучения остальных за столь короткое время.

Король и королева переглянулись перед вынесением приказа.

— Молодец, маг Лит.

Королевская семья поаплодировала, почти заставив его чувствовать себя виноватым за свой обман. Почти.

— Ты блестяще выполнил свою часть сделки. Можешь быть уверен, корона поступит также.

— Благодарю, ваше величество.

— Это гнетёт меня, но ради общего блага королевство нуждается в ещё большей жертве с твоей стороны. Ты останешься в Кандрии и изо всех сил постараешься разработать лекарство от этого чудовища.

— Что?! — Лит был столь шокирован, что его выражение лица почти выявило все нарастающее в нём негодование и ярость. Почти.

— Ты обнаружил правду об этом инциденте, я уверен, что даже со своим малым опытом ты смог бы предложить свою помощь и советы. Не беспокойся об академии. Учитывая ситуацию, мы можем лишь объявить о статусе чрезвычайной ситуации национального уровня и созвать все силы для её решения. Нам нужна помощь всех специалистов в магии света для наибыстрейшего разрешения ситуации. С этого дня все шесть великих академий приостановят свою деятельность до момента нахождения лекарства.

 

Глава 52 - Ключевые моменты

Литу совсем не понравился такой поворот событий. Оглядываясь назад, это был легко предсказуемый результат. Движимый желанием выделиться среди масс, он предоставил им слишком много информации, дав им надежду.

Его план дать им достаточно, чтобы решить проблему самостоятельно, и позволить ему вернуться к своей повседневной жизни, на самом деле провалился.

«Чёрт, я недооценил их из-за моих земных стандартов. В моём мире любой премьер-министр превратил бы этот сценарий в черную операцию, устранив угрозу перед собой с крайним предубеждением».

Вместо этого они готовы рискнуть всем, чтобы спасти этих людей. Они могли просто превратить зараженных в морских свинок, используя их тела, живые или мертвые, в исследовательских целях.

— Поскольку никто за пределами этой комнаты не знает, что мы совершили прорыв… — король продолжал, — я сим объявляю все новые сведения, относящиеся к кризису и их источнику, государственной тайной. Мы раскроем их по крупицам, как только все наши активы будут на месте, используя легенду, чтобы маг Лит не стал мишенью. Официально он будет здесь только в качестве консультанта. Он будет сообщать о дальнейших находках только капитану Килиану, который, в свою очередь, поделится ими с другими целителями.

Трое мужчин кивнули, но Лит продолжал ломать голову, пытаясь найти выход.

«Если я откажусь, то в лучшем случае меня исключат из академии, а моя семья лишится защиты корпуса. Чёрт возьми, мне ещё повезёт, если меня не обвинят в измене. Я буду один против короны, дворян, которых я оскорбил в прошлом, и тех, кто послал наемников, чтобы убить меня. Если их заказчик не колебался, несмотря на то, что я уже был под зонтом королевы, то неизвестно, что он сделает дальше. И снова я могу только улыбаться и терпеть. Единственный плюс в том, что если я получу достойное вознаграждение, у меня не будет проблем с деньгами до конца моей жизни».

— Прежде, чем мы продолжим, я хотел бы знать, почему маг Лит считает, что эти паразиты — продукт алхимии, — любопытство королевы Сильфы было задето этим конкретным заявлением, поскольку она разделяла то же самое мнение.

— Потому что я не могу помыслить ни о каком другом способе влить магию в яд или паразита, — он солгал, не моргнув глазом. Одной из деталей, которыми он не поделился, было то, что червеобразные паразиты, которых он идентифицировал, не изменяли поток маны напрямую, а выделяли неизвестное вещество.

Это не только делало их живыми алхимическими лабораториями, но и было дьявольски блестящей идеей. Даже с Бодростью Лит изо всех сил пытался преодолеть эффект искажения маны и определить истинный источник неприятностей.

Любой другой маг попался бы на этот трюк, придумав заклинание, чтобы очистить токсин только для того, чтобы «исцеленный» пациент снова заболел в течение нескольких дней.

Причина, по которой даже Литу потребовалось бы время, чтобы вылечить чуму, заключалась в том, что сначала ему нужно было найти способ удалить токсины, не убивая пациента, а затем безопасно удалить паразитов.

Он подозревал, что убийство их внутри носителя или насильственное удаление окажутся смертельными для зараженных.

— Кроме того, я прочитал из досье капитана Велагроса, что чума распространилась сразу после взрыва алхимической лаборатории Койрен Хаторн. Я думаю, очень маловероятно, что это было совпадение.

Королева кивнула, разочарованная ответом. Она надеялась на больше прозрения и меньше логики, больше Манохара и меньше Марта. Гениев было трудно найти и ещё труднее удержать.

— Что касается вас, полковник Варгрейв… — голос королевы был полон плохо сдерживаемого гнева. Если бы яростные взгляды могли резать, полковника уже разорвали бы на куски размером не больше почтовой марки. — Надеюсь, вы не забыли о своем пари с королем, потому что я, конечно, не забыла. Ваша предыдущая ошибка непростительна. Единственная причина, по которой вы сохраняете свой ранг и положение, заключается в том, что мы не можем позволить себе тратить время на то, чтобы сменить владельца Маленького мира. Когда нынешняя чрезвычайная ситуация будет решена, приготовьтесь столкнуться с последствиями своей глупости. Этот разговор ещё далек от завершения!

Разговор закончился так внезапно, что Килиан проверил драгоценный камень, чтобы убедиться в том, что магический предмет не сломан.

Правда, однако, была совсем иной.

***

— Я же просил тебя не упоминать о пари! — король Мерон всё ещё не мог поверить, что его пылкая жена заставила его повесить трубку. — Нам ещё предстояло выслушать просьбы Лита и найти способ подсластить сделку! Если ты забыла, нам нужно больше, чем его услуги, нам нужна его преданность! Мы должны исправить ситуацию как можно скорее, иначе он обидится на нас и покинет королевство.

— По-моему, если поставить на место этого идиота Варгрейва, это сильно подсластит сделку! — возразила Сильфа. — На этот раз мы сделаем всё по-моему. Я хочу, чтобы он умер.

— Он верный слуга короны! — ее жажда крови никогда не переставала удивлять Мерона. — Ты не можешь убить его только за одну ошибку. Это подаст ужасный пример.

— Это будет отличный пример. Он не подчинился прямому приказу и поставил под угрозу всю операцию, потому что не смог сдержать свои эмоции. Что, если бы Килиана не было рядом, чтобы остановить его? Что, если в следующий раз, когда он потеряет терпение, мы потеряем ещё одного великого мага навсегда?

— Ладно, — король встал с трона, как всегда делал после проигрыша в споре.

— Как ты думаешь, этот Лит — пробуждённый? — спросил он через некоторое время.

— Маловероятно, но возможно. На Хаторн и Манохара мы тоже возлагали большие надежды, но они оказались нормальными магами. Быть гением и быть пробуждённым — две разные вещи. Придется послать леди Тайрис проверить его. Это единственный способ быть уверенным.

***

В сотнях километров отсюда архимаг Лукарт в приступе ярости разбил свой стол.

— Что значит «отряд Коготь был уничтожен»?

— Именно то, что я сказал, господин, — голос из коммуникационного амулета принадлежал одному из немногих уцелевших членов отряда наемников, не участвовавших в последнем задании.

— Их жетоны активировались, и это может означать только то, что никто не выжил.

— Это невозможно! — Лукарт все еще отказывался принять эту новость. — Их было одиннадцать против всего шести членов корпуса, и всё это с элементом внезапности! Как это возможно?

— Мы проведём расследование, — голос холодно ответил. — Но мы не будем заниматься этим вопросом. Миссия была полностью провалена, теперь нам не хватает людей для второй попытки. Ваша информация явно была недостаточно или фальшивой, иначе полного уничтожения никогда бы не произошло.

— По крайней мере, верните мне мои деньги! На эту сумму я мог бы купить целый замок.

Голос повесил трубку, даже не ответив.

Внезапно у Лукарта закружилась голова. Всё выходило из-под его контроля. Падение академии Белого Грифона было лишь небольшим шагом в его генеральном плане.

Вопреки тому, во что верили его соратники, его конечной целью были не привилегии, а сама корона. Лукарт с самого начала хотел, чтобы началась гражданская война, это был единственный способ спровоцировать войну с соседними государствами.

В этот момент единственное, что он должен был сделать, — это выпустить на волю язвы, на развитие которых Хаторн потратила годы, за что ей щедро заплатили.

Водяной паразит искалечил бы племена Кровавой пустыни, вынудив их сдаться или умереть. Паразит маны, напротив, нейтрализовал бы магическую армию Империи Горгон, без которой у них не было никакой защиты.

Во-первых, он дал бы отпор захватчикам, выглядя героем в глазах народа и став королем путем одобрения. Затем он использовал бы их как оружие, чтобы поставить все три Великие Страны у себя под каблуком.

Но теперь из-за паранойи этой ведьмы лаборатория разлетелась на куски, разбросав яйца по ветру. Он мог только надеяться, что никто не узнает об их существовании, что корона просто убьет зараженных, не найдя лекарства.

Манохар был единственным магом, чей гений был на уровне Хаторн, с ним план Лукарта должен был быть безопасным.

— В конце концов, что может сделать маленький коротышка?

 

Глава 53 - Сожаления

После того, как король был вынужден прервать связь с карантинной зоной, многое ещё должно было произойти, прежде чем этот долгий день подойдет к концу.

Воспользовавшись усталостью как предлогом, Лита проводили в его новые апартаменты. Это была небольшая одноместная палатка высотой около двух метров и диаметром всего три метра. Она была совершенно пуста, за исключением кровати и прикроватной тумбочки.

Это было самое маленькое жилище, которое он когда-либо имел; единственным спасением было то, что у него, по крайней мере, было хоть какое-то уединение. Если они не запихнут спальный мешок, другой человек не сможет поместиться.

Первое, что он сделал, это проверил свои силы. Как и ожидалось, все виды элементальной магии, кроме света и тьмы, казалось, были заглушены, как для фальшивой, так и для истинной магии. Но в то время, как фальшивая магия просто не давала никаких результатов, с истинной магией он мог чувствовать препятствие.

Это было похоже на прикосновение к предмету через пластиковую плёнку, он всё ещё мог чувствовать мировую энергию вокруг себя, но не мог достичь её обычными средствами.

Лит понятия не имел, как устроен этот Маленький мир, но был совершенно уверен, что в случае необходимости он всё равно сможет использовать магию, если будет достаточно силён, чтобы преодолеть невидимый барьер.

«Проблема в степени осведомлённости, которую артефакт дает Варгрейву. Существует большая вероятность, что успешная истинная магия, даже мои попытки, могут быть обнаружены. Лучше всего сохранить это в качестве последнего средства».

К его большому удовлетворению, и магия духа, и магия слияния работали без сучка и задоринки. Либо мастер кузнечного дела, создавший Маленький мир, был фальшивым магом, либо он специально оставил лазейки, чтобы не стать жертвой собственного творения.

Лит вздохнул, каким бы ни был ответ, это всё равно было небольшим утешением по сравнению с осознанием того, что он теряет контроль над своей жизнью, становясь марионеткой в играх, которые его не интересовали.

[Знаешь, Солус, это может быть худшим днем в моей третьей жизни. Сначала меня забрали из академии, потом чуть не убили, а теперь объявили государственной тайной. И всё это за один день. Только представь, что может случиться завтра].

[Они же не похитили тебя. Они предложили тебе работу, и ты согласился, — Солус не верила собственным словам, и просто пыталась поднять настроение. Она знала, что пока они живут в какой-либо стране, всегда найдутся предложения, от которых нельзя будет отказаться. — После этого дела пошли не очень, но, по крайней мере, ты будешь вознаграждён за свои услуги. И даже можешь получить хороший дом и благородный титул].

[Ты что, издеваешься? — он фыркнул. — Это было бы хуже всего. Если у меня будет выбор, я выберу деньги. Титул означает наличие подчинённых, обязанностей, становление активной частью системы, от которой я пытаюсь убежать с первого дня. Не говоря уже о том, чтобы быть вынужденным посещать светскую жизнь, жениться и участвовать в политике].

Он хлопнул ладонью по тумбочке, заставив её на пару сантиметров погрузиться в мягкую землю.

[Чёрт возьми, я никогда не хотел быть героем и не хотел завоёвывать этот дерьмовый мир. Моей целью всегда было найти решение проблемы реинкарнации, а затем жить счастливой и спокойной жизнью].

[Теперь вместо этого я на грани признания самой короной, и если это произойдет, моя семья всегда будет использоваться в качестве рычага давления на меня. Я уже чувствую, как кандалы вокруг моего тела становятся всё туже и туже].

[Но какие у меня есть варианты? Убить собственную семью только для того, чтобы больше не иметь никаких связей? И что потом? Прожить всю жизнь как чудовище, которым я стану в одиночестве, всё время бегая и сражаясь, как бешеная собака?]

[Какой смысл иметь всю эту чёртову силу, если я даже не могу защитить единственных четырех людей, о которых забочусь?]

Вдали от дома и друзей Лит никогда не чувствовал себя таким беспомощным и одиноким. И снова Солус столкнулась со своим состоянием. Она знала, что именно в те редкие моменты, когда Лит показывал себя уязвимым, держание его за руку, или просто держание крепко, поможет ему избавиться от стен, которые он воздвиг, чтобы защитить себя.

Но она была просто куском камня с голосом, и не было ничего, что могли бы сделать простые слова. Лит провёл свою первую жизнь, переходя от одной трудности к другой, когда люди говорили ему оставаться сильным, что всё будет хорошо.

Сейчас, как и тогда, он не нуждался в утешении. Лит нуждался в ком-то, кто мог бы встать рядом с ним и помочь ему противостоять надвигающейся волне. Из-за Маленького мира она была неспособна менять форму и даже использовать своё карманное измерение.

Солус чувствовала себя бесполезной, желая хоть на секунду стать всего лишь безмозглым орудием, не быть вынужденной видеть страдания тех, кого любила, и при этом быть неспособной предложить хоть какое-то утешение.

***

В палатке полковника Варгрейв и Килиан планировали будущее, попивая Драконью воду, один из самых крепких и дорогих напитков, доступных в Королевстве Грифонов, содержащий под 50% алкоголя.

Килиан слушал несколько докладов своей команды, пока Варгрейв пересматривал своё последнее завещание.

— История парня подтвердилась. Разведчики нашли место, где, должно быть, состоялась последняя битва Велагроса. Действительно есть признаки использования фиолетового пламени. Кем бы ни были нападавшие, они не хотели рисковать.

— Кто-нибудь выжил? — спросил Варгрейв формально, не поднимая глаз и не отрывая пера.

— Нет. Серьёзно, я не могу поверить, что ты можешь писать завещание с таким серьёзным лицом.

Варгрейв залпом выпил свой стакан, прежде чем снова наполнить его.

— Я солдат, старый друг. Я очень хорошо знаю, что допустил ошибку, позволив личным делам вторгнуться в мои обязанности, и готов нести ответственность за последствия.

Варгрейв поднял свой бокал в небольшом тосте, прежде чем опустошить его снова.

— Это, и пять стаканов Драконьей воды могут превратить любую мышь во льва, иначе я бы уже давно обделался, — признался он.

— Неужели всё так плохо? — Килиан привык проводить больше времени в поле, чем в королевском дворце. Он не знал, что недавние события сделали королеву совершенно неумолимой.

— Очень, — Варгрейв вздохнул. — В наши дни сильный маг стоит сотни солдат. Давай будем честными, наши маги не имеют слепой преданности, которую племена Кровавой пустыни посвящают своему таинственному лидеру, и мы не вкладываем так много, как Империя Горгон, в воспитание наших талантов. Мы уже находимся на проигрышной стороне холодной войны за власть и знания с нашими соседями. Если бы моя судьба зависела только от короля, я мог бы надеяться на понижение в должности или на очень трудную, но выполнимую задачу, чтоб доказать свою ценность. Но, увы, в своей первой ошибке за двадцать с лишним лет выдающейся карьеры я имел глупость перечить королеве на её собственной территории, едва не убив ее новую золотую гусыню. Боги, я бы всё отдал, чтобы повернуть время вспять и дать пощечину самому себе.

Варгрейв сложил завещание и вложил его в конверт, прежде чем передать Килиану.

— Пожалуйста, когда эта история закончится, отдай это моей жене. Скажи Шайе, что это я во всём виноват, и не надо растить наших детей в ненависти к короне.

Килиан схватил его за руку, отказываясь брать конверт.

— Ты выдающийся солдат и друг. Я уверен, что мы найдем способ заставить их понять, что казнить тебя — это ошибка, и вытащить тебя из этой передряги. Пока есть жизнь, есть и надежда. И между прочим, если ты будешь каркать, то я застолблю твой меч.

 

Глава 54 - Заключённый

На следующий день после целой ночи крепкого сна Лит восстановил свое хладнокровие и стал планировать свои следующие действия. Для начала ему нужно было создать лекарство от всех четырёх типов паразитов.

Дело было не только в том, чтобы использовать эту информацию для манипулирования целителями и алхимиками из тени.

Помощь короне в создании заклинания фальшивой магии или лекарства имело второстепенное значение. Основной целью было создать лекарство для себя, чтобы даже если что-то пойдёт не так и чума распространится через южные земли на всё королевство, он останется господином своей судьбы.

Больше всего Лита тревожил паразит, блокирующий ману. В отличие от остальных, он не причинял урон носителю напрямую, но без маны маг был подобен бескрылому орлу.

Лит не знал, оказывал ли он подобный эффект на пробуждённых или нет, но рисковать не желал. Он начал изучать паразитов с того, который превращал лечащую магию в раны.

Лишь с этим он уже был знаком, исцеляя подобные эффекты в прошлом. Он смог использовать это преимущество, чтобы быстро понять принцип функционирования паразитов и применить эти знания для их уничтожения.

Снаружи палатки Лит нашел ожидавшего его солдата.

— Доброе утро, сэр. Полковник отправил меня сопроводить вас в его палатку для утреннего отчёта.

Хоть они оба и носили маски, Лит смог распознать по голосу солдата, что того переполняло любопытство.

Его фермерская одежда была бельмом на глазу, но без своего карманного измерения у него не было большого выбора одежды.

Утро едва наступило, а деятельность в лагере кипела вовсю.

Когда он вошел, Килиан и Варгрейв встали со стульев, приглашая его присоединиться к завтраку. Из-за всех вчерашних событий Лит пропустил ужин и был очень голоден.

Ему не нравился Варгрейв, но в его понимании голод был значительно важнее гордости. Мебель в палатке сильно изменилась: деревянные письменный стол и стул пропали, а на их место пришли четыре небольших обеденных столика.

— Вот это я называю отчётом.

Яйца, сосиски, бекон — всё издавало вкуснейший аромат. Лит наполнил свою тарелку, ожидая объяснений.

— Рад видеть, что ты полностью восстановился. Коротко подстричься было умно, поможет тебе влиться в коллектив.

Лит не понял о чем говорит Килиан, пока не посмотрел на отражение в стакане, увидев, что не только его шевелюра отросла, но и следы от ожогов исчезли без следа, не оставив шрамов или цветовых пятен.

[Солус, когда, чёрт возьми, это случилось?]

[Прошлой ночью. Видимо, когда ты спишь, твои целительные способности становятся достаточно сильными, чтобы сравниться с регенерацией. Я ничего не могла с этим поделать, а ты был очень вымотан].

— Какие планы на сегодня?

Лит попытался сменить тему. Подобное лечение был слишком сложным для обычного студента, и он не смог бы его повторить, даже если бы захотел.

— Вчера было объявлено чрезвычайное положение национального уровня. До конца дня должны прибыть мастера-целители из шести великих академий.

Голос Варгрейва был твёрд, но по красным глазам и чёрным кругам под ними Лит предположил, что у полковника была бессонная ночь.

— Для предотвращения повторения саботажа, стоившего Велагросу жизни, я отправил подразделениям чёткие указания об их безопасной доставке сюда. Потребуется минимум день для возведения помещений для всех и объяснения им ситуации. В это время я попрошу тебя продолжить работу над штаммами чумы. Несмотря на информационную изоляцию, новости о Кандрии распространяются. Нам необходимо разрешить эту ситуацию до обнародования нашей слабости соседним странам. Когда ты закончишь есть, я бы хотел, чтобы ты переоделся в эту форму.

Варгрейв вытащил из своего пространственного амулета военную форму серого цвета, состоящую из кожаных ботинок, серых льняных штанов и рубашки с белой точкой на обоих плечах, белыми перчатками и белой маской.

— Твой нынешний внешний вид делает тебя легкой мишенью. У меня есть основания подозревать, что даже среди нас есть предатели, а эта форма обозначит тебя как обычного чумного доктора. Этот статус даст тебе ряд привилегий, среди которых свободное перемещение по всем объектам и авторитет среди солдат. Вопросы есть?

— Точно, говоря о привилегиях, могу я вернуть возможность пользоваться пространственными хранилищами и всеми типами заклинаний?

— Мне жаль, — Варгрейв покачал головой. — Но я не могу удовлетворить ни одну из твоих просьб. Процедура по выдаче подобных привилегий в Маленьком мире строго секретна, а ты до сих пор лишь гражданский.

Лит стиснул зубы, но промолчал. Он заметил, как даже Килиан держал свой коммуникационный амулет в кармане, вместо того, чтобы убрать его.

Это, и факт того, что несколько палаток использовались как склады еды, означало, что помимо Варгрейва, возможно, никто не использовал пространственные предметы.

— Есть другие просьбы?

— Нет.

Лит потратил остаток утра, изучая паразитов, препятствующих лечению. Люди с открытыми ранами были идеальными тестовыми образцами, поскольку это упрощало извлечение и паразита, и токсинов.

Также, являясь паразитом с самым высоким показателем смертности носителя, он позволял изучить то, что происходит после смерти носителя.

Сначала Лит пытался выцепить одного паразита магией духа. Но это обернулось почти непосильной задачей, поскольку создание содержало токсины, нарушавшие его поток маны.

Стоило Литу преуспеть, как паразит вызвал судорогу, создавая ещё больше боли пациенту, несмотря на то, что он уже был сильно подавлен. Следующим шагом было попытаться избавиться от токсинов перед извлечением паразита, но он прошёл ещё хуже.

Существо оказалось неразборчивым едоком, и поедало не только ману носителя, но и ману, которую Лит тратил на извлечение токсинов. Двойное кормление взбодрило паразита, который немедленно выпустил новую дозу токсина, восстанавливая его количество в теле жертвы.

Сыпя соль на рану, попытки Лита запустили репродуктивный цикл паразитов. Лит не знал, сколько времени займет вылупление яиц, но он предположил, что если это случится, то даже он не спасёт пациента.

«Проклятье, или их создатель тоже истинный маг, или он ещё больший параноик, чем я. Я могу лишь надеяться на второе, иначе королевство обречено. Эти создания — шедевр, а я застрял лишь на основах четвёртого уровня».

Днём он решил сменить подход. Ему нужно было больше информации для составления адекватного плана, поэтому он отправился в морг. Благодаря обновленному и улучшенному Жизненному обзору он смог заметить ауру смерти вокруг трупа.

Таким образом, даже если Бодрость была бесполезна на неживых объектах, он всё ещё мог обнаружить паразитов, пережили ли они носителя или нет.

В любом случае, он мог многое узнать, может даже собрать образцы для изучения алхимиками. Незаметно для него трое фигур скрытно шли за ним, когда он прогуливался по лагерю, спрашивая направление.

Морг был расположен в палатке значительно большей, чем даже госпиталь. В нем не было занавесок, лишь одна большая комната.

Он был прекрасно озарён светом желтых магических камней, свисающих с потолка, а несколько синих кристаллов были вплетены в ткань палатки, постоянно выделяя холодный воздух.

Температура внутри была столь низкой, что Лит мог видеть пар от своего дыхания. Всё пространство внутри было заполнено металлическими столами с лежащими на них бесчисленными трупами в специальных простынях, предотвращающих разложение.

Недавно заражённые, напротив, лежали на открытом пространстве в нескольких метрах от входа на тех носилках, на которых их сюда принесли.

Лит был удивлен, обнаружив тело человека, которого он видел день назад. Его нога до сих пор была разорвана, лишь его лицо побледнело из-за смерти, но он хотя бы выглядел облегчённым, наконец избавившись от боли.

Лит до сих пор помнил местоположение большинства паразитов, поэтому он попытался создать воздушную преграду для защиты себя от брызг крови и воздушный нож для разрезания плоти.

«Чёрт! Я забыл, что у меня больше нет магии воздуха под рукой. Мне нужен чёртов хирург. Без магии я лишь распотрошу тело, и прощайте маленькие нежные паразиты».

Не успел он выйти, как занавеска у входа в палатку раскрылась. Солдат в маске направил на него меч.

— Не пытайся звать на помощь, в палатке звукоизоляция.

Чумная маска на лице делала его голос ещё более устрашающим.

— Или ты послушно идёшь со мной, или твой брат умрёт!

 

Глава 55 - Дом мертвецов I

Эти слова зацепили Лита за живое, оживляя то, что он давно считал мёртвым. Сначала уголки его рта приподнялись в усмешке, а потом он не смог себя сдержать от смешка, переросшего в истерический смех.

Солдат-предатель опешил на секунду. Не на эту реакцию он рассчитывал.

По их сведениям, Лит имел очень сильную связь со своей семьей, в течение многих лет тратя большинство своих доходов на улучшение их уровня жизни и статуса, вместо попыток собственного возвышения в дворянство.

Неприязнь между ним и отвергнутым братом Орпалом была общеизвестна, но Трион был частью его семьи, пока добровольно не пошел в армию. Он был одет и накормлен всю свою жизнь.

Если верить местным, то помимо различий в интересах и целях, два брата хорошо общались. Жаль, что это было лишь притворством, на которое братья пошли ради своих родителей.

Если Лит чувствовал лишь злобу по отношению к Орпалу, то Трион не сильно от того отличался, получая полное безразличие. Их отношения так и не восстановились с тех пор, как они попытались разрешить свои разногласия.

Литу просто было всё равно. В его искажённом видении мира он давно провёл черту, отделяющую важных ему людей от бесполезного мусора, к которому принадлежал и Трион.

Трион, наоборот, сперва стыдился заговорить с Литом после всего того, что он и Орпал сделали с наговорили ему за все эти годы. Постоянно следуя за братом, он так и не создал чувство родства с Литом.

Они столь долго были друг другу чужими, что любое извинение, которое он мог придумать, прозвучало бы фальшиво и натянуто даже для него самого. Поэтому он ждал подходящего момента, чтобы всё исправить, но этот момент так и не настал.

У Лита было слишком много забот: сначала обязанности охотника и поддержание здоровья Тисты, потом добавились целительство и охота за головами. Он не мог проводить много времени дома, а если и проводил, то с теми, кто был ему важен.

Не прошло и года, как чувства Триона снова прогнили, а его настроение прокисло. Как и любой ребенок, он всегда мечтал однажды найти в себе невероятный талант в чём-то, стать особенным.

Но с каждым днем все становилось лишь хуже. Пока он застрял в своей рутине из мечтаний и сказок, Лит становился всё сильнее и сильнее, его талант сперва вызвал восхищение родителей, потом Наны, а потом и графа Ларка.

Вскоре зависть перевесила вину, и восстанавливать стало уже нечего.

Но солдат всего этого не знал, поэтому поведение Лита выглядело для него безумно. Его смех был полон презрения, словно солдат был для него наиглупейшим идиотом из всех, кого он встречал.

— Мой брат действительно у вас? Тогда могу я попросить об одолжении? Когда будете его убивать, скажите ему, что мне всегда было плевать на него. Я возвращаю свои долги.

Произнося это, Лит сделал небольшой шаг назад. Было столько разных способов, которыми он мог убить его, используя физические атаки или магию духа, но, по его мнению, ни один из них не был достаточно безопасен.

Движения на высокой скорости не сочетаются с вороньей маской на его лице, а будучи в морге, забитом под завязку трупами жертв чумы, он не хотел рисковать даже поцарапать свою кожу.

Что касается магии духа, то мужчина был слишком близко для комфортной атаки. Литу нужно было или сломать ему шею, теряя возможность допросить его, или связать, надеясь, что жертва не имеет скрытого оружия или не смогла бы им воспользоваться, будучи связанной.

— Это не шутка. Если мы не выйдем в течение минуты, то мои сообщники посчитают миссию проваленной и отдадут приказ на убийство твоего брата.

Солдат не дал Литу уйти, несмотря даже на внезапный страх, переполнивший его тело.

Даже при холоде в морге он обнаружил, что потеет ручьём, перекрывая себе обзор изнутри маски, а каждый волосок на его теле встаёт дыбом.

— А мне какое дело? — Лит продолжил отходить назад к металлическим полкам, в его голосе с каждым шагом звучала ещё большая насмешка. — Убейте его, женитесь на нём, мне плевать. К тому же ваш план имеет пару изъянов. Первое, проще украсть у дракона яйцо, чем взять меня живым. Второе, не думаю, что ваши коммуникационные амулеты работают. Третье, и самое важное, планировать атаку в морге, где большинство видов магии запечатано — самоубийство.

Не успел Лит договорить, как множество рук внезапно схватили солдата за левое плечо, руку и ногу. Его первой мыслью было отскочить, но каждая рука будто была клещами, поэтому он рубанул по их запястьям, чтобы заставить их отпустить его.

У него имелось зачарованное оружие, как и у большинства солдат, оно легко могло прорезать незащищенную плоть и кость, но каждый удар был подобен удару по камню, заставляя его меч вибрировать.

Лишь теперь он, наконец, вспомнил, где очутился. Увидев множество сияющих красных глаз, нацеленных на него с полок, его разум наполнила паника.

— Ты и вправду поверил, что я буду тратить своё время на разговоры?

Лит смеялся, с каждой секундой поднимая всё больше мертвецов, внедряя в них свою ману и волю.

С первого дня в лагере Лит понял, что может применять лишь магию элементов света и тьмы.

Магия света была разрешена, чтобы целители могли продолжать работать над лекарством, а тьмы — для стерилизации одежды и людей по выходу из жилого блока в госпиталь. Он использовал идиотскую речь своего оппонента лишь чтобы выиграть время для поднятия своих охранников.

Трупы прижали несчастного солдата к полу.

— Давай проверим, были ли твои слова о сообщниках правдой.

Лит использовал Жизненный обзор и обнаружил две человеческие фигуры, крадущиеся ко входу в морг. Одной лишь мыслью он отправил группу нежити поприветствовать новоприбывших гостей.

Прижатый солдат запаниковал, крича и корчась в попытках освободиться. Обнаженные тела зомби были отвратительны на вид, но ещё более — на ощупь. Несмотря на их силу, плоть была холодной и дряблой.

Многие из них имели открытые раны, вызванные паразитами или оставшимися от вскрытия, с вытекающими телесными жидкостями, облившими его целиком за секунду.

— Хватит орать. Как ты уже сам ранее подметил, в палатке есть звукоизоляция.

Лит приказал одному мертвецу сорвать маску с лица солдата и запихнуть руку ему в рот. Мужчину рвало несколько секунд перед тем, как он отрубился от ужаса.

Стоило оставшимся двум войти в морг, как зомби набросились на них. Они сражались храбро, но были задавлены числом и тактикой. Лит позволял мертвецам попадаться под удары, и нацелился на их маски.

От осознания, что они сражались против разумных чумных зомби, пару накрыло безумие, пропало всё желание сражаться, и они попытались сбежать, но занавеска палатки, подобно закрытой двери в фильмах ужасов, не поддавалась.

— Как, к дьяволу, этот кусок ткани может быть заперт? — закричал женский голос.

— Действительно, как? — Лит рассмеялся, используя волны магии духа, одну за одной для закрытия двери и наслаждения их ужасом.

Вскоре все трое предателей или лежали без сознания, или мочились под себя. Они понимали, что без масок, даже если каким-то чудом и сбегут, то не изменят своей судьбы.

Их мысли остановились, они не знали, молить им о пощаде или о быстрой смерти.

Глаза Лита сияли из-под маски холодным красным цветом.

— Дамы и господа, нам нужно поговорить.

 

Глава 56 - Дом мертвецов II

В академии Белого Грифона профессор Март столкнулся с непредвиденными трудностями. После оглашения чрезвычайного положения национального уровня весь персонал академии со знаниями в медицине был вызван в Кандрию в кратчайшие сроки и сейчас собирал вещи.

Профессорам было позволено взять с собой всё, что могло помочь, в том числе и студентов. Это было частью оправдания, составленного королём для смягчения важности пребывания Лита в Кандрии.

Он был бы лишь одним из многих юных студентов, сопровождающих своих наставников, надеясь, что их талант будет замечен короной, или хотя бы получить практический опыт. Наличие лишь одного студента из академии Белого Грифона среди экспертов вызвало бы слишком много вопросов.

Больше всего были задействованы два отделения: магии света и алхимии. Хоть они и объединяли усилия лишь в самых сложных случаях, на этот раз ситуация совершенно отличалась от предыдущих.

Для алхимиков это было возможностью всей их жизни. Работать без ограничений бюджета с новейшими приборами, даже с возможностью их персонального изготовления, было слишком хорошим предложением, чтобы отказаться.

Поэтому профессора алхимии не испытывали никаких угрызений совести, беря с собой студентов. Их взаимодействие с инфицированными будет минимальным, так как изучать болезнь они будут лишь по образцам тканей в безопасности в своих лабораториях.

Для целителей это, наоборот, было кошмаром: ежедневные контакты с больными, большой риск заражения чумой, не говоря уже про отчёты о смертности, сопоставимой с местом военных действий.

Было сложно объяснить добровольцам, насколько опасной была ситуация, не прибегая к деталям, способным посеять панику, или грубости.

Отклонив просьбы множества добродушных студентов-любителей, Март был в тупике.

— Ну, пожалуйста, профессор. Почему мне нельзя вас сопровождать? — Квилла из Цереи не желала принимать отказ.

— Потому что это слишком опасно! — внезапно выкрикнул Март, исчерпав все свои оправдания.

— Давайте будем честны, хорошо? Тебе двенадцать лет, и ты в академии первый год. Какой вклад ты вообще можешь внести? У тебя впереди целая жизнь, я не могу подвергать её опасности по первому капризу. Ты одна из самых талантливых учениц в своём классе, но ты до сих пор молода и импульсивна. Поверь мне, я не на отдых отправляюсь, это важное мероприятие.

— Тогда почему туда отправили Лита?

Гнев в её голосе превратил этот вопрос в утверждение, заставив Марта врасплох.

— Прошу прощения?

— Не отрицайте. Сначала его вызывают в кабинет директора, и он с тех пор не появился ни на обеде, ни на ужине. А на следующий день занятия приостанавливаются. Это явно не совпадение.

Её рассудительность вызвала в нём чувство гордости, но её переживания всё прояснили.

Щенячья любовь была тем, что он терпеть не мог, потому что не важно, насколько идиотской она была, с ней нельзя было договориться. Но ему нужно было попробовать.

— Его случай отличается от твоего.

— Чем же? — она фыркнула, стукнув ножкой.

«Потому что он не человек! Боги, хотел бы я высказать это вслух, но королева убьёт меня».

— С уходом Манохара он наш лучший диагност. К тому же он уже внёс некоторый вклад в несколько теоретических областей благодаря своему уникальному пониманию человеческого тела. В противном случае я бы никогда не позволил ему отправиться туда. А теперь, прошу меня простить, но я тороплюсь.

Квилла вышла из кабинета Марта с удрученным видом, хлопнув дверью.

Снаружи её ждали Фрия и Юриал. По её лицу они сразу поняли всё, что хотели узнать.

— Почему у вас столь мрачный вид? — спросила Квилла, заметив, что Фрия была даже ближе к срыву, чем она.

— Мне только что позвонила мать. Она лишь сказала, что кто-то сильно облажался, и я должна собрать вещи и быть готова покинуть королевство по первому сигналу.

***

— Для начала я хотел бы узнать, кто послал вас и с какой целью, — Литу было очень интересно разузнать о попытке его поимки. Другая команда не пыталась убить его, поэтому или наниматель передумал, или его цель была совсем иной.

Первым ответил солдат, пытавшийся шантажировать Лита, используя жизнь Триона в качестве рычага. Судя по именному бейджу на униформе, его звали Викас Банут, мужчина с простой внешностью, с карими глазами и русыми волосами.

Его щеки до сих пор были ярко-красными с тех пор, как Лит пару раз его побил для приведения в чувство. Рвота до сих пор заляпывала его лицо и униформу, придавая ему ещё более отвратительный вид.

— Если я скажу, ты меня отпустишь? — его голос дрожал, стараясь набраться храбрости посмотреть в красные глаза взявшего его в плен.

— Конечно же нет, — Лит рассмеялся. — Это будет бесполезно, раз вы уже заражены.

Он соврал, не моргнув глазом. Судя по Жизненному обзору, все трое до сих пор были здоровы, даже будучи без масок и будучи поцарапанными и покусанными мертвецами.

«Или паразиты не могли приспособиться к холоду в морге, или они умерли вскоре после смерти носителя. Жаль, что у меня нет времени заразить их и изучить процесс развития чумы. Нужно быстро выбираться отсюда, пока никто не зашёл».

— Тогда зачем мне тебе что-то рассказывать? Если я умру, то заберу свои секреты в могилу! — неизбежность смерти, по-видимому, возродила дух Викаса.

— Отличный вопрос! — Лит хлопнул в ладоши. — Сожрите его заживо, начиная со ступней.

Его приказы предназначались не столь мертвецам, сколько выжившим для понимания их судьбы.

Безмозглые зомби были как послушные щенки, и Литу стоило лишь подумать, как они повиновались его воле.

Викас пытался отбиваться, изворачиваясь и пинаясь при любой возможности, но создания проигнорировали эти тщетные попытки. Один закрыл его рот разлагающейся рукой, в то время как второй сумел поймать его ноги, наполняя воздух приглушенными криками и жеванием.

Остальные двое пойманных пытались не смотреть на это зрелище, но зомби держали их головы в том направлении, открывая веки.

— Как вы можете наблюдать, они пропускают все основные артерии, — Лит говорил таким голосом, как будто объяснял глупому ребёнку математику. — Я ведь целитель, в конце концов. Я не убью вас случайно. Вы умрёте лишь тогда, когда я скажу, и так, как я скажу. Первый заговоривший получит быструю смерть. Остальные присоединятся к рядам моих друзей.

Сначала двое попытались закричать, но их рты тоже были закрыты. Лит ненавидел, когда его речь прерывают истеричными воплями.

Когда ступни Викаса исчезли, оставив едва заметные кости, у людей полилась рвота через носы сквозь пальцы зомби, которые не позволяли им говорить, что позволило Викасу сделать свой ход.

Лит заметил, что его рука бешено замахала, поэтому он остановил зомби и использовал магию света для облегчения его боли.

— Да?

— Герцог Селимар всё спланировал вместе с генералом Лизхарком и магом Фернатом, — выпалил Викас, стоило ему получить возможность говорить, указывая на своих сообщников, которым удалось остановить рвоту от шока предательства.

— Я никогда о них не слышал.

— Но они наслышаны о тебе. Они знают, что вчера ты сказал что-то Варгрейву, что побудило его величество объявить тревогу национального уровня. Это первый прогресс за месяц.

— Но зачем меня похищать?

— Потому что они боятся чумы. Один из их сообщников, я не знаю кто, ответственен за всё, что тут происходит. Но он сделал это за их спиной, поэтому они не знали о существовании чумы. Стоило им узнать о произошедшем, как они перестали ему доверять. Они не хотят уничтожить чуму, это мощнейшее оружие. Но без лекарства они будут вынуждены сбежать или сдаться.

 

Глава 57 - Поиск лекарства I

— Итак, позвольте мне уточнить, — Лит все еще сомневался в словах Викаса. — Среди группы предателей, которая пытается саботировать работу королевы, есть кто-то, кто водил их за нос, пока готовил эту чуму?

Викас кивнул, не сводя глаз с армии ртов в миллиметрах от его кровоточащей плоти.

— Чего же хочет этот зачинщик? Какова конечная цель? — зомби приподнял голову Викаса за подбородок, заставляя его посмотреть Литу в глаза.

— Я не знаю, — он взвизгнул. Рука, державшая его, была дряблой и липкой, выделяя жидкость разложения при каждом движении. От гнилостного запаха его бы уже стошнило, но в желудке не осталось ничего, кроме желчи.

— Тогда откуда ты так много знаешь о своих друзьях и их хозяевах? Мне это кажется только удобной ложью.

Викас разразился лихорадочным смехом. Ужасный опыт, который он пережил, будучи схваченным, подвергнутым пыткам и якобы зараженным, уже толкнул его на грань безумия.

Наивность Лита, казалось, была той пресловутой соломинкой, которая сломала спину верблюду.

— Ха! Ха! Ха! Боги, как мог мой сеньор поверить в то, что кто-то настолько глупый может найти лекарство? Он, должно быть, тоже идиот! Мы мертвы! Мы все мертвы!

Лит попытался вывести его из истерики: сначала угрозами, потом пощечинами — но безрезультатно.

— Съешьте его яйца, — приказал он, отменяя заклинание, сдерживающие боль.

— Пожалуйста, нет! Что угодно, только не это! Мне очень жаль! Я действительно боюсь! — Викас перестал смеяться, агония затопила его конечности, и вид этих слюнявых ртов, приближающихся к его нижним областям, заставил его прийти в себя.

— Помни, я всё ещё держу то, что осталось от твоей жизни. Если вы так гордитесь тем, что вы чужие собаки, то ведите себя как собаки. Я говорю «лай» — ты лаешь. Иначе мои друзья научат тебя притворяться мёртвым.

Викас служил герцогу Селимару много лет. Он вступил в армию и поднялся по служебной лестнице только ради своего господина. Его родители бросили его, когда ему было всего пять лет, у них уже было слишком много ртов, чтобы заботиться о бездарном плаксивом ребенке.

Именно Селимар усыновил его вместе с назваными братьями, спасая их от голода и ежедневных издевательств в приюте. Предать корону было для них естественно, у них не было ни преданности, ни благодарности к тем, кто воплощал систему, которая обращалась с ними лишь как с мусором.

Он сделал это не из жадности, а из любви. Не было ничего, чего бы он не сделал для своего приёмного отца. Предательство его доверия уже разрывало душу Викаса на части, быть названным собакой было слишком тяжело.

— Если бы я только мог использовать магию… — он зарычал, оскалив зубы на Лита.

— Это ничего бы не изменило, — Лит дал ему пощечину, но на этот раз с истинной силой.

Сила этого простого жеста размазала нос Викаса по его щеке, заставив его сильно кровоточить, и вывихнула челюсть.

Викаса никогда не били с такой силой, даже когда он сражался с солдатами вдвое больше его. Его гордость и непокорность рухнули, когда он понял, что зомби были невинными ягнятами по сравнению с их пастухом.

— После того, как чума была выпущена, Селимар понял, что без лекарства он обречен на поражение. Если корона победит, он будет казнён за измену, если его фракция победит, они станут рабами зачинщика. Он боится его, поэтому ничего не сказал мне, чтобы не поставить под угрозу их отношения, — Викас отказался от чести. Теперь он был предателем и больше не заслуживал называть его хозяином.

— А вот остальные — расходный материал. Когда Лизхарк и Фернат настояли, чтобы их люди помогли мне, он понял, что они больше не доверяют ему, поэтому принял меры предосторожности. Он дал мне достаточно средств и информации, чтобы подставить их и их хозяев, чтобы, когда возникнет необходимость, я смог разоблачить и разрушить их доверие, дав моему сеньо… Селимару время убраться в безопасное место.

«Это хорошая новость для короны, но не для меня, — подумал Лит. — Катастрофа в Кандрии раскрыла скрытый замысел, который, в свою очередь, заставляет их воевать. Эти идиоты так отчаянно надеются на меня, а я ещё ничего не сделал. Единственный способ избавиться от них — найти лекарство, и быстро».

— Последний вопрос. Как они могли узнать, что произошло, и так быстро среагировать? Как вы обошли массив?

— На самом деле это просто, — Викас сглотнул комок слюны. «Последний вопрос» означало, что он вот-вот переживёт свою полезность. — Мы уже были здесь, поэтому, когда вы прибыли, каждый из нас сообщил об этом своему хозяину. Что бы ты ни делал, корона реагировала быстро, и это делало тебя мишенью. Что касается массива, то Маленький мир не идеален, как говорится. Всякий раз, когда Варгрейв звонит, любой может воспользоваться своим коммуникационным амулетом.

Лит был потрясен, но благодаря маске этого не показал.

«Может быть, это потому, что никто не использует пространственные предметы, и поэтому Варгрейв отказался предоставить мне привилегии. Массив похож на большой выключатель, когда он выключен, всё идет своим чередом».

— А откуда ты знаешь, когда он это делает?

— А я и не знаю. Я жду только звонков Селимара.

Лит допросил остальных двоих, но ничего нового не обнаружил. Они были точно такими же, как Викас, но с другим хозяином. Все они были невзрачного вида и в чине лейтенанта.

Достаточно высоко, чтобы можно было свободно передвигаться по лагерю, но недостаточно, чтобы было трудно держаться в тени.

Лит сдержал свое обещание, подарив им быструю смерть и превратив их тела и одежду в пыль.

[Есть предатели среди знати, магов, армии, и даже в королевском дворце. Без того, чтобы кто-то точно сообщил, когда король недоступен, было бы невозможно определить правильное время для вызова внутри карантинной зоны. Я влип, Солус. Мне нужно найти лекарство, но было бы очень хорошо, если бы кто-то другой обнаружил его. Я уже стал магнитом для неприятностей].

[А как насчет тех троих, о которых мы теперь знаем? Ты их разоблачишь?]

[Как я могу объяснить, откуда у меня такая информация? И даже если бы был способ, это нарисовало бы еще большую мишень на моей спине. Самое умное, что я могу сделать — это не переступать границы своего целительства. Скоро их исчезновение заметят, и, обыскав их вещи, Варгрейв сам найдёт доказательства].

Лит отправил все трупы обратно на полки, освободив их от своего заклинания некромантии, прежде чем отправиться на поиски хирурга. Благодаря авторитету чумного доктора всё прошло гладко.

Никто не сомневался в его приказах, все только повиновались. Лит сохранил труп человека с раздробленной ногой, не затронутый магией тьмы, потому что только у него он знал, где искать паразитов.

Тело перенесли в безопасную зону, и после того, как на нём был полный скраб из белого льна, хирург разрезал его, следуя инструкциям Лита. Даже с Жизненным обзором Лит не смог найти никаких следов паразитов, или яиц, которые, как он ясно помнил, те отложили по всему телу.

— Похоже, они не могут выжить без хозяина. Ещё вчера этот человек был живой колонией, а теперь ничего.

— Это объясняет, как им удалось избежать обнаружения до сих пор, — хирург задумался. — Эти паразиты почти невидимы для диагностических заклинаний, когда пациент жив, а после его смерти вскрытие не может обнаружить никаких инородных тел.

Лит взял несколько образцов тканей и отправил их алхимику на анализ. Прежде, чем разработать правильное лечение, он должен был знать, выделяют ли существа в момент смерти токсины, вредные для пациента.

Ответ пришел быстро. Как он и ожидал, ткани представляли собой инородное вещество, но оно было неизвестным. Невозможно было сказать, какой эффект оно может оказать на живое тело, поскольку его концентрация в останках была едва заметна.

Собрать и использовать его для экспериментов было невозможно.

Проклиная имя Хаторн и её изобретательность, Лит отправился к Варгрейву с просьбой о живом образце.

— Основываясь на полученной сегодня информации, у меня есть теория о лечении. Она вряд ли преуспеет, рискованная и потенциально смертельная. И всё же, я хотел бы попробовать. Даже если она потерпит неудачу, я смогу извлечь из неё бесценные данные.

— Каковы шансы на успех? — рука Варгрейва бессознательно погладила его завещание, лежавшее в нагрудном кармане мундира.

— Едва ли 15%, — учитывая разницу в таланте и опыте между ним и Хаторн, Лит чувствовал, что это всё ещё оптимистичная оценка.

— Мне нравятся эти цифры. Давай сделаем это.

 

Глава 58 - Поиск лекарства II

Лит не был новичком в экспериментах на людях, но обычно он делал это тайно, используя в качестве подопытных только тех, кто пытался убить его или осмеливался напасть на его семью, которых он всё равно убил бы, подвергнув мучительной боли.

Услышать, что его предложение было принято слугой королевства и даже не вызвало возражений, было слишком даже для него.

«Этот парень сошел с ума? Я имею в виду, мне тоже наплевать на жизнь людей, но, по крайней мере, я притворяюсь, что мне не всё равно, особенно перед свидетелями».

— Что тебе нужно? — спросил Варгрейв.

— Зараженный от анти-исцеляющего паразита, независимо от скорости прогрессирования заражения, по крайней мере три компетентных целителя и много флаконов. Удачно или нет, во время эксперимента я планирую извлечь токсины, которые паразиты используют для контроля потока маны, и, если повезет, те, что образуются после их смерти. Поскольку и те, и другие быстро разлагаются без хозяина, было бы лучше, если бы флаконы могли воспроизводить жизненную силу хозяина или, по крайней мере, замедлять процесс разложения. Я знаю, что пространственные предметы запрещены, но мне нужно что-то подобное, иначе половина работы будет напрасной.

— Не волнуйся, это не первый случай, когда мы используем Маленький мир для сдерживания болезни. Мы хорошо подготовлены к любым непредвиденным обстоятельствам. Когда ты хочешь это сделать?

Лит немного поразмыслил, пытаясь сделать это как можно более реалистичным. На самом деле, он мог всё сделать сам, но главное было не сделать так, чтобы это показалось слишком лёгким. И последнее, но не менее важное: делегировав часть работы, он получит возможность лучше наблюдать за реакцией паразитов на свою терапию и реагировать соответственно.

— Завтра утром было бы здорово. Я слишком устал, хочу быть в наилучшем состоянии для эксперимента. Кстати, мне нужно передать одно из своих личных заклинаний целителям, которые будут мне помогать, но я не могу вытащить свиток из своего амулета.

Варгрейв дал ему перо и чернильницу, заставив Лита показать свой почерк.

— Это действительно плохая идея, — сказал Лит, в то время как перо неуклюже двигалось по листу, время от времени взвизгивая.

— С тех пор, как я изучил магию воды, я всегда пишу с её помощью. Вы уверены, что не можете даровать мне магию воды, или хотя бы дать доступ к моему пространственному амулету даже на секунду?

— Прости, — Варгрейв покачал головой. — Я не могу этого сделать без крайней необходимости.

После долгой и мучительной четверти часа Лит выдал ему нечто, похожее на древний кодированный язык. Причём расстояние между буквами было почти случайным.

Чернила были размазаны в нескольких местах, что делало почерк доктора Лита еще более загадочным и непостижимым.

— Как думаете, они смогут выучить его к завтрашнему дню? — спросил Лит, вытирая чернила с рук.

— Им было бы проще воссоздать его с нуля, чем расшифровывать эту тарабарщину. Повернись, пожалуйста, и будь готов взять этот свиток.

Лит сделал, как ему было велено, держа правую руку за спиной, позволяя Солус наблюдать за тем, что Варгрейв хотел скрыть. Полковник сделал несколько шагов назад и встал в центре палатки.

Его левый глаз испустил слабый свет, раскрывая многочисленные рунические знаки на нём, которые двигались из роговицы в воздух вокруг него, позволяя Варгрейву управлять ими, как гигантской голографической клавиатурой.

Благодаря её чувству маны, Солус могла видеть, как Варгрейв подключается к многослойному массиву, который окружал весь регион. Она уже имела представление о масштабах артефакта, но только когда связь была установлена, она смогла понять его захватывающую дух сложность.

Теперь, когда этот Маленький мир был активирован, Солус могла видеть бесчисленные руны силы, которые окутывали каждый миллиметр пространства. Его магия проникала даже в предметы и тела тех, кто находился под его влиянием.

Бесконечное количество кандалов, обычно невидимых, давило на них.

[Во имя творца! Всё гораздо сложнее, чем мы думали. Это не похоже на переключатель, он должен фактически переписать целые строки рун, чтобы сделать даже малейшее изменение в нём].

— Доставай.

Лит почувствовал напряжение в голосе Варгрейва, и Солус увидела это на его лице. Он быстро извлек свиток и, не оборачиваясь, поднял его над головой, чтобы полковник мог видеть.

Варгрейв молча кивнул, возвращая массив в прежнее состояние. Руны вернулись в глаз, не оставив и следа своей мощной магии, за исключением слабого запаха озона, витавшего в воздухе.

— Наконец-то оно на человеческом языке, — прокомментировал Варгрейв, читая свиток.

— Это моё заклинание, и я хотел бы сохранить его таковым, — Лит проигнорировал это замечание.

— Не волнуйся. Если оно окажется полезным для лечения, ты получишь соответствующую компенсацию. В противном случае я позабочусь о том, чтобы твоя работа не столкнулась с плагиатом.

Лит понятия не имел, откуда у Варгрейва такая уверенность. Соглашение о неразглашении было всего лишь листком бумаги, честолюбивый маг проигнорировал бы его и заявил, что заклинание детоксикации Лита было его собственным творением.

«Либо он планирует нанять своих самых верных последователей, либо просто убить их, чтобы сохранить тайну. Это не моё дело. Сейчас у нас есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться».

В тот вечер Лит ужинал в одиночестве, обсуждая с Солус разработанную им процедуру. Во-первых, они работали над всеми её аспектами, повышая шансы на успех. После этого они старались предвидеть всё, что могло пойти не так, готовя планы на случай непредвиденных обстоятельств.

Когда они закончили, Луна стояла высоко в небе. Лит очень устал, поэтому решил поспать, а не использовать Бодрость.

[Кажется, все последние события сказываются на мне. По сравнению со вчерашним днём сегодня было довольно тихо, но я чувствую себя разбитым].

[Я думаю, это из-за Маленького мира, — Солус задумалась, вспоминая сложную сеть рун, которая проявилась, когда Варгрейв активировал артефакт. — Мана фальшивых магов неподвижна, поэтому они не подвержены этому, если только не пытаются колдовать. В нашем случае мана постоянно течет внутри нашего тела, даже когда мы ничего не делаем. Находиться внутри массива — всё равно что носить тяжести под одеждой. Кроме того, оживление стольких зомби сразу не помогло. Помнишь, что сказала Калла? Они питаются твоей жизненной силой].

Лит едва успел согласиться с её анализом, как заснул, только его голова коснулась подушки.

На следующий день Лит встретился со своей медицинской командой. Когда он прибыл, они уже были полностью одеты в скраб для тела, оставив только маску частично открытой. Он мог определить их пол и возраст только по голосу.

Лит объяснил им, что будет делать заклинание, которое он передал, и какова их роль во время процедуры.

— И это всё? Это твоя блестящая идея? — сказал с насмешкой женский голос. — Это самый простой план, который только можно придумать. Что заставляет вас думать, что вы можете это сделать?

— Главным образом из-за того, что до моего приезда вы не могли отличить голову болезни от её задницы. Не говоря уже о том, что ты смеешь называть это простым только из-за моего заклинания, — голос Лита сочился презрением. — Я объясняю всё это только потому, что мне нужна ваша помощь, а не ваше разрешение.

— Действительно! — полковник Варгрейв собирался наблюдать. Он хотел лично убедиться, что всё пойдёт как надо. — Не стесняйтесь уходить, маг Утика. Но будьте осторожны, потому что ваше воинское звание, дворянский титул и все средства, предоставленные вам короной, останутся здесь, с вами или без вас.

Утика сложила руки на груди, но больше ничего не сказала.

Затем Лит подошел к пациентке, объяснил все риски и убедился, что она понимает последствия.

Это была худая как прутик старуха с нечёсаными седыми волосами, намокшими от пота. Её левая рука была разорвана, едва удерживаемая вместе стежками и бинтами. Ее морщинистое лицо скривилось от боли.

— Не беспокойся о этой старой летучей мыши, малыш, — узнав его юный возраст, она заставила себя улыбнуться. — Я отжила свою жизнь, у меня были хороший муж, хорошие дети, я прожила достаточно долго, чтобы увидеть, как мои маленькие внуки превращаются в прекрасных взрослых. Я не хочу провести остаток своих дней, страдая, как собака. Если ты добьёшься успеха, то я исцелюсь. Если ты потерпишь неудачу, эта боль прекратится. Для меня это беспроигрышный вариант.

Усыпив ее, Лит приступил к эксперименту.

Как уже говорила маг Утика, это было несложно.

Используя заклинание детоксикации Лита, три мага извлекали токсины, которые делали невозможным исцеление, помещая их в магические флаконы, немедленно отправлявшиеся в алхимические лаборатории.

Лит следил за их прогрессом при помощи Бодрости, выжидая подходящего момента. Паразиты были взбодрены всей этой маной, но, как он и предсказывал, они не могли выделять токсины так же быстро, как их удаляли.

Когда рука была почти очищена, Лит послал щупальца магии тьмы, обволакивая червей с хирургической точностью, прежде чем раздавить их всех сразу. Увы, после смерти они выпустили вещество, которое просочилось в плоть и кости, заставляя руку гнить со скоростью, видимой невооруженным глазом.

Даже тёмного кокона, окутывающего червей, было недостаточно, чтобы остановить процесс. Но теперь рука была свободна от червей и токсинов, позволяя Литу использовать магию света в полной мере, делая её снова здоровой.

Пока все остальные праздновали, он сердито снял свою униформу.

— Мне очень жаль, полковник. Это был полный провал.

 

Глава 59 - Неожиданная угроза I

— Что ты имеешь в виду под полным провалом? — хоть Варгрейв, в отличие от остальных, и не прыгал от радости, но не мог понять негативного настроя Лита. С момента вспышки эпидемии это был первый случай исцеления.

— Да, я спас ей руку, может даже жизнь, но лишь ненадолго. Пройдет немного времени, и паразиты попадут в здоровую руку, и ситуация вернется к первоначальной точке. У моих экспериментов было несколько целей, но достиг я лишь одной. Я хотел безопасно извлечь червей, и это не удалось. Так же, как и моя попытка собрать субстанцию, выпускаемую ими после смерти, и планы о её нейтрализации. Всё произошло слишком быстро, я сумел спасти руку лишь потому, что это не жизненно важный орган. Была бы рана на туловище или голове, пациент бы умер. Единственное, в чём я преуспел, это сбор токсинов, и с этим я бы в любом случае справился и восстановил руку. Но, как я и сказал, это пустая победа. Мне нужно время подумать.

Несмотря на то, что каждый успех Лита подводил его ближе к виселице, Варгрейв не разделял его пессимизм. Лит сам предсказал неудачу своего эксперимента, дав ему низкую вероятность успеха.

Пациент не умер, а наоборот, её состояние улучшилось. Это был маленький, но всё равно шаг. После освобождения команды медиков, напомнив им не использовать новое заклинания детоксикации без разрешения Лита, он вернулся в свою палатку оповестить корону о последних событиях.

Сильфа, королева Королевства Грифонов, выслушала доклад Варгрейва со смешанными чувствами. Она была довольна такому количеству хороших вестей после месяца блуждания во тьме.

Сначала был поставлен точный диагноз чумы, благодаря чему целители и алхимики были заняты работой над лекарством, а не снижением числа трупов. И всего два дня спустя состояние заболевшего удалось стабилизировать.

Тем не менее, она была озадачена столь быстрым продвижением дела. Это не соответствовало её ожиданиям. Когда Сильфа принудила Линьоса выслать помощь, угрожая его жизни, это было наказание за некомпетентность в сдерживании Манохара.

Всякий раз, когда беглый гений исчезал, она могла лишь молиться, что ничего не произойдёт. И если её мольбы не были услышаны, то она непременно огорчала самых верных приспешников короны, подрывая свой престиж и авторитет.

В этот раз всё стало даже хуже: тысячи жизней находились на кону, целый регион был под угрозой сжигания дотла. Она лишь хотела преподать ему урок, показав тяжесть последствий того, что дал ускользнуть одному из их самых важных активов.

Последние события стали приятным сюрпризом, но лишь сюрпризом. Сильфе нужны были ответы, и она знала, кто мог ей их предоставить.

Сразу после завершения разговора с Варгрейвом, она вызвала королевского капитана, командира всех членов корпуса королевы.

— Ваше величество, чем обязана удовольствию в виде вашего звонка?

— Хватит нести чушь, Мирим. Я не в настроении. Мы знакомы более тридцати лет, поэтому я спрошу как твоя подруга, а не королева. Почему ты соврала мне?

Мирим была удивлена этим заявлением настолько, что выпучила глаза от неожиданности.

— Я не имею ни малейшего представления, о чём вы говорите.

— Все эти годы вы обозначали Лита из Люции как помощника B ранга, поэтому Ассоциация магов не обращала на него внимания.

— И это именно его уровень важности для королевства.

— Но с тех пор, как он поступил в академию Белого Грифона по твоей рекомендации, он доказал, что является A-ранговым. Потом он доставил коробку и зашифрованное письмо, а теперь оказывает неоценимую помощь в борьбе с чумой. Ты это отрицаешь?

Переполняемые маной глаза Сильфы сузились.

— Нет. Но я бы не стала вам лгать. Я отдала в Ассоциацию его полное досье, и они подтвердили мою оценку. Быть талантливым магом и ценным помощником это две разные вещи.

— Пожалуйста, объясни, — поняв, что её нрав мог привести к ложным выводам, Сильфа успокоилась.

— В нашу первую встречу он был лишь восьмилетним мальчиком, но уже тогда можно было понять, насколько он опасен. За его улыбками и любезностями скрывался лишь зверь в клетке. Создание такой сложной игры как шахматы и становление в ней хорошим игроком лишь сделало его более ненадёжным в моих глазах. Вы знаете не хуже меня, что сила и ум — сочетание, что трудно поддаётся контролю. Но в итоге этого Ассоциация и хочет от своих членов — контроля. И когда спустя четыре года он стал охотником за головами с более чем тридцатью подтверждёнными убийствами, я поняла, что была права всё это время.

Сильфа кивнула. Причина, по которой Мирим Дистар достигла своего положения в Королевском Мертвеце, заключалась не только в её магическом таланте или преданности, но и в её проверенном годами умении оценивать людей.

— Когда граф Ларк начал нам всем надоедать, я намеревалась лишь игнорировать его. Я знала, что со своим талантом Лит рано или поздно присоединится к Ассоциации, а мне нужно было время для оценки его возможной угрозы для королевства.

— И что же заставило тебя передумать? Почему ты ему помогла?

— Потому что в критический для меня момент вы меня подвели. А он спас мою дочь, — глаза Мирим светились от решимости. — В этот момент я поняла, что он может быть второсортным помощником для короны, но неоценимым инструментом для меня. Да, официально я лишь дворянка средней значимости, и есть предел того, что вы можете сделать для меня, не разоблачив мое прикрытие…

Сильфа вновь внутренне прокляла Линьоса и Манохара. Это по их вине Мирим была загнана в угол ранее. Существование Королевского Мертвеца было секретом, который нужно было хранить любой ценой.

Королева не могла использовать их для помощи друзьям и даже своим детям. Если в случае опасности для короны и её самых верных последователей стали бы происходить чудеса, то это лишь подтвердило бы слухи.

Это и было причиной назначения Манохара королевским целителем, причиной его важности.

— …но если даже после всех моих жертв ради короны вы не можете даже гарантировать безопасность моего мужа и дочери, то вы можете отозвать мои титул и положение и подтереться ими!

Сильфа позволила своей старой подруге выплеснуть гнев — как мать, она понимала её чувства.

— О каком уровне опасности мы говорим?

Говоря о своей работе, Мирим восстановила своё хладнокровие.

— Я оцениваю его, как мага А ранга, и угрозу уровня S для королевства.

— Что? Почему? — шок был столь силён, что Сильфа не смогла говорить сложными предложениями.

— Потому что он не Манохар, которого вы можете подкупить дорогостоящим оборудованием и новыми загадками, и не Хаторн, которая могла пойти на всё ради денег. У Лита свои правила и планы, и лишь боги знают, какие. Если вы или кто-либо ещё попытаетесь его принудить сделать что-то, он подчинится вашей воле, выиграет время и, когда вы будете ожидать меньше всего, высвободит то, на фоне чего чума покажется лишь простудой. Не его талант делает его опасным, а его терпение и манипуляции окружающими. Поэтому я использую стратегию летающего змея, и вам советую.

Мирим сослалась на древнюю тактику королевства Грифонов для сдерживания опасных индивидов: как и с летающим змеем, вы не позволяете им свободно улететь, но держите достаточно далеко, чтобы быть в безопасности и создать у них чувство свободы.

 

Глава 60 - Неожиданная угроза II

— Главное достоинство Лита в том, что у него нет амбиций. Он ни разу не просил меня о титуле или силе, и не пытался превратить свою деревню в небольшое королевство, подобно прочим магам низкого происхождения, развращёнными своими новыми силами. Это подразумевает, что если сам необходимы его услуги, то он никогда не попытается навредить королевству, поскольку маловероятно, что ваши цели будут противоположными.

Сильфа вспомнила слова мужа в их последней ссоре. Может, он был прав, намереваясь вознаградить Лита при первой возможности.

— Я всё ещё думаю, что твоя оценка преувеличена. Он еще лишь ребенок, даже если он обретет силу Марта, он далёк от опасности S-уровня.

Мирим, вздохнув, покачала головой.

— Вы мыслите слишком прямолинейно. Он не призовёт армию мертвецов, как бог смерти, и не высвободит чуму, как Хаторн, он может не быть способным на подобные свершения, но это не делает его менее опасным. Вы его недооцениваете, потому что до сих пор он чтил закон, но это было лишь потому, что это было ему на руку. Если я что о нём и поняла, так это то, что он хочет, чтобы его оставили в покое. Вспомните его прошлое. Когда его братья стали ему мешать, то один был изгнан из семьи, а второй ушел по своему желанию. Когда дворянская семья пошла против него, она была полностью стёрта. Не пролив и слезинки после убийства нескольких взрослых, он осмелился добыть доказательства их вовлеченности. И на тот момент ему было пять и шесть лет соответственно. Каждое из его достижений по отдельности удивительно, но при составлении всего пазла можно увидеть ребенка без совести, терпеливого, манипулирующего людьми, не стесняющегося в средствах по отношению к своей семье, и тем более к чужим людям. И вы поместили эту персону в непосредственной близости с самой опасной болезнью за всю историю Королевства Грифонов. Подумайте над этим. Он согласился помочь вам лишь из-за обещания награды по его собственному выбору, Литу нет никакого дела до заболевших. И если он сможет найти лекарство, то вам стоит принять к сведению, что он, возможно, способен скопировать или даже усилить чуму. Если его спровоцировать, то я не могу сказать, насколько далеко он зайдёт для свершения своей мести, и я не собираюсь узнавать на практике. Поэтому я держала его лишь благодарностью, помогая ему, если он нуждался. Считайте его наёмником в час беды, но не забывайте оплатить его услуги. Если же вы заставите его жить под вашей крышей, то он спалит весь дом, закрыв двери и окна.

Сильфа переваривала эти слова несколько секунд, стуча пальцами по подлокотнику.

— Я вижу смысл в стратегии воздушного змея: слишком опасный для близкого взаимодействия, и слишком ценный для ликвидации. Умное решение, без него мы бы до сих пор были в кромешном аду с этой чумой. Есть идеи, как наградить его?

— Слишком рано для предположений. Дайте ему что-то желанное, но не слишком, или он перестанет в нас нуждаться.

Сильфа кивнула.

— А что с коробкой? Узнали что-то новое?

— Нет, замок действительно сложный, и у нас есть лишь одна попытка на взлом. Также и с бывшей директрисой Линнеей и Хаторн. Но я не думаю, что нам стоит беспокоиться о Хаторн. Она покинула королевство в тот же день, когда лаборатория взорвалась, и это была большая ошибка с её стороны. Тут она могла продолжать рассчитывать на своего нанимателя, но стоит остальным странам узнать о её деяниях, как там убьют её за нас. Племена Кровавой пустыни превыше всего ценят честь, а то, что она совершила — высшая форма трусости, убийство сотен невинных ради денег. Что до Империи Горгон, то императрица не наймёт никого, кто без раздумий предаёт свою страну.

— Согласна. Если бы я заподозрила её в способности совершить подобное, то уже давно бы убила.

— Гении эксцентричны, — вздохнула Мирим. — Поэтому они столь желанны, но столь опасны. И поэтому я и предпочитаю людей подобных Литу и Марту — они предсказуемы.

Две женщины продолжили часами обсуждать будущее магов целой страны.

В последующие дни Лит продолжал безрезультатно искать лекарство. Даже с прибытием профессора Марта ситуация оставалась напряжённой. Лит стал работать с целителями из академии Белого Грифона, поделившись с ними всем, что он узнал о паразитах.

Солус безостановочно ломала мозг Литу, просматривая все его воспоминания о земных технологиях и медицине в поисках лекарства. Но всё ещё было немало нюансов, которые они игнорировали в магии. Наука, казалось, была бессильна против подобных чудовищ.

Они оба были на пределе своих сил, чувствуя, как их покидает здравомыслие. Лит устал и был сыт по горло жизнью в военном лагере при запечатанной большей части своих умений, и постоянно будучи начеку из-за предателей.

Он терпеть не мог быть вынужденным тратить свои дни с людьми, которые ему не нравятся, работая над тем, что его не интересовало без уединения вне часов, выделенных под сон.

Если бы не Солус с её постоянной поддержкой и заботой, то он бы вошел в буйство, поднял бы каждый доступный ему труп и, используя хаос, сбежал из этой тюрьмы.

Что до Солус, то она прошла через то, что произошло бы с Квиллой, если бы она приняла участие в этом исследовательском проекте. В первый раз за своё существование она столкнулась с тёмной стороной человечества, о которой Лит её постоянно предупреждал.

Во время их работы она была свидетелем смертей, боли и страданий, зная, что это не случайность или природная катастрофа, а результат постоянной войны за власть между людьми.

До этого она всегда существовала в окружении любящей семьи и друзей Лита, позволяя себе верить, что мир не столь мрачен, как его видел Лит, и что это лишь шрамы от несчастных происшествий в его прошлой жизни.

Чуме нет дела, молодой ты или старый, хороший или плохой. Каждая смерть, которую они не смогли предотвратить, оставляла шрам на её сердце. Её единственным утешением было постоянное ворчание Лита о еде, месте проживания, маске, в которой с него шёл пот ручьями — обо всём.

Когда бы Солус ни была на грани падения в бездну от безумия их окружения, она находила убежище в его сердце, бесчувственном ко всем в постоянно увеличивающемся списке умерших от их неудач, переживающем лишь о ней.

Как часто и случается в истории науки, ключевой элемент для выживания был найден почти случайно.

Исследовательская команда Лита подтвердила, что червей нельзя изъять или убить, ни магией, ни хирургически, не позволив им выделить токсин, вызывающий некроз, ведущий к смерти пациента.

Что ещё хуже, Лит обнаружил, что даже если эффект от паразитов не будет спровоцирован активным использованием маны, при превышении их численности над ёмкостью маны носителя они начинают питаться плотью и кровью, приводя к его смерти.

После одного из таких случаев Лит заметил, что кое-что упускал всё это время. Труп, как и все прочие, причиной смерти которых стал репродуктивный цикл червей, был абсолютно нормальным.

Температура, твердость, всё было так, как и должно, без признаков преждевременного разложения.

После консультации с Мартом они вместе создали заклинание, позволяющее им подтвердить его новую теорию. Будучи собранной лишь из экспертов, команде Марта потребовалось лишь пара часов для создания пробного заклинания, вместо недель, которые Лит бы потратил, работая в одиночку.

Лит уже помог, создавая диагностирующее заклинание, позволяющее даже фальшивым магам обнаружить паразитов, поэтому он решил позволить Марту провести эксперимент. Ему нужно было лекарство, которое мог использовать каждый, или всё было бы напрасно.

Сначала Март определил местоположение паразитов в конечности пациента, потом применил пробное заклинание. Снова основная идея Лита была проста. Он наблюдал, что естественная смерть паразитов не причиняла вреда носителю, поэтому всё, что им нужно было сделать, это не убивать их, а дать им умереть.

Пробное заклинание наполнило тело пациента магией тьмы, не нападая напрямую на паразитов. Часть тела постепенно теряла свою ману и жизненную силу, пока червям нечего было из неё получать, и те начинали голодать.

Лит смог повторить процедуру с использованием Бодрости‎, готовый вмешаться, если что-то пойдёт не по плану. Первыми разрушились яйца, увядая от малейшего прикосновения тьмы.

В отличие от взрослой формы, у них не было защиты. Основа нового заклинания Лита заключалась в атаке не на целую конечность, а лишь на места обитания паразитов.

Поэтому стоило жизненной силе исчезнуть, как они обманывались, что их носитель умер, и целители могли без проблем регенерировать поврежденные ткани и влить энергию в пациента.

Процедура длилась больше часа, Литу и остальным целителям приходилось вмешиваться, и не раз, чтобы не дать заклинанию затронуть здоровые ткани. Будучи лишь пробной версией, оно воплощало силу, а не точность.

Когда процедура закончилась, Март был весь в поту, его стекла на маске запотели от тепла его тела.

— Мои дорогие коллеги, этой ноге предстоит немного восстановиться, но я бы назвал это успехом!

 

Глава 61 - Настоящий гений

После успеха пробного заклинания команда профессора Марта поделилась с остальными целителями своими открытиями. Поиск лекарства был не соревнованием, а приоритетом всего королевства.

Благодаря новой ценной информации исследование началось с новой силой разными командами, делящимися своими успехами и несметными неудачами. Те, кто пытались сразу избавиться от паразитов, имели более высокую статистику смертности, чем целители, очищающие по одной части тела за раз.

Гигантское число червей в сочетании с недюжинной ловкостью и концентрацией, необходимой для управления темной энергией, не создавая сопутствующего урона, вынудило исследователей оставить проекты, нацеленные на излечение за один раз.

Методом проб и ошибок стало понятно, что лучшим вариантом будет использование разных заклинаний для разных частей тела: рук, ног, тела и головы. Когда Март сказал Литу о том, что его команда собиралась создать заклинания пятого уровня, Лит ушел изучать остальные типы паразитов, оставив их делать свою работу.

Его знания о четвертом уровне всё ещё были ограничены, и когда обсуждение перешло к пятому уровню, то он сумел понять лишь общие термины, ему уже нечего было там предложить.

Спустя одиннадцать дней команда Марта успешно разбила пробное заклинание на четыре новых. И после проверки их эффективности, вылечив несколько пациентов с невысокой смертностью, Март отправился доложить Варгрейву об их успехах.

В последние дни полковник часто пребывал в унынии, неважно, какого прогресса достигли исследователи, он не мог забыть свой глупый спор с королем. День нахождения лекарства будет последним днём его жизни.

Когда Март закончил свой доклад, Варгрейв побледнел, а его обед несколько раз попытался вернуться из желудка назад на тарелку, но пара стаканов Драконьей воды, чтобы отметить хорошие новости, успокоила его нервы.

— Я поражен вашими невероятными результатами, профессор. Академия Белого Грифона действительно заслуживает зваться “колыбелью целительных искусств”. Подумать только, что две недели назад мы обдумывали возможность уничтожения целого региона, — Варгрейв вздрогнул.

Мысль о всех тех невинных жизнях, погубленных только из-за его некомпетентности, не позволяла ему спать по ночам аж с приезда Лита.

— Просто из любопытства, Лит помог разработать и эти заклинания?

— О, нет. Во имя богов, если бы он оказался способен сделать подобное, то у нас появился бы второй Манохар, а Небеса знают, что и одного хватит.

Варгрейв кивнул. Его судьба всё равно уже предрешена, он решил лишь, что лучше понять масштаб своей ошибки, чем прожить последние дни в страхе.

— Тем не менее, это странно. Из ваших прошлых докладов я понял, что это он обнаружил основной элемент для создания лекарства, и это он предложил метод.

Март ненадолго задумался, подбирая слова, чтобы не выглядеть дерзким или неблагодарным по отношению к своему студенту.

— Да, он это сделал. Но сказать “там наводнение, нам нужна плотина” отличается от знания, как в действительности изменить ландшафт, и инженеров, способных это выполнить.

— Простите, профессор, но я потерял ход мыслей на “он это сделал”. Можете упростить своё высказывание?

— Ну, на самом деле это просто. Лишь диагностические навыки Лита на уровне Манохара. Он обнаружил природу чумы и затем понял как, по крайней мере в теории, её можно вылечить. Но у него не было идей о том, каким образом это выполнить. Если бы он был настоящим гением, он бы уже использовал четыре или пять заклинаний четвертого уровня, что он уже знал, и попытался создать лекарство. К счастью, он знает о своих пределах и важности командной работы, поэтому и пришел ко мне за помощью. Если вкратце, то его основная идея была верной, но это была лишь смутная идея. Превратить её в реальность было выше его сил, не говоря о том, насколько сложно было это выполнить.

Как большинство воинов, Варгрейв никогда не интересовался исцеляющей магией, но за последний месяц она стала его рутиной. Теперь она его заинтересовала.

— Не хочу показаться грубым, но то, что вы говорите, не имеет смысла. Я читал его досье. Я знаю, что он единственный целитель S-ранга за последние пять лет. Иначе как вы объясните, что все великие маги, собранные здесь, включая вас, не смогли сделать то же самое, что и он, несмотря на разницу в возрасте и опыте?

Март глубоко вздохнул. Он не был гордецом, но принятие того факта, что его превзошел ребенок, действительно давило на его эго.

— Это вопрос взглядов. Все мы, старые глупцы, понабрались плохих привычек за все эти годы, и Лит напомнил нам об этом. С тех пор, как магия света заменила медицину, мы перестали задаваться вопросами, которые в этом случае оказались жизненно важными. Мы больше не интересовались, почему печень не функционирует правильно, мы лишь находили то, что делало пациента больным, и исправляли это. Мы привыкли к простоте магии света и не смогли мыслить вне её рамок. С момента своего прибытия Лит показал нам, как важно понимание анатомии для восстанавливающей магии, и теперь, будучи единственным, кто наблюдал за вскрытиями, он смог обнаружить то, что мы все столь глупо проигнорировали. Он считается S-ранговым потому, что, обучая его, мы также учимся у него. Урок, который Лит преподал нам, старым идиотам, заключается в том, что магия и наука — это две стороны одной монеты, и отбросив одну, мы не сможем раскрыть весь потенциал второй.

В это время, поскольку паразит магии света был вычеркнут, Лит экспериментировал над лекарством, которое он предложил Марту для жертв паразитов магии огня и воды*.

 

(Прим. автора: Паразиты, что вызывали самовоспламенение и обморожение при использовании магии соответствующего элемента.)

 

Благодаря Бодрости‎ он мог очищать заражённые ткани за минуты.

Перед тем, как спросить совета у Марта, Лит уже сам подтвердил, что метод рабочий, оставляя большую часть славы команде. Истинная магия позволяла ему с хирургической точностью управлять магией тьмы даже в теле другого человека.

Убийство одного червя или сотни за раз было для него лишь вопросом концентрации. Стоило одному из экспериментальных субъектов понравиться Солус, как Лит вырезал паразитов в его теле, продлевая ему жизнь и предотвращая дальнейшее впадение в депрессию.

Пока Март и остальные до сих пор пытались создать заклинание, которое все могли бы применить, Лит уже обнаружил две важные вещи. Во-первых, паразиты магии огня и воды могли быть вылечены тем же способом, что и магии света.

Во-вторых, паразиты магии воды имели более длинный репродуктивный цикл по сравнению со своими огненными собратьями. Сверив данные по смертям от четырех типов паразитов, он выяснил, что паразиты магии воды и блокирующие магию вызвали наименьшее число смертей.

Ему было неведомо, что лишь два из них были сделаны для поражения солдат, а остальные — для поражения населения племён Кровавой пустыни и Империи Горгон до полного подчинения.

«Если лекарство, что я разработал, действует на трёх паразитов, то я могу надеяться, что и на четвертого подействует. Основываясь на том, что Варгрейв сказал по моём прибытии, они меня не отпустят, пока не появится способ уничтожения блокирующего магию паразита. В мире, подобном этому, где быстрое перемещение и коммуникации целиком зависят от магии, эти маленькие твари способны вызвать падение целых наций, возвращая их в каменный век, как если бы на Земле появился кто-то, контролирующий бактерию, способную уничтожать электрический ток. Буду надеяться, что я прав в своей теории. Не терпится уже выбраться отсюда».

Блокирующий магию паразит был тем, о котором Лит знал меньше всего. Поскольку его жертвы содержались в отдельном месте, созданном магией пространства, он не мог взаимодействовать с инфицированными без наблюдения полковника Варгрейва.

Большинство из них были могущественными магами, которые после потери своих сил пребывали на грани безумия. Самой частой причиной смерти в этой группе инфицированных был не паразит, а суицид.

Второй были постоянные бунты, частота которых лишь увеличивалась со временем. Медицинское крыло было изолировано он внешнего мира, усугубляя чувства беспомощности и отчаяния, что проросли глубоко в сердцах пациентов.

Те немногие разы, когда Лит смог попасть в секретное крыло, охранникам дали время для сдерживания пациентов перед его приходом. А будучи внутри, у него не было много времени и конфиденциальности, поэтому он не мог провести никаких экспериментов.

Теперь же, поскольку остальные угрозы были под контролем, Лит решил, что это подходящее время убедить Варгрейва выделить ему несколько инфицированных из секретного крыла в отдельную палату для своих исследований.

 

Глава 62 - Последнее препятствие I

Вопреки всем ожиданиям Лита, полковник Варгрейв не возразил против его предложения, позволив ему начать изучать блокирующих ману паразитов. Единственным нюансом была необходимость масштабной подготовки и мер безопасности, которые были строже, чем раньше.

Большинство заболевших стали очень агрессивны, поэтому их пришлось привязывать за ноги и руки к носилкам, чтобы предотвратить попытки побега.

Всё, что затрагивало магическое сообщество, требовало разрешение от Ассоциации магов, поэтому капитан Килиан был назначен ему в сопровождающие и помощники, когда Литу приходилось контактировать с любым из пациентов.

В кроткости Варгрейва была пара причин. Первая — поговорив с профессором Мартом, он сумел отставить в сторону свою задетую гордость и признать для себя, насколько был неправ, сомневаясь в верности Лита королевству.

А вторая, и самая важная — он разбирался со внутренним расследованием события, появившегося, как гром среди ясного неба. После того, как Лит убил предателя лейтенанта Викаса и двух его сообщников, шестерёнки завертелись.

Со столь строгой дисциплиной, с которой функционировал лагерь, внезапное исчезновение троих офицеров среднего звена не могло долго оставаться незамеченным. Под конец первого дня военный персонал был настороже и искал троих возможных дезертиров.

В худшем случае один из них, если не все, был заражён и решил сбежать из зоны карантина, чтобы в последний раз навестить свою семью перед исчезновением.

Варгрейв не мог рисковать: если чума распространится на остальное королевство, весь мир будет в опасности. Их место проживания было осмотрено до мельчайших деталей с целью найти любую зацепку об их намерениях или маршруте.

К следующему дню ситуация лишь ухудшилась. Проверяя военные отчеты и рабочие расписания, Варгрейв обнаружил что все трое из них в момент исчезновения были на патруле в секторе, где расположена палатка Лита.

В обычной ситуации он бы подумал, что это совпадение, но после того, что случилось с его братом Велагросом, он не мог отбросить идею о том, что они были предателями, посланными для завершения дела.

Варгрейв попросил Килиана и двух наиболее верных людей о помощи в поисках троих пропавших офицеров во всех тех местах, где они были замечены, чтобы найти подсказки.

Хорошей новостью стало то, что благодаря Маленькому миру, сбежать слишком далеко было бы очень непросто, учитывая стражу и пропускные пункты, единственным способом выбраться из зоны карантина было пройти через элитных ветеранов, не раз доказавших верность.

Даже если один из них тоже является предателем, то в команде из восьми человек для него было бы невозможно незаметно от остальных семерых помочь своим сообщникам. Также, согласно охране блока стражи, они зашли, но так и не вышли из блока.

Поскольку Лит был жив-здоров, то он не мог быть их целью. Последующее исследование лагеря привело к обнаружению спрятанных вещей и многих зачарованных предметов этих троих лейтенантов.

Вещи включали в себя неопровержимые доказательства против трех дворянских семей и двух пропавших солдат, делая их предателями короны.

Согласно письму, найденному среди этих вещей, лейтенант Викас направлялся своим отцом, герцогом Селимаром, который и предложил ему предать королевство в обмен на обещание сделать его наследником.

Далее Викас объяснял, как он сделал вид, что принял предложение, собирая сведения против фракции этих дворян. Согласно письму, он сумел идентифицировать лишь двоих и завершил словами, о том, что бы с ним ни случилось, то он, вероятно, будет обнаружен и убит.

Варгрейв был тронут храброй жертвенностью Викаса, проклиная себя за неспособность быть лидером, стоящим доверия. Если бы Викас пришел с просьбой о помощи, то, возможно, события произошли бы иначе.

Последним гвоздём в гроб с надеждами Варгрейва на хороший конец стало то, что все возвращённые магические предметы утратили печати. Это могло означать лишь одно: их владельцы мертвы.

Обнаружив, насколько глубоко в армейской структуре укоренилась хватка фракции дворян, Варгрейв доверил все собранные доказательства Килиану, позволяя доделать оставшуюся работу членам Королевского Мертвеца.

Неведомо для Лита, его план сработал почти идеально. Это он заставил Викаса написать это письмо в своём блокноте, собрать все магические предметы и положить их на место, где они могли быть обнаружены.

И последнее, но не по важности, он нашел тайники всех лейтенантов и сложил всё в один, чтобы в созданную им историю поверили. Единственным упущением было то, что он не имел ни малейшего представления, как объяснить три трупа.

Если предатели пересилили и убили «героя» Викаса, то избавиться от трупа было бы естественно, но если и они умерли, то кто мог очистить сцену после спектакля?

Доказательства в тайниках не были достаточными для обвинения одной из великих дворянских семей в предательстве, но они бы пошатнули её надёжность, связывая её с несколькими нераскрытыми преступлениями.

Это бы позволило короне приостановить их деятельность и урезать их влияние до окончания разбирательств. Предотвращение гражданской войны было основным приоритетом, поэтому Варгрейв мог лишь временно проигнорировать эту загадку.

«Проклятье, на месте короля я бы без промедления убил такого некомпетентного идиота, как я. Я был так занят, сомневаясь в верности Лита, что упустил настоящих предателей прямо под своим носом. Я уже слышу, как король и королева спорят о том, насколько коррумпирована их армия. Она не скоро позволит Его величеству забыть об этом».

***

Посчитав проблемы с тремя оставшимися паразитами разрешёнными, Лит начал изучать несколько инфицированных блокирующими магию паразитами в поисках идеального подопытного образца. Он был нацелен найти наихудший случай инфекции, который возможен, и использовать его в своей работе.

В отличие от него фальшивые маги не могли изменять магические потоки своих заклинаний, если только эти заклинания не были специально созданы так, чтобы позволять это. Ещё сильнее ухудшало ситуацию то, что Лит до сих пор не имел ни малейшего понятия, как работают заклинания пятого уровня, поэтому он должен был быть уверен, что предоставит им надежное лекарство.

План Лита заключался в том, чтобы исследовать сложные случаи заражения, собирая всю необходимую информацию для создания пути из хлебных крошек, чтобы команда Марта могла по нему проследовать (Отсылка на Гензеля и Гретель). В противном случае им придется делать корректировки при встрече с каждым новым фактором, неизвестным при создании заклинания.

Организованная для Лита палатка была достаточно велика, её диаметр составлял почти десять метров, с двумя стульями и небольшим столом в качестве единственной мебели. Большая часть его подопытных прибыла в смирительных рубашках и с кандалами на лодыжках, если не с полностью связанным телом, подобно салями.

В отличие от остальных жертвы четвертого типа паразитов имели здоровые тела, полные жизненной силы. Все их ограничения были мерами безопасности для избегания попыток побега и снижения риска инфицирования в случае их попыток укусить в приступе ярости.

— Ты не знаешь, кто я, ты, грязный военный пёс!

Также, вместо уважительного отношения к солдатам и целителям, большинство из них постоянно кричали, кичась своим прошлым статусом, как будто они обращались к недоразвитым слугам.

— Я Гарит Сенти, самый молодой гильдмастер за всю историю гильдии Кандрии, — Первый пациент Лита был привлекательным, хорошо сложенным, высоким блондином с голубыми глазами, которые в данный момент смотрели на Лита так, будто он был собачьим дерьмом на его утренних вафлях.

— Я требую освобождения и обращения со всеми почестями, которые заслуживаю! Как только я выберусь отсюда, то прослежу за тем, чтобы все вы умерли собачьей смертью!

— Заткнись, пожалуйста. Ты нарушаешь мою концентрацию, усложняя работу.

Даже применение Бодрости было испытанием. Тела подопытных страдали от токсина, отличного от тех, что Лит исследовал ранее. Он не наносил вред напрямую, но мог перемешивать внутреннюю и внешнюю ману, превращая любое заклинание в пустую трату энергии.

Чтобы справиться с этим глушащим эффектом, Литу требовалась вся его концентрация и сила воли, все резервы маны, что было подобно нагрузке от лечения всей деревни сразу.

— Твоя работа? Ха! Ты просто некомпетентный идиот, в противном случае я бы не гнил в потрепанной палатке целый месяц, словно бродяга!

После он с невероятной точностью плюнул в правый глазной кристалл на маске Лита и разразился смехом. Лит же никогда не был Флоренс Найтингейл¹.

Его обычная спокойная и уважительная манера поведения происходила от беспокойства, что после столь длительного содержания подобно заключённым, эти люди заслужили обращения с обычным человеческим уважением для обеспечения их содействия.

— Знаете что, мистер Сенти? — Лит протер свой глазной кристалл платком, которым потом протер грязь на подошве ботинка.

— Говорят, что можно поймать больше мух на мёд, нежели на уксус². Но на самом деле мухи легко привлекаются дерьмом, — сказал Лит, запихивая свой платок в рот Гариту.

 

 

¹ Флоренс Найтингейл — знаменитая сестра милосердия, и основоположница современного медицинского ухода. Но тут смысл в том, что есть синдром, названный в честь нее, при котором врач/медсестра при уходе за больным начинают испытывать к нему чувства.

² Поймать больше мух на мёд, чем на уксус — английская пословица, о том, что проще заводить друзей будучи вежливым, чем грубым

 

Глава 63 - Последнее препятствие II

Если не считать приглушенных стонов отвращения и хихиканья солдат, в комнате наконец стало достаточно тихо, чтобы Лит смог сосредоточиться. Гарит был одним из первых зараженных, и это делало его идеальным образцом, по крайней мере на бумаге.

Изучая его состояние, Лит обнаружил несколько вещей.

Медленный цикл размножения блокирующего ману паразита позволил Гариту прожить так долго без побочных эффектов, если не считать отсутствия магии. Это также дало паразитам достаточно времени, чтобы наполнить его токсинами до краёв.

Вдобавок ко всему, каждый паразит был окутан каким-то коконом, образованным с течением времени постоянным выделением токсинов, что делало почти невозможным определить их даже с помощью Бодрости.

Чтобы пройти мимо коконов и убедиться в расположении червей, Литу пришлось потратить почти все запасы маны.

— Ваше обращение было довольно суровым, сэр, — Килиан не мог перестать смеяться над отчаянными попытками Гарита вытащить кляп.

— Молодой господин действительно так силён и влиятелен, как говорит, — именно по этой причине Килиан избегал обращения к Литу по имени, но использовал только звание, которое давала ему армейская форма доктора чумы.

По указу короля участие Лита должно было храниться в тайне. Сначала он должен был сообщить обо всех своих открытиях Варгрейву, который должен был решить, позволить ли ему взять на себя ответственность за них или заставить их выдать за информацию, полученную с помощью артефакта.

Поэтому Лит всегда носил форму, когда не работал с Мартом.

— Неужели? Тогда, как только я закончу осмотр этого идиота, заберите его и приведите ко мне другого пациента. Я позабочусь, чтобы мистер Сенти вылечился последним. Высокомерных сопляков нужно дисциплинировать.

Весь шатёр захихикал, за исключением Гарита, который побледнел, как призрак. Из-за масок он мог узнать кого-то только по голосу, да и тот был искажен, выходя из ноздрей-отверстий в клюве чумной маски.

Солдаты его тоже не боялись. Будучи вынужденными нянчиться с кучкой могущественных и высокомерных магов, их униформа была лишена именных жетонов.

Вздохнув от усталости, Лит приготовился к последнему испытанию. Он хотел извлечь образец токсинов, надеясь, что алхимики смогут придумать что-нибудь, чтобы нейтрализовать их действие.

Лит положил руки поверх руки Гарита, используя, как обычно, Бодрость, чтобы использовать свою ману для взятия под контроль потока в теле пациента и вытеснения токсинов из пор.

Но на этот раз он потерпел неудачу. Он слишком устал, и на глазах у стольких свидетелей он не мог получить доступ к мировой энергии, чтобы пополнить свою ману. В противном случае, когда другие выполняли те же эксперименты и сообщали, как всё сложно, он слишком выделялся бы.

Проблема с работой в армии заключалась в том, что Лит должен был сообщать обо всём в своём лабораторном блокноте. Благодаря своему кошмарному почерку, до сего момента он был освобождён от этого, делая устный доклад в конце дня.

Теперь, однако, Килиану нечего было делать, наблюдая, как Лит проводит свои эксперименты, поэтому Варгрейв попросил его заполнить документы вместо Лита, в результате создавая фактическую запись подвигов последнего, запечатывая ещё одну часть его способностей.

— Полагаю, попытка собрать образцы провалилась, — Килиан записал, слушая, как Лит хрипит, словно кузнечные меха¹.

— Действительно. Отведите его обратно в палатку, — приказал Лит солдатам.

— Мне нужно время, чтобы восстановить силы. После обеда я возьму образец у другого пациента, этот больше не нужен.

— Да, сэр! — оба солдата ответили, стоя по стойке «смирно».

— А как насчет носового платка, сэр?

— Раньше я наступил на конский навоз, так что он может оставить его себе в качестве подарка.

При этих словах Гарит прекратил свои попытки оттолкнуть импровизированный кляп языком. Его лицо позеленело, когда он понял, что это был за ужасный вкус, который он испытывал.

Лит ужинал в палатке Варгрейва, рассказывая ему о большинстве своих находок и сомнениях в том, как найти лекарство. Полковник не был новичком в пессимизме Лита, но он также впервые видел его таким уставшим.

Лит был немного бледен, тяжело дыша между словами, его волосы были липкими от пота под маской.

— Не волнуйся, как только тебе удастся извлечь образец токсинов, я дам ему высший приоритет, — успокоил его Варгрейв.

— Спасибо, — ответил Лит. — Если нам удастся найти способ растворить или вывести из строя токсины анти-маны, возможно, даже удастся использовать одно и то же лекарство для всех паразитов. А так даже обнаружение паразитов мучительно.

В палатке воцарилась тишина. Никто на самом деле не верил, что такое произойдет, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Разрыв в талантах и знаниях между Хаторн и алхимиками, находившимися в их распоряжении, с каждым днём становился всё более очевидным.

Единственный ответ, который они могли придумать, был: «Мы всё ещё работаем над этим».

Лит знал, что без его истинной магии маги тоже мало что смогут сделать. Осознав ещё раз свои пределы, Лит стиснул зубы и пообещал себе работать ещё усерднее, используя все преимущества, которые давали ему Солус и истинная магия, чтобы освободиться от всех оков, которые другие пытались навязать ему.

— Кстати, а как насчёт моей семьи? — спросил он. — Они не получают от меня известий больше недели, они, должно быть, в ужасе.

— Не волнуйся, с ними всё в порядке, — Варгрейв вздохнул, подумав о собственных детях, которых он, возможно, никогда больше не увидит. — Мы сказали им, что ты занят, помогая своим профессорам в важном исследовании. Можешь позвонить им сегодня, если хочешь. Но, пожалуйста, постарайся быть покороче. Время на вес золота.

Закончив обед, Лит быстро принял душ, прежде чем вернуться к своим образцам. Его тело снова было на пике. После последнего прорыва даже скорость его восстановления значительно улучшилась.

Следующим его субъектом была черноволосая толстуха лет двадцати. Она была едва 1,55 метров ростом, с бледными глазами, дрожащая, как загнанная в угол мышь. Её поведение было кротким, она повиновалась всему, что говорили солдаты.

Лит заметил ее необычную позу и отсутствие ограничений, но не обращал на них внимания, пока не начался осмотр. Между ней и Сенти была такая разница, что трудно было думать, что они страдают от одного и того же недуга.

Количество паразитов в её теле было невелико, как и концентрация токсинов. Согласно её карте, она была госпитализирована ещё до того, как появился Сенти, но вокруг червей почти не было следов коконов.

[Я думаю, это зависит от их ядра маны, — объяснила Солус. — У того прошлого высокомерного идиота было синее ядро маны, а у неё едва оранжевое].

[Подожди, ты можешь видеть ядро маны?] — удивился Лит. Во время предыдущего осмотра преодоление эффекта помех потребовало от него полной сосредоточенности. Кроме того, что он нашел червей, он мало что смог выяснить.

[Да, вроде того. От избытка токсинов всё расплывалось, но я почти уверена, что оно было синим].

[Значит, чем сильнее маг, тем труднее будет очищать паразитов? Ну, по крайней мере, в данном случае это облегчает мою работу].

И диагностика, и процесс извлечения токсинов прошли проще простого. Её состояние было настолько лёгким, что со своими нынешними знаниями Лит был уверен, что сможет вылечить её в любое время.

— Капитан, эта женщина не входит в Ассоциацию магов, верно? — он попросил подтвердить их гипотезу.

— Ага. Не все пациенты последней палаты — могущественные маги. Леди Ниха Зейр — всего лишь представительница одной из мелких знатных семей Кандрии.

— Это многое объясняет. Большое вам спасибо за помощь, леди Зейр, — Лит слегка, но вежливо поклонился, чтобы успокоить её.

— Добро пожаловать, добрый господин, — поскольку с ними обращались как с людьми, а не скотом, леди Зейр одарила их теплой и милой улыбкой, сделав реверанс, умудрившись придать себе благородный вид, несмотря на тюремный серый комбинезон.

Лит уже собирался отпустить ее и перейти к следующему образцу, когда Солус остановила его.

[Придержи коней! Её шея, посмотри на её шею. Я заметила кое-что странное во время её поклона].

Лит сделал так, как ему было велено, обнаружив на шее леди Зейр синюю вздутую вену.

[Что, чёрт возьми, это значит? Я видел нечто подобное раньше, когда я насильно ввел свою ману в ядро той наемницы, чтобы пытать её].

Лит снова применил Бодрость, но на этот раз сосредоточился на её ядре маны, обнаружив, что в нём было несколько желтых полос, но большинство из них постепенно исчезали, становясь оранжевыми.

[Именно это и произошло тогда. Чужеродная мана подавляет естественную, вызывая деградацию ядра. Этот алхимик должен быть чудовищем, чтобы быть в состоянии воспроизвести истинную магию до такой степени].

[На самом деле, я думаю, что это очень непреднамеренный побочный эффект], — тон Солус был встревоженным.

[Почему ты так говоришь?]

[Ну, я думаю, ясно, что паразит магии огня и света был создан с целью убийства. Они быстро размножаются и убивают своего хозяина в течение нескольких недель, распространяя свои яйца вместе с инфекцией].

Но этот, он размножается медленно и пока никого не убил. Если бы не внезапное отсутствие у них магии, многие даже не заметили бы этого.

[К чему ты клонишь?]

— Я хочу сказать, что если чума создана человеком, то где-то есть лекарство, и что блокирующие ману паразиты кажутся идеальным средством сдерживания мага. Проблема в том, что паразиты не только препятствуют использованию магии, но и истощают энергию ядра. Как я понимаю, как только мы удалим паразитов, возможны два исхода. В первом случае деградировавшие ядра никогда не восстановят свою прежнюю силу, оставляя магов сильно ослабленными, если не полностью бессильными.

[Это печально, — Лит мысленно пожал плечами. — Но я всё равно не вижу причин для беспокойства. Это не наша вина].

[Во втором случае… — продолжила Солус, раздраженная тем, что её прервали, — все они становятся истинными магами].

 

 

¹ Меха — поддувальный снаряд, для кузниц, органов, устройство (изделие) для нагнетания воздуха куда-либо, растягивающееся, с кожаными и складчатыми стенками.

 

Глава 64 - Спешка за лекарством

[Ты что, издеваешься?] — разум Лита отказывался принимать слова Солус.

[Нет, это не так, — ответила она. — Ты помнишь, что происходит каждый раз, когда ты преодолеваешь узкое место?]

[Конечно. Мировая энергия течет в меня, потому что после перехода моё ядро маны пустое…] — когда Лит сумел сложить два и два, в голове у него стало пусто, как и на лице.

— С тобой всё в порядке? — Килиан не мог видеть сквозь маску, но внезапное молчание Лита и замирание на месте на несколько секунд могли означать только плохие новости.

— Замечательно, — он ответил хриплым голосом.

[Вот именно! — безжалостно продолжила Солус. — Природа ненавидит пустоту, поэтому, как только мы вылечим их, если их ядра маны слишком сильно деградировали, когда мировая энергия заполнит их, пациенты смогут ощутить поток маны, обнаружат свои ядра и станут истинными магами. Это ведь не отняло у тебя слишком много времени, верно? Твоя техника дыхания — это просто костыль для лучшего восприятия потока энергии. А что, если и без того мощное ядро, истощившись, вдруг превратится из зеленого в синий? Внезапный поток маны будет настолько интенсивным, что только идиот не заметит его. В этот момент открытие истинной магии будет только вопросом времени. Люди и магические звери имеют статическое ядро маны в своем естественном состоянии, которое медленно растет с течением времени. Но эти паразиты меняют всё, и именно поэтому я думаю, что это непреднамеренный побочный эффект. Никто в здравом уме не сделает своих врагов ещё более могущественными].

[Погоди, а чем это отличается от того, что случилось с Тистой? После того, как я вылечил её, её ядро из темно-жёлтого стало ярко-зелёным, и оно всё ещё развивается. И всё жё, она не пробудилась].

[Это совсем другое, глупыш], — первое хихиканье Солус после нескольких дней рыданий, которые, как она надеялась, Лит не заметит, было единственным светлым пятном среди этого безумия.

[У Тисты было слабое от природы ядро из-за естественной болезни. Её тело просто не могло справиться с более сильными энергиями, поэтому оно не позволяло ядру развиваться годами. После того, как ты вылечил её, ядро начало расти, да, но медленно, с течением времени. Ядро Тисты всегда работало на полную мощность, даже если оно было недостаточно развито].

[Для заражённых всё наоборот, их ядро уже полностью развито, скажем, оно синее, но из-за паразитов временно опустилось до зеленого. Точно так же, как у тебя после узкого места, их ядро будет стремиться к мировой энергии, заполняясь днями, а не годами, как в случае Тисты].

[Если я права, то в худшем случае, восстановив свои силы, они будут испытывать «прорывы» на ежедневной основе].

— Леди Зейр, вы знаете об этой странной синей вене? — Лит постучал её по шее, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

— Да, спасибо за заботу, — при других обстоятельствах ее улыбка была бы заразительной. — Прежние врачи и целители никогда не заботились об этом, даже после того, как я указала им на это. Один из моих товарищей по палатке заметил её примерно через пятнадцать дней после того, как нас посадили. Самое страшное, что у всех, с кем я подружилась в палатке, есть одна или несколько таких.

Лит сглотнул комок слюны.

— У всех?

— У каждого, — она кивнула.

— Капитан, сколько магов в палатке?

— Чуть больше четырехсот, — ответил Килиан, сверившись с записной книжкой.

Мысль о том, что так много истинных магов выскочат, как грибы после дождливого дня, заставила голову Лита затуманиться.

Он был уверен, что не был единственным пробуждённым в мире, но, по крайней мере, каждый из них получил свои силы постоянной учёбой и дисциплиной, подобно ему. Кроме того, согласно его теории, те, кого считали недостойными или слишком глупыми, чтобы обладать такой властью, преследовались и были убиты на протяжении всей истории.

Конечно, может быть, не все эти четыреста станут истинными магами, и многие из них будут убиты тем, кто отвечает за отбор. Но Лит не привык планировать свою жизнь вокруг «может быть» и «если».

Прежде всего, заражённые были людьми, и как он предполагал, ужасными. По его опыту, власть не развращает, она просто выявляет истинную природу человека.

Лит не хотел, чтобы кто-то вроде Гарита Сенти обладал хотя бы еще одной унцией силы, новый мир и так был отстойным. Позволить кучке незнакомцев овладеть истинной магией было всё равно, что вручить огнемёт пироману.

Он не допустит, чтобы какой-то сумасшедший буйствовал, и на то есть веская причина.

Он потратил годы, скрывая свои способности, не для того, чтобы позволить группе идиотов испортить плоды его тяжелой работы. Не говоря уже о том, что если кто-то из них начнет распространять тайну пробуждённых, он потеряет все свои преимущества.

Его сила, скорость, даже способность к восстановлению станут нормой. Новый мир превратился бы в кошмарное и хаотичное место, если сила станет доступной. С его ограниченным талантом и знаниями, Лит не сомневался, что его ждет ужасный конец.

Лит поручил Солус запомнить личные данные своих образцов, теперь решив найти лекарство как можно быстрее, не сводя с них глаз. У него всё ещё было преимущество опыта. Новопробуждённому понадобятся недели, если не месяцы, чтобы разобраться в своих новых способностях и выучить истинные заклинания.

Лит решил воспользоваться этим пробелом в знаниях, чтобы убедиться, что «несчастный случай» постигнет тех, кого он считал слишком опасными.

После леди Зейр Лит посетил столько зараженных, сколько смог, прежде чем у него закончилась мана. Вместо того, чтобы проверять их состояние, он только отмечал состояние их ядер и голубых вен.

К концу дня он едва успел посетить около пятидесяти человек, и результаты оказались безрадостными. Все они имели признаки глубокого отравления маны (синие вены), и их ядра маны были обесцвечены, если не понижены.

Хорошей новостью было то, что чем сильнее ядро, тем выше его сопротивление. Синие и голубые ядра только перешли в более тёмные оттенки, лишь с желтого уровня и ниже они претерпели почти полное изменение цвета.

Плохая новость заключалась в том, что на высоких уровнях даже смена оттенка была большой проблемой. Лит получил целый набор новых способностей, просто пройдя средний уровень голубого ядра. Невозможно было сказать, что испытал бы ещё более сильный маг.

За обедом он пребывал в мрачном настроении, подыскивая нужные слова для доклада. Он нуждался в любой помощи, но не мог сказать правду, во что бы то ни стало.

«Теперь я должен не только найти надёжное лекарство, но и убедиться, что никто не станет пробуждённым. Я могу достичь этого двумя способами. Либо я делаю лечение медленным и продолжительным с течением времени, либо я не извлекаю все токсины после убийства паразитов».

«В любом случае, образцы не смогут воспринимать поток маны в своём теле, пока ядра восстанавливают свою силу, и моя задница будет вне сковороды. Однако оба метода имеют очевидные недостатки».

«Первый может быть улучшен другими целителями, не знающими об опасностях, которые он будет представлять. Что касается второго, то поскольку паразитов больше нет, я не знаю, как долго токсины сохранят свою силу. Мне нужно больше данных».

Ход мыслей Лита прервал полковник Варгрейв.

— В чем проблема с теми синими венами, о которых мне рассказывал Килиан?

— Это признак того, что инфекция приближается к критической точке. Такими темпами пациенты скоро умрут, — ложь Лита убила двух зайцев одним выстрелом. Она дала ему правдоподобное отрицание вины, если он будет вынужден убить кого-то, и обеспечила приоритет его исследованию.

— Понимаю, — Варгрейв не казался удивленным, скорее встревоженным. — Ты собираешься завтра извлечь ещё больше токсинов?

— Скорее всего. Почему?

— Потому что нам нужно установить более надежную систему охраны, — Варгрейв протянул ему золотое кольцо с выгравированным гербом королевской семьи.

— Только людям с одним из них будет позволено обращаться с флаконами, содержащими токсины. Используй его, чтобы проштамповать записку об освобождении от опеки каждый раз, когда производишь флакон, и всегда проверяй, есть ли у курьера такое же кольцо.

Лит взял кольцо, размышляя о последствиях внезапного повышения мер безопасности. Его разум обратился к самому параноидальному ответу.

— Дайте угадаю, вы хотите превратить токсины в оружие.

Варгрейв был ошеломлён, он не ожидал, что ребенок поймёт всю серьезность ситуации.

— Да. Если нам удастся стабилизировать их и нанести на одежду и доспехи, мы сможем получить анти-магическую защиту. Но это не единственная причина. Сегодня был обнаружен алхимик, пытавшийся украсть флакон. В настоящее время его допрашивают.

Лит внутренне издевался над их желанием выдать желаемое за действительное. Если бы такое было возможно, он не сомневался, что Хаторн уже нашла бы способ сделать это и продала бы свой товар за высокую цену.

Напротив, он ожидал, что Хаторн предотвратит это. В конце концов, она тоже была магом, и он сомневался, что она может быть настолько глупа, чтобы оставить после себя что-то, что может отнять у нее самое большое оружие. И всё же, Лит мог извлечь выгоду из их погони за дикими гусями.

— Что бы они ни узнали о токсинах анти-маны, я должен быть проинформирован как можно скорее. Без лечения все заражённые вскоре умрут, а вместе с ними и все ваши драгоценные токсины будут потеряны навсегда.

Варгрейв не пропустил скрытого обвинения Лита и был возмущён им.

— Ты намекаешь, что армия будет больше заботиться о возможном оружии, чем о жизни граждан королевства? — он возмущённо вскочил со стула.

— Я ни на что не намекаю, я знаю это, — ответил Лит с набитым ртом.

— Я не вчера родился. «Слишком опасно отдавать его в чужие руки. Это для общего блага. Сопутствующий ущерб и всё такое прочее». Не так ли работает армия?

То, что Лит только что изложил — это основные пункты, которые небольшая фракция в армии фактически использовала, чтобы попытаться убедить короля не лечить всех заражённых, а сохранить некоторых из них в качестве человеческой питательной среды для паразитов.

Блокирующий ману паразит вызывал больше всего ожиданий. В мире, где один маг может уничтожить целый батальон, это даст шанс тем, у кого нет больших магических сил, сражаться на равных.

— Что я могу сделать, чтобы помочь? — у Варгрейва больше не было сил лгать Литу, поэтому он предпочел сменить тему.

— Мне нужны самые сильные маги среди зараженных. Если я найду лекарство для них, лечить остальных будет легко. Я не в состоянии придумать ни одного заклинания, чтобы вылечить их, но я уверен, что найду правильные шаги, которые затем будут объединены воедино. Никто, кроме меня, не должен общаться с моими пациентами.

— Всё будет сделано, — Варгрейв кивнул.

— Я знаю, что у тебя нет причин доверять мне, но мне нужна от тебя услуга. Пожалуйста, найди способ убить этих чудовищ, прежде чем мне прикажут сделать то, о чём я буду сожалеть всю свою жизнь.

 

Глава 65 - Первые впечатления I

Килиан был осведомлен о политической борьбе, которая велась на высшем военном уровне. После того, как Март с помощью Лита создал лекарство, страх перед инфекцией сменился личными амбициями и мечтами о завоевании.

Однако, в отличие от Лита, Килиан знал, что здесь всё ещё был положительный момент. Варгрейв был одним из самых преданных людей короля, поэтому если он в итоге решит уничтожить всё, Варгрейв будет повиноваться, не оставив камня на камне.

Генералы и стратеги могли разглагольствовать сколько угодно, последнее слово в этом вопросе всегда оставалось за королем. Несмотря на это, давление на него должно было быть огромным, как и то, что Ассоциация магов должна была оказывать на королеву по тому же вопросу.

Килиану было легко представить себе, что в этот момент происходило в королевском дворце.

Верхние эшелоны армии против тех, кто был в Ассоциации магов, с короной посередине. В правительстве Королевства Грифонов только что появилась ещё одна трещина.

«У жизни, конечно, извращённое чувство иронии, — подумал Килиан. — Подумать только, столько жизней лежит на плечах человека, лишенного милосердия. Если Лит сумеет быстро найти лекарство, политическую ситуацию ещё можно будет спасти.

Благодаря информационной блокаде лагерь отрезан от внешнего мира. Ничто не входит и не выходит, даже информация. Мы можем уничтожить чуму, а потом притвориться, что ничего не знаем о планах военных в отношении паразитов.

В худшем случае Варгрейв возьмет всю вину на себя, позволив королю уйти безнаказанным».

— Не беспокойтесь, полковник. Даже если бы вы не спросили меня, я не собирался жалеть усилий в поисках лекарства, — тон Лита был настолько полон решимости, что оба мужчины усомнились в его психологической оценке.

Он действительно был холоден и циничен, но, казалось, в глубине души действительно заботился о безопасности королевства.

«Черт возьми, вот почему я ненавижу военных. Они бы взяли на вооружение даже грязные носки, если бы им дали такую возможность. Если я не буду действовать быстро, неизвестно, какой ущерб могут нанести эти идиоты», — вот что на самом деле подумал Лит.

В ту ночь у них с Солус произошла одна из их редких ссор.

[Ты действительно хочешь убить всех пациентов в последней палате?] — прямо спросила она.

[Честно? Я бы предпочел находиться в академии, переживая из-за экзамена во втором триместре, вместо того чтобы играть здесь в доктора Флеминга¹. Но чего ты от меня ждешь? Умыть руки и надеяться на лучшее?]

[Но... есть ещё женщины, дети и старики. Мы видели их во время очередных визитов. Как ты вообще можешь думать о чем-то подобном?]

[Ты имеешь в виду, как я мог этого не сделать? Женщины ничем не лучше мужчин, а старость не делает тебя святым. Что касается детей, то их ядра слишком слабы, риск стать пробуждённым незначителен, я больше беспокоюсь о том, что они умрут из-за паразитов].

[Я заметил, что у большинства из них красные ядра. Я не знаю, что происходит, когда красное ядро понижается, но я не думаю, что что-то хорошее. Пожалуйста, Солус, попытайся понять мою точку зрения. Ты не знаешь, на что способен человек, пока он не получит силу избежать последствий своих действий].

[Хороший человек может легко скрывать свою истинную природу или просто слишком бояться следовать своим инстинктам. Закон и порядок работают потому, что люди боятся наказания. Там, на Земле, человек по имени Будда сказал, что зло является естественным для людей, в то время как добро нуждается в обучении].

[Если мы правы, и этот алхимик, Хаторн, стоит за чумой, как ты думаешь, почему она сделала это? Из-за денег. Как ты думаешь, почему армия готова жертвовать невинными ради сохранения биологического оружия? Ради власти. Но знаешь, что самое страшное? Спроси любого хулигана, любого жестокого мужчину или женщину, почему они делают то, что делают, они все ответят одно и то же: потому что могут. Если ты действительно этого хочешь, то я могу отпустить всех пациентов, но помни, что бы ни случилось дальше, все смерти и страдания, которые они принесут, будут на твоей совести].

Солус знала, как суров был взгляд Лита на человечество. После всего, что она видела, Солус больше не могла полностью отказаться от его рассуждений. Её единственной надеждой было ошибиться насчет побочного эффекта блокирующего ману паразита.

На следующий день Лит принял дополнительные меры предосторожности. Ему предстояло встретиться со своим главным подопытным, и первые впечатления уже нельзя было вернуть.

На случай, если всё пойдет хорошо, он приготовил удобный медицинский стол, стул и немного удобной еды.

За занавеской были спрятаны носилки с кожаными ремнями, смирительная рубашка, кляп и немного навоза, если подопытный окажется нарушителем спокойствия или Гаритом Сенти.

Вошедшая в палатку не была связана. Лит счёл бы это хорошим знаком, если бы не её отношение, с глазами, полными презрения, как будто она владела этим местом и не была рада своим гостям.

— Сэр, позвольте представить вам Ниндру Люц. Она сильнейший маг Кандрии, а также председатель городского отделения Ассоциации магов, — Килиан знал, чего ожидать от них обоих. Дипломатия не была сильной стороной ни одного из присутствующих.

— Приятно познакомиться, — Лит протянул руку, но его проигнорировали.

— Вы член Корпуса королевы, и к тому же капитан, — сказала она, узнав мундир.

— Почему я вынуждена оставаться в смешанной палатке, и кто эта мелюзга? — Ниндра была 1,67 метра ростом, всего на пару сантиметров выше Лита. Её замечание было скорее направлено на то, чтобы подчеркнуть разницу в их положении а не росте.

— Мне очень жаль, но по соображениям безопасности зараженных нужно держать вместе, иначе наблюдение будет невозможно, — ровным тоном ответил Килиан. — Он будет вашим новым целителем, это всё, что я волен сказать.

— Еще один шарлатан, который не будет делать ничего, кроме как ощупывать и прощупывать меня еще месяц? Нет, спасибо! — она попыталась уйти, но стражники преградили ей путь, положив руки на рукояти оружия.

Лит должен был признать, что она действительно была усладой для глаз. Ниндра была красивой женщиной лет тридцати с небольшим, с бронзовой кожей, светло-каштановыми волнистыми волосами до плеч и карими глазами.

У нее были длинные ноги и достаточно округлые формы, чтобы сделать ее привлекательной даже в сером тюремном комбинезоне. На Земле Лит пригласил бы её на ужин, но в новом мире он был по меньшей мере на десять лет моложе и не обладал тонной терпения.

«Отлично! Женская версия этого высокомерного идиота. К счастью, я пришел подготовленным».

— Немедленно отпустите меня! Я член Ассоциации магов. Я требую разговора с королевой! — закричала она в ярости.

Килиан уже собирался объяснить ей, что она находится в карантинной зоне, а не на роскошном курорте, когда игнорируемая рука Лит превратилась в кулак, который нанес удар по печени. Внезапное падение кровяного давления вкупе с болью заставили ее опуститься на колени, не в силах произнести больше ни слова.

— Привяжите её к столу и заткните ей рот, хватит с меня её тирад, — Лит мог бы вырубить её ударом в челюсть, но он хотел, чтобы Ниндра оставалась в сознании. После того как солдаты выполнили его приказ, настала очередь Лита говорить.

— Я сожалею о том, что вам пришлось пережить здесь, но люди умирают. У меня нет времени тешить ваше эго. Давайте перейдём к делу: чтобы найти лекарство и вернуть вам вашу магию, мне нужно ваша помощь, но это может занять некоторое время. Вы можете либо провести свои следующие дни привязанной, как животное, либо вести себя как цивилизованная личность, и с вами будут обращаться как с таковой. Выбор за вами.

Лит проигнорировал её полный гнева взгляд и бесчисленные приглушённые ругательства, которые она бросала ему, сосредоточившись только на своей задаче.

Он использовал Бодрость, чтобы определить состояние её ядра маны. Судя по полосам, когда-то оно было светло-синим, но теперь стало на несколько оттенков темнее. Лит решил сначала вылечить её, одновременно проверяя теорию Солус.

Он уже придумал способ победить последнего паразита, но между мыслью и действием было бесчисленное множество вещей, которые могли пойти не так. Первая часть его плана состояла в том, чтобы проверить, не вредят ли токсины ядру, находясь рядом с ним.

Лит попытался извлечь токсины из живота, а не из руки или ноги, как он обычно делал. Не имея доступа к магии воды, он мог только заставить их выделяться вместе с потом и позволить ему капать во флаконы.

Даже при всей его значительной магической силе заставить ману циркулировать в теле Ниндры было всё равно что толкать внедорожник в гору. Вскоре Лит был весь в поту, и только через четверть часа неустанных усилий ему удалось вывести токсины на уровень кожи.

Он заставил Килиана передать ему флаконы, а затем схватил её за рубашку, готовясь извлечь образец. Лит почувствовал, как все её тело напряглось, а конечности натянули путы до предела.

«Если к ней приставали в палатке, вполне естественно, что она не любит, когда к ней прикасаются. Я постараюсь быть быстрым», — подумал Лит.

[Да, и, может быть, немного внимания к ней поможет], — Солус фыркнула.

[Она скованна, окружена четырьмя мужчинами, один из которых собирается её раздеть], — добавила она, так как Лит, казалось, немного медлил с пониманием.

Лит обернулся, заметив, что все взгляды прикованы к его руке. Присутствующие наклонились, чтобы получить лучший вид, и затаили дыхание в ожидании. Даже Килиану не терпелось понаблюдать за следующим шагом, разумеется, в академических целях.

— Извините, ребята, — Лит пожал плечами, понимая свою ошибку. Обследовав и пролечив бесчисленное количество пациентов всех возможных возрастов, он был ошеломлен от привлекательности некоторых аспектов своей работы.

— Врачебная тайна пациента.

Звук задергиваемого занавеса сопровождался громкими стонами, вызванными осознанием того, что их жажда знаний не будет утолена.

 

 

¹ Флеминг — британский микробиолог. Открыл лизоцим и впервые выделил пенициллин из плесневых грибов Penicillium notatum — исторически первый антибиотик. Оба открытия произошли в 1920-е годы и в большей степени случайно.

 

Глава 66 - Первые впечатления II

Лит бесцеремонно поднял вверх серую рубаху, открывая плоский и гладкий живот Ниндры. Затем он усилил её метаболизм своей магией света, покрывая её живот каплями пота молочного цвета, насыщенными токсинами.

Его глаза и руки двигались проворно, не упуская ни капли ценнейшей жидкости. Судьба королевства и, что ещё важнее, его собственная зависели от того, найдут ли алхимики способ нейтрализовать токсины или хотя бы проанализировать их состав, облегчив Литу работу.

Даже если её напарнику и было всё равно, то Солус с завистью глазела на то, как вздымалась и опускалась выпуклая грудь Ниндры от нахлынувшей на неё паники.

«Если я когда-нибудь заполучу тело, то я бы очень хотела, чтобы оно было таким же, как это», — подумала она про себя.

Опасения Ниндры быстро развеялись осторожными прикосновениями Лита, наполнявшего одну пробирку за другой, не делая пауз на просмотр видов и не используя преимущество ее беспомощности.

За месяц плена она научилась распознавать похоть в глазах окружающих ее мужчин, будь они солдатами или другими инфицированными. После длительной изоляции люди легко впадали в отчаяние и вели себя подобно животным.

Стража была относительно безопасна. Они не могли зайти дальше, чем обычное ощупывание во время обыска, потому что больше всего боялись заразиться. Но остальные заражённые в её палате — другое дело. Поскольку им было нечего терять, они зачастую отбрасывали порядочность, сражаясь между собой за ломоть хлеба или изводя женщин.

Обычно стража быстро вмешивалась, но порой они скучали и позволяли всему идти своим чередом, наблюдая за попытками изнасилования, будто это всё театральная постановка, смеясь и комментируя без зазрений совести.

Они всё равно вмешивались перед тем, как случилось бы что-то действительно ужасное, но это не делало происходящее менее травмирующим. Утратив свои магические силы, Ниндра сохранила гордость и была готова пойти на всё, лишь бы защитить себя.

Когда она только встретила Лита, то предположила, что за этой маской лишь очередной старый извращенец, и относилась к нему соответственно, напомнив ему о её статусе в Ассоциации и её связях с королевой.

Но теперь, наблюдая за тем, как он неустанно работает, она ничего не могла в нём распознать. Он был холоден, словно машина, позволяя ей надеяться, что впервые с момента ее заключения перед ней действительно стоял целитель.

Собрав последнюю каплю, Лит осторожно поправил её рубаху в прежнее состояние, избегая ненужных прикосновений, а затем вновь использовал Бодрость. Область вокруг ядра маны Ниндры теперь была свободна от токсинов, в ней оставались лишь коконы со скрывающимися в них паразитами.

[Есть изменения?] — спросил Лит у Солус.

[Нет, ещё слишком рано. Даже у тебя это занимало какое-то время. Не волнуйся, если я замечу, что её ядро восстанавливается или её мана начнёт циркулировать как у истинных магов, то скажу тебе].

Теперь, без глушащего эффекта токсина, Лит смог найти червей и попытаться их убить. Он планировал проверить на Ниндре первое разработанное им лечение. Оно состояло из очищения ядра маны, позволяя тому восстановиться, в то время как остальное тело оставалось забито блокирующими ману паразитами.

Его теория состояла в том, что даже если ядро будет переполнено мировой энергией, Ниндра не сможет сохранить его в этом состоянии.

— Если я прав, то мне понадобится придумать какую-нибудь медицинскую ересь для оправдания перерыва в несколько дней между этим и лечением остального тела. Я не могу позволить другим целителям ускорять процесс.

Затем он нацелился на ближайшие к ядру коконы, отправляя несколько щупалец из темной энергии медленно пробираться и убивать всех паразитов на пути. Его опасения подтвердились, коконы были сильно спрессованной массой токсина.

Отправить магию через них было равносильно заталкиванию внедорожника на ручнике на холм. Поскольку это не выходило за рамки его ожиданий, то Лит перешёл к плану Б. Он использовал свое очищающее заклинание, чтобы удалить внешние слои, пока усиливал метаболизм Ниндры магией света.

Эффект был схож с выполнением кардиотренировок: кровяное давление поднималось, мышцы циклично сокращались и расслаблялись, ускоряя процесс рассеивания токсинов и естественным путём, и осмосом¹.

Спустя четыре часа Лит был слишком изнемождён, чтобы продолжать.

— Подобным образом мы и будем взаимодействовать с этого момента, более или менее. Теперь могу я услышать, согласны ли вы? — спросил он, убирая кляп.

Глаза Ниндры оставались холодными, но уже без тени презрения.

— Ты в курсе о том, что ежедневно происходит в той палатке?

Лит кивнул.

— Если я соглашусь помочь тебе, я хочу, чтобы повысили безопасность, а солдаты были наказаны за свое поведение, — попросила Ниндра, вкратце поведав о ее ужасающем опыте.

— Я лишь целитель, — пожимая плечами, сказал Лит, — Я могу поговорить с руководителем лагеря, но не уверен, что он сможет многое изменить. Люди останутся людьми. Но я могу убедить его предоставить вам пару личных стражей.

— И последнее. Я хочу, чтобы ты пообещал не прикасаться ко мне без медицинской необходимости.

Лит посчитал её требования логичными, и он также нуждался в её доверии.

Солус считала, что сможет определить, если кто-то станет пробуждённым, но это не означало, что Ниндра не сможет почувствовать свой поток маны, и запомнив его, пробудиться спустя недели или даже месяцы после выздоровления.

— По рукам, — Лит убрал с неё кандалы, позволив пожать вытянутую им руку.

— Есть одна вещь, которую вы должны знать. Эти синие вены… — он нажал пальцем на её руку и шею, — …знак того, что инфекция почти достигла критического состояния. Моя процедура должна не дать ей стать летальной, но она лишь экспериментальная. Существует множество вещей, которые могут пойти не по плану, поэтому если вы почувствуете что-то странное или необычное со своим телом после одной из терапий, то должны сказать мне.

Ниндра была шокирована его словами, глядя на свои вены, как на змей, затаившихся в траве.

После кнута Лит использовал пряник. На небольшом столике он поставил приготовленную еду, миску с водой, полотенца и сменную одежду.

— Я бы хотел предложить полноценную ванну, но без магии воды это лучшее, что я могу сделать.

Вкуснейший запах хорошей пищи заставил ее живот урчать, его предложение было слишком хорошим, чтобы отказываться.

— Я не собираюсь отказываться от чистой одежды, поскольку нам ее выдают лишь раз в неделю, но зачем миска? — спросила Ниндра, перед тем как осознать, что от своей паники и эффекта магии света она заливалась потом.

Её рубаха прилипла к ней, подобно второй коже, а её возбужденные соски виднелись через тонкую ткань, заставляя почувствовать себя обнаженной. Перед тем, как она прикрыла свою грудь руками, Лит успел выйти, закрывая за собой занавеску.

«Я могу продолжить её лечение после обеда, но я хочу дать ей немного времени для восстановления. Я продолжу завтра, после полноценного ночного отдыха. Солус говорит, что во время сна ядро восстанавливается быстрее. Сегодня ранним вечером я попробую мое второе лечение».

— Капитан, я закончил с этим пациентом на сегодня. Этим вечером мне нужен другой сильный маг. Я хочу попробовать разные методики и понять, какая эффективнее.

Лит передал ему все собранные пробирки и Килиан отправил одного из солдат за курьером.

— Без проблем, но ты уже знаешь второго по силе мага Кандрии. Если хочешь, я могу привезти третьего вместо него.

Чумная маска скрывала волчий оскал на лице Лита.

— Нет, мистер Сенти отлично подойдет.

«С его талантом и опытом, если он не сможет почувствовать ядро маны после моего лечения, то никто не сможет. А если он и станет пробуждённым, то он из тех людей, которых я убью без задней мысли».

— Вы говорите о Гарите Сенти, главе гильдии наемников Кандрии? — прозвучал голос Нидры из-за занавески в дальней части палатки.

— Да, об этом парне.

— Он немного зажатый, но он хороший человек. Я могу с ним поговорить, если хотите. Я уверена, что, если вы сделаете ему такое же предложение, что и мне, то он его примет.

«Хороший человек? — Лит мысленно усмехнулся. — Да, помимо хорошей внешности он ничем не выделяется. Или мы недооценили его, или её стандарты сильно упали из-за того, через что она прошла».

Лит нуждался в любой помощи, что мог получить, поэтому согласился на предложение Ниндры.

Позже этим вечером вторая встреча Лита и Гарита произошла более вежливо, но от холода в палатке даже мороз ледникового периода почувствовал бы свою никчемность. В обычной ситуации после подобного отношения Лита Гарит бы никогда не согласился помогать военному псу.

Но проведя месяц с тюремной едой без ванны и конфиденциальности, он настолько отчаялся, что согласиться. Несмотря на всю ненависть к дерзкому доктору, Гарит не мог отвести глаз от дымящегося стейка перед собой.

Также Ниндра Люц была одной из немногих людей, кого он уважал, и когда она поведала ему о синих венах, он был вынужден переосмыслить свои приоритеты.

«Когда я верну свои силы, то всегда смогу его выследить, если захочу. Но если я умру, то всё будет кончено! Как бы я ни хотел это признавать, но я нуждаюсь в нём больше, чем он во мне», — думал Гарит.

— Я буду получать еду после каждой терапии, верно?

Лит кивнул в ответ.

— Я тоже хочу личную стражу. Я устал от мужчин и женщин, пробирающихся в мою кровать, и стражи, лишь смеющейся за мой счёт!

Лит дал свое слово, поэтому несмотря на их обоюдную злобу, он мог начать испытывать свою вторую теорию. Благодаря своему опыту от лечения Ниндры, лечение протекало быстрее и более гладко, чем утром.

План состоял в убийстве всех паразитов, оставляя достаточно токсина в организме для предотвращения становления пробуждённым после восстановления ядра. Во время первой процедуры Лит очистил малую часть руки Гарита, упростив циркуляцию его маны во время действия Бодрости.

Затем он продолжил извлекать все токсины, пока не стал слишком уставшим для продолжения. В последующие дни два метода всё более и более разнились. Метод, испытанный на Ниндре, был медленнее, сначала он извлек всех паразитов в ее брюшной полости, проверяя состояние ее ядра, и оставляя остальное тело нетронутым.

Метод, испытанный на Гарите, был быстрее, но куда более выматывающим. Литу приходилось по секторам очищать токсины и убивать паразитов настолько быстро, насколько он мог, всегда начиная с брюшной полости.

Как Солус и предсказала, вскоре она смогла почувствовать, как мировая энергия вливалась в их тела, заполняя пустоту. Вне этого их мана не циркулировала, а оставалась неподвижной, доказывая, что пробуждения не произошло.

Благодаря вынужденной кооперации оба пациента вскоре стали благодарны Литу за все его усилия и упорство. После каждой процедуры, находясь за занавеской, он просил их попробовать использовать простейшее заклинание магии света.

Все их попытки проваливались, но они смогли почувствовать изменения в себе. Они поделились своей радостью с Литом, лишь поднимая его переживания на новый уровень.

Одним утром Лит убивал паразитов в руках Ниндры, её ядро уже давно восстановилось, поэтому он решил, что настало время скрестить пальцы и вылечить её.

Лит уже собирался закончить, когда солдат ворвался в палатку. Своей рукой он держал ребенка не старше двух лет. Вены по всему его телу были небесно-голубого цвета, выпирая так, словно маленькие ручки пытались пробиться через его кожу и сбежать.

— Сэр, этот ребенок только что потерял сознание. Целители не знают, что делать, мы никогда подобного не видели. Мне было приказано ждать ваших указаний.

Лит был вынужден решать, вылечить ли его, рискуя сделать его пробуждённым, или дать ему умереть.

 

 

¹ Процесс рассеивания токсинов осмосом — процесс очистки жидкости, чаще всего воды, путём односторонней прогонки жидкости через тонкую мембрану

 

Глава 67 - Кризис I

Мысли в разуме Лита не сменялись бы так быстро, даже если бы внезапно перед ним воскрес его брат Карл. В этом случае по крайней мере он испытывал бы лишь две эмоции: неверие и радость.

Но сейчас его мысли стали подобны хаотичному шторму. Неспособные прийти к согласию, природа и воспитание в нём сражались как никогда прежде.

«‎Я должен его спасти. Я посвятил большую часть этой своей жизни спасению чужих людей, даже когда они не могли заплатить. Ненавидеть людей нормально, но двухлетнего ребёнка? Моя самая главная претензия к детям в том, что они шумные и неприятные, поэтому я никогда не хотел заводить своих детей. Но убийство ребёнка — совершенно другое дело. Что случится с его родителями, братьями и сёстрами, если я позволю ему умереть? Останется ли у них шрам на душе от смерти их любимого человека, как это случилось со мной?»

Это была его позиция, как целителя, того, кого растили в семейной любви и внимании последние двенадцать лет. Эти аргументы были хорошо подкреплены, Лит на себе прочувствовал боль и утрату, видел страдания матери, которая могла лишь наблюдать, как её дочь медленно умирает.

Он не желал позволять кому-то ещё проходить через всё это лишь из-за своего эгоизма.

«‎Это не сложно. Слабые обязаны страдать и всегда умирают первыми. Это закон джунглей. Я его не знаю и мне нет до него дела. Его спасение будет безумством. Во-первых, я продемонстрирую Килиану, что способен излечивать паразитов самостоятельно. Во-вторых, этот ребёнок не такой, как я. Если он получит силу, то станет угрозой и для себя, и для остальных. Существует бесчисленное множество факторов риска и ни одной выгоды. Благие дела не остаются безнаказанными — если я помогу ему, то заплачу за это».

Аргументы с его «человеческой» стороны тоже имели смысл. На самом деле Литу нет дела до чужих людей и никогда не было. Если он и помогал им в прошлом, то за его поступками всегда стоял скрытый мотив.

Он не был героем, он убивал бесчисленное множество раз и не пережил ни одной бессонной ночи от этого.

Пока его разум застыл, его тело действовало по привычке, взяв ребёнка из рук стража и поместив его на стол для изучения его состояния. Число паразитов было небольшим, ребёнок был настолько слаб магически, что они не могли процветать в его теле.

Тем не менее, двадцати двух червей было достаточно, чтобы ядро деградировало ниже красного уровня. Оно не было чёрным, и он не превратился бы в мерзость. Ядро сжалось до размера булавочной головки и было серым. Осталось лишь несколько красных полос, а остальные теряли свою плотность.

Серые части были туманны, не из-за токсина, а из-за того, что ядро разваливалось.

«Нет смысла спорить, дурни, — встряла логическая сторона Лита, затыкая все остальные голоса в его голове не чувствами или пессимизмом, а холодными фактами. — ‎Если его ядро не обладает фантастическими способностями в регенерации, то он одной ногой в могиле. Самым милосердным действием будет избавить его от мучений».

Лит ожидал, что отсутствие выбора в этом вопросе даст ему почувствовать облегчение, но оно лишь ухудшило его положение.

«Есть столько факторов, которые я до сих пор игнорирую. Может, я неправ, и ребёнка можно спасти. Я впервые столкнулся с подобной ситуацией, я не могу быть уверен, пока не попробую. С другой стороны, это уникальная возможность узнать, что произойдёт, если ядро посереет».

Его внутренний конфликт едва занял несколько секунд, но для присутствующих время растянулось на часы.

— Ты можешь что-нибудь сделать? — прозвучал подавленный голос Килиана. Зная Лита, он предположил, что всё потеряно. Было лишь вопросом времени, когда чума начнёт косить самых молодых инфицированных.

— Ты не знаешь первого правила магии света? Если пациент дышит, то надежда есть. Почему же ты бездействуешь?

Ниндра не была целителем, но очень их уважала, как и Лита. Она не могла поверить, что этот случай был выше его сил. До встречи с ним она уже смирилась прожить свои последние дни в плену. Она понимала, что без лекарства рано или поздно чума или королевство убьют её. Однако он дал ей надежду.

Лит не мог ответить на их вопросы, разрываясь между эгоизмом и желанием стать лучше — кем-то настоящим, кем бы гордились дорогие ему люди, вместо маски, которой он обманывал мир.

Он начал сильно потеть, и почувствовал холодное чувство на дне желудка, как будто иглы протыкали его изнутри. Его кишки свернулись узлом.

[Солус, что мне делать? Я никогда не желал этого, у меня нет плана для подобных чрезвычайных ситуаций].

[Это не мне решать. Я твой компаньон, но жизнь твоя. Я знаю, что это, возможно, самая страшная ситуация, с которой ты столкнулся, ты не сможешь выбраться из неё через убийства или обман. Я могу лишь пообещать тебе, что бы ты ни выбрал, ты должен переосмыслить свою жизненную позицию. После всех наших разговоров об изменении и взрослении как личности настало время решать: ты лишь чувствуешь себя пустым или ты действительно пуст. Но чем бы ты ни стал, я всегда буду тебя поддерживать].

Последние девять слов — это всё, что ему нужно было услышать. Солус знала его, настоящего его, но она никогда его не осуждала или избегала. Она знала каждый его грязный секрет, все постыдные мысли и провалы, но всё равно всем сердцем приняла его.

Лит решил, что настало время стать достойным подобной привязанности, а не купаться в её лучах и воспринимать как должное.

«Я правда не знаю, сможет ли этот ребёнок стать пробуждённым или нет. Но я знаю, что я не могу избегать принятия тяжёлых решений лишь из-за боязни последствий. Если я и вправду хочу стать лучше как личность, то должен хотя бы попробовать быть таковой!»

Не прошло и пяти секунд с завершения диагностирования Литом. Его руки начали формировать притворные печати, а он вслух произносил случайные слова на латыни, пока с помощью Бодрости избавлялся от токсинов.

После процедур Ниндры и Гарита это было слишком легко. Паразиты не только не могли размножаться, но и недостаток питательных веществ не позволил им сформировать кокон, оставляя их незащищёнными, лёгкой добычей для щупалец тьмы.

Никто не собирал токсины, что были потрачены впустую, но никому и не было дела. Полное очищение тела заняло у Лита несколько минут, и эффект был заметен невооружённым глазом. Синие вены сначала сдулись, а потом исчезли, кожа ребёнка восстановила часть своего былого оттенка, но всё ещё оставалась мертвецки бледной.

— Я, должно быть, очистил его организм. Но паразиты всё ещё внутри, — он соврал, защищая свои секреты. Если ребёнок выживет, то Лит должен любой ценой не позволить другим целителям его осматривать, добавив в свой перечень пациентов.

Таким образом, он всегда мог притвориться, что лечил его постепенно, а не за один присест.

— Тогда почему он до сих пор без сознания? — спросил Килиан.

— Потому что неизвестно, сколько ущерба успело получить его тело. Я сделал всё что мог, теперь всё зависит от него, — опустив нюанс со статусом его ядра, Лит говорил правду.

[Использование магии света или выдача ему части моей жизненной силы бесполезны. Его тело в идеальном состоянии, проблема в ядре. Солус, как протекает процесс?]

[Плохо. Даже после того, как ты вывел токсины, ядро не проявило признаков восстановления].

— Отведите его назад к родителям. Нет смысла держать его здесь.

— Его родителей нет в изолированном крыле, как и ни в одном другом, — объяснял солдат. — Мы не смогли их отыскать, они или мертвы, или сбежали до начала эпидемии.

Лит кивнул.

— Я не хочу оставлять его одного в таком виде. Вы не возражаете, если мы отложим вашу процедуру на завтра?

— Без проблем, — ответила Ниндра, боясь прикоснуться к руке ребёнка, чтобы не ухудшить его состояние. Она всё ещё была инфицирована и не знала, как чума распространяется.

— Не составишь компанию? — Лит покачал головой и начал бродить вокруг маленькой палатки.

Он начал ломать себе голову, пытаясь найти способ внедрить ману в тело мальчика, не повреждая его, но безуспешно. Лит по своему опыту знал, что отправлять ману прямиком в ядро было равносильно его отравлению.

Согласно Солус, циркуляция своей маной в чужом теле с помощью Бодрости никогда не вредила организму, но это и не действовало на ядро. Во время процесса очистки мировая энергия, которую Лит качал в маленькое тельце, не поглощалась, как бы близко к ядру он её ни подводил.

Возможно, это было из-за того, что она всё ещё сохраняла отпечаток Лита, но ядро маны игнорировало её, отказываясь восполнять своё истощение с его помощью. Прошёл час, потом другой, пока ядро не стало полностью серым, исчезая, подобно клубу дыма.

[Он умер], — сказала Солус, как только увидела, что жизненная сила ребёнка исчезла.

Лит поделился вестью с остальными. Его голос был собранным и спокойным, но внутри он был в агонии, задаваясь вопросом: сколь сильно виноваты паразиты по сравнению с ним? Возможно, если бы он не сомневался, то всё сложилось бы иначе.

Возможно, он лишь очередной монстр и не достоин быть любимым.

 

Глава 68 - Кризис II

После инцидента с безымянным ребёнком Варгрейв сменил приоритеты Лита, попросив его вновь посетить палатку последнего крыла, чтобы проверить состояние остальных детей во избежание новых смертей.

Никто не находился в предсмертном состоянии, но ядра большинства посерели более чем наполовину, поэтому Лит добавил пациентов в худшем состоянии в свой график, чтобы разработать упрощённую версию лечения, которое он почти завершил.

Для этого ему нужно было время, поэтому он собирался отложить лечение Ниндры и Гарита. Ниндра до сих пор пребывала в шоке от произошедшего вчера, поэтому не возражала, пожелав Литу удачи.

Гарит же напротив, плохо это воспринял.

— Какого чёрта это значит? Отложено до каких пор?

— Пока чрезвычайная ситуация не разрешится, — прямо ответил Лит. — Сильные маги вроде тебя не находятся в критическом для жизни состоянии, в то время как большинство остальных одной ногой в могиле. Приказ есть приказ. Мы продолжим сразу же, как я закончу, это не должно занять много времени.

Лит был чересчур спокойным, почти смирившимся, и это беспокоило Солус.

Мужчина, которого она знала, никогда бы не терпел столь дерзкое обращение без веской на то причины. В обычной ситуации она бы ожидала, что Лит отправит его до Луны и обратно пинком под зад.

Она понимала, что он не оплакивает безымянного ребёнка. Внутри Лит страдал, он был зол, потому что всякий раз, когда он пытался дать человечеству второй шанс или поменять своё отношение к жизни, то случалось что-то ужасное.

«Этот кризис бы не произошёл, если бы я не был столь самоуверенным и не проигнорировал бы столь предсказуемую проблему. Когда я впервые обследовал леди Зейр, то должен был понять, что более слабые ядра потерпят коллапс первыми, и действовать соответствующе. Но вместо этого я был столь уверен, что найду универсальное лекарство достаточно быстро, проигнорировав реальность и позволив проблеме разрастись. Я не могу простить себя за свою беспечность. Не говоря о том, что одна ошибка приводит к другой. И теперь я подвергаю риску свою безопасность, семью, всё, что я так сильно хотел защитить. Я должен решить, кем я хочу быть, пока вновь не облажался».

Лит был столь поглощён своими мыслями, что едва слышал голос Гарита, лишь изредка кивая ему.

— Ты ни черта не понимаешь, ты, грязная армейская псина! — Гарит не желал мириться с ожиданием, находясь в одном шаге от финишной черты. В своей жизни он имел всё: талант, внешность, силу, богатство.

За этот месяц заключения он был доведён до грани безумия, беспомощный, вынужденный спать на раскладушке среди низших существ, окружённый солдатами, которым он обычно не позволил бы и башмаки свои лизать.

Он никому не мог позволить вмешиваться, когда он был так близок к возвращению своей старой жизни.

— Меня не волнует, что ребёнок может умереть. Чёрт, меня не волнует даже если каждый пациент в этой чёртовой палатке умрёт. Я Гарит Сенти, сильнейший маг Кандрии! Я не собираюсь оставаться в этом положении ни дня более. Уж лучше отродье будет на грани смерти, чем я буду на грани излечения.

Он спрыгнул со своего стула, хватая Лита за воротник на его рубахе быстрее, чем кто-либо смог отреагировать.

— Или ты исцеляешь меня здесь и сейчас, или я клянусь всем богам, что узнаю кто ты, а потом найду всё и всех, кем ты дорожишь, и медленно их уничтожу прямо перед твоими глазами, перед тем как вернуть тебя в твою ничтожную жизнь!

Гарит был 1,9 метра высотой, на целую голову выше Лита, и достаточно сильным, чтобы трясти его как ребёнка, которым Лит и был.

Стража и Килиан уже собирались схватить Гарита и убить, если придётся, когда внезапно их тела вскрикнули от ужаса, а все волосы встали дыбом, заставив их отшагнуть назад, вместо того чтобы шагнуть вперёд.

Маниакальный смех Лита был единственным, что было слышно в палатке.

«Человек? Монстр? Как я мог быть столь тупым, терзая себя семантикой. Если что и связывало Землю и новый мир, то это то, что большинство людей чудовища. Нет добра или зла, есть только сила и то, как ты ей пользуешься. Пока я использую свои силы для защиты себя и своих близких, я остаюсь человеком. Но стоит мне позволить своему эго стать причиной моего существования и начать вредить остальным без причины лишь из-за больного желания, то я стану очередным монстром под личиной человека».

Литу не было нужды применять магию духа или тьмы, чтобы заставить Гарита отпустить себя. Убийственное намерение, что он излучал, было столь сильным, что стража и Килиан были парализованы страхом.

Гарит, напротив, как единственная цель этой убийственной ауры утратил всю свою силу. Его колени коснулись земли, а трясущиеся руки не могли шевельнуться.

Они были близко, поэтому лишь Гарит мог увидеть пар от их дыхания.

«Это невозможно! Магия воды запечатана. Как он может понизить температуру до такой степени без неё?» — он пытался предупредить остальных, но его рот отказывался открываться.

— Однажды я уже сказал тебе, что вылечу тебя последним, поэтому у тебя не было причин протестовать, — прошипел Лит, но все в палатке отчётливо его услышали. — Теперь ты смеешь угрожать мне? Ты забыл, что я целитель, а не святой.

Как бы он ни хотел оторвать Гариту голову, он не мог это сделать перед столькими свидетелями, поэтому он обнажил нож с пояса, одним плавным движением разрезая Гариту глотку слева направо, сделав кровавое U от уха до уха.

Лишь со смертью Гарита убийственное намерение исчезло, позволив остальным пошевелиться. Когда Килиан вернул себе самообладание, то заметил, что спиной стоит впритык к ширме палатки.

«Что, во имя богов, этот ребёнок такое? Сколько шагов назад я сделал?»

Стражники разделяли его мысли, обнаружив себя за палаткой.

— Он атаковал меня и угрожал мне. Это была самозащита, — голос Лита был спокоен, как если бы они обсуждали погоду.

— Не волнуйтесь, сэр. Если бы вы так быстро его не убили, то мы бы сделали это за вас, — сказал Килиан, превосходно скрывая удивление.

— Нам приказано уничтожать любую угрозу вашей безопасности, сэр, — кланяясь, в извиняющейся манере сказал один из стражей. — Пожалуйста, простите нам нашу некомпетентность. Хвала богам, что вы выдающийся эксперт.

Лит пожал плечами, происходящее имело небольшое значение по сравнению с его обновлённым внутренним покоем.

— Очистите палату, пожалуйста. Меня ждут пациенты.

***

Дав Солус проверить свои воспоминания, Лит вспомнил, что впервые избавился от нечистот после очистки ядра из оранжевого в жёлтый.

До этого момента, помимо использования Бодрости для оценивания состояния, он никогда не замечал прорыва, даже во время продвижения ядра на следующий уровень.

Поэтому он решил использовать тот же метод, что он применял на Ниндре, очищая лишь брюшную полость и оставляя остальных паразитов. Учитывая малое число паразитов и слабость ядер, даже сам Лит считал подобную терапию чересчур осторожной, но он не был тем, кто шёл на ненужный риск, независимо от шанса.

Его новой подопытной стала леди Зейр, добрая дворянка, которую он посетил, впервые изучая блокирующего ману паразита. У неё было жёлтое ядро, почти деградировавшее в оранжевое. Если лечение сработает на ней, то Лит сможет безопасно позволить остальным не-магам пройти через терапию.

Процедура прошла без малейшего изъяна, ядру леди Зейр потребовалось меньше дня для возвращения к своей полной силе. Бодрая дворянка поддалась очевидной доброте Лита в день их встречи, и когда она услышала, что он, возможно, сумеет излечить ее, то её уважение переросло в слепое почитание.

Она не умалчивала ни об одной детали, рассказывая ему, как она чувствовала зуд и жар после каждой процедуры. Оба симптома не имели ничего общего с пробуждением, они были побочными эффектами процесса очищения.

Все, кого Лит лечил, вне зависимости от природы паразита, чувствовали то же самое.

После того, как Солус дала своё согласие, подтверждая излечение ядра леди Зейр и утверждая, что она не стала пробуждённой, Лит раскрыл Варгрейву метод исцеления людей со слабым магическим талантом, отбирая их самостоятельно во избежание проблем.

В свою очередь, Варгрейв поделился методом с остальными целителями. Он действовал лишь на тех, кто был слаб и не мог пробудиться, но за пару дней десятки жизней были спасены.

Помимо блокирующих ману паразитов, остальные типы паразитов были истреблены, не оставив в живых ни одного в регионе Кандрии. Варгрейв сохранил лишь образцы их токсинов для дальнейшего изучения.

«Что бы ни решили верхние эшелоны армии, я больше не позволю чуме распространяться. Последнее, что мне приказал король, было стереть их с лица земли, и именно это я и сделаю. Единственное преимущество быть смертником в том, что я могу не думать о последствиях. Когда эти тупые генералы узнают, что тут произошло, будет уже слишком поздно».

 

Глава 69 - Последствия I

После избавления от трёх типов паразитов из четырёх лагерь из двух блоков разделили уже на три блока. Третий был отведен под тех, кто был вылечен, чтобы было проще проверять их состояние на случай, если их лечение имело краткосрочные побочные эффекты.

Второй блок теперь состоял лишь из нескольких палаток, позволив усилить охрану, поскольку ранее на второй блок особо не тратились. Выжившие были воодушевлены: наконец освободившись от своих раскладушек, они забыли о боли, что была основной частью их повседневной жизни.

После смерти Гарита Лита срочно вызвали в палату Варгрейва. По словам Килиана, он был одним из могущественных сил Кандрии. Убийство его подобным образом перед свидетелями после незначительной провокации могло быть ошибкой.

Но той ошибкой, которую Лит бы с радостью повторил, если бы возникла необходимость. Ему никогда не нравился Гарит Сенти и тот факт, что он был готов атаковать единственного, кто мог его исцелить, доказывал, сколь опасным он был.

Лит никогда не оставлял врага живым, это бы означало дать ему возможность ударить в спину. Благодаря маске и униформе, лишь двое людей во всём лагере знали о его личности.

Даже если стражи возьмут взятку и поведают гильдии наёмников Кандрии о том, что произошло с их лидером, то она не будет знать, кого искать. Единственной проблемой был Варгрейв. Будучи сторонником следования правилам, он, вероятно, захочет сделать Литу выговор.

Но Лит не волновался, он играл более существенную роль в разрешении кризиса, чем все могли ожидать, включая его самого. Если запахнет жареным, то он сможет просто попросить добавить полную амнистию к своей награде.

Королевство было ему должно, и он не собирался позволять ему легко отделаться.

Но в реальности вышло иначе.

— Лит, хвала богам, ты в порядке! — полковник столь сильно хотел удостовериться в состоянии здоровья Лита, что даже не подождал, пока Лит снимет маску и перчатки.

— Мне правда жаль, что подобное произошло. Те солдаты должны были являться элитой, тем не менее отреагировали слишком медленно. Я прослежу, чтобы они получили строгий выговор, а их нехватка решительности была отмечена в личных делах.

Убедившись, что на Лите нет и царапины, Варгрейв с облегчением вернулся в своё кресло.

— В этом нет нужды, это всё моя вина, — ответил Лит. — Учитывая его характер и характер новости, о которой я должен был его проинформировать, я должен был предугадать его реакцию. Солдаты просто следовали моим инструкциям, дав мне свободу действий с моими пациентами.

— Я правда ценю, что ты это понимаешь, — Варгрейв кивнул. — Но ты целитель и превосходно выполняешь свою работу, поэтому подобное упущение с твоей стороны понятно. Люди же, которых я к тебе приписал, являются профессионалами, их единственной задачей было обеспечить твою безопасность, и они не справились. Даже если они привыкли к рутине, даже если им было приписано самое скучное задание, они всегда должны оставаться бдительными. Им нужно вернуть дисциплину, ибо в следующий раз они могут оказаться не столь удачливыми. Если бы что-нибудь случилось, то я бы потребовал их головы, как корона — мою.

На секунду Варгрейв посмотрел на Килиана взглядом со смесью гнева и переживания. Учитывая гневную натуру королевы, жизнь его старого друга тоже была под угрозой. Если бы стражи оплошали, то ситуация Килиана была бы даже хуже, поскольку он был их начальником.

— Столкнусь ли я с последствиями от убийства мастера гильдии? — Лит был немного сбит с толку заботой Варгрейва.

— О небеса, разумеется, нет. Нападение на военного офицера в зоне военного положения уже является преступлением, что карается смертью. Учитывая твою роль, он легко отделался. Мы бы пытали его перед казнью как минимум несколько часов.

— Тогда в чём срочность собрания?

— Корона желает лично услышать твой отчёт.

Варгрейв встал, размещая синий коммуникационный камень на своём столе, перед тем как сделать шаг назад и встать на колено, за ним быстро повторили Лит и Килиан.

Вскоре камень активировался, вновь проецируя изображение тронного зала. На этот раз присутствовали лишь король и королева.

— Пожалуйста, скажи мне, что у тебя хорошие новости, маг Лит, — хоть это предложение и было составлено как просьба, но голос короля Мерона был суровым, заставляя её звучать как приказ.

— Это так. Помимо последнего типа паразитов, ситуация была разрешена с минимальными потерями. Я уверен, что создал терапию, которая позаботится и о последнем паразите. Она уже на финальной стадии тестов. Как только я буду уверен, что у неё нет побочных эффектов, то передам её профессору Марту для объединения в одно заклинание. Я прошу прощения, что это заняло столько времени, но мои возможности ограничены и мне нужно время для перепроверки каждого этапа.

Лит соврал. Он разработал два возможных лекарства в день посещения леди Зейр, единственной причиной, по которой он не закончил дело и не вернулся в академию, было желание убедиться, что переживания Солус не сбудутся.

— Тебе не за что извиняться, — вмешалась королева Сильфа. — Едва две недели прошли с твоего прибытия, но этого тебе оказалось достаточно, чтобы превратить положение короны из отчаянного в разрешимое. Ты определил источник чумы, помог в создании лекарства для трёх из четырех паразитов и теперь собираешься создать лекарство для самого опасного из них самостоятельно. Королевство и корона в огромном долгу перед тобой.

— Вы переоцениваете мой вклад, Ваше величество, — вновь соврал Лит. — Лекарства по большей части заслуга профессора Марта. Сначала я подал ему идею, а потом реконструировал её для борьбы с блокирующим ману паразитом.

— Видишь, мой король? Скромный и эффективный. Хотела бы я, чтобы у нас было больше подданных вроде него, — тон Сильфы был весёлым, но когда её взгляд упал на Варгрейва и Килиана, её глаза были холодны как сталь, виня их за некомпетентность.

Килиан проглотил ком слюны. Королева точно знала об инциденте и не собиралась спускать это с рук.

— Мы еще не обсудили твою награду, маг Лит. У тебя есть что-то на уме?

— Да. Я бы хотел две тысячи золотых монет, — этой суммы хватило бы для поднятия статуса моей семьи до среднего, оставив достаточно для покупки всего необходимого для своей будущей лаборатории и прочих расходов.

— И это всё? — король был удивлен. — Разве ты не хочешь дворянский титул? Мы запросто можем сделать тебя графом. С землями и аннуитетами¹ ты легко заработаешь больше.

— Могу я говорить начистоту?

Король Мерон кивнул.

— Учитывая всё, что происходит в королевстве на данный момент, когда старые дворянские семьи сражаются с новыми, это было бы равносильно размещению на себе мишени. У меня уже достаточно врагов, как внутри, так и вне стен академии, и я не хочу заводить новых. Также это несёт с собой ответственность, с которой я, как двенадцатилетний, не смогу совладать. Вся моя семья должна будет переехать в новое графство, где их не примут хорошо. Они фермеры, Ваше величество. Я уверен, что они наслаждаются тихой и спокойной жизнью куда больше, чем общественными мероприятиями и дворянскими развлечениями. Сам же я слишком юн для определения своего будущего. Я не знаю, кем хочу быть и чем заниматься, принятие титула захлопнет больше дверей, чем откроет. Деньги же всегда полезны, и я могу их использовать для улучшения уровня жизни своей семьи, как я обычно и делал по чуть-чуть. Не говоря уже о том, что получение титула сделает мою вовлеченность в историю с чумой слишком очевидной. Даже если это будет отрицаться, то всё равно поднимет слишком много вопросов.

«И что более важно, если я приму титул, то вынужден буду присягнуть на верность короне, давая им право постоянно вмешиваться в мою жизнь. Спасибо, но нет».

— Это слишком мало, — высказала королева. — Ты уверен, что мы больше ничего не можем для тебя сделать?

— На данный момент, нет. Но если Ваше величество чувствует себя столь благодарной, то я был бы рад знать, что если появится необходимость, то я смогу попросить у вас помощи. Мы живем в опасное время, кто знает, когда мне может понадобиться помощь.

— Хорошо, — оба правителя ответили в унисон.

«Я очень хотел связать его этим красочным титулом, но “я тебе обязан” — следующий лучший вариант. Если ему когда-либо понадобится наша помощь, то мы сможем заставить его почувствовать себя в долгу, замыкая круг, из которого он не выберется», — подумал король Мерон.

— Ты можешь идти, маг Лит. Полковник, капитан. Нам еще многое нужно обсудить, — доброта в голосе королевы исчезла, как только она перевела свой взор с поспешно вышедшего Лита.

Занавеска за ним закрылась, оставляя палатку отрезанной от внешнего мира.

— Ваше величество, я знаю, что во вчерашних событиях подвел вас, — сказал Килиан. — Но, возможно, это неожиданная удача. Есть кое-что о Лите, что я бы никак иначе не узнал.

***

[Ты заметил, что во время противостояния Гариту ты применял магию воды и тьмы?] — спросила Солус.

[Нет. Правда? Как?]

[Я думаю, что Маленький мир — не работа истинного мага. На самом деле он не блокирует поток маны, а лишь делает его тяжелее. Это как если бы ты постоянно носил утяжелители, как в тех комиксах о боевых искусствах, и теперь к ним привык].

[Я усилился благодаря этому?] — спросил он с энтузиазмом.

[Мечтай! — Солус рассмеялась. — Просто теперь ты вновь сможешь немного использовать магию, а я могу менять свою форму].

Разочарованно вздохнув, Лит вошел в свою новую палатку. Поскольку второй блок был частично разобран, появилось много больших палаток, и он получил куда большую под свои апартаменты.

Он должен был переодеться в свою униформу чумного доктора и ожидать Килиана перед лечением Ниндры. Если всё пойдет по его плану, то его возвращение в академию — дело нескольких дней.

Стоило ему зайти внутрь, как холодный острый клинок был приставлен к его горлу.

Три фигуры в масках, одетые как солдаты, две женщины и мужчина, ожидали его, их оружие было обнажено и готово к удару.

— Лит из Люции, тебе придется во многом объясниться.

Солус мгновенно распознала ману, выходящую из их татуировок и оружия. Они вновь были в окружении членов Когтя.

 

 

¹ Аннуитет — это схема платежей, в соответствии с которой они производятся в одинаковом размере в соответствие с конкретным графиком выплат (а именно на постоянной основе через равные промежутки времени).

 

Глава 70 - Последствия II

[Безопасность этого места должна быть железной, а вместо этого мы имеем гребаный швейцарский сыр! Сначала предатели, а теперь это? — после первоначального удивления, Лит не знал, сердиться на охрану или бояться за свою жизнь. — Давай сохранять хладнокровие. Если бы они хотели меня убить, они бы перерезали мне горло на месте. Тогда мы бы опытным путем определили, насколько жесткая моя кожа и насколько сильны мои регенеративные способности. Солус?]

[Плохая новость в том, что все их снаряжение зачаровано и остро как бритва. Хорошая новость в том, что внутри Маленького мира это просто очень острое и смертоносное оружие. В этом месте у этих парней нет доступа к пространственным предметам или даже к своим татуировкам. Всё, что у них есть — это то, что ты видишь].

[Татуировки? Какие татуировки?] — Лит был так сосредоточен на чуме, что забыл подробности о группе наемников, которые чуть не убили его пару недель назад.

Солус мысленно предоставила основные моменты их последней встречи.

Они проигнорировали то, что на этот раз Варгрейв был не виноват. Когти потратили небольшое состояние на подкуп одного из своих старых знакомых в административном отделе.

Она предоставила им действующую униформу и удостоверения личности, иначе пройти через контрольно-пропускные пункты было бы невозможно.

Волшебные печати и документы нельзя было подделать, и чтобы получить доступ к таким инструментам, они должны были заплатить своей знакомой достаточно золота, чтобы позволить ей покинуть страну и прожить остаток жизни в роскоши.

Это была сумма, превосходившая награду за Лита, но им было всё равно, поскольку она шла прямо из карманов их нанимателя. Обязательное использование масок облегчило их работу, позволив им двигаться незаметно, пока они не нашли палатку Лита.

Когти не знали о его личности чумного доктора, им было наплевать на кризис Королевства Грифонов. На этот раз они пришли не только за жизнью Лита, но и за информацией.

Его убийство было лишь вишенкой на торте, призванной скрасить неудачу, которая запятнала их имя. Это был отчаянный шаг, потому что, как только Лит вернется в академию, у них никогда не будет возможности приблизиться к нему.

Внутри своей академии директор обладал богоподобной властью. Даже если бы им удалось проникнуть туда, они были бы немедленно обнаружены и убиты по щелчку пальцев Линьоса, который привел бы в действие один из бесчисленных массивов, окружавших замок.

Лес академии тоже был запретным местом. Отряд отправился исследовать его, и только один человек вернулся, лепеча о чудовищной скорпикоре, которая, лишь цокнув языком, перебила весь отряд, выпустив шквал световых клинков, которые разорвали их в клочья, игнорируя всю их защиту.

Выживший сообщил, что существо намеренно пощадило его, чтобы доставить сообщение.

«Мне надоело, и я устала от людей, охотящихся за детенышами. В следующий раз, когда кто-то устроит бардак на моей территории, я найду тебя», — затем она откусила ему обе руки, прежде чем вернуть его на их якобы секретную базу.

Увы, наступил брачный период, превращая повелительницу леса в разъяренную машину-убийцу, имеющую собственных малышей.

Члены Когтя нелегко восприняли угрозу. Атакующее заклинание света было чем-то из легенд, конечно, никто в здравом уме не поверит в это. Тем не менее, человек без конечностей преодолел сотни миль, минуя защиту убежища.

Если скорпикора знала их местонахождение и могла свободно приходить и уходить, заклинание света было наименьшей из их забот.

Следующим вариантом было захватить родителей Лита, но их охраняли два отряда Корпуса королевы, любой шаг, которой они предприняли бы, был остановлен защитой массивов. Там было больше людей, чем уцелевших членов Когтя, и они были на своём поле и имели за плечами месяцы подготовки.

Как бы абсурдно это ни звучало, но карантинная зона была их единственным жизнеспособным вариантом с очень жесткими временными рамками. Вскоре исчезновение их человека будет замечено, и вся её работа будет подвергнута тщательной проверке, что разрушит их прикрытие.

— Около двух недель назад ты должен был умереть во время засады на пути сюда, но ты выжил. Кто спас тебя? Что случилось с твоим отрядом и нападавшими?

Нож был прижат к горлу Лита, но ему удалось сбрить лишь несколько волосков на лице. Кожа была прочнее кожаной брони, но эластичной. Женщине пришлось использовать кончик ножа, чтобы пустить немного крови и подчеркнуть свои слова.

«Чёрт возьми, этот массив более опасный, чем мы думали. Он также может заставить гражданское оружие потерять остроту», — это было единственное объяснение, которое она могла придумать, поэтому она сообщила о своём открытии товарищам по команде, используя секретные жесты рук.

Лит увидел, как двое других поменяли свои сильно зачарованные ножи и короткие мечи на менее мощные того же типа. И их действия, и их вопросы не имели для него никакого смысла.

Однако в тот момент он был более чем счастлив потакать их любопытству и трате времени.

«Эти парни настойчивы. Просто убивать их было бы неразумно, могут прийти другие. Мне нужно узнать, кто они и чего хотят».

Несмотря на то, что Маленький мир не был способен блокировать магию духа, массивы всё ещё могли замедлять её эффекты. В отличие от магии стихий, чистая мана сама по себе не действует. Ее можно было использовать как форму телекинеза, но для этого мане требовалось достичь и окутать цель.

В Маленьком мире невидимая мана, вытекающая из тела Лита, распространилась как туман, а не как река. Следовательно, Литу требовалось некоторое время, чтобы окружить их и взять ситуацию под полный контроль.

В таком тесном пространстве, когда оружие было так близко к его жизненно важным органам, даже его скорость не особо помогала.

— Мужчины и женщины Корпуса королевы спасли меня. Они храбро сражались до конца, несмотря на трусливую ловушку, устроенную нападавшими, — маска, закрывающая его лицо, не позволяла Когтям увидеть его расширяющуюся ухмылку, и магия духа делала то же самое.

— Корпус королевы? — женщина, держащая нож, сплюнула с отвращением. — Мы регулярно убиваем этих неудачников! Шесть балбесов не могли победить более половины отряда Коготь. Перестань лгать, малыш. Скажи нам правду, и я дам тебе легкую смерть.

— Во-первых, это моя реплика. Во-вторых, больше половины, вы говорите? Это означает, что, как только вы трое умрете, этот так называемый отряд Коготь вымрет.

Внезапная мужественность Лита взбесила троих наемников, в основном потому, что он был прав. Они никогда не переставали проклинать тот день, когда приняли миссию архимага Лукарта. После убитых в неудавшейся засаде и убитых скорпикорой их осталась лишь горстка.

Им нужны были деньги, чтобы покрыть свои убытки и восстановиться с нуля. Пока их успех был безупречным, какую бы цену они ни просили, люди будут платить, в том числе и Лукарт.

— Тебе лучше не тратить моё время, малыш. Иначе…

— Иначе что? — Лит усмехнулся, отойдя от ножа.

Они отреагировали мгновенно, или, лучше сказать, они попытались. Мана вокруг них была такой плотной и устойчивой, что казалось, будто они двигаются сквозь расплавленную сталь.

Одним движением запястья с помощью духовной магии Лит сорвал маски с их лиц, немедленно уничтожив их взрывом энергии тьмы.

— Даже если вам удастся сбежать, я боюсь, вы умрете из-за чумы, — голос Лита был ледяным. — А теперь скажи мне, сколько вас осталось и кто вас послал.

Он вынул нож из ножен, направив его в глаз ближайшего Когтя.

— Поверьте, я милосерден по сравнению с чумой.

Все шло по плану Лита, но Солус чувствовала беспокойство.

«Впервые с тех пор, как мы попали в Маленький мир, он использует так много маны. Некромантия была ещё в рамках, поскольку темная магия не блокируется. Надеюсь, этот артефакт не преподнесет нам больше сюрпризов. В противном случае ситуация может стать непредсказуемой в мгновение ока».

Когти отказались говорить, поэтому Лит начала резать им лица только для того, чтобы исцелить их и начать всё сначала. Наемники чувствовали себя загнанными в угол, они не только не могли реагировать, но даже закричать.

Если из палатки донесется хоть какой-нибудь шум, их смерть будет гарантирована, но, пока они молчат, надежда вырваться из смертельной ловушки всё ещё оставалась. Удача благоволила им благодаря их упорству.

Использование магии духа обычно воспринималось Маленьким миром как колебание энергии, безобидный магический всплеск. Однако её длительное использование в таком масштабе было интерпретировано системой как аномалия, поэтому она предусмотрела её устранение.

Благодаря своему чувству маны, Солус увидела несметное количество рун, втекающих в палатку, подавляющих магию так быстро, что ей едва удалось предупредить Лита о надвигающейся опасности.

Но было слишком поздно. Как только женщина освободилась, она пнула Лита и схватила нож у своих ног одним плавным движением.

Лит был застигнут врасплох, потеряв нож, и пытаясь изменить падение, чтобы не подставить спину. Он был полностью обезоружен, когда член Когтя проткнула его левый глаз, пытаясь добраться до мозга.

 

Глава 71 - Новая сила

Проклиная свою неудачу, Лит попытался заблокировать его левым предплечьем. Нож скользил из стороны в сторону, создавая ощущение, что горячее железо клеймит его внутреннюю плоть. Боль была не в новинку Литу, и ему нужно было просто стиснуть зубы, чтобы вынести её.

Его правый кулак ударил быстро, как змея, но благодаря её превосходной тренировке и богатому боевому опыту, член Когтя сумела увернуться от него в самый последний момент. Костяшкам кулака Лита все же удавалось задеть её подбородок. От удара у неё закружилась голова, заставляя изменить уклонение на перекат.

Взгляд члена Когтя был затуманен из-за почти попавшего удара, без этой корректировки манёвра в последнюю секунду она не смогла бы устоять и упала бы на пол. Лит вскочил на ноги, чтобы прикончить её, но двое других уже были рядом, целясь в его жизненно важные органы.

[Чёрт возьми, без магии и оружия я могу блокировать только своим телом. Солус, помоги мне выдержать боль на случай, если я потеряю несколько пальцев].

[Не в мою смену!] — мысленно крикнула она.

Лит был не единственным, кто тренировался, чтобы исследовать пределы своего нового тела. С тех пор, как они почти столкнулись со скорпикорой, она провела несколько экспериментов по поводу своих способностей к изменению формы.

Пробыв в Маленьком мире так долго, она могла преодолеть некоторые из его ограничений, если приложит к этому достаточно усилий. Ее форма кольца расширилась, покрывая правую руку Лита, образуя каменную перчатку.

Эта новая форма была серебристого цвета с сияющими рунами силы по всей поверхности. Она понятия не имела, как снова синхронизировать своё ядро маны с ядром Лита, но, по крайней мере, могла предложить ему некоторую защиту.

Лит был удивлен так же сильно, как и двое его противников, но никто из них не колебался, и сдержал эмоции. Рука в перчатке, поддерживаемая слиянием воздуха и огня, отражала все удары, которые могли убить или вывести из строя, в то время как Лит танковал остальные с помощью слияния земли.

Благодаря его природной стойкости и магическому укрепляющему эффекту, раны, которые он получил, были достаточно лёгкими, чтобы не обращать на них внимания. Они только немного кровоточили, прежде чем начать исцеляться, и ему даже не надо было накладывать заклинание.

В животе у членов Когтя возникло жуткое ощущение, говорящее им, что они столкнулись с тем, что убило их товарищей. Каждый из блоков Лита заставлял их клинки вибрировать, как будто они столкнулись с атакующим быком.

Их руки слабели с каждым ударом, из-за чего держать оружие в руках становилось все труднее.

«Кто он, нафиг, такой? Магические предметы не должны работать, что, во имя богов, это за перчатка? Как ребёнок может быть таким сильным и быстрым? Его движения беспорядочные, но ему удается держаться против нас. Если бы мы могли использовать наши татуировки...»

Татуировки членов Когтя были ещё одним шедевром Койрен Хаторн. Несмотря на то, что она не была истинным магом, она нашла способ вводить свои зелья прямо в кожу пациента, что позволяло им активировать их мыслью благодаря процессу нанесения.

После ухода Хаторн они использовали их с осторожностью, поскольку не было возможности восстановить их. Но перед лицом смерти они бы с радостью все их потратили.

На самом деле, их положение было не таким безвыходным, как казалось.

[Осторожно! Не используй магию слияния слишком долго, иначе Маленький мир может обнаружить и заблокировать и её. Используй только короткими всплесками].

[Спасибо за совет. Однако легче сказать, чем сделать. Эти парни хороши, даже с моими улучшенными рефлексами я не ровня троим из них в таком замкнутом пространстве. А как насчёт тебя? Может ли Маленький мир тебя вырубить?]

[Пусть попробует, — усмехнулась она. — Я уже следую своему собственному совету, усиливая свою защиту всего за мгновение до удара].

Поскольку Солус впервые применила такой трюк, Лит был поражен её способностью управлять своими способностями на микроуровне. Однако она была не так хороша, как заставляла себя выглядеть. Форма перчатки была сама по себе отчаянным ходом, усугубленным сдерживающим эффектом Маленького мира.

Каждый раз, когда Солус упускала нужный момент, лезвия из дамаска высекали на ней свой тонкий след, или даже откалывали небольшие кусочки камня. Для нее это было похоже на порезы и уколы, но она храбро держалась.

«Я всего лишь кусок камня. Я могу вылечиться от всего», — подумала она в потаенном уголке своего разума.

Лит тоже продолжал получать удары, но он отвечал на каждую атаку с удвоенной силой. Двое из трех членов Когтя были женщинами, без снаряжения и магии они были как дети по сравнению с физической силой Лита.

Мужчина группы был не в лучшем положении. Несмотря на то, что Лит был безоружен, во время каждого столкновения со своим противником член Когтя получал новые синяки и трещины в костях. Единственная причина, по которой они всё ещё стояли — это их элитная подготовка и командная работа.

Лит был просто любителем, но у него были все преимущества. Маленький мир не повлиял бы на его ненормальное тело, магия слияния могла заменить зелья, а Солус была отличным щитом.

Безвыходное положение длилось бы ещё долго, если бы не удачный удар члена Когтя. Короткий меч мужчины сильно ударил Лита в правую руку. Двое его товарищей обошли Лита с флангов, вынудив его атаковать в лоб.

Лит сумел уклониться от женского оружия в последнюю секунду, используя быстрые удары локтем, не оставляющие достаточно времени, чтобы уклониться или отразить входящую атаку. Лезвие сумело сломать перчатку, заставив Солус вскрикнуть от боли.

Ему потребовалось время, чтобы укрепить их связь, когда он наконец почувствовал все её страдания, насколько она была избита. Кипящая ненависть вспыхнула внутри Лита, сфокусировав его мысли подобно лазеру, стирая все, кроме желания убить.

Магия духа хлынула, преодолевая давление Маленького мира, позволив Литу отбросить своих противников и вызвать Зов смерти. Магия тьмы сконцентрировалась в форме щупалец, прежде чем начать видоизменяться.

В своём бешенстве Лит слил свою ману не только с всемирной темной энергией, но и с той, что была рождена в бездне, которую он сдерживал в своём разуме и душе. Под маской его глаза светились желтым светом, как факелы, зрачки уменьшились до вертикальных щелей.

Солус почувствовала, как тьма распространяется по телу Лита, наполняя её силой. Куски камня, разбросанные по палатке, воссоединились с основным телом и слились, как будто повреждений никогда не было.

Щупальца превратились в чёрный туман, уничтожающий все на своём пути.

***

— Что вы имеете в виду, капитан? — спросила королева Сильфа.

Килиан подробно рассказал им о событиях, приведших к смерти Гарита Сенти.

На членов королевской семьи это не произвело впечатления.

— В этом нет ничего нового. Мы уже знали, что Лит из Люции не стесняется убивать. Этот идиот сам напросился, — король Мерон фыркнул. — Это ваше великое открытие?

— Да, это так! — Килиан был сбит с толку их слепотой. — Конечно, великие маги и солдаты, запугивающие врага своей аурой — обычное дело. Но здесь мы говорим не об эксперте, а о ребенке и целителе. И все же ему удалось напугать лидера гильдии наемников настолько, что он встал на колени. Давление его маны заставило меня и солдат неосознанно отступить на несколько шагов. В этой палатке не было новичков, но мы действовали как они. Кроме того, могу поклясться, что температура упала на несколько градусов.

Те уже скептически воспринимали слова Килиана. После последней фразы они начали сомневаться в его вменяемости. Варгрейв не мог поверить, что его старый друг придумал такую детскую отговорку. В конце концов, его провал не был таким большим.

Килиан видел сомнение в их глазах, но не позволял ему остановить его.

— Подумайте над этим. Почему он единственный выживший в засаде, унесшей жизни целого отряда Корпуса королевы? Как так получилось, что он в одиночку справляется с чумой? Как он может вселять страх в закаленных боями ветеранов?

Его слова задели за живое. Осталось ещё слишком много вопросов без ответов.

— Я почти уверен, что он скрывает свои истинные способности. Я считаю, что он способен на гораздо большее, чем просто исцеление. Никто не может реализовать подобное намерение убийства без таланта и большого количества практики. Предлагаю изменить его оценку с A на S, но только в королевских записях.

Мысль о том, что Лит был талантом наравне с Манохаром или Хаторн, обладающим достаточным терпением, чтобы скрывать свои действия так долго, когда он был так молод, была слишком тревожной, чтобы отклонить её без дальнейшего расследования.

[Если Килиан прав, то, может быть, он действительно пробуждённый], — королева использовала их телепатическую связь, чтобы поделиться своими переживаниями с мужем.

[Согласен. Мы должны попросить леди Тайрис поторопиться, она единственная, кто может узнать правду].

***

Пока их разговор продолжался, инородная сила начала просачиваться в мировую энергию, создавая рябь, которая отозвалась по всему континенту, которую могли воспринимать только существа, настроенные на Мир.

Грифон Тайрис, прямо под тронным залом, Лигейн, дракон с севера, и Салаарк, феникс с юга, все они повернули головы в том направлении, где располагался лагерь.

Редко случалось что-то, способное возбудить их любопытство, и расстояние не было препятствием, когда они хотели поговорить друг с другом.

— Это не становление пробуждённым, и не попытка кого-то стать личем, — задумалась Тайрис.

— И определённо это не мерзость, что оборачивается в Жуть, и не монстр, что эволюционирует в Хранителя. Я никогда раньше не видела ничего подобного, — добавила Салаарк.

Лигейну нечего было добавить, кроме очевидного:

— Отсюда вопрос: что это тогда, чёрт возьми?

 

Глава 72 - Интерлюдия 5

Никто бы никогда не поверил Милее Дженис, если бы она рассказала, что до того, как стать магической императрицей Империи Горгон, она была всего лишь второсортным магом скромного происхождения.

Что отличало Милею от её однокурсников, так это то, что она, несмотря на то, что не считалась достойной быть принятой в одну из больших академий, никогда не переставала верить в бесконечный потенциал существующей магии.

С детства она читала рассказы о магусах империи, пока не запомнила их наизусть.

«У многих из них мутное прошлое, они считались мусором большую часть своей жизни, пока не нашли свой путь к величию. Что бы они ни открыли, я тоже могу это сделать. Талант не только врождённый, его ещё нужно развивать. Должен быть способ преодолеть мои пределы!»

Поэтому Милея решила последовать их примеру, вместо того, чтобы соглашаться на мелкую работу, как другие выпускники малой академии Красного Василиска, которую она посещала. Милея не посещала родные города магусов и не путешествовала по местам, записанным в их биографиях.

«Лишь боги знают, сколько людей путешествовали по этим местам. Если бы существовала хоть какая-то подсказка, она была бы уже известна. В худшем случае, первый, кто нашёл их наследие, забрал его себе», — думала она.

Итак, Милея решила сделать ставку на слухи и легенды, надеясь найти крупицу правды. Вместо этого она обнаружила места для привлечения туристов и мистификации, которые стоили ей почти всех сбережений, а в более чем одном случае — почти что жизни.

После месяцев бесполезных путешествий она потеряла более десяти килограммов, заботу о личной гигиене и большую часть своего доверия к людям.

Она не была красавицей, но юная и наивная шестнадцатилетняя девушка привлекала определенный тип мужчин, а поскольку она путешествовала одна, Милею часто считали легкой добычей. По крайней мере, до тех пор, пока она не раскрывала, что она маг, и не оставляла своих противников хрустящими и хорошо прожаренными.

Однажды она услышала о проклятой горе, с которой никто так и не вернулся. В одних слухах говорилось о злом духе, обитающем в пещере, в других говорилось, что на склонах гор есть врата в преисподнюю.

Когда она выразила желание посетить это место, никто не предложил сопровождать её, а местные жители пытались отговорить Милею. По её опыту, это было хорошим знаком. Это означало, что там действительно что-то было.

Добраться до места назначения с помощью заклинания полета оказалось детской забавой. Никаких следов монстров не было, птицы громко щебетали, а олени и белки подходили без страха, позволяя ей тискать их, пока они не потеряли интерес к новому посетителю.

Окружающая растительность была такой пышной, что Милея подумала, что это была самая сложная постановка, которую она когда-либо встречала. Это место не казалось проклятым, оно словно вышло из сказки.

Пещера была хорошо видна. Тропа, ведущая к ней, была лишена сорняков, как если бы ей часто пользовались. Когда Милея подошла ближе, по её спине пробежал холодок. Пещера имела идеальную арку, а стены и мостовая были слишком гладкими, чтобы быть естественными.

Любопытство взяло верх, поэтому после активации заклинания, чтобы осветить путь, Милея вошла. Коридор был невысоким, около двух метров в высоту, и настолько узким, что только один человек мог пройти. Она обратила внимание на эти детали, чтобы успокоиться.

Тот, кто там жил, не мог быть слишком большим, и в случае, если она была вынуждена бежать, численность противника или окружение не было проблемой в таком замкнутом пространстве. Туннель тянулся вниз на несколько сотен метров, и когда она наконец добралась до конца, она не могла поверить своим глазам.

Милея оказалась в библиотеке, большей, чем её родной город. Это была единственная круглая комната с книжными полками на нескольких этажах, соединенными лестницами и зачарованными лифтами. У купола библиотеки был стеклянный потолок, через который Милея могла видеть солнце, так как на первом этаже были стеклянные двери, ведущие наружу в лес.

Всё это не имело смысла, она должна была находиться под землей. Милея развеяла свои сомнения, использовав заклинание полета, чтобы исследовать библиотеку. Фолианты и свитки были упорядочены по темам.

Среди них она нашла древние книги, написанные на неизвестных языках, легендарные гримуары, которые считались потеряными в истории, и даже новые книги, такие как учебники её академии.

Затем её взгляд встретился с корешком книги с надписью «Трактат магуса Лохры Сильвервинг», вырезанной золотыми буквами. Она вынула его, открыла случайную страницу и обнаружила, что она не зашифрована.

Следующие часы она провела, сидя на одной из многочисленных кушеток, пытаясь учиться у своего самого любимого магуса, праматери современной магии. И всё же, единственное, что она понимала, это то, что, несмотря на все её исследования и столетия магических достижений после смерти Сильвервинг, мудрость магуса всё ещё была недосягаема для Милеи.

Милее очень захотелось взять несколько книг в качестве сувениров.

«Даже если я окажусь неспособной развить свои магические способности, я всегда смогу продать их и обеспечить свою жизнь. Одна из этих книг, вероятно, стоит больше, чем вся академия Красного Василиска».

В конце концов, однако, она решила положить гримуар обратно и уйти с пустыми руками.

«Даже если бы мне удалось продать их вместо того, чтобы оказаться убитой, эти бедные книги стали бы трофеями какого-нибудь напыщенного идиота. Здесь, вместо этого, они могут помочь кому-то вроде меня, но с большим талантом, осуществить свои мечты».

— Правильная мысль, человек!

Прежде, чем она смогла обернуться и обнаружить владельца этого голоса, пространство вокруг Милеи расплылось, переместив её перед хозяином дома. Новая комната была такой же большой, как и предыдущая, но вместо книжных полок она была до краев заполнена золотом, платиной и драгоценными камнями, самый маленький из которых был размером с её кулак.

Слитки, монеты и драгоценности были свалены беспорядочно, образуя небольшие холмы, окружающие буквально гору сокровищ, на вершине которой находилось самое большое существо, которое она когда-либо видела.

Форма Лигейна была настолько огромной, что Милея не могла видеть всё его тело. Черные чешуйки дракона были больше и толще башенных щитов. Всё тело Милеи было размером с его коготь.

Она не могла отвести взгляд от желтых глаз существа, зрачки которого представляли собой вертикальную щель, напоминая кошачьи глаза. Его сердцебиение было оглушительным, а простое дыхание вызывало ураганы, достаточно сильные, чтобы заставить её укрыться за грудой золота.

— Мне жаль, — сказал он, заметив её стресс. — Я почти забыл, насколько хрупки люди.

Шум прекратился, и ветер тоже.

— Ты пришла в мой дом и повела себя как гостья, и это заслуживает награды. Ты прибыла сюда не в праведном безумии, чтобы убить зверя, и не действовала как мародер, оказывая знаниям должное уважение.

Теперь, когда страх покинул её тело, Милея смогла заметить костяные выступы на его голове, напоминающие корону, и плавный изгиб огромных перепончатых крыльев, покоящихся на его спине.

— Выбери что-нибудь в моем доме. Будь то богатство, знания или оружие — оно твоё.

— Я хочу знаний! — выпалила она прежде, чем дракон передумал.

Лигейн удовлетворенно усмехнулся, этот человек был действительно интересным.

— Назови книгу, и она будет твоей.

— Мне не нужна книга. Знания, которые я хочу, это твои. Пожалуйста, научи меня, как стать магусом!

Лигейн был ошеломлен, этого он не ожидал.

— Да будет так, — кивнул он.

***

В последующие месяцы Лигейн научил Милею секрету пробуждённых.

— Очень немногие магусы в истории были пробуждёнными. Принцип, лежащий в основе этого прост, но невероятно редко достижим. Каким бы сильным ни было ядро маны, оно не может генерировать достаточно сильный путь, чтобы его можно было обнаружить. Единственный способ пробудиться — это способность воспринимать мировую энергию, которая нас окружает, и позволить ей течь внутри вас.

Милея сидела, скрестив ноги, с закрытыми глазами, в то время как Лигейн свернулся вокруг нее, собирая огромное количество мировой энергии посредством Бодрости*, чтобы ей было легче это почувствовать.

 

(Прим. автора: Его версия Бодрости. Я буду использовать термины, которые вы уже знаете для простоты.)

 

— Есть только два способа стать пробуждённым, — он продолжал объяснять, и его тон заставлял Милею следовать ритму дыхания.

— Первый — почувствовать мировую энергию на себе. Это событие очень маловероятно, если ты не достигнешь состояния просветления, не найдешь место, намного более богатое мировой энергией, чем обычно, или если ты не новорождённая. Новорожденные — пустой сосуд. Мать даёт им жизнь, Мир дает им ману. Если бы их можно было обучить, создание пробуждённого было бы легким делом. Второй способ — подвергнуться пробуждению Хранителем вроде меня. Вот как мои старые друзья Тайрис и Салаарк создают свои новые игрушки, давая им силу, но не знания. Я отличаюсь от них. Меня больше не волнует ни одна страна. Они предали меня, поэтому и я от них отказался в ответ.

Милее действительно хотелось знать, о чем говорил Лигейн, но она боялась потерять концентрацию.

— Я беспокоюсь, что Империя Горгон может сгинуть в огне, но не я зажгу его и не я потушу. Но я отвлекся. У пробуждённого есть лишь один враг — это другие пробуждённые, будь то люди, эволюционировавшие магические звери или, что ещё хуже, мерзости. Как и мы, мерзости приходили во всех видах и формах. Точно так же, как рождается Хранитель, они превращаются в Жуть. Самые опасные мерзости — это те, которым удается обладать подходящим телом, будь то животное или человеческое. Вот чего тебе следует опасаться…

 

Глава 73 - Гнев Лигейна

— Мерзости — это существа, рождённые в основном из жадности, когда кто-то выходит за пределы своего тела, разрушая его. В отличие от того, что думает большинство существ, мерзости появляются не только тогда, когда пробуждение пошло не так. Я сражался с ними, и уничтожал мерзости, которые говорили только тарабарщину, других, которые не знали, что с ними случилось, не имели представления о ядре маны или мировой энергии. Они просто такими родились. Наверняка я знаю лишь то, что после рождения мерзости есть три возможных исхода. Наиболее распространенным является то, что мерзость умирает либо из-за длительного отсутствия пищи, либо из-за того, что её убивают. Они наносят слишком большой ущерб, чтобы остаться незамеченными, поэтому люди или звери обычно охотятся на них, прежде чем они смогут научиться контролировать свои способности.

— Вторая возможность заключается в том, что мерзость захватит достаточно энергии мира, чтобы стабилизировать свою форму и восстановить часть своих чувств. Их называют усиленными мерзостями, и они намного опаснее чем молодые. Они могут правильно использовать магию, до некоторой степени контролировать свой голод и жить вечно или, по крайней мере, до тех пор, пока не будут уничтожены. Их величайшая слабость — отсутствие физического тела, из-за чего они не могут слиться с ними. Им приходится прятаться, чтобы выжить, но им удается нанести большой вред миру, высасывая его ману, чтобы продолжать жить.

— Последний и самый редкий результат — это тогда, когда мерзость находит подходящего носителя, способного навсегда стабилизировать её форму и получить полный контроль над голодом. Их называют Кукловодами, и они самые опасные. Обычно они охотятся на кого-то своего вида, поэтому зверь нацеливается на зверей, а растение — на другое растение. Идеальное тело — только что погибшее, в отличном состоянии и более сильное, чем то, которое было у мерзости ранее. У мёртвого тела нет ядра маны, что упрощает заселение мерзости. Обладать можно и живым телом, но в таком случае, пока хозяин жив, два ядра будут сражаться за контроль, что делает невозможным использование магии.

— Состояние и сила тела связаны с необходимостью сдерживания Кукловода. Без этих условий оно будет разорвано хаотической энергией так же, как и старое. Пока Кукловод может контролировать свои побуждения, он остаётся незамеченным. Единственный способ идентифицировать их — использовать Бодрость и проверить наличие искаженной энергии. Они гибридные по своей природе, что позволяет им развивать уникальные и непредсказуемые способности.

— И усиленные мерзости, и Кукловоды могут далее развиться в Жути. Их силы находятся на том же уровне, что и у высших монстров, таких как скорпикоры, виверны или энты.

Милея привыкла слышать голос Лигейна каждое мгновение, даже сейчас, когда она принимала душ. Дракон потребовал от нее сохранять ритм дыхания во время еды, чтения и перерывов в ванной. Милея жаждала знаний, голос в её голове перестал её беспокоить после первых дней, проведенных вместе.

— Подожди. Я думала, что Жути — это испорченные аналоги Хранителей. Знаешь, добро против зла? Ты говоришь, что они слабее тебя?

Лигейн захохотал над такой нелепой идеей.

— Добро? Зло? Это человеческое понятие, о котором мир никогда не заботился и никогда не будет. И, честно говоря, вы, люди, на самом деле тоже этого не делаете. Вам просто нравится набивать себе рты праведными словами, прежде чем пожрать тех из вас, кто слишком слаб, чтобы дать отпор.

Милея почувствовала себя оскорблённой таким жестоким замечанием, но затем она вспомнила все фальшивые предложения о помощи, которые она получила, все страдания и всю боль, что её вид причинил сам себе во имя выгоды или удовольствия. Поэтому она сменила тему.

— Что ж, буду знать. Мерзость-Хранитель слишком страшна, чтобы даже думать о ней. Как стать Хранителем? — спросила она.

— Это сложный вопрос. Ты знаешь, в чём разница между магией, которую ты изучала в академии, и той, которой я тебя обучаю?

Мелия покачала головой, нанося шампунь.

— Человеческая магия эгоистична. Вы пытаетесь делать всё самостоятельно, используя только ту ману, которую держит ваше тело. Вот почему ты не могла использовать мощные заклинания раньше, потому что твоё ядро маны было слишком слабым. Человеческая магия устанавливает связь с мировой энергией, облегчая наложение заклинания, но для этого требуется огромная внутренняя сила.

— Вместо этого я научил тебя укреплять ядро и заимствовать ману мира. Это похоже на разницу между поднятием чего-либо, используя только руки, и выполнением этого, координируя руки, ноги и спину.

— Эта черта пронизывает всю жизнь человечества, как и жажда власти мерзости. Вот почему вы можете стать истинными магами, даже развиться до уровня магуса, но никогда раньше ни один из вас не стал Хранителем. Чтобы стать единым целым, вы должны принять мир, и мир должен принять вас тоже. Только вернув то, что дала вам планета, можно преодолеть мировые невзгоды и достичь состояния Хранителя.

Милея усмехнулась над презрением своего наставника.

— Правда? А что ты дал миру? Огромную чешуйчатую задницу?

Оба от души засмеялись. С каждым днём они все больше любили друг друга.

— Легче показать, чем сказать. Ты закончила принимать душ, или мне нужно осушить ещё один водопад?

— Начнем по твоей команде, хитрожопый, — внезапный порыв теплого ветра высушил её, накрыв белой шелковой римской тогой с глубоким вырезом и боковыми разрезами, оставляя большую часть её ног обнаженной.

— Что это за штука? Она такая древняя, — Милея материализовалась на том, что казалось травяным полем для выпаса скота. В логове Лигейна было бесчисленное количество комнат, некоторые из которых были настолько большими, что казалось, будто они находятся в отдельном мире. Мастерство дракона в пространственной магии позволило ему превратить горную пещеру в континент.

— В те дни, когда люди считали меня богом, и я позволял им поклоняться мне, это было обычной одеждой моих жриц. Я испытываю ностальгию, когда снова вижу её на красивой молодой девушке.

Благодаря постоянному совершенствованию её ядра, очищению от загрязнений и домашней кухне Лигейна, внешний вид Милеи стал улучшаться не по дням, а по часам. Она сомневалась, что даже родная мать сможет узнать её.

— Вау, я бы никогда не приняла тебя за такого извращенца!

— Эй, я древний, а не мертвый. Вернемся к твоему вопросу, малышка. Ты знаешь, почему Империя Горгон названа так?

— Конечно, — кивнула она. — Горгоны — жестокая раса монстров, которые беспокоили наши земли, превращая всё живое в камень. Затем, ещё до объединения империи, наши предки обнаружили, что их кожа и кости сделаны из адаманта, одного из самых прочных металлов. После убийства зверей они выковали то, что позже стало известно как Арсенал империи. Без этого оружия и доспехов Империя Горгон никогда бы не родилась. Основа Империи Горгон — это плоть и кости горгон.

Лигейн с отвращением прищелкнул языком.

— Пропаганда. Вот что делает ложь похожей на правду.

Они снова переместились Варпом, приближаясь к тому, что на расстоянии казалось стадом коров. Милея обнаружила, что это вовсе не коровы. У них были красные глаза без зрачков, а их кожа была сделана из чего-то, напоминающего непрозрачные изумруды.

Они не отреагировали ни на дракона, ни на девушку, лениво пасясь по траве.

— Они кажутся тебе неистовыми?

Мелия без колебаний погладила их странную кожу. Она был похожа на камень, но была тёплой и эластичной на ощупь. Это были живые существа, а не каменные конструкции.

— Это…

— Горгоны? Да, — ответил на вопрос за нее Лигейн. — Пожалуйста, посмотри на траву поближе.

Мелия опустилась на колени, обнаружив, что трава стала твердой и блестящей от дыхания монстров, и это был тот металл, который на самом деле ели горгоны.

— Настоящая история немного отличается. Горгоны — это редкий подвид магических зверей, которые появляются только в некоторых регионах империи. Если бык или корова слишком кротки, вместо того, чтобы превратиться в тура (вид магического зверя-быка) они становятся горгонами. Горгоны едят только адамант, поэтому они способны превращать траву в адамант. Когда-то, до открытия Давросса, это был самый твердый и редкий металл, известный человеку. Когда ваши предки обнаружили горгон, они заставили их размножаться, а когда у них было достаточно металла, они позаботились о том, чтобы горгоны почти вымерли. Так что да, основа Империи Горгон буквально стоит на плоти и костях горгон.

Мелия была ошеломлена.

— Но почему? — на её глазах рушилась многовековая история.

— Потому, что они боялись, что другие могут украсть их монополию. И потому, что если бы оружия производилось много, оно бы потеряло свою рыночную стоимость.

— Откуда ты знаешь? — Мелия всё ещё отказывалась верить в такую историю.

— Из-за того, что я был там. Когда мне всё ещё было не наплевать на империю, именно я рассказал им о горгонах. Я научил их ковать адамант. А потом мне пришлось наблюдать за этой резнёй.

— Почему ты их не остановил?

— В отличие от других Хранителей, я верю в свободу воли. Когда ваши предки попросили меня о помощи после рождения Королевства Грифонов, я предложил им свою мудрость, а не свою силу, и они приняли её. А затем они предали мои учения.

Голос Лигейна прогремел как гром, его ярость подняла температуру на несколько градусов.

— Разве ты ещё не поняла? Моя библиотека, животные, всё в этом логове — это то, чем я являюсь для мира. Я хранитель всего, что должно было кануть в Лету. Я исправлю все эти заблуждения, но только когда придет время, и люди будут готовы.

— Вот почему ты покинул империю? Ради горгон? — поскольку это был акт неоправданной жестокости, Мелия не могла поверить, что её страна была единственной страной без активного Хранителя по этой причине.

— Нет. Вымирающий вид — это не новость. Я ушел потому, что когда Лохра Сильвервинг оставила своё наследие и магия родилась заново, император не сдержал своё слово, предпочтя использовать рабские ошейники, вместо того, чтобы добиваться равенства. Я не присоединился к империи потому, что не заботился о славе или богатстве. Всё, что ты видишь тут, принадлежит мне. Я собрал всё это в свободное время в забытых городах и затонувших кораблях. Я никогда не воровал и не грабил; я спас эти вещи так же, как я надеялся спасти твой народ. Обещание заключалось в том, что в обмен на мои знания они построят справедливое общество, долгосрочная цель которого — равные права для всех. Вместо этого они снова выбрали лёгкий путь, предав свой собственный народ и предав меня в последний раз.

 

Глава 74 - Тяжелые времена

Использование рабских ошейников стало одной из самых мрачных страниц истории Империи Горгон. Милея была молода, но не глупа, она вряд ли могла винить Лигейна в его действиях, особенно если учесть, что она тоже наденет такой, если все не изменится к лучшему.

Ей потребовалось несколько дней, чтобы набраться смелости и спросить дракона об одном из её худших страхов:

— Лигейн, откуда взялись жестокие монстры, такие как гоблины, орки или тролли? Являются ли они ошибкой эволюции магических зверей или созданы руками человека? — этот вопрос не давал ей покоя после прочтения нескольких книг.

Видя возмущение своего наставника по отношению к людям, она начала всё больше и больше сомневаться в своих близких, особенно после того, как Милея узнала, что, за редкими исключениями, вся нежить была создана людьми искусственно.

— Некоторые из них — да. Люди проводили бесчисленные эксперименты, пытаясь лишить магических зверей их магии, породив оборотней. Нежить — просто побочный продукт их поисков бессмертия. Однако те, кого ты упомянула, мы, Хранители, называем Падшими. Расы, утратившие большую часть своих магических способностей, спустившись не по той ветви эволюционного древа. Как люди, если ты спросишь меня. Почему ты спросила?

— Я надеялась, что они были результатом работы мерзостей, чтобы уничтожить человечество и править миром, — она смущенно покраснела. Теперь, когда она произнесла это вслух, идея казалась невероятно глупой.

Лигейн мягко улыбнулся ей, похлопав Милею по голове одним из своих гигантских пальцев.

— Девочка, не обманывай себя. Мир будет в опасности только тогда, когда вы, маленькие ребята, так решите. Мерзости — это природное магическое бедствие, они не строят заговоров против кого-либо и не заботятся о мировом господстве. Они заботятся только о выживании, прямо как ты.

***

Два года спустя Милея покинула логово Лигейна с новым комплектом одежды и плащом, закрывавшим её с головы до пят.

Её ядро маны больше не было жёлтым, а стало ярко-синим, и как только её тело завершит адаптацию к изменениям, она будет готова превратить его в фиолетовое. Изгнав большую часть нечистот из своего тела, она стала быстрее, сильнее и выносливее, чем большинство магический зверей.

Причина её маскировки заключалась в том, что за эти годы изменилось не только её ядро. Она вошла худощавой девушкой ростом 1,52 метра с непослушными вьющимися волосами, а вышла женщиной ростом 1,75 метра с длинными волнистыми волосами медового оттенка и стала на двадцать килограммов тяжелее, но в нужных местах.

Милея не была потрясающей, но тем не менее она была красавицей. Даже перемещаясь Варпом на сотню миль за раз, ей нужно было отдохнуть, и она не хотела устраивать резню по дороге домой.

Её достижения позволили ей присоединиться к Магическому совету Империи Горгон всего в двадцать три года, став самым молодым его членом за всю историю. В двадцать семь лет она была коронована магической императрицей, и её правление началось.

***

Империя Горгон. За неделю до того, как Лит был вызван в лагерь.

После более чем месяца бесплодных расследований, шпионы Милеи наконец узнали подробности ситуации в Кандрии. Существование очень заразной чумы сорвало её планы вторжения.

В сообщениях об этом говорилось как о чём-то, что противоречило логике и всем правилам магии света, ошеломляя даже её лучших целителей. Нападать сейчас было самоубийством.

Если бы чума могла распространиться на умерших, Королевство Грифонов могло бы использовать зараженные трупы в качестве снарядов, превращая армию магов, на обучение которой империя потратила годы, в самый дорогостоящий полевой госпиталь из когда-либо созданных.

На их месте это то, что сделала бы Милея, если бы её загнали в угол.

Пока чума сдерживалась, это была их проблема, и она не была заинтересована в том, чтобы сделать её своей собственной. Насколько Милея знала, она была единственной пробуждённой в империи. Лигейн отказался создавать других, а она никому не доверяла настолько, чтобы передавать свои секреты.

Если королева и другие семь пробуждённых, находящихся на её службе, всё ещё не смогли разрешить кризис, Милея боялась того, что может случиться, если ситуация выйдет из-под контроля её соседей.

Она была уверена в том, что найдёт лекарство, наставник хорошо её обучил. Проблема заключалась в том, сколько времени это займёт и насколько уязвимой чума оставит империю, если она будет недоступна.

По этой причине она приказала отвести все армии от границы и предупредила всех лучших врачей, целителей и алхимиков, чтобы они были наготове, если возникнет такая необходимость.

Она снова и снова перечитывала отчёты вместе с украденными медицинскими картами, пытаясь понять природу инфекции, но безуспешно. Фальшивые маги были ненадёжными источниками, единственный способ узнать правду — исследовать одного из зараженных.

Или схватить того, кто спровоцировал весь этот беспорядок.

— Ваше величество, пленник может быть доставлен к вам в любое время, когда вы пожелаете.

Милея со вздохом кивнула своему помощнику. После поимки она приказала тщательно обыскать Хаторн. Милея предсказывала, что гениальный алхимик оставит свою родину и попытается добраться до одного из малых государств, соседствующих с тремя великими странами.

В таком месте её способности были бы очень оценены, что позволило бы Хаторн восстановить свою жизнь с нуля и никогда больше не оглядываться.

Пройти через Кровавую пустыню было самоубийством, только племена знали безопасные способы избежать штормов и монстров, и если они поймают её, смерть станет лучшим финалом, на который может надеяться Хаторн.

Её единственный выход — пройти через Империю Горгон, подкупив охрану на границе. Хаторн на собственном опыте узнала, что империя гораздо менее коррумпирована, чем королевство, и её схватили в считанные минуты после прибытия.

Койрен Хаторн вошла в тронный зал, её руки были в наручниках за спиной, и скованны цепями вместе с лодыжками на талии. Бесчисленные часы, потраченные на её эксперименты, оставили ей сгорбленную спину, из-за чего ей было трудно ходить без трости.

На вид ей было по меньшей мере семьдесят, с безупречно белыми волосами и стрижкой каре. Несмотря на путешествие и заключение, её одежда была в идеальном состоянии. Больше всего Милею поразили её глаза.

Лицо Хаторн было полно морщин, напоминающих паутину, но глаза её были молоды и полны энергии. Самое главное, они были холодными и бездушными, как будто это она контролировала ситуацию.

Милея посмотрела на неё с помощью Жизненного обзора, найдя несколько магических предметов, которые не были обнаружены. Она разберётся позже, чтобы определить, виноват ли гений Хаторн или некомпетентность её слуг.

— Ваше величество, вы действительно так же красивы, как говорят слухи, — Хаторн даже не пыталась скрыть зависть в голосе. Милее было больше тридцати, но она не постарела ни на день после двадцати.

— Избавь меня от своих любезностей. Докажи мне, что ты можешь быть полезна империи, и ты будешь жить, иначе я отправлю тебя вниз, на этот раз не используя лестницу, — Милея указала на балкон.

Хаторн усмехнулась её словам, сплюнув от отвращения.

— Ты не можешь быть такой глупой, ведь тебе удалось достичь статуса императрицы, дитя. Того, что ты уже знаешь, должно быть достаточно, чтобы предоставить мне безопасный проход через твою империю сто раз, если бы ты не умоляла меня остаться здесь.

Милея щелкнула пальцами, подняв Хаторн, как тряпичную куклу с помощью магии духа, и заставила её приблизиться к балкону со скоростью ходьбы. Внезапно Хаторн больше не чувствовала себя такой уверенной, она ценила свою жизнь превыше всего.

— Подожди! Я могу дать тебе зелья, которые могут сломить волю любого человека, паразитов, превращающих самого могущественного мага в кусок мяса, скрытое оружие, которое невозможно обнаружить. Разве этого недостаточно?

Ещё один щелчок, и Хаторн остановилась.

— То, что ты предлагаешь мне — это новые формы рабства, болезни, которые могут разрушить страну, инструменты, которые даже самый простой дурак может использовать, чтобы убить могущественного мага. Одна из этих вещей может разрушить мир, каким мы его знаем! — Милея не могла поверить своим ушам.

— Не оружие убивает людей. Это делают люди. Я всего лишь ремесленник, я не несу ответственности за то, что другие делают с моими творениями.

— Вот тут ты ошибаешься! — Милея была возмущена. — Ты создаешь, не думая о последствиях, продавая кошмары каждому, кто может себе их позволить. Сила без контроля — вот величайшее безумие.

— Наивная дура, с моей помощью ты могла бы править миром. Вместо этого ты предпочла умереть за свои жалкие идеалы! — Хаторн нажала языком на один из своих зубов, выпустив изо рта шквал отравленных игл, каждая из которых была зачарована небольшим массивом, позволяющим игнорировать магию воздуха.

Милея просто подняла руку, блокируя их все в воздухе, как будто время остановилось. Хаторн всё ещё была потрясена, когда иглы повернулись и снова метнулись, поразив её до смерти.

Милея лично уничтожила труп и вещи Хаторн. Наследию такого монстра нельзя было позволить выжить.

***

Империя Горгон. День, когда Лит убил трёх членов Когтя.

— Почему ты так пристально смотришь в окно? — спросила Милея.

— Потому что происходит что-то неизвестное, и это сбивает нас, Хранителей, с толку, — ответил Лигейн, постукивая когтистым пальцем по раме. После того, как Милея стала императрицей, ей удалось убедить его дать империи второй шанс.

Сделка была такой же, как и в прошлом, знания, а не власть, в обмен на любой закон или постановление, которые он хотел реализовать с течением времени.

— Неизвестное? — Милея считала своего наставника почти всеведущим и всемогущим, и что-то неизвестное для него не могло быть хорошей новостью.

— Посмотри сама, — человеческая рука Лигейна коснулась её лба, позволив поделиться его видением.

Очень далеко, где-то внутри Королевства Грифонов, мировая энергия яростно просачивалась в маленькую фигуру, в то время как маленькая фигура излучала столб тьмы, который мир принимал как должное.

— Это начало мирового бедствия. Кто-то был признан миром и принял его предложение.

— Кто-то становится Хранителем? — Милея чуть не задохнулась от этой мысли.

— О небеса, нет. Даже не близко, но это начало. Каждый год происходит бесчисленное количество бедствий, и они заканчиваются неудачей. Что сбивает с толку, так это то, что тьма типична для мерзости, но это не она. Бедствие есть то, что обычно случается со зверем, но это не он. Мана, которую он использует, кажется человеческой, но…

— Но это не он, — Милея закончила за него. — Итак, что ты собираешься с этим делать?

— Ничего. Кто бы это ни был, он едва ли сильнее тебя, когда ты нашла меня. Кроме того, меня не волнует, что он делает, пока он не заходит на мою территорию. Это проблема Тайрис, а не моя.

***

Королевство Грифонов, палатка Лита.

С самого начала бедствия члены Когтя испытывали мучительную боль. Окружающая их тьма не пожирала их жизненную силу, как предполагалось, она отнимала у них продолжительность жизни.

Они старели на десятилетия каждую секунду, их ногти и волосы непрерывно росли до абсурдной длины.

— Пожалуйста, остановись, — одна из женщин умоляла хриплым голосом, её тело высохло и истончилось, став похожим на мумифицированный труп.

— Заткнись и сдохни! — ответил Лит, сделав импульс энергии ещё сильнее. Его больше не интересовала информация об их количестве или личность заказчика. Он хотел, чтобы все они умерли, независимо от того, молодые они или старые, знатные или нет.

Он устал от безумия человечества; требовалось избавиться от брака. Без его ведома мир прислушался к его зову и рассмотрел его предложение.

Энергия слилась вокруг него в ауру, которая походила на гораздо большую фигуру, окутанную огнём и тенями, с когтями на его руках и крыльями на его спине, прежде чем рассеяться. От членов Когтя не осталось и следа, энергетическая буря исчезла так же быстро, как и появилась, оставив Лита и Солус ошеломленными.

 

Глава 75 - Внутренние дела I

Не считая резкого запаха разложения и его вновь изодранной одежды, не было и следа того, что только что произошло в палатке Лита. Форма перчатки Солус полностью восстановилась от всех повреждений и теперь была наполнена силой.

[Какого чёрта? Зов Смерти не должен так работать. Это было похоже на совершенно другое заклинание].

[А чего стоит то, что ты казался совершенно другим человеком. Твои глаза стали нечеловеческими, и когда поток энергии достиг своего пика, все твоё тело начало пульсировать в соответствии с его ритмом. Ты начал мутировать в… — Солус не могла подобрать слов, чтобы описать чудовищный силуэт, который почти перекрывал Лита, — нечто, но, хвала небесам, всё прекратилось до того, как стало слишком поздно].

Лит не помнил о таких изменениях, но, проверив воспоминания Солус, он смог увидеть, что именно произошло. После того, как его глаза стали жёлтыми, светящимися изнутри, с вертикальной щелью зрачка, тёмная аура вокруг него приняла физическую форму.

Вместо теневых щупалец его тело испускало изумрудное пламя, в то время как тени в палатке, казалось, забирали жизнь членов Когтя, атакуя вместе с пламенем.

Результат был, к сожалению, безупречным. Ничто не уцелело от совместной атаки, даже оружие, оставив его с пустыми руками за свои труды.

Лит никогда не испытывал ничего подобного, поэтому он сел на пол, скрестив ноги, и активировал Бодрость в поисках ответов. Сначала он просканировал своё тело, затем ядро маны и обнаружил, что ничего не изменилось.

Затем он проделал то же самое с Солус, но результат был таким же.

Всё произошло так быстро, что казалось всего лишь сном. И всё же он чувствовал себя опустошенным как никогда прежде. Как будто он увидел что-то значимое лишь для того, чтобы забыть об этом через секунду после пробуждения.

Он несколько раз пытался вызвать эти энергии и ощущения, но безуспешно. Сбитый с толку больше, чем когда-либо, он надел форму чумного доктора. Килиан должен был появиться в любую секунду, и Лит стремился уладить последние шаги с лечением и вернуться к своей жизни.

***

Несмотря на их крепкую, почти дружескую связь, Тайрис не понравилось, как Лигейн оставил их канал связи открытым, пока обсуждал аномалию со своей новой ученицей.

Не только потому, что это вызвало веселье Салаарк на её счёт, а потому, что задело за живое. Аномалия была на её территории, добавляя ещё одну обязанность к её и без того тяжёлой работе.

В отличие от него, последние столетия она не мирно посапывала, показывая средний палец всем проблемам своей страны и принимая меры только тогда, когда происходило что-то серьёзное.

Также она не занималась тотальным контролем своих подданных, как это делала Салаарк, что позволяло ей делегировать, по крайней мере, некоторые из своих обязанностей надёжным пробуждённым. Её роль как Хранителя заключалась не в том, чтобы сдерживать или доминировать, а в том, чтобы вызвать перемены.

Тайрис инициировала объединение Королевства Грифонов, побудив других последовать его примеру и положить конец многовековым войнам.

Она научила истинной магии Лохру Сильвервинг, которая, в свою очередь, сумела адаптировать её в формы, доступные обычным людям, распространяя новаторские знания, которые улучшили жизни миллионов.

С каждым столетием у неё возникало всё большее искушение сдаться и заняться своими делами. Подталкивать страну в правильном направлении без прямого вмешательства, сохраняя при этом равновесие, было гигантской задачей.

Сама чума служила доказательством того, насколько отчаянным было её положение. Она не позаботилась об этом лично не потому, что ей было всё равно, а потому, что у неё уже было дел невпроворот. В последние годы Тайрис заметила увеличение количества мерзостей, появляющихся в Королевстве Грифонов.

Обычно они встречались реже, чем пробуждённые, а теперь появлялись, как грибы, по две или даже по три в год. Слишком часто, чтобы это могло быть естественным явлением.

Места появления всегда находились недалеко от границ королевства, где её чувства были наиболее слабыми, так что Тайрис могла заметить это только тогда, когда было слишком поздно. Она была убеждена, что поняла извращенную логику, согласно которой Королевство Грифонов было единственной целью.

Лигейну было бы всё равно, в то время как Салаарк, благодаря своим слугам, нашла бы источник угрозы быстрее, чем Тайрис когда-либо смогла бы. Кто-то использовал мерзости, чтобы проверить силы и ресурсы Хранителей, но Тайрис понятия не имела зачем.

Ей хотелось бы попросить помощи у своих коллег, но Хранители были чрезвычайно территориальными. Даже если каждый из них контролировал одну треть самого большого континента на планете, этого никогда не было достаточно, они едва могли терпеть друг друга.

Аномалия была всего лишь мелкой рыбешкой, она могла подождать. Во-первых, ей нужно было положить конец угрозе мерзостей, затем она должна была убедиться, что Арджин действительно мёртв, и дать Королевскому Мертвецу нового седьмого члена. Только тогда она займется аномалией.

Всё это время надеясь, что королевство всё ещё поддержит её возвращение, а её потомкам удастся избежать гражданской войны.

От одной мысли обо всём, что ей нужно было сделать, у Тайрис заболела голова. Она глубоко вздохнула, в то время как «Мать-Земля», её техника Бодрости, сообщила ей, что рядом с северными границами появилась ещё одна мерзость.

— Мне действительно нужен отпуск, — сказала она перед тем как переместиться Варпом прочь, чтобы поймать своего таинственного противника, прежде чем он сможет снова сбежать.

***

Узнав, что её лечение почти завершено, и что Лит уйдет вскоре после того, как он закончит с ней, Ниндра стала довольно напористой. Она часто сидела прямо, как стрела, подчеркивая свою грудь, возилась с волосами или от души смеялась всякий раз, когда он говорил что-то, едва ли похожее на шутку.

Не говоря уже о том, что она продлевала физический контакт на пару секунд дольше, чем это было необходимо.

— Разве ты не можешь хотя бы назвать мне своё имя? Я не думаю, что твои родители были настолько изобретательны, чтобы дать тебе редкое имя, так что я не причиню вреда, зная его, — сказала она, когда Лит удалял последних паразитов из её рук.

После этого она полностью выздоровеет, и после того, как Лит сообщит Варгрейву, он сможет вернуться домой. Ему не терпелось выбраться из палатки. Под предлогом уединения Ниндра убедила его закрыть занавеску и шептала каждое слово ему на ухо.

Быть объектом привязанности женщины, которая не была его родственницей или ребёнком, пробуждало древние инстинкты, слухи о смерти которых были сильно преувеличены.

— Мне очень жаль, но оно засекречено, — ответил Лит хриплым голосом, как будто теннисный мяч застрял в его горле. В другой жизни и других обстоятельствах он не упустил бы такую возможность. Увы, это был нужный человек, но не в то время. — Кроме того, мисс Люц, несмотря на то, что я польщён вашим вниманием, я боюсь, что без этой маски вы обнаружите, что я слишком юн на ваш вкус.

Она хихикнула, отчего её волосы пощекотали кожу Лита, заставляя его почти захотеть выбросить маску и испытать настоящий поцелуй после более чем тринадцати лет воздержания. Почти. Ситуация сильно отличалась от его безумной влюбленности в профессора Налир, его эмоции были под контролем, а его приоритеты четкими.

Он понял, что даже если Ниндра будет согласна, несмотря на его возраст, и притянуть моральные нормы нового мира за уши, это всё равно означало бы нарушение всех правил безопасности лагеря. Скорее всего, это будет стоить Ниндре её жизни, а ему — всей репутации и доверия, завоеванных до сих пор, и заклеймит Лита похотливым идиотом. Итак, он быстро закончил свою работу и отдернул занавеску, освободив немного личного пространства.

— Ниндра Люц официально очищена, — сказал он охранникам. — Сопроводите её в третий блок для заключительного осмотра перед её освобождением. Мисс, мне очень жаль, что у нас было тяжёлое начало, но было приятно познакомиться.

Лит протянул руку, как во время их первой встречи, но его снова проигнорировали. Ниндра крепко его обняла.

— Спасибо вам, доктор. Я провела здесь дни в ожидании смерти перед вашим приездом. Я очень надеюсь, что рано или поздно я смогу наверстать упущенное, — это было всего лишь лёгкое движение, но ей удалось потереться бедрами о него во время объятий, с предсказуемыми последствиями.

— Если ты когда-нибудь передумаешь, ты знаешь, где меня найти, — последнее она сказала шёпотом, прежде чем отпустить его.

Охранники и Килиан тоже протянули руки, но, к их большому разочарованию, она просто пожала их, улыбаясь.

— Готовы к вашему последнему отчету? — спросил Килиан с ноткой зависти в голосе.

— Да. Теперь, когда последнее лекарство усовершенствовано, мне больше нечего здесь делать.

Двое мужчин шли молча, но Лит и Солус разговаривали всю дорогу до палатки Варгрейва.

[Это действительно лестно, что такой женщине, не видевшей даже моего лица, понравилось моё общество. Это означает, что она действительно ценила меня как личность, а не мою внешность].

[Да, но я вынуждена сказать, что это, скорее, эффект подвесного моста (психологическое явление). Не говоря уже о том, что ты единственный достойный мужчина, которого она встретила во время своего заключения. Одиночество — жестокий зверь. Я это хорошо знаю], — ответила Солус.

[Разве ты не раздражаешься из-за ревности?] — Лит послал ей мягкую мысленную улыбку.

[Ну, да! Конечно, я ревную. У неё есть всё, о чём я мечтаю], — Солус вздохнула, её жизнь в каменном облике с каждым днём становилась для неё все более тесной.

[Представляешь, что бы случилось, если бы я снял маску?] — Лит сменил тему, пытаясь подбодрить её.

[Конечно, представляю!] — Солус спроецировала изображение закрытой двери и кричащий голос «Откройте! ФБР!» перед тем как её выбивают, чем заставила их обоих усмехнуться.

После их прибытия Варгрейв использовал синий драгоценный камень, открывая канал связи с членами королевской семьи.

Лит передал им хорошие новости, подробно объяснив, как вылечить блокирующего ману паразита. Однако они не были так счастливы, как он ожидал. Слова Килиана всё ещё звучали в их головах. Идея о том, что Лит скрывает свои навыки, была подкреплена его мастерским анализом.

— Чрезвычайно важно начинать процесс с брюшной полости, давая пациенту отдохнуть не менее трёх дней, прежде чем продолжить лечение.

Ядро Ниндры было самым сильным среди последних зараженных, и ему потребовалось всего полтора дня, чтобы полностью восстановиться. Лит продлил сроки, чтобы оставаться в безопасности.

— Я заметил, что все пациенты, пораженные блокирующими ману паразитами, ведут себя неустойчиво, вероятно, из-за того, что токсины воздействуют на их разум. Чтобы избежать синдрома отмены после лечения, печень и почки должны сначала полностью восстановить свои способности. В противном случае они могут стать агрессивными, нанеся вред себе или другим, как это случилось с Гаритом Сенти. Его смерть научила меня не недооценивать проблему.

Лит был действительно доволен предлогом, который он предоставил. Профессор Март уже подчёркивал идею объединения медицины и исцеляющей магии, смерть Гарита была последним толчком, в котором он нуждался.

— Замечательная работа, маг Лит, — сказал король Мерон. — Королевство Грифонов в долгу перед тобой. Если есть что-нибудь, чего ты желаешь, перед отъездом, не стесняйся просить.

Литу не нужно было повторять дважды.

— Я хотел бы попросить о снисхождении в отношении полковника Варгрейва. В то время он был убит горем, но он хороший человек и верный слуга короны. После этого случая я подумываю последовать примеру моего старшего брата и пройти добровольную военную службу. Я хотел бы служить под началом офицера, которого я знаю и уважаю.

«Что ещё более важно, под руководством того, кто будет мне обязан. Наличие кого-то в армии всегда может оказаться полезным в будущем, что бы я ни решил».

 

Глава 76 - Внутренние дела II

Король был так счастлив при этих словах, что ему потребовалась чистая сила воли, чтобы не позволить себе открыто позлорадствовать. Он не хотел терять кого-то такого калибра, как Варгрейв, но, как это слишком часто случалось, его жена была права.

Проявление снисходительности после серьезной ошибки во время кризиса будет расценено как еще один признак слабости короны. Если, конечно, у них не было для этого веской причины. И эту вескую причину только что подали королю Мерону на серебряном блюдечке.

[Кажется, я проиграл битву, но в конце концов я выиграл войну, дорогая Сильфа, — радовался он через их связь разума. — Мы не можем отказать нашему спасителю в просьбе. Это было бы невежливо без веских оснований].

Разум Сильфы буркнул, она с нетерпением ждала казни Варгрейва.

[Я не думаю, что здесь есть чему радоваться. Мир после войны — это хорошо, длительный мир — это прекрасно, на бумаге, а на деле он как ядовитая змея в траве. Высшие эшелоны королевства забыли, что дисциплина и верность являются ключом к выживанию. Они настолько поглощены своими грязными тайными удовольствиями, что становятся ленивыми, расточительными или вероломными. Я уже очищаю Ассоциацию магов от подобного мусора. Держать в напряжении — единственный способ заставить их вернуться в строй. Армия тоже нуждается в некоторой встряске, Варгрейв был бы прекрасным примером. Независимо от того, насколько он предан, влиятелен или успешен, за измену нужно строго и безжалостно карать. Создание угрозы для королевства, будь то по ошибке или намеренно, должно рассматриваться как измена, иначе все офицеры будут придумывать оправдания или заниматься казуистикой¹].

[Я частично не согласен, Сильфа, — ответил Мерон. — Всё, что ты сказала, верно. Падение королевства происходит из-за неспособности твоих и моих предшественников признать искушения, которые долгий мир вызвал у наших самых распутных подданных. Но убийство Варгрейва создало бы опасный прецедент. Если верность и прошлые успехи не будут цениться, тогда не будет никакого способа побудить к преданности наших офицеров. Они должны знать, что их действия, будь то в мирное или в военное время, имеют значение. Иначе у нас останутся только ленивые бездельники, которые не будут ничего делать, боясь совершить ошибку, которая будет стоить им жизни. Снисходительность, проявленная в нужный момент — это не слабость, а сила].

Сильфу это не убедило, но она почувствовала правду в словах мужа, поэтому больше не возражала.

[Тем не менее, мне не нравится такой поворот событий, он слишком внезапный. Жизнь Варгрейва будет висеть на волоске больше в руках Лита, чем в наших. Он так долго ждал своей смерти, что внезапное облегчение может поставить под угрозу его лояльность. Он обязательно будет чувствовать себя в долгу перед своим спасителем, особенно после того, как много раз обидел его. Если Килиан прав, мы сталкиваемся с первоклассным интриганом, у которого обязательно есть скрытые мотивы].

Хорошее настроение Мерона лопнуло пузырем.

[Боги, я ненавижу, когда ты права. Но, возможно, вы с Килианом слишком остро реагируете. Он может быть опасным социопатом, но он всё ещё очень молод. Я не думаю, что он может планировать так далеко наперед].

[Думай, что хочешь. Я никогда не недооцениваю противника, особенно того, который может быть пробуждённым от природы. Мне действительно любопытно, что сделает Тайрис, если наши подозрения оправданы].

Король, королева и Перья Салаарк были искусственно пробуждёнными. Отличий от естественного было всего два. Во-первых, несмотря на то, что их тела будут стареть намного медленнее, чем обычно, их продолжительность жизни не увеличится. Если нормальный маг с хорошим здоровьем проживёт около ста лет, они смогут прожить около ста пятидесяти, но редко больше. Вторым и более важным отличием было то, что они не знали, как превратить других в пробуждённых.

Все они находились без сознания, пока Хранители опустошали их ядра маны, чтобы позволить им воспринимать мировую энергию после пробуждения, это было очень похоже на паразитов Хаторн после их удаления. Незавершенное пробуждение было последней защитой от предательства, изобретенной Хранителями, и поэтому и Тайрис, и Салаарк в свое время наделили такой силой лишь фиксированное число людей.

[Как ты думаешь, она его призовёт или просто убьет?] — Мерон задумался.

[На ее месте я бы либо убила его, чтобы обезопасить себя, либо взяла его в качестве ученика, друга, любовника, или что ей ближе. Точно так же, как Лигейн с нынешней магической императрицей. Тайрис уже имела мужа-человека, дав ему потомство. Если это было однажды, это может случиться дважды].

[Клянусь богами, он всего лишь ребенок!] — эта мысль вызвала у Мерона глубокое отвращение.

[А ей миллион лет. Подождать еще несколько лет или даже десятилетий не будет проблемой].

***

Просьба Лита застигла всех врасплох, даже Килиана и Варгрейва. После того, как разговор закончился, всё, чего боялась королева, прошло как по сценарию. Когда дамоклов меч, который так долго парил над шеей Варгрейва, исчез, полковник был на грани слёз.

— Спасибо, большое тебе спасибо! — он не мог удержаться от того, чтобы схватить Лита за руку, словно за спасательный круг. — Мне очень жаль, что я недооценивал тебя. Не могу дождаться, чтобы снова увидеть свою семью.

Килиан достал из кармана завещание Варгрейва и зажег его от свечи, чтобы отпраздновать двойной счастливый конец кризиса.

— Если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся спрашивать, — Лит и Варгрейв связали свои коммуникационные амулеты.

Удивительно, но Килиан собирался сделать то же самое.

— Извини, что вмешиваюсь, но я хочу, чтобы ты знал, что я тоже благодарен тебе, Лит. Кроме того, у меня тоже есть семья. Если когда-нибудь случится что-то плохое, ты лучший целитель, которого я знаю, и я бы очень хотел добавить тебя в быстрый набор.

Наличие кого-то своего в Корпусе королевы и в Ассоциации магов было неожиданным бонусом, и Лит не из тех, кто смотрит в зубы дареного коня.

[Ты действительно собираешься пойти в армию? Или это было просто предлогом, чтобы достичь свои цели?] — Солус слишком привыкла к паутине обмана Лита, чтобы верить, что он помог Варгрейву от чистого сердца.

[Я обдумываю это, по крайней мере, на какое-то время. Я смогу свободно путешествовать только когда достигну шестнадцати лет и буду считаться взрослым. Но даже тогда я буду не более чем безымянным магом, по крайней мере, за пределами маркизата. Мне нужно настоящее обучение и погоны, если я хочу иметь свободный доступ к нужной мне информации. Ассоциация магов будет просить меня об одолжениях и знаниях в обмен на то, что я хочу, а я не хочу тратить время на торги за каждую крупицу информации. Согласно тому, что мне сказал Килиан, как у полноценного мага, у меня будет доступ к специальному корпусу, рейнджеров вроде, что позволит мне свободно перемещаться внутри королевства и действовать в одиночку. Конечно, мне придется выполнять миссии и подчиняться приказам, но благодаря Варгрейву я могу перескочить несколько званий и получить необходимую мне свободу передвижения. Вместо того, чтобы путешествовать как безымянный авантюрист, который должен подчиняться идиотским просьбам, гораздо лучше двигаться, когда корона стоит за твоей спиной, со значком, которому должны подчиняться и дворяне, и маги. Кроме того, я могу заработать больше заслуг и получить за это деньги. Много зайцев одним выстрелом].

Килиан и его подразделение лично сопровождали Лита за пределы лагеря и открыли Варп-ступени к Дериосу, столице маркизата.

Согласно предсказанию профессора Марта, потребуется ещё как минимум неделя, чтобы уничтожить последние остатки чумы и вернуться в академию. Лит мог позволить себе вернуться домой на пару дней, по крайней мере, чтобы убедиться, что всё в порядке.

Он хотел заверить родителей, что у него всё благополучно. Несколько раз они говорили, и он видел, как они были обеспокоены. Теперь, когда он находился за пределами Маленького мира, он, наконец, мог использовать амулет общения и проверить, как поживают другие.

***

Дом Юриала Дейруса. Через два дня после того, как Лит покинул академию.

Поскольку уроки были приостановлены, большинство учеников вернулись домой либо из-за ностальгии, либо по принуждению родителей. Даже с ограничением информации, после закрытия всех академий новости о проблемах в Кандрии распространились, как лесной пожар.

Шесть великих академий походили на маленькие страны, следуя своим собственным правилам. Даже во время войны они должны были продолжать свою деятельность. Единственным исключением в прошлом было вторжение в страну, из-за чего приходилось мобилизовать всех.

Ситуация была настолько серьёзной, что многие знатные семьи собрали свои вещи и покинули королевство с большей частью своего богатства. Как только корона заметила, что крысы покидают тонущий корабль, то воспользовалась возможностью вынести немного мусора.

Был издан указ, согласно которому тот, кто покинет королевство в трудную минуту, будет считаться дезертиром, теряя свой дворянский титул и земли, а все его активы будут заморожены и конфискованы короной.

Многие из фракции старых дворян обнаружили, что стали бездомными простолюдинами, когда всё ещё переходили границу, чтобы добраться до своих дальних родственников в Империи Горгон.

Юриал обсуждал со своим отцом, архимагом Дейрусом, возможность расширить свои земли, взяв себе титул, которого соседи лишились из-за побега, и добавить в их великое герцогство ещё одну из шести великих академий.

На их землях уже размещалась академия Огненного Грифона, а с академией Чёрного Грифона они будут играть важную роль в делах Ассоциации магов, достигнув авторитета наравне с Дистарским маркизатом.

— Великие умы мыслят одинаково, сын мой, — сказал Велан, гордо надув грудь.

В отличие от своих бесполезных братьев и сестёр, которые весь день ничего не делали, кроме как пили, играли в азартные игры и предавались распутству, Юриал был признан академией Белого Грифона за свою усердную работу. Он также демонстрировал очень практичный и коварный ум, используя каждую возможность, которая у него появлялась. Может быть, семья Дейрусов всё-таки не обречена. Если бы Юриал оказался таким же, как и остальные его дети, даже Велану пришлось бы обратиться к усыновлению.

— Но это будет нелегко. С титулом великого герцога у нас уже слишком много земель и денег. Получив больше, мы можем считаться угрозой для короны.

— Но это же смешно! — Юриал возмутился. — Семья Дейруса никогда не имела никаких политических амбиций, мы всегда служили королевству, улучшая жизнь наших подданных.

— Ты всё ещё слишком наивен, сын мой. Я знаю это, ты это знаешь. Но король этого не знает, и было бы глупо, если бы он не подумал о последствиях, позволив одному человеку получить в свои руки столько власти. Нам нужно что-то весомое, и я думаю, что у меня есть именно то, что нам нужно, — вздохнул Велан.

Велан делился всем с Юриалом, как со своим наследником, потому что доверял своему суждению и хотел подготовить его к тому моменту, когда он всё унаследует.

— С тех пор, как Лукарт напал на тебя, я начал подавлять его активы. Помни, нападение на чью-то жизнь — преступление, но уничтожение бизнес-империи конкурента совершенно законно. Это также бьёт этого помпезного ублюдка по тому, где ему больнее всего — по кошельку.

Велан достал несколько бумаг, заполненных числами, местами, именами и датами.

— Я знаю, что он стоит за всем этим дерьмом, связанным с гражданской войной, и держу пари, что он стоит и за проблемами Кандрии, — он показал Юриалу украденный документ с эмблемой Лукарта, в котором сообщалось о нескольких крупных платежах от семьи Койрен Хаторн. — Всегда следи за деньгами, сынок. Сейчас эта Хаторн является одной из самых разыскиваемых людей в королевстве. Угадай, где была одна из её главных лабораторий?

— В Кандрии? — в глазах Юриала светился жадный свет, такой же, как у его отца.

— Совершенно верно! С тех пор, как начался инцидент в Кандрии, этот незначительный листок бумаги стал для меня маяком. Я копаю везде где могу, в банках и кредитных учреждениях, вкладываю целое состояние, подкупая мелких клерков, чтобы получить такие вещи, и знаешь почему?

— Потому что, если Хаторн окажется ответственной за это, и мы сможем связать её с Лукартом, мы сможем законно избавиться от него и получить академию Чёрного Грифона!

 

 

¹ Казуистика — изворотливость в аргументах при доказательстве сомнительных или ложных идей; крючкотворство.

 

Глава 77 - Внутренние дела III

Дом Флории Эрнас, через неделю после того, как Лит покинул академию.

После того, как директор Линьос объявил о приостановке всей деятельности академии, у студентов осталась альтернатива: оставаться в замке и заниматься самообучением или вернуться в свои дома. Профессора были заняты тем, что помогали Кандрии, предоставляя материалы, магические ингредиенты или разыскивая Манохара, но академия оставалась открытой.

Она была размером с небольшой город, в ней проживало много служащих с семьями, как и большинство мелкого персонала. Некоторые студенты были сиротами или попали в сложные семейные ситуации, поэтому после поступления в академию они будут тут жить до окончания учёбы или отчисления. Это была одна из причин, побудивших людей скромного происхождения отдавать все свои силы в учёбе до такой степени, что они преодолевали свои пределы. Оказавшись в академии, они никогда больше не будут бояться холода, голода или жестокого обращения со стороны своих родственников или опекунов. Для них издевательства были небольшой платой, потому что, по крайней мере, в своих комнатах они были королями и королевами.

Перед отъездом Юриал предлагал девушкам погостить в своём доме столько, сколько необходимо, но они вежливо отказались. Время, стресс и скачок роста привели его к тому, что он расцвел как мужчина. Когда Юриал не был сосредоточен на изучении магии, он приставал к девушкам, прыгая от одной к другой, как пчела, танцующая среди цветов. Флории не нравилось, как часто она ловила его взгляд на своих ногах и заднице, точно так же, как и Фрия не могла его терпеть. Каждый раз, когда разговор начинался, казалось, он вел его с её грудью, поскольку его глаза редко отрывались от этого места.

«Мои глаза здесь!» — она часто повторяла, достигая лишь временного перемирия.

Квилла беспокоилась больше всего из них троих, так как он взглянул бы на неё, только если по ошибке или за советом по школьным предметам. Она перестала любить Юриала романтически ещё несколько месяцев назад, но, тем не менее, его поведение удручало. С его внешностью, обаянием и статусом Юриал был сердцеедом, и получение его внимания было знаком чести для всех девушек, низводя тех, кого он игнорировал, в «Клуб простушек», в котором, по мнению жестоких сверстников, Квилла являлась одной из матерей-основательниц.

Итак, когда представилась возможность, все они покинули токсичную среду академии и переехали в дом Флории. Фрия была полна решимости больше не следовать планам своей матери, вплоть до того, что спрятала свой коммуникационный амулет в пространственном предмете, чтобы больше не слышать её. Флория жила в герцогстве, довольно далёком от академии, но благодаря использованию Варп-врат они добрались до её дома менее чем за час.

Поместье было окружено высокими стенами из белого кристалла, создавшего массив, который не позволял никому пролететь или переместиться Варпом в его границы без использования специального амулета. Парк вокруг поместья простирался так далеко, куда мог видеть глаз. В воздухе пахло свежескошенной травой. Мощеные булыжником дорожки, ведущие через палисадник, украшали клумбы. Деревья и кусты были художественно подстрижены, чтобы напоминать мифических животных, таких как единороги и грифоны. Даже скамейки, предлагавшие посетителям прохладную тень, были сделаны из белого мрамора с выгравированными рунами, которые защищали их от воды и грязи, сохраняя их сухими и чистыми независимо от погоды.

Само поместье было больше, чем вся деревня Квиллы, включая возделанные поля. Оно занимало площадь как минимум в три тысячи квадратных метров, разделенное на главное здание, левое и правое крыло, образующие П-образную форму. Для Фрии это не было чем-то особенным, её дом был ещё больше, но для Квиллы он был сродни королевскому дворцу, о котором она мечтала в детстве. Ей потребовалось несколько дней, чтобы оправиться от шока, вызванного тем, что её обслуживали днём ​​и ночью и называли «молодой мисс».

Академия была спартанской средой. Несмотря на то, что даже один из её камней стоил дороже, чем весь парк, в академии Белого Грифона все было оформлено без помпезности. Внешний вид не имел значения для зданий академии, только практичность имела значение. Следовательно, несмотря на то, что она была полна волшебных чудес, она больше походила на военный учебный лагерь, чем на мистическое место, где могли сбываться мечты.

Квилла почувствовала себя нищей, которую внезапно допустили к королевскому двору. У неё не было другой одежды, кроме формы. Проблема была быстро решена, так как у обеих благородных девушек было много неиспользованной одежды, которая, как и униформа, могла уменьшаться, чтобы соответствовать размерам владельца.

Что ещё хуже, она не знала этикета, поэтому каждый прием пищи был кошмаром. Было так много тарелок и столовых приборов, которых она никогда раньше не видела, что сделать правильный выбор для каждого блюда было труднее, чем открытие Варп-ступеней.

Когда ей впервые предложили пиалу с водой и лимонным соком, по традиции дворяне мыли руки перед едой, она спросила, что это за суп, заставив даже высокопрофессиональный персонал ухмыльнуться из-за её промаха. После этого они ели только в покоях Флории, чтобы Квилла не смущалась и чтобы научить её основам. Флория предоставила им амулеты, позволяющие девушкам проводить большую часть своих дней, практикуя пространственную магию. В непринужденной обстановке особняка не о чём было беспокоиться, и Квилла сумела научить своих друзей открывать Варп-врата менее чем за неделю. Последнее, что им нужно, чтобы успешно пройти курс профессора Радда — это научиться использовать Блинк.

Во время пребывания девушки были полностью изолированы от внешнего мира. Флория получала корреспонденцию, часто бледнела после прочтения и всегда сжигала её впоследствии. Она отказалась обсуждать содержание писем, как ни настаивали её друзья. Между слухами о прекращении чумы в мире, надвигающейся гражданской войне, а теперь и указом, который позволил конфисковать все у беглых дворян, в королевстве росли волнения.

Никто не ожидал такого шага со стороны короны, который одним махом нанесет удар по фракции старых дворян. Вместе с их особняками и поместьями, королевская полиция получила множество компрометирующих улик, которые вызвали эффект домино. Благородная фракция быстро теряла позиции, влияние и силу в своих руках. Им пришлось либо ускорить свои планы, либо уступить и подчиниться, пока не стало слишком поздно сделать или то, или другое. Флория не хотела тревожить остальных. По её мнению, их мобилизация и отправка на фронт было лишь вопросом времени, не было причин портить последние беззаботные дни такими новостями.

Покой был нарушен в тот день, когда мать Флории внезапно вернулась домой. Их отношения с самого начала были не особо хорошими, поэтому Флория попросила своих друзей нарядиться по этому случаю, чтобы не произвести плохого первого впечатления у требовательного родителя. После того, как их вызвали в покои матери, Флория проинструктировала их, что говорить и как себя вести.

— После вашего представления просто сделайте реверанс и говорите только тогда, когда вас спрашивают. Постарайтесь отвечать кратко, если она начнёт придираться к нам, мы потеряем весь день!

Леди Джирни Эрнас была миниатюрной женщиной, ростом едва ли 1,52 метра, со светлыми волосами и сапфирово-голубыми глазами. Несмотря на то, что она была дома, на ней было красивое светло-голубое повседневное платье, достойное двора, её волосы были идеально завиты, обрамляя её лицо, как рама картину.

Первая мысль Фрии и Квиллы, увидевших их вместе, была в том, что Флория, возможно, была удочерена. Эти двое не могли быть более разными. Джирни изящно состарилась. В её мягком круглом лице всё ещё была искра молодости. Она сильно отличалась от монстра, которого Флория описывала снова и снова.

— Мама, как здорово, что ты вернулась… — начала было говорить Флория, но Джирни остановила её суровым взглядом.

— Добрые боги, клянусь жизнью моих детей, ношение юбки время от времени не причинит никакого вреда! Как мы можем найти тебе мужа, когда ты так одеваешься?

Флория внутренне проклинала свою глупость. Она так волновалась из-за своих друзей, что совсем забыла о себе. Она всё ещё была одета в тренировочный костюм и пахла потом после физических упражнений.

— Мне очень жаль, я...

— Где твои манеры? Сначала представь мне своих друзей. Мне очень жаль, что, несмотря на все мои усилия, моя дочь ведет себя так, как будто её воспитали медведи. Я герцогиня Эрнас, — она снова прервала Флорию, сделав реверанс гостям. — Мисс Квилла, мисс Соливар, очень приятно познакомиться с вами.

Девочки были настолько ошеломлены переменой, что могли лишь ответить реверансом и поблагодарить хозяина.

— Это леди Соливар, мама, — упрекнула Флория, счастливая, что смогла нанести ответный удар.

— Правда? Разве ты не слышала? — жестокая ухмылка омрачила в остальном доброе лицо Джирни. — После некоторых документов, изобличающих герцога Селимара, генерала Лизарка и мага Ферната, твой отец и королевский констебль пошли допросить их. Увы, они были найдены мёртвыми, но их убийца не успел уничтожить все улики. Все трое были в тайном союзе с герцогиней Соливар, которая после того, как была вызвана на допрос, предпочла бежать в Кровавую пустыню. Бедную герцогиню теперь считают предателем, и мы надеемся конфисковать её земли в пользу дома Эрнас.

В её голосе не было ни тени жалости, и Флория знала причину. Она была королевским констеблем. Бесчисленное количество людей попалось на её невинный и наивный вид, пока не начался допрос. Фрия побледнела, нуждаясь в помощи Квиллы, чтобы не упасть на колени от шока.

— Мне очень жаль, дорогая, — Джирни похлопала Фрию по рукам странным материнским жестом. — Я думала, ты уже знаешь, иначе я не была бы такой прямолинейным.

Флория не поверила ни единому слову, исходившему из её уст.

— Не все потеряно, дорогая. Семья Эрнас всегда ищет таланты, я и мой муж были бы более чем счастливы удочерить вас обеих.

— Что? — выпалила Флория, не в силах больше сдерживаться. — Ты что, сумасшедшая? Как ты можешь выдать без подготовки что-то подобное?

Джирни неодобрительно прищёлкнула языком.

— Потому что это идеальный момент. Мисс Квилла, несмотря на её большой талант, не имеет семьи или покровителей. Наша семья полна солдат, но не имеет целителей, я бы сказала, что это «брак, заключенный на небесах». Она могла бы носить наше имя, пусть и не нашу кровь, и ей будет намного легче выйти замуж, будучи такой пацанкой! — её холодный взгляд заставил Флорию проглотить ответ. — Что касается мисс Соливар, когда она присоединится к нашей семье, нам будет намного легче получить права на земли Соливар, и в то же время даст ей место, которое она сможет назвать домом и избежать действий матери, разрушающих её будущую карьеру. С такой фигурой и талантом, как у нее, найти женихов будет несложно. Это беспроигрышная ситуация для всех.

***

Возвращение в Люцию из Дериоса заняло у Лита лишь половину обычного времени. После прорыва развития своего ядра и постоянной практики магии в Маленьком мире Лит ощущал поток маны с беспрецедентной ясностью, усилив все свои заклинания.

«Дерьмо! Если бы у меня было время попрактиковаться в пространственной магии, я бы уже мог использовать Блинк. Готов поспорить, что все остальные, по крайней мере, могут открыть Варп-ступен».

В этот раз его пессимизм был прав.

По пути домой он пролетал над деревней, когда его чуткий слух услышал знакомый крик. Тиста снова страдала от навязчивого внимания Гарта. Он был сыном самого богатого торговца деревни, что давало ему право делать все, что он хотел. Он ухаживал за ней больше года, получая взамен только отказы несмотря на грубость. Поскольку Тиста всегда говорила «нет», но никогда не давала отпор, его отец убедил Гарта, что её «нет» означает «да», и что пришло время для более мужественного подхода.

— Гарт Ренкин, немедленно отпусти мою руку, или я клянусь, что...

— Или что? Без твоих жестов и тарабарщины ты такая же женщина, как и все остальные. Если даже твой наставник не вмешивается, чтобы остановить меня, как ты думаешь, кто это сделает?

Из своего кабинета Нана вздыхала, морща своё лицо каждый раз, когда Гарт говорил, а Тиста не пинала его по яйцам и не била бытовой магией, как она учила её бесчисленное количество раз.

— Почему ты ничего не делаешь? — спросила Элина, мать Тисты, держа топор и едва сопротивляясь искушению расколоть пополам череп Гарта.

— Потому что твоя дочь слишком добрая. Это познавательный опыт. Иногда насилие необходимо, слова не остановят всех идиотов. Ей нужно научиться постоять за себя, пока не стало слишком поздно. Смотри, вот что я имею введу! Она спасла половину жизней этих прохожих, помогла второй половине родиться, но никто ничего не делает. Слишком много доброты убьёт её молодой.

Поскольку Гарт утаскивал её, а Тиста по-прежнему отказывалась действовать, Нана решила вмешаться, прежде чем Элина станет убийцей, улица превратится в месиво, а ей бы пришлось подчищать этот бардак. Она собиралась открыть дверь и преподать мальчишке урок на всю жизнь, как вдруг небо потемнело, температура упала на несколько градусов, а вдали прогремел гром. Это было похоже на тень смерти, накрывшую Люцию.

— Клянусь, я была готова разобраться с ним, — сказала Нана Элине извиняющимся тоном. — Но кажется, что тень смерти вернулась домой.

 

Глава 78 - Воссоединение I

Члены Корпуса королевы, которым было поручено защищать Тисту, были вне себя от ярости. У большинства из них дома были семьи с одним или несколькими детьми примерно одного возраста с Тистой. В своих файлах они классифицировали Гарта Ренкина как невыносимо напыщенного идиота, но безобидного.

На этот раз, действуя как тролль во время течки, он пересек черту. Единственная причина, по которой он был все еще жив, а не разрублен на куски, заключалась в том, что, если дело не касалось смертельной угрозы, их высшим приоритетом было оставаться под прикрытием. Им приходилось ждать, пока он решиться испытать удачу, или уйдет от посторонних глаз, прежде чем вмешаться.

Что еще хуже, пассивное отношение прохожих, которые кроме шепота и комментариев ничего не делали, заставило многих офицеров задуматься над тем, чтобы поджечь деревню после того, как ситуация была бы разрешена. В их глазах Тиста была в сущности святой. Единственное, что она делала — это помогала своей семье и оказывала магическую помощь, иногда за спиной Наны, даже бесплатно тем, кто не мог себе этого позволить или переживал тяжелые времена. Им было невыносимо видеть такого человека, которого преследует разъяренный мужчина на фоне безразличной публики.

— Боги, как только этот идиот вернется домой, я отрежу его шары, — сказала член подразделения в свой наушник связи.

— Встань в очередь, Томан, — ответил ей капитан. — Я застолбил левое, как только он схватил ее за руку.

— А я правое, — добавлен второй голос.

— Хорошо! Тогда я отрежу ему член, и он подавится им, — никто не смеялся, это не было шуткой. Проблема с долгосрочными заданиями заключалась в том, что когда вы знали свою цель лучше, чем свою семью, привязанность становилась естественной.

Будучи профессионалами, они могли сдерживать свои эмоции, но это не делало их ни капли менее безжалостными или опасными, а только хуже. Поэтому, когда они заметили природные признаки того, что могущественный маг чертовски зол, они отошли в сторону, чтобы насладиться шоу.

Закуски и ставки были естественным продолжением.

— Хорошо, ребята. Убийство Гарта — 1,1 к 1, изувечен — 2 к 1, искалечен — 3 к 1, вернется домой невредимым — 100 к 1.

Когда их переполняют эмоции, даже фальшивые маги могут влиять на свое окружение, подсознательно подключаясь к мировой энергии. Понижение температуры, вызов сильных штормов — все это было ошибочно принято за непроизвольное использование первой магии. Как правило, чем сильнее маг, тем сильнее эффекты.

Однако ситуация с Литом была совершенно иной. Будучи пробуждённым, его мысли были естественным образом связаны с мировой энергией, поэтому его внутреннее смятение оказало большее влияние, чем обычно. Без его ведома, после того, как его приняли через мировое бедствие, волна его неистовых эмоций привлекала внимание планеты, что лишь увеличивало резонанс. Вот почему собирались тучи, и назревала гроза. Нана и члены Корпуса подумали, что это заклинание, но это было просто отражением ярости Лита.

[Лит, я знаю, что ты злишься, но ты должен сдерживаться], — предупредила его Солус.

[Не в этот раз, Солус! Я понимаю, что ты любишь единорогов и радугу, но этот ублюдок зашел слишком далеко. Тут нет места милосердию].

[Милосердие? Во имя творца, он может умереть в огне, мне все равно. Я имела в виду, что есть несколько свидетелей, в том числе несколько могущественных магов, может быть, из Корпуса. Они, в конце концов, должны следить за твоей семьей. Так что делай все, что в твоих силах, но не разрушай свое прикрытие. Эта свинья того не стоит].

Сомнения в лояльности Солус только разозлили Лита еще больше, что делало положение Гарта еще более печальным. Но все же она права, ему нужно быть осторожным. Может быть.

Лит спустился тихо, вместо того чтобы образовать кратер на земле, как ему хотелось бы. Его глаза были закрыты, он воспринимал окружающее только с помощью магии земли и Солус. Лит знал, что если он посмотрит в лицо ублюдку, то потеряет самообладание. Тем не менее, температура продолжала падать, и, несмотря на то, что несколько секунд назад был солнечный весенний день, Гарт видел, как выдыхает пар. Волосы на затылке встали дыбом, а кожа покрылась мурашками от ужаса.

И он был не единственным. Намерение Лита было направлено против всех присутствующих, кроме Тисты, Наны и его матери. Его интенсивность была похожа на то, что испытали Гарит Сенти и Килиан, но с двумя большими различиями: здесь не было Маленького мира, подавляющего магию Лита, и в отличии от Гарита с Килианом, которые были закаленными в боях ветеранами, жители Люции были фермерами и торговцами. Худшее, что они когда-либо переживали — это ограбление.

Естественной реакцией Гарта было отбросить руку Тисты, как ядовитую змею, и обмочиться. Теплая лужа отогнала холод от его нижних частей тела и ног. Большинство прохожих упало на колени, некоторых начало рвать от паники, некоторые даже упали в обморок.

— Младший брат! — Тиста, казалось, ничего не заметила, теперь в ее глазах был только Лит. Ее теплая улыбка и восхитительный голос, делавший его мягким, превратили бурлящую ярость в полномасштабный ад.

— Тиста! — его правая рука прижала ее к себе в объятиях, а его правый кулак ударил Гарта за ее спиной с силой кувалды. Лит сдержался, поэтому вместо того, чтобы раздробить его челюсть, он просто вывихнул ее, заставив Гарта выплюнуть кучу крови.

— Я так сильно скучала по тебе, — заплакала она. — Где ты был? Я волновалась каждый день, опасаясь худшего.

— Я так виноват, — ответил Лит, обнимая ее еще крепче. — Я был на миссии Ассоциации магов, но тебе было не о чем беспокоиться.

Его руки прижимали ее к себе, но его кисти и рот продолжали двигаться, вызывая столбы ветра, которые прижимали присутствующих к земле. Упоминание Лита об Ассоциации магов превратило страх в ужас, но для Гарта это было только кошмаром. Он не видел Лита в течение многих лет, почти забыв, насколько он чудовищен. Гарт был единственным, кого не придавило, Лит насмехался над ним, позволяя сбежать.

Она плакала. Лит вернул Тисту в дом Наны.

— Я скоро вернусь. Что бы ни случилось, не смотри, — Лит вытер ее слезы, лаская лицо, прежде чем закрыть дверь и наложить Тишину на весь дом. Затем он открыл глаза, вызвав еще одну вспышку молнии, более близкую, чем предыдущая. Вспышка отвлекла всеобщее внимание. Когда они оглянулись, Лит был прямо перед Гартом, преодолев десятки метров менее чем за секунду.

— Как… — сумел спросить Гарт, несмотря на сводящий с ума ужас.

— Ты моргнул, — ответил Лит, как будто это все объяснило.

После этого он схватил правую руку Гарта, крутя ее, как будто это была просто ветка.

— Это та рука, которой ты касался ее? — магического слова и его пальцев, танцующих в воздухе, было достаточно, чтобы конечность превратилась в глыбу льда.

Лит снова повернул ее, разбив руку, как стекло, от пальцев до плеча. Гарт хотел кричать, боль была невыносимой, но правая рука Лита держала его за горло.

— Это рот, которым ты осмелился произнести ее имя?

На крыше люди из Корпуса королевы покатились со смеху.

— Это была хорошая фраза. Я должна использовать ее в следующий раз, когда моя дочь выберет плохого парня, — сказал одна из женщин отряда.

— Это не смешно, — капитан внезапно стал серьезным. — Мне плевать на эту свинью.

Он объяснил, глядя на их ошеломленные взгляды.

— Я имею в виду намерение убийства. Я чувствую его отсюда, и это скручивает мне кишки. Как, черт возьми, двенадцатилетний может быть таким свирепым?

Весь отряд усмехнулся.

— Капитан, а что, если бы это была твоя дочь? — спросил его заместитель.

— Мне было бы наплевать, если бы это был Гарт Ренкин, принц или сам гребаный король. Я бы разорвал его на части, и никто бы никогда не узнал, где тело, — намерение капитана обрушилось на улицу, заставив еще больше людей упасть в обморок.

— Вот как, — ответил заместитель. — А теперь заткнись, там становится интересно.

Гурид Ренкин, отец Гарта, только что присоединился к столкновению.

— Пожалуйста, не убивай его! Он мой первенец и мой наследник. Он больше никогда тебя не побеспокоит, — Гурид опустился на колени, ударившись головой о землю.

— Это факт, — усмехнулся Лит, в то время как лед начал покрывать лицо Гарта, превращая каждый его вдох в агонию.

— Я умоляю тебя! Это все моя вина. Я сказал ему, что своенравные женщины любят, когда их укрощают. Вини в этом меня, а не его.

Удар правой Лита раздавил грудную клетку Гурида, одновременно пробив ему легкие. Тем не менее, кулак был наполнен магией света, исцеляющей раны, как только они появились. Лит не хотел, чтобы он умер быстро.

— Укрощенной? Моя сестра… Ты… — слова Гурида почти свели Лита с ума, лишив его возможности связно говорить. Лит раздробил Гарту ноги, все три, прежде чем бросить его на землю.

Женщины Корпуса хихикали, а мужчины инстинктивно прикрывали промежность.

— Эта история может закончиться только двумя финалами, — глаза Лита пылали красным, как костры. — Первый — я убиваю его здесь и сейчас, а ты отойдешь в сторонку, и, может быть, просто возможно, я не буду убивать каждого члена твоей семьи за твое преступление.

Гурид плакал от страха и отчаяния.

— Второй вариант — ты продолжаешь стоять на моем пути. В таком случае я все равно убью его, а потом настанет твоя очередь. И я позову графа, Ассоциацию и каждого человека, который мне должен, чтобы убедиться, что вся ваша родословная будет уничтожена.

У Гурида было еще два сына и столько же дочерей. Мысль о том, что даже его братьев, сестер и племянников убьют из-за его глупости, была слишком ужасной. Он мысленно проклинал себя. Как он мог забыть, что Тиста не была просто еще одной девушкой с фермы, которую Гарт мог использовать и выбросить, когда она ему надоест? Это не было проблемой, которую можно было решить деньгами. Он собирался отойти, когда второй удар отбросил его, кашляющего кровью.

— Встань снова, и это будет в последний раз.

Лит схватил Гарта за шею, поднял его в воздух, прежде чем сжечь заживо, чтобы все видели.

— Я не должен был спасать твою жизнь много лет назад, кусок дерьма. Это тоже отчасти моя вина. Я отдал тебе твою жизнь, а теперь забираю ее обратно.

Только после того, как тело обратилось в пепел, крики прекратились.

— А теперь ваша очередь, — сказал Лит прохожим, все еще прикованным к земле с самого начала.

Или, по крайней мере, тем, кто был еще в сознании.

— Единственное, что необходимо чтобы зло восторжествовало — это бездействие хороших людей. Это то, что вы сделали, и теперь вы должны заплатить!

Лит начала манипулировать энергией грозы, чтобы убить их всех одним махом.

В доме Наны Элина все еще обнимала и целовала Тисту, чтобы успокоить ее нервы. Ей было наплевать, что будет делать Лит. Если бы это зависело от нее, она бы убила всех, кто позволил причинить вред ее ребенку. Тиста пыталась успокоить мать, стараясь не думать, почему так тихо вокруг.

Нана наблюдала за всем из-за ставен и, хорошенько пожав плечами, навсегда закрыла окно.

«Мне плевать на них. Я просто живу здесь».

На крышах Корпус королевы аплодировал демонстрации магического мастерства Лит.

— Кто за их спасение? — спросил капитан.

Ни одна рука не поднялась.

— Тогда единодушно, — весь отряд пожал плечами, возвращаясь на свои исходные позиции.

Лит собирался обрушить ярость стихии на всю деревню, когда большая и сильная рука схватила его за запястье.

— Быть слабым — это не ошибка, так же как быть глупым. Независимо от того, насколько это досадно, но кролики будут убегать, а олени будут тупо пялиться, пока не станет слишком поздно, — голос был сильным и мудрым, но, что более важно, знакомым. — Ты уже убил того, кто пытался причинить вред твоему детенышу. Ты можешь убить его стаю, если хочешь, но это жестоко и ненужно, как убийство других невинных детенышей. Брат Бич, не отягощай нашу встречу, заставляя меня молиться о таком количестве душ.

Человек перед ним был варваром, ростом не менее двух метров десяти сантиметров, в охотничьем костюме из оленьей шкуры и в ботинках размером больше ведра. Его лицо было грубым и жестоким, с квадратной челюстью и глубокой ямкой на подбородке.

Его длинные волосы и щетина, за которыми никогда не ухаживали, пылали красным. Несмотря на его грубую внешность, его изумрудные глаза были спокойными и мудрыми. Лит не мог не узнать эти цвета и его запах.

— Защитник? Это ты?

 

Глава 79 - Воссоединение I

Варвар кивнул на вопрос Лита.

— Твои чувства стали острее, чем были раньше. Кажется, с момента нашей последней встречи мы оба сильно изменились. Не называй меня Защитником. Теперь меня зовут Руман. Люди с недоверием относятся к незнакомцам. Если они узнают, что это псевдоним, то это может проявить в них самое худшее. Ты должен знать это лучше, чем кто-либо другой.

— Тогда не называй меня Бич, — ответил Лит, высвобождая своё запястье из хватки Румана. — Меня зовут Лит.

Эта новость озадачила Румана.

— Я подумал, что это милый термин, потому что мало кто тебя так называет. У тебя много имен, таких как Бич, молодая душа, маленький ублюдок и другие, которые я не буду повторять, потому что они вызывают у меня желание откусывать головы.

— Неблагодарные ублюдки! — закричал Лит, заставив большинство присутствующих сбежать. — После всего, что мы с Тистой сделали для них, я ожидал, что защитить её от одного идиота — это не грандиозная задача. Вместо этого они стояли сложа руки, как будто она была незнакомкой. Кто-то умрет за это. Я всегда плачу свои долги.

— Мне очень жаль, что я не вмешался раньше, — Защитник смущенно почесал свои густые волосы. — Я до сих пор не понимаю брачных ритуалов людей. Я думал, что это какое-то ухаживание, но мне показалось странным, что, несмотря на то, что самка была сильнее, самец вел себя так агрессивно. Я ожидал, что она укусит его или что-то в этом роде.

— Это касается нас обоих, — гнев Лита затухал из-за умиротворяющего присутствия его старого друга. — Мне и Тисте определённо нужно поговорить, и нам с тобой тоже. Где тебя найти?

— Это легко! — Руман одарил его волчьей улыбкой. — Мы соседи, так как я живу с Селией в доме рядом с твоим.

— Ты что? — глаза Лита почти вылезли из орбит.

— Я не могу делать одежду из воздуха, — он потрепал свой наряд. — И она единственный человек, которого я знаю, кроме тебя. Я часто видел, как она охотится в лесу, я знаю, что у неё доброе сердце.

— Доброе сердце? Мы говорим об одной женщине?

Руман кивнул.

— Она уважает лес и его жителей, и никогда не берет больше, чем ей нужно. Поэтому, когда я впервые вышел из леса после превращения в человека, я пошёл к ней домой. Она была очень добра со мной. Селия вымыла и одела меня. Я был удивлён её ухаживанием, но мне показалось грубым отвергнуть её, так как она очень привлекательна для человека. Ваши самки невероятно агрессивны в спаривании и довольно гибки. Селия…

— Слишком много информации, чувак! Избавь меня от подробностей, хорошо? — у Лита кружилась голова.

Сначала идиот угрожает Тисте, затем предательство жителей деревни, а теперь его друг-волк стал человеком и живёт с его старым наставником. Это было слишком много для одного дня.

— Она для меня практически тетя. Образ вас двоих, занимающихся сексом, будет преследовать меня несколько дней!

— В этом нет ничего плохого. Разве у твоих родителей нет секса? Они должны быть достаточно энергичными, чтобы иметь много потомства, — слова Лита не имели смысла для Защитника.

— Да, у них он есть, но не передо мной, и они абсолютно не делятся какими-либо подробностями. Это типично для людей, — Лит решил прервать разговор. — Увидимся позже. Я хочу знать все о твоей трансформации.

Руман кивнул и пошёл покупать продукты, которые просила Селия. Лит вернулся в дом Наны, поклонился своему старому наставнику, прежде чем обнять её.

— Мастер, почему ты не вмешалась? — спросил он с оттенком боли в голосе.

— Мне очень жаль, Молодой дух. Я надеялась принести пользу, — Нана нежно погладила щеку Лит. — Об этом идиоте позаботились?

— Раз и навсегда, — тон Лита был холодным как лёд.

— Это всё из-за тебя, дитя, — Нана ругала Тисту впервые с тех пор, как она начала с ней работать. — Ты не можешь всегда полагаться на меня или своего брата. Быть хорошим и быть глупым — две разные вещи. Такой могущественный маг, как ты, действующий как дамочка в беде — оскорбление для всех тех бедных девушек, которые на самом деле беспомощны. Если бы ты надрала ему задницу раньше, ничего бы этого не случилось. Я далека от того, чтобы винить жертву, он был похотливым дураком, который всё равно умер бы рано или поздно, но ты могла бы избежать обострения ситуации. Как ты думаешь, почему у твоей матери в руках мой топор для дров? Как ты думаешь, почему твой брат был в такой ярости? Тебе нужно научиться постоять за себя и сражаться, иначе кто-то другой сделает это за тебя, и кровь всё равно прольется.

Тиста покраснела от стыда, уставившись в пол, теребя волосы. Видеть такую реакцию матери и брата было для неё шоком. Тиста никогда не думала, что ей грозит реальная опасность, она считала всю деревню своей большой семьёй. Когда она осознала, насколько агрессивен Гарт и никто, даже Нана, не вмешался, Тиста запаниковала, полностью забыв о бытовой магии.

Вернувшись домой, вся семья, в том числе Рена, сначала обняла Тисту, и, убедившись, что она невредима, по очереди отругали её, пока она не начала рыдать, заставляя их остановиться.

— Папа, что-то здесь не так. Наша деревня никогда не была полна святых и гениев, но нападать на Тисту среди бела дня — это уже слишком. Кроме того, наше сообщество довольно сплочено, почему никто не пошевелил пальцем, чтобы помочь ей? — спросил Лит.

Рааз вздохнул, закрывая лицо руками.

— На самом деле это моя вина. Теперь, когда все вы, дети, независимы, и из-за денег, которые вы с Тистой отдаете семье, у меня появились время и средства для развития семейного дела. Прямо сейчас наша ферма самая большая в Люции.

— Не обижайся, папа, но это не имеет большого значения. Как эти две вещи связаны?

— Потому что в течение месяца слухи о надвигающейся болезни становятся все более частыми. Сначала люди считали их просто плохой шуткой, но со временем они начали паниковать. Во времена кризиса действительно имеют значение только две вещи: запасы еды для выживания и оружие, чтобы защитить себя и пищу. Кузнец, несмотря на повышение цен, продал все несколько недель назад. Пока он ждёт новых поставок, люди приносят ему свои инструменты, чтобы превратить их в оружие. Однако вы не можете поторопить природу и сделать так, чтобы еда появилась из воздуха.

— Наш амбар забит до краёв, но, в отличие от некоторых наших соседей, я отказался ограничивать поставки и повышать цены. Это разозлило тех, кто надеялся нажиться на массовой истерии, и в особенности Ренкина. Он предложил покупать у меня припасы оптом, чтобы спрятать их, пока он ждёт, когда их стоимость взлетит до потолка и заработать состояние. Я всегда отвечал отказом. Во-первых, потому что я не настолько глуп, чтобы зарабатывать деньги в краткосрочной перспективе, чтобы потом умереть от голода. Во-вторых, так как я не хотел, чтобы так много людей, хороших людей, которых я знал и уважал годами, обеднели, потому что я эксплуатировал их страхи. Если бы слухи оказались всего лишь слухами, половина деревни потратила бы все свои сбережения впустую.

Лит присвистнул, восхищаясь непреклонной моралью своего отца, гадая, смог бы он сделать то же самое.

— Итак, ты причина, по которой фермеры и торговцы не могут спекулировать ценами на продукты питания.

Рааз кивнул.

— Совершенно верно. Из-за этого некоторые из наших соседей обижены на меня. Они надеялись разбогатеть, продавая свои продукты по завышенным ценам. Что касается Ренкина, когда он понял, что я не изменю своего решения, он послал своего сына делать грязную работу. Рена неприкасаемая, она невестка кузнеца. Гурид, вероятно, подумал, что раз ты в отъезде и из-за кроткого поведения Тисты он сможет пробраться в семью и изменить моё мнение.

— Папа, ты настоящий герой. Я горжусь тобой, — Лит положил руку на плечо Рааза. — Королевство должно больше награждать таких, как ты.

«И меньше таких, как я», — добавил он про себя.

— Своими действиями ты спас бесчисленное количество жизней от ничтожных стервятников. Те, кто обижался на тебя, никогда не были твоими друзьями, они были просто лицемерами. Что касается других, они будут благодарны, когда узнают, что слухи были ложью. Королевству не угрожает болезнь.

[Уже нет], — хихикнула Солус.

— Ты действительно уверен? — слова Лита сняли огромное эмоциональное бремя с совести Рааза.

— Конечно. До сегодняшнего утра я работал ассистентом профессора Марта в академии Белого Грифона, — соврал он не моргнув и глазом, из-за чего почувствовал себя виноватым. — Ему было поручено проверить эти слухи, и он лично сказал мне, что беспокоиться не о чем.

Лит ненавидел играть с их чувствами, но это был единственный способ уберечь их.

— Я не могу дождаться, чтобы поделиться хорошими новостями с другими!

— Извини, что развею твои надежды, но никто тебе не поверит. Я всего лишь студент, а тебя не будут воспринимать всерьёз, не усугубляй ситуацию. Подожди, пока будет сделано официальное объявление, прежде чем злорадствовать.

Лит и его семья потратили время после ланча, чтобы наверстать упущенное, заставив его лгать обо всём, что случилось с ним за последние две недели. После еды он отправился на поиски Защитника, чтобы рассказать предысторию преследований Тисты.

— Так это не было ухаживанием? Отец самца рисковал жизнью собственного щенка ради кусков металла? — даже в своём человеческом обличье Руман сумел зарычать. — У людей наверняка есть талант разочаровывать.

— Неважно, расскажи мне, как тебе удалось так сильно измениться менее чем за три месяца.

[Ага, от ру к гуманоиду и от ярко-голубого ядра маны к тёмно-синему — это огромный шаг], — уточнила Солус.

— Вскоре после того, как ты ушёл, в лес Траун пришла скорпикора. Она искала Бич и узнала, что это титул короля на западе.

— Она? Эта штука, она женщина? — Лит был ошеломлён.

— Это очень грубо с твоей стороны, — Руман фыркнул. — Почему «эта штука»? Мы не вещи, мы живые, умные существа, такие же, как ты, юный щенок. Она сильнее и старше нас обоих и, что самое главное, мудрее. Тебе следует научиться уважать старших.

— Извини, — сказал Лит, смущенно опустив глаза. — Знаешь, когда я разговариваю с тобой, у меня всегда создается впечатление, будто я разговариваю с моим волшебным крестным отцом или кем-то ещё. Ты всегда отчитываешь меня или читаешь мне лекции.

Руман громко рассмеялся.

— Извини, но после того, как я произвел на свет более пятидесяти щенков, быть отцом для меня стало моей второй натурой. Как я уже говорил, скорпикора могла потребовать от меня ответов, вместо этого она просто спросила. Она была сильнее меня, но вместо того, чтобы завладеть моей территорией, она отнеслась ко мне с уважением и вежливостью, поэтому я ответил честно.

— Отлично! Теперь она знает, где я живу. Что именно ты ей сказал?

— Что ты не тот монстр, каким она тебя считала. Просто сломанный и испорченный щенок, преследующий свои цели.

— И это все? — Лит не мог поверить своим ушам.

— Да. Скарлетт хотела узнать о тебе, решить, представляешь ли ты угрозу, которую необходимо устранить, или ты один из нас. Я думаю, что теперь ты в безопасности.

Лит не знал, смеяться ему или плакать при мысли о том, что он увернулся от пули, о которой он даже не подозревал.

— Как, чёрт возьми, это привело к тому, что ты стал гуманоидом?

Руман удивлённо моргнул.

— Я думаю, что спасение твоей жизни заслуживает как минимум благодарности.

— Ещё раз извини. Я грубый придурок. Большое спасибо, — Лит слегка поклонился ему. — Так что там насчёт твоей трансформации?

— Люди и ваше любопытство… — Руман фыркнул и продолжил рассказывать ему всю историю.

 

Глава 80 - Воссоединение II

— Объяснив вопрос о тебе, скорпикора сказала мне, что я готов продвигаться и что мне лучше поторопиться, потому что мне осталось жить всего несколько лет.

— Что? — Лит знал Защитника с четырёх лет. В его глазах ру со временем становился только больше и сильнее, а не старее.

— Я прожил более восьми лет как волк, прежде чем стать ру. И ещё тридцать после этого. Для магического зверя я был довольно старым, Бич. Мысль о смерти не удивляла меня так сильно, как её слова, поскольку они не имели смысла. Она заметила моё замешательство и объяснила мне, что быть магическим зверем — это не конец пути, а всего лишь шаг. По крайней мере, если ты сможешь пробудиться.

Все эти новости вызвали у Лита и Солус головную боль.

[Магические звери не скрывают секрета пробуждения? Они безумны?] — подумал Лит.

[Дело не только в этом. Судя по его словам, кажется, что пробудиться не так просто, как мы думали].

Лит ожидал услышать повторение своей собственной истории: техника дыхания, ощущение мировой энергии и через некоторое время способность ощущать ядро маны внутри тела. Однако в реальности все было иначе.

— Скарлетт привела меня в то, что она назвала «особенным местом», недалеко от того места, где мы сражались с мерзостью несколько месяцев назад.

Лит точно знал это место. Именно там Солус смогла принять форму башни, над гейзером маны.

— Она заставляла меня оставаться там несколько дней, заставляя практиковать свою магию снова и снова.

— Дни? Практиковать магию? Это все так неправильно! — выпалил Лит удивлённо.

— Правильно или нет, это моя история. Дай мне закончить, пожалуйста.

Лит поднял руки в знак извинения, позволяя Руману продолжить.

— Я не знаю, как это точно описать. Все было слишком внезапно. Мгновенно я смог понять, как моя магия будет взаимодействовать с мировой энергией, и, в свою очередь, увидеть её путь. Это было такое великолепное зрелище, открывшее мне, что у всего в этом мире есть мана, и через это мы все связаны. Мне стало тепло внутри, когда я обнаружил внутри себя голубой шар...

— Ядро маны, — вмешался Лит.

— …Оно было способно взаимодействовать с мировой энергией. Я начал поглощать её, даже не осознавая, как, и хотя моё ядро маны росло и изменялось, с моим телом происходило то же самое. Метаморфоза была долгой и болезненной, я изгнал ещё больше чёрной слизи, чем когда я стал ру...

— Примеси, — Лит снова поправил его, отчего Руман раздраженно фыркнул.

— …Но это был далеко не конец. Следующие месяцы я провёл, изучая, как управлять другими элементами помимо воздуха и огня. Это был кошмар, особенно магия света и тьмы. Я ещё не понял их основ. Скарлетт так надоело, что я был таким малоспособным учеником, что она ушла сразу после того, как научила меня менять форму в человеческую. Она сказала, что я слишком большой и неуклюжий в своей новой форме, чтобы взаимодействовать с людьми, и что, замаскировавшись, я могу путешествовать по миру и узнавать о себе.

Глаза Лита загорелись любопытством.

— Можешь ли ты научить меня менять форму, или она запретила делиться этой техникой?

— Она не запрещала, — Руман ответил, нахмурив брови, — но Скарлетт сказала мне, что это очень опасно для людей. У вас слабый ум и очень сильное чувство собственного достоинства. Большинство из вас сходят с ума, просто пытаясь изменить форму.

Лит усмехнулся.

— Виновен по обвинению в слабости разума, но я даже не знаю, сохранилось ли у меня чувство собственного достоинства.

«Кто я? Дерек Маккой с Земли? Лит из Люции? Или какой-то монстр, рожденный слиянием воспоминаний одного человека с телом другого? Это лицо — не что иное, как кости и мускулы, это не я», — слова Скарлетт всё ещё звучали в голове Лита о его неестественности.

Затем настала очередь Лита рассказать Защитнику о своей встрече со Скарлетт, дриадой и Каллой. Как на его пути всё больше и больше существ относились к нему как к нечеловеку, и как он недавно почти превратился во что-то другое.

— Я должен признать, что твой запах уникален среди людей, но он всегда был таким, начиная с нашей первой встречи. Ты пах ненавистью и болью, и ни один щенок не должен нести такое тяжёлое бремя. Я не знаю, что восприняла Калла, но могу понять её замешательство. Твой человеческий запах теперь очень разбавлен, он больше похож на мой и Скарлетт. Ты пахнешь силой, но она неуравновешенна по отношению ко тьме, как мерзость.

— Даже сегодня утром я чувствовал твой гнев, рвущийся наружу. Но сколько бы ты ни злился, причинение боли не улучшит твоё самочувствие. Это может временно облегчить твоё бремя, но превратится в голод. Ты не монстр, но, как любой человек, ты можешь превратиться в него. Ты должен решить, оседлать ли своих внутренних демонов, превратить в инструмент для достижения цели, или стать их конем, порабощенным своими побуждениями. Это то, с чем я не могу тебе помочь.

— Все магические звери каждый день сталкиваются с одним и тем же испытанием, и конечный результат редко бывает очевиден. Я научу тебя тому, что знаю, так что, если ты действительно изменишься, как я, обернуться обратно в человека не будет проблемой.

Руман протянул Литу свою руку, которую Лит пожал своими руками, одновременно активировав Бодрость, позволяя своей мане свободно течь между ними, как между двумя телами с одним сердцем.

— Спасибо. Как я уже сказал, это все неправильно. Я тоже пробуждённый, но ты должен был уже это знать. Готов поспорить, я могу обучить тебя лучше, чем этот сварливый кот. Между прочим, ты всё равно должен показать мне твою новую форму.

Руман отошёл на несколько шагов от Лита и начал раздеваться.

— Это действительно необходимо? — спросил Лит с оттенком зависти.

Защитник был оснащен тяжёлой артиллерией, неудивительно, что он понравился охотнице. Его тело представляло собой массу играющих мускулов, которые могли бы посрамить греческого бога.

Столб света вырвался из тела Румана, который вскоре был заменен огромным, похожим на волка существом. Его высота в плечах достигала двух с половиной метров, с пылающим красным мехом с оттенками белого и желтого. Все его тело было окутано тёмно-синим пламенем, которое сильнее всего извергалось вокруг его шеи, почти как грива. У монстра было два изогнутых рога, выходящих из его лба, прямо перед ушами, орлиное пернатое крыло выходило из его спины, а хвост состоял из танцующего пламени.

Лит восхищённо присвистнул.

— Как тебя сейчас зовут?

— Без понятия, — ответил Руман. — Каждый верховный монстр уникален, если только, по старинке, это не его потомство. По словам Скарлетт, я первый в своём роде.

— Тогда я назову тебя Сколл¹, как небесный волк, который в легендах гнался за Солнцем, пытаясь его съесть.

Защитнику не очень понравилась предыстория этого имени, это было то, что подходило Бичу больше, чем ему. Но у него было ужасное чутьё на имена, а Сколл хорошо звучало, поэтому он решил оставить его.

***

Рядом с северными границами Королевства Грифонов Тайрис всё ещё искала того, кто ответственен за внезапный рост численности мерзостей. Теперь, когда она была близка к их исходной точке, Тайрис могла легко следовать по их следам с помощью Матери-Земли, её техники Бодрости.

Устав от погони за тенью, она попросила помощи Лигейна. Он был самым знающим из Хранителей, благодаря столетиям, проведенным в своих делах. В мире мало вещей, которые он бы не мог разгадать, если, конечно, приложит к этому свой ум.

Она считала, что ей повезло. Лигейн не только сумел отследить примерное место следующего события, но и пообещал помочь. Даже во время войны, когда он всё ещё заботился об империи, с его стороны было редким событием покидать свою территорию.

Тайрис телепатически отправила ему свои координаты, и рядом с ней немедленно появились Варп-ступени. Тот, кто вышел из пространственных врат, внешне был едва ли похож на человека. Он был похож на человека-альбиноса, с белоснежной кожей и волосами, с ярко-красными глазами и одетым в чёрные боевые доспехи. На его незащищенном лице и руках было несколько мест, на которых кожа превратилась в чешуйки.

У него были когти вместо ногтей и клыки вместо зубов. Его улыбка вызвала бы ужас в любом живом существе, обладающем хоть каплей здравомыслия.

— Тайрис, моя дорогая, ты как всегда роскошна. Если бы Милея была здесь, ты бы разрушила её самооценку.

— Чья бы корова мычала, — ответила она.

— У меня много форм. В отличие от тебя, я провёл много времени в своей стране, и мне нужны костюмы на каждый случай.

Тайрис фыркнула, считая, что с каждой секундой ей везет все меньше. Хранители были очень гордыми и не любили, когда указывают на их недостатки. Для каждого верховного магического зверя принять свою первую форму было довольно легко. Она была той, что была у них в душе. В случае Тайрис эта та, которую она выбрала в надежде доставить удовольствие своей первой любви. После этого она так редко общалась с людьми, что никогда не удосужилась обзавестись другой.

Вместо этого Лигейн, после добровольного изгнания, часто ходил среди людей, изо всех сил стараясь остаться незамеченным. Для этого ему пришлось потратить много времени и усилий на создание нескольких поддельных личностей, будь то гуманоиды или животные. Невозможно было изменить форму, даже изменить одну деталь, необходимо начинать все с нуля, независимо от того, насколько новая была похожа на предыдущую.

Вместо того, чтобы продолжать бессмысленный спор, Тайрис двинулась к источнику аномалии, вынудив Лигейна заткнуться и сосредоточиться, чтобы не отставать от её скорости. В мгновение ока они преодолели десятки километров, останавливаясь только время от времени, чтобы снова использовать Мать-Землю, преследуя свою добычу. Когда охота подошла к концу, они не поверили своим глазам.

Три полностью развитых мерзости попытались устроить им засаду. Они были, соответственно, одна усиленной мерзостью и две Кукловодами, в теле человека и бика.

— Это невозможно! — выпалил Лигейн, уклоняясь от смертельного прикосновения усиленной мерзости, шагнув в сторону.

Существо целиком состояло из теней, без чёрт лица. Несмотря на полное отсутствие тела, энергетическая масса была настолько плотной, что отличить её от настоящей было практически невозможно.

— Согласно моей информации, они появились всего день назад. Как они могли так быстро развиться?

Тайрис тоже была удивлена, но решила попробовать ненасильственный подход.

— Мы не хотим причинять вам вред. Пока вы можете контролировать свои побуждения, вы такие же живые существа, как и все остальные. Просто расскажите нам, что с вами случилось, и мы оставим вас.

Вместо того, чтобы отреагировать на её слова, мерзости испустили нечеловеческий вопль, безжалостно атакуя двух Хранителей физическими и магическими атаками с единственной целью рассердить их. За их действиями не стояло никакого метода или стратегии, это была просто серия самоубийственных атак.

Устав от их безумия, Тайрис сжала кулак, раздавив усиленную мерзость, как жука, используя только магию духа, и парализовав двух других своей магической хваткой.

— Это ваш последний шанс, говорите или умрёте!

Мерзости продолжали вопить, почти вырвавшись из хватки Тайрис с помощью грубой силы.

— Так не должно быть, — сказал Лигейн. — Развитые мерзости должны стремиться только к выживанию. Эти же выглядят ещё более глупыми, чем новорожденные. Позволь мне попытаться их изучить.

Тайрис кивнула, сосредоточив свои силы на том, чтобы не дать им сбежать. Было очевидно, что сломан не только их разум, но даже их силы были не нормальны. Просто они были слишком глупы, чтобы использовать их должным образом. Лигейн выпустил два усика маны, пытаясь телепатически связаться с двумя аномалиями. Как только связь была установлена, Лигейн упал на колени, крича от боли. Тайрис безжалостно раздавила мерзости, спеша помочь своему старому другу.

— Что случилось?

— Это хуже, чем мы думали. Кто-то не только создает искусственные мерзости, подобно тому, как ты создаешь своих искусственных пробуждённых, но и сливает их воедино, чтобы заставить развиваться быстрее. Каждая из этих тварей представляла собой несколько мерзостей, объединенных в одну. Вот почему они были такими сильными.

 

 

¹ Skjøll — «предатель» др. скандинавский.

 

Глава 81 - Возвращение

— Что ты имеешь в виду? — спросила Тайрис.

— Мы уже знаем, как обычно рождаются мерзости. Пробуждённый становится слишком жадным, нетерпеливым или и тем и другим, и в конечном итоге теряет своё тело. После этого либо он находит способ стабилизировать свою энергетическую форму, либо наступает смерть. В этом случае, однако, кто-то намеренно пробудил людей, зверей и монстров против их воли, а затем попытался провести столь же блестящий, сколь и запутанный эксперимент. Новорожденные мерзости созданы полностью из энергии, практически без самосознания. Объединив их вместе, наш виновник нашёл способ стабилизировать их эфирные формы, в то же время облегчая им обладание телом. Поскольку они почти безмозглые голодные существа, они не оказывают никакого сопротивления процессу слияния. В конце концов, энергия — это энергия, они воспринимают её как подпитку, пока не становится поздно. Кроме того, будучи гибридами нескольких видов, они могут иметь практически любое тело. На бумаге это отличная идея, но как только они начинают приходить в себя, конфликтующие личности уже не могут сосуществовать. Как мы видели, их постоянная борьба за контроль превращается в безумие.

— Ты в этом уверен? — Тайрис размышляла о последствиях их открытия. Ситуация и без того была плохой, но если Лигейн прав, это было только начало.

— Совершенно, — кивнул он. — Как только я установил связь, на меня напали, по крайней мере, сотня разных разумов, каждый из которых отмечен болью плена и насильственного обращения в мерзость. Жаль, что прежде, чем я смог разобраться в их воспоминаниях и задать несколько вопросов, они узнали во мне чужой разум и сразу напали на меня.

— На этот раз, я думаю, ты ошибаешься, старый друг, — Тайрис начала ходить кругами, пытаясь уменьшить свою нервозность. — Когда все началось, я обнаружила, что одиночные мерзости неотличимы от обычных, за исключением их аномальной скорости появления. Теперь мы столкнулись с небольшой группой, которая не только эволюционировала, но, несмотря на своё безумие, координировала свои атаки как на физическом уровне, так и на психическом. О чём это тебе говорит?

— Что наш противник потратил довольно много времени, совершенствуя свой метод, и теперь он пытается ещё больше усилить его.

— Нет, ты недооцениваешь того, кто бы это ни был. Да, они были безумны, но всё ещё могли работать вместе. Кроме того, ты сказал мне, что как только они узнали тебя, они перестали сражаться и атаковали тебя как один. Это означает, что их создатель уже имеет определенную степень контроля над ними. Он оставил их, чтобы сбежать от нас, даже предсказал, что мы попытаемся исследовать их разум, превратив это в ловушку. Насколько сильно ты был бы ранен без моей помощи?

Лигейн мысленно выругался на свою глупость. Либо ментальная атака была сильнее, чем он подозревал, либо он действительно становился старым дураком.

— Физически не так сильно. Даже займи это уйму времени, их атаки всё ещё были бы слишком слабы. Их объединенная психическая атака, однако, застала меня врасплох. Мне потребовались бы недели, если не месяцы, чтобы залечить телепатические шрамы.

— Совершенно верно. Наш враг становится все смелее с каждым успехом. Это лишь вопрос времени, когда Империя Горгон тоже станет мишенью.

— Я бы хотел, чтобы ты была права, но мы уже прошли этот момент. В последние месяцы несколько мерзостей вызвали хаос в некоторых приграничных городах. Поначалу я был счастлив по этому поводу. Милея никогда не сражалась ни с одной, поэтому я подумал, что ей будет полезно попрактиковаться. Но когда она доложила мне, сколько этих монстров она встретила, я не мог не волноваться. Их появилось больше, чем обычно за год. Как ты думаешь, почему я согласился приехать сюда? Было очевидно, что ваша проблема превратилась в нашу проблему.

Услышав эти слова, Тайрис не могла не волноваться.

— Это многое объясняет. Он провёл первый шаг своего плана в моей стране, второй — в вашей, вероятно, надеясь, что я этого не замечу, а затем снова обострил ситуацию здесь. Нам нужно предупредить Салаарк. Её территория самая большая, и там так много необитаемых мест, что можно спрятать целые армии. Она может стать следующей целью.

— Мы говорим об одной и той же Салаарк? Предвестнице хаоса? Палящем солнце? Красной смерти? В отличие от нас, она никогда не держалась в тени. Было бы безумием сталкиваться с ней.

— Если я права, тот, кто стоит за этим безумием, знает о нас, Хранителях, и проверяет наши пределы. Быть в черном списке у трёх Хранителей вместо двух — не имеет большой разницы.

***

— Что ты имеешь в виду, что потерял их? — капитан Локриас из Корпуса королевы не мог поверить своим ушам.

Томан была самым опытным членом отряда в отслеживании их цели, но она много раз теряла Лита из виду во время его последнего визита. Он двигался так быстро и беспорядочно, что она не могла продолжать следовать за ним и остаться незамеченной. Однако на этот раз все было ещё хуже. Лит и его странный друг встретились у дома охотницы, а затем исчезли, как призраки.

— Мне очень жаль, капитан, но я должна была держаться на расстоянии и не могла использовать какие-либо заклинания воздуха для подслушивания, чтобы сохранить своё прикрытие. Я не знаю, как он это делает, но в прошлом этот варвар мог почувствовать меня каждый раз, когда я подходила слишком близко или использовала магию воздуха. Затем он внезапно появляется у меня за спиной и спрашивает, почему я следила за ним, вынуждая меня бежать, но никогда не пытался преследовать меня.

Внезапная неспособность выполнять свою работу ужасно расстроила Томан.

— Чёрт возьми, как я должен доложить об этом королеве? Было нормально ничего не знать об этом парне Румане, пока он был просто любовником охотницы и держался в тени. Однако после того, что произошло сегодня, он теперь один из наших приоритетов.

— В самом деле. Кто-то, кто сможет положить руку на плечо этого социопата и остаться в целости и сохранности, может быть полезным рычагом, — сказал Пайкус, заместитель командира.

— Вот почему я ненавижу захолустные деревушки, — сказал капитан, разочарованно покачивая головой. — Невозможно провести приличную проверку биографических данных новых целей. Никто его не знает и никого не волнует его прошлое. Согласно отчету Томан, он отличный эксперт, он даже может использовать Варп-ступени для мгновенных перемещений. Нам нужно узнать, кто он, и привлечь его на нашу сторону. Тот факт, что он может сдерживать смертоносные порывы Лита — это вишенка на торте.

На самом деле Руман был неспособен использовать пространственную магию, он был просто невероятно быстрым.

— Мне очень жаль, капитан, — у Викароса, связного с Ассоциацией магов, было смущенное выражение лица, которое не предвещало ничего хорошего. — Ни один человек, соответствующий имени или описанию Румана, никогда не посещал академию и не зарегистрирован ни в одной гильдии, базирующейся в Королевстве Грифонов. Этот парень — призрак.

— Да ладно же! Просто потому, что месяц назад он вышел из леса при полном параде, у него не может не быть прошлого. Люди не растут, как грибы!

К большому разочарованию капитана Локриаса, именно это и произошло.

***

Следующие два дня Лит потратил на то, чтобы компенсировать потерянное время с семьёй. С момента их последнего лечения прошло слишком много времени, поэтому он был вынужден изгнать недавно накопившиеся примеси в их телах, которые заставляли их стареть быстрее из-за ежедневной усталости, ухудшая их здоровье.

«Похоже, что в отличие от пробуждённых, которые постепенно избавляются от примесей, с которыми они рождаются, нормальные люди и фальшивые маги продолжают производить новые. Должно быть, это причина того, что моя внешность со временем улучшается», — задумался Лит.

[Или нет, — хихикнула Солус. — Это очень естественное явление, которое называется «взросление». Конечно, гладкая кожа и шелковистые волосы помогают, но твоей главной проблемой всегда был вечно свирепый взгляд].

Это был один из моментов, в котором каждый останется при своём мнении.

Магические способности Румана стремительно росли под присмотром Лита. Он понятия не имел, как работает истинная магия. В его форме ру магия воздуха и огня была для него естественна, как дыхание, превращая его мысли в реальность. Однако с другими элементами была другая история. У него не было навыков или опыта с ними, поэтому Лит научил его первой магии, заложив основы для улучшения его таланта. Лит также рассказал ему о Бодрости и Накоплении, чего не сделала Скарлетт.

— Наверное, она хотела, чтобы я всему научился сам, — задумался Руман. — В природе сила без мудрости — величайшее безумие. Мне очень жаль, что я не могу дать тебе ничего взамен.

Руман пытался научить Лита изменять форму, но безуспешно. Лит понимал теорию, лежащую в основе этого, но всякий раз, когда он пытался это сделать, ничего не происходило. Его телу было ни тепло ни холодно. Он просто бесполезно тратил свою ману.

— Это не имеет значения. Если то, что произошло в лагере, повторится снова, по крайней мере, я смогу контролировать процесс трансформации. Кроме того, благодаря тебе теперь я знаю, как научить Тисту истинной магии, если в этом возникнет необходимость.

— Будь осторожен, Бич. Великая сила может стать проклятием для такой кроткой души.

— Тц! — Лит усмехнулся. — Как бы я ни любил свою сестру, но ей нужно вырасти. Кроткой или нет, нельзя оставаться щенком всю жизнь. Есть время, когда нужно научиться использовать свои клыки, чтобы причинить боль.

— Я не мог бы сказать это лучше, — Руман рассмеялся.

Перед тем, как вернуться в академию, Лит выковал ему пространственное кольцо, чтобы ему не приходилось видеть, как Руман раздевается каждый раз, когда он принимает форму Сколла.

Позже, на той же неделе Гурид Ренкин был найден мёртвым в своей постели, а Нана засвидетельствовала, что он умер естественной смертью.

«Огромный взрыв магии тьмы естественным образом заставляет сердце останавливаться, следовательно, это естественная причина», — про себя добавила она, узнав эффекты своего любимого заклинания Экиду Руха. Но это уже другая история.

Вернувшись в академию Белого Грифона, Лит был удивлён, обнаружив, что все его профессоры были готовы обучать его в частном порядке, пока академии официально не заработали снова. Конечно, была неприятная нотка. В отличие от своих коллег, профессору Радду не нравилась его новая задача. По королевскому указу он должен был научить Лита пространственной магии, фактически давая ему указания и объяснения, нарушая все, во что верил Радд. Игнорирование королевского указа было актом измены, а Радд дорожил своим имуществом и головой больше, чем ненавидел простолюдинов.

— Ты уже знаешь исходные шаги, — Радд рычал каждое слово, как будто кто-то вынимал их из его рта зажимом. — Сначала материализуется ядро, сделанное из магии земли, усиленное воздухом и стабилизированное водой. Хитрость здесь в балансе.

Лит кивнул, а Радд выполнил короткое заклинание, которое вызвало небольшой шар света.

— Затем идёт создание точки входа и выхода. Чтобы стабилизировать их, магия воды должна перетекать от одного к другому, как будто они являются двумя концами одного диска. Главное — изящество.

Шар света рассеялся. Радд выполнил ещё одно заклинание, которое создало две маленькие чёрные сферы.

— В-третьих, тебе нужно растягивать и увеличивать их, давая им одинаковое количество маны в одно и то же время. Главное — время.

Лит снова кивнул, это был тот шаг, на котором он застрял.

— Наконец, ты должен соединить их. Для этого тебе нужно, чтобы два ядра снова стали одним, их энергии должны течь одна к другой и встретиться ровно на полпути. Ключ здесь — терпение.

— И это все? — Лит был ошеломлён. — Всё это время у вас были образовательные заклинания, и все же вы заставляли нас напрасно биться головой? Почему вы вообще не научили нас им?

— Потому что каждый идиот может таким образом изучить пространственную магию! — не моргнув глазом солгал Радд. Он в прошлом обучал этим заклинаниям за определенную плату, и уровень успеха его учеников никогда не менялся.

— Пространственная магия слишком сильна, чтобы с ней можно было справиться. Сила без мудрости — величайшее безумие! — Лит бы упрекнул, но профессор Радд неосознанно процитировал Румана, с которым Лит согласился. — Если бы не было чьего-то приказа, я бы никогда не тратил своё время зря на это. Так что вместо того, чтобы болтать попусту, приступай к работе!

Лит усмехнулся про себя. Ему не терпелось избавиться от этого старого болвана.

Профессор Радд сел на свой стул, ожидая, пока маленький коротышка попросит указаний. Радд знал, что ему придётся помочь, но это не значило, что он облегчит Литу задачу. Минуты шли, а Лит продолжал неумолимо практиковаться. Радд уже собирался встать, чтобы немного размять ноги, когда перед его недоверчивыми глазами открылись идеальные Варп-врата.

Благодаря практике управления потоком магии под эффектами Маленького мира, чувствительность Лита к магии значительно улучшилась, как и его контроль для лучшего движения маны.

— Неплохо для простолюдина. Верно, профессор?

Конец третьего тома!