Быть добродетельной женой Глава 92

Глава 92. Карма

«Жузи» (хозяйка, госпожа), глаза Яо Си были красными, когда она помогла Цюй Юэ Су сесть на кровать. Затем она повернулась, чтобы принести чашу с лекарством, которая дымилась из-за температуры ее содержимого: «Выпейте лекарство».

- Цюй Юэ Су слабо прислонилась к изголовью кровати. Она взяла миску с лекарствами, увидела обожженные руки Яо Си и поморщилась: «Это я притащила тебя вниз. Все эти годы ты была со мной, когда ты вообще этому научилась?» Даже если она не видела этого своими глазами, она знала, что Лекарство было сварено Яо Си самостоятельно. Теперь, когда Ванг е не приходил к ней в комнату, и Ванг Фэй целилась в нее при каждом удобном случае, даже слуги во дворе осмеливались красть и срезать углы, указывая на шелковицу и проклиная саранчу, не говоря уже о кухонных людях.

« Жузи, что вы говорите?» Яо Си заставила себя улыбнуться и спрятала обожженную руку обратно в карман, «Выпейте лекарство и уже утром, все наладится». Думая о том, что сказал главный Стюард, она почти смогла выдавить улыбку. Как теперь ей жить, раз уж даже Ванг Ё отказывает её в помощи.

Цюй Юэ Су закончила принимать Лекарство. Наблюдая за состоянием Яо Си, она вздохнула: «Яо Си, ты помнишь банкет по случаю Дня рождения моего отца, состоявшийся пять лет назад?»

ЯО Си взяла пустую миску из руки Цюй Юэ Су и покачала головой.

«Это нормально, что ты не помнишь, но это остается свежим в моей памяти, - поморщилась Цюй Юэ Су, - в том году я случайно разбила фарфор в комнате отца. Это был день рождения отца и сломать что-то было непозволительно. Я очень испугалась и целенаправленно заставила кого-то заманить Ци в комнату отца …»

После услышанного, Яо Си вспомнила. После дня рождения Лао е, он был так зол, что ударил да Си Ци по лицу и приговорил ее стоять во дворе целую ночь. После этого да Си Ци серьезно заболела. Фурен не позвал бы доктора к да Си ци. Если бы семья Тянь не послала кого-нибудь проверить состояние да Си Ци, да Си она, вероятно, умерла бы в том году. Она не думала, что дело было связано с жузи, и тем более, не думала, что у ее жузи будут такие намерения в таком молодом возрасте. Она колебалась, прежде чем сказать: «Нуби помнит, что да Си Ци чуть не умерла в том году».

«Да, почти скончалась. В то время я была напугана и виновата», она кашлянула, «Но выжила, а если бы нет, то именно я вышла бы замуж за Дуань Ванга».

Рука Яо Си, которая держала чашу, дрожала. Она посмотрела на болезненный цвет лица жузи, помогла ей лечь, и заправила одеяло. Она утешала: «Жузи, ты больна, не говори глупостей. Нуби пойдет посмотрит, есть ли что-нибудь поесть». Когда Яо Си вышла из комнаты, она издала длинный вздох. Она все еще помнила, как Му Цзин кропотливо умоляла жузи просить фурена послать хоть кого-нибудь за доктором.

В то время, лицо жузи выражало беспомощность. После этого жузи отправила Му Цзин за какими-то таблетками для да Си Ци и больше никогда об этом не упоминал. Она все никак не могла смириться с реальностью происходящего. Она чувствовала дикий холод в руках в жаркий летний день.

«Разве это не Яо Си?» Служанка в зеленом увидела, как Яо Си вышла и закричала:» Цюй Ци Фэй в порядке? «Что-то её совсем нигде не видно».

«Пока не хорошо, спасибо, что переживаешь за неё» Улыбка Яо Си не была искринней. Эта служанка служила еще иньян. Как правило, у них не было много тем для обсуждения. Однако теперь, даже личная слуга из иньян могут издеваться над жузи.

«Такой жаркий день, это невыносимо,» тон слуги внезапно изменился, «я слышала, что, когда императрица еще не вышла замуж, она подверглась насилию со стороны своей семьи, Вы не думаете ...... что это простая карма?»

Она увидела как изменилось лицо Яо Си и улыбнулась. Хлопнув в ладоши, она заметила: «у небес есть глаза. У людей, которые творят зло, нет хорошего конца». Одетая в зеленое служанка слегка поклонилась, «я уважаю вас за то, что вы верный слуга, но больше думайте о себе». Она повернулась и ушла.

Яо Си посмотрела на юхуана. Она беспомощно улыбнулась и пошла своей дорогой на кухню.ь

Новость о том, что кандидатка семьи Вэй нарушила дворцовый протокол во время траура по Сяньди и была изгнана из дворца императором, быстро стала анекдотом города Цин. Семья Вэй имела некоторую репутацию в Цине, но теперь, они потеряли всю честь и не имели смелости даже покинуть дом.

Кандидаты-женщины прошли через бесчисленные раунды исключения. Изначально они были людьми, которые имели шанс служить в хоугуне. Из-за кончины Сяньди, кроме Императорского дома, который должен был соблюдать траур, даже простые люди не могли жениться в течение месяца.

Но семья Вэй решила позволить своей дочери привлечь внимание нового императора во время траура. Почему они не подумали о личности императора, он был похотливым человеком? Более того, любовь между Императорской парой была известна всем в династии да Лонг. Была ли дочь семьи Вэй красивее богини? Откуда у нее такая уверенность, чтобы проникнуть в Императорский сад?

На Второй день после того как Вэй Чжу отправили обратно в семью Вэй, её же родные отправили девушку в монастырь. Причина заключалась в том, что она будет культивировать мораль и молиться за Сяньди и императора.

Все знали, что семья Вэй, просто пыталась выйти сухой из воды. Император уже послал указ. Дочери семьи Вэй не могли войти в Императорский дом, счастливое время семьи Вэй закончилось.

Три месяца траура прошли быстро, но Хёнг все еще следовал протоколам траура, уделяя пристальное внимание своему одеянию. Это заставило мир восхвалять сыновнее благочестие императора.

Но, не смотря ни на что, согласно традиции, Хи Хенгу теперь разрешили взять новых наложниц. Однако, все в хоугуне знали, что император не имел никакого намерения связанного с хоугуном.

Шестой день восьмого месяца Цин де тридцать четвертого года был самым благоприятным днем в ближайшем полугодии, как подсчитали Имперские астрономы. Звезда Цзивэй и ее пара были яркими, и она имела благословение Феникса, поднявшего голову. Поэтому это был самый подходящий день для коронации императрицы.

Церемония коронации императрицы была крайне знаменательным событием в династии да Лонг. Во-первых, жертвы приносились небесам, и читались молитвы; затем император и императрица кланялись предкам, чтобы сообщить им, что эта женщина была одной из императорской семьи. Тогда Император лично наденет заколку Феникса лично для императрицы и нарисует ей особый знак. Наконец, императрица, одетая в одеяние Феникса, получит поклоны официальных лиц королевского двора и дворянок.

Перед медным зеркалом, Цюй Цин Цзюй надела одеяние Феникса, которое ткачи делали для неё на протяжении трёх месяцев, работая не покладая рук днем и ночью. Несмотря на то, что слои одежды выглядели замудренными и величественными, она не чувствовала тяжесть на теле.

На одеяние Феникса длинною в пол и с широкими рукавами не было ни золота, ни жемчуга, но она была настолько красива, что ослепляла абсолютно всех.

Пока Цюй Цин Цзюй смотрела, как он торжественно рисует ей знак на лбу и нежно надевает корону Феникса, она не переставала улыбаться.

Как только они все закончили, то скрепили свои руки вместе, и пошли к высокой платформе. На ней были 2 стула, Дракона и Феникса; дракон слева, Феникс справа.

Цюй Цин Цзюй стояла перед стулом Феникса, слегка приподняв подбородок, чтобы посмотреть на сотни официальных лиц под ней, и наблюдала, как эти люди одновременно опустились на колени.

«Император, Ванг суй, Ванг суй, Ванг Ванг суй, императрица, цянь суй, цянь суй, цянь цянь суй!»

А потом три обычных поклона и девять поклонов в пол. Цюй Цин Цзюй стоял бок о бок с Хёнгом. Глядя на сцену перед ней, она почувствовала странное возбуждение.

«Подъем», - сказал министр церемоний а затем добавил: «музыка».

Музыка зазвучала немного торжественно, однако энергично. Цюй Цин Цзюй на самом деле не знала, что это за песня, но, глядя на реакцию чиновников, когда они стояли с согнутыми телами, она могла догадаться, что это был очень высокий стандарт для церемонии ее коронации.

После того, как музыка остановилась, Цюй Цин Цзюй и Хёнг одновременно сели. Затем настала очередь чиновников кланяться, один за другим в соответствии с их рангами. Тогда это были титулованные женщины. Просто чтобы посмотреть, как люди преклоняют колени перед ней, Цюй Цин Цзю потратила более двух часов.

После того, как люди закончили, Хи Хёнг сказал: «сегодня церемония коронации императрицы, а также год, когда Чжэн взошел на трон. Чтобы накопить добродетель для императрицы, мир был будет особенно прощен. Тем, кто будет изгнан, сократят шестьдесят миль, тем, кто находится в тюрьме, уменьшат срок на один год, а тем, кто приговорен к смертной казни, отсрочать её на один месяц!»

Люди под криками Императора и императрицы были добры, и им впервые повезло за десять тысяч лет.

Цюй Цин Цзюй не думала, что Хёнг простит мир на церемонии ее коронации. Несмотря на то, что новый Император обычно прощал мир после восхождения на трон, но ждал сегодня, чтобы объявить указ, это было слишком ……

Она повернулась, чтобы посмотреть на человека рядом с ней, и беспомощно улыбнулась.

Даже если церемония коронации императрицы была чрезвычайно грандиозной, церемонии для фэй Хёнга и других были намного проще. Нынешние Фэй Хёнга все еще были в порядке, однакр остальные трое не могли сравниться с теми случаями, когда супруги Сяньди эквивалентного ранга повышались в должности. Особенно пинг кайрен. Это было совершенно невыносимо. Если бы не посвящение императрицы в тот день, почти никто во дворце не узнал бы, что именно в этот день она получила официальный титул.

Для людей хуже было не быть невежественными, а уметь сравнивать. Все во дворце были умными. И все они могли видеть, что происходит. Этот пинг кайрен безразлична императору. Так как император не заботился о ней, будут ли они льстить ей?

Фэн Цзы Цзинь наконец-то поняла, насколько сложной может быть Дворцовая жизнь. Еда, доставляемая каждый день, была холодной. Чай был старый, и ужасного качества. Если чего-то не хватает или что-то нужно исправить, Департаменту внутренних дел крайне сложно это сделать.

Она боролась и жаловалась, но в конце концов, обнаружила, что то, что было послано ей, становилось все более и более ужасным. Иногда они даже ничего не посылали. После этих месяцев она, наконец, узнала, что такое «слуги, издевающиеся над мастерами» и настоящие пытки дворца.

«Жузи, Хань лянди (наложница наследника престола) пришла», - быстро вошла в комнату Ся Юнь.

Фэн Цзы Цзинь поморщилась, когда она стояла. Выйдя из комнаты, она увидела, как Хань Цин пьет чай, сидя на стуле. Ее шаги приостановились. Она шла впереди, кланяясь, и обратился с приветствием: «Пин Ци встречает лянди Хань».

«Пожалуйста, встаньте, пинг кайрен», Хань Цин улыбнулась, когда начала изучать Фэн Цзы Цзинь. Она была одета в слегка поношенное темное платье, полностью лишенное высокомерия, которое она когда-то имела в фу. Она положила чайную чашку и вытерла рот: «твой чай слишком горький. Я попрошу кого-нибудь принести вам новый чай завтра».

Фэн Цзы Цзинь отказалась: «нет необходимости беспокоить Хань лянди.»

«Мы не можем этого допустить. Давным-давно мэймэй не пила ничего в Ванг фу, кроме Лонг Цзин перед первым дождем. Теперь, когда вы вошли во дворец, Вы не можете отказывать себе». Она стояла, спрашивая: «сегодня светит солнце-это замечательно, почему бы кайрен не сопроводить меня на прогулке?»

Зная, что она намеренно все усложняла, Фэн Цзы Цзинь не могла ничего поделать, кроме как последовать за Хань Цин Хэ.

Хань Цин холодно улыбнулась, когда шла впереди. В прошлом, когда Фэн Цзы Цзинь унижала ее, она была еще более безжалостной. Сейчас же просто цветочки. Думая об этом, Хань Цин обернулась, чтобы посмотреть на Фэн Цзы Цзинь, улыбка на ее лице стала шире.

В будущем предстоит еще многое сделать. Унижения, которые она отложила, перенесены не просто так.