Неприкасаемая леди Глава 31: Кусочек прошлого.

Таким образом, остановившись в Парвенон, Кристиан действительно дал Хилис всё.

Все прекрасные, тёплые и ласковые чувства, которые она испытала по отношению к себе в этом мире, были благодаря Кристиану.

Она была счастлива до такой степени, что на её глаза наворачивались слёзы.

Однако, когда она внезапно вспоминала об Иноаден, то чувствовала тревогу.

Она верила словам Кристиана, что он получил разрешение от её отца, но всё же ей было не по себе от того, что она так долго находится вне особняка.

Поэтому, она какое-то время колебалась, и, сказала, что возвращается в Иноаден.

Однако Кристиан, вопреки своему обещанию, не выпустил Хилис из Парвенона.

Хилис позже узнала о том, что Диего не давал своего разрешения и всё было ложью.

Естественно, в Иноаден думали, как вернуть Хилис обратно.

Если Хилис не будет, то преемником должен был стать Рикардо.

Но, в конце концов, силы Хилис не были раскрыты, и это было на руку Парвенон.

Официально преемником Иноаден был Рикардо.

И Хилис не была человеком, который должен был как-то относится к Иноаден.

Парвенон же настаивал на их свадьбе и говорил о том, что Хилис тоже хочет остаться у них.

Враньё Диего и Рикардо не было достаточным оправданием, которое могло дать им возможность забрать Хилис из Парвенон.

Они даже сказали, что поговорят лично с Хилис, однако Кристиан отказал им.

В процессе всего этого между двумя семьями возник конфликт.

Кристиан ничего не сообщил переживающей Хилис и лишь сказал, что ей не о чем беспокоиться.

После чего, словно спрятав её, крепко обнял её.

Хилис, следуя его словам, закрыла на всё глаза и больше никого не слушала.

В каком-то смысле это было похоже на побег.

Хилис впервые в своей жизни почувствовав всё это была опьянена комфортом и понемногу всё больше начала опираться на Кристиана.

Можно было даже сказать, что он словно своей семье, отдавал ей свою любовь.

Прошло какое-то время.

Это не было отдельной маленькой церемонией, к тому времени Кристиан и Хилис почти поженились.

Приблизительно в это же время взгляд Кристиана, направленный в сторону Хилис, начал наполняться раздражением. 

Хилис старалась смотреть на выражение лица Кристиана и не делать чего-либо вопреки его желаниям, а Кристиан смотрел на неё так, словно она наскучила ему.

В одну из осенних ночей.

Хилис никак не могла уснуть, ворочалась, и в итоге набросив халат поверх ночнушки, вышла из комнаты.

Отношения с Кристианом начали меняться, и она начала страдать от бессонницы.

Поэтому участились такие промежутки времени, когда она не могла заснуть и ночью выходила на прогулку.

Она шла по безлюдному коридору и проходила мимо комнаты, в которой горел свет.

— Она даже этого не может. В каком-то смысле эта девушка глупее Габриэль.

Из комнаты послышался такой знакомый голос и ноги сами собой остановились.

Через щель двери сочился свет лампы, в ней был виден Кристиан, который сидел и держал в руках бокал.

— И правда, человек не может измениться просто потому, что у него появились силы, которых раньше не было. И всё же я не думал, что она будет раздражать до такой степени.

— Она ведь не бедный человек. Такой безрассудной быть по отношению к Кристиану, хоть она и надоела вам, но будьте к ней дружелюбнее.

— Даже если это и так, моё терпение уже на исходе, я выдавливаю из себя приветливость и пытаюсь быть дружелюбным.

То, что я никто в его глазах, вдобавок к этому этот голос ковырял и разрывал моё сердце... словно игла.

Впервые в жизни Хилис видела на лице Кристиана хладнокровие.

После чего, вслед за этим спокойным голосом, её бешено стучащее сердце вмиг провалилось куда-то вниз.

— Если бы только появился ребёнок, который должным образом унаследовал бы от обоих все силы, я бы мог намного быстрее закончить это скучную игру. В последнее время, когда я вижу лицо этой девушки, оно вызывает у меня отвращение и появляется желание всё бросить.

Хилис, сама того не осознавая, стала отходить назад.

 Бах! *звук падения*

Халат, что был на ней, упал на пол.

В тихом коридоре этот звук был довольно громким.

Хилис, которой хотелось быть подальше от всего происходящего в данный момент, начала бежать.

Но внезапно споткнулась о свою же ногу и упала.

Она смотрела на свои руки всё то время, пока не могла встать из-за того, что силы в её ногах иссякли, в это же время глубокое дыхание заставляло её сердце бешено колотиться.

За её спиной раздался низкий тихий голос:

— Хилис?

Вздрогнув от испуга, она повернула голову, в нескольких шагах от неё стоял Кристиан.

Как и Хилис, он был легко одет, наклонив голову в бок, он стоял в коридоре и спокойно смотрел на неё сверху вниз.

В руках Кристиана был тот халат, который обронила Хилис.

Хилис взглянула на него, наполовину скрытому в тени, и бессознательно задержала дыхание.

Вскоре Кристиан пошёл в сторону Хилис с того места, где только что стоял.

— Похоже, сегодня ты тоже никак не могла заснуть, и снова пошла на прогулку одна.

Он присел и накинул на плечи Хилис халат, его руки всё ещё были как и прежде ласковыми и нежными.

— Тебе стоит одеваться теплее. Что мне делать, если ты заболеешь?..

Голос, который доносился до её ушей, и лицо, которое она видела, были как и прежде нежными.

…Может ли быть такое, что слова, которые она слышала совсем недавно, были ошибкой?

Или может быть человек, который находился в комнате не был Кристианом, а просто был похож на него.

Да, верно. Человек, который сейчас так нежно прикасается ко мне, не мог сказать тех слов.

Однако, хоть Хилис и думала так, её глаза беспричинно продолжали дрожать.

— Но…

Кристиан, который внимательно смотрел на неё, легко заметил её волнение.

— Почему ты дрожишь?

В тот момент, когда холодная рука, которая держала халат, прикоснулась к её шее, тело Хилис начало дрожать ещё сильнее.

Кристиан, словно всё поняв, медленно произнёс:

— Ах, и правда.

А затем, когда до её ушей дошла его фраза, сердце Хилис сжалость и она почувствовала, словно оно разбилось вдребезги.

— Так ты всё слышала.

Перед глазами возникла уверенная и искренняя улыбка.

И наоборот Хилис, увидев алые глаза, в которых не было ни единого намёка на холод, помотала головой.

— Ах, нет. Я ничего не слышала. Я правда ничего…

Её отрицание было отчаянием.

Кристиан какое-то время наблюдал за реакцией Хилис.

Вскоре он тихо начал играюче шептать:

— Я не думал тебя винить за это, так что не бойся. На самом деле, я специально оставил дверь открытой.

В тот момент Хилис, почувствовав, как её сердце снова разбивается вдребезг, закрыла свой рот. 

Он специально оставил дверь открытой.

Но зачем...

Неужели он специально сделал так, чтобы она услышала?..

С чего вдруг?

— Лучше бы ты разозлилась или дала мне пощёчину, тогда бы ты не казалась сейчас такой жалкой.

В голосе, который она слышала, не было ни единой эмоции.

В какой-то момент сошедшая улыбка с Кристиана показала его лицо, лишённое эмоций.

— Хилис.

Он продолжил шептать ей.

— Я знал это, но всё же ты действительно... жалкая.

На этот же раз, губы, которые всегда ей шептали нежные слова, без колебаний разорвали ей сердце.

— Так ещё и глупая. И всё же, раз ты такая дура и не понимаешь, что правда, а что ложь, то тогда ты можешь крепко взять меня за руку, как и тогда.

Она всё поняла.

Слёзы из глаз потекли по её фарфоровой коже.

По-прежнему его нежные руки вытирали её слезы.

— Не плачь.

Она не могла быть и дальше дурочкой, и ничего не могла сделать, как только в данный момент осознала происходящее.

— Каждый раз, когда ты плачешь, меня это раздражает.

Говоря о том образе, который она видела в данный момент, это было истинным образом Кристиана, который он впервые показал ей:

— Несчастная Хилис Иноаден.

Кристиан, смотрящий на плачущую Хилис, одарил её ещё один раз той нежной улыбкой, которую она так сильно любила на этом прекрасном лице.

После чего он вновь безжалостно прошептал:

— Но ты ведь всё равно любишь меня, как и прежде.

Всё было так, как он сказал.

Хилис всё ещё любила Кристиана, и она даже не могла представить, как остаётся одна.

— Глупая женщина.

Кристиан взялся руками за лицо Хилис, по которому текли горькие слёзы и наклонился ещё ближе к ней.

— Поэтому ты и не можешь овладеть большим, лишь моей оболочкой.

По его губам растеклась хладнокровная насмешка.

В отличии от мягкого прикосновения, этот поцелуй был настолько холодным, что на её губах возникло ощущение прикосновения к льдинке.