Тирания стали Глава 269 . Планы достижения независимости

Проведя ночь с Гонорией, к большому неудовольствию Линде, Беренгар успешно укрепил свои отношения с юной принцессой Византийской империи; что касается его планов относительно её личности капера, он решил, что для неё будет лучше продолжать играть роль Валерии Зонары.

Беренгар даже помог ей создать убедительную личность, в которую другие не стали бы заглядывать, дни леди Валерии Антиохийской давно прошли. Теперь Гонория притворялась Валерией Зонарой, сиротой из Константинополя, выросшей в плену у пиратов.

В течение следующих нескольких дней Беренгар провёл много времени с Гонорией. Теперь, когда они стали парой, он хотел показать ей немного любви. Поэтому он проводил с девушкой много времени, ходил на свидания и укладывал её в постель.

Через несколько дней Беренгар вернулся к работе; у него были более важные дела, о которых нужно было беспокоиться. Таким образом, в то время как Беренгар работал над расширением своего флота, чтобы конкурировать с Венецией в гонке вооружений, которая началась с венецианцев, Гонории было поручено набрать полностью женский экипаж.

Она решила пообещать богатство и славу молодым женщинам и девушкам, которым не повезло, сиротам, проституткам, барменшам, любому количеству обычных женщин, которые мечтали о лучшей жизни, чем та, что у них была в настоящее время.

Что касается Беренгара, то в настоящее время он снова сидел в своём кабинете, в то время как Линде сидела перед ним с хмурым выражением лица. Она хорошо знала, чем занимались Беренгар и Гонория в последние несколько дней, и была недовольна.

До сих пор Беренгар был полностью в её распоряжении и, хотя она знала, что в конце концов Беренгар женится на Аделе и переспит с ней, она хотела сохранить тот факт, что она была единственным партнёром Беренгара хотя бы чуть-чуть.

Видя, что его возлюбленная расстроена отсутствием внимания, которое он уделял другой в последние несколько дней, Беренгар начал дразнить молодую женщину.

- Знаешь, дорогая, ты всегда могла бы присоединиться к нам... никто не мешает тебе забраться в постель со мной и Гонорией...

К этому времени Линде уже думала, что Беренгар не мог сказать ничего бесстыдного, что могло бы её смутить. Однако, когда она подумала о таком сценарии, её разум помутился, и её фарфоровые щеки начали краснеть от смущения.

Видя, что Линде обдумывает это решение, Беренгар просто усмехнулся, прежде чем сменить тему. В конце концов, она придёт к этой идее. Из всех девушек, которые были рядом с Беренгаром, Линде была, безусловно, самой открытой для новых идей.

Несмотря на то, что он не проводил никакого интимного времени с Аделой и только недавно познакомился с Гонорией в таком смысле, он знал достаточно об их личностях, чтобы Линде было легче всего уговорить на групповой секс. А пока он положил документ перед Линде и дьявольски улыбнулся.

- Твоя сестра Адельхейд проявила себя исключительной в контрразведке. Агенты императора пытались проникнуть в Инсбрук и устроить диверсию на фабриках. К счастью, она поймала их до того, как они смогли нанести какой-либо ущерб, и их тщательно допросили, признавшись в своих преступлениях. Я заставлю их публично рассказать о своих преступлениях и возложить вину на императора, тем самым подорвав доверие к нему его вассалов. Если он готов саботировать мои фабрики из страха перед моим быстрым ростом, то стало очевидно, что Император мой враг. Война за независимость неизбежна, и мне нужно знать, что наши агенты справятся с этой задачей.

Линде взглянула на отчёт. Короче говоря, она уже была осведомлена об этом вопросе как директор разведки и, таким образом, дала честный отчёт о ситуации.

- Департамент разведки распространился на Север Италии, включая Флоренцию, где проживает император. Мы легко можем нанести ему удар на его родной территории. Реальный вопрос заключается в том, готовы ли наши армии к войне. Я знаю, что в настоящее время у тебя 50 000 солдат, почти полдюжины судов и достаточно моряков и морских пехотинцев, чтобы вооружить их. Но война за независимость против Священной Римской Империи втянула бы в конфликт итальянцев и швейцарцев. У нас нет союзников; каковы именно сроки этой твоей войны?

С этими словами Беренгар поднялся со своего места и подошёл к окну, откуда открывался вид на созданный им город. Посмотрев вдаль несколько мгновений, он чётко обозначил свою позицию.

- Это не так просто, как ты говоришь. Когда война в Богемии закончится, весь католический мир переключит своё внимание на нас, независимо от того, кто победит. Когда они это сделают, нас со всех сторон будут окружать враги и мало союзников, к которым можно будет обратиться. Чтобы обеспечить нашу победу в предстоящем крестовом походе, у меня есть двойной план. Прежде всего, мы можем нанести упреждающий удар по итальянцам и, как следствие, по швейцарцам. Мы можем вести войну за независимость против Священной Римской империи, где мы уничтожим венецианский и Генуэзский флоты, сокрушив в бою итальянскую и швейцарскую армии. Если они будут ослаблены до объявления крестового похода, мы расправимся с двумя нашими ближайшими противниками и дадим себе шанс на победу...

Услышав это, Линде выпрямила спину и поставила свой кубок с вином. Она внимательно посмотрела на Беренгара, прежде чем задать вопрос, который был у неё на уме.

- Что насчёт второй части плана?

Услышав это, Беренгар вздохнул и прижал лоб к ладони. Видя, что её возлюбленный явно напряжен, Линде поднялась со своего места и подошла к спине Беренгара, где начала растирать его плечи. Пока она это делала, Беренгар изложил вторую часть своего плана.

- Что касается второй части, я не буду лгать; это будет трудно; как ты знаешь, я далеко не опытный дипломат, и этот план требует эффективной дипломатии. По сути, нам нужно было бы заключить союзы с врагами моих врагов. В частности, я положил глаз на Иберию. Несмотря на продолжающуюся Реконкисту, иберийцы-католики очень ревностный народ и действительно отправили бы армию в Австрию. Чтобы убедиться, что они заняты, мне придётся отправиться в Гранаду и заручиться поддержкой мавров, которые там живут. В этом есть свои минусы, так как такое действие только ещё больше оправдает деятельность Ватикана, когда они объявят крестовый поход против меня, по крайней мере, в сознании католиков. Открытая поддержка мавров против Реконкисты действительно вызовет гнев иберийцев. Однако выгоды от этой авантюры заключаются не только в том, чтобы занять католических иберийцев; создание союза с эмиратом Гранада, который населяет Гибралтарский пролив, имеет решающее значение для моих планов. Поскольку у меня будет дружественная нация, отвечающая за доступ к Атлантике.

Когда Линде услышала это, она была сбита с толку, она понятия не имела, почему Беренгара волнует доступ к Атлантике, но она не обратила на это внимания больше, чем на секунду. Вместо этого она кивнула головой в знак согласия.

То, что сказал Беренгар, имело для неё смысл. Беренгар всегда был человеком с большой картиной; он постоянно строил планы на десять шагов впереди себя. Пока Линде размышляла о краткосрочных последствиях войны с императором, Беренгар уже планировал предстоящий крестовый поход, который, как они оба знали, нависал над Австрией и Южной Германией в целом.

Линде перестала гладить Беренгара по спине, когда он повернулся и посмотрел на неё, обхватив её красивое лицо руками и убивая её беспокойство.

- Ты спросила меня, каковы сроки моей войны за независимость? В течение года я намерен создать флот, достаточно большой, чтобы конкурировать с Италией. К тому времени моя армия значительно увеличится, и мне не придётся опасаться объединенной мощи швейцарских и итальянских войск. После того, как мы сокрушим императора и его союзников, я объявлю себя королем Австрии и тем самым обеспечу свою независимость. Когда это закончится, я смогу высоко держать голову, когда женюсь на вас, трёх девушках, зная, что я властелин своего царства.

Слушая, как Беренгар говорит о своих грандиозных амбициях, Линде всегда приходила в восторг; мало у кого хватило бы смелости свысока взглянуть на императора Священной Римской Империи в войне интриг, готовясь к полномасштабному военному конфликту.

Такая смелость была привлекательна для Линде и подтверждала её выбор партнёра. Даже если бы ей пришлось поделиться Беренгаром с другими, она не возражала; в конце концов, Линде была убеждена, что однажды Беренгар станет фигурой, запомнившейся на всю историю. В её глазах было лучше быть одной из нескольких жён, принадлежащих выдающемуся мужчине, чем единственной женой великого человека.

С учётом сказанного, у Беренгара было много планов и мало времени для этого. Поэтому он отпустил Линде, прежде чем вернуться к работе; он повеселится с ней позже вечером. Что касается Гонории, то она была свободна присоединиться к веселью, хотя сделает ли она это другая история.