Тирания стали Глава 256 . Просьба Гонории

Сегодня был день, когда наставник по парусному делу из Венеции прибыл в Куфштейн, чтобы обучить Гонорию плавать под парусом. Гонория проснулась рано утром, чтобы начать своё обучение, и не приняла доброту Беренгара как должное.

В настоящее время она училась управлять Каравеллой, простым парусным судном, используемым большинством стран Средиземноморья. Беренгар уже купил несколько таких судов для обучения своих призывников-моряков плаванию, и поэтому у него было более одного, с которым она могла тренироваться.

(Караве́лла — тип парусного судна, распространённый в Европе, особенно в Португалии и Испании, во второй половине XV — начале XVII века. Один из первых и наиболее известный тип кораблей, с которых начиналась эпоха Великих географических открытий.)

Сегодня был особенный день для Гонории; Беренгар взял выходной с работы, чтобы понаблюдать за её успехами и посмотреть, разумно ли она использует время и ресурсы, которые он ей дал. К его удивлению, она уже частично разбиралась в искусстве плавания под парусом.

Даже несмотря на то, что её наставнику не нравилось учить женщину плавать под парусом, он особо не жаловался; в конце концов, ему платили абсурдную сумму денег, чтобы научить эту молодую девушку плавать под парусом. Вместо этого он сделал всё возможное, чтобы снабдить Гонорию знаниями, необходимыми для такого дела.

Беренгар стоял рядом с Ираклием, который сидел на столбе рядом с ним, пока они вдвоём наблюдали за действиями Гонории. Хорошенькая улыбка на её лице была искренней улыбкой счастья, когда она начала ставить паруса в соответствии с инструкциями.

Увидев это, Беренгар и Ираклий переглянулись, прежде чем снова взглянуть на Гонорию. В тот момент, когда их взгляды встретились, они слегка кивнули головами, как будто думали об одном и том же. Что было

«Эта девушка слишком драгоценна»

Проплыв немного вниз по Дунаю и вернувшись в Куфштейн, Беренгар, Гонория и Ираклий покинули судно, где Беренгар вручил инструктору мешок, наполненный серебряными монетами, прежде чем поблагодарить человека.

- Спасибо вам за это, я знаю о ваших оговорках, но вы мне очень помогли.

Мужчина быстро выхватил мешочек из рук Беренгара, где начал пересчитывать монеты, чтобы убедиться, что согласованная сумма всё ещё там. Сделав это, он плюнул в реку, прежде чем обратиться к заявлению Беренгара.

- Мне это не нравится; она хорошенькая юная девушка и она не должна плавать; она должна быть дома, рожать детей. Тем не менее, вы герцог Австрийский, и если это то, что вам нравится делать со своими игрушками, я далек от того, чтобы жаловаться...

Услышав это, Беренгар просто усмехнулся; ему было всё равно, что этот моряк думает о нём. Он был просто средством для достижения цели. После подтверждения оплаты моряк отбыл на сутки в город Куфштейн. Как и каждую ночь, он тратил серебро, полученное от Беренгара, на вино и девушек.

Что касается Беренгара, то он проводил Гонорию обратно в Замок и начал расспрашивать её о том, как прошёл её день.

- Я вижу, вы не тратите впустую моё милосердие; это хорошо. Скажите мне, теперь, когда у вас есть некоторый опыт плавания под парусом, как вы к этому относитесь?

Гонория несколько мгновений обдумывала вопросы Беренгара, прежде чем ответить с горькой улыбкой.

- Мне нравится это. Однако что-то не так. Это не похоже на то, когда я плавала с Агнеллусом...

Беренгар задумался об этом на несколько мгновений, когда начал обсуждать её проблемы.

- Я могу придумать две потенциальные причины для этого. Во-первых, у вас есть чувства к Агнеллусу, и вам было более интересно проводить время с Агнеллусом, чем плавать под парусом.

Услышав это, Гонория начала смеяться над предположениями Беренгара, прежде чем поддразнить его.

- Почему, герцог Беренгар, вы, возможно, завидуете моим отношениям с Агнеллусом?

На это Беренгар усмехнулся, прежде чем ответить:

- Вы сильно переоцениваете свою значимость.

Когда Гонория услышала это, она мгновенно надулась, и некоторое время они шли в неловком молчании. После того, как они прошли несколько минут, она спросила Беренгара о второй возможности, о которой он упомянул.

- Какова была ваша вторая идея?

Беренгар казался знающим и опытным человеком. Поэтому Гонория высоко ценила его мнение. Выслушав вопрос принцессы, Беренгар несколько мгновений почёсывал подбородок, прежде чем высказать вторую мысль, которая пришла ему в голову по поводу того, что ей не так нравится плавать под парусом, как раньше.

- Вторая причина может заключаться в том, что больше всего в парусном деле вам нравилась свобода, которую вы испытали, и поскольку я держу вас в контролируемой обстановке, когда вы учитесь плавать, вы чувствуете, что той свободы, которую вы когда-то чувствовали, не хватает.

В тот момент, когда Беренгар сказал это, глаза Гонории вспыхнули, и она посмотрела на Беренгара со сложным выражением лица; после этого она горько улыбнулась и рассказала Беренгару кое-что из своего прошлого, полностью забыв при этом свою историю прикрытия.

- Вы правы… когда я росла, мне никогда не разрешали покидать Дворец. Мой отец был строг и чрезмерно опекал меня и даже не позволял мне общаться с другими дворянами моего возраста. Хотя он по большей части души во мне не чаял, реальность такова, что единственной компанией, которая у меня была, были мои братья и сёстры, и все они относились ко мне как к кукле в оранжерее. Я привыкла смотреть из окна на гавань каждую ночь, когда солнце начинало садиться, представляя, какой была бы жизнь, если бы я просто сбежала и села на корабль, плывущий в неизвестные края—отправилась в грандиозное приключение, открыла новые земли и встретила новых людей! Когда мой отец пытался выдать меня замуж за разных принцев, я была слишком застенчива, чтобы разговаривать с ними. Конечно, я была слишком горда, чтобы признаться в этом, и просто сказала себе, что они были слишком ленивыми, худыми, толстыми, уродливыми, неамбициозными, пьяными или любое другое оправдание, которое я могла придумать, чтобы оправдать в своём уме, что я была слишком хороша для них. Как таковая, я отвергла всех женихов, когда-либо приходивших ко мне, в результате чего я была помолвлена с худшим из них всех...

Выслушав рассказ девушки, Беренгар был полностью убежден, что она принцесса Гонория, поскольку её происхождение было таким же, как и то, что он знал о принцессе из Восточной империи; мало того, она использовала термин «Дворец» для описания своего семейного дома, а не Виллы, что было очевидным показателем её настоящей личности.

Однако Беренгар не стал портить момент и просто решил погладить девушку по голове и утешить её. Это заставило Гонорию в шоке поднять глаза на Беренгара, где она увидела его очаровательную улыбку, прежде чем он произнёс эти слова.

- Мне жаль, что вам пришлось пройти через это; должно быть, это было ужасно… Я тоже знаю, каково это жить в одиночестве, без единого друга, которого я мог бы назвать своим.

Беренгар был искренен, когда говорил это; в своей прошлой жизни он провёл большую её часть в одиночестве, оба его родителя работали весь день, и он был вынужден терпеть одиночество в пустом доме. Когда он был в школе, он всегда читал какие-то книги, из-за чего другие дети часто игнорировали его.

Со дня своего рождения и до самой смерти у него не было настоящего друга, только вереница знакомых, которые приходили и уходили из его жизни с течением времени. В какой-то момент он тоже напустил на себя уверенный вид.

Поступая так, он убедил себя, что он лучше всех остальных и что ни одна женщина не была достаточно хороша для него. Из-за этого он мог частично понять чувства Гонории по поводу её одинокого прошлого, так как сам пережил похожее детство.

Услышав, как Беренгар выражает своё сочувствие как родственная душа; в глазах Гонории появилась слеза, которую Беренгар быстро вытер пальцем и схватил девушку, заключив её в свои объятия, поглаживая её шелковистые белые волосы, произнося слова утешения.

- Не плачь, в вас есть то, чего у меня никогда не было!

Гонория начала всхлипывать, с любопытством глядя в сверкающие сапфировые глаза Беренгара, прежде чем спросить Беренгара, что он имел в виду.

- Что вы имеете ввиду?

Затем Беренгар взглянул на Ираклия, который летел в небе над головой, наблюдая за своим хозяином, как ангел-хранитель. Делая это, Беренгар произнёс свои слова.

- У вас есть верный спутник Ираклий; по крайней мере, это дает вам преимущество, которого у меня никогда не было...

Услышав это, Гонория разразилась смехом; это было правдой; она была невероятно счастлива иметь такого умного и заботливого питомца. Чем больше она смеялась, тем больше печаль в её сердце начинала угасать, пока, наконец, не наступила тишина.

После того, как двое остановились у ворот замка, Гонория оглянулась на Беренгара с нежной улыбкой на лице, прежде чем обратиться к нему с просьбой.

- Пообещайте мне кое-что, хорошо?

Услышав это, Беренгар просто улыбнулся и кивнул головой, прежде чем ответить, не ожидая, что это будет что-то серьёзное.

- Конечно, в чём дело?

Получив заверения Беренгара, Гонория заговорила по совести:

- Когда вы в следующий раз обнаружите, что вас беспокоит ваше одинокое прошлое, найдите меня и поговорите со мной об этом. Взамен я обещаю рассказать вам всё, что можно знать обо мне.

Беренгар был ошеломлён этим; однако, прежде чем он успел ответить на просьбу Гонории, она обвила руками его шею и поцеловала в щеку. Как только она это сделала, её щеки начали краснеть, когда она смело заявила о своих чувствах.

- Мне кажется, я начинаю влюбляться в вас.

С этими словами Гонория убежала в Замок, слишком смущённая, чтобы больше встречаться с Беренгаром. Беренгар просто стоял в дверях своего Замка, ошеломлённый, совершенно не подозревая, что Линде видела всё это с башни над внутренним двором, нахмурившись.