Рассказ принцессы: как стать интернет-звездой после переселения Глава 167: Случайная встреча с Вэнь Фанфэй

Хэ Цисы продолжил говорить Лю Мань:

— Твоё исполнение в четверг было невероятным, поэтому мы хотим воспользоваться этой популярностью и попросить тебя сыграть на гуцине в новом эпизоде.

Чжан Цзяоцзяо согласилась:

— Угум. Сейчас все в интернете лайкают и восхваляют твоё выступление с гуцинем. Они специально ищут и другие такие твои видео, но, к сожалению, есть только одно, которое с концерта ансамблей. Если прямо сейчас снять второе, воспользовавшись повышенным интересом людей, то мы точно привлечём много подписчиков на нашу страницу.

Похоже, эти двое уже заранее всё между собой обсудили.

— Так ведь пальцы Маньмань ещё не зажили, вы не забыли? — неодобрительным тоном вмешалась Тао Чжияо.

Цзян Чэнфэн тоже не обрадовался озвученному предложению:

— Да, у неё правая рука ранена, так что она не может играть на гуцине.

Хэ Цисы и Чжан Цзяоцзяо только сейчас обратили внимание на правую ладонь Лю Мань.

Наложенный Юй Чжанем бинт был очень тонким, и рану юноша перевязал аккуратно и профессионально. Пока девушка не поворачивала ладонь, люди не могли видеть её рану.

Хэ Цисы, тем не менее, продолжал настаивать на том, чтобы угнаться за популярностью:

— Тогда можешь сидеть за гуцинем, но не играть. Просто сделаешь вид.

— Старший Цисы, хватит. Сейчас Лю Мань нужно сконцентрироваться на восстановлении, — заговорила Сунь Вэйвэй в попытке переубедить парня.

— Так мы ведь и не мешаем ей, да? — с улыбкой обратилась к Лю Мань Чжан Цзяоцзяо. — Ты можешь быть просто цветочной вазой на фоне.

Почему это прозвучало так... неприятно?

Мышление Чжан Цзяоцзяо всегда отличалось от остальных.

Лю Мань не возражала, если играть не требовалось. Помня поддержку со стороны Хэ Цисы и Чжан Цзяоцзяо в день выступления и помощь с макияжем, она согласилась.

— Что ещё нужно сделать?

Чжан Цзяоцзяо с ответом не медлила:

— Надень Ханьфу! Ты ведь Богиня Ханьфу. Сидеть в нём перед инструментом больше всего соответствует твоему известному образу.

— Но у меня его нет.

— Можно взять напрокат или...

— У меня есть, — Тао Чжияо перебила Чжан Цзяоцзяо, обратившись к Лю Мань: — У меня одежда вообще всех стилей есть. Могу одолжить тебе, какая понравится.

Губы Чжан Цзяоцзяо изогнулись в улыбку. Неужто дома у Тао Чжияо имелся магазин одежды, раз она так заявляла о наличии любой одежды?

Лишь в будущем, когда Лю Мань поехала домой к [Персику], где увидела гардеробную, которая по размерам была больше её гостиной, она поняла, что слова «У меня одежда вообще всех стилей есть» не являлась пустыми.

— Получается, завтра вам нужно только принести гуцинь, — подытожил Хэ Цисы.

Гуцинь!

Лю Мань только сейчас вспомнила, что в четверг, когда Юй Чжань поспешно повёл её на перевязку, они совсем забыли о гуцине. Инструмент так и остался в третьем концертном зале.

Ранним воскресным утром Лю Мань первым делом вернулась в университет. Она собиралась забрать гуцинь из концертного зала.

В нужном проводили, судя по всему, репетицию какой-то программы. Часть людей носила на сцену оборудование, а часть руководила ими из зала. Атмосфера витала весьма оживлённая.

Лю Мань остановилась у сотрудника и спросила:

— Я забыла гуцинь в прошлый четверг на концерте ансамблей. Вы не знаете, где можно его забрать?

Мужчина покачал головой.

— Мы занимаемся организацией концерта для исключительных выпускников, но о концерте ансамблей я не в курсе. Как вариант, можешь поискать за кулисами.

Лю Мань так и сделала, однако обнаружила там пустоту, которая была полностью противоположна толпам людей в день её выступления.

Из комнаты вышли две девушки.

Одна отличалась высоким ростом, от неё веяло элегантным, классическим темпераментом. Другая же была Вэнь Фанфэй.

Изначально они болтали и смеялись, однако при виде Лю Мань выражения обеих изменились. Вэнь Фанфэй машинально склонила голову.

Другая девушка тем временем изучала Лю Мань с неприкрытым любопытством.

Лю Мань её помнила. Это была Шэнь Мочжэнь.

Они с ней встречались только раз. Тогда она шла вместе с Тан Ту.

— Раз случилась эта встреча, тебе нужно пойти и извиниться, — улыбаясь Лю Мань, Шэнь Мочжэнь шёпотом убеждала Вэнь Фанфэй. — Всё-таки ты тогда была неправа.

Весь университет знал, что Вэнь Фанфэй вышла из трио Лю Мань и Ли Сяожу прямо перед выступлением.

Девушка делала это ради поддержки Шэнь Мочжэнь. Её первоначальное намерение не содержало в себе ничего плохого, однако для будущего музыканта такое поведение считалось оскорбительным.

Раз дала слово, то и следовало выполнить обещание так, словно подписала контракт. Расхождение во мнениях было и среди других партнёров, однако они могли обсудить всё лично. Имея столько вариантов, Вэнь Фанфэй предпочла выставить девушек на сцене посмешищем.

Более того, трио-команда была небольшой. Состояла в нём не только Лю Мань, а и в том числе Ли Сяожу. Последняя считала Вэнь Фанфэй близкой подругой, а та о ней вообще не подумала. На уме у неё была только Шэнь Мочжэнь! После её резкого ухода, если бы у Лю Мань не оказалась козыря в рукаве, они с Ли Сяожу бы не просто провалили зачёт, но и выставили себя на смех перед залом.

Ли Сяожу наверняка пришлось несладко!

Выступай они в официальном симфоническом оркестре, Вэнь Фанфэй заработала бы неуважение огромной толпы людей.

Да после такого никто бы не решился сотрудничать с ней в будущем.

Как знать. Вдруг она бы и впредь бросила всё из-за небольшого конфликта.

Ей оставалось бы разве что исполнять соло. Хотя для этого Вэнь Фанфэй не обладала достаточными навыками.

Иными словами, девушка была ещё слишком юной и заносчивой!

В настоящий момент она испытала горечь и растерянность.

Отказавшись выступать, Вэнь Фанфэй думала, что Лю Мань и Ли Сяожу не смогут найти замену и тоже не выйдут на сцену. Тогда оценки Лю Мань упали бы ниже плинтуса. Вэнь Фанфэй хотела воспользоваться такой возможностью, чтобы отомстить за старшую Мочжэнь. Она безусловно злилась и даже близко не принимала во внимание чувства Ли Сяожу.

Тем не менее они с Лю Мань сотворили чудо.

Несмотря на решение жюри, трио всего из двух человек, которому приписали последнее место и с горем пополам засчитали зачёт, произвело на всех неизгладимое впечатление.

К нынешнему времени слухи о Богине Ханьфу прояснились, и Вэнь Фанфэй тоже осознала, что неверно всё поняла. Она поступила абсолютно неправильно. Шэнь Мочжэнь ещё в тот самый день упрекнула её за нарушенное обещание и отсутствие преданности подругам.

Ещё напомнила, что лично ручалась ей за прилежную мораль Лю Мань. За то, что Лю Мань не соблазняла Тан Ту. Так почему Вэнь Фанфэй всё равно поверила интернет-слухам?

Девушка и сама не знала почему. Она увидела откровения в Weibo и так разозлилась, что не могла думать здраво. Как ей тогда казалось, Шэнь Мочжэнь тоже повелась на обман Лю Мань и поэтому отзывалась о ней хорошо.

Вэнь Фанфэй считала обычные слова и действия Лю Мань притворством. Перед глазами всплывали только заголовки новостей, написанные огромными буквами, больше похожими на капли крови.

В тот день ей словно промыли мозги, и она ради мести бросилась сводить счёты в фортепианную комнату.

Позже, просматривая выступление Лю Мань и Ли Сяожу в интернете, девушка тоже впечатлилась игрой первой на гуцине даже притом, что уже видела её за этим инструментом в магазине владельца Ли.

Тогда и поняла, что в прошлый раз Лю Мань однозначно скрывала своё мастерство.

На душе Вэнь Фанфэй сделалось скверно. Неужто она всё то время держалась настороже? Неужто продолжала хранить секреты, опасаясь раскрывать реальные способности?