За чертой Девяти Небес Глава 226. Реинкарнация, потерянная любовь

Глава 226. Реинкарнация, потерянная любовь

Мелодия цитры очаровывала. Звук был мягким и тихим, но он поражал сердца людей, как гром. Каждый человек неосознанно следовал за этой мелодией в ​​удивительное царство.

Сердце Чу Яна было таким же спокойным, как вода; перед ним проносилась его жизнь, как будто он был наблюдателем. Он смотрел на воспоминания, разбившие его сердце.

Когда он был подростком, огонь охватил всю Небесную Школу. Мэн Чаожань в белом халате сражался с длинным мечом среди этого пламени. Его лицо отражало спокойствие, но в то же время безнадежность. Одним ударом ладони он вырубил Чу Яна и спрятал его под трупами. Он дал Чу Яну шанс на жизнь.

За пределами Небесной Школы ему не на кого было положиться. Сначала он был молодым пареньком без опыта и доверял не тем людям. Снова и снова его обманывали и охотились за ним. Снова и снова ему приходилось искать выход из смертельных ситуаций. Это постепенно делало его жестоким, холодным и бессердечным.

Он забрел глубоко в горы, чтобы заняться культивацией. Когда он посетил Империю Железного Облака, там бушевали война и разрушения.

Путешествуя по всему Цзян Ху, он убивал и грабил. Таким образом, он оказался на пути к становлению Почтенным Мастером Отравленного Меча. Это был кровавый путь, за которым тянулись бесчисленные трупы.

Он не был бессердечным человеком по своей природе. Его тошнило три дня после убийства первого человека. Но если бы он не убивал людей, они убили бы его! Мир был огромен, но рядом с ним не было никого. Он был один на кровавом пути выживания.

До того рокового дня, в который он обнаружил лес пурпурного бамбука. Это вернуло воспоминания о его детстве, поэтому он задержался там. И неожиданно встретил девушку в красном.

«Какой она была? Изящной, обворожительной и хрупкой, но в ней были скрыты сила и высокомерие; а еще нотки утонченности и элегантности. Каждое из ее движений несло в себе грациозность. Она стояла передо мной подобно небожительнице. Я все еще помню тот разговор».

…

- Могу я спросить, как вас зовут, мисс?

- Моя фамилия… Мо, Мо Цинву.

- Это очень хорошее имя.

- Правда? - красивые глаза Мо Цинву внезапно стали меланхоличными. – Однажды моя мама сказала…

- Что?

- Сердце моей дочери… Мо Цинву…

«Сердце моей дочери… Мо Цинву…» - мысленно повторил Чу Ян.

- Твоя мать действительно заботливый человек…

Цинву с фамилией Мо впереди придало совершенно противоположное значение имени. Сердце ее дочери не должно быть слабым, как нежный танец. Если бы сердце было слабым, вы бы тоже были слабыми, и люди бы вас предали!

Это было имя, но это был также совет матери Мо Цинву своей дочери!

- Какое совпадение, что вы тоже здесь, в этом лесу пурпурного бамбука.

- Мне нравится пурпурный бамбук… - Мо Цинву мягко улыбнулась, скрывая тоску в ее сердце. – Цвет, который мне больше всего нравился в детстве… пурпурный. Потому что он незабываемый.

- В самом деле? Хаха, я тоже так думаю. Будучи ребенком, я вырос в местности с пурпурным бамбуком... Потом людей не стало, и пурпурного бамбука тоже.

Их голоса были тихими, но они оба услышали тоску и грусть в голосах друг друга. Они могли чувствовать непримиримую ненависть в сердце другого человека. Они также понимали, что другой человек несет тяжкое бремя.

В то время Чу Ян не знал. Но теперь он понял.

Мо Цинву любила пурпурный бамбук из-за фиолетовой нефритовой флейты ее второго брата.

- Брат Чу, ты пришел снова.

- Те времена похожи на сон. Пурпурный бамбук отпечатался в моем сердце. Не приходя сюда, чтобы увидеть его, я чувствую, будто мне чего-то не хватает в сердце.

- Мм, со мной также. Брат Чу, если ты приедешь сюда в следующий раз и по совпадению встретишь меня…

- То что?

- Ах... ничего... - улыбнулась Мо Цинву.

Чу Ян закрыл глаза; две разные жизни, разделенные реинкарнацией. Как будто он снова мог видеть улыбку Мо Цинву. Пурпурный бамбук раскачивался, словно морские волны. Красный наряд Мо Цинву затрепетал на ветру, когда она стояла в лесу пурпурного бамбука. Её красота была бесподобна.

Улыбка без какой-либо печали, в которой была заключена стеснительность с ласковым оттенком.

"Цинву... знаешь, именно эта улыбка покорила мое сердце!"

- Цин Ву, ты здесь?

- Да. Какое совпадение…

- Эм, сегодня праздник Двойной Девятки (п/п: Традиционный осенний праздник в Китае, который отмечает девятого числа девятого месяца). Цинву, выпьешь со мной?

- Мм, конечно.

...

- Брат Чу… Чу Ян…

- Мм?

- Брат Чу Ян, как ты думаешь, мой танец прекрасен?

- Сначала я должен увидеть.

- Ха-ха, сегодня мы выпьем. И с пурпурным бамбуком в качестве свидетеля я буду танцевать для тебя.

В то время глаза Мо Цинву были полны радости, когда она смотрела на него так же нежно, как текущая вода.

Ее красная одежда мягко трепетала. И в этот момент Чу Ян почувствовал, как будто все Девять Небес окрасились в изящный красный цвет. И эта грациозная фигура была похожа на фею, летящую на фоне луны.

- Нежный танец в туманном дыму; глядя на пурпурный бамбук на пустынном горизонте; жизнь, танец, наслаждение человека; жизнь, танец, шаг в жизни! - легкое пение Мо Цинву, казалось, отозвалось эхом в этот момент.

Мелодия цитры медленно поднималась высоко и блуждала вокруг, когда внезапно...

Мелодия достигла своего пика, а затем внезапно обрушилась. И сердца людей следовали тому же ритму.

И в этот момент обремененное сердце Чу Яна было сильно потрясено; казалось, что судьба начинает меняться.

...

- Чу Ян... не уходи...

- Я хочу отомстить за своего мастера, за моих братьев. Я должен уйти.

- Чу Ян... Твое сердце слишком жестоко... Чу Ян, ты вернешься?

- Не знаю.

- Чу Ян, я наконец нашла тебя. И ты все еще… такой? Возвращайся со мной, пожалуйста? Ты можешь вернуться со мной?

- …

- Чу Ян... Я волнуюсь... Я чувствовала себя очень тревожно в эти дни…

- …

- Чу Ян... твое сердце, оно действительно из камня?

- Мое сердце давно умерло.

В то время Чу Ян думал о руинах Небесной Школы, о телах на земле, о глубоком чувстве ненависти… отречении от любви, совершенствовании своих боевых искусств и мести!

Он не удосужился заметить или не осмелился взглянуть на то горе, которое было в глазах Мо Цинву.

Раздавленная, Мо Цинву повернулась и ушла.

Вскоре Чу Ян внезапно почувствовал зловещее ощущение, что случилось что-то плохое. Размышляя о только что ушедшей Мо Цинву, Чу Ян почувствовал тяжесть на сердце. В темноте ночи ему казалось, что он слышит, как Мо Цинву зовет его снова и снова.

- Чу Ян… спаси меня…

- Чу Ян... ты слишком жесток...

- Чу Ян... Я хочу увидеть тебя снова...

- Чу Ян... Я скучаю по тебе...

Со вспышкой тело Чу Яна стало быстродвижущейся тенью, преследующей ее. В то время он не знал, почему он преследовал и что преследовал.

Но через дюжину миль он обнаружил, что Мо Цинву попала в засаду и получила серьезные травмы.

В этот момент внутри Чу Яна что-то взорвалось.

Он бросился к ним и убил всех.

В последние минуты Мо Цинву лежала в его объятиях счастливая.

- Чу Ян... прошло много времени с тех пор, как ты держал меня так. Я очень счастлива.

- Не двигайся… Позволь мне осмотреть твои раны.

- Я не чувствую боли. Никакой боли нет. Чу Ян... если существует другая жизнь, если я все еще смогу увидеть тебя снова, я надеюсь, что ты пристально взглянешь на меня и поймешь, что я красивее меча… Чу Ян, держи меня крепко, держи меня крепко… Я, я хочу… чтобы ты держал меня в своих объятиях вечно… Чу Ян, я рада умереть в твоих объятиях… Я не жалею... в конце концов, я увидела тебя в последний момент. Если... существует другая жизнь...

Ее взгляд наполнился надеждой и желанием, но в этот самый момент все прекратилось! Ее любящий взгляд не отрывался от лица Чу Яна, но потерял искру жизни.

Этот любящий взгляд навечно застыл.

Чу Ян глубоко вздохнул и обнаружил, что мелодия цитры прекратилась некоторое время назад.

В этот момент в большом зале, независимо от того, кем они были, все пребывали в оцепенении, не издавая ни одного звука.

Гу Дусин сидел рядом с Чу Яном с заслезившимися глазами. Он также вспоминал о человеке, который заплатил большую цену из-за него... Гу Мяолин.

У каждого человека была своя встреча. Эта единственная мелодия заставила Чу Яна снова испытать горе из своей прошлой жизни, но другие люди испытали разочарование, гнев, вину и любовь из их нынешней жизни.

Эта мелодия реинкарнации словно очищала душу.

«Какая прекрасная мелодия… Репутация мастера цитры действительно заслужена. Но кое-чего в этой мелодии не хватает» - подумал Чу Ян.

Чу Ян не совсем понимал музыку. В прошлой жизни Мо Цинву танцевала под многие старые и новые мелодии. Таким образом, Чу Ян получил некоторые знания о музыке.

Но хоть Чу Ян и не был музыкальным гением, он был единственным, кто понял эту мелодию! Потому что он был действительно единственным... кто испытал вкус реинкарнации!

Когда дело доходит до реинкарнации, должно быть как минимум две жизни! Даже тогда это едва ли можно назвать реинкарнацией! Но с этой мелодией Чу Ян вспомнил только свою прошлую жизнь! Он вообще не вспоминал нынешнюю!

Когда его разум готовился перейти к следующей жизни, что было вполне возможно, мелодия цитры тут же прервалась.

Поэтому Чу Ян и решил, что этого не хватает!

Весь большой зал пребывал в тишине. Только пламя большой печи в середине большого зала тихонько потрескивало.

После долгого времени все гости разразились бурными аплодисментами.

- Молодой мастер Чу, вы можете задать мне три вопроса о музыке. Если я не смогу ответить, я поужинаю с молодым мастером Чу, - раздался тихий голос мастера цитры.

Чу Ян рассмеялся; он вернул самообладание своему дрожащему сердцу в мгновение ока.

- Перед мастером цитры кто посмел бы говорить о музыке? Однако насчет той мелодии, которую вы только что сыграли, у меня есть несколько вопросов, которые я хочу задать, мисс Сяо Лу.

- О? - в голосе мисс Сяо Лу был явный интерес.

- Эта мелодия реинкарнации проникла прямо в сердце каждого, будь то бедный человек или богатый, хороший или плохой! Ясно, что мисс Сяо Лу очень успешна в своем ремесле, но…

- Но что? - спросила мисс Сяо Лу.

- Но мне кажется, будто прозвучала лишь половина мелодии! Мисс Сяо Лу, почему так? - тихо спросил Чу Ян.

За занавесом мисс Сяо Лу внезапно замолчала, не издав ни малейшего звука.