Быть добродетельной женой Глава 121

Глава 121.

Эпилог: живопись красоты

Это было еще одно цветущее время года. В последнее время Руй Ван Фу весь был полон радости. Ван Е только что восстановил свой ранг Цинь Ванга, и Ван Фэй была беременна. Это можно считать лучшим, что произошло за последние годы для Руй Ван Фу.

Прежде чем выйти замуж за Ван Фу, Лу Юй Жун думала, что Руй Ван был развратным и нелепым человеком. Но только когда она вошла в Ван Фу, она поняла, насколько необоснованными могут быть слухи. На третий день после того, как она вышла замуж за Ван Фу, Ван Е сопровождал ее обратно в отцовский дом и отослал толпу из дворца Ван Фу. Несмотря на то, что некоторые из них были дарованы императором и не могли выйти из Ван Фу, время, когда Ван Е не мог войти в женские комнаты, резко уменьшилось.

Постепенно Ван Е начал любить живопись. А больше всего он любил рисовать яркие и привлекающие внимание красные цветы. Однажды она спросила его, почему он любит рисовать такие яркие цветы, но он ничего не сказал.

До замужества в ее сердце был кто-то другой. Но никто не мог восстать против имперского ордена. Она должна была выйти замуж за человека, у которого не было хорошей репутации, но ее дни были намного лучше, чем она себе представляла.

Но, может быть, в природе всех людей быть непостоянными. После того, как она забеременела, Ван Е заинтересовался Тонг Фан. Он часто навещал ее днем, но большую часть времени спал с ней.

Но для нее это не было чем-то серьезным. Так как она не могла выйти замуж за человека, который ей нравился. За кого она вышла замуж, кого она любила, какое отношение это имело к ней?

Все слуги в Руй Ван Фу знали, что отношения между Ван Е и новой Ван Фэй были лучше, чем со старой, так что никто не смел принижать Ван Фэй. Более того, Ван Фэй была беременна. Но слуги острыми глазами быстро обнаружили, что брови и рот Тонг Фан, недавно избранной Ван Е, , были очень похожи на Ван Фэй. Затем слуги поняли, что Ван Фэй не может иметь отношения с Ван Е из-за ее беременности, так что Ван Е находил утешение на теле другого человека.

Когда Лу Юй Жун услышала этот слух, она стала еще более щедра ко всем Тонг Фан. В конце концов, отношения в их дворце стали более мирными, резко отличающимися от дыма и огня прошлого.

Она однажды столкнулась с о служанкой по имени Яо Сиань в Ван Фу. Она узнала эту девушку. Она была личной горничной Ку Юэ Су. Она вспомнила тот год, когда она и Ку Юэ Су сочиняли стихи, чтобы развлечь Королевскую принцессу Цзинь, а другая Ван Фэй осудила их. Но кто знал, что предыдущая Руй Ван Фу будет казнена, Кве Фей умрет от болезни, и она станет второй Ван Фэй.

Судьба была именно такой иронией. Если люди хотели что-то, они это не получали, если они не хотели, это буквально пихали им. Обиды и права. В конце концов, кто-то был тот, над кем шутили, а кто-то был тем, кого жаль.

В первый раз, когда она увидела, что Ван Е может рисовать людей, это был третий месяц ее беременности. В то время, начало лета закончилось, и ей было слишком жарко, чтобы заснуть. Она ходила вокруг да около дворца. Она почему - то вошла в кабинет и увидела на столе незаконченную картину.

Это была очень одинокая картина. Цветущая слива, толстый слой снега и полуоткрытый изысканный седан посреди снежинок. В седане была туманная тень, только показаны очертания черных волос и красный рукав.

Пустая картина, но она чувствовала себя художницей картины и любовалась женщиной в седане, ожидая, когда она поднимет занавес на своем пути. Но, в конце концов, женщина опустила занавес.

Вздохнув, она протянула руку, чтобы коснуться угла рукава, который летел на суровом ветру. Но прежде чем она успела прикоснуться, позади нее послышались тяжелые шаги.

Она внезапно повернулась и увидела Ван Е, стоящего с холодным лицом у двери. Глаза у него были, когда он смотрел на нее, словно он смотрел на незнакомку, холодные и равнодушные.

"Ван Е ..." ее голос был несколько сухим, и она странно чувствовала себя виноватой.

“Почему Ван Фэй пришла сюда?" Он подошел и убрал картину, его голос, как обычно, стал нежный, я провожу вас обратно, по дороге трудно идти ночью.”

Она последовала за ним из кабинета. Повернувшись, чтобы посмотреть на двери в кабинет, которые уже были закрыты, она не могла удержаться и спросила: "этот рисунок, Ван Е, это похоже на пейзаж за пределами нашего сливового сада.”

"Э, - двусмысленно кивнул он, - белый снег, красные сливы, это красиво рисовать.”

Думая о своем чувстве от картины, она полностью согласилась с объяснением Ван Е. Особенно красивы были белоснежные и красные цветы сливы. Даже этот кусок рукава искушал воображение других. Навыки Ван Е становились все лучше и лучше.

С тех пор она никогда не видела, чтобы Ван Е рисовал других людей, даже ее или их ребенка. Но, картины Ван Е неуклонно становились известными в Да Лонге. Многие люди отдали бы тысячу золотых, чтобы купить одну из картин Ван Е. Но она редко видела, как Ван Е отдавал их, картин накапливалось много.

Она знала, что отношения между императором и Ван Е не были близкими, поэтому ее и Ван Е редко вызывали во дворец. К счастью, личность Ван Е была намного лучше, так что даже при том, что дворец был холоден для Ван Е, если бы он был вызван, Ван Е контролировал бы свой характер и уходил от конфликтов каждый раз. И перед двумя Вдовствующими императрицами, императором и императрицей, он был чрезвычайно дружелюбен. Даже она не видела никаких признаков несчастья.

Если бы Ван Е был таким в начале, обстоятельства Руй Ван Фу не были бы столь неловкими.

Позже, причина, по которой конфликты с Руй Ван Фу были разрешены, была в том, что императрица внезапно заинтересовалась картинами. Таким образом, благородные семьи все хотели выслужиться перед императором, покупая хорошие произведения искусства повсюду в надежде получить благосклонность императрицы.

Император и Императрица были вместе довольно много лет. Но после стольких лет, любовь между императором и императрицей была еще сильна. Многие люди, которые ждали зрелища, были разочарованы. В конце концов, они рассуждали, что императрица была очень хороша в уходе за собой, ее внешность все еще была такой соблазнительной после стольких лет.

Она насмехалась над такими кислыми словами. Просто внешне императрица была прекрасна, но не настолько, чтобы быть самой красивой. Даже при том, что у нее были брови ивы и "глаза Феникса", но это не было редкостью в мире. Даже ее собственные черты были такими же, но у нее не было белоснежной кожи и хладнокровия императрицы.

Красивых женщин можно было встретить везде, но редко встречались качества привлекательности. Чувство, которое императрица давала другим, было соблазнительным, но вне мира, ярким, но достойным. Такая противоречивая женщина была редкостью в мире, но сердца людей ею легко зажигались. Поскольку это чувство игнорировало внешнюю оболочку и было чем-то, что исходило из глубоких частей души, другим было трудно его игнорировать.

Когда Ван Е принес несколько своих картин для нее во дворец, она была очень удивлена. Но она надеялась, что императрица посмотрит на картины Ван Е и поможет Руй Ван Фу не оказаться в таком неловком положении, чтобы ее ребенок мог утвердиться в Да, пока он вырастет.

Дворец Куй Юань всегда был роскошным и светлым. Каждый раз, когда она входила в это место, она хотела забыть дома простых семей.

- Добрый день, Третья тетя. Семилетний наследный принц стоял перед ней. Он выглядел потрясающе. Хотя теперь у него были младший брат и сестра, но никто в Цзин не думал, что положение наследного принца пошатнется.

Императрица была великой женщиной. Она хорошо воспитала наследного принца. Его действия и речь были чрезвычайно вежливы, но не казались жесткими.

"Ваше Высочество наследный принц, добрый день, - она улыбнулась. Взрослые часто были самыми мягкосердечными для детей : " императрица теперь свободна?”

"Мама только что сказала, что если я встречу тебя по дороге, я должен сказать тебе, чтобы ты просто вошла", - улыбнулся наследный принц и добавил: "третья тетя, я собираюсь сопровождать папу, чтобы практиковаться в письме.”

В таком юном возрасте. Очевидно, император учил его писать, раз он стал сопровождать императора. Лу Юй Жун вздохнула. Было ясно, насколько терпеливы Император и Императрица в обучении наследного принца.

Войдя в главный зал Дворца Куй Юань, она увидела Императрицу и жену Лао Си, которые сидели вместе и беседовали. Увидев, что она вошла, они вовлекли ее в разговор о некоторых интересных вещах вокруг города Цзин, настроение было настолько гармоничное, что можно было забыть, что это все еще был дворец.

Тем не менее, она не забыла вынуть три картины, которые Ван Е дал ей. Она не знала, что было нарисовано на свитках, поэтому, когда императрица пошла открывать их, ей тоже было любопытно.

Первой картиной была кошка, играющая с орхидеей. Простой взгляд заставил людей расслабиться и освежиться. Она видела это раньше. Ван Е сделал много копий, прежде чем сделать ту, которой он был доволен. Она не думала, что он охотно пошлет ее во дворец.

Вторая картина была весенней. Зеленые горы, голубые воды, сотни цветущих цветов. Это была сцена, которую нельзя было увидеть во дворце. Так красиво, что казалось нереальным. Ее сердце трепетало, когда она это увидела. Ван Е потратил больше нескольких месяцев, чтобы закончить эту работу. Он повесил ее в своей спальне, чтобы любоваться, но теперь он также отправил ее во дворец.

Когда третий свиток постепенно открылся, она была шокирована. Она не думала, что картина, которую Ван Е спрятал в том году, снова появится перед ней.

"Рисунок зимнего снега и красных слив......” Белые пальцы императрицы нежно коснулись угла рисунка. Спустя долгое время она сказала: “такая хорошая картина с цветением сливы. Чем белее снега, тем краснее сливы.”

Она просто смогла увидеть, к чему прикоснулась императрица, там была половина едва различимой фигуры. Но поскольку этот человек был одет в белое, другим было очень трудно его найти.

"Жизнь человека на земле, как белый конь - мчится мимо, внезапно исчезает......” Она не понимала выражения лица императрицы. Она даже не понимала, зачем императрице произносить такую фразу.

Даже когда она покидала дворец, она все еще не понимала, что имела в виду императрица. Она не знала, нравятся ли императрице картины Ван Е. Однако вскоре императрица устала любоваться картинами и стала благосклонно слушать рассказы талантливых женщин по всей стране.

Она не рассказала Ван Е о двух строках бессмысленной поэзии, которые сказала императрица. Но Ван Е никогда не спрашивал ее, что случилось, когда она пошла во дворец. Как будто ничего не произошло, спокойно и спокойно.

Позже Ван Е был помилован императором и смог присутствовать при дворе. Но она чувствовала, что Ван Е не очень счастлив от этого.

Ван Е все еще любил рисовать, и до сих пор ему не нравилось отдавать картины. Постепенно ребенок подрос. Тот, который ей когда-то нравился, был у нее в голове, как сон. Через некоторое время он позабылся.

В день свадьбы ее сына, она видела сына и его невесту на коленях, и вдруг поняла, что ее муж был с ней почти всю свою жизнь.

После того, как молодожены были отправлены в комнаты для новобрачных, она внезапно повернулась, но увидела только спину Ван Е, когда он лично провожал кронпринца за дверь.

В день, когда Ван Е умирал, перистый снег спускался с неба, и цветы сливы в сливовом саду расцвели исключительно красиво.

Она сидела на кровати и смотрела на этого старого, но все еще красивого мужчину. Печаль тихо подкрадывалась.

"Сегодняшний снег довольно сильный, он шел всю ночь?” Он вдруг стал сосредоточенным, даже его бледное лицо побагровело.

"Да," - ее голос был подавлен. Рядом с ней заплакали ее сын и внуки.

"Снег в тот год был не таким сильным, Цветение сливы было не так хорошо, как в этом году......” Его взгляд остановился на ветке сливовых цветов в горшке и покачал головой, сказав: "жаль, жаль.”

"Фу Ван ..." ее сын рыдал рядом с кроватью, и ее собственные глаза началинаполняться слезами.

"Гуань-Эр, не плачь. После того, как я уйду, не забудьте взять картину в сандаловой коробке в пятом ящике в моем кабинете и положить в мой гроб”, - он медленно закрыл глаза и вздохнул.

"Увидев океан, никакая другая вода не может сравниться ......вот и все...... вот и все……”

Она не знала, как она встала, как она наблюдала за белыми занавесками, висящими над Ван Фу, пока не увидела, как ее сын достал коробку сандалового дерева, в которой была картина.

Свиток медленно раскрылся, и она застыла на месте..

На картине была оживленная улица во время фестиваля фонарей. Красивые фонарики, красивая женщина, одетая ярко, держащая фонарь и фейерверк, взрывающийся в небе.

Это была такая красивая картина, что невозможно было оторвать глаз. В ней содержались все чувства художника, лишь бы изобразить красоты кожу, красоту кости и эмоции, похороненные глубоко в сердце.

"Ты уходишь и идешь не останавливаясь, и разрываешь нас с тобой. Теперь, есть тысячи тысяч миль, которые отделяют тебя от меня, я на этом конце света, в то время как ты на другом ... ...” дрожа, когда она читала стихотворение, написанное на картине, Лу Юй Жун вдруг вспомнила, как он нежно коснулся ее бровей в брачную ночь.

Аккуратно закатывая картину, она положила ее в деревянный ящик. Закрыв коробку, ее слезы высохли: " положи это под подушку Ван Е.”

Картина красоты, кости героя. В конце концов, все это было горсткой грязи.

«Жизнь человека на земле, как белый конь - мчится мимо, внезапно исчезает......”

Она думала, что поняла эти слова сейчас.