Этот ниндзя слаб, но постоянно играет со смертью! Глава 204. Война, я иду!

Война, я иду!

После полудня, проведенного с удивленным Наруто и обильного ужина, Аоба снова сказал мальчику, что в этот раз может уйти надолго.

И хотя маленькому Наруто очень не хотелось расставаться с ним, но, привыкнув к тому, что братец Аоба всё дольше и дольше отсутствует, он уже не испытывал такой грусти и беспокойства, как вначале.

Наоборот, он был полон сил и подбодрил Аобу, сказал, что будет послушно сидеть дома в ожидании его возвращения.

Аоба за понимание маленького Наруто порадовался вдвойне. Саске на его месте обнял бы Итачи за ногу и не отпускал, дуясь и плача!

Перед уходом Аоба также оставил маленькому Наруто денег от продажи книги, чтобы тот не голодал.

Он даже в Рамен Ичираку вложил некоторую сумму денег, на крайний случай.

Дяде Теучи нравился сильный маленький Наруто, поэтому он не стал отказываться, если что, он тоже протянет руку помощи.

Договорившись об этом, Аоба вернулся домой, чтобы хорошенько выспаться и дождаться начала нового путешествия.

***

Когда у отряда Микавы закончился отпуск, и они снова собрались, Аоба не знал, иллюзия это или нет, но он чувствовал, что Итачи снова стал сильнее.

Но неизвестно, в чем именно он стал сильнее. Можно только сказать, что это была интуиция!

В тот момент, когда Микава готовился к выполнению миссий, Аоба прямо сказал: — Микава-сэнсэй, мы с Итачи хотим...

— Хотим отправиться на передовую, так?

Микав закончил последние слова за Аобу, ничуть не удивившись.

Аоба на мгновение остолбенел: этот сценарий был не совсем правильным.

Но он всё равно кивнул.

— Итачи уже говорил мне об этом, и мой ответ был «нет»!

Аоба не удержался и посмотрел на Итачи, желая убедить Микаву-сэнсэя передумать, но Итачи мягко покачал головой.

Тогда Аоба заколебался и не спешил комментировать, а спокойно ждал следующих слов Микавы-сэнсэя.

Как и ожидалось, после того, как Микава сказал «нет», он вздохнул, а затем добавил: — Как учитель, я должен отвечать за вашу безопасность. Война постоянно меняется, и никогда нельзя узнать, с какой стороны к тебе подкрадется опасность. Никто не осмелится похлопать себя по груди и гарантировать, что обязательно выживет!

— Даже такой сильный человек, как Третий Райкаге, в предыдущей войне был окружен врагами и в конце концов умер от истощения.

— Так что, на мой взгляд, у вас пока просто нет навыков для вмешательства в войну.

— Если это возможно, я надеюсь, что вы никогда не будете вовлечены в войну до конца своих дней.

Сказав это от всей души, Микава вдруг изменил тему: — Но шиноби, родившиеся во время войны, несчастны, потому что не могут сбежать.

— Всего несколько дней назад ко мне обратился глава клана Учиха Фугаку, получив одобрение у Хокаге. Он надеялся, что Итачи примет боевое крещение, и, похоже, Итачи был инициатором этой просьбы.

— Как ваш учитель, хотя я и могу временно защищать вас, но не смогу делать это всю жизнь.

— Война может стать катализатором вашего роста, но в результате вы можете погибнуть, поэтому я уважаю ваш выбор.

— Останетесь ли вы в Конохе или отправитесь на поле боя, решайте сами.

Когда Микава закончил говорить от чистого сердца, все трое почувствовали тяжесть на душе, как и заботу сэнсэя о них.

Но от такой возможности они не хотели отказываться!

Тем более учитывая самоотверженность Итачи, сумевшего уговорить отца разрешить ему сделать что-то столь опасное, и даже то, что Фугаку уговорил Хокаге и Микаву-сэнсэя сражаться за такую редкую и ценную возможность.

Если бы они решили отказаться, разве не подвели ли молчаливые усилия Итачи!

Поэтому Аоба и Итачи, обменявшись взглядами, тут же твердо заявили о своей позиции.

Остался только Хаяте.

— Кха-кха, что вы все на меня уставились? Вы хотите выгнать меня из отряда?

— Если вы не против того, что я, как больной ребёнок, потяну вас вниз, то, конечно, я не возражаю. Иначе я буду чувствовать, что вы, гады, меня исключаете!

Очень расстроенный ответ Хаяте позабавил Аобу и Итачи.

Может быть, они просто не хотели усложнять ему жизнь, но после стольких опасностей они уже давно стали настоящими товарищами, которые могут доверить друг другу спину!

Поэтому Итачи сразу попросил прощения, а Аоба подпрыгнул и обхватил рукой шею Хаяте, рассмеявшись и хлопнув ему по плечу несколько раз.

Хаяте чуть не выкашлял лёгкое!

Глядя на смеющихся учеников, Микава почувствовал одновременно и облегчение, и некоторую нерешительность, не зная, ускорит ли это решение их рост или навредит.

Не смотрите на то, что на каждой войне много людей обретают славу, делают себе имя, а затем достигают вершины в жизни.

Но ещё больше тех, кого хоронят на чужой земле, тех, кто оставляет после себя лишь безымянный надгробный камень.

Этот трамплин не так уж и хорош, неосторожность – и конец.

Микава не знал, как именно закончат свою жизнь эти его ученики, и всё, что он мог сделать, это рискнуть своей, чтобы привести их к свету!

— Раз уж вы приняли решение, то давайте отправимся в путь.

— Отправляемся? Какова наша миссия?

— Миссия? Наша миссия – следовать договоренностям и ждать, пока мы не прибудем на поле боя.

Микава, ожидавший такого исхода, получил от Хокаге-самы документы о переводе на передовую ещё в самом начале.

Да и сам он был более чем знаком с войной, там оставалось много его старых друзей, и он не знал, сколько из них ещё живы.

И вот отряд Микавы вновь покинул деревню.

Только на этот раз им предстояло встретиться с жестокостью войны лицом к лицу, и это будет гораздо более кровопролитное и жестокое поле боя, чем те контакты, которые они выполняли несколько раз до этого!

***

В то же время, узнав об этом, Данзо, тайно связавшийся с Акацуки, немедленно отправил людей на границу Страны Огня.

Очевидно, что имя «Синомия Аоба» было в списке обязательных убийств Корня!

Хотя в прошлый раз план убить его чужими руками не сработал, в этот раз он не верил, что юноше будет сопутствовать такая удача.

Если бы не тот факт, что контакт с организацией Акацуки вынуждал его быть на чеку и сосредоточить все силы на этом деле, он бы послал ниндзя Корня, чтобы перехватить его на полпути!

Видно, как глубока ненависть Данзо к Аобе!

Но по сравнению с незначительной пешкой, положение Хокаге его тяготило больше всего!