Чтобы Помочь Вам Понять Глава 9

Перевод: Astarmina

Когда Вайолет поднялась в карету, у нее даже не было сил идти.

Однако к тому моменту, как она добралась до вокзала, в её глазах вновь появилась капля энергии.

Вокзал в восемь вечера был переполнен, напоминая ей шумную вечеринку.

Было три типа вагонов. В первом классе в каждом вагоне было только одно зарезервированное место. Второй класс предлагал около двадцати зарезервированных мест в каждом вагоне, а в вагонах с общими местами царила полная неразбериха. В них пассажиры теснились.

К своему облегчению, она обнаружила кошелёк Уинтера в кармане. Толстой пачки банкнот внутри, вероятно, могло хватить на месяц.

Вайолет чувствовала, как совесть укоряет её, но в данный момент у неё не было другого выбора. Поскольку крала его деньги, она даже не задумывалась о том, чтобы купить билет в первый класс. Она не была уверена, что сможет получить даже обычное место, поэтому выбрала второй класс.

В очереди было так много людей, что ей потребовалось немало времени, чтобы купить билет. Наконец, заполучив заветный билет второго класса, Вайолет пробормотала себе под нос:

— Я никогда раньше не ездила на поезде одна.

Её голос прозвучал странно. Она замялась. Потом тихо повторила:

— Вайолет.

Было так много вещей, которые она хотела бы услышать от него, помимо упоминания её имени. Например, как он скучал по ней, как предпочёл бы остаться с ней сегодня, а не идти на работу.

Он не слушал, даже когда она умоляла его остаться рядом с ней. Она упрекала себя за то, что желала невозможного.

— Кажется, забыть свою первую любовь действительно сложно.

Скоро следующий поезд прибыл под гул множества звуков. Двери открылись, и Вайолет протянула свой билет контролеру.

Он оторвал край, чтобы отметить его как использованный, и поприветствовал ее.

— Приятной поездки, сэр.

Радуясь, что благополучно села на поезд, она почувствовала, как отпускает напряжение. Вайолет выпрямила плечи, которые, не осознавая, держала сжатыми от напряжения.

Вскоре она столкнулась с еще одной проблемой. Она совершенно не понимала, что означают слова и цифры на её билете. Оглядевшись вокруг в замешательстве, она услышала, как сзади её окликнула женщина.

— Не загораживай проход, здоровяк!

— А, п-простите.

Вайолет поспешно извинилась и протянула женщине свой билет.

— Вы не подскажете, где мне сесть?

— Как ты вообще умудрилась попасть на поезд? Всё же написано прямо там!

Женщина указала наверх. Наконец, Вайолет поняла, как читать свой билет. Слегка наклонив голову вправо, она улыбнулась.

— Спасибо.

Женщина покраснела от его мягкого тона.

— Ну, у тебя очень красивая улыбка, знаешь ли.

Она замечала, как люди относились к ней. Они часто украдкой бросали взгляды на лицо и фигуру Уинтера. С женщинами это происходило постоянно, и даже дети, проходя мимо, пристально смотрели на нее, совершенно не пугаясь. Очевидно, она была не единственной, кто находил его привлекательным с первого взгляда.

Вайолет сидела возле окна. Сидение было неудобным и пахло пылью. Она перевела взгляд за окно.

Люди, которые только что вышли из поезда, улыбались и приветствовали тех, кто ждал их на платформе.

Кто-то появился рядом с ней. Это была женщина примерно возраста Вайолет, судя по всему, аристократка. Она изо всех сил пыталась поднять большой багаж на полку.

— Позвольте, я помогу вам.

Считая, что джентльмен не должен сидеть и наблюдать в такой ситуации, Вайолет тут же поднялась. Она без особых усилий подняла огромный багаж и поставила его на полку. В своём теле она бы никогда не решилась даже попробовать поднять его.

Когда она снова села, женщина заняла место рядом с ней.

— Спасибо!

— Не за что.

— Вы направляетесь в столицу?

— Да.

— Я тоже! Сбежала из дома!

— Что?..

— Мои родители постоянно говорили, что я расточительно обращаюсь с деньгами, потому что никогда не работала. Поэтому сбежала!

Вайолет не могла удержаться от усмешки.

— Понятно.

— А вы, сэр?

— По делам.

— Я всё гадала, не вы ли это случайно? Лорд Уинтер Блуминг?

— Вы правы.

— Я Шэрон. Шэрон Досс.

Вайолет улыбнулась и кивнула.

Она узнала лицо под шляпой. Это была единственная дочь герцога Досс, у которого было много сыновей. Она была подругой детства Вайолет. Они вместе брали уроки балета с семи лет.

Вайолет заговорила:

— Я слышал, как моя жена упоминала вас. Вы вместе учились балету, верно?

— П-правда? Вайолет говорила обо мне? Значит, я была не единственной, кто помнил!

— Кажется, у неё остались очень тёплые воспоминания о вас.

Шэрон, обрадованная новостью о том, что Вайолет её помнит, начала болтать о своём детстве.

Пока они разговаривали, сотрудник станции яростно зазвонил в колокол, оповещая о отправлении. Двери поезда с грохотом закрылись, и он тронулся с протяжным скрипом.

***

Уинтер раздражённо ждал в вилле у моря. Гейл, наконец, появился с каретой. Уинтер выглядел так, словно готов был взорваться в любую секунду. Гейл побежал к нему.

— Сэр!

— Как ты узнал?

Его выражение лица и манеры поведения принадлежали Уинтеру, но он находился в теле Вайолет. Он выглядел ошеломленным тем, что Гейл догадался, с кем разговаривает.

— Вы просили меня искать случаи, когда члены семьи Коник сталкивались с обменом телами, помните? И там привязана всего одна лошадь, но вы ведь не умеете ездить верхом.

— Ты сегодня умнее, чем обычно.

— Я всегда умён, сэр. Почему бы вам не начать учиться ездить верхом? Уверен, с вашими рефлексами это не займет много времени.

— Я не хочу учиться верховой езде вместе с семилетними. У меня и времени на это нет, – ответил Уинтер с хмурым выражением лица.

После этого они вернулись в особняк на карете.

День Уинтера был далеко не закончен. День рождения герцога Джеймса Блуминга только начинался.

Как только вернулся, он пригласил врача, чтобы тот осмотрел его руку. Он сел перед туалетным столиком.

Горничные принесли платья для вечеринки, и Уинтер мельком взглянул на них.

Его жена, должно быть, сбежала с этой вечеринки.

Пока она находилась в его теле, ей не грозила особая опасность. Это означало, что всё, что ему нужно было сделать сейчас, — это занять её место на этом приёме, который она так ненавидела по неизвестным причинам.

Уинтер не мог смириться с поражением. Он должен был извлечь хоть какую-то выгоду из сложившейся ситуации.

Мужчина посмотрел на платья, которые принесли горничные. Они выглядели как траурные наряды. Он поднялся. Направился в свою комнату, а Гейл поспешил за ним.

— Что вы делаете, сэр?

— Собираюсь надеть то, что я хочу, чтобы она надела.

— Она потом расстроится...

— Она украла мое тело без разрешения. Я буду делать то, что мне захочется, пока я в этом теле. Мы квиты, — сказал Уинтер так, будто это было совершенно естественно, и вошел в свою гардеробную.

Он открыл еще одну дверь, за которой оказалась комната, заполненная примерно сотней платьев, которые Гейл покупал, когда у него выдавалось время.

Три года назад дела шли так плохо и финансовое положение было настолько тяжелым, что он питался исключительно бутербродами. Однако образ человека, который выплатил государственные долги, сыграл ему на руку, и клиенты продолжали посещать его отель. С финансовой точки зрения всё стабилизировалось с прошлой весны.

Он тогда отправил около пяти вечерних платьев Вайолет.

Через несколько дней ему вернули все, кроме одного, цвета древесины.

Его мать написала ему, что Вайолет, будучи королевской особой, не любит такие вычурные наряды.

После того как его отвергли еще несколько раз, он начал просто складывать новые платья в собственную гардеробную.

Думая, что это его шанс, он дал платье Гейлу, чтобы тот подержал его, и открыл сейф. Внутри лежали всевозможные драгоценности.

Уинтер надел ожерелье с огромными подвесками в форме слез из алмазов и наслоил на себя кучу браслетов. Гейл был ошеломлен.

— Разве ювелиры вам не говорили? Женщины не любят носить такие тяжёлые побрякушки. Какая благородная дама носит столько драгоценностей?

— Заткнись. Её муж купил ей слишком много, и у неё нет выбора, кроме как носить их. К чёрту, что они думают.

Это был обычный способ общения Уинтера, но было странно слышать такие грубые слова из столь изящных уст Вайолет. Гейл вздрогнул и кивнул.

Уинтер оглядел платье и проворчал: — Я понятия не имею, как это надеть.

— Хотите, помогу?

— Убирайся с глаз моих! Как ты смеешь пытаться прикоснуться к этому телу. Позови горничных.

— Пожалуйста, не говори так со мной её голосом... Это ранит, намного сильнее, — с тоской сказал Гейл. Он выбежал, чтобы позвать горничных.

Вскоре те вошли, поражённые роскошью гардеробной.

После того как Уинтер выставил Гейла за дверь, горничные усердно принялись помогать младшей госпоже с её нарядом. Глаза Уинтера были прикованы к зеркалу.

Одна из горничных поправляла её укороченные волосы, когда необдуманно произнесла:

— Как же белые платья вам к лицу! Вы словно невеста на свадьбе...

Другая горничная побледнела и шлёпнула её по руке. Та, что говорила, осознала ошибку и зажала рот рукой.

Уинтер нахмурился.

— Что это значит?

— П-прошу прощения, младшая госпожа!

Обе служанки побледнели от раздражённого тона Вайолет. Они никогда прежде не слышали, чтобы она так говорила. Хмурое выражение лица Уинтера стало ещё мрачнее.

— Почему вы не можете говорить об этом в моём присутствии? Ты, расскажи, что происходит.

Уинтер указал на служанку, которая хлопнула другую по руке.

Она понуро опустила голову и пробормотала:

— В-в ночь перед свадьбой... Ваш муж исчез, не сказав ни слова... Мы знаем, что он был расстроен, но нам также известно, как вы волновались, дожидаясь его всю ночь, даже не сняв платье. Я помню, как это было тяжело, и... извините, мне не следовало ничего говорить!

Уинтер не мог вымолвить ни слова. Он впервые услышал об этом.

В день их свадьбы Уинтер был в ярости, когда сразу же сел на поезд в столицу. Титул, который ему предназначался, не собирались передавать ему, и нужно было уладить множество дел.

По обычаю, брачную ночь после свадьбы супруги проводили в одной комнате, независимо от того, собирались ли они вступать в близость или нет. А это означало, что если никто не сказал Вайолет, что он уехал, она ждала его в их спальне всю ночь.

Уинтер наконец понял хотя бы одну причину, по которой Вайолет просила о разводе.