Опекун тирана - злая ведьма Глава 45. Ночь восхождения Девет.

Поздно вечером Эдмунд постучал в дверь комнаты Титы.

- Тита, ты уже спишь?

- Ох, нет, пожалуйста, входите.

Когда дворецкий открыл дверь, Тита торопливо запихивал что-то под одеяло. С задумчивым видом Эдмунд прошел в комнату и сел в кресло, притворившись, что не замечает этого. Незаметно взглянув на кровать, он увидел, что из-под одеяла выглядывал корешок книги.

Эдмунд быстро прочитал название книги.

<Лебединое Озеро.>

Это была история о принцессе, которую проклял злой волшебник и превратил в лебедя, и о принце, влюбившемся в нее. Эти двое очень любили друг друга, но в конце концов им не удалось разгадать, как снять проклятие, и они покончили с собой, бросившись в озеро. Эдмунд в молодости тоже был романтиком и любил читать классические романы, а также увлекался изучением различных областей искусства.

«В конце концов, ты вырос таким же романтиком, как и я.» - Усмехнулся про себя Эдмунд, молча кивнув.

Если не считать того, что Клете была музой, вдохновлявшей бесчисленных художников на протяжении сотен лет, она была невежественным человеком в искусстве.

Сердце Эдмунда переполнилось сожалением, когда он посмотрел на чувствительного мальчика, которому приходилось иметь дело только с Клете, закрывавшей глаза на художественную и культурную жизнь, потому что была полностью сосредоточена на исследовании магии и эффективном способе управления своими землями.

Для Эдмунда Тита был, словно внук, который у него появился под конец жизни, но он не собирался рассказывать ему об этом, поскольку это было не то, что следовало говорить драгоценному мальчику, унаследовавшему кровь императора.

- Что-то случилось, раз вы пришли ко мне в столь поздний час? - Спросил Тита, украдкой проведя по глазам рукавом своей рубашки.

- Я не мог уснуть, поэтому собирался выпить чашку редчайшего чая, который мне удалось сохранить на такой случай, и тогда я вспомнил о тебе. Ну так что, не хочешь ли выпить горячего чаю со стариком? - Спросил Эдмунд.

- Конечно, я с удовольствием составлю вам компанию.

Тита усмехнулся, достал чайник и повесил его над огнем в камине.

- Если это такой редкий чай, почему бы вам не выпить его с Её Светлостью?

- Потому что для неё весь чай на один вкус. К тому же, она не заинтересована в еде или напитках.

- Кажется, она прекрасно разбирается во вкусе зелья…

Когда он вспомнил, как Клете притворилась спящей, потому что не могла отказаться от зловонного зелья, его лицо омрачилось.

- Если бы ты посвятил хотя бы половину внимания, которое ты уделяешь зелье варенью, на изучение искусства, то стал бы более выдающимся монархом.

- Но Её Светлость и без этого уже достаточно выдающаяся. Я никогда не видел никого столь же благородного и величественного, как она. - Мечтательно произнес Тита.

В окружении тысяч мерцающих снежинок, Клете выглядела прекрасной, величественной Снежной Королевой. И Тита твердо верил, что в мире не найдется монарха более элегантного, благородного и достойного, чем она.

- Д-да?

«Насколько же отличается мое видение Её Светлости, от того, как видит её Тита…?»

Эдмунд был так ошеломлен, что у него даже задрожали руки и он налил кипяток из чайника на столик, вместо заварника.

- Ох!

- Вы в порядке?

Тита поспешно достал носовой платок и вытер расплескавшуюся воду со столика.

- Кажется, с возрастом мои руки дрожат все сильнее.

- Давайте я сам все сделаю. Отдайте мне чайник.

- Ты уверен?

- Конечно, вы же научили меня чайной церемонии.

Тита ободряюще улыбнулся Эдмунду, и тот передал ему чайник.

В отличие от слегка циничного впечатления из-за острой линии подбородка и приподнятых уголков глаз, улыбка Титы была освежающей, как у маленького мальчика. Эта улыбка была так прекрасна, что Эдмунд позабыл даже об окружавшей их темноте.

Но вскоре голос Титы отвлек его от созерцания этой улыбки.

- Должно быть, вы совсем не доверяете мне, если смотрите так пристально.

- Нет, это не так. Как ты и сказал, это я научил тебя этому, и должен заметить, что у тебя очень хорошо получается. Просто я подумал, что мое время в этом мире скоро подойдет к концу.

«Я просто немного завидую твоей молодости.» - Мысленно добавил Эдмунд, с горечью вспоминая те времена, когда и он был таким же молодым юношей.

- Почему вы так говорите?

- Потому что я уже достаточно стар.

- Нет, этого не произойдет. Вы останетесь со мной еще очень надолго.

- С этим ничего нельзя поделать, даже если ты этого не хочешь. Так устроен естественный ход жизни.

- Мне не хочется думать об этом. Я просто хочу долго жить с вами, сэр Эдмунд.

Тита покачал головой, словно, не желая ничего слышать об этом, и разлил чай по чашкам. Эдмунд сделал небольшой глоток чая, заваренного Титой. На вкус он был горьковато-сладким, как будто он немного дольше заваривал чайные листья.

- Ну, как? Неплохо, правда?

- Да. – Ответил Эдмунд с улыбкой и кивнул.

Услышав подтверждение от дворецкого, Тита торжествующе сказал:

- Я знал, что у меня отлично получается. Это все потому, что я много практиковался! Кстати, вы ведь хотели поговорить со мной о чем-то, не так ли?

- П-почему ты так решил?

Эдмунд опешил от удивления, но затем попытался сделать вид, что он не понимает, о чем речь.

- Я знаю, можете не притворяться.

Проницательность у Титы настолько возросла, что его уже трудно было провести, как раньше.

Эдмунд улыбнулся и поставил чашку на стол.

- Ты, наверное, устал, поэтому я не буду ходить вокруг до около и спрошу напрямую. Что-то произошло между тобой и Её Светлостью в последнее время?

Лицо Титы окаменело при прямом вопросе Эдмунда.

- ...Нет, это не так. – Ответил он, избегая взгляда старого дворецкого.

- В последнее время вы плохо ладите, так что я хотел помочь вам снова сблизиться. Но для начала мне нужно понять в чем дело.

- В этом нет вины Её Светлости.

- Тогда проблема в тебе?

- ……

Ответ пришел не сразу. Только через несколько секунд затянувшегося молчания, Тита заговорил небрежным тоном:

- Просто я сейчас в подростковом возрасте. Другими словами, это что-то вроде прихоти.

Но глаза умудренного жизнью Эдмунда, не могло обмануть его притворная беспечность. Он сразу понял, что Тита лжет ему. И все же определить, что скрывалось у юноши на сердце, он не мог.

Эдмунд решил больше не допытываться до него. Однажды он все равно узнает в чем причина.

- Её Светлость тебя поймет, потому что она очень великодушна и всегда беспокоится о тебе.

- Иногда мне хочется, чтобы она была менее заботлива ко мне. Кажется, она все еще думает, что я семилетний ребенок.

- Ха-ха. Это потому что Её Светлость часто забывает, как быстро летит время. Она всегда думала, что мне слегка за двадцать, пока мои волосы совсем не поседели. И к сведению, седые волосы впервые появились у меня после шестидесяти лет.

- Это слишком долго! – Воскликнул Тита при словах Эдмунда.

- Тита, ты должен понять, что течение времени Её Светлости совсем не похоже на то, как оно движется у обычных людей, таких как мы. Я был рядом с ней почти всю свою жизнь, но это время, должно быть, было для неё лишь мимолетным моментом.

- Это так грустно.

- Наше с ней течение времени жизни отличается, это все равно, что сравнить жизнь бабочки и черепахи. Черепаха никогда не поймет течения времени жизни бабочки. – Спокойно ответил Эдмунд, опечаленному Тите, а затем добавил. - Во всяком случае, не слишком волнуйся об этом. В отличие от меня и тебя, Её Светлость – нечуткий человек, который ничего не поймет, пока не скажешь об этом напрямую.

- Эдмунд по-твоему, Её Светлость нечуткая? - Удивленно спросил Тита.

Тот факт, что мальчик-подросток обладал тонкой чувствительностью, а Клете совсем не способна была понять этого, очень расстраивал Эдмунда.

- В этом мире нет более толстокожего человека, чем она. Даже если ты прилепишь ей на спину бумажку с надписью - дуреха, она никогда не заметит, если ей не скажешь. Её Светлость настолько толстокожая, что даже не понимает этого.

Когда Эдмунд внезапно понизил голос до преувеличенного шепота, Тита расхохотался.

К этому времени чашки с чаем опустели, и Эдмунд без колебаний поднялся со своего места, как бы заканчивая разговор.

Тита последовал за ним, словно провожая.

- Спасибо, что всегда заботитесь обо мне.

Эдмунд, уже собиравшийся выйти из комнаты, на мгновение обернулся, услышав слова Титы. Затем он поднял руку и погладил его по щеке морщинистой рукой. Под ладонью чувствовалась гладкая, нежная кожа мальчика. Глядя в его ласковые фиалковые глаза, он почувствовал себя совсем некрасивым стариком, и невольно проникся завистью к его молодости.

«Нет, внешность не важна, главное, что в душе я все еще хоть куда!»

В выцветших глазах Эдмунда снова засветилась молодость после того, как он мысленно подбодрил себя.

- Благополучие вас двоих – самое заветное желание для старика. – Сказал Эдмунд от всего сердца.