Три жизни, три мира: Записки у изголовья ✅ Глава 9.2

По словам Мо Шао, то, что Аранья позаимствовала имя Вэнь Тянь для обмена письмами с Чэнь Е, было чистой случайностью. Тем не менее, его упоминание о подарочном вине в тот вечер, несмотря на то, что Аранья хотела скрыть это от Чэнь Е, было намеренным.

В то время он еще не понимал своих чувств к Аранье. Он лишь думал, что если она хочет заполучить Чэнь Е, то он поможет ей в этом. Аранья своими действиями лишь усложнила все. Она смотрела только на Чэнь Е, но ничего не предпринимала, поэтому он не мог остаться в стороне. Когда он произнес эти слова, все, что он хотел сделать, это создать возможность для Вэнь Тянь встретиться с Чэнь Е как можно скорее. Только тогда Аранья, наконец, примет решение.

Было два варианта развития событий: она могла признаться Чэнь Е, что это она Вэнь Тянь из писем, и открыть ему все. Куда эта романтика направится дальше, будет зависеть от ее судьбы, но, по крайней мере, здесь еще оставался лучик надежды. Или же она могла стать свахой Вэнь Тянь и Чэнь Е, представив ему настоящую Вэнь Тянь и полностью отбросив чувства, которые она испытывала к нему. Независимо от того, что она выберет, все равно это будет лучше по сравнению с ее нынешним положением.

По мнению Мо Шао, заимствовать чью-то личность и добровольно заключить себя в ловушку любви, испытывая душевные терзания, не было тем, что должен был делать его ученик.

Будь она на месте Араньи, подумала Фэн Цзю, то выбрала бы первый вариант. Дело в том, что до нее дошли слухи, что если кто-то дважды станет свахой, ей будет трудно выйти замуж. Однажды она уже помогла Дун Хуа и Цзи Хэн. Если на этот раз она снова предложит помощь, ей конец.

Но Аранья уже была замужем, так что, возможно, ей удастся избежать будущих проблем. Более того, она никогда ни для кого не была свахой, поэтому, наверное, хотела попробовать.

Короче говоря, после бессонной ночи Аранья выбрала последнее. Едва рассвело, она позвала Вэнь Тянь в поместье. К удивлению Вэнь Тянь, она протянула ей двадцать писем, присланных Чэнь Е. За исключением того, что она чувствовала к Чэнь Е, Аранья рассказала ей все от начала до конца. «Когда Цзюйно изгнали из Имперского города, она умоляла меня позаботиться об архимаге, - ровным голосом произнесла она. - Ты же знаешь, что у меня доброе сердце, и я не могла отказать ей в последней просьбе. Но мы никогда с ним не ладили. Подпишись я своим именем, он точно рассердился бы, поэтому я могла лишь позаимствовать твое имя. Но в последнее время я занята делами в поместье, и у меня совсем не остается времени. Мне оставалось лишь пригласить тебя к себе. Скажи, сможешь ли ты взять на себя эту задачу и присмотреть за архимагом вместо меня? Нет необходимости писать о чем-то особенном, просто рассказывай о своих увлечениях и повседневной жизни».

Вэнь Тянь получила от нее много милостей в прошлом. Она верила, что за добро нужно платить добром и, естественно, обещала помочь в свое свободное время. Хотя и верила, что за этим кроется что-то еще.

Аранья наблюдала, как Вэнь Тянь открывала каждое письмо Чэнь Е, и время от времени хвалила его: «Я не замечала этого раньше, но Его Превосходительство верховный маг на самом деле довольно интригующий человек. Эти шахматные схемы тоже довольно интересны».

- Ты хорошо играешь в шахматы, - с улыбкой ответила Аранья. - Я редко побеждала тебя, когда ты жила в поместье. Как здорово, что у вас есть что-то общее. - Она помолчала, потом продолжила: - Но когда ты будешь отвечать ему, тебе придется подражать моему почерку. Тогда я не придавала этому особого значения. Хотя я подписалась твоим именем, почерк остался моим.

Вэнь Тянь сжала губы и сказала: «Думаю, мне будет несложно».

На следующий день Чэнь Е явился на встречу.

Аранья не обратила особого внимания, но Мо Шао всегда трепетно относился к деталям. Поэтому место сбора было устроено в павильоне посреди озера.

Этот павильон был одним из проектов Мо Шао, которым он очень гордился. С помощью небольшого моста, соединяющего его с озером, павильон был возведен посреди воды и окружен лотосами с четырех сторон. На расстоянии он напоминал бутон, прорастающий из плотных слоев листьев лотоса. На каждом из шести приподнятых углов карниза висел ветряной колокольчик. Каждый раз, когда дул ветер, колокольчики звенели в безмятежном стиле дзен. Все сооружение можно было описать как кульминацию мирской изящности, где не было упущено ни одной детали.

К сожалению, павильон был назван Араньей. Намеренно игнорируя все детали, она без всяких затей назвала его Озерным павильоном. Мо Шао немного поразмыслил, прикинул, что это имя можно считать удивительно простым, и согласился. Аранья взяла кусок некрашеной красной доски, щетку из волчьей шерсти и несколько непромокаемых чернил, написала на деревянной доске «Озерный павильон» и повесила ее. Мо Шао фыркнул, решил, что этот знак тоже можно считать естественным в своей простоте, и снова согласился.

Когда Чэнь Е вошел в павильон, его глаза остановились на ярких символах на красной вывеске, висящей над его головой. Войдя в шатер, девушка в простом белом платье посмотрела на Аранью. Быстро оценив ситуацию, она повернулась и сказала: «Я так небрежно написала эти слова. Благодаря доброте принцессы, эта табличка до сих пор висит здесь. Должно быть, я рассмешила вас, Ваше Превосходительство».

Взгляд Чэнь Е переместился в ее сторону. Внешность Вэнь Тянь можно было назвать изящной, но на фоне такой прекрасной, воздушной обстановки она действительно выглядела очень благородной и элегантной, стоя в павильоне в своем простом платье.

Взгляд Чэнь Е, казалось, смягчился. Он понизил голос: «Вэнь Тянь?»

Девушка улыбнулась и ответила: «Это я».

Позже Су Мое спросил Аранью, о чем она думала, когда наблюдала эту сцену. Но это «позже» пришлось ждать не так уж долго. Чэнь Е пробыл с ними совсем мало времени, когда Вэнь Тянь пригласила его сыграть партию в шахматы на берегу озера.

В павильоне остались только Су Мое и Аранья. Один занялся завариванием чая у маленькой красной глиняной печки, другая чистила апельсины, рассеянно поддерживая беседу. По ее глазам нельзя было понять, о чем она думает.

То, что сделал Мо Шао, было на самом деле немного жестоким, настолько жестоким, что у нее защемило сердце.

Мужчина в черном и женщина в белом на берегу озера были похожи на двух влюбленных со скульптуры. Аранья бросила очищенный апельсин Мо Шао; она улыбалась, хотя и несколько неохотно.

- Вэнь Тянь - хорошая девушка. Ее знания не уступают его. Хотя ее семья небогата, он тоже переживает тяжелые времена. Если Вэнь Тянь спокойно общается с ним сейчас, это показывает, что она не гонится за великолепием и славой. Если они будут вместе, то, что я делаю сегодня, можно считать добрым делом.

Су Мое нахмурился.

- Слова, которые ты сказала Цзюйно на террасе Линшу в тот день, не совпадают с твоими сегодняшними действиями.

Аранья выгнула бровь. «Я сказала это лишь для того, чтобы подразнить Цзюйно. - Она посмотрела вдаль, где черно-белые силуэты играли в шахматы на берегу озера, и смягчила свой голос: - Он холодный и гордый человек. Но что я могу поделать, когда у него есть привлекательная внешность, большая сила, он отлично владеет мечом, красиво пишет, хорошо играет в шахматы и даже имеет исключительный вкус и внушительный багаж знаний. Он кажется холодным и гордым, но на самом деле довольно притягателен».

Затем она рассмеялась: «Что ты думаешь о том, что его ненависть ко мне на самом деле не его вина? После того как мать снова вышла замуж и родила меня и Чанди, она совершила измену. Так что и моя кровь, и кровь Чанди нечисты. На самом деле это не что иное, как точка зрения. У каждого есть свое мнение о таких вещах, поэтому я не могу сказать, кто прав, а кто нет. Но поскольку у него такой образ мыслей, мы с ним не можем быть вместе. Я даже немного завидую тому, как он смотрит на Вэнь Тянь».

Немного погодя она добавила: «Но я также надеюсь, что он будет счастлив».

Су Мое протянул ей чашку чая.

- Не стоит затягивать эту любовь. К счастью, ты все еще рационально относишься к этому вопросу. Теперь, когда мы подошли к этому моменту, тебе следует поскорее избавиться от своих чувств.

Аранья взяла чай и поблагодарила его.

Этот вопрос, казалось, был отложен в сторону; больше ни слова не было сказано на эту тему. Они болтали о домашних делах и ждали, когда пара на берегу озера закончит свою игру.

Со слов управляющего они узнали, что Чэнь Е и Вэнь Тянь обменялись четырьмя письмами друг с другом после встречи в Озерном павильоне. Вместе с письмами ученая Вэнь отправила два небольших подарка: воробей с белой короной, сделанный из соломы, и вышитый веер с миниатюрным рисунком; Чэнь Е ответил взаимностью – передал ей в дар две книги.

Чэнь Е сам выбрал эти книги и поручил управляющему купить их на рынке; это были два тома путевого дневника Цанланцзы. Аранья в это время кормила рыбок у пруда, держа в руках чайную чашку. Задумавшись, она обожгла язык горячей жидкостью. Придя в себя, она сказала старому управляющему, что отныне он не обязан докладывать ей о том, как развиваются их отношения. В конце концов, Чэнь Е прибыл в ее поместье не в качестве пленника. Затем она велела ему купить те же самые книги, которые Чэнь Е подарил Вэнь Тянь.

В какой-то степени Фэн Цзю находила Аранью достойной восхищения. Иногда ей самой хотелось плакать или напиться с горя, когда она думала о своей сердечной боли, но Аранья толкнула любимого человека в объятья к кому-то другому. Аранья не плакала и не пила, не говоря уже о жалобных вздохах. Она просто каждый день делала то, что должна была делать. Сравнивая себя с Араньей, Фэн Цзю пришла к выводу, что ей многого недостает. Ей вдруг стало стыдно.

Но Небеса не действовали по чьему-то желанию. Небеса любили устраивать бурю во время затишья.

Через несколько дней ночью Чэнь Е отправился в павильон Босинь. Рядом с павильоном он случайно наткнулся на две строчки слов на дереве ормозии [1]. Вырезанные глубоко в стволе дерева иероглифы были четкими, но отличались изящной каллиграфией. Почерк был очень похож на тот, что он видел в приходящих ему письмах, стопку которых он хранил в своем почтовом ящике. «Лунный свет струится по звездному небу, ветер треплет зеленые ветви. Давай выпьем, как будто завтра не наступит, и забудем все сомненья и тревоги».

При свете луны его лицо внезапно побледнело, когда он прочел надпись. Там не было указания даты или сезона, вместо этого под двумя строчками была обнаружена слегка наклонная подпись. Одно-единственное имя стояло само по себе. Сянли Аранья.

Фэн Цзю навострила уши, желая услышать остальное. Но Су Мое только постучал по отверстиям на своей яшмовой флейте.

- К тому времени все раскрылось, но будь ты на месте Чэнь Е, и обнаружив, что человеком, который тебе писал, была не Вэнь Тянь, а Аранья, как бы ты себя чувствовала?

Фэн Цзю ненадолго задумалась и рискнула: «Была бы очень рада?»

- Если бы это был я, - улыбнулся Мо Шао, - я тоже был бы очень счастлив, если бы ко мне проявила внимание юная дева, причем прекрасная юная дева. Как ни посмотри, в любом случае, это большая удача.

Фэн Цзю немедленно придвинулась ближе, как будто встретила родственную душу.

- Ну, разве не так всё было?

Су Мое помолчал, потом ответил: «К сожалению, человек, которого встретила Аранья, был Чэнь Е, а Чэнь Е - это не я, и далеко не ты».

Аранья сидела в кабинете, ожидая гнева Чэнь Е.

Она развалилась на низком диване, очищая семена дыни и читая недавно опубликованный журнал путешествий Цанланцзы, когда вдруг увидела кору дерева с написанными на ней словами, пролетевшую мимо нее. Проследив направление ее полета, она обнаружила черную мантию, а потом ее взгляд наткнулся на Чэнь Е. Внешне он был спокоен, но было видно, что он едва сдерживает ярость.

Он посмотрел на нее сверху вниз, в его глазах сверкнула ледяная искорка.

- Это ты писала письма, ты готовила вино, и ты решала шахматные партии. Наверное, это было забавно? Тебе понравилось делать из меня дурака?

Он шагнул ближе; блеск в его глазах усилился.

- Когда ты смотрела, как меня обманывают и обводят вокруг пальца, а я все еще искренне отвечаю на каждое твое письмо, ты, наверное, думала: «Ха, наступит ли день когда до него дойдет?» Ну как, ты счастлива теперь?

Аранья долго смотрела на листы книги, исписанные чернилами, а потом вдруг заговорила: «Мой учитель сказал, что я должна либо бороться, либо подавить чувства в своем сердце. Я уже отбросила эти чувства, тебе не следовало приходить сюда».

Она еще немного подумала: «Даже если ты уже знаешь некоторые вещи, тебе все равно следует притворяться, что ты ничего не знаешь. Разве мы не должны оставаться чужими друг другу, как и раньше?»

Чэнь Е посмотрел на нее и холодно ответил: «Разве мы были лишь незнакомцами? Я думал, мы презираем друг друга».

Пальцы Араньи, поглаживавшие книгу, дрожали, когда она  прошептала: «Ты когда-нибудь думал, что я, возможно, не такая, как ты, что ты можешь ненавидеть меня, но я не ненавижу тебя? Может быть, ты мне даже нравишься, и все, что я делала, было сделано для того, чтобы ты был счастлив».

Она подняла голову.

- До того, как ты узнал, что эти письма писала я, разве ты не был счастлив?

Он сделал шаг назад.

- Ты издеваешься надо мной.

Она казалась немного расстроенной: «Что, если нет?»

- Отношения между нами могут быть разнообразными, - сказал он, и его лицо напряглось. – Мы можем быть незнакомцами, врагами, заклятыми врагами и кем угодно еще, но это единственное, чему никогда не бывать.

Аранья долго смотрела на него, потом улыбнулась и ответила: «Я могу говорить правду, а могу и лгать. Может быть, ты мне действительно нравишься, а может быть, я просто хочу подразнить тебя».

Сообщается, что после этого Чэнь Е и Вэнь Тянь прекратили переписку. Вэнь Тянь однажды прислала письмо, чтобы спросить Аранью о случившемся. Она лишь ответила, что Чэнь Е узнал правду, и извинилась за то, что втянула ее в это. Вэнь Тянь не стала больше обсуждать этот вопрос, лишь утешила ее парой фраз.

В этот момент Су Мое посмотрел на вечернее небо и вернулся в свою комнату, чтобы немного отдохнуть.

Фэн Цзю много раз размышляла о конце Араньи и Чэнь Е, но она не ожидала, что их история будет иметь такое печальное начало. На сердце у нее было тяжело, и в то же время очень грустно. Из-за того, что она съела слишком много булочек перед сном, она не могла заснуть. Она прогулялась по саду, вспоминая историю, которую днем рассказал ей Су Мое, несколько раз глубоко вздохнула и наконец вернулась в постель. В это время на землю уже начала падать ночная роса.

 

___________________________________

[1] ормозия (лат. Pericopsis mooniana) как большинство экзотических пород имеет несколько названий Нанду, Куку, Недун, Сукупира бенгальская. Ормозия – одно из очень редко встречающихся и дающих ценную древесину деревьев (наряду с эбеновым и сандаловым деревом). Дерево прямоствольное, высотой в сорок метров, нижняя половина которого свободна от веток. Толщина ствола в комлевой части достигает метра.